Текст книги "Симфония боли (СИ)"

Автор книги: Ramster

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)

Рамси отмахнулся: плевать уже, пошли вон – и дверь бесшумно закрылась.

Б**дские боги… Так тупо, так невероятно тупо!.. Чего он добивался, что хотел увидеть? Как Донелла с визгом убегает от рычащего Вонючки, который пугнёт её до дверей и вернётся? Если бы только он был не так пьян… Тогда бы точно помнил в тот момент: Вонючка всегда выполняет приказ. Любой ценой.

Рамси не глядя протянул руку и, почувствовав пальцами мелко дрожащий ошейник, сгрёб живую игрушку в охапку. Крепко, даже ногами сжал. Уткнулся носом в горячий, с пульсирующей жилкой висок, пачкая мягкие Вонючкины волосы чужой и собственной кровью.

– Простите, пожалуйста, простите, милорд, простите, простите… – лепетал болтонский пёс, застыв в ужасе.

– Свирепый, территорию охраняешь, – со слабой усмешкой бормотнул Рамси привычную фразу – невнятно из-за разбитых губ; крутанул Вонючке ухо, дёрнул за ошейник и снова стиснул. – Я тебя не отдам.

Рамси ждал отца в своей комнате. Чёрт знает, сколько: счёт времени потерялся, как и опьянение, как и всякое желание спать. Ждал один: он приказал Вонючке незаметно исчезнуть до утра, да так, чтоб даже хозяин не знал куда. И не зря.

– Где твоя крыса? – выплюнул Русе, как только вошёл.

Рамси повернулся и безразлично пожал плечами:

– Кто его знает, прячется где-то… Ты его напугал шумом из-за этой дурёхи.

– «Эта дурёха», – медленно и раздельно произнес Болтон-старший, приближаясь с ледяным взглядом, – очнулась по дороге в больницу и сказала, что на неё напал твой раб.

Ни тени эмоций наружу, приподнять бровь и презрительно фыркнуть:

– Правда?.. Влюблённая бедняжка, видимо, хочет оправдать меня. – Рамси криво усмехнулся. – А точнее, ей гордыня не позволяет признать, что я сам мог с ней так ужа-асно поступить.

– Поганый ублюдок, – бесстрастное высоколобое лицо передёрнулось: чуть расширились ноздри, чуть глубже стала морщина между бровями. – Думаешь, в реальном мире за пределами твоих больных мозгов проблемы так и решаются?

– В том числе, – непринуждённо признал Рамси.

– И меня как главную свою проблему ты бы тоже рад был так решить?

Самоуверенная сытая физиономия разом побледнела; Болтон-младший отшатнулся и замер.

– Н-нет…

Мелькнувший в его взгляде ужас, сдавившая голос боль – зажгли тусклые злые огоньки в глазах отца.

– Думал, я бить тебя буду за твою ублюдскую выходку? Нет, безмозглое ты дерьмо, в цивилизованном мире так не поступают, – надтреснутый хладнокровный голос Русе чуть подрагивал от задавленной в глубине ярости, пока он шаг за шагом надвигался на медленно пятящегося сына. – И не думают о том, чтобы убрать своих родителей, верно?

– Не-е-ет!.. – Рамси приглушенно взвыл – всё ещё сдерживаясь, всё ещё пытаясь не поднять голос.

– Повтори-ка ещё раз, подумай об этом как следует.

Распаляясь, со свирепо округлившимися глазами, Русе чеканил слова всё чётче, вцепившись в негодного ублюдка стылым взглядом: судорожно растопыренные пальцы коротко дёрнулись вверх, к голове; мордатую физиономию перекосило.

– Я никогда не подниму на тебя руку! – прохрипел Рамси, давясь словами, будто те сами рвались наружу, раздирая ему глотку.

Вместо болезненного стона между зубов вытолкнулось рычание, в вытаращенных глазах, вместо мольбы о пощаде, – ненависть. Увлечённость во взгляде старшего Болтона сменилась отвращением – и он, выдернув из кобуры пистолет, с брезгливой гримасой стукнул им сына по голове. Коротко, будто пачкаться не хотел, плашмя – не пробить череп, а всего-то отбросить к стене.

– Защищайся! – приказал Русе. – Хочешь ударить в ответ?! Ударь.

