Текст книги "Братья Ночи (ЛП)"

Автор книги: Toothlessgolfer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 46 страниц)

Старейшина развернулась и побрела обратно в Большой Зал, а Астрид пошла к только что получившей имя Громгильде.

С тех пор как Иккинг выступил на арене, о нем думали очень плохо. Когда кто-то достигает её возраста, мало что можно делать, кроме как думать. Она была очень расстроена гордостью Стоика. По сути, он вывел все племя на войну, даже не посоветовавшись со Старейшиной и не получив её благословения. Также нельзя было ошибиться и в том, что она только что увидела и пережила. А это означало, что все остальное, что говорила Астрид Хофферсон, было, вероятно, тоже правдой. Это действительно позор. Иккинг всегда был другим и именно он мог узнать о драконах то, что не узнал бы никто. Она остановилась на мгновение, вспомнив что-то еще.

Мать Иккинга, Валка, когда-то говорила очень похожие вещи. Возможно ли, что она узнала все, что узнал и Иккинг, только гораздо раньше? Она всегда была немного другой.

Астрид была совершенно права – только Старейшина может убедить представителей племени, оставшихся на Берке, в том, чего требовала ситуация. Но как это сделать? Они были очень простой, суеверной массой, которая безоговорочно верила в традиции. Традиция заключается в том, что Викинги убивают драконов. Но есть и другая традиция, которая гораздо важнее, чем война с драконами. Племя слушает Старейшину, когда он или она делает заявление. Особенно, когда есть особые обстоятельства. Она снова улыбнулась про себя – она составила план, который позволит максимально ясно донести её мысль.

После того, как она зашла в Зал и привлекла к себе внимание, Готти подошла прямо к костру. Она держала свою трость обеими руками и поднимала дрожащие руки над головой. Болтовня в Зале быстро утихла, когда все поняли, что происходит что-то важное.

Астрид ходила взад-вперед, ожидая появления Готти. Громгильде уже давно надоело ходить по кругу и отдыхать, лёжа на земле. Кстати, что делает Старейшина? Как Готти сможет убедить их всех? Она ждала с замиранием сердца.

Через несколько минут небольшая толпа рыбаков, женщин и детей начала выходить из зала. Они свернули за угол и застыли, увидев удивительную для себя картину. Астрид ожидала, что начнутся крики, паника и оружие заблестит в рядах людей, поэтому встала рядом с Громгильдой, чтобы успокоить её, если возникнет такая необходимость. Толпа, всё ещё возглавляемая Готти, медленно приближалась к драконам, пока Старейшина не подняла руку и не приказала им жестом остановиться. Если бы Астрид не знала, что Готти уже была на их стороне, она бы подумала, что Старейшина будет командовать атакой.

Затем Готти пошла вперед одна и повторила свое предыдущее действие с Драконихой. В тот момент, когда её рука коснулась носа Змеевика, Астрид услышала коллективный вздох свидетелей этой сцены и последующее растерянное бормотание.

«Невозможно…» «Я не верю». ‘Вот это да.’ «Не говори так!» «Я… знал… я… один… тоже… много. «Хотел бы я иметь свой топор. ‘Она злится? ‘ «Вы видели это, видение было правдой». «Наша Старейшина – Провидец!» «Слава богам!» «А дети действительно катались на них?»

Тот факт, что почти никто из них не задумывался об угрозе со стороны драконов, не мог не радовать Астрид, хотя ей было довольно любопытно, что произошло в Зале. Она увидела юного Густава, уставившегося на Змеевика с трепетом в глазах. Большинство родителей очень крепко держало своих детей, но Густав был очень скользким и любопытным ребенком. Возможно, он мог сказать ей, что случилось.

«Густав, что там произошло?»

Ему едва удалось оторвать широко раскрытые глаза от дракона. Он понизил голос и стал шептать заговорческим голосом.

