Текст книги "Симфония боли (СИ)"

Автор книги: Ramster

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 33 страниц)

====== 1. Откровение масок (1) ======

– Он вообще разговаривает? – в голосе юной Донеллы Хорнвуд звучал неподдельный интерес.

Она даже наклонилась чуть вперёд, так что светлые локоны свесились на лицо, и кокетливым движением заправила прядь за ухо. Отмахнулась от дёрнувшей её за локоть Сансы и, отведя взгляд от объекта своего любопытства, нетерпеливо уставилась на коренастого паренька в ярко-красной рубашке.

– Только если я прикажу, – уверенно кивнул тот; в ухе сверкнула рубиновая серьга. – Вонючка, скажи что-нибудь!

– Да, мой лорд, – хрипловатым глубоким голосом смиренно отозвался его спутник.

– И правда! – изумилась Донелла, повернувшись к Сансе. – Ты видела? Он забавный!

Та нехотя кивнула. Идея прийти на это нелепое празднество, пусть и в сопровождении брата и лучшей подруги, нравилась благовоспитанной юной леди Старк всё меньше.

Идя на вечеринку, Донелла не ожидала ничего интересного и поначалу оказалась права: популярная музыка, изысканные закуски, дорогой алкоголь, толпа «золотой молодёжи». Всё это было до чёртиков знакомо и приелось восемнадцатилетней красотке ещё с детства. Никакого разнообразия – что в её родном городе, что здесь, на Севере. Она скучающе рассматривала интерьер клуба, стоя рядом со своей давней подругой Сансой и её братом Роббом, когда появились эти двое.

Сложно сказать, кто из них вызвал большее любопытство: тот, что неспешно подошёл к ним с нахальной ухмылкой и чьё снисходительно-учтивое «Ста-арк» вызвало у обычно сдержанного Робба ярость… («Болтон!» – буквально выплюнул тот ответное приветствие, пробуравив сверстника холодным презрительным взглядом) …или же спутник этого Болтона: паренёк в растянутой серой футболке и собачьем ошейнике, не проронивший во время обмена любезностями ни слова. Растрёпанный, сутулый, он держался позади и чуть сбоку от юного нахала, то и дело подёргиваясь, мялся с ноги на ногу и испуганно таращился; на одной из стыдливо поджатых рук (они все в шрамах, или это только кажется при таком свете?) недоставало пальца.

– Кто это? – спросила Донелла, провожая взглядом странную парочку.

– Рамси Болтон со своим… питомцем, – презрительно отозвался Робб, скривив чётко очерченные полные губы, и весь как-то смешно надулся, став похожим на сердитого кучерявого воробья шести футов ростом. – Сынок местного мафиози, занимается выбиванием долгов. Деревенское быдло, не отягощённое ни моралью, ни манерами. – Заботливо забрав у сестры из рук шпажку от канапе, Робб сломал её одним движением пальцев и бросил на поднос проходящего мимо официанта. – Кто его сюда позвал, ума не приложу! Он не стоит твоего внимания. Я принесу нам выпить.

– Что твой брат не поделил с этим Болтоном? – весело поинтересовалась Донелла у притихшей Сансы, как только Робб отошёл. – Хоть я у вас и недолго, но полагала, что его не так легко разозлить.

Санса неуверенно кивнула. Непривычная к шумным вечеринкам, вытянувшаяся за лето и оттого немного несуразная, с растрепавшимися рыжими волосами – она напоминала брошенного мамой оленёнка с такими же огромными растерянными глазищами. Да и закрытое синее платье в пол – будто из бабушкиного сундука – явно не добавляло ей уверенности… Ещё и какая-то девица в мини, продефилировав слишком близко, насмешливо обшипела старомодный наряд – Сансе осталось только гордо вздёрнуть подбородок и повернуться обратно к подруге.

