Текст книги "Моя ненавистная любовь (СИ)"

Автор книги: Venvi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 37 страниц)

Люси не вслушивалась в разговоры, она детальней рассматривала интерьер зала, немного сожалея, что в доме Драгнилов простой зал без необычных или запоминающихся деталей, как здесь. Тут можно проводить время часами, без всяких баллов, и вид с широкого балкона наверняка захватывающий, находясь на такой высоте. Хартфилия высматривала в толпе других этери, немного расслабляясь, что она здесь не единственный человек, и детей, где-то на подкорках сознания представляя своих девочек среди них. И как бы она не хотела, она иногда засматривалась на этериасов. Посмотреть было на что: немногие ходили в полностью человеческой ипостаси, как Драгнилы или Спригганы, большинство были в своей полудемонической форме, нередко она замечала у них хвосты, рога, когти и другие отличительные черты, не присущее людям. Были и те, кто ходил в своей полноценной форме, например Эзель и Торафузар. Нацу предупредил ее, что бояться нечего, некоторые демоны так делают, считая, что это поможет стать сильнее. И все же Люси старалась не смотреть на этериасов: те быстро ощущали это и делали тоже самое, только уже с нескрываемой брезгливостью.

Был один этериас, что за все минуты, что они провели здесь, до сих пор не мог оторвать от нее глаз и не терял попытки найти в ней что-то более интересное, чем ее беременность и временную принадлежность к главенствующей семье. Все называли его Шакалом, впрочем он и вправду напоминал этого зверя: мохнатый хвост, большие заостренные уши, даже волосы и шерсть на руках была желтая с серым оттенком, как у настоящих шакалов, которых Люси видела у кочующих табунов. Участвовать в разговоре для молодого этериаса было занятием не заманчивым, поэтому он занялся более забавным увлечением – люди существа слабые и пугливые, грех этим не воспользоваться. Вот только, Шакал не подозревал, что этери Драгнила, чье имя он не потрудился запомнить, и его задумка оправдают себя с другой стороны. Он махал руками перед лицом, говорил растягивая буквы, словно она полоумная, подходил ближе дозволенного, корчил пугающие по его мнению рожи, и всячески пытался привлечь внимание Люси, дабы напугать ее. Та, вместо того чтобы потакать его желанию, не обращала ни капельку своего внимания. Нацу не единожды говорил Шакалу прекратить, и в его голосе слышалась очевидная угроза, но тот и не думал слушать, продолжая заниматься своим.

Люси, несмотря на то, что не желала, чтобы Нацу совершал из-за нее глупости, сейчас очень хотелось, чтобы он реально исполнил свою угрозу, или самой распробовать остроту кинжала. За это время, Шакал не дал ей и минуты спокойно постоять. Она пыталась его игнорировать и не смотреть в его сторону, но краем глаза замечала любое его действие, и это выводило из себя. Каждое его слово, каждый взмах руки, даже его дыхание являлось раздражителем. Против воли оно сосредотачивало на себе внимание, взращивая злость, и ты готов сделать все лишь бы оно прекратилось.

– Эй, Нацу, мне кажется твой человек сломан, – сказал Шакал, оторвавшись от своего занятия. Он ожидал, что девчонка будет трястись от страха, прятаться за спиной злющего Драгнила, а он сможет в полной мере насладиться ее испугом и поиздеваться над главой. В итоге, получил пустое равнодушие, скучное и неинтересное. – Она хотя бы понимает, где находится, и что здесь происходит?

Нацу в раздражении закатил глаза и хотел уже заткнуть рот своему приближенному, пересекшему грань дозволенного, но этери опередила его:

– Конечно понимаю! – воскликнула Хартфилия. Она отговаривала себя: «Люси, не надо, будь выше этого». Но последние слова, сказанные этериасом с подтекстом, что она слабоумная, стали маслом в огонь, и достигнув пика, она взорвалась. – Я же не дикий, что не выучил слово «прекрати». Или вы слышите его в первый раз, Шакал?

