Текст книги "Хроника"

A.1079

1079 г. Разделение, скорее раскол, Тевтонского королевства, честолюбивая борьба двух королей за обладание им, и среди этого – разрушение, неслыханное рабство и угнетение церкви Божьей продолжалось так же, как и началось. Но вот схватки между ними прекратились, и борьба стала вестись в основном дипломатическими методами. Поскольку оба короля искали поддержки у господина папы, податели писем активно сновали от одной стороны к другой. Однако тем, кто был на стороне короля Рудольфа, очень сложно было отправлять послов, ибо прежде доступный для всех путь туда был закрыт старанием Генриха и его сторонников.

^aИ вот папа Григорий отправил различные, отличные от прежнего приговора, письма и разослал их в феврале месяце. В письме к Бернгарду, дьякону римской церкви, и Бернгарду, аббату Марселя, он вслед за предпосланным приветствием добавляет следующее: «Мы не сомневаемся, что вам, братья, известно, почему мы, полагаясь на милосердие Божье, ушли из Города, а именно потому, что намерены прийти в Тевтонские земли и установить между [обоими королями] мир к чести Божьей и ради пользы церковной. Но так как те, которые должны были служить нам проводниками в этом намерении, отсутствовали, мы, задержанные приходом короля в Италию, с великой опасностью для себя остались в Ломбардии среди врагов христианской религии¹1
  То есть среди антипапски настроенной знати и духовенства Северной Италии.


[Закрыть] и до сих пор не смогли, как желали, перебраться через горы. Поэтому мы призываем вас и повелеваем вам именем блаженного Петра, чтобы вы, опираясь на его власть и снабженные нашими указаниями и нашей должностью, доставшейся нам от этого князя апостолов, убедили обоих королей, Генриха и Рудольфа, предоставить нам возможность безопасного прохода и оказать помощь и сопровождение в лице таких людей, в которых вы вполне уверены, чтобы мы под покровительством Христовым все же совершили этот путь. Ибо мы желаем, следуя совету духовенства и мирян этого королевства, которые боятся Бога и любят Его, рассмотреть с помощью Божьей их дело и указать, на чьей стороне правда и кто более достоин управлять королевством». И далее следующее: «Поэтому, если кто-либо из названных королей откажется повиноваться нашему приговору и внимать вашим увещеваниям, но распалив свое высокомерие и факел алчности, будет стремиться к опустошению Римской империи, противодействуйте ему всеми силами и любым способом, вплоть до смерти, если будет нужно, с помощью нашей должности». И через несколько строк: «Другому же, который окажет смиренное повиновение нашему приговору и послушание вселенской матери [-церкви], как подобает христианскому королю, окажите, созвав совещание клириков и мирян, всяческую помощь и содействие, утвердите его властью апостолов Петра и Павла, а также нашей волей в королевском достоинстве, и прикажите всем епископам, аббатам, клирикам и мирянам преданно повиноваться ему, как королю».

Он отправил также другие, содержавшие то же поручение письма всем архиепископам, епископам, герцогам, графам и всем верующим во Христа, живущим в Тевтонском королевстве.

Кардинал Бернгард исполнил то, что ему было предписано. И вот сторонники Рудольфа, получив эти послания, лишились больших надежд, которые они возлагали на апостольскую скалу. В результате, они отправили папе укоризненные письма, в которых вслед за предпосланным [приветствием] говорилось:

«Ваше великолепие и ваши письма, которыми мы располагаем в качестве доказательства, – свидетели того, что вы лишили нашего короля королевского достоинства, под строжайшим запретом воспретили нам служить ему, как королю, освободили всех христиан от уз присяги, которую те давали или еще дадут ему, и связали его узами анафемы не по нашему совету и не ради нашего дела, но ради нанесенных апостольскому престолу оскорблений. Во всем этом мы с великой для себя опасностью, как стало ясно теперь, оказали вашему святейшеству послушание и, поскольку мы отказались вместе с прочими согласиться с ним, низложенным, относительно вашего низложения, он проявил по отношению к нам такую суровость, что многие из нас, потеряв все свое имущество, положили души свои в этой войне, оставив сыновей без наследства и из богатых нищими. Те же, кто остался, живут, ежедневно опасаясь за свою жизнь, и лишились почти всех средств жизни. Но вот, не сумев одолеть нас никакими гонениями, он сам был побежден, когда, хоть и против воли, явился к вам, которого оскорблял, и оказал вам честь своим бесчестьем. Однако за все наши труды мы получили в награду то, что тот, который с опасностью для наших душ был вынужден кланяться следу от ваших ног, без нашего согласия и без исправления был освобожден и во вред нам получил свободу». И через несколько строк: «И вот, когда уже больше года мы пребывали без правителя, в месте, в котором он был посрамлен, был избран другой [король] из наших князей. Однако когда все надежды на укрепление империи были связаны нами с избранным нами королем, а не с королями, ваши письма вдруг сообщают о каких-то двух королях в одном королевстве, имеют поручения к ним обоим. За удвоением королевского титула и расколом королевства последовали также раскол народа и предпочтения отдельных областей. Мы находим также, что в ваших письмах всегда отдается предпочтение личности этого лжеца, ибо вы требуете от него, как от располагающего властью, предоставить вам сопровождение в эти края для рассмотрения этого дела». И далее: «Нашу слабость возмущает, что в то время, как нас призывают упорно продолжать начатое дело, сами словами и делами подают надежду противной стороне. Ибо друзья названного Генриха, всему королевству известные своей дурной славой, открыто проявив непослушание соборным повелениям и служа ему, как королю, вместе с ним были отлучены от церкви апостольским легатом; но, придя к [апостольскому] престолу, они были там радушно приняты и не только безнаказанно возвратились, но, сверх того, были увенчаны славой и честью, с гордостью вернулись к прежнему непослушанию и издеваются над нашим несчастьем. Нам кажется смешным до безумия, что мы вынуждены избегать общества тех, которые самим нашим главой были приняты в общение столь любовно.

В усугубление нашего несчастья нас, кроме наших собственных грехов, поражает также наглость наших противников, ибо только нашей небрежности следует приписать то, что мы [своевременно] не отправляли к вам подходящие и частые посольства. Ибо совершенно очевидно, что именно те мешают нам это делать, которые клятвенно обещали вам не препятствовать этому. А теперь о насильственном закрытии священного пути и об их явном вероломстве молчат, а нам вменяют в вину то, что мы не прислали послов. Мы знаем, возлюбленный господин, и надеемся, исходя из вашего благочестия, что вы все это делаете из благих намерений и какого-то основательного соображения; но мы, простые люди, не в состоянии постичь эту тайную цель, а потому расскажем вам о том, что, как мы ясно видели и слышали, возросло и ежедневно возрастает от этого поощрения [вами] обеих сторон и непонятного затягивания совершенно ясных дел, а именно: о внутренних войнах, которые страшнее войн гражданских, о бесчисленных убийствах, опустошениях, поджогах без различия домов и церквей, беспримерном угнетении бедняков, разграблении церковного имущества, о каком мы прежде никогда не слышали, об исчезновении духовных и светских законов без всякой надежды на восстановление. И, наконец, о таком расточении королевского имущества в результате борьбы двух королей, каждый из которых получил от вас надежду на обретение королевства, что в последующем короли наших земель будут вынуждены жить за счет грабежей, а не за счет королевского добра. Эти несчастья или уже прекратились бы, или были гораздо меньшими, если бы ваша милость не уклонялась ни вправо, ни влево»²2
  Втор., 17, 20.


[Закрыть]. И через несколько строк: «Ибо, если о том, что было решено на римском соборе и позднее подтверждено легатом апостольского престола, следует хранить молчание, то чему нам тогда следует верить и что признавать за истину?».

Не получив на эти письма четкого ответа, они отправили ему также следующие письма:

«Ваше святейшество знает и всем вокруг известно, насколько трудно и опасно для нас отправлять к вам посольства, ибо путь, прежде открытый для всех народов, племен и языков, ныне закрыт, особенно для тех, которые немало потрудились для чести того, к телу которого ведет этот путь». И далее немногое: «Когда наш посол вернулся после долгого ожидания, то не сообщил нам ничего утешительного, кроме ваших слов о том, что вы не верите тем, кого мы прислали с поручением. Но почему, возлюбленный господин, вам показалось подозрительным то, что наши братья и соепископы Вюрцбурга и Пассау, вместе с другими благочестивыми людьми, сообщили вам в качестве правды, то, что, судя по их свидетельству, они видели и слышали? Не в словах лжи видим мы надежду на освобождение, но верим, что только правда освободит нас, что Бог, который есть истина и который видит [наши] муки и несчастья, не оставит уповающих на Него. Ибо король наш Рудольф, сильный в том, кто дает благо королям, одержал убедительную победу над врагами Господними. Генрих же со своими простецами, кроме тех, которые пали от меча, обратился в бегство; спутником его был тот, чью злобу вы напрасно пытались победить добром, а именно Роберт Бамбергский, виновник и поджигатель всех этих [бед]. О, если бы вы уже достаточно изведали коварство его сторонников! Не обнадеживайте более, возлюбленный господин, такого рода людей в насмешку над вашим святым именем, и не просите у них сопровождения после столь частых отказов. Приход ваш к нам крайне желателен для нас и крайне необходим, но мы точно знаем, что вы никогда не придете в наши земли по их доброй воле, если только не захотите встать на их сторону». И далее немногое: «Итак, если не ради нас, то ради чести апостольского престола, подтвердите то, что сделал легат этого престола, так чтобы вы без околичностей объявили, чего следует бояться при этом расколе церкви и чему следовать. Если что и было сделано прежде, то противная сторона настолько истратила уже силы, что не сможет повредить ни нам, ни вам. Мы просим вас также не потерпеть нарушения канонических установлений и не позволять хоронить на кладбищах тела отлученных, которые погибли, преследуя церковь. И запретить совершать богослужение там, где они уже погребены. Многие из них погребены в городе Аугсбурге. Вы вполне можете отправить ваши письма конгрегациям этого места через странствующих пилигримов».

Они отправили также 3-е письмо, которое велели зачитать на соборе в Риме, дабы посредством его побудить господина папу и вселенскую церковь к достойной апостола твердости:

«Мы приносим блаженному Петру, его наместнику, господину папе Григорию, и всему святому собору жалобу на обиды и насилия, которые мы претерпели и продолжаем терпеть от господина Генриха из-за того, что мы оказали послушание апостольскому престолу. До нас дошло, что на недавно состоявшемся в Риме соборе³3
  19 ноября 1078 г.


[Закрыть] был поставлен вопрос – следует ли отлучать от церкви обоих [королей] или только одного. Поэтому мы, которым тяжело слышать подобные речи, напомним, на основании чего считаем Генриха уже отлученным от церкви. Римская церковь -свидетель того, за какие преступления и за какую неслыханную дерзость он был связан на соборе этой церкви узами анафемы, однако не ранее, как узнаем мы из писем папы, чем было доказано, что он, презрев многие его увещевания, вместо исправления постоянно становился еще хуже. Итак, надо думать, что тот, кто в течение трех лет был неисправим, уже образумился, если есть основания усомниться в вынесенном против него приговоре. Отлученный, он, как всюду известно, с продолжительным упорством презирал апостольский престол. И вот, вынужденный необходимостью, причины которой хорошо известны, он искал разрешения и добился его, но не ранее, чем клятвенно обещал дать удовлетворение в предъявленных ему винах, когда господин папа укажет ему время. Получив на этих условиях разрешение, он удалился. И вот, когда папа счел нужным, то, отправив письма, потребовал от него то, что он обещал. Однако гонцы были схвачены людьми Генриха, и одни откупились деньгами, а другие были раздеты и обриты. Когда это дошло до нас, мы через другого посла отправили папе письма, но он, выслушав послание, ничего не ответил, а письма принять отказался. Свидетелями этого являются очень многие достойные люди, в том числе легат, господин Бернгард, который и был отправлен к нам ради этого дела. Он, хоть и знал, что тот уже связан прежней анафемой за связанное с непослушанием клятвопреступление, все же выполнил то, что ему было поручено апостольским престолом, а именно: опять запретил ему управлять королевством, отлучил его и его сторонников от тела и крови Господних и от церковного погребения и апостольской властью утвердил в королевском достоинстве другого человека. Но тот, презрев этот эдикт, как и многие другие, опять вступил в запрещенное ему королевство и так его разорил, что ни в одной из провинций не осталось почти ничего из королевских регалий. И, когда для содержания сторонников ему не хватило ресурсов королевства, он стал открыто разорять церкви. Были совершены неслыханные и беспримерные разорения. Ибо он захватил не одни только земли, но сами епископства, причем очень многие, изгнав оттуда епископов. За это дело господин папа, вняв воплям епископов, на соборе, который состоялся 15 ноября⁴4
  1078 г.


