Текст книги "Братья Ночи (ЛП)"

Автор книги: Toothlessgolfer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 46 страниц)

Мгновение мысли оставили беззубого чувство совершенно глупым, что он не понял причины раньше. Иккинг не знал , как вели себя младенцы одного вида. Будут ли они бороться за господство? Попробуйте съесть друг друга? Конечно, Иккинг боялся бы. То, что Иккинг сейчас является его родственником, должно быть, очень тревожит и смущает его. Даже он сам был смущен тем, как это произошло, потому что то, что он сделал, не должно было изменить то, что было Иккингом. Также имело смысл, что Иккинг не узнает его.

Как я могу показать ему, что я Беззубик ? Что бы он узнал?

Ответ пришел к нему, и он едва сопротивлялся желанию закатить глаза, как будто это было очевидно. Он знал, что он должен был сделать. Это было очень опасно, но если Иккинг узнает что-нибудь из его движений в этой ситуации, это будет так.

POV Hiccup

Другой дракон просто стоял там и смотрел на него своими широкими зелеными глазами. Постепенно он стал меньше бояться, поскольку он не делал никаких угрожающих шагов. Казалось, что-то взволнован, так как его хвост дергался, а уши были подняты. Чем это может быть возбуждено?

Затем он сделал что-то, что заставило его глаза в шоке расшириться.

Он улыбнулся отчетливо липкой,беззубой человеческой улыбкой.

Иккинг изумленно моргнул и закрыл рот. Он знал это выражение. Только один дракон, о котором он знал, когда-либо знал эту беззубую улыбку.

Т… Беззубый?

Как будто он знал, что ему позволили приблизиться, дракон, который мог быть Беззубым, начал медленно приближаться к нему явно не угрожающим образом. Иккинг поднял голову, чтобы быть на одном уровне с другим детенышем.

POV Toothless

Беззубый остановился прямо перед Иккингом и сел. Они были так близко, что чувствовали бездыханное дыхание друг друга. Была еще одна вещь, которую он сделал бы, чтобы доказать Иккингу, кем он был.

Он закрыл глаза и откинул голову назад, обнажая горло.

Он вспомнил жест, который совершил Иккинг, доверив ему свою жизнь. Но дело не только в том, что он рисковал своей жизнью; это было то, что Иккинг преднамеренно дал ему шанс сделать все, что он хотел с доверием, которое было дано. Если что-то могло бы убедить Иккинг, это было бы то же самое для него.

«Пожалуйста,верь мне.»

POV Author

Иккинг понял, когда увидел, что другой детеныш закрыл глаза и представил свою уязвимую шею. Он сделал нечто очень похожее, чтобы завоевать доверие Беззубика в первый день, когда он вошел в бухту. Все его сомнения и настороженность исчезли мгновенно. Дракон перед ним был Беззубик ! Не только это, но беззубый ясно узнал его.

Он до сих пор понятия не имел, что случилось с ним или беззубым, чтобы поставить их в такую ​​ситуацию, но в тот момент ему было все равно. Беззубик был жив! Каким-то образом они оба были живы!

Беззубик стоял неподвижно, явно ожидая, что он что-то сделает. Иккинг открыл рот, чтобы выкрикнуть имя Беззубика, но потом вспомнил, что не может говорить. Точнее, он не знал, как говорить как дракон, даже предполагая, что такое возможно. Как он мог показать Беззубому, что он понял?

Иккинг сделал неуверенный шаг вперед, закрыл глаза и прижал нос к шее Беззубика.

Жизненный огонь Беззубика прыгнул в тот момент, когда он почувствовал морду Иккапа. Не берите в голову, что такое нюхание было жестом, используемым только товарищами друг другу или их потомству. Иккинг не мог этого знать. Что было важно, так это то, что Иккинг узнал его! Мало того, что Иккинг был жив и ясно узнал его, но теперь они были …

Чем именно они были?

Они не были настоящими гнёздными сородичами, потому что не было гнезда. Яичные товарищи? Это даже вещь? В конце концов, они были из одного яйца, хотя у них не было одного и того же отца и матери.

