Текст книги "Братья Ночи (ЛП)"
Автор книги: Toothlessgolfer
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 46 (всего у книги 46 страниц)
Он стал гораздо более заинтересованным и испуганным, когда понял, что они указывают на его крылья. И он вспомнил мрачную судьбу, в которой постигли все остальные родственники. Одной этой мысли было достаточно, чтобы заставить его содрогнуться, и он держал себя наготове на случай, если ему придется бороться за свою жизнь.
Затем он заметил что-то странное. Альфа, казалось, не соглашался с его рабами о чем-то, о нем.
«Ты… не… … родня… …» Альфа крикнул что-то на своих рабах.
В итоге двуногие рабы разошлись по команде Альфы и убрали оружие.
Что-то в его печени шепнуло, что он едва избежал ужасной участи.
*
Он перевернулся на бок и спрятал голову под свои хвостовые плавники. Вернемся в привычные удобства своей ловушки. Теперь оно пахло только им, и в нем не было следов последних родственников, которые были здесь.
Траллы забрали скальную семью вскоре после того, как он заставил ее подчиниться. Затем вскоре после этого они вернули его в пещеру. Он продолжал удивляться их действиям.
Почему они хотели, чтобы я боролся с другой семьей? Я не понимаю. Может быть, они хотят посмотреть, смогу ли я хорошо драться, чтобы Альфа отправила меня в долину борьбы ради веселья двумя ногами.
И почему Альфа не хотела, чтобы его рабы заземляли меня? Они заземляют каждую другую семью.
Он ворчал себе на странность двух ног. Жестоко и больно на одной лапе и защита на другой.
Я могу выиграть любой бой. Ни один родственник не сможет бороться со мной. И двуногие… они еще не видели мой настоящий огонь.
Он представил Альфу, стоящую снаружи ловушки и самодовольно смотрящую на него.
Я буду терпеть тебя. Вы не сломите меня. Я сильный. Я не слабый родственник.
«Я – Ночная Ярость».
========== TOM II-Гладиатор ==========
Комментарий к TOM II-Гладиатор
Примечание автора – в котором мы начинаем видеть некоторые из изменений Беззубика.
Примечание главного переводчика-86 глав готовы,но все же им требуется серьезная шлифовка.Так что,ожидайте.
«Птицы в клетках поют о свободе. Дикие птицы летают». – Джон Леннон
Пять солнц прошли с ним, получив лишь минимальное количество воды и мяса. Альфа извлек урок из прошлого раза и не пытался полностью убить его голодом. Вместо этого он только давал ему достаточно, чтобы поддерживать его жизнь и страдать от лишений.
Его живот катился и почти постоянно выражал свое сильное неудовольствие. Он злился и рычал на каждом проходе двух ног, особенно на Альфа-самца. Теперь он был ответственен за его страдания. Более того, казалось, ему нравилось сидеть вне его ловушки и либо разговаривать с ним, либо давать ему команды, которым он никогда не подчинялся.
В конце концов он обернулся, подарил Альфе свой пустой конец и проигнорировал Альфу как мог лучше. Он также много спал, за исключением этой конкретной ночи из-за боли в животе.
Это когда-нибудь прекратится? Нет, это хочет сломать меня. Двуногие – терпеливые охотники.
Было очень обидно видеть другого родственника, которого Альфа принесла, чтобы показать, что его кормили и поливали правильно. Все, что им нужно было сделать, это поклониться и подчиниться воле этой Альфы.
Умная идея начала проникать в его печень.
Что если я сделаю вид, что это сломало меня? Притворись, чтобы представить его. Заставь его думать, что он основал мою жизнь-огонь. Это не будет знать разницу.
Идея плохо сочеталась с его печенью, но это была лучшая идея, которую он смог придумать, чтобы получить больше еды и воды.
Он терпеливо ждал, пока Альфа не вернется для следующей попытки его проверить.
Двуногий прибыл, как и ожидалось, и прислонился к ловушке, как стало обычным делом. Однако, в отличие от их предыдущих встреч, он не рычал и не выражал гнева. Вместо этого он склонил голову и старался выглядеть как можно более послушным, несмотря на то, как сильно это исказило его печень.
