Текст книги "Считая шаги (СИ)"
Автор книги: Voloma
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 35 страниц)
Каждые выходные отец выводил свое семейство на прогулку, как и полагалось у всех нормальных людей. Этот человек всегда следовал общепринятым правилам и был крайне зависим от чужого мнения. Требовательный к себе, он не прощал слабостей своему сыну, принимая подобный путь единственно верным.
Ллойд рос зажатым и молчаливым. Те кто его не знал, легко соглашались с тем, что у парня не все дома и только мать поддерживала сына и тайком баловала его, защищала от побоев мужа, подставляя себя под кулаки.
Гуидо прекрасно помнил тот день, когда Ллойд пришел с матерью в его ресторан без сопровождения отца. Так он узнал, что глава их семьи скончался. Они сидели вдвоем, справляя поминки в полной тишине. На лице женщины читалось искреннее горе, а сын лишь сильно сжимал ее руку. Никаких сожалений на красивом лице подростка не читалось, только сидел он на своем извечном месте около окна не сгорбившись с мертвым взглядом, а с интересом рассматривал прохожих и любовался видом на залив.
Ни разу за двадцать лет Ллойд не привел сюда ни друга, ни подружку. Один или с матерью.
Этот вечер был исключением. Парень не сводил глаз с лица своей спутницы. Гуидо сам себе покачал головой и удалился на кухню.
– Amore…, – послышался его тихий вердикт.
9 глава
Оливия Грэнсон впервые за этот год позволила себе расслабиться и медленно потягивала второй бокал шампанского. Неторопливо прохаживаясь по роскошному залу отеля Чиприани, она кивком головы приветствовала знакомых. К сожалению, друзей среди них не было, не смотря на собравшееся блестящее общество, она испытывала скуку и единственным развлечением было наблюдать, как ее младший сын – Стивен купается в женском внимании.
Как она не уговаривала Бена, своего старшего сына, согласиться на любезное приглашение Хьюго, но заманить его сюда не удалось. Прикрывшись тем, что у него свидание с очередной красоткой, он наверняка, зароется в своем офисе, отдавая лучшие годы работе.
Сам Селестино задерживался, что было ему свойственно. Этот итальянец слишком любил внимание к себе и умел подогревать обстановку вокруг своей персоны, окутывая появление на собственной вечеринке флером таинственности и необычайной занятости.
Помимо самого Хьюго, страсти могли накалиться в любой момент, потому что здесь присутствовала изрядная доля людей, ненавидящих друг друга, немалая часть из них, совершенно терпеть не могла самого Селестино, ну а оставшиеся были его дражайшими поклонниками и фанатами творчества. Безбожно красивых моделей для разрядки обстановки было нагнано десятка два.
Дамы, молодые и не очень, блистали нарядами и украшениями. Мужчины прекрасно оттеняли их своими черными смокингами. Рекой лился «Дом Периньон», но Оливия недолюбливала это шампанское предпочитая более скромное в цене Боллинжер Гранд Анне. Оно было куда приятнее на вкус, а гнаться за соответствием своему статусу, было уже давно не по возрасту.
Миссис Грэнсон чувствовала на себе пристальные взгляды, которые, казалось, просвечивали тело насквозь выискивая недостатки, но в свои шестьдесят, она выглядела потрясающе. Стройная, подтянутая, с модной короткой стрижкой под каре, природный светлый цвет волос сглаживал седину, с которой она даже не пыталась бороться. Каблуки ее туфель были не ниже, чем у молоденьких представительниц высшего света Нью-Йорка, а осанка куда более царственной. Светлое платье с запахом на левом боку, отделанное пайетками, удачно подчеркивало грудь, которая могла выдержать и куда более откровенное декольте. Украшения были минимальны. Лишь винтажные серьги и кольцо на правой руке.
Оливия достала из клатча телефон, чтобы проверить время. Виктор должен был подъехать с минуты на минуту и этот прием немного для нее немного оживет. Давний друг и генеральный директор «Грэнсон Корп», не мог позволить себе покинуть свой кабинет в девять вечера. Слишком рано.