– Я никогда-а-а-а!.. – в сдавленном вопле – почти паника, почти отчаяние; в задушенном вдохе – хрип. – Не подниму на тебя руку!.. – Боль, боль, БОЛЬ – и Рамси, сорвавшись, вцепившись наконец себе в голову, заорал: – НИКОГДА НЕ ПОДНИМУ НА ТЕБЯ РУКУ!!!

– То-то же, тварь, – со сдержанным презрительным торжеством Русе припечатал взглядом сползшего по стене ублюдка. – Не думай, что способен кого-то обмануть своим… слабоумием. Твоя пакостная крыса – уже не твоя, а стратегический резерв для компенсации.

– Милорд, Хорнвуды выдвинули ноту протеста, – с лёгким полупоклоном сообщил ожидавший за дверью Лок. – Они в крайнем негодовании, требуют разъяснений.

– Организуй переговоры на утро. – Русе закрыл за собой комнату сына и с ненавистью процедил сквозь зубы: – Чокнутый ублюдок. – И уже шагая вниз по лестнице, пробормотал задумчиво, почти с горечью – обращаясь то ли к следующему на деликатном отдалении секретарю, то ли в никуда: – Всё, что осталось после моей красавицы, моей… идеальной жертвы. Это мерзавец Рамси. – И ещё задумчивей и тише, почти неслышно: – Так похож на свою мать, что иногда его хочется мучить вечно. И так похож на меня, что от него тянет блевать.

====== 14. Опрокинутость в небо (1) ======

– Хороший пёс… Вернулся. – Рамси милостиво потрепал склонённую голову живой игрушки; отвесил подзатыльник за полный боли взгляд, который Вонючка бросил на его лицо: неровно напухшие разбитые губы и запёкшуюся ссадину сбоку лба. – Не таращись. Где ты прятался?

Ошейник был прохладный и влажный, а уютный запах кожи за ухом отдавал полынью.

– В зарослях… у деревни, милорд… – выдохнул Вонючка хрипловато, вытягивая шею под изучающими, невесомыми пока прикосновениями.

…А сами уши – холодные, приятные. Только и остужать об них до сих пор горящую битую физиономию. Уткнуться, дышать и не думать – хотя бы несколько секунд.

– Хороший пёс, – повторил Рамси, отстранившись – когда упругий лепесток хряща стал совсем тёплым и бесполезным. – Дальше будешь ходить за мной, ни на шаг не отставай.

Вонючка глубоко вздохнул с выражением тихого робкого счастья, всё ещё блаженно жмурясь, – до невозможности ручной и беззащитный. Отослать его прятаться дольше, чем до сегодняшнего утра – пока отец не закрылся с приехавшими Хорнвудами в кабинете, – только казалось лучшим выходом, а на деле это было бы убийством. Даже если снять запрет на насилие, Вонючка не выживет один. Да и нахрен он нужен, если не рядом?

– Думаю, пора проверить, как там дела у моих новых родственников, – сообщил ему Рамси, отпуская. – У меня есть кое-какие задумки…

– Без проблем, конечно, – заверил Русе Болтон своих собеседников, едва заметно улыбаясь со сдержанной вежливостью; всё ещё хмурый Хенри Хорнвуд переглянулся с такими же пухлыми, как сам, серьёзными молодчиками – видимо, племянниками – и кивнул. – Я рад, что мы пришли к соглашению, и ещё раз приношу свои глубочайшие извинения по поводу инцидента. В каком виде вам его выдать?

– Кого?

Все обернулись к распахнувшейся двери. В проёме стоял Рамси Болтон: руки в карманах камуфляжных брюк, стилы сверкают, алая рубашка режет взгляд, а на сытой физиономии – вчерашние следы побоев и простодушно-скромная улыбочка.

– Твоего полоумного раба, который бросается на людей, – с нажимом отозвался Русе; каждая нотка напряжённого сухого голоса предупреждала: только вякни, только сунься. – За его выдачу Донелла, возможно, даст тебе шанс попросить прощения. А сейчас – ступай к себе в комнату, Рамси, поговорим чуть позже.

Широкий жутковатый оскал исказил лицо бастарда, сделав его ещё мордатей и окончательно отталкивающим.