– Обычно это так, Робб довольно спокойный, – с долей сомнения признала она. – Но с Рамси они как два петуха… Не знаю, что не поделили, но как только встретятся, сразу начинают задирать друг друга. Наверное, обычное мальчишеское соперничество…

– А расскажи мне про этого Рамси, – Донелла понизила голос и сощурилась, неотрывно следя за объектом своего интереса: поздоровался ещё с кем-то, коротко рассмеялся, кому-то кивнул, ткнул локтем в грудь зазевавшегося «питомца»…

– Мы с ним мало знакомы, – неохотно начала Санса. – Виделись на нескольких приёмах, поздоровались-разошлись. Он вежлив, но такое ощущение, что ему глобально на всех наплевать. Вонючку… это тот паренёк рядом с ним, – пояснила она в ответ на вопросительный взгляд подруги, – вечно с собой таскает. Робб ограждает меня от общения с Рамси, говорит, что он… очень плохой человек. – Кажется, Санса с трудом подобрала благопристойный синоним к словам брата.

– Я хочу с ним познакомиться! – заявила Донелла и, ухватив подругу за локоть, потащила её к юному Болтону.

– С кем? И что ты скажешь?! – Санса, неуютно себя чувствовавшая всё это время, теперь совсем занервничала; впрочем, ей давно хотелось посмотреть на загадочного бессловесного Вонючку вблизи.

– Придумаю! – отмахнулась Донелла.

И вот теперь они стояли, восхищались Вонючкиным «даром речи» и во все глаза смотрели на Болтона и его питомца. Трудно было найти двух менее похожих людей: сытая самоуверенная физиономия Рамси с волевым подбородком, небольшой аккуратной улыбочкой и жёсткой короткой чёлкой над низковатым лбом – и высоколобое тревожное лицо Вонючки с острыми скулами и широким ртом, обрамлённое нечёсаными мягкими кудрями. Близко посаженные хищные глаза прозрачно-голубого оттенка – и широко расставленные серовато-лазурные глаза жертвы с застывшим раболепием во взгляде. Молчание затягивалось, и только Донелла открыла рот, как Рамси её перебил:

– Хорош пялиться, пёс как пёс! – и, бесцеремонно ухватив «питомца» за ошейник, потащил в угол под удивлёнными взглядами Сансы и Донеллы. – Вонючка, сидеть, – донеслось сквозь музыку.

Тот немедля уселся прямо на пол и пропал из виду. Девушки недоуменно переглянулись.

– Что это было? – Донелла скорчила забавную гримаску, но её вопрос потонул в грохочущей музыке и остался неуслышанным.

Кто-то включил стробоскоп – и помещение заполнили скачущие вспышки света, перемежающиеся темнотой. В одной из таких вспышек девушки увидели лихо отплясывающего Болтона, понемногу приближавшегося к ним. Беззаботная улыбочка придавала хищному лицу с широкой челюстью почти милый вид; светлые глаза в яркой вспышке показались почти прозрачными, бесцветными. Санса отшатнулась, а Донелла, поправив декольте своего открытого коктейльного платья и изящным движением отбросив волосы за спину, храбро полезла навстречу – но Рамси не обратил на неё внимания. Он двигался к столу с закусками, исчезая и появляясь с каждой вспышкой всё ближе.

– Бутеры для собачки! – объявил он, сгрёб в две жмени кучу канапе с икрой и, сгрузив на пустую тарелку, потащил в угол.

Теперь уже даже Санса с боязливым интересом наблюдала за ним: что за жутковатый чудак? На приёмах он был как-то сдержанней…

– Вонючка, жри! – приказал Рамси, грохнув тарелку на пол перед питомцем; вспышка – русоволосая кудрявая голова благодарно склонилась в ответ.

Вспышка – и хозяина уже не было рядом.

Донелла азартно прищурилась. Что же! Раз уж Рамси Болтона нельзя поймать просто так, может, он обратит своё драгоценное внимание, если потревожить его «собачку»?

– Я сейчас! – увлечённо бросила Донелла Сансе и, лавируя между танцующих юнцов, решительно двинулась к Вонючке.

– Э, нет-нет-нет! – услышала она предостерегающий голос, и чья-то рука, сжав запястье, оттащила её от сидящего на полу паренька – тот, по-прежнему имея смиренный и застенчивый вид, увлечённо поедал «бутеры для собачки». – Не вздумай трогать этого опущенного. Не пытайся заговорить с ним и не подходи слишком близко. – Светловолосый полноватый парень, которого Донелла увидела в очередной вспышке света, был, кажется, не на шутку встревожен. – Болтонский ублюдок – на всю голову больной, психанёт и заставит его укусить тебя. И Вонючка укусит, уж поверь.