Год был не из легких и фирму лихорадило от недостатка заказов, которые приходилось буквально выдирать. Еще и Стивен противился сокращению кадров, удерживая былое величие «Грэнсон корп», которого добился его покойный отец. Компании давно требовалась реструктуризация и Виктор пытался провести реформы мягко и постепенно, но все его предложения заморозил самый молодой из Грэнсонов, который с трудом понимал последствия своих действий.
Тяжелые мысли снова заполонили голову Оливии. Она тяжело вздохнула и убрала телефон, с которым так и застыла среди толпы. Взгляд женщины немного ожил, когда в поле зрении появилась Линда Хамид, в сопровождении полуодетой красотки.
Эту молодящуюся мадам, Оливия знала еще с тех пор, когда Линда пыталась закрутить роман с Беном, который был моложе ее на десять лет. Роскошная женщина и светская львица, добилась расположения парня, но не дольше чем другие красотки.
Миссис Грэнсон не вмешивалась в личную жизнь сыновей, полностью уверенная в их благоразумии. Современные нравы были легче пуха и бороться с ними не было никаких сил. А потому, вложив всю душу в воспитание мальчиков, Оливия молила их только об одном – чтобы они не были жестоки с женщинами и не обещали им больше, чем могли дать.
В этом ни Бен, ни Стивен ее не разочаровывали. Линда натужно улыбнулась, когда встретилась взглядом с миссис Грэнсон.
Оливия! Прекрасно выглядите. Вы одна? – глаза Линды забегали по залу, в надежде найти Бена.
Нет. Стивен здесь и Виктор должен скоро подъехать. Но, как видишь, аперитив, проходит в одиночестве.
Хьюго еще не прибыл? Ну, каков наглец! Впрочем, ничего нового… Собрать всех и заставить ждать. Мэр тоже здесь?
Да. Он в дальнем конце зала, наслаждается заслуженным вниманием. Вон видишь вспышки камер.
Ни сказав ни слова, Линда направилась в указанную сторону с застывшим акульим взглядом. Оливия восхищенно покачала головой. Линда Хамид не сдавалась и билась с обстоятельствами с упорством смертника-камикадзе, вызывая невольное уважение к себе, но ее полухамские манеры крали львиную долю симпатии окружающих.
Мягкий шафрановый свет, легкая музыка от небольшого оркестра виртуозов, разбавляли приглушенный гомон голосов, но тут публика словно сговорившись повернулась к центральному проходу. Хозяин вечера изволил появиться.
В этот же момент, Оливия почувствовала прикосновение к своему локтю и обернулась.
Прости, что опоздал, – Виктор извиняющеся улыбнулся.
Ты попал на самое интересное. Хьюго только до нас снизошел.
Оливия в очередной раз отметила, насколько же мужчин красит смокинг. Вечное сочетание черного и белого, это классическая рамка подчеркивающая достоинства и придающая благородство. У Виктора была скандинавская внешность, волосы с проседью, острые скулы, подтянутая фигура и прозрачные глаза, в которых многие не видели ничего человеческого. Но Оливия знала этого человека многие годы и спокойно могла доверить ему свою жизнь.
Стивен не составил тебе компанию?
Ты знаешь, что я спокойно переношу одиночество, но признаюсь, увидеть тебя, это своевременный глоток свежего воздуха, среди этих интересных и доброжелательных людей.
Тонкие губы Виктора Лингрена растянулись в сдерживаемой улыбке и он присоединился к аплодисментам, которыми гости приветствовали хозяина вечера.
Хьюго Селестино, единственный из мужчин, кто удосужился надеть кеды со строгим костюмом, на лице красовались модные очки, шевелюра была уложена профессионально небрежно, ухоженные усы и борода подчеркивали лицо, на котором красиво сияла циничная и очаровательная улыбка. Прямая спина, невысокий рост и непомерное эго выделяли этого щеголя из толпы и он без промедления направился к микрофону на невысокой сцене.
Приветственная речь была короткой и удачно разбавлена шутками. Особо были отмечены мэр города, пара конгрессменов и самые близкие друзья итальянца. Даже знаменитых актеров и поп-музыкантов он обошел стороной, лишний раз выставляя свой независимый характер.
По окончании речи Хьюго вновь искупался в овациях и подхватив бокал шампанского, приобнял высокую брюнетку за талию и скользнул в толпу.