– Вы действительно верите, что вашу дочурку покусал Вонючка? – насмешливо воззвал он к Хорнвудам, вскинув аккуратные бровки; шагнул вперёд – и, выдернув из-за спины свою живую игрушку, обтрёпанную и грязную, встряхнул за ошейник. – Мой жалкий Вонючка? Который лишний шаг боится ступить, не то что кого-то тронуть?

– Рамси! – предостерегающе рыкнул отец, привстав.

– Это сделал я, – сообщил паренёк с беспечной улыбкой; отпустил раба – тот, потеряв равновесие, едва не шлёпнулся на пол и тут же бесшумно спрятался за хозяина. – И если бы она не верещала, как идиотка, когда я кусал её нежно, до грубостей бы не дошло! И… что вы там сказали? – вся его наглая физиономия так и сочилась ехидством и презрением. – «Даст мне шанс попросить прощения»? Да если б она даже просто дать мне собралась, я бы ещё очень хорошо подумал, совать ей или нет. Пусть лучше скажет спасибо, что я не облевал её, когда случайно нюхнул, – было нелегко!

В конференц-зале повисла тишина. Племянники, чуть привстав, переглянулись: пускать ли в ход кулаки; лорд Хорнвуд хапнул воздух раз, другой, медленно багровея – будто его удар сейчас хватит, – и выплюнул наконец севшим от негодования голосом:

– Твой бастард – сбесившееся животное, Болтон. Вы поплатитесь.

Русе на пару секунд устало прикрыл глаза – будто у него очень сильно заболела голова, – и не проронил ни звука, не изменился в лице. Говорить что-то ещё после такого выступления было абсолютно бессмысленно: любые слова теперь разъярили бы оппонентов ещё больше. Рамси учтиво пропустил Хорнвудов к выходу, шагнув в сторону, – бить его так никто и не попытался, равно как и тронуть Вонючку.

Когда за чужаками с хлопком закрылась дверь, Русе быстро подошёл к сыну и обеими руками сгрёб за отвороты рубашки.

– ** твою мать, сука, ты бессмертным себя, что ли, возомнил?! – прорычал он, встряхнув плотно скроенного бастарда так, что тот пошатнулся. – Тебе кто разрешил влезать в переговоры, сопляк?!

– На этих переговорах пытались распорядиться моей вещью! – ощерился Рамси в ответ. – Как будто это какой-то провинившийся слуга! Вонючка – не личность, а инструмент без собственной воли. Он не может отвечать за меня и за то, что я приказываю.

– Ты рехнулся окончательно со своим… инструментом, – сквозь зубы вытолкнул Русе и брезгливо выпустил измятый воротник – отбросил и отступил, будто не мог дальше находиться рядом с такой мерзостью, как Рамси. – Это был наш шанс откупиться, а ты похерил его, ты изгадил всё, что только мог! – глухой надтреснутый голос спустился до низкого рыка, проскальзывающего в каждом слове. – Войны теперь не избежать, и Старки как представители короны выступят на стороне Хорнвудов!

Мордатая физиономия была всё так же уверенно-беззаботна, взгляд – чуть прищурен и нагл. И как же хорошо, что отец не мог слышать, как в ужасе колотится Рамсино сердце под самым горлом…

Русе подался вперёд – голова чуть наклонена, да ненавидяще искривлено лицо, – и Рамси усилием воли принудил себя не отступить, почти физически ощущая, как сжался за его спиной испуганный питомец.

– Стой! Стой. – Он примирительно приподнял ладони – твёрдые, почти не дрожащие, – всем своим видом призывая прислушаться: из приоткрытого окна донёсся взрык мотора. – Они уехали. Можно говорить.

– О чём. Говорить. Пустоголовое ты дерьмо? – Стылые круглые «мертвячьи зенки» – будто в зеркале.

– Это был мой план, – заверил Рамси – с абсолютной, непоколебимой уверенностью. – Всё идёт как надо. Ты хотел объединения с их корпорацией? У нас будет вся их корпорация в единоличном владении! Ведь что, по сути, мешает нам открыто захватить их силами армии? Отсутствие повода и то, что закон – и Старки, и корона – на их стороне, – самое сложное – не тараторить и в то же время не делать пауз, достаточных, чтоб отец опомнился и вставил хоть слово. – Ну а сейчас они взбешены. Они меня ненавидят. Они поддадутся на провокацию и попытаются меня убить – и у нас появится повод, и Старки выступят на нашей стороне!