– Да ты что?! – Донелла насмешливо приподняла тонкую бровь.

– Серьёзно, он вообще без мозгов. Смотри.

Незнакомец закатал рукав – и следующая вспышка высветила на его предплечье два сомкнутых полукруга из шрамов: в каждом по шесть вколов-штрихов, по бокам от которых – следы от глубоких рваных ран. Подошедшая к подруге Санса, беззвучно ахнув, отвернулась.

– Какая-то муть! – Донелла повела плечом и капризно прикусила губу. – Это собачий укус, при чём тут этот бедолага?

– Что? Прямо сейчас?! – раздался совсем рядом резкий раздражённый голос – и Донелла, обернувшись, едва не подскочила от неожиданности, а Санса отшатнулась. Рамси Болтон стоял прямо за их спинами – очень злой, с телефоном у уха. – Нет, не надо без меня! Уже иду! Да, через пять минут, пусть грузятся в джипы и подъезжают. Вонючка, подъём!

Запуганный парнишка мгновенно подхватился, оставив бутерброды, скользнул мимо девушек – одним текучим движением, избегая касаться – и вслед за хозяином скрылся в толпе.

– Вот чёрт! – Донелла притопнула, с досадой глядя в спины удаляющимся парням.

Процессия из четырёх чёрных джипов показалась из-за поворота лесной дороги, когда у парадного входа в поместье Дуайтов уже гасили фонари. С неотвратимостью приливной волны автомобили взобрались по подъездной дорожке вверх по холму – один за другим, массивные и блестящие, с наглухо затонированными стеклами. По бокам крыши каждого джипа полоскались на ветру прямоугольные тёмно-синие флажки, перечёркнутые крест-накрест красно-белым рисунком: освежёванный человек на дыбе вниз головой.

Фонарщик, гасивший освещение, стремглав бросился в дом:

– Болтоны! Болтоны едут!

Захлопали двери, сбежалась в холл немногочисленная охрана; побледневший хозяин, семеня по ступенькам, спускался со второго этажа. Полные дряблые щёки тряслись в такт торопливым шагам.

– Что же, Русе решил явиться за долгом лично?.. – Запахнув плотнее халат, отчаянно храбрясь, он вышел на крыльцо и замер.

Протаранив кенгурятником ворота, первый джип ворвался во двор. Затормозил, и из одновременно открывшихся дверей грузно вышагнули вооружённые до зубов бойцы – знаменитые на весь Север «болтонские молодцы» в своей не менее известной чёрной бронированной униформе. Вышколенно замерли по сторонам от машины, похожие на глухо порыкивающих бойцовых псов.

А затем открылась пассажирская дверь впереди.

– Он прислал Рамси, – севшим голосом сипнул старик-управляющий. – Это конец.

Болтонский ублюдок в окружении здоровяков-телохранителей смотрелся ещё младше своих восемнадцати лет, совсем несерьёзно: невысокий, небрежно растрёпанный, с простоватой обаятельной мордашкой; он весь так и светился от счастья, преисполненный энтузиазма. Рубашка под куцым щеголеватым жилетом кровавым пятном алела на фоне джипа и мрачной охраны.

– Ча-астное охранное предприятие «Болтон инкорпорейтед», – торжественно, с широкой улыбкой объявил Рамси, приветливо разведя руки в стороны, – выражает вам своё не-еодобрение, – левая кисть ловко крутнулась, выщелкнув лезвие ножа-балисонга, – по поводу просрочки оплаты счетов за предоставляемые услуги! – с жизнерадостной жестикуляцией, которой нисколько не мешал нож, заключил Рамси и просиял – явно гордый тем, что запомнил такую длинную официальную речь. Каждой своей чертой он излучал радушие и нетерпение быстрее приступить к любимому делу.

Из-за его спины неподвижным взглядом забитого пса таращился вечно испуганный Вонючка, наряженный для антуража в широкий ошейник с шипами.

Болтонские молодцы из остальных трёх джипов, перебрасываясь похабными шуточками, деловито окружали поместье.

– Мы… договорились на отсрочку… – пролепетал старший Дуайт.

– А полчаса назад у вас состоялся разговор по телефону с моим отцом, и он её отменил! – С простодушным видом, говорящим «вот ведь незадача!», Рамси развёл руками.

