Текст книги "Лю Яо: Возрождение клана Фуяо (СИ)"

Автор книги: Priest P大

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 78 страниц)

Что будет делать человек, лишившийся возможности увильнуть?

Сделав столь решительное заявление, Янь Чжэнмин поднялся, чтобы уйти. Однако, не успел он подойти к дверям, как его остановил Ли Юнь.

Ли Юнь на мгновение засомневался, выглянул наружу и сказал:

– О, кстати, есть еще кое-что...

Янь Чжэнмин проследил за его взглядом и спросил:

– В чем дело?

– Во мне! Я...Я...Ай!– донеслось откуда-то сверху.

С громким шумом на землю упало что-то тяжелое, и Янь Чжэнмин молча отступил назад.

– Нянь Дада все это время жил в гостевой комнате, – печально улыбнулся Ли Юнь. – Он умолял Сяо Цяня взять его в ученики и поклялся любой ценой войти в клан Фуяо. Он сказал, что мы можем испытать его любым понравившимся нам способом, он ничего не боится.

Нянь Дада поднял свое разбитое лицо и вытер льющуюся из носа кровь, после чего улыбнулся Чэн Цяню.

– Мастер, пожалуйста, прими меня, – его голос так дрожал, что казалось, будто он выбил себе все зубы или прикусил язык, пока падал.

– Последние несколько дней Сяо Цянь провел в уединении, у него не было времени встретиться с этим ребенком, потому он просто слонялся здесь какое-то время, – сказал Ли Юнь.

– Почему ты еще не ушел? – спросил Чэн Цянь.

Нянь Дада еще раз вытер лицо, выпятил грудь и гордо произнес:

– Я не сдамся!

Янь Чжэнмин нахмурился. Клан Фуяо итак сильно пострадал. Один из учеников прошлого поколения превратился в демона, а второй в длинную ласку с короткими лапами. Теперь же первым учеником был он сам. И Янь Чжэнмин точно знал, что он из себя представлял.

Поколения сменяли друг друга, но ни в одном из них не нашлось бы надежного ученика. Если они примут в клан человека по имени Нянь Дада¹, что станет с их достоинством?

¹  黏 (nián) – клейкий; липкий (созвучно фамилии Нянь).

Он должен был раз и навсегда положить конец этой традиции – относиться к набору учеников как к шутке. Он должен был предотвратить будущий ущерб!

– Нет, – ответил Янь Чжэнмин голосом, не терпящим возражений. – Прости нам нашу невежливость, но мы должны уехать. Это чрезвычайная ситуация. Так что, боюсь, нам некогда принимать гостей. Пожалуйста, уходи!

Нянь Дада сделал глубокий вдох и громко сказал:

– Я готов подавать чай и наливать воду², я буду усердно работать и верно служить вам. Глава, пожалуйста, позвольте мне присоединиться к клану Фуяо!

² 端茶送水 (duān chá sòng shuǐ) – досл. подать чай, налить воды (т. е. заботиться о ком-л.), второе значение этой фразы: быть на побегушках.

Янь Чжэнмин был слишком ленив, чтобы спорить с ним.

– Ли Юнь, напиши письмо Нянь Минмину. Его родной сын предал свой клан. Разве он сможет закрыть на это глаза?

Ли Юнь мягко произнес:

– О, ты разве не знаешь, что долина Минмин это не просто сборище заклинателей? Они занимают целую гору и принимают подношения в обмен на помощь жителям деревни. Они занимаются уничтожением мелких монстров. Если ученики не желают тратить свое время на выполнение поручений владыки долины, они могут свободно покинуть клан и присоединиться к другому. Благодаря этому долина Минмин смогла приобрести множество ценных связей. Этот проверенный временем способ слишком хорош, так почему он должен возражать?

Янь Чжэнмин ошеломленно замолчал.

Как мог в этом мире существовать клан с такими бесстыдными и ленивыми учениками?

– В клане Фуяо хватает людей, способных свалиться с меча, – произнес Янь Чжэнмин.

Оба брата и сестра позади него опешили. Только их глава мог таким образом заломить цену. Когда их приняли в клан, они не могли даже удержать меч в руках, не говоря уже о том, чтобы на нем летать.