– Где уверенность, что попытаются? Где уверенность, что не убьют? И с чего ты взял, идиот, что Старки хоть пальцем шевельнут в нашу пользу?!

– О! – Рамси просиял: хоть и полный скепсиса и раздражённого презрения, голос отца уже выражал хоть что-то кроме желания жестоко убивать. – Всё будет под контролем, для этого и есть план. Для начала мы приглашаем Старков сюда, на виллу: вроде как на приём, а по сути – обсудить инцидент и помириться. Семейный такой приём, с детьми. Пока старшее поколение будет вести переговоры и культурно выпивать, я предложу развлечь их молодняк: покататься в лесу на квадроциклах, к примеру. Там нас будет ждать засада из моих ребят, переодетых в людей Хорнвудов, – Рамси увлечённо излагал свой план, умело выверяя дозы подкупающей уверенности и непринуждённости – так, будто не он стоял сейчас навытяжку перед рассвирепевшим дредфортским палачом, на волосок от участи, которая заставит его позавидовать Вонючке. – Нашу машину аккуратно подобьют, и я героически спасу детишек Старков. Инсценируем бой и ранение, затем вернёмся на виллу, и мелкие Старки подтвердят, что на нас напали Хорнвуды и пытались меня убить. Ты праведно возмутишься и покажешь кусок записи с камер, где они нам угрожают. И всё, готов повод для войны, в которую Старки из понятий о чести не вмешаются!

Ярость на жёстком лице Русе Болтона медленно гасла, сменяясь недоверием и брезгливым подобием любопытства.

– Недостаточно, – бросил он, дёрнув щекой в недовольной гримасе.

– Если этого недостаточно, – легко подхватил Рамси, – можно усилить эффект: я вроде как поеду в Дредфорт, а на самом деле спрячусь на вилле, поедет только моя личная машина, засунем туда какое-нибудь пушечное мясо. И как раз неподалёку от Хорнвуд-холла кто-то подорвёт машину – это ведь наверняка будут они, а у нас и запись с угрозой есть! Убийство наследника – достаточный повод для вооружённого конфликта. А лояльность Старков нам уже будет обеспечена. Главная фишка – в скорости, чтоб никто и мявкнуть не успел! – на побитой физиономии бастарда высверкнула задорная уверенная улыбка.

Русе Болтон задумался на несколько секунд. Скептически хмыкнув, достал из кармана чёрный Рамсин балисонг и, будто кость собаке, небрежно бросил на пол.

– Забирай, ты без него ещё хуже. Мне надо обсудить всё с адекватными людьми.

Подобрав нож, Рамси глянул вслед вышедшему отцу и плюхнулся на первый попавшийся стул. Выдохнул наконец и по-пёсьи встряхнулся. Вонючка, опустившись на пол у ног хозяина, осторожно притёрся щекой к его бедру и поднял робкий, безмерно обожающий взгляд:

– Спасибо, милорд…

– В рот я сношал так нервничать с утреца, – доверительно поделился Рамси с живой игрушкой и щёлкнул пару раз ножом – руки всё ещё дрожали. – Пойдём изымем записи камер. И кофе мне сделаешь.

– Да где же этот псих? Никто не видел Марка?.. – Круш встревоженно носился по служебной пристройке, когда к болтонским молодцам зашёл шеф – собранный и серьёзный, как никогда.

– Доброе утро, бойцы.

Цена этой собранности была видна сразу: несколько неровных, всё ещё кровоточащих надрезов на руках и плечах перепуганного, как всегда, Вонючки. Телохранители отвлеклись от своих дел и поздоровались нестройным хором, избегая при этом пялиться на битую морду начальства; усевшись на подлокотник кресла и поставив ногу на живую игрушку, Рамси объявил:

– Есть большое серьёзное задание. Для всех.

– Шеф, тут не все, Марк куда-то делся! – поделился Круш своим несчастьем.

– Ничего, останется в моём сопровождении, чтоб не начудил там случайно в лесу, – отмахнулся Рамси и нехотя поинтересовался: – Ты-то нафига его ищешь, он же тебя только и делает, что изводит. Спокойная жизнь надоела?

– Но у нас же тут Хорнвуды со своими людьми! – шустрый пухленький вояка казался искренне обеспокоенным, даже хохолок растрепался. – Марк ведь такой дурной, мог докопаться до них! Вдруг лежит уже где-то…

– Нет здесь никаких Хорнвудов, я их разогнал своим дипломатическим талантом.