“Иккинг, ты жив.”

Он знал, что Иккинг не поймет его смысла, но влияние на Иккинга сразу стало очевидным.

Это был не первый раз, когда он беззвучно издавал сложные звуки. У него, казалось, было много различных ворчаний, мурлыканья, грохота и щебетания. Тем не менее, это был первый раз, когда он услышал эти звуки с ушами дракона. Это был также первый раз, когда Беззубик правильно с ним разговаривал.

Это были не простые, монотонные или звериные звуки, которые он помнил. Они были богаты слухом, тоном и намерением. Казалось, есть целый диапазон, который он не мог слышать раньше. Потрясенный всем, что, как он думал, он знал о драконах, Иккинг понял, что не слышит простых звуков существа, выражающего удовольствие или неудовольствие.

Он слышал язык.

Язык, в котором у него не было причин сомневаться, был способен передавать идеи. Это было слишком комплексно и сложно, чтобы быть иначе. Беззубый разговаривал с ним! Правда, он понятия не имел, что пытается сказать Беззубик, но это не изменило того, что он услышал.

Он наклонил голову и сделал то, что он думал, было вопросительным голосом, чтобы спросить Беззубика, что он имел в виду. Конечно, Беззубик будет понимать этот звук.

Беззубый едва мог сдержать волнение от перспективы по-настоящему поговорить с Иккингом. В прошлом было очень неприятно, когда я только мог поделиться своими чувствами самым простым способом. Конечно, Иккинг быстро понял, когда он был счастлив, несчастен и голоден, но этого было недостаточно. Было так много, о чем он хотел рассказать Иккингу. В прошлом Иккингу не удавалось понять его, но теперь он мог. Он должен был научить Иккинга говорить. Это было бы непросто, но он знал, что Иккинг был очень умен для двух ногих, и вряд ли это изменилось.

Беззубый подтолкнул грудь Иккинга и плюхнулся на землю. Он закрыл глаза, раздвинул конечности и оставался совершенно неподвижным, даже не дыша несколько секунд. Затем он открыл глаза и посмотрел на Иккинга.

Он энергично покачал головой и зарычал, прежде чем встать на ноги. Он подошел к Иккингу и снова прижал нос к груди Иккингу, одновременно грохотая от счастья.

Иккинг думал, что знает, что пытается сказать Беззубик. Сначала он указал на Иккингу, притворился мертвым, а затем указал нет. Он был счастлив, что Иккинг не умер.

«Иккинг, я счастлив, что ты жив».

Беззубый пытался сказать это как можно медленнее и яснее, так как Иккапу нужно было услышать как можно больше, если он сможет научиться. Невероятно, но Иккинг смог очень близко имитировать звуки, услышав их только дважды. Он еще не мог понять, что говорит, но Беззубик теперь был уверен, что в конечном итоге сможет научить Иккинга всему.

Как бы он ни был взволнован этими событиями, было еще что-то, что становилось все труднее игнорировать.

Его голод.

В конце концов, у его тела никогда не было еды. Какая извращенная мысль …

Он мягко мурлыкал и ударил Иккинга по голове, чтобы привлечь его внимание. Как только он привлек его внимание, он посмотрел в ту сторону, в которой, как он думал, исходил запах рыбы. Он снова был поражен тем, насколько странной была внутренность двуногих гнёзд . Он увидел знакомый предмет на той стороне области, откуда доносились запахи еды.

Каждый раз, когда этот Иккинг приносил ему что-то, похожее на этот предмет, в нем была рыба. Этот, несомненно, не будет отличаться.

Он медленно начал идти по деревянному полу к запаху рыбы, оставаясь настороже. Ему не нравилось, что он был в логове отца и не знал, где двуногий. Раньше было легко защищаться, но теперь он был совершенно беспомощен. Прошло всего несколько минут, прежде чем он понял, что Иккинг не последовал за ним. Он сделал паузу и увидел, что Иккинг не двигался. Вместо этого Иккинг уставился на хвост Беззубика.