«О, Астрид, это было так круто! У Старейшины было видение, и она всё записала. Она увидела великую битву на Острове Дракона и увидела, что драконы помогают нам, и она увидела, как драконы несут некоторых из нас обратно на Берк. Все думали, что это сумасшествие, но она сказала, что мы должны прийти сюда и увидеть дар богов, и вот вы здесь, и они все дружелюбны и выглядят так потрясающе! »

Интересно, волнуется ли он вообще?

Следующие несколько минут прошли будто тумане. Ей задавали всевозможные вопросы о результатах битвы и о том, как она приручила своего дракона. Она была избавлена ​​от продолжающейся трудности объяснения ситуации, когда Готти начала писать инструкции и приказывать рыбакам готовить свои корабли. Целителям было приказано собрать лекарства и подготовиться к прибытию раненых. Толпа постепенно рассеивалась, пока не остался только маленький брат Снотлаута Густав, стоящий всё еще с широко раскрытыми глазами.

Сделано. Корабли готовились к отплытию, и Берк был готов принять раненых. Хофферсон также сделала первый шаг к мирному существованию драконов на Берке. И теперь она наконец поняла, насколько голодной и истощенной была. Когда она в последний раз ела? Или любой из тех, кто с ней вернулся на остров?

«Густав, есть ли внутри какая-нибудь еда?»

«Да, там много хлеба, сыра и рыбы, но меда уже нету, и не думаете ли вы, что ваши драконы хотели бы немного рыбы? Я думаю, что они хотят есть».

«Хорошо, как насчет того, чтобы ты принес нам немного хлеба и сыра. Я возьму рыбу. И позволю тебе дать её Громгильде»

«Хорошо!»

Он побежал в Холл. Астрид предпочла бы поесть в зале, так как там было теплее и суше, но это означало бы, что им пришлось оставить своих драконов наедине с Лохматыми Хулиганами. Было слишком много вещей, которые могли пойти не так, так как они вернулись на Берк.

Хофферсон позвала Рыбьенога, Забияку и Задираку.

«Я возьму корзины со склада».

«Хорошо, мы будем здесь», – ответил Рыбьеног.

Трое из них остались со своими драконами за пределами Зала и почувствовали, как на них наваливается усталость после долгого дня. Некоторое время спустя Астрид вернулась с достаточным количеством рыбы для того, чтобы все три дракона были по крайней мере накормлены, а Густав также вернулся с хлебом и сыром для них. Они ели в тишине, и через час четверо подростков вернулись в свои дома со своими новоиспеченными друзьями.

Лагерь на острове был очень быстро импровизирован, и паруса были использованы в качестве палаток, а разрушенные корабли как дрова. Мужчины сгрудились у костров, чтобы погреться, и жарили себе еду из того, что осталось от запасов рыбы, жуя свои порции с черствым хлебом. Время от времени дикий дракон приближался, чтобы исследовать лагеря, и его отгоняли. Стоик отдал конкретные приказы, чтобы никто из драконов не подвергался нападению, кроме как в целях самообороны. Вождь работал не покладая рук, вынося свою нервную энергию и горе на бревнах, которые требовали к себе внимания, или на припасах, которые надобно было куда-то перетащить.

Наконец, после того, как обо всех его соплеменниках позаботились, Стоик тоже прилёг. Он случайно поймал себя на мысли, насколько же странно было то, что первая ночь мира с драконами была фактически проведена его племенем на Острове Драконов, Он всегда думал, что будет, когда всё закончится, ведь мир был по очень разным причинам. Сначала у него были проблемы с засыпанием. В воздухе висел странный холод, который, казалось, не имел ничего общего с погодой, а близлежащий огонь казался бессильным по отношению к этому странному ощущению.

В одной из палаток, подперев голову кучей какого-то хлама, крепко спал Гоббер с драгоценным сокровищем в руках.