Он никогда не изменится, – Виктор сокрушенно покачал головой, не скрывая того, что одобряет пренебрежительный и полушутливый тон Селестино.
Хьюго слишком долго к этому шел… Ему это простительно, – поддакнула Оливия и тут внимание многих привлекла еще одна пара опоздавших.
Кто же это переплюнул Хьюго?
Оливия прищурилась. Зрение подводило давно, но очки носить она отказывалась принципиально, а линзы раздражали.
Мэдсен! – процедил сквозь зубы Виктор. – Тот еще выпендрежник! Они с Селестино стоят друг друга! Думал, его сегодня не будет. Вот и первое разочарование вечера… Пойду возьму выпить, чего-нибудь по-крепче.
Райана Мэдсена мало кто любил. Успешный, холостой, блестящий бизнесмен и беспощадный человек. Он был одним из лучших топ-менеджеров и давно сотрудничал с Хьюго, вот только род их совместных занятий оставался до сих пор неизвестным широкой публике. У Хьюго был потрясающий нюх и он слыл неплохим инвестором. На одни гонорары от дизайн-проектов, такие приемы себе и крупные финансисты не могли позволить.
Но на этот раз от внимание, на которое законно претендовал Райан Мэдсен было намертво приковано к его спутнице.
Линда смотрела во все глаза, но все же не могла поверить, что серая мышь – Кейтенберг могла выглядеть так ослепительно.
Платье отливало матовым золотом и мягко стекало по фигуре, облегая соблазнительные линии; перекинутое через одно плечо, оно не отличалось сложным кроем и привлекало внимание своей изящностью, не отвлекая внимания от естественной красоты девушки. Волосы Эммы были подхвачены по бокам двумя красивыми заколками, которые едва заметно мерцали в волосах, они были уложены назад и красивым шелковым водопадом прикрывали полуобнаженную спину. Оттенок был потрясающий каштановый с серым отливом, в умелых руках стилистов, они колыхались при малейшем движении. Макияж привлекал внимание, в первую очередь, к глазам. Скулы красиво подчеркивали едва заметные румяна, губы нежного оттенка едва подрагивали, в ушах переливались бриллиантовые серьги, в левой руке Эмма держала роскошное меховое манто.
Линда презрительно хмыкнула.
Это Кейтенберг? – пораженно выдавила из себя Сара, дико обводя присутствующих взглядом. У многих мужчин загорелись глаза и их благоверные мягко возвращали их на землю легкими щипками.
Линда поджала губы и демонстративно отвернулась, когда заметила, что Мэдсен без промедления направился к Селестино.
Эмма же, как обычно, не могла насладиться моментом. В глазах скакали зайчики от вспышек камер, а всеобщее внимание высшего света вызывало только одно желание – спрятаться за ближайшей портьерой. Найдя спасение в руке Райана Мэдсена, которую он ей галантно подставил, согнув в локте, она вцепилась в его дорогой смокинг, теша его мужское самолюбие.
Глаза буквально разбегались, мягкая музыка на мгновение стихла, чтобы на импровизированную сцену вышел Мартин Брин. Его баснословный ценник был общеизвестным и публика приветствовала его бурными аплодисментами.
Роскошный баритон поплыл под пульсирующий аккомпанемент и огромный зал заполнился томным ритмом босса-новы. Перед грядущим ужином многие приняли за благо немного поразмяться и пары закачались в танце мелькая в приглушенном свете танцпола.
Я обещал Вам Хьюго Селестино, Эмма. Готовы?
Мэдсен широко улыбнулся вглядываясь в полу растерянное лицо девушки, он мог любоваться ею одной весь вечер, но подобное настырное внимание вряд ли ей понравится. Эмма Кейтенберг, явно не собиралась легко сдаваться и при всей своей стеснительности, была не так проста, как могло показаться.
Она нервно сглотнула и машинально облизала губы.
Смелее, он не кусается…почти.
Мэдсен настойчиво и деликатно протиснулся сквозь толпу плотно обступившую Хьюго и когда итальянец оказался рядом, он протянул руку, приветствуя компаньона.
Боже, Райан, я думал ты в Майами.