Разговор между этериасами был быстро и внезапно закончен. Вновь в их глазах промелькнул интерес, что быстро потонул в море отвращения. Злость отражалась на лице этериаса, чья честь была задета. Оскалившись, он сдерживал себя, чтобы не вонзиться когтями в тело глупого человека. Свирепый вид Нацу, от которого начинал исходить жар, останавливал Шакала.

– Господин Нацу, это похвально, что ваша этери знает наш язык, но вы должны научить ее молчать, когда ей не давали слова, – Кьека с прищуром смотрела на Люси, не моргая, словно пыталась ее этим запугать.

– Если так нравится контроль, то лучше присмотри за своей подружкой. Ей так скучно, ты совершенно не уделяешь ей внимания.

Ответить демоница не успела. Негромкий смех Мард Гира не дал начаться перепалке между этериасами и исповедницей. Он не позволял себе подобное проявление эмоций, лукавая улыбка на устах – вот его вечная маска, это знали все. Ситуация становилась больше, чем просто интересной.

– Какая она забавная, господин Нацу. Не подскажите Мард Гиру, где такую можно найти? – все та же натянутая улыбка оставалась на его лице и лишь блуждающие по Хартфилии глаза выдавали изменение в его обычно спокойном настроении. Нет, исповеднице он сразу не понравился, знала она таких людей – тихие, сама невинность, думают все, пока под маской прячется хитрый и жестокий зверь. Сейчас, когда она больше не кусала себя за язык, чтобы смолчать, ей хотелось съязвить. – Таких должно быть интересно ломать.

Кровь отлила от лица, язык занемел, не успев и слову слететь с него. Вся смелость Люси, вся ее раздраженность и злость были уничтожены парочкой слов. Вместо язвительных ответов в сторону ненавистных демонов, ее голову заполнили старые воспоминания.

Длинные когти очеркивают линии тела, оставляя дорожки крови. Лапы сжимают, кажется, со всей силы, еще немного и они сломают кости. Клыки вонзаются в плоть. Тело огненного этериаса горит, давая ей почувствовать температуру его ненависти, о которой долго будут напоминать ожоги. Он готов разорвать ее безжалостно и с удовольствием, она видит это в кроваво-красных глазах.

Нацу горел желанием причинить ей боль, и он это сделал. Отомстил и теперь сожалел об этом. Люси простила его давно и не вспоминала тот период жизни, однако поступки были совершенны и их невозможно стереть. Она не желала, чтобы прошлое преследовало ее. Сейчас они счастливы вместе и это не должно испортить старые ошибки, поэтому Люси врала. Она скрывала свой страх, когда Нацу злился, когда он не был в обличье человека; скрывала от своего этериаса, что он является причиной ее редких, но существующих ночных кошмаров.

Страх – одно из сильнейших человеческих чувств и справиться с ним Люси была не в силах, как бы не желала этого.

– Кажется, я попал прямо в цель, – хитрая улыбка стала еще больше. – Господин, я не люблю влезать в личную жизнь, но утолите мое любопытство: она только при нас столь дерзка?

– Мард Гир! – воскликнул Драгнил, изменение в Люси не осталось для него незамеченным. Он быстро приобнял ее за плечи, испугавшись, что она не устоит на ногах. Успела его рука коснуться плеча этери, как она выпрямила спину. Уже не враждебность, а ярость в ее глазах горела подобно его пламени в приступе злости. Она бы сожгла здесь все, обладай силой этериаса. Но у нее не было силы, у нее была возможность дать ответ и разъярить Тартароса так же, как и других. Это было не нужно никому из здесь присутствующих. Нацу положил руку на ее плечо. – Люси, не надо.

На временное прощание кивнув головой приближенным, Драгнил поспешил отвести свою этери в сторону успокоить. И не дать наделать ошибок в жалкой попытке защититься.

– Какая послушная… – послышалось им вслед.