– Глава, я знаю, что плохо обучен. В будущем, я буду хорошо тренироваться. Я никогда не позволю клану потерять лицо! – громко сказал Нянь Дада.

– Ты оставил свою долину позади, какой ты после этого заклинатель? – Янь Чжэнмин взглянул на юношу и упрямо заявил. – Уходи. Пока я глава, я никогда не приму в клан такого уродливого человека.

Нянь Дада опешил и замолчал.

Против этого утверждения у него не было ни единого аргумента.

Нянь Дада беспомощно посмотрел на Чэн Цяня, но мысли юноши были заняты чем-то другим. Эта фраза из уст Янь Чжэнмина напомнила Чэн Цяню о событиях прошлого, которое он почти забыл. И действительно, с тех пор как они были детьми, тщеславие их старшего брата никогда не ограничивалось только его внешностью. У него всегда был невыносимый характер. Порой, он даже отказывался прикасаться к еде, если та выглядела недостаточно хорошо.

Чэн Цянь посмотрел на свой изношенный темно-синий халат, который носил с незапамятных времен. Впервые с момента своего рождения он почувствовал себя немного неряшливым.

Стоя на коленях во дворе, Нянь Дада из последних сил выдавил:

– Глава клана, я ничего не могу поделать со своим лицом, но я сделаю все возможное, я буду усердно тренироваться, чтобы стать выдающимся заклинателем!

Бросив взгляд на Чэн Цяня, юноша тут же польстил:

– Я постараюсь стать таким же, как мастер!

К сожалению, это было ошибкой. Янь Чжэнмин тут же подумал: «Кем ты себя возомнил? Смеешь сравнивать себя с Сяо Цянем?»

Со стороны заклинателя меча, достигшего уровня «входа в ножны», на юношу обрушилось нешуточное давление. Нянь Дада казалось, что даже будь у него десять позвоночников, их все с легкостью бы расплющило. Но он принял это за своеобразное испытание и решил, что, если он хочет вступить в клан, то обязательно должен его выдержать. Нянь Дада стиснул зубы и решил ни в коем случае не сдаваться. Однако, несколько мгновений спустя, земля под его ногами оказалась усыпана каплями крови.

Молчавший с самого начала Чэн Цянь вдруг сказал:

– Старший брат, пожалуйста, отпусти его. Это ведь хорошо, что он так решительно настроен.

Последние десять дней Янь Чжэнмин был крайне обеспокоен невозможностью поговорить с Чэн Цянем. Едва он услышал голос Сяо Цяня, его сердце наполнилось небывалой радостью. Но, к сожалению, он должен был контролировать свои чувства. С трудом сохраняя лицо «главы клана», Янь Чжэнмин произнес:

– А?

– Когда я покидал долину Минмин, он всю ночь прождал меня снаружи. А теперь он сам нашел дорогу к усадьбе Фуяо. Похоже, у него действительно есть потенциал. На острове Лазурного дракона было много бродячих заклинателей, некоторые из них даже не умели поглощать Ци. Его контроль над мечом слаб, но он, по крайней мере, хотя бы может на нем летать.

По мнению Чэн Цяня, когда дело доходило до принятия в клан учеников, пока намерения кандидатов были искренними, не было необходимости слишком сильно придираться к ним. Их клан всегда придерживался принципа: «Учитель открывает тебе дверь, но входишь ты сам»³. Не имеет значения, есть ли у человека талант или нет, всегда есть что-то, что он сможет сделать.

³ 师父领进门，修行在个人 (shī fu lǐng jìnmén xiū xíng zài gè rén) – «Учитель открывает тебе дверь, но входишь ты сам» также в знач.: «Ты можешь привести лошадь к воде, но ты не можешь заставить ее пить».

Всего лишь несколько слов от Чэн Цяня, и полный решимости действовать жестко Янь Чжэнмин, тут же оттаял.

– Его потенциал ничтожно мал.

Чэн Цянь улыбнулся:

– Можно не заботиться о монахе, но Будду нужно уважать. Я все еще в долгу перед долиной Минмин.

Янь Чжэнмин промолчал. Тогда Лужа открыла рот, желая поделиться своим мнением, но Ли Юнь быстро остановил ее. Они спокойно наблюдали за метаниями главы своего клана со стороны.