«Род», приказала Альфа.
Он посмотрел вверх и увидел Альфу и ее неприветливые зубы. Затем двуногий протянул лапу и указал на землю.
«Родственник».
Очень неохотно и ненавидя, что он должен был это сделать, он сел и положил голову на лапы. Он не позволил своему хвосту дергаться от гнева.
Прошло несколько минут.
«Хороший родственник.»
Альфа звучала очень радостно и облегченно. Он призвал нескольких своих рабов, которые немедленно бросились, принося воду и рыбу, которые они поместили в его ловушку.
Он с удовольствием съел рыбу и опустошил ведро с водой, когда Альфа с радостью стукнула его порабощенным. Он оставался покорным до тех пор, пока Альфа и ее рабы не ушли. Только тогда он выпустил свой горячий, но приглушенный рычание. Он также взглянул на острые изогнутые когти на лапах.
Я надеюсь, что смогу зацепить это одним солнцем. Ветры и звезды выше, позволь мне убить этого двуногого.
Он чувствовал себя почти так, словно шагнул впустую. Было неправильно поклоняться и показывать слабость двум ногам. Это повредило его собственное чувство его силы как родня.
Но он получил то, что ему было нужно.
Альфа хочет играть в эту игру. Пусть это. Я не похож на слабого родственника. Я сильный.
*
Он сидел на краю пещеры, ожидая возвращения сир. Теперь было его солнце, чтобы начать учиться охотиться. И особенно, чтобы охотиться больше, чем на маленькие зуммеры или ползать в пещере. Они больше не питались и не наполняли его живот.
Первым признаком возвращения сира был сильный ветер и пронзительный звук, настолько велики были крылья сира, что они, казалось, растянулись по всему небу. Затем был мягкий стук ног сир, когда он приземлился.
Ему пришлось успокоиться и терпеливо ждать, пока великий родственник подошел к нему. Затем сир опустил к нему голову и встретил его глубоким грохотом.
«Сначала мой…»
Он мурлыкал, когда сир лизал его в знак приветствия.
«Я охота!»
Он обнажил свои крошечные зубы и набросился на воображаемый хвост с четырьмя ногами. Сир грохотал от удовольствия от своего великого пожара. Затем он последовал за сирой за пещеру, вынужденный почти бежать, чтобы не отставать от великих шагов сир. Они шли, пока он не начал уставать, наблюдая за движениями своего отца. Для него было важно узнать все о том, как сир следил за ситуацией и оставался готовым к любой опасности или добыче.
«Стоп», прошептал сир.
Поэтому он лежал в высокой траве и оставался неподвижным и скрытым.
«Какие?» он тихо щебетал.
Сир опустил нос к траве и начал нюхать. Затем сир посмотрел на него с очень счастливым грохотом.
«Хищная четвероногая…»
Он вскочил и также обнаружил след.
«Где добыча?»
«Вы найдете это, » ответил сир.
Этот отец хотел, чтобы он был тем, кто охотился за добычей, и поджег его печень. Он быстро начал следовать по тропе через кусты и травы с сир за ним.
В конце концов они нашли логово жертвы, дыру, вырытую в земле под кустом. Он пристально посмотрел на вход и уставился, ожидая появления добычи с четырьмя ногами и меховым хвостом. Ему стало скучно и он очень нетерпелив.
«Что теперь?»
Сир обернулся вокруг него и части куста.
«Теперь ты подождешь. Эта добыча знает, что ты здесь, и не покинет логово. Тебе нужно быть спокойным и очень терпеливым, чтобы хорошо охотиться».
«Но я хочу есть сейчас».
«Пища приходит к родственникам, которые ждут. Это игра на охоту. Вы нашли, где находится логово, это хорошо. Вы вернетесь в логово в будущем солнце, когда добыча не ищет вас».
Затем сир встал и грохотал к нему.
«Мы возвращаемся в нашу пещеру сейчас».
Идея его совсем не волновала, но он начал засыпать после того, как стал активным, так как солнце взлетело на самом высоком уровне. Его хвост отвисал, когда он шатался за своим отцом до пещеры. Он несколько раз спотыкался от истощения, но всегда продолжал идти. Вернувшись в холодную темноту, он погрузился в тепло под крылом своей плотины.