POV Author

Астрид проснулась на рассвете, как обычно. Был вечер пятого дня после того, как она и другие всадники вернулись на Берк. Первый день прошел как тумане, с кучей различных вопросов, на которые ей, как предполагаемому эксперту по драконам, приходилось отвечать. Она была ответственна за адаптацию людей на острове к их новой компании. В тот вечер первые две лодки прибыли с ранеными и усопшими. Она и другие наездники помогли залатать раненых. Благодаря дополнительными рыболовными судам, совершившими два круговых рейса, и с возвращением первоначальных драккаров, все вернулись обратно на Берк. Стоик был последним, и приплыл на последней лодке. На его возвращении не было приветствий и радостных воскликов. Последняя лодка несла тела падших, которых доставили на Берк, чтобы родные могли попрощаться со своими близкими. Кто-то из них был убит Монстром, а другие были сожжены заживо в огненном шторме, который Королева обрушила на флотилию. Церемония в честь их памяти должна была начаться совсем скоро.

«Настало время, Астрид», – сказала ей её мать Видарр.

Естественно, девушка была очень рада, что оба её родителя благополучно вернулись домой. Она крепко обняла мать, когда та вернулась во второй волне. На их щеках было много слез во время воссоединения семьи. Было очень неловко знакомить её родителей с Громгильдой. Её мать испуганно ахнула, когда Змеевик приземлилась сбоку от Астрид. По крайней мере, её отец, Сигурд, оставался спокойным, если не учитывать легкого подергивания челюсти.

Ни один из её родителей не был каким-то великим бойцом, хотя им и удалось выжить до этого дня. Поколение назад они иммигрировали в Берк, чтобы избежать вспышки межплеменного насилия на юге. То, что семья не была полностью родом из Берка, отчасти объясняет, почему они не следовали традициям называть своих детей страшными, отпугивающими именемами. Их происхождение было также причиной того, что они были стройными и ловкими, что не очень нормально для викингов в здешних землях.

Поскольку все эти дни прошли без происшествий, родители постепенно стали воспринимать дракона Астрид как не угрозу для своей дочери, а наоборот, как её защитницу. Произошёл даже один случай, когда Астрид краем глаза заметила, как оба её родителя ловко протягивали Громгильде пару рыб, глупо при этом улыбаясь.

Насколько ей было известно, никто из других молодых людей не сталкивался с какими-либо серьезными возражениями со стороны своих родителей в отношении новых питомцев.

Астрид привела Громгильду к конюшням, которые были очень быстро переделаны для того, чтобы можно было разместить драконов, а затем последовала за толпой в гавань. Всё племя собралось вокруг старого шлюпа, который Стоик выбрал, как погребальную ладью. Все викинги сняли свои шлемы, поскольку тела или собранные останки были уже на своих местах. Члены семей падших кладут мечи, копья и другие драгоценности на костры. Наконец, Стоик сам медленно поднялся на корабль, вытянув перед собой обе руки. В них лежала маленькая туника. Никому не нужно было спрашивать, кому принадлежала эта вещь.

Он положил тунику поверх оставшегося пустого костра. Остановившись на корабле и отвернувшись от своих людей, он положил руки на костёр.

Как же это было похоже на то, что он пережил четырнадцать лет назад. На той ладье тоже не было тела. Но тогда у него был маленький сын, о котором надо было заботиться и которого надо было любить.

Теперь, хотя…

Рог прозвучал в тот момент, когда солнце опустилось за горизонт. Стоик отстранился от костра и встал на скамье подсудимых, когда паруса корабля развернулись и подхватили восточный ветер.

Как абсурдно это было для него. Теперь ему пришлось произносить ту же речь, которую он произносил в прошлом тем, кто пал в бою. Он будет петь им похвалы и вспоминать их храбрость и то, как они отдали свои жизни за свое племя. Они заработали путь в Валгаллу. И Иккинг тоже.

Так почему же всё это казалось таким пустым и бессмысленным?

Он поднял свой топор высоко. Лучники натянули свои пылающие стрелы и ждали сигнала.

Стоик опустил оружие, дюжина стрел взлетела в воздух и зажгла корабль в гавани. Все подождали с минуту, пока пламя не зажглось, и Стоик начал свою речь.