Они вышли на широкий и практически пустой балкон. Холодный поток ветра ударил по лицу, отчего щеки неприятно защипало и приобрели красноватый оттенок. Нацу прижимал Люси к своему теплому боку и царствующий мороз не был страшен ей, но только на физическом уровне. Тот демон, он был прав – он попал в цель, в ее самое уязвимое место. Правда ранит больше всего, и как никогда в жизни она ощутила это.

– Люси, – произнес этериас, но исповедница не сразу услышала его, шум текущего водопада был настолько громкий, что приходилось вслушиваться в речь собеседника, и самого себя. – С тобой все в порядке?

Здесь был прекрасный вид, в этом сомневаться не стоит, но она не могла поднять глаз и ответить на вопрос. Она сама не понимала, как лишь одно слово смогло ее одновременно вывести и уйти в себя, и заставить бояться. Ей не хотелось бояться Нацу. Ни его.

Фраза кинутая напоследок, неужели она настолько очевидна? Эрза говорила ей, что она изменилась, сильно изменилась, но Люси думала, что сестра такая, только потому что ненавидит Нацу и видит в нем самое худшее, но сейчас это подметил и тот этериас. Люси не замечала этого, но она и вправду преображалась рядом с Нацу. Некогда независимая и гордая исповедница слушала исключительно его, забывала о своих принципах и правилах, что строились всю жизнь, становилась мягкой и чувственной. Она представляла свою жизнь и будущие исключительно рядом с ним. До этого Люси думала, что это любовь. В ее мире она часто слышала от простых людей, что это чувство меняет людей, однако сейчас в ней зародились сомнения – а точно ли любовь заставила ее измениться, возможно, в ее сердце живет страх перед существом, что сильнее ее в сотни раз?

– Люси, посмотри на меня, – Нацу взял ее лицо в ладони и приподнял его.

В глазах Нацу было беспокойство. Это выгнало все мысли. Хартфилия подумала, что ей стоит извиниться, не только за невыполненную просьбу и возможно испорченные отношения с приближенными, а за то, что ее слабость заставила и его вспомнить прошлое.

Он до сих пор себя винил, за то, что позволил ярости взять верх, и не остановился вовремя. Люси видела это. Видела, как во время их близости он сдерживался, не давая себе полностью расслабиться и отдаться чувствам, потому что боялся потерять контроль и нанести раны. Видела, как он иногда смотрел на засосы и синяки на ее теле после порыва страсти и извинялся, когда ей это было совершенно не нужно, ведь для нее это доказательство его влечения к ней.

Все оставляет свой след, и пока они все еще не осмеливались говорить об этом. Они просто читали сожаление друг в друге.

– Поехали домой, – попросил Нацу и надеялся, что Люси и вправду будет послушной. Та кивнула головой.

– Хорошо, но сначала встреться с хозяйкой бала, и тогда поедем, – нет, она и так подвела Нацу за этот вечер, а если он еще и уедет из-за нее, не поздравив Локсар, что будет восприниматься, как неуважение, и что возможно тоже в будущем испортит отношения между домами. Люси не вынесет, если подставит своего этериаса, сильнее, чем сделала уже, поэтому поставила условие, только после выполнения которого они смогут спокойно уехать. «Надо потерпеть еще немного», подумала Люси, обняв этериаса, чтобы скрыть от него и ото всех капельки слез на краюшках глаз.

Комментарий к 26. Выход в свет

*Я знаю, что Мард Гир не являлся членом команды Девять Демонов Врат, но так Сильвера тут нет, здесь он вместо него.

========== 27. Продолжение бала Локсар ==========

Только через время исповедница была готова вновь выйти к демонам. Враждебность к ним не исчезла, но больше не была столь очевидной – в Люси осталось только тихое безразличие и желание уехать в поместье Драгнилов, где есть знакомые ей гибриды и любимые сердцу этериасы.