Сир не нуждался в том, чтобы поднять его и отнести обратно в логово.
*
Он ходил взад и вперед в ловушке рядом с боевой долиной, разминая когти на земле, когда нарастало напряжение. Громовые крики двух ног вокруг арены снаружи продолжали становиться все громче.
В глубине души ему было ясно, что это его солнце, чтобы сражаться. Чтобы рисковать жизнью и здоровьем ради развлечения двух ног. Но что бы он сделал, чтобы бороться против, родственников или двуногих? Он не был уверен, что лучше для него. Это зависело от того, получат ли двуногие оружие для убийства, сколько их будет, и будут ли они настоящими бойцами, а не слабыми рабами, которых он помнил, видя.
Что касается борьбы с другими родственниками, то это был первый раз, когда он должен был должным образом бороться с зубами и когтями против другого рода во многих сезонных циклах. Бой с родом пожирателей небесного света был коротким, в основном из-за его огня. И небольшая помощь от Астрид.
Я могу выиграть бой, что бы они ни имели.
Он почесал тяжелую веревку, плотно прижимая крылья вокруг себя. Привязки были все еще слишком сильны для него, как они всегда были.
Рот ловушки открылся, и он выпрыгнул в долину борьбы. Несколько рабов подошли и взяли поводья, привязанные к его голове. Они работали лапами на морде и сняли ее с него. Он сопротивлялся желанию откусить их лапы и начал поглощать его окружение. Стены вершины утеса были полностью заполнены двумя ногами, все из которых явно смотрели на него. Альфа ревела своим языком к аудитории, указывая на него. Ему было слишком трудно ясно понять, что говорит Альфа, но это явно имело какое-то отношение к нему.
Затем Альфа подала сигнал, и другая ловушка начала открываться, обнаруживая пару двуногих с их закругленными огненными блокаторами и палками с искусственными зубами. Однако он был очень удивлен, что двуногие были почти вытолкнуты на открытую рабом с длинными палками. Эти двуногие бойцы не были настоящими бойцами в своей печени.
Было бы легко выиграть битву. Но было что-то в их видении, что охладило его внутренний огонь и заставило его не хотеть драться. Эти двуногие еще ничего ему не сделали и, похоже, боялись его, как и должно быть. Они также не предпринимали никаких шагов, чтобы приблизиться к нему.
Пока они не пытаются убить меня…
Рев со стороны собравшейся аудитории начал угасать, так как ничего не произошло. Двуногие не бойцы в долине боевых действий остановились, не сводя глаз с него, когда он сидел на земле и оставался свернутым, чтобы прыгать в случае необходимости.
Они не хотят драться.
Траллы смотрели друг на друга в замешательстве, и даже Альфа выглядела неуверенно. Тем удивительнее была публика с двумя ногами за пределами долины. Они перешли от рева в одобрении к шипению и стону от явного разочарования.
Эти существа грустят, что нет борьбы? Они хотят увидеть смерть?
Он медленно покачал головой и почувствовал печаль в своей печени, осознав правду. Им нравились бои и смерть. Для них это была не только церемония скрещивания гнезд.
Нет конца тому, какими могут быть монстры с двумя ногами.
Затем рабы начали использовать свои длинные зубные палки, чтобы подтолкнуть двухфутовых не-бойцов к нему. И он зарычал и от неожиданности подпрыгнул, когда на его боку вспыхнула острая боль. Он обернулся и дико ударил по рабам, которые ткнули его своими палками. Удар едва не попал в живот, и они отступили в страхе.
Попробуйте еще раз, дайте мне причину убить вас.
Не бойцов толкали прямо перед ним, на расстоянии удара. Они осторожно держали свое блокирующее оружие и короткие зубные палочки, опасаясь смотреть на него. Он сжал губы и показал им зубы в знак предупреждения. Но они не сделали ничего агрессивного по отношению к нему.