«Мы чтим Падших. Они сражались в битве и порадовали богов. Пусть валькирии приветствуют и ведут их. Пусть будут петь их имена и восхвалять их поступки. Теперь они пируют за столом Царей в Вальхалле со славой неиссякаемой, пока боги терпят «.

Паруса были полностью охвачены пламенем, которое поднялось к небу.

Как один, беркийцы подняли свои голоса в ура, чтобы почтить усопших. Пока шум стихал, Гоббер заметил взгляд Стоика и заговорил от его имени, когда вновь наступила тишина.

«Ну, давайте двигаться дальше. Большой зал! У нас есть праздник, который надо отметить.»

Викинги уже привыкли к этой церемонии, пройдя её десятки раз за многие годы. Они быстро начали двигаться к Большому Залу, где уже чувствовался запах приготовленного настоящего пиршества. Несколько больших бочек с медом уже выкатили. Каждый из них знал, что это будет очень долгая ночь, наполненная историями тех, кто был на острове, и видел, как разворачиваются события. Напитки также зажгли разговор о драконах, которых Берк теперь называл своими.

Никто из праздновавших не заметил, что Стоик задержался в гавани надолго после того, как все остальные ушли, глядя через сумеречный океан на пламя, которое всё ещё цеплялось за жизнь на тонущем корабле.

«Мне очень жаль, Вал. Я убил нашего сына, я отторгал его. А он был самым сильным из нас всех. Я не знаю… Пожалуйста, прости меня.

Последняя искра, все еще горящая вдалеке от берега, наконец, угасла. Стоик развернулся с глубоким вздохом и ушёл, чтобы присоединиться к своим людям в Зале. Никто никогда не увидит, что его рукава были мокрыми от слёз, которые от вытирал со своих щёк.

POV Gobber

Гоббер покинул пир рано, до того, как напитки начали притуплять его разум, и перебрался обратно в свой дом, чтобы проверить кое-что. Он и Стоик согласились, что для

второго было бы лучше подождать некоторое время с яйцом. Стоику надо выполнять свои Главные обязанности, не отвлекаясь на такие вещи. Кузнец закрыл дверь в свое маленькое жилище и подошел к камину. Он обернул яйцо старой тканью и оставил его в нескольких футах от источника тепла. Ему казалось, что для яйца больше ничего не нужно делать, кроме как держать его в тепле и время от времени переворачивать, как это делают матери-птицы.

Проведя с ним несколько дней, он уже чувствовал странную потребность в защите этого хрупкого сокровища. Гоббер откинул верхнюю часть ткани и опустил руку, положив ладонь на яйцо.

Интересно, что с тобой будет.

========== ТОМ I-На краю завтрашнего дня ==========

«Лучше знать худшее, чем удивляться «. – Маргарет Митчелл – Унесенные ветром

POV Astrid

Астрид посмотрела на вид, раскинувшийся под ней. Деревья начали шататься несколько недель назад, и большая часть пепла и дубов теперь была голой в своих кронах. Теперь в воздухе было холоднее, и облака приобрели темный оттенок на нижней стороне. Была осень.

Ее всегда удивляло, как Громгильда удалось найти восходящие потоки, которые кружились вокруг гор Берка. Это позволило дракону оставаться в воздухе более часа с минимальными усилиями. Она опустила руку на шею Змеевика и нежно потерла дракона, от которого Громгильда мурлыкала от счастья.

Проходящий мимо ветер раздувал ее волосы за спиной. Она закрыла глаза на несколько минут и наслаждалась потоком воздуха над ней и свистом ветра.

Здесь так мирно.

Полет, безусловно, был ее любимым занятием, за исключением, пожалуй, времени, которое она все еще посвятила тренировкам в качестве служанки в лесу. Она не хотела пугать драконов топорами, мечами и криками. Не то чтобы она специально тренировалась для борьбы с драконами. Нет, просто она делала все возможное, чтобы сохранить свои навыки острыми.