– Эт-то невозможно – достать сейчас деньги, уже хотя бы потому, что…

– Я знаю! – сообщил заговорщицким тоном болтонский ублюдок и мило улыбнулся. – Я не за деньгами приехал. А неодобрение выразить.

Должник отступил на шаг:

– Вы ведь… уже выразили, правда?.. Мы поняли друг друга, и в течение недели я найду деньги, чтобы…

– Иди-ка сюда, – перебил его Рамси, поманив ближайшего телохранителя; цапнул за нашивку на рукаве – родовой герб работодателя и надпись «Болтонские Молодцы» – и продемонстрировал её собеседнику: – Что нарисовано?.. – Улыбочка на беззаботной физиономии делалась шире и увлечённее по мере того, как искажалось паникой лицо Дуайта. – Вот то-то и оно. Вешаем, ребят.

Комментарий к 1. Откровение масок (1) Музыкальные темы основных персонажей и авторские наброски физиономий Рамси и Вонючки: http://vk.com/wall-88542008_210

====== 1. Откровение масок (2) ======

Младших Дуайтов изловили ещё до того, как перебили прислугу. Их тела, приколоченные к ограде поместья, неспешно обтекали кровью: Рамси, экономя время, ограничился вспоротыми глотками. Теперь он со всей самоотдачей трудился над главой семейства; к счастью, после раздражённого «башка трещит, до чего же отвратный голос» тот перестал душераздирающе вопить – видимо, умер.

– Вонючка, очки! – донёсся азартно-досадливый окрик. – Брызгается.

Тощий горбоносый парнишка в составе оцепления – охранник-стажёр Гриш – опасливо посторонился, пропуская хозяйского помощника с обидным прозвищем к машине и обратно. Он стоял навытяжку между двоих плечистых болтонских молодцев, таращась прямо перед собой и стараясь не вникать в происходящее. Нет, Гриш знал, конечно, что здесь не цветоводством занимаются, и когда шёл в наёмничье училище при болтонских казармах, то был в курсе, что придётся иногда и людей убивать, и ужасов повидать всяких… Но чтобы так! Детей, женщин… Кровища, вопли, пытки…

А ведь шёл он себе в казарму спать и никого не трогал, когда рыкнул рядом хозяйский джип, высунулся оттуда один из «этих, дурных» и крепкая рука сцапала за шкирку: «А ну залезай, салага! В оцеплении за Мошню постоишь».

Об «этих», Втором Отряде, ходили самые разные слухи: психи, раздолбаи, алкашьё, в их казарме чёрт-те что творится, любители стрёмных шуток, самые отбитые головорезы с дурацкими кличками вместо имён – «ублюдковы собаки», если вкратце. Первый Отряд – личная охрана старшего Болтона – презрительно называли их няньками: носятся, мол, за хозяйским сынком, подтирают сопли. Но так-то телохранители господина Рамси (они же – его личный карательный отряд) были элитным подразделением болтонских молодцев, и попасть к ним мечтал если не каждый боец, то через одного. Гриш, правда, был к такой чести ни разу не готов – даже на один-единственный вечер…

От мыслей его отвлёк влажный треск – господин Рамси, стоявший до этого спиной к оцеплению, повернулся и вручил своему обтрёпанному ассистенту что-то похожее на длинный окровавленный чулок. Мысль о том, что это кусок человеческой кожи, пришла в голову Гриша с запозданием в несколько секунд – вместе с дурнотой и головокружением.

Кусок. Человеческой. Мать её. Кожи.

С порослью седоватых волос и соском…

– Он что же это… – слабо пролепетал стажёр, обращаясь к соседу по оцеплению, и осёкся на полуслове: в глазах потемнело, желудок прыгнул под горло…

В следующую секунду Гриш уже самозабвенно извергал недавний ужин себе на сапоги.

– Эй, эй, салага, ты чего, тошнОты обступили?.. – До сознания донёсся басовитый смех и увесистые хлопки по спине.

Тихо отплевавшись, Гриш распрямился и утёрся трясущейся рукой, молясь всем богам, чтоб господин Рамси ничего не заметил. Но поздно: тот уже развернулся к нему и смотрел насмешливо, с живым интересом; руки – в окровавленных хирургических перчатках (нож повёрнут лезвием назад в небрежном обратном хвате), на щеке пониже пластиковых защитных очков – пара багряных брызг.