Альфа очень сердито кричала на не бойцов, которые мудро пытались не сражаться. Хотя все это время публика продолжала издавать звуки неодобрения. Некоторые из них даже начали вставать и уходить.
По сигналу от Альфы, две страшные, не сражающиеся ноги были отозваны, явно стремясь убежать от него. Другие рабы толпились вокруг него и удерживали его. Альфа начала кричать что-то, успокаивающее толпу, как будто собрание каким-то образом нуждалось в успокоении. Затем он подал сигнал рабам, собравшимся в большой ловушке на другой стороне долины. Его печень остыла, когда он понял, почему.
Они собираются выпустить род, чтобы бороться со мной!
Конечно же, Альфа отступила, и рот другой ловушки начал открываться. Большой мужской хвост позвоночника выпрыгнул и сверкнул шипами, громко шипя. Его собственные похитители также освободили его и исчезли из долины боевых действий.
Этот родственник, казалось, не боялся или не хотел отступать. Он попытался вспыхнуть крыльями в знак предупреждения, прежде чем ему напомнили о веревках, которые привязывали его к земле. Мужчина пристально посмотрел на него, опустил голову и напал.
Как уже бывало несколько раз в его ближайших жизненных и смертельных сражениях, время, казалось, замедлялось, когда мужчина приближался. В последний момент он отшатнулся в сторону, едва увернувшись от щелчка зубов своего родственника на хвосте. Хвост позвоночника швырнул в него несколько хвостовых шипов, но дико промахнулся.
Он знал, что может держаться подальше от родственников, потому что он был быстрее, но он был намного больше его. Это был не бой, который было бы хорошо, чтобы длиться долго.
Он начал отступать, по-видимому, отступая, пока не почувствовал, как его хвост коснулся стены. Затем он вызывающе взревел на мужчину. Он ответил на его вызов хриплым ревом, опустил голову и снова напал.
План сработал отлично.
Он позволял своему огненному воздуху накапливаться в горле, пока его не хватило для небольшого взрыва огня. Его огненный воздух смешался с воздухом в ярком пурпурном свете. Выстрел ударил мужчину по лбу; не достаточно сильно, чтобы причинить ему большой вред, но достаточно, чтобы испугать и запутать его, а также разозлить.
Еще раз, он плавно перескочил в сторону, когда мужчина врезался в стену. Удар вызвал громкий удар, и род упал на землю, ошеломленный и не подозревавший.
Он расслабился и отступил после фырканья с насмешкой. И тут произошло нечто очень удивительное.
Две ноги в аудитории начали приветствовать и реветь в явном одобрении. Они были счастливы, что он выиграл бой.
Это было странно и круто. Услышав их звонки и рев, он почувствовал себя ревущим, он почувствовал тепло в своей печени и сильнее в конечностях.
Двуногие на острове домашнего гнезда почти никогда не ревут на меня… только один раз в битве гнезд на двух ногах.
Хвост позвоночника в конце концов изо всех сил пытался подняться и дико покачивался на двух ногах. Он попытался сделать шаг в его направлении, но в оцепенении упал на бок. Рев двух ног перешел в их странный, высокий смех.
Когда битва была окончена, а он победителем, рабы вышли вперед по сигналу Альфы и снова связали его, в то время как другие склонились к хвосту позвоночника. Несмотря на дискомфорт веревок, он высоко и гордо держал голову, когда его выводили из долины боев и обратно в подземную ловушку.
*
Он лег на живот и медленно жевал крупных рыб, которых он привел, по-видимому, в награду за его последнюю победу. Альфа, очевидно, был доволен своими первыми схватками за последние несколько солнц и думал наградить его хорошей едой.
В частности, произошла одна драка, из-за которой его печень была в замешательстве.
Большой двуногий, настоящий боец, был выпущен в долину борьбы. У него явно не было желания избегать боя. Ему удалось заземлить его, укусив его за искусственный зуб на две части и ударив его ногой хвостом. Это было явное поражение, когда двуногие упали на землю, крича от боли. Он оставил приземленного двуногого в одиночестве вместо того, чтобы убивать и есть его после окончания битвы. Это разочаровало почти всех двух ног зрителей, а также Альфу.