Как и ожидалось, несмотря на жгучее желание пинком отправить Нянь Дада обратно в долину Минмин, Янь Чжэнмин все же пошел на уступки.

– Если ты того желаешь, пусть будет так. Мы сможем прокормить еще один рот. Но из-за хаоса войны, мы можем дать ему лишь устное разрешение. Мы проведем для него церемонию посвящения позже, когда вернемся на гору Фуяо.

Ли Юнь громко произнес:

– Глава клана, почему, стоило только Сяо Цяню открыть рот, как ты с радостью пошел на компромисс?

Янь Чжэнмин снова промолчал.

Чэн Цянь вышел вперед и похлопал Нянь Дада по плечу.

– Следуй за мной.

Янь Чжэнмин бросил на Ли Юня злобный взгляд, а затем развернулся и ушел, не смея даже взглянуть на Чэн Цяня.

Ли Юнь посмотрел ему в спину и ткнул Лужу локтем.

– Ты видела, что сейчас произошло?

Лужа на мгновение задумалась, а затем искренне сказала:

– Если в будущем мне чего-нибудь захочется, нужно будет сперва пойти и убедить третьего брата. Если он позволит, старший брат не сможет отказать, даже если ему это не понравится!

Ли Юнь замолчал.

– Что? Я сказала что-то не то? – осведомилась Лужа.

– Нет, малышка, ты права, – погладив девочку по голове, отозвался юноша.

Но Лужа лишь отмахнулась от него и спросила:

– Второй брат, у тебя была церемония посвящения? Что за наставление ты получил?

Ли Юнь ничего не ответил. Неприятная улыбка исчезла с его лица. На смену ей пришла тень ностальгии, которую Лужа никогда раньше не видела. Мгновение спустя, Ли Юнь мягко произнес:

– Наш учитель говорил, что я слишком умен. Большой ум может привести к нетерпению, а нетерпение к беспокойству. В конце концов, это могло бы принести мне немало горя. Его наставлением для меня стали слова: «Сохраняй простоту».

Сказав это, юноша опустил глаза и вздохнул. В глубине души он знал, что подвел учителя.

– Не вздыхай так. Мне вот не давали никаких наставлений, – с завистью произнесла Лужа.

Когда их учитель скончался, она еще даже не могла говорить. Не было времени давать ей наставления. Пропустив столь важный шаг, девушке часто казалось, что она так и не смогла стать по-настоящему взрослой.

– Второй брат, как ты думаешь, что сказал бы мне учитель, если бы все еще был жив? – пробормотала Лужа.

– Обычно наставление описывало недостаток, который можно было уравновесить силой. В твоем случае это было бы…

Лужа выжидающе посмотрела на него.

– Возможно, «отсутствие волос»?

Он стал первым старшим братом в истории клана Фуяо, которого избила младшая сестра.

Десять дней спустя. Центральные равнины, гора Тайинь.

Гора Тайинь казалась слишком пустой. По сравнению с горой Тайхан, где обитали бессмертные, она выглядела куда более приземленной.

Примерно в ста ли на юго-западе от горы раскинулось множество деревень и сторожевых башен, соединенных большой оживленной дорогой. Здесь вовсю кипела торговля, и до самого горизонта простирались плодородные земли, ставшие пастбищем для бесчисленного количества скота.

Согласно преданиям, неподалеку от этих мест находилась обитель бессмертных. Это место было сокрыто от людских глаз. Лишь в ночь полнолуния, тот, кому «суждено» было ее увидеть, могли рассмотреть неясную тень горы, над вершиной которой порхали журавли.

Но теперь окрестности Тайинь были уже не те, что раньше.

Полмесяца назад число солдат вокруг этих мест удвоилось. Вооруженные, они сновали туда-сюда, повсюду царило постоянное напряжение.

В последующие дни сюда явилось множество сильных заклинателей, но все они предпочитали держаться от смертных в стороне. Среди солдат сторожевых башен распространились слухи, что эти бессмертные возводили вокруг горы Тайинь странный массив, намереваясь в скором времени с кем-то сразиться.

Никто не заставлял мирных жителей уходить с насиженных мест. Однако местные чиновники вывесили множество объявлений, в которых настойчиво рекомендовали людям переехать. В объявлениях также говорилось о том, что тем, кто согласится на переезд, будет выплачена компенсация.