Находясь здесь, среди облаков, она чувствовала себя… свободной. Как будто она была выше всех ссор и глупостей в деревне под ней.

Она вздохнула и попыталась удержать ее разочарование от разрушения этого полета со своим драконом.

Быть лидером в деревне было нелегко. Всего несколько месяцев назад она надеялась викингом, став выдающимся убийцей драконов. Теперь она была руководителем учебной академии, где людей, которые хотели учиться, учили, как мирно общаться с драконами. Она должна показать им, как привыкнуть к новому дракону; медленно и с явно пустыми руками. Исключением будет сделать это с рыбой. Кричать на драконов, казалось, никогда не помогало, потому что они либо полностью игнорировали того, кто кричал, либо ревели назад гораздо громче, чем кто-либо мог надеяться.

У некоторых Викингов была неприятная привычка выгонять драконов из фермы из-за разочарования. Она очень ясно дала понять, что такое поведение – определенный способ заставить дракона напасть на них. Не то чтобы она думала, что людям, которые действительно пришли на тренинги, действительно нужно было сказать это, поскольку они казались более разумными членами деревни.

Это был удовлетворительный способ для нее внести свой вклад в племя. Она должна показать им, что существа, о которых им всегда говорили, были демонами, посланными, чтобы поразить мир, на самом деле были существами, такими же, как и все остальные. Относитесь к ним хорошо, и они, естественно, сделают то же самое. Некоторые из них даже казались умными и способными на что-то вроде привязанности к людям.

С другой стороны, ее не считали почетным положением в обществе. Конечно, Стоик, Гоббер, Готи, остальные подростки, большое количество детей и несколько взрослых, казалось, одобряли то, что она делала. То, что она пользовалась поддержкой Старейшины и Вождя, означало, что никто открыто не противился ей. Станции кормления были заполненными, и драконы, которые жили в деревне, не подвергались преследованиям, насколько она знала. Тем не менее, ничто из этого не помешало остальной части деревни избегать ее в Зале, отказываясь иметь дело с ее семьей, бросать на нее злобные взгляды и запрещать их детям посещать Академию или общаться с драконами.Даже если не считать жителей деревни, сами драконы не всегда были самыми кооперативными существами. Сначала они бродили по острову везде, где хотели, садились там, где хотели, врывались в магазины. Обычно она была той, кого вызывали, чтобы навести порядок.

Благодаря вознаграждению своих драконов рыбой за хорошее поведение и частой свалке мусора в одном и том же месте за пределами деревни им удалось обучить своих собственных драконов, чтобы они не вызывали проблем. Конечно, случайный дикий дракон, появлявшийся возле деревни, ничего не знал о том, как себя вести, и раздраженные жители деревни всегда обращали на нее свои жалобы.

Это было очень обескураживающе.

Тем не менее, были некоторые хорошие моменты. Густав нашел молодого Кошмара где-то на острове и удивил других наездников, показав им, что он уже касался носа «Огнем», как он так образно назвал дракона. Молодая пара, Финнбьорн и Катрина, удивила всех, приняв Дракона и проявив к нему гораздо больше терпения и нежности, чем думала Астрид. Готи, похоже, понравилась небольшая группа жутких жутей. У нескольких других жителей деревни не было собственных драконов, но они брали с собой несколько рыбок, когда встречались с гостями. И до сих пор не было серьезных инцидентов между жителями деревни и драконами. Впрочем, дружественные к драконам были в меньшинстве.

«Что мы будем делать с ними?»

Громгильда слегка наклонила голову и закричала.

«Им просто нужно увидеть, что с тобой все хорошо. Почему мы такие упрямые?»

Вздох.

«Я думал, что упрямство – это хорошо. Что это просто уверенность и храбрость. Так глупо с моей стороны».

Она остановилась на мгновение, когда знакомая мысль вторглась в ее мир. Это была единственная по-настоящему удручающая мысль, которая когда-либо беспокоила ее здесь, в небе, во время мирных полетов.Когда-то она наслаждалась еще одним полетом над тем же островом, но с кем-то рядом.Кто-то, кто изменил ее мир к лучшему.