Почему им нравится смотреть бои и видеть смерть и основания? Кин будет смотреть бой, чтобы узнать, кто сильнее и может быть угрозой, но это не так.
Поскольку он ничего не мог сделать, проводя время в клетке, он решил попробовать одну вещь, которая казалась наиболее бесполезной. Что-то, чего он не делал с тех пор, пока не стал рабом.
Он опустил один коготь на каменную землю и обнаружил три слова, которые он знал лучше всего. Его когти не могли сделать отметку в скале, но он прекрасно помнил, как записать это.
Я беззубый
Затем он тихо рассмеялся над скручиванием слов.
Это другое место сейчас. Я не могу быть беззубым здесь.
Он думал о названии, которое дал ему Иккинг. Нет-зубы. Раньше это выглядело как двойник или трюк, потому что он явно не без зубов. Это было что-то дразнящее, что он мог смеяться вместе с глупым именем Иккапа. Однако теперь это казалось насмешливым именем, ложью, которая умаляла его и его силу. Но даже несмотря на это…
Это ничем не отличается от притворства, что Альфа сломала меня. И это все, что у меня осталось от Иккинга.
*
Этот бой не шел хорошо. Двое атакующих двуногих были удивительно умелыми и ловкими. Одному из них удалось укусить его за бока маленьким лапоподобным зубом. Теперь они оба работали вместе, двуногие стояли рядом друг с другом и продвигались, держа перед собой блокирующие круги.
Аудитория взревела и взволнованно кричала при каждом ударе зубного оружия. Его когти сжались в сухой и пыльной грязи.
Его основная стратегия в предыдущих боях с двумя ногами состояла в том, чтобы избегать их как можно дольше. Они всегда носили слишком много металлической защиты на своих тонких телах и становились слабее, чем дольше длилась борьба. Эти, тем не менее, ходили сами и старались не утомляться. Они были явно опытными бойцами.
Он ворчал про себя, что ему, возможно, понадобится убить этих двух ног, чего ему удалось избежать до сих пор. Был еще один трюк, который он еще не смог попробовать против них. Он собрал свой огненный воздух в горло и выпустил горячий шар пылающего огня в землю у их ног.
Пыль и дым были брошены им в глаза в горячем облаке, которое заставило их обоих отвести взгляд. Первый не имел ни малейшего понятия, что он прыгнул к нему, пока он не ударил его в защиту своим плечом, отбросив две ноги кувырком в сторону и перевернув голову над ногами. Он позволил себе самодовольный хрюканье удовлетворения.
И в его плече вспыхнула жгучая боль от палки зуба другого двуногого, вонзившегося глубоко в его плоть. Его зрение покраснело. Был громкий рев, и фиолетовая вспышка наполнила его зрение.
Затем он стоял, тяжело дыша посреди долины борьбы, когда вокруг него клубился дым.
Прямо перед ним была нижняя половина тела атакующего двуногого. Верхняя половина была разбита на части вокруг места, где стояли двуногие. Повсюду были окровавленные кусочки мяса и конечностей. Курение, искривленный металл и сожженная на земле живая вода были еще одним свидетельством разрушений, которые были нанесены.
Он быстро взглянул на другую двух ногу, свернувшуюся на обочине долины и рыдающую, его дыхание было явно нарушено.
Битва наконец закончилась, он повернулся к своей ловушке, чувствуя себя намного более истощенным, чем он должен был для боя этой продолжительности. Толпа двуногих ревела на сцене во время выступления, но на этот раз он заметил что-то другое. В страхе было больше криков.
Даже оцепеневшие двуногие, которые следили за ним, выглядели и пахли страхом. Страх перед ним. Их жизненные органы бились гораздо быстрее, чем обычно. Рабы заметно держались на расстоянии, даже ведя его за веревку.
И это было хорошо.
Они изучали свое законное место, узнавая, что он представляет собой большую угрозу. Наибольшая угроза. Их запах страха заставил его чувствовать себя живым и сильным. Может быть, они научатся быть нежными и покорными вокруг него.
Как две ноги должны быть!