С появлением этих слухов окрестности захлестнула паника. По мере того, как вокруг горы Тайинь разрастался массив, окружающие районы все больше и больше пустели. Перепуганные горожане с рассвета и до заката выстраивались в очереди за пособием. Всего через несколько дней, за исключением стариков и больных, большинство из них покинули свои дома.

Получив приглашение прибыть на гору Тайхан, темные заклинатели непременно пройдут через Тайинь. Так как гора Тайинь располагалась слишком близко к горе Фуяо, бывшей родине демонического дракона Хань Юаня, он определенно остановился бы здесь. Следуя приказу, Ю Лян прибыл к месту на несколько дней раньше, намереваясь выждать время и устроить засаду. То, что разрасталось вокруг горы, было грандиозным «Массивом истребителей демонов». Даже если ему не удастся сдержать демонического дракона, большая часть его силы будет поглощена, в то время, как внимание всех остальных будет сосредоточено на Тайханском съезде.

Ю Лян стоял на одной из сторожевых башен и смотрел вниз на людей. Горожане уходили целыми семьями. С такого расстояния все они напоминали муравьев.

В глубине души Ю Лян отчетливо понимал, что, даже покинув окрестности горы Тайинь, никому из них не найти пристанища. Напротив, тогда они и вовсе останутся без защиты. Если по пути на север им не повезет встретиться с темными заклинателями, они быстро превратятся в насекомых, ставших игрушками в руках жестокого ребенка. В конечном счете, их попросту разорвут в клочья.

Однако Ю Лян также знал, что эти люди должны были уйти. Жизненная энергия смертных была слишком нестабильной. Останься здесь так много людей, и это помешало бы созданию «Массива истребителей демонов».

Он крепко сжал свой меч. Старший брат однажды сказал ему, что имя этого клинка «Таньсинь» (4). Когда его ковали, кузнец был неосторожен и позволил пеплу от благовоний упасть в раскаленный металл. Уже отлитый, клинок нес в себе меньше агрессии, чем другие мечи. Потому-то он и считался «мечом милосердия».

(4) 檀心 (tánxīn) – сердцевина сандала.

Молодой заклинатель глубоко вздохнул, чувствуя холод рукояти в своей руке.

В этот момент на башню прибыл потрепанный заклинатель и приземлился прямо перед Ю Ляном. Он вежливо поклонился и произнес:

– Господин Ю, некто могущественный вторгся в пределы массива и повредил юго-западную границу.

Это был человек из Управления небесных гаданий. Все называли его «Соломенный Чжан». Поскольку он очень хорошо разбирался в искусстве создания печатей, его отправили на гору Тайинь и сделали ответственным за создание и пробуждение «Массива истребителей демонов».

Услышав его слова, Ю Лян тут же пришел в себя и сосредоточил свою духовную энергию в глазах. Активировав заклинание «Орлиное зрение», он посмотрел в ту сторону, где, как сообщил заклинатель Чжан, находилась поврежденная граница. Однако, встретившись взглядом с нарушителем, юноша остолбенел. Новоприбывшими оказались люди из клана Фуяо.

Янь Чжэнмин равнодушно посмотрел на него, и уже через мгновение порыв ауры меча ударил Ю Ляну в лицо.

Испугавшись, Ю Лян не посмел открыто противостоять ему. Прежде, чем схватиться за меч, юноша отступил на приличное расстояние. Но вдруг, до его ушей донесся тихий звон. Оказалось, что пугающая аура меча появилась лишь для того, чтобы подразнить его. Когда звон стих, она тут же рассеялась.

Ю Лян тяжело дышал. Он почувствовал, что ему просто повезло избежать удара. Эта атака потрясла его так сильно, что на ладонях юноши выступил холодный пот.

Заклинатели меча обладали исключительным умом и силой духа. Пока они контролировали ауру меча, они могли справиться с чем угодно. Однако такие вещи, как «вовремя остановиться» и «сохранять контроль» уже находились за пределами возможностей Ю Ляна. В этот момент он понял, что пропасть между ним и Янь Чжэнмином заключалась не только в «Божественном Царстве». Это была сама настоящая бездна.