Он смотрел на это сам, и, что неудивительно, это было там. Так почему же Иккап все еще пялился на хвост, как будто в этом было что-то особенное?

Что могло…

Он быстро прижал хвост к боку, чтобы лучше рассмотреть его. Он смотрел с благоговением.

Там, на конце его хвоста, были два великолепно целых плавника. Два целых плавника!

Он облизал каждого из них, а затем распахнул их и закрыл несколько раз, чтобы подтвердить, что они действительно существуют. Они сделали это. Он издал мягкий рык радости и начал прыгать, хлопая крыльями в восторге.

На самом деле, это был скорее писк, и он, вероятно, выглядел очень глупо, так как не мог летать в любом случае, но ему было все равно, как он звучит или выглядит.

Он снова был целым! Он не был заземлен! Он снова полетит! Он мог научить Иккинга летать, и они могли летать вместе!

Он оглянулся и с удивлением увидел Иккинга, уставившегося на землю с опущенными крыльями. Иккинг выглядел совершенно расстроенным из-за чего-то. Было нетрудно понять, почему.

Вина.

С тех пор, как он познакомился с Иккингом, он сильно подозревал, что Иккинг каким-то образом ответственен за то, что он поймал его в ловушку, которая вытащила его с неба. Какие еще двуногие были достаточно умны? Почему еще он был одним из двух ног, который знал, где он упал? Это также означало, что Иккинг был ответственен за потерю хвоста, что затем лишило его возможности самостоятельно летать. Теперь, оглядываясь через хвост, он был очень благодарен, что не знал, что когда Иккинг пощадил его и освободил его от веревок. Он не хотел думать о том, что он мог бы сделать, если бы знал, что Иккинг сбил его и покалечил.

Он также знал, что из-за того, что он не мог летать, у него вообще была возможность узнать Иккинга. Он долго считал это выгодной сделкой, которую он с удовольствием совершит снова, но казалось, что Иккинг не знал, что он не обижен на него.

Он вернулся к Иккингу, который тоже посмотрел на него, но избегал взгляда.

Последние несколько месяцев Иккинг чувствовал себя немного виноватым из-за травмы, которую он нанес Беззубому. Он не был тем, кому нравилось видеть других в боли. Для дракона неспособность летать, безусловно, будет хуже, чем физическая боль от травмы. Потерять свободу полета почти означало бы потерять самого себя, потерять то, что делало их драконами. В то же время он знал, что без способности летать, они вряд ли когда-либо узнали друг друга. Беззубому пришлось пожертвовать свободой , чтобы их дружба была возможной.

Тем не менее, он не мог не думать, что только что оправдывался, чтобы избежать ответственности.

Сначала он думал, что драконы – это просто звери, животные, как и все остальные. В отличие от других викингов, он не особенно их ненавидел. Они доставляли ему больше неудобств, неудобств, поскольку у него не было ни умения, ни настоящего желания причинять им боль. Что-то изменилось, когда он посмотрел в глаза сбитой Ночной Ярости. Он не видел безумия, гнева или слепого инстинкта. Вместо этого он увидел разум, страх и одиночество. Это были окна, которые открывались в чувство. Как будто они были зеркалами. Поскольку он провел больше времени в бухте и узнал, насколько умным и заботливым на самом деле был Беззубик, он начал подозревать, что дракон не сильно отличается от человека. Что он способен думать о благополучии и безопасности других людей и желать их счастья.

Что он тоже человек.

Теперь, когда он был драконом и знал, что у Беззубика есть собственный язык, у него не было сомнений. Настолько, что когда Беззубик обернулся и пошел к нему, он не мог смотреть ему в лицо. Его собственный позор был слишком велик. Его слепота и желание подчиниться искалечили человека, который, естественно, казался ему добрым и добрым.

Я такой глупый.

Поскольку он отвел взгляд, он не увидел, как беззубый остановился рядом с ним. Первым предупреждением, которое он получил, было давление одной из лап Беззубика на один из его собственных хвостовых плавников. Конкретно, левый. Тот самый, который беззубый когда-то потерял.