Кто хозяйка дома Люси поняла сразу, стоило им приблизиться к концу зала, где стояло множество подарков и арка из цветов. И вовсе не потому что она видела ее статую по пути, нет, по ее внешности. С интерьером замка и деталей, было легко догадаться, что Локсары водяные этериасы, и нынешняя глава – Джувия Локсар – полностью отражала в себе это. Такая же очаровавшая нимфа, как и все скульптуры в замке: большие глаза, сравнимые с океанской глубиной, все еще не достигнутая никем, на бледном лице с изящными чертами, на котором не было ни единого не правильного штриха от Великого, и волнистые волосы цвета лазури, лежащие на плечах в идеальном порядке, прядь к пряди. Хартфилия никогда не сомневалась в своей красоте, но увидев Локсар, она чуть-чуть позавидовала. С улыбкой Джувия смотрела на своих гостей, с вежливостью принимая поздравления. Свои настоящие эмоции этериас оголяла исключительно, когда обнимала рядом стоящего мужчину, с костюмом под цвет ее платья, невооруженным глазом было видно, как та меняется: румянец на щеках и счастливая улыбка. Но вот у мужчины была совершенно иная реакция. Все время он стоял со отстраненным видом, и только в момент объятий демоницы на мужественном лице проскальзывала раздраженность.

Бал начался относительно давно, но к паре до сих пор стояла своеобразная очередь, словно они товар во время праздничной ярмарки. И чем ближе Люси с Нацу подходили, тем сильнее исповедница всматривалась в скучающего мужчину. Пребывая в своих раздумьях, все вокруг проносились мимо нее, она их совершенно не замечала, и только на Локсар задержала глаза – ради уважения нужно хотя бы узнать ради кого она сюда приехала. Однако сейчас, когда она заметила этери Локсар, успевшего снять камзол и расстегнуть верхние пуговицы рубашки, к ней пришло осознание – в нем есть что-то знакомое. Она отговаривала себя, такого быть не может, но смотря на мужчину она с удивлением узнавала эти грубые черты, что придавали ему свою особую, мужскую, красоту, черные глаза, с присущим им холодом, и даже шрам на лбу был ей знаком!

– Грей! – забыв об всем, Люси отпустила Драгнила и окрыленная радостью зашагала прямо к паре. Мужчина с настороженностью взглянул на исповедницу и буквально через секунду, широко распахнув глаза, равнодушное лицо озарила такая же радость на лице.

– Люси, черт меня побери, это ты! – с неподдельным удивлением и восторгом сказал Грей. С таким же стремлением он пошел в сторону исповедницы, и неожиданно для себя оказался в ее объятиях, она никогда прежде не позволяла себе подобного, хоть были долго знакомы. Отстранившись, они продолжали радостно смотреть друг на друга, и улыбки не сползали с их лиц.

– Что по чем, Люси? Хотя нет, замолкни, – резко всякая радость испарилась, будто ее и не было вовсе, обеспокоенность появилась в Грее, вспомнив, что они оба находятся на земле этериасов. – Не уж то и ты, одна из нечестивых?

– Как видишь, мы с тобой в одном положении, – со смешком Люси подметила, что в Грее остались водившие многих в шок привычки, как резкая смена настроения и эксгибиционизм. – Грей, одежда.

Накинув обратно жилетку, Фуллбастер не отрывал от Люси взгляд. Это было странно, Хартфилия была охотницей на демонов, а оказалась этери демона. С губ почти слетел вопрос, тот, что все, знающие правду, задавали у Нацу и Люси, но до него быстро дошло, что Люси первым делом женщина, только потом исповедница.

Однако не это единственное вызывало волнения. Благодаря своей работе Грей научился читать людей с одного взгляда и, помня старую исповедницу, от него не укрылись и другие странности. Она обняла его, мужчину. Когда он упомянул, что они нечестивые, улыбка перестала быть такой же широкой, но не исчезла: как заметил Фуллбастер, обычно стоило кому-то предположить, что человек может быть нечестивым, того резко накрывала злость, а учитывая, ненависть исповедниц к этериасам, это было в двойне странно. Окончательно ухудшало ситуацию то, что Хартфилия, судя по платью и нахождением здесь, была беременна. И в ней было вовсе не смирение, как сначала предположил он, что-то другое, неясное ему.