[Закрыть], отлучил всех, которые захватили эти земли. Однако и позднее ни сам [Генрих] не отказался от захватов, ни тех, которые были отлучены, не лишил своего общения. Мы слышали, что его защитники приводили в его оправдание, будто он ничего не удержал из церковных земель и будто бы никто не захватывал их по его приказу и не получал из его рук. Однако мы не в этом его обвиняем, а в том, – и готовы это доказать, – что церковные земли с его ведома захватили те его люди, которым он разрешил это сделать по их просьбе, и разделил между ними по своему усмотрению; и эти нечестивцы служат ему, купленные подобной наградой. А теми землями, которые он никому не уступил, Генрих пользуется, как своими собственными. Если вы признаете эти обвинения ложными, то мы, обвинители, смиримся и готовы понести наказание уже как обвиняемые. Так пусть же святой апостольский престол примет решение, пусть исследует постановления святых отцов и указы римских понтификов, следует ли считать отлученными и святотатцами как тех, которые сами это делают, так и тех, которые с ними соглашаются⁵5
  Рим., 1, 32.


[Закрыть], или и с теми, и с другими можно вступать в общение. Хоть они знают, что все, что мы про них говорим, – правда, они умышленно принимают участие в его злодеяниях и приходят к вам, чтобы под личиной [защиты] скрыть несправедливость и быть защитниками столь тяжких преступлений. И когда на соборе этой святой церкви, которая всегда учила избегать отлученных, они выступают с речами, то их выслушивают с таким же терпением, как нас, не делая никакой разницы между преступниками и пострадавшими. Недавно в сопровождении своего господина они поднялись против нас, послушных повелениям папы, чтобы принудить к непослушанию, а именно вторглись в пределах Швабии, где предали огню церкви, разрушили алтари и совершили бесчисленные святотатства. Мы в этом деле не обвиняем их и не оправдываем; но утверждаем, что подобные разбои в церквях и на кладбищах должны совершаться только с согласия и разрешения как князей, так и всей почти собравшейся знати, при условии, что войско по их мнению нельзя содержать иначе, чем только посредством святотатства. Святая римская церковь знает также, что названный Генрих клятвенно обещал господину папе, а именно, что ни он, ни его люди не будут препятствовать тем, кто направляется к могилам апостолов из любой части света, и не будут чинить им обид. Умолчим же о том, как он это исполнил, ибо об этом ясно говорит само положение дел. Кроме того приговора, который выносится древними отцами и вашей святостью против такого рода негодяев, архиепископ Майнцский, следуя примеру старших, при участии 7 епископов, которых коснулись эти несправедливости, и ради защиты вверенной ему церкви, предал названного Генриха, как прихожанина своего диоцеза, вместе с его сторонниками Сатане во измождение плоти⁶6
  1 Кор., 5, 5.


[Закрыть]. Господин епископ Вюрцбурга в присутствии и при содействии легата апостольского престола, господина Бернгарда, также предал анафеме всех, которые словом или делом были виновны в том, что он запретил своим престолом. Виновник этого запрета, часто бывавший в городе этого престола, в котором почти никто не был отлучен, всем хорошо известен. И вот ваша святость услышала, сколь многократно был осужден этот муж вместе со своими людьми и по справедливости должен был быть осужден. Итак, мы просим вас во имя Господа нашего Иисуса Христа и во имя того, чьим наместником вы являетесь, даже если вы не считаете нужным добавлять еще что-то к уже вынесенным против этого человека приговорам, строжайше запретить принимать их в общение как при этом святом престоле, так и при любом другом, прежде чем они не дадут удовлетворения церквям, которым повредили, дабы вверенное вам стадо не было осквернено ими еще более и дабы эта паршивая закваска не испортила все тесто»⁷7
  1 Кор., 5,6.


[Закрыть].

Тогда [папа] направил от лица собора в Тевтонские земли следующее письмо:

«Григорий, раб рабов Божьих, всем клирикам и мирянам, живущим в Тевтонском королевстве, которые не связаны узами отлучения, шлет привет и апостольское благословение. Нашей заботой, как заявили мы на соборе, который состоялся в этом году на 40-дневный пост в Риме⁸8
  В феврале 1078 г.