– Э-э-эй, что это у нас тут?

Гриш обречённо сглотнул горько-кислый ком в горле, стараясь не смотреть на страшное, окровавленное, ободранное нечто за спиной юного палача. Не переставая улыбаться, тот стянул перчатку и требовательно протянул руку в сторону – помощник тут же шагнул навстречу и покорно подставил ошейник, за который господин Рамси бесцеремонно притянул его ближе.

– Кажется, я запачкался, Вонючка.

Ассистент благоговейно наклонился к щеке хозяина и, прикрыв глаза, осторожно слизнул кровь кончиком языка. Гриш утробно икнул и, согнувшись, выплеснул себе под ноги всё недоблёванное – под заливистый хохот господина Рамси.

– А этот хорош! – Восторженный возглас прозвучал где-то над головой одновременно с хлопком по плечу. – Будешь кататься с моим отрядом.

Гриш обалдело моргал, не веря ни зрению, ни слуху: вот Рамси Болтон, ни за что ни про что прикрепивший его к своему элитному отряду, вот по-отцовски треплет новичка по затылку здоровенный ветеран Кирус, вот на плече, где только что хлопнул новый куратор практики, – мазки крови и… и комочек человеческого жира. Желтоватый, окровавленный, бугристый…

Гриш слабо пискнул и закашлялся в мучительных сухих спазмах: блевать было уже нечем, но очень хотелось.

– Этот – очень хорош! – шутливо погрозил пальцем господин Рамси и с довольной ухмылкой вернулся к работе.

Болтонские джипы ползли вниз по подъездной дорожке сыто и неспешно, оставляя позади разорённое поместье с повешенными на ограде трупами: один из них – освежёванный, Х-образно распяленный вниз головой. Знак фирмы, знак «не злите Русе Болтона».

Чистенький умытый Рамси, умиротворённый и довольный, откинувшись назад, задумчиво трепал по голове верного Вонючку. Тот сидел на своём привычном месте, на полу между передними сиденьями, и блаженно жмурился, прислонившись к ноге хозяина.

– Нахрена вы этого доходягу-стажёра к отряду приписали, шеф? – осведомился, похохатывая, губастый толстяк-водитель. – Парусу на замену? Он же не как половина Паруса даже – как треть!

– Да не для биомассы уж точно. Чтобы ржать, Чопа, чтобы ржать! Ты видел, как он блюёт?!

– Мало вам, что ли, остального зоопарка, не ржачно уже?

– Конечно, мало, раньше Кога иногда повякивал, сейчас пообвык уже, неинтересно. А у этого – рвота фонтаном! Где они вообще откопали такое?

– Да возле казарм сцапали, чтоб вместо Мошни постоял, – с готовностью выдал Чопа и получил тычок в ухо от кого-то из сидящих сзади; коротко стриженная башка мотнулась, джип – нет: водителем он был первоклассным. – Вы чё, как будто шеф не знает, что Мошня по своим торгашеским делам бегает то и дело?

– Там во второй машине едет хмырь из Первого Отряда, – мрачно отозвался сзади уже упомянутый Кога, поджарый молодой боец с недельной щетиной. – Явно подсел, чтоб разнюхивать что-то, под наших копает…

– Я видел его, – отмахнулся Рамси. – Чванливый чистоплюй, сбежал в машину, как только я начал обдирать. …Алло? Да, отец, всё готово. Возвращаюсь. Одного, да. Как где? Тут, со мной. Да что без него делать на вечеринке, скукота же… Хорошо, скоро буду, обсудим.

Довольная ухмылка сошла с лица Рамси уже в первые секунды разговора. Он покосился на смешливого здоровяка Чопу – тот любую проблему, о которой услышит, превратит в балаган, ещё и шефа не преминёт объязвить. Не боится, что обдерут: так, как он, на дороге никто не умеет «закладывать».

Остаток пути до Дредфорта проехали в тишине, даже болтонские молодцы на заднем сиденье не перебрасывались подначками, молча уткнулись в смартфоны. Вонючка, чувствуя гнев хозяина, втянул голову в плечи и даже дышал бесшумно.

– Крыса стучит оперативно, – бросил Рамси, уже выходя.

Отец ждал его в кабинете для серьёзного разговора, и это не сулило ничего хорошего.