Только Грей хотел задать еще вопрос, он внезапно почувствовал, как его схватили за руку и дернули в сторону, что аж плечо заболело. Рядом с Люси оказался демон с розовым цветом волос, аккуратно приобняв девушку за талию, он придвинул ее к себе. У обоих этериасов брови сдвинулись к переносице, сжались челюсти, и оба испепеляли взглядом этери друг друга. Грей закатил глаза и цокнул, услышав, как Джувия сказала «scaratunas». Его переводчица не перевела дословно, что за слово выкрикивала демоница, стоило служанке или кому-то женского пола подойти к нему, она слегка смутилась и объяснила, что этериас сильно ревнует.

– Полегче с выражениями, Джувия, – сурово произнес Драгнил. Локсар остудила свой пыл, но продолжала хмуриться и злобно смотреть на девушку, а руку Грея больше не сжимали в железных тисках, но и не отпускали, за что ее обладатель был очень благодарен демону. – Кто это, Люси?

Подняв глаза на демона, Грей впервые ощутил радость от того, что Джувия рядом – Драгнил не показывал свои эмоции так яро, как Локсар рядом с ним, однако его взгляд по-настоящему пугал, словно он пытался заставить Грея жалеть за то, что он дотронулся до его этери, за то, как она не него среагировала, и за то, что он вообще существует. Сомнений не осталось – Люси вынашивает ему ребенка.

Но помимо этого, он обнаружил еще одну странность в поведении старой знакомой – та была совершенно не против, что ее обнимает не просто мужчина, а этериас! Она сама придвинулась к нему ближе. Нет, это определенно не было похоже на известную ему исповедницу.

– Это, мой старый… – запнулась Хартфилия. Раньше она называла Фуллбастера исключительно знакомым, так как назвать его кем-то большим ей запрещал кодекс исповедниц. Но она уже не единожды нарушила правила, и сейчас ей ничто не помешало. – Мой старый друг – Грей Фуллбастер.

Грей был на два года старше Люси и происходил из народов севера, все в нем выдавало это: светлая кожа, узковатый разрез глаз, резкие выступающие черты лица, характер был сдержан и холоден, в речи краткость, все только по делу, заметный акцент и употребление диалектных слов (сейчас он еще не плохо говорил, по сравнению с тем, что было раньше). Его отец, Сильвер, был странствующим торговцем, и Грей с малого возраста путешествовал с ним, после того, как в пожаре умерла его мама, а сам он был на волоске от смерти.

Познакомились Грей с Люси, когда Лейла еще была жива. Сильвер торговал разного вида вещами, в том числе и неплохим оружием из-за границы, спрос на который был у рыцарей, чьи отряды проходили через Синору, и у исповедниц. Мама тогда взяла Люси собой, и пока она рассматривала мечи, ее дочь держала сумку. Люси в то время редко выходила в город, она с такой же внимательностью, как и мама, рассматривала товар и ближайшие лавки. Люси совершенно не заметила, как рядом пристроился мальчишка в потрепанной одежде, и как его рука потянулась к сумке. Обокрасть Люси не успели – Грей быстро смекнул, что мальчишка хочет сделать, и резко потянув его сзади за ворот, повернул на себя и врезал. Люси тогда больше напугалась не из-за чуть не сбывшегося ограбления, а странной речи спасителя: «Колчушка, не мохай! У тебе б счас гомонок стыбзили, и не втарить тебе ни шиша». Хартфилии-младшей была не очень понятна речь Грея, однако именно она ее привлекла и забавляла. Маленькая исповедница тогда не совсем понимала кодекс и многие запреты, поэтому стала общаться с Греем. Каждый раз, когда Фуллбастеры приезжали в город, Люси заходила купить оружие или одежду, Грей начинал разговор, и так она оставалась с ним после работы, чтобы послушать о его путешествиях в дальних странах, о обычаях и людях, что там живут. Люси, как и любая исповедница, не могла иметь связей с мужчинами, и она, честно считала, что не нарушает данное правило, ведь редкое общение с мужчиной не было нарушением, по сравнению с тем, что некоторые старшие сестры могли чуть ли не каждый день уходить в бар «передохнуть», да и Верховные ничего не говорили. Эрза даже предлагала Люси взять Фуллбастера в роли отца ребенка – северные люди отличались своим крепким здоровьем, что соответствовало подбору, и к тому же в первый раз лечь в постель со знакомым мужчиной, которому ты хоть немного доверяешь, легче, ведь навряд ли Грей был бы с ней груб, в отличии от многих рыцарей. Это было около трех лет назад, о дочери она еще не задумывалась, и отказалась.