Иккинг вздохнула и слегка дрожала от страха. Что собирался сделать Беззубик? Конечно, Беззубик не собирался причинять ему боль, не так ли?

Он со страхом посмотрел вверх.

У Беззубика была одна лапа на хвосте Иккапа, а другая – сама. Он перевел взгляд с одного на другого и, наконец, на Иккинг. Очень преднамеренно он поднял обе свои лапы и переместил свой собственный хвост так, чтобы он опирался на Иккапа, и плавники пересекались.

Беззубый выдохнул один раз.

“Я прощаю тебя.”

Не было никакой ошибки в сообщении, хотя Иккинг не знал, что он сказал. Иккинг выдохнул, что он не знал, что он держал. Беззубый явно не винил его. Было еще немного вины, слишком глубоко укоренившейся, чтобы ее было так легко забыть, но пока этого было достаточно, чтобы Беззубик понял причину, по которой он расстроился, и предложил ему прощение.

Иккинг мог лишь беззубо улыбнуться, чтобы показать, что он все понял. Он все еще удивлялся, как можно так легко простить такого великого зла. В некотором смысле, это не казалось правильным.

“Иди Иккинг.”

Его размышления были прерваны беззубым криком, когда он направился к кухне.

Конечно, беззубый пошел бы туда из всех мест.

На самом деле, это не похоже на плохую идею.

На самом деле он голодал.

Ну, еда сама не придет ко мне.

Он поднялся на четвереньки, как бы странно это ни казалось ему, и медленно пошел по стопам Беззубика. Изначально ему было трудно ходить, потому что ему приходилось сознательно думать о действии. Как беззубый сделал это? Это было не то, на что он действительно обращал внимание в прошлом. Он наблюдал за естественными движениями Беззубика. Он двигал своими конечностями с противоположных сторон, одна спереди и одна сзади каждый раз, когда он делал шаг.

Теперь это имело смысл. Он думал о ходьбе, как всегда, но это больше не сработало. Было странно легко воспроизвести способ ходьбы Беззубика, так как это имело смысл для четвероногого существа. Бег, он был уверен, будет немного другим вопросом. Он мог отчетливо помнить, что Беззубик использовал прыжковое движение, когда его передние и задние ноги работали как отдельные единицы для каждой границы.

Еще одна проблема возникла быстро. В частности, его крылья неловко тянулись рядом с ним. Это было определенно не правильно. Крылья Беззубика были аккуратно сложены по бокам и даже не двигались, когда он двигался.

Хорошо, я могу понять это.

Он поморщился, потягиваясь, напрягая новые мышцы и расправляя крылья на всю длину. Не то чтобы они были очень большими вообще. Он не мог удержаться от желания осмотреть их поближе.

Они были такими худыми, что он подумал, что сможет увидеть сквозь них, если он поднимет их перед огнем. Кости, которые заключены в гладкую паутину, были отчетливо различимы под кожистой кожей. Крылья были абсолютно черного цвета, как у беззубых, за исключением тех мест, где тонкий блеск слизи придал им немного отражающего блеска. Яичная слизь будет со временем очищена.

Быстро удерживать свои крылья над землёй оказалось очень напряженным занятием. Он должен был расслабить их. Он притянул их назад к себе и изумленно моргнул, что они, естественно, сложились на свои места.

Я не уверен, как я это сделал …

Беззубый перепутал его.

Я иду, я иду.

Не обремененный ходьбой и аккуратно сложив крылья, он пересек вонючие ковры на полу и присоединился к Беззубику на кухне рядом с корзиной, в которой обычно была рыба. Беззубый перевел взгляд с него на корзину и обратно. Он склонил голову и заурчал, словно говоря: «Ну, хватай рыбу!»

Подожди, рыба? Рыба … Отлично, теперь я буду есть сырую рыбу. Любить это…

Он вздохнул.

Ну, по крайней мере, Беззубик любит рыбу, так что, думаю, я тоже.