– Господин Ю! – заклинатель Чжан выглядел испуганным. Он шагнул вперед и осведомился. – Кто посмел? Что это за наглость? Должен ли я послать за ними отряд?

Лицо Ю Ляна было белым, как простыня. Собравшись с силами, он произнес:

– Этот человек – заклинатель меча, достигший уровня «Божественного Царства». Даже Четверо Святых уступают ему. Что ты сможешь сделать? Пойдешь туда, чтобы принести ему поесть?

Соломенный Чжан был ошеломлен.

Ю Лян сердито воскликнул:

– Уходи!

Накричав на невинного человека, он развернулся и первым зашагал прочь, опустив голову от невыносимого стыда и гнева.

Стоило Ю Ляну только отвернуться, как льстивая улыбка исчезла с лица заклинателя Чжана. Соломенный Чжан бросил в сторону юноши злобный взгляд, а затем со странным выражением лица посмотрел туда, откуда пришла аура меча.

Вскоре, вокруг него собралась группа людей. Один из них тихо произнес:

– Брат Чжан, эти так называемые «великие заклинатели» насмехаются над созданным нами массивом, они считают его дешевым трюком. Они ужасно высокомерны. Это просто невыносимо.

Заклинатель Чжан холодно улыбнулся.

– Он лишь младший ученик, едва сформировавший свой изначальный дух. Как он смеет читать нам нотации, когда его собственная база совершенствования все еще слаба? Ну и щеголь. Кто является целью «Массива истребителей демонов»? Демонический дракон Хань Юань! Какая разница, чего достиг этот заклинатель меча? «Божественного Царства» или «Призрачного».  Стоит мне только подать знак, наш хитроумный план придет в движение, и все они умрут!

– Брат Чжан, ты имеешь в виду… – нерешительно спросил один из стоявших рядом людей.

Пока Соломенный Чжан раздавал своей группе указания, где-то вдалеке Ли Юнь хмуро посмотрел на Янь Чжэнмина:

– Глава клана, что ты делаешь?

– Унижаю их, – небрежно ответил Янь Чжэнмин,  сцепив руки за спиной. – Разве ты не видишь? Управление небесных гаданий обмануло нас, подсунув нам печать истребителей демонов, но мы не настолько беспомощны, мы тоже можем опозорить их.

– В Управлении небесных гаданий полно слабаков и идиотов. Чтобы справиться с ними, мы должны использовать те же методы. Мы можем лгать и обманывать, можем устраивать засады и убивать исподтишка. Но не стоит специально их провоцировать. Если ядовитая змея разозлится и укусит тебя, ты тоже пострадаешь.

Янь Чжэнмин тут же позабыл о своих проделках. Он не любил драться. И он вовсе не был кровожадным. Однако у него была одна дурная привычка. Даже прожив долгое время на дне, он так и остался высокомерным упрямцем. Он с легкостью бросал оскорбления людям в лицо, и, хотя в прошлом это выходило непреднамеренно, став взрослым, он намеренно не оставлял противнику путей к отступлению, лишая его всякой возможности избежать унижения.

Он настолько сильно продвинулся в искусстве владения мечом, что теперь мог с легкостью пренебречь даже Четырьмя Святыми. Почему он должен был заботиться о заклинателе, едва сформировавшим свой изначальный дух?

Но, что будет делать человек, лишившийся возможности увильнуть? Ли Юню стало тревожно.

Все еще интересуешься цветами персика?

Причиной, по которой клан Фуяо явился сюда, на самом деле был огромный массив, раскинувшийся на горе Тайинь. Они хотели хорошенько все осмотреть.

– Что думаешь, второй брат? – осведомился Чэн Цянь.

Но Ли Юнь ему не ответил. С минуту помолчав он, наконец, заговорил:

– Трудно сказать, это похоже на Великий всеобъемлющий массив. Задача не из легких.

– Сможешь сломать его? Только поторопись, – сказал Янь Чжэнмин.

Ли Юнь был слишком взволнован и слишком ленив, чтобы отвечать на чужие вопросы. Он лишь слегка пошевелил пальцами, и в его руках будто появилась невидимая палка. Повинуясь его воле, палка начертила на земле карту окрестностей горы Тайинь.