Встретившись с Греем спустя несколько лет в мире этериасов, когда шанс на это ничтожен, Люси была безумно счастлива.

– Слушай, Люси, – начал Грей, игнорируя злой взгляд Джувии, собственнически продолжавшая держать его. – Можешь выпросить у своего демона, чтобы эта повернутая отпустила меня! У нее крыша съехала! Мне нужно перевести дыхание, хоть бы немного!

Хартфилия впервые увидела Фуллбастера отчаянным. Казалось, он, непоколебимый северянин, готов молить.

Когда за Фуллбастером приехали люди из Министерства, они сказали, что это будет ненадолго – ему просто нужно спать с демоницей, пока та не забеременеет. Как взрослый свободный мужчина, Грей был падок на красивых женщин и пунктика на этериасов не имел, поэтому, вспомнив прекрасную нимфу из сна, которую он успел хорошо разглядеть, согласился – отдохнуть немного от вечных разъездов в роскошном замке и покувыркаться с краткой демоницей – сбывшееся мечта Грея Фуллбастера. По крайней мере так он думал сначала. Был небольшой минусик, переводчица очень плохо знал язык северянина, соответственно, этери не понимал о чем говорят гибриды и Джувия, но не особо жаловался – в такие ситуации он попадал не единожды, научился адаптироваться. Все остальное было лучше некуда: его вкусно кормили, обеспечивали хорошей одеждой, которую можно потом забрать и продать за высокую цену, и под рукой всегда девушка, что готова удовлетворять его. Но потом Грей стал замечать, что этериас буквально всегда рядом: ходит за ним хвостом, не знает, что такое личное пространство, и даже после просьб она не давала побыть ему одному, а стоило подойти служанке, как она выкрикивала «scaratunas» и какие-то еще угрозы, после которых ни одна служанка, и даже переводчица, не приближались к нему. Это быстро надоело Фуллбастеру, поэтому узнав, что Джувия забеременела, он радовался вместе с ней, ведь с наконец-то сможет вернуться к отцу и своей привычной жизни, по чему успел соскучиться. Вот только, Локсар не отпускала его, а Министерство не могло пойти против. За месяц все его попытки оказались бесполезны. Грей впервые в жизни чувствовал безнадежность, поэтому когда у него появилась возможность освободиться от пут водяной демоницы хотя бы на пару минут, он не мог упустить этот шанс.

Других этериасов заинтересовала произошедшая сцена. Они стояли вокруг них и ждали следующих действий. Новых зрелищ им не дали – Люси кивнула и сказала Грею, что поговорит с Нацу, ей тоже нужно разрешение, и повела Драгнила в сторону поговорить без лишних слушателей, а Джувия, не став ничего выяснять, вернулась на прежнее место с Греем, раздраженно выдернувшему руку из ее объятий.

Когда Нацу с Люси стояли в углу зала, где шумели звуки текущей вдоль стены воды, и почти никого не было, кроме таких же как они, что хотят побыть подальше от глаз других, Хартфилия сразу начала просить у Нацу, уйти куда подальше и провести с Греем время. В ответ она получила категоричное «нет». Нацу не мог оставить Люси без присмотра в замке полном этериасов, но эта была не единственная причина – Люси говорила ему, что кроме него у нее не было в жизни мужчин, а сейчас он выяснил, что был на самом деле, и судя по тому как резко пессимистичное настроение его этери поднялось только при виде этого Грея, они были близки. Может у Нацу по отношению к этери Локсар не было настолько сильной ревности, как у демоницы, но тот определенно ему не нравился.