Теперь, когда он был рядом с корзиной, он понял, насколько маленькими были он и Беззубик по сравнению. Они казались около фута в длину, не обращая внимания на хвосты, и, возможно, вдвое больше, с полностью расправленными крыльями. Меньше, чем ужасный террор. На самом деле, крупная рыба, которую ловит деревня, определенно больше и тяжелее. Это было довольно неловко и пугающе. Вещи, которых у него никогда не было причин бояться, теперь он определенно должен был бояться. Такие вещи, как наступление.

У корзины не было крышки. Иккинг удивил себя, успешно совершив два прыжка: один на стул, а другой на кухонный стол. Как обычно, это был беспорядок, но он мог смотреть вниз на корзину. Это было пусто за исключением одной очень большой и довольно жесткой рыбы. Из-за отсутствия настоящих когтей и с очень крошечными зубами у них не было шансов съесть это.

Какой позор …

Среди беспорядка на вершине стола Иккинг заметил тарелку со слегка обугленным лососем, который уже был очищен от кожуры, и ближайшую миску тушеного мяса. Приготовление пищи его отца, если оно того заслуживало, было безошибочным. Они оба выглядели так, словно их не тронули какое-то время.

Он посмотрел через стол на Беззубика и подозвал его взмахом головы. Беззубый присоединился к нему на столе пару секунд спустя и быстро нашел рыбу. Он ворчал, когда увидел еду.

Почему двуногие губят рыбу, сжигая ее? Ну, это лучше, чем ничего.

Беззубый больше не тратил время и атаковал лосося, отрывая маленькие куски, которые он мог проглотить. Икота была более нерешительной.

Этот кусок рыбы бросил ему вызов. Это был первый раз, когда он ел еду с лапами и когтями вместо рук и посуды. Это был первый раз, когда он ел дракона. Ему казалось, что есть эту рыбу означает, что он признал, что его человеческая жизнь ушла. Он не был готов сделать это и не думал, что когда-либо сделает. Да, он знал, что его тело было телом дракона, но это на самом деле не делало его таким. Сделал это?

Возможно, магия была настоящей и сделала это с ним. Если так, возможно, он мог бы быть изменен обратно Он держался за эту надежду.

Снова Беззубик прервал его задумчивость, только на этот раз изо рта свисала небольшая полоска рыбы. Он бросил его у ног Иккинга. Желудок Иккапа предал его, выбрав этот момент, чтобы ворчать.

“Кушать.”

Иккинг должен был понять его смысл. Почти в тот же момент он понял, что у него есть прекрасная возможность начать учить икку на своем языке. Он посмотрел на кусочек рыбы, которую бросил, и вернулся к Икке. Он ткнул его лапой.

“Рыба.”

Он посмотрел в корзину, где лежала огромная рыба.

“Рыба.”

Конечно, были разные виды рыб, но такие различия могли подождать до позднего времени.

Сначала Иккинг не был уверен в том, что пытается сказать ему Беззубик, но он быстро понял, что издает одинаковые звуки каждый раз, когда смотрит на рыбу. Он хотел сказать «рыба» или он приказывал Иккапу поесть? Вероятно, “рыба”. Его рот все еще чувствовал себя не так, когда он пытался повторить слово. Тем не менее, его попытка была достаточно близкой, так что Беззубик радостно пробормотал ему и улыбнулся, а затем подтолкнул слизистый кусок рыбы к нему, используя лапу. Икота застонала от иронии.

Почему я всегда достаю рыбу изо рта?

Он взял кусочек рыбы в свои десны и попытался не обращать внимания на то, насколько он был скользким.

Хорошо, что теперь?

Он вспомнил, как Беззубик никогда не жевал свою рыбу. Вместо этого он всегда глотал их большими кусками, если не целыми. Это действительно имело смысл теперь, когда он думал об этом. Острые зубы Ночной Ярости были созданы для того, чтобы рвать, а не шлифовать.

Тут ничего не происходит.

Это заняло немного маневрирования, но он смог донести кусок рыбы до горла, используя язык странной формы. Он последовал примеру Беззубика, откинув голову назад. Странные рефлексы, казалось, вступили во владение над ним, и он, казалось, глотал без воли. Кусок рыбы исчез в одно мгновение.