Рамси встрепал благоговейно прижавшуюся к его коленке голову питомца и приступил к раздаче инструкций.

Хорнвуды же тем временем, всплёскивая руками и едва ли не брызжа слюной, обсуждали в семейном кругу нахальство болтонского ублюдка. В силу обстоятельств семейный круг пришлось разместить в больничной столовой: VIP-палату для Донеллы ещё не успели полностью подготовить. Её перевезли в город Норсбрук, в центральную клинику региона, с раннего утра: здесь имелось самое современное оборудование и лучшие пластические хирурги Севера – пересадку кожи с заполнением дефекта тканей имплантом могли выполнить только они.

Юная леди Болтон, бледная и не накрашенная, с закованной в лонгету рукой, гордо задирала подбородок, разглядывая потолок – изо всех сил пытаясь сдержать слёзы. Слушать гневную трескотню папы о том, как ублюдок Рамси выгораживал на переговорах своего раба, не хотелось, мстить – тоже. Леди Энитт то и дело шикала на клокочущего негодованием мужа: у доченьки и так стресс, ей нельзя волноваться, у неё сегодня операция!

Но Донелла не волновалась. Всё, что она чувствовала от всей этой суматохи, – это лёгкую тошноту и омерзение, и единственное, чего она хотела, – уехать как можно дальше и забыть обо всём, будто ничего этого и не было. Тайну о том, что на самом деле связывает Рамси и его «собаку», она не могла раскрыть даже родителям – настолько это было стыдно и мерзко! А они, пытаясь помочь, только ещё больше всё раздували, ковыряли рану, и от этого ещё сильнее тошнило.

Дождавшись паузы в тираде отца, Донелла тихо подала голос:

– Может, не надо… – слабо махнув здоровой рукой, она с усилием вытолкнула: – всего этого?.. Я не хочу никого учить, не хочу мстить. Пожалуйста.

Затихший было лорд Хорнвуд тут же отмёл её предложение – решительно, с горящими от возмущения глазами:

– Как можно, милая? Проглотить такое оскорбление?! Да это же просто публичная пощёчина! А слышала бы ты, что сказал о тебе этот мерзкий ублюдок!

Леди Болтон уронила голову на грудь:

– Догадываюсь, – горько прошептала она и замолчала, предоставив родителям решать судьбу мужа.

Погружённая в тягостные мысли, Донелла даже не заметила сразу, как в их семейный круг незаметно внедрилось новое лицо. А когда заметила, то едва подавила испуганный вскрик: это лицо – точнее, то, что от него осталось, – ужасало. Мужчина средних лет, широкоплечий и когда-то, наверное, крепкий, из одежды имел на себе только больничные штаны, а выше пояса был сплошь обмотан сетчатыми бинтами, пропитанными чем-то буровато-жёлтым. Из-под повязок на голове проглядывали лоскуты неестественно гладкой тёмно-розовой кожи в обрамлении кровавых корок – наверное, так она и выглядит после пересадки…

– Премного извиняюсь за испуг, – подал он хрипловатый голос, приветственно приподняв ладонь – тоже замотанную в жёлтый бинт, как в варежку. – Я слышал, вы обсуждали здесь Рамси Болтона?

Лорд Хорнвуд растерянно кивнул: видимо, внешний вид неожиданного собеседника отнял дар речи не только у дам.

– Меня зовут Пейтон Крэгг; мы с вами, судя по акценту, земляки… Я некоторым образом имел дело с этим выродком, – небрежный кивок на повязки, – и мог бы помочь вам с урегулированием вопросов взаимности.

– О! А вот и моя сучка!!! – Безумный Марк, ворвавшись в помещение, бурно обрадовался Крушке; внимания сослуживцев он почти не удостоился (привыкли), но для продолжения в том же духе оно и не требовалось: – И… Вонючка?.. – Искренне озадаченный взгляд сквозь очки остановился на хозяйской игрушке и медленно всполз наверх; похоже, увидеть господина Рамси оказалось для Марка ещё бо́льшим сюрпризом: – И шеф, ой, здра-авствуйте, шеф!