Идея щекотала его хвост еще долго после того, как они заперли его в ловушке. Что-то еще было по-другому во время после боя. Несколько рабов принесли Альфу в его клетку. Затем они начали спорить и рычать друг на друга. Они явно говорили о нем. Несколько из рабов продолжали указывать на него и кричать, пока они все не склонили головы в согласии, в то время как Альфа стояла бесстрастно.
Рот, возьми меня за то, что я не узнал больше их слов
Затем наступило молчание, когда он зализывал свои колющие раны, ни одна из которых не была опасна для жизни.
Затем Альфа целенаправленно подошел к своей ловушке и дал ему команду подавления. Все рабы тщательно следили. Он послушно опустился на живот и уставился в землю, не издавая ни звука. Затем Альфа сунула лапу в ловушку и дала команду «Приходи».
Он встал и подошел к лапе, прищурившись на нее. Это выглядело таким слабым и хрупким. Один укус – все, что нужно, и он отомстит этому ужасному существу.
Он медленно сунул голову под лапу и позволил Альфе погладить его по носу. Затем Альфа отступила от ловушки. Альфа, явно довольная, затем взволнованно взволнована чем-то. Собрание распалось вскоре после того, как рабы рассеялись, хотя и с множеством отсталых взглядов к нему. Он поднял голову, когда осталась только Альфа. Он повернулся и улыбнулся ему.
«Хороший родственник.»
Альфа повернулась и пошла прочь, но остановилась и оглянулась на него в… растерянности? Беспокойство? Намек на тревогу?
Тогда это также ушло.
Это было искажено. Они спорили обо мне. Зачем? Возможно, Альфа хотела показать им, что я им не опасен. Пусть думают, что если им это удобно.
*
Последняя двуногая повесила зуб на своем плече и поразила цель. Его огонь нанес ответный удар и разорвал оскорбленную двуногую на куски. Он встал, чтобы реветь своей победой перед зрителями с двумя ногами, но область была почти полностью пуста. В долине не было рабов.
На скале над ним стоял только один двуногий. Короткий, тонкий двуногий детеныш с коричневым мехом на голове и блестящими зелеными глазами.
«Икота?»
Иккинг уставился на боевую долину с шокированным выражением на лице с двумя ногами, когда он увидел обгоревшие трупы и разбросанные куски плоти.
«Ты, монстр!»
«Нет, икота, я… я не хотел».
«Беззубый, нам не нужно их убивать!»
«Это убило бы меня», – прошептал он.
Затем Иккинг ахнул и прижал лапы к своей хрупкой груди, которая внезапно вызвала ярко-красное пятно. Иккинг достиг лапы в собственной груди и вытащил свой неподвижный орган жизни. Затем маленькое двуногое тело Иккапа упало с уступа.
Он прыгнул, чтобы поймать Икку, но расстояние было слишком велико…
И он проснулся от дрожи страха, когда у него перехватило дыхание.
Только плохое зрение…
В темноте было несколько рабов. Они внимательно наблюдали за ним. В конце концов они ушли после того, как он успокоился и, казалось, пошел спать.
Я должен был сделать это. Это не делает меня монстром.
*
Много солнц прошло без того, чтобы его отправили в долину боев. Он начал уделять больше внимания другим вещам, происходящим внутри подземного пространства. У всех двуногих рабов были свои уникальные черты, некоторые из них были более злыми, другие мягче к нему и другим родственникам. Он сделал ставку на то, чтобы не рычать и не хватать приятных рабов. Несколько новых родственников были принесены, и пара, которых он помнил, видя в других ловушках, исчезла, вероятно, жертвы драки. Здесь присутствовало несколько родственников, которые явно были доминирующими, в первую очередь, масштабы пожара, которые он видел на своем первом солнце в долине сражений. А также сам, как больше боев прогрессировал.
Скука была прервана, когда рабы подошли к его клетке и, как обычно, надели на него морду. Однако они не взяли его в долину боевых действий. Вместо этого они привели его в другое место под землей мимо нескольких других ловушек. Это изменение в рутине насторожило его.