Она легла на живот и закрыла глаза.

«Я хотел бы… я хотел бы, чтобы он все еще был здесь. Он был бы намного лучше в этом, чем я. Он понял вас, ребята, намного лучше».

Она посмотрела в сторону гавани.

«Почему ты должен был умереть?» прошептала она.

Она была не единственной, кто был изменен в тот день.И Стоик, и Гоббер стали гораздо более далекими за последние пару месяцев.Стоик ушел после пира, чтобы отпраздновать смерть Монстра на Острове Дракона, и исчез в своем доме.В течение этого первого месяца он редко выходил, кроме случаев, когда ему приходилось действовать в формальном качестве начальника.Плевака все свое свободное время проводил в кузнице, вдали от других компаний. Она подумала, что отчасти у него больше не было тренировок по борьбе с драконами. Другая причина, вероятно, заключалась в том, что без его ученика все задачи выполнялись намного дольше, учитывая его недостающие конечности. Наконец, она подозревала, что он пытается забыться в своей работе.

Она почти могла видеть это даже сейчас, Иккинг на спине Беззубика, удивительная пара скользила по ветру рядом с ней. Она тоже была на Беззубике, обнимая Иккинга за талию, там, где ничто не может помешать их счастью. Она покачала головой из-за воспоминания и позволила своему взгляду блуждать по острову, хотя его продолжали возвращать в направлении некой бухты, скрытой глубоко в лесу.

«Вы думаете, что остальные из них когда-нибудь изменятся?»

Громгильда просто продолжала лениво летать дальше.

«Да, я тоже не знаю. Надеюсь, что так. Они уже немного лучше».

Они летели еще час или около того, пока она не увидела рыбацкую лодку в море с сетями, натянутыми на носу.

Это была самая справедливая жалоба на большинство драконов от жителей деревни.Они ели много рыбы, и это означало больше работы со стороны рыбаков без какой-либо немедленной выгоды. Конечно, выгода была в том, что драконы не ели скот и не хуже, но это было слишком легко забыть, когда рыбакам приходилось работать дольше.

Она сузила глаза и нахмурила лоб, когда начала собираться план.

«Вы, ребята, без проблем кормите себя там».

Она видела, как драконы могут найти то, что, по-видимому, было стаей рыб, и нырнуть за ними.Обычно они появлялись только с парой рыб за раз, но казалось, что большинство драконов были искусными пловцами и могли легко доплыть до берега или даже подняться из океана. Те, кто не был так искусен, прилипли к отмели.

«О Боги! Вот и все! Пусть драконы помогают ловить рыбу. Почему я не подумала об этом раньше?»

Это имело смысл сейчас, когда она подумала об этом. Сверху она могла направить лодки туда, где в тот день оказалась рыба. Если жители увидят драконов, способствующих добыче, у них будет меньше оснований жаловаться. Рыбаки могут даже признать, что им было полезно иметь рядом.

«И самое приятное, что вся деревня увидит, что вы все помогаете».

Стормфлай чувствовала волнение своего наездника на что-то и трепетал ее счастье.

Астрид почувствовала себя уверенно, когда ее идея была ясна. Все, что ей теперь нужно было сделать, – это поделиться своим планом с капитанами рыбацких лодок. Что бы они ни думали о драконах, они не отказались бы от возможности увеличить свой улов без дополнительной работы. Она неохотно подтолкнула Буревестника обратно в деревню. Вернемся к воплям и обвинениям. Она предпочла бы быть в небе, но это должно было быть сделано для блага драконов и для Берк.