Это было удивительно приятно, даже не разжевывая. Рыбный вкус, который он всегда терпел, теперь был восхитительным. Внезапно, остальная рыба выглядела намного более аппетитной.

Что случилось со мной? О да … я дракон, вот что …

Беззубый одобрительно пробормотал, прежде чем вернуться к тарелке, где он уже отложил несколько кусков.

Ну, я очень голоден …

Он знал, что он не должен просто сидеть и шутить. Он смирился и подошел к оставшимся кусочкам рыбы. Между ними все оставшиеся кусочки рыбы, за исключением, конечно, костей, исчезли очень быстро. Невероятно, но Иккап все еще был голоден. Рыбное рагу его отца стало выглядеть восхитительно. Это было мягко тревожно, если не сказать больше.

Хорошо, готовка моего отца выглядит хорошо. Теперь я знаю, что схожу с ума!

Беззубый тоже с подозрением посмотрел на блюдо. Нюхнув его и сомневаясь, он осторожно сделал глоток. А потом секунду. Видимо, было не так плохо, что он отказывался есть это.

“Иккинг, съешь это.”

Вместе они работали на холодном рагу из рыбы. Иккинг не мог точно сказать, что его отец положил в рагу, чтобы оно было таким вкусным. С другой стороны, было возможно, что он ничего не добавил к рагу, и это было только вкусно, потому что он сам был таким другим. Это было более вероятно.

После опустошения чаши Иккинг понял, что съел гораздо больше, чем думал. На самом деле, и он, и Беззубик были такими маленькими, что из-за относительно легкой еды они оба чувствовали себя медленно и с наполненными животами. Это было прекрасное чувство, учитывая, что они оба голодали всего несколько минут назад.

С таким полным животом Иккап начал чувствовать себя очень сонным. Раньше он чувствовал себя усталым, но затем волнение, окружавшее его странное тело, другого птенца и его открытие, что другой дракон на самом деле был Беззубым, дало ему много энергии. Теперь эта энергия истощалась.

Тепло камина, где он впервые увидел Беззубика, стало очень привлекательным. Беззубый видел, куда он смотрел и мурлыкал в согласии.

“Отличная идея.”

Фурии подошли к краю стола и спрыгнули на стул, а оттуда на пол. Иккинг была немного менее комфортной с действием. Он не мог находиться более чем в трех футах от столешницы до земли, но для него это было похоже на гораздо большее расстояние, чтобы упасть. Было легко вставать, но спуск выглядел немного сложнее.

Я могу сделать это. Я могу сделать это.

Он подошел к краю стола и посмотрел на свои передние лапы. Он еще не привык к тому, насколько они разные. Не говоря уже о том, что сейчас он ходил на четырех конечностях. Он глубоко вздохнул и прыгнул.

И неправильно оценил расстояние.

Он врезался в спинку стула вместо того, чтобы приземлиться на свое место. Стул откинулся назад.

Ой, упс …

БАМ!

Звук сваливающегося на землю стула нарушил относительную тишину ночи. Беззубый обернулся на шум.

«Иккинг!»

Мгновение спустя он был на стороне Иккинга. Иккинг лежал с ног на голову на спине сидящего. Он выглядел довольно ошеломленным, но его крылья и хвост выглядели целыми и невредимыми. Иккап застонал от досады и смущенно прикрыл голову крылом. Беззубик знал, как ужасно было повредить крылья или хвост, и он вздохнул с облегчением, чего не произошло.

Ситуация была довольно забавной, потому что он был уверен, что Иккинг не пострадал. Очевидно, он не потерял всю свою врожденную неловкость. Беззубик засмеялся хриплым смехом, прежде чем подтолкнуть Иккинга.

“Вставай.”

Не дожидаясь, он повернулся и пошел обратно к камину. Он не мог видеть блеск в глазах Иккипа, когда он скатился со стула, чтобы поправить себя. Иккинг опустился на землю и подготовил атаку.

«Беззубик, ты думаете, это было смешно!?Ну, получи !»

Он набросился на Беззубика. На этот раз он нашел свою цель.