Как я мог пропустить твою вечеринку?
Но тут же карие, живые глаза Хьюго впились в девушку, которая стояла позади Мэдсена. Она со сдержанным восторгом смотрела на него.
О! Позволь представить, это Эмма Кейтенберг, талантливый дизайнер, жаждущий с тобой познакомиться.
На счет жаждущей не удивлен, на счет талантливой, позволь я сам составлю мнение…В сторону, друг мой… Дай полюбоваться своей находкой!
Красивая брюнетка, которая сопровождала Хьюго, кажется ничуть не была задета переметнувшимся вниманием сеньора Селестино и приветливо улыбнулась Эмме.
Слова Хьюго неоднозначно улеглись в сознании Эммы и помня о том, что эксцентричность его второе имя, приняла за благо пропустить их мимо ушей. Посредственностью от этого человека и не пахло, а это лучше чем просто высокомерие. Сарказм сглаживает и не такое.
Рада, знакомству, сеньор Селестино, – Эмма выдавила из себя слова, не веря в происходящее.
Ну, вот прибавила мне десять лет, – буркнул Хьюго и улыбнулся только губами. Глаза итальянца были неподвижны, но ярко горели и гипнотизировали. – Просто Хьюго! Вы хороши собой до невозможности, моя дорогая. Иной раз диву даюсь, как разборчив в знакомствах Райан.
Учти на больший комплимент от меня ты рассчитывать не можешь, – Хьюго выставил на Мэдсена палец и посмотрел исподлобья.
Эмма скептически посмотрела на итальянца. Селестино был более, чем занятным зрелищем.
Я рассчитываю на танец, юная леди. Надеюсь, мистер Брин сможет порадовать Вас песней, под которую вы согласитесь составить мне компанию?
Гаетано Велозо, – не растерялась Эмма, понимая, что этот невероятный дядька еще ее мнением интересуется.
Escandalo! Превосходно! До встречи, моя дорогая. Пора гостей пригласить за столы, на очереди несколько скучных речей, но куда без них.
Состроив уморительную гримасу Хьюго галантно поклонился, заставив Эмму улыбнуться. Он также улыбнулся в ответ и приобняв брюнетку, скрылся в толпе.
Гостей пригласили занять свои места. Эмма благословила распорядителя банкета, который так удачно рассчитал все этапы вечера. Гости как раз дошли до кондиции и многим нужно было подкрепиться, чтобы переварить яркие впечатления этого вечера и подготовиться к новым.
За каждым столом были размещено по восемь человек. Красивая сервировка, дорогая посуда и хрусталь. Обещали четыре смены блюд. Мэдсен предусмотрительно отодвинул стул Эммы и придержал его за спинку, пока она не присела.
К соседнему месту подошла дама преклонного возраста с очень эффектной и благородной внешностью.
Оливия, рад Вас видеть. Вы прекрасны, впрочем как и всегда…, – Мэдсен склонился над рукой женщины.
Спасибо, Райан.
Виктор тоже здесь?
Да, сейчас подойдет.
Как удачно. Я хотел перекинуться с ним парой слов.
Он будет рад, – не моргнув глазом соврала миссис Грэнсон и чтобы отделаться от неприятного ей внимания этого мужчины, с интересом взялась за чтение меню.
Прочитав ее табличку с именем брови Эммы взметнулись вверх.
Оливия Грэнсон!
Перехватив удивленный взгляд девушки, Оливия мягко улыбнулась.
Оливия Грэнсон?
Мы знакомы?
Нет, но… Стив Грэнсон, случайно не Ваш сын?
Да, это так.
Я с ним знакома.
Оливия улыбнулась более тепло. Эмма спохватилась и протянула руку.
Эмма Кейтенберг. Мы по работе с ним пересекались.
Вот как!
Я занимаюсь дизайном интерьеров.
А с Райаном знакомы также по работе?
Да. Только благодаря его любезному приглашению я получила возможность попасть сегодня сюда.
Действительно… Есть на что посмотреть, блестящее общество, – сухо поддакнула Оливия, чувствуя усталость от излишней мишуры.
Не знаю, на счет общества, я здесь только ради сеньора Селестино. Он мой кумир, в профессиональном смысле разумеется.