– Фух, Марк, ты где был так долго?! – вскричал, едва ли не подпрыгивая, Круш. – Мы думали, ты уже скопытился где-то…

– Хезал, – с достоинством отмахнулся боец, и завтракавшие Кирус с Мошнёй дружно хрюкнули. – За два раза еле смыл, приятного аппетита. Так а что тут за сборище, чего я пропустил?..

С преисполненным терпения, а оттого особенно угрожающим видом Рамси дождался, пока Безумный Марк примолкнет; он, конечно, бывает потешным и в бою тот ещё отморозок, но хорошо всё-таки, что инструктаж с остальными бойцами уже проведен…

– Не парься, Маркела, всё нормально! Тебе Круш расскажет, что делать.

– Семеро божечек, шеф, за что?! – возопил Крушка; появлению живого и физически здорового Марка он был, конечно, рад, но уже успел забиться от него в угол.

– Ты единственный с ним ладишь, – Рамси не без злорадства ухмыльнулся. – И да, в моём сопровождении будете вдвоём. Остальные, когда получат отмашку, выдвигаются в лес готовить засаду.

Отмашка поступила ближе к вечеру – когда Русе Болтон принял наконец решение последовать предложенному плану.

– Не думай, будто тут кто-то пляшет под твою дудку, глупый ублюдок, – прокомментировал он своё согласие. – Координировать операцию буду я. Старки прибудут завтра в десять утра – к этому времени у тебя должно быть всё готово.

Конечно же, Русе не счёл нужным сказать сыну о том, что дозвонился Эддарду Старку не сразу. И разумеется, никак не мог знать, что в то время, которое его вежливо попросили ожидать, лорд Хранитель Севера беседовал не с кем иным, как с Хенри Хорнвудом.

«Теперь-то вы поняли, каково иметь дело с Болтонами?» – не будь это благородный Эддард Старк, такие слова после рассказа о злоключениях Донеллы прозвучали бы злорадно, но Хорнвуд услышал в них только умудрённую горечь. Да и даже если бы Старк злорадствовал, это пришлось бы проглотить ради достижения цели.

Лорд Хорнвуд смиренно выразил сожаление о своей недальновидности, признал, что уже наказан самым болезненным способом, и клятвенно обещал всё исправить. На вопрос о расторжении брака, впрочем, он ответил отрицательно и намекнул, что имеет на примете более выгодное для всех решение, нужно только немного подождать. А у будущего свата Хенри хотел бы только попросить во временное пользование его агента среди болтонских слуг – таковых ведь не может не быть у настолько старых и добрых соседей, верно?

Чуя недоброе, Эддард колебался довольно долго. Передать-то контакты несложно, но полное распоряжение агентом – слишком большое доверие и риск! Худой мир, в конце концов, лучше доброй драки, и война с Болтонами в случае провала совершенно не входила в интересы Старков… После утомительных уговоров и заверений в единстве интересов Эддард наконец уступил, взяв с Хенри обещание действовать благоразумно. Нужный агент как раз находился сейчас на болтонской приморской вилле.

«Ну конечно же, я само благоразумие и осторожность», – пробормотал лорд Хорнвуд, завершив звонок, – то ли сам себе, то ли сидящему рядом Пейтону Крэггу. Материальную часть сделки наркодилер уже обеспечил, осталось только провезти его подарки на территорию Болтонов и должным образом применить.

====== 14. Опрокинутость в небо (2) ======

Второй Отряд выдвигался в лес не скрываясь: лучший способ спрятать свою деятельность – замаскировать под рутину.

– Эй, ну кто там ещё не дошёл? Парусиновый Пару́с! Хорош по телефону бубнить, парусят своих гонять – залезай!

Болтонские молодцы перебрасывались шутками и толкались, рассаживаясь по двум джипам; Вонючка жался на полу между сиденьями, а его хозяин, открыв до упора все окна, провожал испепеляющим взглядом толстого водителя Чопу с сигаретой, спешно бежавшего в другую машину.

– Так его, мистер Болтон! Весь салон просмердел, скормить бы ему эту гадость вместе с пачкой! – лицемерно подбрехивал водитель-сменщик: сам-то он имел благоразумие не палиться, что курит.

В общем, это была просто очередная прогулка лордова сынка, на которую он отправлялся со всеми своими головорезами, а вернётся, как ни в чём не бывало, только с двоими…

На подъездной дороге джипы Второго Отряда разминулись с неприметным фургончиком, направлявшимся к вилле, – эта машина здесь давно примелькалась, как и водитель, поэтому на него никто не обратил внимания. Только наблюдательный Ноздря с подозрением повёл вслед горбатым носом: очень уж странно, раздосадованно как-то, этот человек посмотрел на уезжающего господина Рамси.