Он приземлился на спину Беззубика, будучи очень осторожным, чтобы избежать его крыльев. Его импульс заставил их обоих перекатиться вперед в раскаленной массе конечностей. Иккинг свернулся как можно более плотным шаром, чтобы сделать крен более плавным. Когда они пришли отдохнуть, Иккинг обнаружил, что находится на спине Беззубика с его передними ногами. Он поднял голову высоко в триумфе.

«Да, я сбил этого могучего драко…»

Беззубый взмахнул хвостом и выкинул задние ноги Иккинга из-под него. Он повернул свое тело в сторону, чтобы Иккинг не мог взять себя в руки. Иккинг упал на пол сбоку со скрипом, и Беззубик набросился на него сверху. Передние ноги Беззубика удерживали Иккинга, а его хвост делал то же самое.

Иккинг была прижат у полу .

Они молча смотрели друг на друга несколько мгновений, прежде чем Беззубик, выглядя очень довольным собой, подарил Иккапу улыбку, которая ему так понравилась, и выпустил его. Иккинг только закатил глаза.

Бесполезная рептилия.

.

Ой…

Да, я больше не могу использовать это.

Побежденный, Иккинг последовал за Беззубым к теплу перед камином. Он думал о том, где лучше всего лечь, когда увидел, что он висит над камином.

Его шлем.

Шлем, который гордо дал ему отец. Шлем, который он отбросил в публичном акте неповиновения. Единственная реликвия, которую он оставил от своей матери.

Комбинация возвращения в его дом, полного истощения и вид шлема, который нес такие мощные воспоминания, вернули чувство отчаяния и пустоты.

Он никогда больше не проснется и не наденет одежду, не поможет Гобберу работать в кузнице, не будет создавать новые машины, рисовать картины, писать в своем блокноте, разговаривать с отцом и Астрид … О, Астрид! Почему это случилось с ним сразу после того, как он наконец-то полюбил Астрид? Ничто из этого не было справедливым!

Он опустил голову и задохнулся от грусти.

Я потерял все …

Беззубый не был уверен, почему Иккинг так явно расстроился. Как он мог помочь согреть печень Иккинга? В тот момент, когда Иккинг положил голову, в глазах Беззуба засиял намек на озорство. Его язык выскочил и облизнул лицо Иккинга. Иккинг зарычал про себя и попытался стереть с лица как можно больше слюни, используя лапу.

Тьфу, Беззубик , зачем ты это делаешь?

На самом деле он знал, почему Беззубик это сделал. Он действительно не потерял все, потому что у него все еще был его лучший друг. Они оба были живы, и Беззубик пытался помочь ему.

Со временем он может найти способ двигаться дальше. Была все еще надежда, что он может быть превращен обратно в человека.

Он уселся животом на одну из тряпок перед камином. Жар от огня казался абсолютно великолепным, хотя огонь был немного ярким. Он свернул свой хвост возле головы и внимательно осмотрел его. Вены в плавниках ярко выделялись в бликах от камина. Он гладил хвост и плавники одной лапой и остро осознавал, как его хвост и крылья, казалось, двигались совершенно естественно, и чувствовал, что они действительно являются его частью. Как будто он всегда был таким.

Странно.

Он широко раздул свои плавники и свернул их над головой, точно так же, как он видел, как Беззубик в бухте. Между истощением дня и жаром огня, проникающего в его весы, Иккинг крепко спал в течение нескольких минут.

Беззубик все еще размышлял над действиями Иккинга, наблюдая, как он засыпает.

Почему ты все еще такой грустный, Иккинг?

Единственным ответом должно было быть то, что ему не нравилось то, кем он был.

Мне было бы очень холодно, если бы я превратился в двух ногу.

Он содрогнулся при мысли о том, что у него нет крыльев и больше никогда не летать за облаками. Случилось ли что-то подобное с Иккингом? Была женщина с двухногая, к которой, казалось, двуногий Иккинг имел интерес. Тем не менее, они не были молодыми и не были друзьями. Он мог бы сказать, были ли они друзьями. Хотя могло быть что-то еще, чего он не знал.