Уверенное возражение девушки вызвало у Оливии интерес. Это дивное создание весьма конкретно излагала свои мысли и излучала искренний восторг от знакомства со старым пройдохой Селестино, в то же время не замечая какой фурор произвела сама.
В этот момент подошел Стивен и занял место рядом с матерью. Он не обратил внимания на Эмму, полностью поглощенный тем, что Мэдсен секретничает о чем-то с Лингером.
Давняя конфронтация с генеральным директором, в данный момент получила подпитку. Мэдсен не скрывал своего интереса к «Грэнсон корп» и ничего хорошего это для самой фирмы не сулило.
Заметив, что сын мрачнее тучи, Оливия коснулась его руки.
Милый, тут оказывается, твоя знакомая…
Словно очнувшись Стив поднял глаза и его челюсть медленно поползла вниз, когда он увидел Эмму.
Привет, Стив!
Не поверив своим глазам, он мотнул головой.
Эмма?
Он словно впервые ее увидел. Обычно, бывшая девушка его лучшего друга, носила толстовки и отвергала самый элементарные макияж. Сутулая, хмурая и острая на язык злюка не могла быть этим неземным созданием, но фривольное приветствие вполне соответствовало тому смешному существу, к которому он привык.
Соблазнительные изгибы груди, длинная изящная шея, манящие губы и…. глаза, в которых можно было утонуть.
Пытаясь прийти в себя, Стив почувствовал, как его накрывает невероятное возбуждение. Изрядная порция виски, только усугубляла дело.
Монотонная речь мэра изредка прерывалась сдержанными аплодисментами. Было сказано много о новых программах по благоустройству города, приведена положительная статистика роста качества услуг в социальной сфере и анонсирован благотворительный рождественский бал, на котором будет выставлен особый лот – дизайн интерьера от самого Хьюго Селестино, на что публика отреагировала особо бурно. После посыпались хвалебные речи в отношение самого хозяина вечера, в духе ''Ave, Hugo".
Когда, мэр покинул трибуну свет немного приглушили и по залу растеклась легкая классическая музыка. Эмма впервые была на мероприятии подобного уровня и ее постигло небольшое разочарование. Ничем, кроме баснословно дорогих нарядов и обстановки подобные приемы не могли похвастаться. Да звезды, да политики, дикое количество бриллиантов, цветов, алкоголя и красоты.
После того, как схлынул первый адреналин от встречи с Хьюго и пристального внимания присутствующих, Эмма могла по копошиться в себе и прислушаться. Нечто томящее ползало прямо под кожей не давая покоя.
Это началось еще в ее скромной квартирке, когда вокруг порхали стилисты, во главе с Джейн, творя свое волшебство. Приняв все за волнение перед предстоящим выходом в свет, Эмма отмахнулась от тлеющего и горячего содрогания всех внутренностей. Ладони потели, мысли путались и легкая улыбка то и дело мостилась на губы Эммы помимо воли.
И вот сейчас, ей стала очевидна причина этих переживаний. Никогда эта девушка прежде не теряла головы от мужского внимания, хотя по работе приходилось общаться с разной публикой. Умные, очаровательные, красивые, брутальные, интересные мужчины не были для нее в новинку. Она умела абстрагировать и профессионализм не позволял видеть ни в одном из них нечто большее, чем клиента.
Стоило на мгновение остаться наедине со своими мыслями и в голове всплыл образ Ллойда. Он не шел из головы.
Вчера Ллойд все же отвез ее домой. Ллойд не позволил себе ни одного лишнего движения, хотя Эмма жаждала его прикосновений каждой клеточкой тела. Они еще долгое время стояли на тротуаре, рядом с его машиной. Никто не решался первым уйти.
Ллойду предстояла поездка в Чикаго на неделю с лишним и он настаивал, чтобы увидеться с Эммой перед отъездом. Она завороженно покачала головой, и ветер бросил ей в лицо прядь волос. Подняв руку, Ллойд едва касаясь убрал ее с лица девушки, медленно пропуская их между пальцами.
Едва дыша, Эмма напомнила про прием у Селестино и по ее лицу было видно, что она немало огорчилась, поняв, что не сможет пренебречь приглашением Мэдсена.