– Коллекционируешь убогих?

Надтреснутый голос Русе Болтона звучал сдержанно и чуть насмешливо – как, впрочем, и всегда. Рамси не помнил, чтоб отец хоть раз кричал. Но откуда-то знал, что такое бывало, и от знания этого по спине пробегал холодок.

– Ты о чём? – Деланная невозмутимость ещё ни разу не спасала, но позволяла хоть на время сохранить лицо.

– Ты прекрасно знаешь, о чём. Твой отряд – лицо фирмы, а ты туда биомусор тащишь.

Сухопарый, с высокой залысиной и длинным прямым носом, глядящим вниз, генеральный директор компании «Болтон инкорпорейтед» смотрелся бы обычным пожилым аристократом, если бы не глаза: близко посаженные, круглые, прозрачно-голубые – они смотрели настолько стыло и свирепо, что юный отморозок Рамси казался в сравнении просто милым котёнком.

– Эффект обманчивого впечатления, – спокойно отозвался младший Болтон. – Через пару месяцев он будет головорезом не хуже Круша – тот тоже пять футов ростом…

– Впечатление, – тяжеловесно перебил Русе. – Наш бизнес держится на впечатлении: уважении, страхе, репутации. Четыре года назад я закрыл глаза на то, как ты казнил двоих опытных бойцов и вместо них взял сопляков из последнего выпуска. Ты был мал и глуп. Но сегодняшний случай – из рук вон. Где Вонючка?

– За дверью. – Рамси не пропустил в голос и толики настороженности, хоть и подобрался весь, чуть нахмурясь: отец всегда брезговал его живой игрушкой и раздражался, когда замечал «эту тварь» рядом с сыном.

– Пусть зайдёт.

Не решившись спросить зачем, Рамси скомандовал, чуть повысив голос:

– Вонючка, ко мне.

Тяжёлая дверь отцовского кабинета скрипнула, приоткрывшись – ровно настолько, чтоб протиснулась растрёпанная голова, а затем, боком, – тощее сутулое тело в растянутой футболке и коротких обтрёпанных шортах. Опасливо косясь исподлобья на старшего Болтона, Вонючка замер позади хозяина, за левым плечом.

– Итак, ты взял к себе в отряд, скажем так, второго жалкого Вонючку, – всё так же спокойно, без намёка на гнев или шутку, констатировал Русе. – Не значит ли это, что первого надо убрать?

– Не значит. – В безразличном голосе парнишки мелькнула совсем не детская стальная нота. – Мой отряд – моя ответственность. Как и мой пёс. Если будет какой-то промах – кроме внешнего вида – это, как всегда, исправлю я лично.

Русе сдержанно кивнул, принимая достойный ответ. Только желваки вздулись на секунду на изрезанных морщинами щеках: от его стылых глаз не ускользнул ни быстрый взгляд, брошенный сыном на отцовский револьвер, ни чуть заметное рефлекторное движение влево – между отцом и обречённо замершим Вонючкой.

Русе небрежно дёрнул кистью в сторону двери – будто крошки смёл со стола, не поднимая руки. Коротко кивнув в ответ, Рамси двинулся к выходу.

– Ты всё же до омерзения похож на мать, – процедил сквозь зубы ему вслед старший Болтон.

Не сбившись с шага, не дрогнув, Рамси вышел; Вонючка выскользнул за ним и бесшумно закрыл дверь.

Комментарий к 1. Откровение масок (2) Рамси за работой: https://vk.com/photo-88542008_456239047

====== 2. Беспредельность падения ======

Первая встреча молодого мафиози Русе Болтона и официантки Бетси Сноу отнюдь не казалась судьбоносной. Не было ни мимолётного прикосновения, ни остановившегося мгновения – глаза в глаза, – ни какой-то там любви с первого взгляда. Разве что с её стороны…

Русе часто заходил в казино, где работала Бетси. Как она смогла туда устроиться, оставалось загадкой – не иначе как по просьбе кого-то из родственников или знакомых. В девчонке не было ни грамма того лоска, который соответствовал бы дорогому заведению. Неловкая, ничуть не грациозная, нелепая, совершенно несуразная девица – в ней было слишком много «не», а вдобавок разило деревенщиной за милю. Её низкое происхождение было видно во всём: в том, как она двигалась, в крепко сбитой «ладной» фигуре, в дурацкой причёске из тёмных локонов и в каждой черте её смазливого мордастенького личика, которое не портила ни широкая челюсть, ни низковатый лоб. И в том, как она смотрела на Русе, когда думала, что он не замечает: зачарованно, влюблённо, словно на принца из сказки; не к месту смущалась, краснела, едва не роняла бокалы с дорогим вином… А уж когда она раскрывала рот – ох, этот плебейский говор, хоть стой хоть падай!