Место для засады выбрали отличное – заросший овраг на спуске с горки; Волчий Хер, запомнив его расположение, отправился в ближайший городок к «знакомой» швее за хорнвудской униформой. Начальство же, едва решив организационные вопросы, принялось самозабвенно исследовать местность, гоняя своего питомца по кустам. Тот держался молодцом и бегал резво, пока хозяину не надоело; как только Рамси устал и недовольно ругнулся, Вонючка захромал, подрастерял ловкость и с жалобным вскриком свалился в попавшуюся на пути яму.

Всю обратную дорогу Болтон-младший чистился от песка и хвойных иголок: ведь просто вытащить питомца за ошейник – это для слабаков, лучше уж всю яму разутюжить его тушкой! Вонючка, всё ещё немного ошалевший, поёживался, временами вздрагивая, и нежно жался боком к чуть отставленной в сторону ноге хозяина. Чопа с тоской косился на летящий во все стороны мусор, предвидя полную чистку салона.

– Что ж вы, шеф, оделись обратно? – булькнув смешком, посетовал он. – Одёжку бы свернули-свернули и с собой в кулёчек – глядишь и аккуратнее было бы…

– Я не раздевался, – диковато покосился на него Рамси, опешив от таких заяв.

– Да?.. Ну я имел в виду, и товарища не одевали бы своего, вон у него песок из шортиков сыпется…

– Ай! Крути баранку! – отмахнулся вдруг Безумный Марк с таким видом, будто дискуссия всё это время была именно с ним. – Крути баранку, Чепий, крути, крути! Пока шеф и тебе песка не напаковал куда надо!

Перепалка в машине продолжалась до самой виллы; напоследок Марк, расходившись, вломил Чопе по шее, а Крушка, пытаясь его оттащить, получил такую трёпку, что даже исцарапанный грязный Вонючка глянул с чем-то вроде солидарности.

– Не разнесите там комнату вдвоём, «друзья-товарищи», – хохотнув, напутствовал Рамси телохранителей уже на террасе. – До утра, думаю, можем расслабиться, но будьте готовы явиться по первому сигналу.

– Ну ясное дело, шеф! – едва ли не обиделся маниакально исполнительный Круш. – Так ведь всегда…

– Я имею в виду в труселях не дрыхнуть, будьте при форме, – и под отдаляющиеся пошлые шутки Марка Рамси отправился на доклад.

Часы отсчитывали для него последние мирные минуты.

Первый взрыв грохнул со стороны служебной пристройки. Дрогнул под ногами пол, тонко звякнули стёкла – Рамси так и замер на полушаге, едва войдя к отцу в кабинет.

– Что это – твои черти? – неприязненно бросил Русе вместо приветствия – с едва уловимой ноткой беспокойства в голосе.

– Мы только вернулись!.. – сдержанно возмутился Болтон-младший – и тут же следующий взрыв, откуда-то снизу, мощно встряхнул всю комнату.

Не пытаясь даже осмыслить происходящее, в короткой вспышке мигнувших ламп – Рамси метнулся обратно к двери. За руку втащил в комнату встревоженного Вонючку, отпустил – и только тогда услышал приглушенные крики с улицы и грохот перестрелки. Со всё нарастающим осознанием беды он бросил взгляд на отца: тот замер за столом в напряжённой позе, с телефоном у уха; на сосредоточенно-строгом лице медленно проступало потрясение. Выронив грязное ругательство, Русе севшим голосом спросил, сколько осталось.

– Моя охрана – быстро к кабинету, – приказал он рублено, деловито, глядя прямо перед собой. – Остальные – охранять вертолёт. И подступы к ангару. – Сбросив звонок, Болтон-старший взглянул наконец на сына: – Взорван вход в подвал и служебная пристройка. И пост охраны у ворот. Кто-то штурмует здание.

Рамси мгновенно, рывком, ощутил свою уязвимость: оружие – в комнате, телохранители – кто в лесу, кто в казарме… Только нож в кармане да беззащитный питомец за спиной.