– Массив находится в этой области, местность просто огромная. Если они хотят поймать Хань Юаня, активировать такую громадину будет непросто. Для этого им придется либо собрать людей со всего света, либо разжиться множеством божественных артефактов, – произнес Ли Юнь. – Первый вариант маловероятен. Темные заклинатели действуют хаотично, но они не слепые. Огромное количество народу собирается вместе, чтобы возвести массив? Каждый, у кого есть глаза, знает, как его разрушить. Есть два способа это сделать: или найти око массива и разом уничтожить его, или действовать силой. Но на мой взгляд, Великий всеобъемлющий массив способен поднимать полки и двигать толпы, пытаться сломить его силой пустая трата времени. Это попросту невозможно.

Ли Юнь вздохнул и протянул руку, намереваясь стереть начертанные на земле линии, после чего продолжил:

 – Помните ту ловушку, которую Хань Юань установил у горы Фуяо? Похоже, он немного поднаторел в этом вопросе, и теперь его знания ни в чем не уступают моим. Если он угодит в западню истребителей демонов, вероятно, он попытается отыскать «око». Но Великий всеобъемлющий массив не может остаться без защиты.

– И даже после стольких разговоров ты все равно не сможешь сломать его, верно? – подал голос Чэн Цянь.

– Неправда... – нерешительно начал Ли Юнь. – Просто мой способ может не сработать. Хань Юань обратился в демонического дракона, а у нас как раз есть «знамя истинного дракона». Если кто-нибудь из нас...

– Если «мы», – поправил его Янь Чжэнмин. – Что с тобой? Это совсем не похоже на тебя, заклинателя, застрявшего на пороге создания изначального духа.

Да что за мерзавец этот старший брат...

– Вы! Хватит! – взревел Ли Юнь, которому наступили на больную мозоль. – Что хорошего в вашем изначальном духе? Эта штука зовется «Массивом истребителей демонов», ее питает энергия неба и земли. Чтобы сломать ее и десяти изначальных духов будет недостаточно! Чем ты гордишься?!

Лужа тихонько протянула руку и ткнула Чэн Цяня в бок. Чэн Цянь вынужден был бесстрашно шагнуть вперед, в надежде прервать петушиные бои, разразившиеся между его старшими братьями.

– Хорошо, какое отношение демонический дракон имеет к «знамени истинного дракона»? Старший брат, раз уж ты ничего об этом не знаешь, лучше поменьше болтай.

Услышав эти слова, Янь Чжэнмин закатил глаза и отвернулся, но, не удержавшись, тут же снова посмотрел на Чэн Цяня. Чэн Цянь понятия не имел, что на него нашло¹. Вдруг, он вспомнил, что именно было не так. Недавно он сменил свои изношенные рваные тряпки на новую одежду. И, хотя это был лишь ничем не примечательный, дешевый черно-белый халат, на котором не было ни цуня украшений, Янь Чжэнмину он, похоже, действительно нравился.

¹ 吃错药 (chī cuòyào) – выпить не то лекарство, обр. не в своём уме, не в себе, рехнулся, белены объелся. 

Кроме того, контраст его образу добавлял Шуанжэнь. Взгляд Чэн Цяня лучился холодной яростью, и только иногда, когда юноша улыбался, он смутно напоминал благородного человека.

Янь Чжэнмин не мог не взглянуть на него еще раз, вспоминая тень присутствия Чэн Цяня в его сознании, а затем невозмутимо отвернулся, сохраняя на лице самое, что ни на есть, достойное выражение. Однако в глубине души юноша не находил себе места от постоянно круживших в мыслях воспоминаний. Он изо всех сил старался слушать, как Ли Юнь говорил о серьезных вещах.

– В «знамени истинного дракона» заключены его кости и дух, – сказал Ли Юнь. – Помнится, демоническому дракону Хань Юаня недоставало позвоночника? С его уровнем самосовершенствования он мог бы использовать «знамя истинного дракона» чтобы получить всю силу древнего зверя. Тогда, он смог бы тягаться с «Массивом истребителей демонов», однако...

Стоило ему только произнести эти слова, и все остальные тут же поняли, к  чему он ведет.

Одно дело – помешать созданию Великого всеобъемлющего массива, и совсем другое – помочь преступнику Хань Юаню и отдать «знамя истинного дракона» в руки тирана².