«Да трахни ты её! – говорили Болтону подельники. – Осчастливь дурочку». Он только отмахивался: девчонка была не настолько хороша, чтобы об неё мараться.

Так Русе думал до тех пор, пока она не споткнулась у самого его столика, чуть было не разлив на него какой-то коктейль. Бетси прижала ладонь ко рту, а в тёмных широко расставленных глазах жертвы плеснулся такой восхитительный страх, перемешанный с робким желанием… Уже через двадцать минут Русе грубо имел её в туалете казино. Он почти не причинил ей боли: разрез вдоль ключицы разве считается? Издевательски медленный, чтоб проверить реакцию – девчонка слабо вскрикнула, дёрнувшись, но осталась на месте. Даже вцепилась отчаянно в своего мучителя, вся дрожа…

«Это на один раз», – уверял себя Русе. Дома ждала безупречная красотка Бетани, холодная аристократка из дома Рисвеллов – на таких как раз и женятся люди его круга. Дома ждал годовалый сын Домерик, уже умевший говорить фразы из десяти слов. Но почему-то раз за разом Болтон возвращался в казино.

Бетси была такой завораживающе податливой, так беспрекословно, с готовностью ему подчинялась, так сладко вскрикивала от боли при очередном надрезе на тонкой нежной коже… Она могла бы сто раз убежать – Русе не стал бы искать её, – но оставалась с ним, прижималась ближе и сбивчиво шептала о любви. Наивная дурочка! Она ничего не значила для лорда Болтона. И, конечно же, не была достойна большего, чем в очередной раз удовлетворить его похоть в туалете или подсобке.

Так продолжалось до того дня, когда, не поделив что-то с недавними партнёрами по бизнесу, Русе начал перестрелку прямо в её казино. Случилось так, что его загнали в угол. Оставалась всего пара патронов в револьвере, да и тот выбили из рук, охрана полегла… И здоровяк, с которым Болтон сцепился без особого шанса на победу, вдруг закатил глаза и обмяк: ничтожная размазня Бетси грохнула о его голову полную бутыль. Очевидно, она сама не понимала, что делает, – просто бросилась на помощь, не раздумывая о последствиях. А потом ревела и тряслась, таращась на труп в луже вина и крови, – те несколько секунд, пока Русе не поволок её к чёрному ходу и не швырнул в машину.

«Жалеешь?» – спросил он чуть позже, когда у Бетси закончилась истерика и она затихла, съёжившись на дорогом кожаном сиденье. Ответом был забитый взгляд и тихое, но уверенное «нет».

В тот вечер он показал ей подвал Дредфорта и дыбу. Бетси побледнела при взгляде на коллекцию ножей и пыточных инструментов; отшатнулась, дёрнулась от первого прикосновения: «Я не…» Закончить она не успела. На самом деле, Болтона не особо интересовало её мнение.

О, Бетси билась в хватке ремней просто идеально: с той силой и отчаяньем, которые поджигали кровь, но ещё не начинали раздражать; с тем желанием большего, которое Русе легко мог вообразить, глядя в её безумные от боли глаза! Идеально отзывчивая и покорная. Любимая игрушка для пыток…

Подвал стал её домом на месяцы. Бетани не совалась туда – у неё были другие интересы, ей было другое применение. Русе был идеальным мужем: дарил ей дорогие украшения, спрашивал, как у неё дела, как успехи у Домерика, искренне гордился сыном. А что он делал в своём подвале, жена предпочитала не знать.

Болтон же вечер за вечером приходил к своей идеальной жертве. Бетси худела и дурнела с каждой неделей, шарахалась от звуков и света, тряслась при виде своего мучителя… Но всё равно цеплялась за его плечи и шептала вечное «люблю». Не было нужды ни привязывать её, ни запирать: она никуда бы не делась. Не столько от слабости, сколько от своей жалкой собачьей привязанности, за которую Русе искренне презирал её – и которая не могла не вызывать ответную, хоть он никогда себе в этом не признавался.