– Ты уже забыла, что произошло недавно?

– Нацу, я же не буду общаться с этериасами, только с Греем, Мавис и может познакомлюсь с кем-нибудь из других этери, а ты отдохнешь в это время, – капризно произнесла Хартфилия, настроенная получить положительный ответ. – Если хочешь, мы останемся здесь, в зале, чтобы ты мог видеть меня.

Драгнил покачал головой, к его этери только ненормальный осмелится подойти, и все равно это небезопасно. Люси поджала губы – Нацу, к ее сожалению, тот еще упрямец, а с учетом, что она беременна, переубедить его было практически невозможно. Поэтому ей пришлось раскрыть свой небольшой секрет, не оставляя надежду.

Взяв руку Нацу, она переместила ее на свое бедро и, крепко прижимая к телу, вела ниже по струящейся ткани длинной юбки. Небольшой румянец появился на щеках Драгнила, и быстро исчез, стоило ему почувствовать то, зачем были нужны эти манипуляции.

– Что это? – с подозрением спросил Нацу, слегка нахмурившись. Это ему тоже не нравилось.

– Кинжал. Я взяла его на всякий случай, – шепотом ответила Хартфилия. Надежды не оправдывали себя, Нацу тяжело вздохнул и помотал головой: это не окрайд, простой кинжал не защитит ее от этериасов. – Зато он отвлечет и даст тебе время.

Нацу хорошо подумал и решил, что за этери может приглядывать не он единственный, а еще несколько этериасов, и кинжал может дать время в случае чего. Он был готов под ее напором дать разрешение, однако оставались сомнения, и пока они существовали исповеднице не получить желанный ответ. Тогда Хартфилия решила использовать козырную карту. Она видела, как это делали другие девушки, самой такое делать ей казалось унизительным, но чтобы достигнуть цели, Люси была вынуждена использовать это, и если не поможет – она не знает, что сделать еще делать.

– Нацу, пожалуйста, – обвив шею этериаса, Хартфилия повисла на Нацу и умоляющим взглядом, давила на жалость. – Нацу, ну пожалуйста, дай нам хотя бы пару минут. Мы с Греем не виделись несколько лет, и эта встреча единственное радостное событие за вечер… Ты обещал, что я не пожалею. Ты ведь не лжец, Нацу?

Драгнил издал рык – он понимал, что делает этери, и понимал, что она не оставит попыток. Он мог вновь сказать ей твердое «нет» и тема закрыта, вот только, потом несколько дней смотреть на ее скрытую обиду, ему не хотелось. Нацу не оставили выбора, и он согласился только с условием, что он все время будет недалеко от них, а Люси не будет общаться ни с одним этериасом. В благодарность поцеловав этериаса, они направились обратно к Локсар.

Сделать это вышло только через некоторые минуты. Локсар напряглась, Драгнил подошел к ней, и его этери с уверенностью кивнула Фуллбастеру. Джувия с улыбкой на лице приняла подарок – ключ от резного шкафчика, который по приезду отдали слугам – но когда Нацу начал говорить про свою и ее этери, на лицо вернулась гримаса недовольства и очевидной ревности. Как и Драгнил, она ответила «нет».

– Да отпустите вы его уже! – поняв, что Нацу не сможет ее уговорить, не выдержав, в разговор (опять) вмешалась Хартфилия. Настроена она была решительно и говорила так же, как и с остальными – резкая и грубая правда с примесями собственной неприязни. – Вы разве не понимаете, что принуждаете Грея быть с вами?! Он человек и такая же личность, как и вы, а не бездушная игрушка, с которой можно делать все, что захочется вам! У него есть свои желания и своя семья, к которой вы не хотите его возвращать из-за собственного эгоизма. Если вы считаете, что он счастлив с вами – вы слепы! Я бы перевела вам его мнение о вас, Джувия, но к сожалению, я не знаю и половины этих «лестных» слов. Поэтому скажу вам одно – если вы его правда любите и не хотите, чтобы он возненавидел вас и своего ребенка, дайте ему свободы!