² 助纣为虐 (zhù zhòu wéi nüè) – помогать Чжоу (тиран, чье правление погубило династию Шан) совершать жестокости (обр. в знач.: помогать злодею творить преступления). 

Даже не будучи связанным печатью истребителей демонов, ни один заклинатель не посмел бы даже думать о таком.

– Нет нужды вновь поднимать эту тему, – сказал Янь Чжэнмин. – Ли Юнь, убери знамя куда подальше и больше не доставай его. Раз уж мы уже видели «Массив истребителей демонов», то давайте вернемся к горе Фуяо и хорошенько все там осмотрим.

Обернувшись, Янь Чжэнмин заметил, что воротник Чэн Цяня выглядел неаккуратно. Юноша не мог не протянуть руку, чтобы поправить его.

Чэн Цянь замер на месте, как вкопанный, и тут же перестал дышать.

Когда Янь Чжэнмин поднял голову и встретился глазами с более глубоким, чем обычно, взглядом юноши, он вдруг осознал, что его действия выходили за рамки приличия. Его ладони моментально вспотели. Он тут же одернул руку и, сухо кашлянув, произнес:

– Разве ты не заметил, что воротник твоего халата сбился? Тебе стоит больше внимания уделять своему внешнему виду.

Чэн Цянь молчал, чувствуя, что в этом отношении ему, похоже, никогда не удовлетворить требования своего старшего брата.

Весь следующий путь Янь Чжэнмин чувствовал себя крайне неловко, Чэн Цянь молча размышлял о произошедшем. Зато Ли Юнь, настрадавшийся от насмешек старшего брата, пришел в крайнее возбуждение и превратился в назойливого болтуна. Всю дорогу он рассказывал своему новоиспеченному племяннику Нянь Дада о непредсказуемой природе горы Фуяо. В его речах было крайне мало смысла и единственное, чего он желал, так это покрасоваться.

В итоге, даже с его уровнем самосовершенствования, Ли Юнь успешно избежал нападок Чэн Цяня и Лужи, и помчался к тому месту, где некогда стояла гора Фуяо.

Летевшая впереди Лужа внезапно вернулась в человеческую форму.

– Старший брат, почему я вижу у подножия горы скопления темной энергии?

Чэн Цянь остолбенел и черным вихрем закружился вокруг нее:

– Это Хань Юань?

У них под ногами проплывали облака и деревья, сложно было что-либо рассмотреть. Лужа покачала головой и ответила:

– Вроде, нет. Ци не такая плотная, но она кажется такой грязной...

Прежде, чем она успела договорить, Чэн Цянь уже ринулся вниз.

Независимо от того, была ли это темная Ци демонического совершенствующегося или чистая Ци праведного заклинателя, чем сильнее был человек, тем проще его было заметить, если он, конечно, намеренно не скрывал своего присутствия. Но этих темных совершенствующих было видно с неба. Это было довольно устрашающе, однако Чэн Цянь безрассудно бросился к ним, не сказав ни слова.

Похоже, гора Фуяо всегда будет для него больным местом.

Лужа с тревогой окликнула его:

– Эй, старший брат, подожди...

Девушка собиралась было броситься в погоню, но кто-то внезапно схватил ее за руку. Янь Чжэнмин потянул ее назад и сказал:

– Не иди за ним, держись подальше.

И не успела она среагировать, как фигура Янь Чжэнмина растворилась в воздухе, словно вспышка.

Чэн Цянь был в ярости, но он не собирался действовать опрометчиво. Когда он приземлился, у него едва не перехватило дыхание. Порыв ветра пронесся между большими деревьями и зашелестел листьями в высоких кронах.

Юноша нахмурился и увидел перед собой двоих мужчин и одну женщину. Женщина была очень странно одета. Если бы не отсутствие демонической ауры, она была бы похожа на монстра с огромным цветком на голове. Она выглядела крайне неопрятно, все места, которые должны были быть прикрыты, были украшены лепестками. Ее обнаженные руки и ноги торчали из сердцевин больших цветов, а запястья и щиколотки были опутаны браслетами из лоз.

Один мужчина лежал на земле, а второй выудил из ниоткуда маленький столик с табуреткой, и теперь попросту сидел за ним и пил чай.