Тогда, позволь мне забрать тебя после приема. У меня есть неплохая идея и я надеюсь получится удивить тебя.
Поверь для этого много не надо, – улыбнулась Эмма, не сводя глаз с лица Ллойда. Им можно было любоваться бесконечно.
Тогда договорились? – Ллойд действительно сомневался даст ли Эмма согласие. Ее поведение трудно было предугадать и эта балансировка на грани играло жестокую шутку с нервами, вытягивая их буквально в струну.
Да. Но не раньше двенадцати, хорошо?
Ллойд просиял, из его глаз мгновенно улетучилась настороженность и он едва склонил голову, соглашаясь на любые условия.
Он не сел в машину, пока Эмма не скрылась в подъезде.
А она, припав к стене спиной, пыталась восстановить дыхание, чувствуя как пылают щеки, а грудь раздирает истома. Эмма еще долго там стояла, пытаясь понять в какой момент задача от Фло и Арти затащить этого красавца в постель, стала обрастать всеми условиями для съемок очередной Золушки.
Впав в полную прострацию, Эмма пришла в себе, когда гостей начали обслуживать официанты. Она обвела взглядом всех, кто сидел за столом и дойдя до Стива, подкатила глаза. Он до сих пор на нее пялился. Его реакция ничуть не удивила.
Знакомый вожделеющий блеск читался без труда. Мужчины слепы и пока в них не тыкнешь очевидными достоинствами, а сами их раскрыть в женщине не в силах.
Перед Эммой опустилась тарелка и она едва не взвизгнула от восторга.
Не может быть так все хорошо!
На первое подавали омаров.
Характерные мясистые хвосты, были уложены поверх сложного гарнира. Эмма быстро пробежала глазами меню и все взвесив, решила не теряться.
Официант почувствовал, что рукав его белоснежного фрака трещит по швам.
Девушка с ангельской внешностью, вцепилась в него с недюжинной силой, кивком головы призывая наклониться, чтобы что-то сказать.
С невозмутимым видом, официант склонился над гостьей.
Солнце мое, вот то, что дальше в меню после омаров….
Это лобстеры, – мягко поправил он.
Не суть! Вот мне то, что дальше в меню не приноси…. Хорошо? Мне нужны только омары.
Лобстеры, – упорствовал паренек.
Ты меня понял! – Эмма очаровательно улыбнулась.
Как пожелаете, – растаял парень и освободившись от хватки этого хрупкого на вид создания, удалился с невозмутимым видом.
Оливия невольно подслушала этот диалог и Эмма это прекрасно осознавала. Наверняка, эта утонченная леди пребывает в шоке, от подобной бестактности, но посмотрев на свою соседку, Эмма встретила все ту же добродушную улыбку.
Я их просто обожаю! – пояснила Эмма с виноватым видом. Она сделала, глоток шампанского и в очередной раз поразилась его отвратительному вкусу.
Миссис Грэнсон кивнула и только шире улыбнулась.
Вы весьма непосредственны, Эмма и очаровательны.
Благодарю.
И позвольте посоветовать Вас Гранд Анне. Я тоже не люблю Периньон.
Это Периньон? – Эмма покосилась на свой бокал, испытав разочарование. За что же тогда все хвалят эту кислятину?!
Увы, – пожала плечами миссис Грэнсон и шепнула своему официанту, чтобы Эмме заменили бокал.
Спасибо, миссис Грэнсон. Я немного нервничаю и одна надежда была на то, что шампанское спасет положение. Вам, наверняка, не в первой быть на подобных приемах, а для меня это невероятный стресс.
Что ж… Весьма занятно. Дело привычки. Я выхожу в свет более тридцати лет. Скука смертная… А Вы внешне воплощенное спокойствие. Отлично держитесь! Вы бы понравились моему старшему сыну Бенджамину. Он жаден до людей, которые не боятся быть самими собой. Жаль, что его практически невозможно оторвать от работы.
Оливия пожала плечами.
Гости принялись за угощение и, кажется, этот вечер просто не мог стать лучше. Эмма наблюдала за людьми, потягивала шампанское и смаковала лобстеров, испытывая твердое намерение объесться ими сегодня.