POV Gobber

Гоббер неоднократно стучал по каждому металлическому стержню. Их нужно было согнуть в желаемою форму, пока они еще были теплыми, прежде чем погрузить их в воду. Это был утомительный процесс, но он должен был быть проделан долгий путь. Любая попытка использовать короткие пути или не дать металлу полное количество времени, необходимое, оставит результат согнутым бесполезным или слишком хрупким, чтобы доверять. Их нельзя было просто разогреть и вернуть обратно в нужное состояние без необходимости начинать весь процесс заново.

Таким образом, Гоббер врезался в кузницу, пот стекал по его лбу, когда он изо всех сил пытался поддерживать огонь достаточно горячим. Это была хорошая, честная работа с рутиной, в которую он легко впал. Простой всегда приводил к тому, что он переживал этот день два месяца назад.

Он осмотрел готовый продукт с гордостью. Эту планку закончили, он решил сделать перерыв и отдохнуть своими уставшими суставами. По этой причине он рухнул на стул, который он поставил в кузнице.

Он видел, как Иккинг спал только через пару часов после его рождения. Он был одним из первых, кто увидел Валку, когда она проснулась после родов, и Стоик поздравил его с появлением новых родителей. Он помог утешить Стоика после того, как Валка была взята. Он видел трудности, с которыми сталкивался Стоик, пытаясь уравновесить себя как отца-одиночки и вождя. Особенно с тех пор, как Иккинг решил, что его мать не имеет «нордоподобного» телосложения или отношения. Стоик не мог полностью принять, что Иккинг так сильно отличается от идеального сына, на которого он надеялся.

Таким образом, он вмешался и помог наставничеством Иккингу как можно лучше. Он не мог иметь собственных детей, и Иккинг был сыном, которого у него никогда не было.

Он посмотрел на свою кузницу и застонал. Работа отняла у него слишком много времени, потому что… ему пришлось делать все самостоятельно.

Мне действительно нужна помощь в поддержании огня. Хм, может быть, я должен получить одну из моих зверьков. Поместите их огонь в хорошее использование.

Странность этой идеи удивила его, что дракон мог использовать свой огонь, чтобы помочь кому-то. Но он уже видел странные вещи от существ. Был, конечно, какой-то способ, которым он мог обучить одного из них, чтобы помочь ему. Или может попросить Астрид или одного из других тренеров выяснить это для него.

Он вытер пот со лба, поднялся на ноги и вернулся к работе.

Работа была сделана, когда у него получилось еще пара металлических слитков. Затем он погасил огонь в кузнице и ушел на день. Но он тем временем должен был выполнить еще одну обязанность. Он прошел мимо дома Стоика, чтобы проверить яйцо.

Был период, когда его друг эффективно изолировал себя от горя. Однако это время прошло давно. В нем много говорилось о характере их вождя, что Стоик все еще пытался удовлетворить потребности других, несмотря на то, что произошло. Однако это означало, что Стоику пришлось проводить много времени вне дома, и они оба согласились, что он должен время от времени проверять яйцо. Не то чтобы яйцу требовалось столько же внимания, сколько младенцу, но все же кто-то должен был убедиться, что оно, по крайней мере, теплое. Вечера также начали становиться немного прохладнее, поскольку времена года изменились.

Он открыл дверь, вошел и сел на стул возле тлеющего камина. Он смотрел на гладкую черную оболочку, завернутую в старое постельное белье. Почему-то зрелище всегда помогало ему расслабиться и вызывало улыбку на лице. Он отчетливо помнил вид взрослой Ночной Ярости, беззубый, он слышал, как ее звали, ныряя на арену и сражаясь с Кошмаром, чтобы защитить Иккинга. И было очень тревожно то, как Ярость молча сидела в своих цепях и впивалась взглядом в них на пути к Острову Дракона. Он видел что-то в ее глазах в этом путешествии. Существо, казалось, осознавало и боялось происходящего.

Но звери не могли чувствовать страх, он отчетливо помнил, как говорил сам.