«Я должен был спасти тебя», прошептал он. «Мы бы умерли».Я не хотел, чтобы это случилось с тобой.

Он был виноват в том, что Иккинг остался жив. Он не сожалел о том, что сделал. Он все еще не знал, почему Иккинг был изменен, поскольку он не собирался этого делать и не знал, как его намеренно изменить. И все же он предпочел бы, чтобы Иккинг был жив, как Фурия, чем мертвый двуногим. Он мог только надеяться, что Иккинг в конце концов примет его новую жизнь.

Он лег рядом с Иккингом и положил голову ему на лапы. Единственными звуками были постоянное потрескивание огня, свист внешнего ветра и их собственные медленные вдохи.

«Я буду держать тебя в безопасности, Иккинг. Обещаю».

Они оба пережили невозможное вместе. Он искренне надеялся, что Иккинг снова будет счастлив. И он будет рядом с ним, чтобы научить его всему, что ему нужно будет знать, и встретить все, что придет. Иккинг был всем, что он все еще имел в жизни.

С этой мыслью Беззубик наконец заснул, пока ветер продолжал свистеть.

Комментарий к ТОМ I-возрождение

Новая глава будет публиковаться каждые два дня.В 18:30

========== ТОМ I-Блудный сын ==========

„Какой самый живучий паразит? Бактерия? Вирус? Кишечный глист? Идея. Она живучая и крайне заразная. Стоит идее завладеть мозгом, избавиться от нее практически невозможно. Я имею в виду сформировавшуюся идею, полностью осознанную, поселившуюся в голове.“-Начало(inception)

«Идея … устойчивая, очень заразная. Как только идея овладевает мозгом, ее практически невозможно искоренить». – Начало

*

Блудный сын

*

POV STOICK

Снег хрустел под ногами с каждым его шагом. Единственная часть его тела,на которою влияла зима , была его глазами и только через прорези, прорезанные в ткани, обернутой вокруг его головы. Все остальное уже было бы отморожено.

Это была настоящая зима на острове Беру

Было очень поздно, когда Стоику наконец удалось выбраться из центрального зала. Ежегодное празднование было в знак выживания племени, несмотря на самую суровую погоду, которую природа может бросить на них. Традиция состояла в том, чтобы провести фестиваль в разгар зимы и в худших условиях, чтобы показать, что они могли сопротивляться природе.

Это был прекрасный пример их упрямства.

И природа когда-либо подчинялась им в этом году! Самая страшная метель в этом году случилась неделю назад. Все началось с града и гололеда и перешло в воющий ветер и бесконечный снегопад. Несколько деревьев, наиболее подверженных воздействию ветра, замерзли и сломались под штормом, исходящим из западного моря. Остальные деревья зловеще скрипели над головой с каждым порывом. В целом, это выглядело как одна из самых суровых зим за последнее время.

Несмотря на ужасную погоду, жизнь продолжалась и вибрация, которая происходила из-за того, что так много людей собралось в одном зале, пили один и тот же эль, пировали вместе, пытались петь песни и пытались танцевать. Это был вызов естественному порядку, акт показа всем, что они могут пройти через проблемы вместе.

Если бы только он все еще мог наслаждаться этим.

Он оставался на этом празднике всю ночь в предыдущие годы. Это было то, что ожидалось от вождя, и он также имел репутацию защищать своё племя. В частности, задача выяснить, кто мог выпить больше всего, и быть последним на ногах.

Но теперь он был другим.

Ничто из этого больше не имело для него значения. Песни, танцы и выпивка не доставляли ему той же радости, как раньше. Он просто слишком устал, и даже если бы у него была энергия, у него не было желания присоединиться к празднованию.

Хруст …

.

Хруст …

.

Его жизнь теперь не была такой уж другой по сравнению с тем, что было раньше. Он все еще просыпался на рассвете, готовил тот же суп, весь день занимался своими главными делами, возвращался домой либо после еды, либо сам готовил обед, а затем шел спать.Была одна особенность, которая была другой.

Назад к карточке книги "Братья Ночи (ЛП)"