Но эти планы были грубо нарушены. Рука Стива Грэнсона была протянута так не вовремя. Он приглашал на танец.
Позволишь? – он наклонился слишком близко, полностью игнорируя недовольное выражение лица Мэдсена.
А нельзя позже? Убери руку! У меня тут омары и я не выйду из-за стола, пока их не доем, – прошипела Эмма, едва сдерживая негодование. Но шесть пар глаз уставились на нее, следя за каждым движением.
Дались тебе эти омары, никуда не убегут. Я настаиваю!
Чертовы манеры! Здесь их стоило придерживаться и сцепив челюсти Эмма выдавила улыбку.
От Стивена изрядно несло крепким алкоголем. Присоединившись к еще нескольким танцующим парам, он крепко прижал к себе Эмму, обхватив одной рукой за талию.
Кто бы мог подумать, что ты такая…, – прошептал Стив, едва не касаясь губами ее уха.
Эмма попыталась немного его отодвинуть, но безуспешно.
Какая такая? – ее недовольный тон Стив проигнорировал.
Ты слишком хороша…, – пояснил он со вздохом. – Почему всегда так не выглядишь?
Чтобы избежать встречи с такими милыми людьми как ты.
Ой, да брось… Мы знакомы уже сто лет. А Джейсон знает, какой лакомый кусочек он потерял?
Комплименты у тебя сомнительные и я бы не хотела разговаривать о Джейсоне.
Ну, конечно…, – слащавая физиономия Стивена растянулась в наглой улыбке. – Так значит, ты сейчас с Мэдсеном? Крепкий орешек. Поздравляю!
Не неси чепухи! Мы общаемся только по работе?
Неужели?! Ты хоть видишь, как он на тебя смотрит?
На меня многие сейчас смотрят, но только ты один позволяешь себе лишнего, – Эмма снова попыталась его одернуть.
Оркестр плавно проиграл пассаж и смолк. На сцене погас свет, чтобы через секунду зажегся всего один прожектор, выхватывая из полутьмы Мартина Брина, который сидел на высоком стуле перед микрофоном.
Послышались мягкие звуки двух гитар игравших в унисон. Через несколько тактов, они разошлись по партитурам и бархатистый голос мужчины запел на португальском песню Гаетано Велозо Escandalo.
Стивен почувствовал, как кто-то прикоснулся к его плечу.
Позволите? – Хьюго Селестино не дождавшись ответа, перехватил запястье Эммы и Стивену не оставалось ничего другого, как следуя манерам откланяться с натянутой улыбкой.
Кажется, я Вас спас, – выдал он свой вердикт Селестино.
Держась на положенном расстоянии от партнерши, Хьюго всмотрелся в лицо девушки и прочитал на нем явное облегчение и растерянность.
Вы не производите впечатление прожженной светской львицы. То и дело, Ваше лицо сияет от восторга, а это чувство положено тщательно скрывать, дабы не произвести впечатление простушки.
Вы проницательны, сеньор… Ох, простите! Хьюго…
Так то лучше! Так значит Вы дизайнер. Мэдсен Вас хвалит. А что Вы сами скажите о своих способностях?
Я не самоуверенна и хвалить себя не умею.
А зря! Упускаете такой момент…, – Хьюго иронично скривился, но его глаза все также блестели и были полны странной печали, будто он успел дважды разочароваться во всем, что вмещала в себя жизнь. – Вы скромничаете, милочка и если будете теряться, Вас сожрут сегодня же на десерт. Позволите совет?
Вопрос риторический, – ответила на сарказм Эмма.
Верно! Выкиньте из головы эти опасные иллюзии на счет приличий и добрых чувств. Нет ничего опаснее доверия, ничего губительнее понимания и страшнее любви. Знаете, во что я свято верю?
Догадываюсь, но хотелось бы услышать от Вас.
Деньги и секс! Это старые верные друзья, которые держат на коротком поводке весь мир. Они не предадут, всегда поддержат и порадуют, а все прочее ширма для лицемеров. Я к чему веду… Для меня очевидно, что Вы восхищаетесь моим творчеством и мною лично. Мэдсен пытается произвести на Вас впечатление и то, что он нас познакомил должно сыграть ему на руку в ближайшее время при попытке Вас соблазнить.