Он надеялся, что яйцо вылупится. Даже если бы не по какой-либо другой причине, это позволило бы им узнать больше о редчайшем типе дракона. Плюс, как справедливо сказал Стоик, Иккинг хотел бы, чтобы они позаботились об этом. Прошло уже пару месяцев, и яйцо ни разу не сдвинулось, насколько он знал. Тем не менее, никто не знал, сколько времени понадобилось для вывода из яиц дракона. У них никогда не было возможности научиться этому.Ну, пора поесть.

Он поднялся на ноги и легонько похлопал по яйцу, прежде чем покинуть дом и направиться в зал. По дороге он увидел пару драконов, бездельничающих, особенно пару Наддеров. Было немного тревожно видеть их поблизости, даже несмотря на то, что драконы в деревне были там в течение двух месяцев без серьезных инцидентов с жизнью и здоровьем. Они были миролюбивы, и за это он был очень благодарен и готов был перенести незначительные неудобства, которые они принесли с собой.

Он хрипло вошел в зал и налил себе щедрую порцию куриного рагу. Он не мог не подслушать разговоры вокруг него.

«Они сломали мою крышу, сидя на ней». «Они едят слишком много рыбы, говорю тебе». «Они пугают коров и коз». «Но сейчас они не доставляют особых хлопот». «А когда наступит зима и они проголодаются?»

Кроме того, были и другие разговоры, но он не интересовался ими. Это было просто больше того же самого. Однако небольшая группа мужчин откололась и направилась к нему. Во главе их стоял Садор, один из местных рыбаков.

Отлично, что теперь?

«Вечер, Гоббер», – поприветствовала его Садор.

«Вечер, я могу вам чем-нибудь помочь?»

Гоббер демонстративно оторвал кусок хлеба, говоря это, чтобы показать свое раздражение от прерывания обеда.

«Сегодня у меня была странная беседа с Астрид Хофферсон. Кажется, она думает, что может научить зверей помогать нам ловить больше рыбы».

Гоббер сделал паузу в своей еде, теперь заинтересовавшись.

«Я бы не стал это забывать». Она и остальные дети, кажется, имеют отношение к животным «.

«Тем не менее, – ответил Садор, – так странно думать, что драконы действительно нам помогут».

«Да, это так. Теперь все намного лучше, чем было».

«Правда, мне не нужно беспокоиться о том, что мою лодку сжигают ночью…»

«И вы все должны быть благодарны за это. Я слышу слишком много жалоб на вещи, которые не имеют большого значения».

«Если она сможет научить их водить рыбу в наши сети или найти лучшие места для рыбалки, то она убедит меня, что драконы хороши для чего-то», – ответил Садор.

Остальные его люди кивнули в знак согласия.

По крайней мере, это практическая связка…

Гоббер покончил с едой через несколько минут и вышел из зала. Он вернулся в свой дом в вечерних сумерках.

Астрид подумала, что драконы могут помочь деревне, помогая ловить рыбу. Умная девушка, Стоик определенно выбрал подходящего человека для руководства Академией.

Он не сомневался, что она поймет, как этого добиться. Надеюсь, она это поймет, пока погода не ухудшилась. Переход с осени на зиму может быть очень внезапным, и деревня будет нуждаться в значительных запасах припасов, чтобы накормить своих драконов-резидентов. Если предположить, что зверьки остались на Берк, конечно. Никто не знал, куда уходили драконы зимой, вероятно, на юг, где теплее.Говоря о тепле, его камину нужно было дрова, чтобы сгореть сегодня вечером. Таким образом, он сделал небольшой обход туда, где рубленная древесина была сложена около обрыва с видом на доки. Он схватил пару блоков и посмотрел на доки. Он сделал паузу, когда увидел Стоика, стоящего на берегу с чем-то слишком маленьким, чтобы разглядеть на таком расстоянии в его руках.

Шеф, казалось, смотрел в море.

Как долго было уместно скорбеть? У Стоика не осталось ничего от его личной жизни. Его жена и единственный сын были уже мертвы. Было действительно удивительно, что он держался так же хорошо, как и он. Меньшие люди сошли с ума от такого горя и должны были быть Изгоем, чтобы защитить племя.