Очаровательная цветочница со смехом сказала:

– Мы с господином Сяосяном ни за что бы не справились с этим массивом. Все благодаря тебе, старший брат Лу.

Услышав ее слова, мужчина заискивающе произнес:

– Что вы, этот младший всего лишь проходил мимо и решил составить двум старшим компанию, чтобы делать то, что они делать не любят. В один прекрасный день господин Сяосян сможет претендовать на титул Господина Бэймина и, если он когда-нибудь попросит меня об услуге, я с радостью умру за него.

Господин Сяосян притворно улыбнулся уголками губ и произнес:

– Да будет так.

Услышав его ответ, их проводник покорно склонил голову. Завидев это, цветочница хихикнула и сказала:

– У брата Лу сладкие речи. Вы говорили, что на горе Фуяо живут темные заклинатели. Очевидно же, что это одна из школ боевых искусств, но, тем не менее, она породила на свет множество великих демонов. Говорят, последний Господин Бэймин тоже был из клана Фуяо, но я не знаю, правда ли это.

Господин Сяосян усмехнулся:

– Пусть даже и так, я не знаю, что здесь потом произошло. Однако, разве тот человек по фамилии Хань, что способен призывать демонического дракона, не претендует на звание владыки демонов? Ни за что не поверю, что здесь нет никаких тайных сокровищ.

Цветочника обернулась и, покачивая бедрами, шагнула вперед, усевшись на колено господина Сяосяна. Вытянув свои длинные руки, она ненавязчиво обняла мужчину за шею и тихо сказала:

– Подожди, пока этот Хань сломает печать горы. Тогда мы прокрадемся внутрь и отыщем сокровище, позволяющее ему превращаться. А пока, мы будем тихо сидеть и смотреть, как дерутся тигры³. Когда он и эти псы из Управления небесных гаданий перебьют друг друга, мы воспользуемся этим⁴... И тогда, когда ты получишь власть над миром, когда ты достигнешь величия, ты ведь не забудешь обо мне?

³  坐山观虎斗 (zuò shān guān hǔ dòu) – сидеть на горе и смотреть, как дерутся тигры (обр. в знач.: занимать выжидательную позицию, наблюдать со стороны, смотреть, чья возьмет).

⁴ 坐收渔利 (zuòshōu yúlì) – букв. ничего не делая, получить выгоду подобно рыбаку; извлечь выгоду из чужого конфликта.

Наблюдавший за ними Чэн Цянь вдруг понял, что массив в руках этого человека ничем не отличался от того, который пытался создать Хань Юань. И даже если он знал, что ничего, кроме печати главы клана, не сможет открыть гору Фуяо, в его сердце вспыхнула ярость.

Вдруг, чья-то рука мягко обняла его сзади за плечи, будто желая удержать от опрометчивых поступков.

Чэн Цянь прикрыл глаза и обратился к новоприбывшему через духовное сознание:

– Эти трое собираются порыбачить в мутной воде. Они хотят сразиться с демоническим драконом вместо Управления небесных гаданий. Я не думаю, что они слабы, не стоит их недооценивать. Будет плохо, если они что-то натворят.

Янь Чжэнмин молча выслушал его объяснения и, с минуту подумав, произнес:

– Убьем их.

Сказав это, Янь Чжэнмин первым взял на себя инициативу и, растворившись в воздухе, словно призрак, обнаженным клинком устремился на самого могущественного из собравшихся, господина Сяосяна.

Господин Сяосян сердито крикнул:

– Кто здесь?!

– Тот, кто желает отнять твою жизнь, – ответил Янь Чжэнмин.

С этими словами двое сошлись в бою. Господин Сяосян открыл рот и выплюнул в воздух сгусток черного дыма, тут же превратившийся в три щита толщиной в один чи. На лице полураздетой темной заклинательницы появился ужас, и девушка попыталась скрыться.

Господин Сяосян парил за щитами. Прежде, чем он успел перевести дух, мужчина услышал громкий шум. Щиты раскололись под натиском меча. Господин Сяосян не смог разглядеть, что за клинок был в руках у напавшего на них заклинателя. Его попросту не было. Меч был соткан из ауры своего хозяина. Сперва он не показался мужчине острым, но стоило только лезвию приблизиться, как господин Сяосян  тут же ощутил его ужасающую силу.