Мы с мистером Мэдсеном…, – Эмма попыталась объяснить, что Хьюго ошибается.
Нет, нет… Дослушайте! Это Вы себе расскажите про деловые отношения с ним. Для меня наше знакомство забудется завтра же. Вы очень красивы и довольно неопытны, судя по всему, а что еще хуже, совершенно не искушены… Поэтому поясню… Чтобы заинтересовать меня, Вы можете хоть из кожи вон лезть. Имя я себе сделал не благодаря своим красивым глазам и харизме. Талант! Я ищу в людях только талант. И только эту монету я принимаю, разменивая свое время. Только так и не иначе меня можно заинтересовать. Ну, и не следует забывать о выгоде. Я бизнесмен и каждый мой шаг это холодный расчет на получение прибыли. А потому, задавая вопрос о Ваших способностях, я рассчитываю на неординарный подход, эксклюзив и штучный товар, а не вялые слова об отсутствии самоуверенности. Вы верно думаете, что деньги всех портят и я не исключение.
Каюсь, мелькнула такая мысль.
Нет, Эмма. Если человек сволочь, то с деньгами он станет просто богатой сволочью. А лично мне деньги подарили свободу быть самим собой и не притворяться хорошим и воспитанным человеком, как многие из присутствующих здесь. Потому то, мысли о том, насколько Вы хороши в постели мелькают у меня каждые пять секунд, – Хьюго посахарил свою речь сомнительным комплиментом, чтобы немного ошарашенный вид Эммы схлынул.
Вы весьма откровенны. Позвольте поинтересоваться, а кто же тогда Вас удивлял в последнее время?
Даже минуту на размышления не возьму, – не моргнув глазом ляпнул Хьюго. – Минь Кейто!
Кейто? – Эмма не поверила своим ушам.
Слышали о ней?
Разумеется.
Я не могу выйти на нее. Несколько месяцев тщетных попыток отследить ее в сети, привели к неудачам. Но бьюсь об заклад, эта темная лошадка живет не в Корее. У нее слишком развязаны руки, а в этой стране девочку давно бы повязали. Но ее работы это нечто. Уникальный подход. Вы видели, что она сотворила с пентхаусом в Лиссабоне?
Да, удивительного таланта человек, – Эмма поразилась насколько Селестино восторженно отзывался о кореянке.
Вот ее бы я взял к себе без раздумий, даже если бы она мямлила и пускала слюни. Итак, если Вам есть чем меня заинтересовать, буду рад ознакомиться с материалом.
Рука Хьюго нырнула во внутренний карман пиджака и он незаметно вложил Эмме в пальцы визитку.
Номер личный. Это все, что я могу Вам предложить. Дело за малым, – он с видом истинного джентльмена проводил девушку до ее столика и похлопал Мэдсена по плечу.
Санта умер, единороги повесились, зубная фея наглоталась таблеток… Грубые и откровенные слова Хьюго Селестино пульсировали в голове Эммы в разделе «жестокая правда».
Крепко сжав визитку, Эмма почувствовала, как ее мутит и залпом осушила бокал шампанского.
Эмма, Вы в порядке? – Мэдсен участливо повернулся к девушке. В его голосе слышалась неподдельная тревога.
Все хорошо. Слишком много впечатлений и мне надо немного перевести дух. Спасибо, мистер Мэдсен.
Ну, что ж… Если легче не станет, только скажите и я увезу Вас отсюда.
Эмма благодарно кивнула и едва улыбнулась столь трогательной заботе. Это внимательный и деликатный человек никак не вписывался в слова Хьюго и Эмма твердо решила послать всех к черту при малейшей возможности и сбежать с этой ярмарки тщеславия.
Она отсиделась за столом, отвергая многочисленные приглашения потанцевать. Официант исправно подносил ей новые порции лобстеров, пока Эмма не поняла, что еще кусочек и платье просто порвется при очередном вдохе.
Она затюкала свой телефон проверяя время. С одиннадцати, оно словно остановилось. Уже не радовал ни прием, ни музыка, ни еда, ни роскошный наряд.