[Закрыть], было и есть – удалить от вашего королевства пагубное несчастье и разорение и вернуть достойный мир и обычное великолепие. По приговору Святого Духа мы постановили, чтобы в вашем королевстве состоялся сейм при участии всех епископов и мирян, которые боятся Бога и желают мира, на котором при участии наших легатов надлежит решить – за кем из двух борющихся за власть королей, то есть за Генрихом или Рудольфом, стоит правда, и чья сторона, побежденная разумными доводами и под давлением власти блаженного Петра, будет признана неправой и должна будет уступить. Пусть правая сторона полагается на Бога и власть блаженного Петра, надеется на победу и не боится смерти. Но, так как до нас дошло, что некие враги Божьи и сыны дьявола среди вас стремятся вопреки запрету апостольского престола сорвать созыв названного сейма и отнюдь не во имя справедливости, но во имя гордыни и разрушения всего королевства, желают исполнить свои замыслы и разрушить христианскую религию, то мы от лица блаженного Петра повелеваем вам не оказывать таким людям никакого содействия и не вступать с ними в общение. Ибо на вышеназванном соборе все они были связаны узами отлучения и анафемы и связаны также властью блаженного Петра, чтобы не дать им возможности одержать победу, чтобы смутить и отозвать их от гибели своих душ и разорения собственного отечества. Вы же, возлюбленные братья, не сомневайтесь во мне и не думайте, будто я покровительствую неправой стороне. Я скорее готов принять смерть ради вашего блага, чем получить славу всего мира ради вашей погибели. Если же кто-нибудь, полагаясь на ложь, иначе толковал вам [наши] письма и слова, то никоим образом не верьте им. Ибо мы боимся Бога и ежедневно страдаем из любви к Нему, и потому презираем высокомерие и мирские соблазны, что верим, не сомневаясь, в скорое обретение у Него утешения. Всемогущий и милосердный Бог, который сверх надежды и сверх заслуг милует и утешает нас в нашем несчастье, откроет сердце вам в законе своем и утвердит вас в заповедях своих⁹9
  2 Макк., 1,4.


[Закрыть], чтобы привести вас, освобожденных властью св. Петра от всех грехов, к царству небесному».

В ответ на это сторонники Рудольфа отправили еще одно письмо, в котором вслед за предпосланным [обращением] содержалось следующее:

«Мы знаем, что вы не забыли, сколь часто и настойчиво мы жаловались вам на то, что почти все епископы, послушные апостольскому престолу, были изгнаны и скрываются, бежав от лица преследователей. Им остается только встретиться со своими гонителями и вступить в бой за то дело, за которое одни из них были убиты, другие уведены в плен, а остальные лишились всего своего имущества. Затем нам кажется довольно странным, что нам велено обсуждать дело этого человека с теми людьми, которых легат святой римской церкви обоих исторг по вашему приказанию из лона святой церкви. Если ничто этому не мешает, то как быть с нашим делом? Следует ли нам пересмотреть уже давно вынесенный приговор римского собора и опять поставить его под сомнение? Что будем мы обсуждать и справедливо ли будет вернуть королевство тому, кому вы вот уже 3 года как запретили на основании соборного приговора управлять королевством? Разве не было бы более правильным, чтобы обсуждение дела предшествовало приговору, а не последовало только теперь? Мы знаем ваше благоразумие и то, что собор под вашим председательством никогда не вынес бы приговор, не исследовав предварительно дело. Так зачем нужно второе обсуждение? Если же обсуждения дела вообще не было и его нужно еще только обсудить, то на каком основании [Генрих] без обсуждения и прибавления каких-либо условий был лишен апостольской властью королевского достоинства? Почему нам велели оказывать послушание другому королю, прежде чем не было четко установлено, что этот не может править?». И далее немногое: «Даже если мы умолчим обо всем остальном и значение имеет только то разрешение от присяги, которое вы сделали на соборе, то и тогда совершенно несомненно, что он не может быть королем. Ибо как может править тот, кому никто не обязан сохранять верность? Как может править народом тот, кто при решении судебных дел никого не может связать клятвенным обязательством и вынести справедливый приговор? Если же – да не будет того! – это апостольское разрешение не следует считать имеющим силу, то что будет с теми епископами и прочими, которые в надежде на указанное разрешение нарушили свои, данные названному Генриху клятвы? Разве не уличены они будут в явном клятвопреступлении? И еще кое-что. Как быть с теми клятвами, которые позднее были даны королю Рудольфу, власти которого мы подчинились по вашему слову?». И в конце письма: «Если вы решили свернуть с начатого пути и искать различные увертки, то не только не исцелите того, кто ранен, но и нанесете раны тем, которые здоровы. Ибо, если следует усомниться в том, что установила ваша власть, и вы бросите нас в самый разгар бури, которую мы терпим ради вас, то мы – свидетели тому небо и земля – несправедливо погибнем».