– Послушай ее, Джувия, она говорит правду, – одобряющие согласился Нацу, метнув рассерженный взгляд на Люси. – Да и сама подумай, кому кроме тебя здесь нужен этот человечишка?

– А она? – прижавшись к возлюбленному Локсар головой кивнула в сторону Люси, на что та закатила глаза.

– Я беременна от Нацу и люблю его.

Под выжидательным взглядом Локсар тяжело думала. Еще встретившись с Греем во сне, она почувствовала странное чувство, зародившееся в сердце, и после того, как Грей к ней приехал, он был очень добр и обходителен с ней, отчего чувства стали еще сильнее. Минута без него становилась мукой, и окрыленная любовью, она проводила с милым все время. В последнее время она замечала раздражение Грея обращенное к ней, но всегда находила оправдание этому. Однако сейчас, после слов этери Драгнила, она задумалась и взглянула на возлюбленного. Он не выглядел счастливым, скорее уставшим и недовольным. Грей практически не знал этериский, но фразу – пожалуйста, Джувия – он сказать смог. С трудом отпустив его, она серьезно и с той же ревностью посмотрела на Люси.

– Хорошо, но Джувия следит за вами, так что только попробуй приставать к милому!

Грей хотел уйти из зала, но Люси пересказала ему условие их «свободы», поэтому они отошли в сторону, поближе к выходу на балкон, где этериасов было меньше. Оба на себе чувствовали взгляды демонов, но были вынуждены привыкнуть к этому. Грей сразу поставил, что о жизни в мире этериасов говорить не хочет, Люси не стала настаивать и, так же, как и раньше на родине, с удовольствием слушала, что с ним произошло за эти годы.

Через время к ним подошла Мавис, свалившая детей на Зерефа, и Альзак, этери Биски Мулан. Вчетвером они быстро нашли общий язык, и расслабились в обществе полным этериасов. Особенно интересным в этом было смотреть за тем, как Мавис пытается вспомнить свой родной язык, на котором не говорила уже долгие годы, и за общением Грея с Альзаком – один человек севера (который и оставался им, несмотря на путешествия), а другой всю жизнь прожил на Западе – в их характерах, речи и традициях не было практически ничего общего, и порой они были в таком шоке от слов друг друга, что Люси с Мавис хихикали в ладошку, но все же мужчины смогли сдружиться. И главное, никто из этериасов не лез к ним. Минуты длившиеся часами до этого, вернулись в свой прежний ход, и даже стали чуточку быстрее.

Когда Мавис с Альзаком отвлеклись поговорить о проблемах воспитания детей, так как Аска и Ларкейд были одного возраста, Грей хоть и не хотел говорить о этериасах, затронул эту тему.

– Люси, – произнес Фуллбастер с серьезность, что напрягло девушку, до этого он выглядел радостным. – Ты бросила, что любишь того демона. Это правда?

– Вроде бы да… – замялась Хартфилия, начав теребить распущенные волосы. Это было слишком неожиданно и смущающие, одно дело с Нацу, но с другими, тех кто знал тебя с другой стороны, было совершенно иначе. Вот только, к этому добавлялись мучающие сомнения насчет честности Нацу к ней* вместе с подозрениями о замаскированном страхе под любовь, просто не давали дать уверенное «да». Достаточно ей лжи самой себе. – По крайней мере, он дает мне почувствовать себя счастливой, – поспешно добавила Хартфилия, чтобы не волновать мужчину еще больше. – А что?

– Наворотно было, – пожал плечами Фуллбастер, скрыв в себе удивление. Услышать о любви к этериасу от охотницы на этериасов было очень странно, и он предполагал, что она сказала это только для Джувии, или Драгнила, что стоял рядом. – Не мыслю, чтобы на это вякнула твоя Эрза и другие женщины.