– Этот тюфяк опередил нас. – Русе раздражённо выгреб из мини-сейфа пистолет и два магазина патронов. – Возвращаемся в Дредфорт.

– Отступать?! – не поверил Рамси. – У нас здесь полсотни войск!

– Ты оглох, ублюдок?! – сквозь зубы рыкнул отец, проходя мимо. – Казарма сложилась, там каша из твоей полусотни!

Крушка. Безумный Марк.

«Не разнесите комнату вдвоём!»

Больше ничего не учудят, больше не бросятся за правосудием к шефу. Осознание настигало постепенно. Дом – уже не своя территория, опасен, разрушен, осквернён… Поражение, бегство – и от кого, от Хорнвуда?! Горло стиснула ярость – так, что стало трудно дышать: позор, позор!..

Мотнув головой, Рамси поспешил за отцом. В коридоре уже ждали, вооруженные до зубов, четверо бойцов Первого Отряда – к ним он требовательно обратился, вздёрнув подбородок:

– Где мои?!

Ближайший телохранитель нехотя, свысока процедил:

– К казарме шли…

– Быстро, к вертолёту, – подойдя, перебил его Русе; толкнул в спину одного из боязливо топтавшихся рядом слуг: – Пошёл вперёд, бегом!

Рамси шагнул было следом – и рывок за плечо осадил его на месте. По всем нервам неистово хлестнуло тревогой – почти паникой, прибило, оглушило, так что до сознания едва донеслось, как отец сухо осведомился:

– Рвёшься проверить, где заминировано?

Первого слуги хватило секунд на десять: за поворотом громко хлопнуло, хлестнула о стену бетонная крошка с брызгами крови; «Пошёл!» – Русе толкнул вперёд следующего.

По обломкам, по клочьям тряпья и требухи, сторонясь накренившейся стены – они торопливо протопотали дальше, к лестнице. Из-за широких чёрных спин Рамси увидел, как снизу выскочил вооружённый человек; два выстрела почти одновременно – и его отбросило обратно, кувырком по ступеням.

– Милорд… – Локтя на ходу коснулась робкая лапка. – Пожалуйста, разрешите защи…

– Заткнись, – перебил Рамси. – И не отставай! – И, обогнав на лестнице пару телохранителей, мельком глянув на труп внизу, потребовал у отца: – Хоть одного нужно взять живым!

Русе Болтон молча отмахнулся.

Это был последний коридор перед выходом к ангару. Бежавший впереди слуга панически ломанулся в боковую дверь и скрылся, только пули запоздало хлестнули стену, – и взрыв грохнул где-то позади и справа, в параллельном коридоре. Мощно встряхнуло пол, сыпануло мусором с потолка – если бы бежали там, всех размололо бы, как в мясорубке. Русе едва успел подумать об этом, отправив вперёд следующего – под прицелом двух автоматов, – как новый взрыв разметал и слугу, и дверь на улицу, до которой тот добежал.

Толчок ударной волны, тихий треск – и за спиной у дрогнувшего Русе с грохотом обрушился потолок. Он резко, раздражённо обернулся: мать твою, неужели ублюдка пришибло?!

Но Рамси был цел – разве что умом окончательно повредился: развернувшись, опрометью бросился назад, в обвалившийся коридор.

– Куда?! – крикнул Русе вслед.

Из пролома в стене доносились звуки перестрелки, выкрики: выжившие болтонские молодцы удерживали ангар, но надолго ли?! А бестолковый сопляк вместо того, чтоб спасаться, возился в оседающих клубах пыли, у груды обломков – отчаянно бился над чем-то, дёргал, тащил…

– Рамси, бежим!

Ещё пара секунд – и стало видно причину: это был полулежащий Вонючка, придавленный бетонной плитой за ногу. Ублюдок со злостью тянул его, вцепившись в запястье – но крысёныш прочно застрял и скулил от боли, вперив в хозяина полный ужаса собачий взгляд.

– Оставь его! – приказал Русе, шагнув ближе.

– Нет!

– Пошёл. Быстро. К вертолёту.

Жёсткий взгляд, сталь в голосе – всё побоку: Рамси был занят безнадёжными попытками приподнять плиту. С силой потянул придавленную ногу, упёршись ботинком, – Вонючка взвыл и тут же прикусил себе ладонь.

– Чего стали, поднять плиту! – вскинув голову, рявкнул парнишка отцовским телохранителям.