Однажды лорд Болтон пришёл в подвал после особенно неудачного дня: хрупкое перемирие с конкурентами рухнуло вместе с сорвавшимся совместным контрактом, в ожесточённой стычке полегла половина его личного отряда. Лучшие из лучших! Неудачи и алкоголь горячили кровь и мутили рассудок, в голове била набатом жажда мести – таким он явился к Бетси. Та, увидев лицо Русе, отшатнулась, побелела как полотно: «Не надо, пожалуйста! Умоляю, не надо!» – и тут же отлетела к стене от хлёсткой пощёчины.

Дальнейшее Болтону запомнилось слабо: огромные глаза жертвы, в которых плескался чистый безумный страх, хруст треснувших рёбер после очередного удара, смятые в его крепкой хватке побелевшие щёки, нож, её окровавленное лицо и истошные крики.

На следующее утро, проснувшись там же, в подвале, и вспомнив произошедшее, Русе испытал что-то вроде сожаления и даже беспокойства о том, как пережила эту ночь Бетси. Но её нигде не было.

Болтон понял бы, если бы сучка напала на спящего хозяина, пока тот беззащитен, и отомстила за причинённую боль. Но Бетси поступила с ним в разы хуже: она сбежала. Как простой деревенской дурочке удалось провести охрану, как получилось уйти в таком состоянии – непонятно, но, видимо, целеустремлённость и страх были сильнее внешних обстоятельств.

Русе принудил себя не искать её. Заменил чередой других жертв… Однако ни одна из них не увлекла его по-настоящему. Да и не жил никто из них долго – всё-таки деревенская сука была чертовски выносливой.

Следующая их встреча состоялась через шесть лет, когда Русе меньше всего этого ждал. Он выходил с очередного приёма и вдруг увидел Бетси. Та сиротливо жалась к стене, стараясь, чтобы свет не падал на изуродованное шрамами лицо; до боли знакомыми нервными движениями поправляла чёрные локоны и… держала за руку темноволосого вертлявого мальчишку лет пяти.

Русе не собирался к ней подходить: в его жизни всё было хорошо, он ждал жену, образцовую стерву Бетани, с которой не стыдно было показаться даже на королевском банкете, – и лучшего сына, которого только можно вообразить. Безукоризненно воспитанный и обученный, в свои восемь лет Домерик Болтон знал весь школьный курс математики и даже разбирался в ситуациях на бирже, и Русе искренне им гордился. Ему не нужны были ни старые игрушки, ни новые проблемы с деревенской шлюхой.

Бетси, видимо, решила так же, потому что вдруг потянула ребёнка за руку и шагнула к выходу… Но, обернувшись, встретила пристальный взгляд своего бывшего мучителя и замерла. Да так и стояла, трепеща, как кролик перед удавом, пока Болтон размеренно шагал к ней.

«Я… я назвала его Рамси, – сбивчиво произнесла Бетси вместо приветствия – и Русе, отведя взгляд от бывшей любовницы, обратил внимание на мальчишку. – Посмотри, у него глаза как у тебя».

Последнее она могла бы и не говорить. С мордастенькой деревенской физиономии ублюдка на отца смотрели близко посаженные хищные глазищи прозрачно-голубого оттенка, какие бывали только у Болтонов. «Дурацкое имя», – только и смог вытолкнуть Русе.

«Ух ты, настоящий?! – потянулся сопляк к пистолету телохранителя – и требовательно уставился на отца: – Дай стрельнуть!» И по этому взгляду, по интонации Русе осознал, что это действительно его сын. Проклятый бастард, отродье игрушки для пыток, заделанное в ту последнюю кровавую ночь…

«Кто это?» – Бетани появилась рядом словно из ниоткуда. Грациозная, в элегантном ультрамариновом платье в пол, пахнущая дорогими духами из последней коллекции – воплощение сдержанной аристократичности и идеальной «статусной» женственности. Куда до неё простушке Бетси? Даже их имена, при кажущейся схожести, отлично показывали разницу происхождения. И куда этому наглому щенку – как его там, Рамзи? – до умницы Домерика?