На большем месте, куда его привели, уже было несколько двух ног. Они боролись и боролись с маленькой самкой позвоночника. Он смотрел с тревогой, поскольку на мгновение казалось, что они пытались заземлить его по какой-то причине. В конце концов борьба закончилась с привязанным на спине хвостом в явно неудобной позе. Затем рабы, стоявшие вокруг него, начали толкать его вперед к другой семье.
Что они делают?
Он остановился, чтобы не переступить через нее, но рабы не остановились. Они продолжали давить на его бока и тыкать в него острыми палками, пока они не заставили его ползти вверх и на нее. Она извивалась и шипела на него в знак протеста. Это очень ясно дало понять, что происходит.
Они пытались спарить его с ней.
Он на мгновение полностью замер, а затем снова зарычал. Он прошипел и попытался ударить любого из двух ног в пределах досягаемости. Двуногие вокруг него продолжали кричать, тыкать и подталкивать его.
Почему они думали, что он захочет спариться с хвостом позвоночника? Это была, безусловно, одна из самых извращенных мыслей, которую когда-либо думал любой из них. Они не были однотипными, и это был неподходящий сезон для этого. Если бы она была Ночной Яростью, как он сам, тогда, может быть. Даже это было бы плохо из-за того, что двуногие сближали их друг с другом, а не выбирали друг друга. Кроме того, он подозревал, что он еще не достаточно взрослый, чтобы производить яйца.
Альфа подошел и оценил ситуацию после допроса его бета. Альфа перевела взгляд с него на родственницу. Это дало еще одну серию команд рабам, которые снова толкнули его к хвосту позвоночника. Зная, что это не будет иметь значения, и что драка не поможет ему вообще, он неохотно забрался обратно на позвоночник, который также извивался в знак протеста. У него не было желания спариваться с ней. Она определенно согласилась, увидев, как она нарезала и попыталась укусить его.
После нескольких мгновений ничего не происходило, рабы оттащили его назад по подавленному сигналу от Альфы и привели его обратно в его ловушку. Они оставили ему обычное ведро с водой и крупную рыбу. Только после того, как его снова заперли в одиночестве, он серьезно задумался о том, что произошло. У него даже не было аппетита к еде, которую он оставил.
Ничто во всем его плену не заставило его чувствовать себя меньше, чем их попытка использовать его для приготовления яиц. Над землей, под теплым солнцем, с Ночной Яростью, чей интерес он завоевал и который хотел сделать с ним яйцо, это было бы очень хорошо. Это оставляло его справедливо чувствовать только отвращение, как будто он ел гнилое мясо.
Почему Альфа хочет, чтобы я спарился? Думает ли я, что я могу дать позвоночнику яйцо? Витая!
Он размышлял о своем опыте в этом двухногом ловушке. Ни один из родственников женского пола не имел надлежащих партнеров из того, что он мог сказать Все они были отделены друг от друга. Двуногие не взяли бы яйца со своих дамб, не так ли?
Да, они будут.
Это имело некоторый смысл в ужасно запутанном виде. Это был бы один способ всегда иметь больше родственников в их ловушке. Заставьте мужчин делать большую часть борьбы. Возьми яйца и детенышей в другое место. Детеныши никогда не узнают то, что им нужно, чтобы научиться выживать и быть настоящими родственниками. Они ничего не будут знать, кроме того, что произошло внутри стен этой ловушки или какой-либо другой плохой жизни, которую двуногие запланировали для них. Это был бы весь их мир.
Его изоляция повлияла на него заново. Взбираясь на хвост позвоночника, он ничего не принес, никакого чувства волнения и рвения. В своей прошлой жизни он не достиг совершеннолетия, когда начал защищать род от двуногих на острове, который сейчас не является домом для гнезда. Когда-то он достиг совершеннолетия, хотя иногда находился далеко от этого места в поисках других родственников, подобных себе, но он никогда не находил их. Это знание и пустота, которую оно всегда приносило, охладили его жизненный огонь до самой идеи.
Он закрыл глаза и подумал о небесах за стенами этой ловушки, всегда присутствующей и всегда вне его досягаемости. Его сонное видение напоминало ночную ярость, такой же одинокой, как и он, и ожидал помощника, который никогда не найдет ее, сидящего на какой-то далекой горе.
