Текст книги "Лю Яо: Возрождение клана Фуяо (СИ)"

Автор книги: Priest P大

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 78 страниц)

Запах Матери

Том Ⅰ: Длинный полет птицы Рух

Чэн Цяню формально было десять лет¹, но он рос слишком медленно, чтобы соответствовать своему возрасту.

¹ В Китае сразу после рождения ребёнку насчитывается целый год жизни, и каждое последующее прохождение Нового года согласно лунному календарю, а не дня от официальной даты рождения, добавляется ещё один год к человеческому возрасту.

Было около полудня, он нес дрова со двора в центральный зал. Чэн Цяню пришлось сбегать туда-сюда дважды, поскольку принести целую связку оказалось слишком трудно. Затем он вытер пот и приступил к готовке. В эти дни его отец занимался приемом гостей, поэтому домашние дела, включая мытье посуды, приготовление пищи, разжигание огня и колку дров, легли на плечи Чэн Цяня, которому приходилось крутиться, как волчок, готовый поднять ветер в любое время и в любом месте. Из-за невысокого роста Чэн Цянь испытывал некоторые неудобства при обращении с большим котлом, так что он взял стул, чтобы дотянуться до него. Чэн Цянь с шести лет научился готовить стоя на нем, несмотря на то, что все четыре ножки различались по длине. Много раз он был близок к тому, чтобы упасть и стать бульоном, но в конце концов достиг баланса. Когда Чэн Цянь подливал воду в кастрюлю, его старший брат вернулся домой.

Старший сын семьи Чэн уже достиг возраста пятнадцати лет. Пропахший потом, он тихо вошел в комнату, осмотрел все вокруг, после чего спустил младшего брата со стула и подтолкнул его в спину.

– Оставь это мне. Ты можешь пойти и поиграть, – сказал он приглушенным голосом.

Чэн Цянь, конечно же, на улицу не пошел.

– Старший брат! – позвал мальчик, а затем, громко вздохнув, присел на корточки и принялся раздувать огонь.

Чэн Далан² молча посмотрел на него.

² Далан: в китайской семье старшего сына часто называют Далан (大郎), второго сына называют Эрлан (二郎), и третьего называют Саньлан (三郎).

В их семье было трое сыновей, Чэн Цянь – второй, поэтому его называли «Чэн Эрлан», пока, накануне вечером, их не посетил гость.

Далан знал, что вряд ли тот сможет еще раз назвать себя так, ведь теперь, наряду с удобным прозвищем, его младший брат полностью сменит имя и уедет куда-нибудь далеко.

Гость, посетивший их накануне, был неизвестным даосом. Он беззастенчиво представился «Мучунь чжэньжэнем»,³ но, судя по внешнему виду, вряд ли обладал какими-то выдающимися способностями. С редкой бородкой, полузакрытыми птичьими глазами и тонкими ногами, видневшимися из-под складок одежды, развевающейся на ветру, он больше напоминал гадалку, зарабатывающую обманом и блефом, чем Бессмертного.

³ Мучунь: большое дерево с большой продолжительностью жизни. Чжэнжэнь – буквально: «истинный или подлинный человек» – китайский термин, впервые появившийся в «Чжуанцзы», означающий «даосский духовный учитель», примерно переводимый как «Совершенный Человек».

Чжэньжэнь просто проходил мимо во время своего путешествия. Он подошел, чтобы попросить воды, и не ожидал увидеть Чэн Эрлана.

Чэн Эрлан только что вернулся домой. Он был в деревне у старого туншэна⁴, который много раз проваливал императорские экзамены, но все равно набирал студентов и учил их читать. Туншэн требовал непомерно высокое вознаграждение, несмотря на свои крайне скудные знания. Он задрал нос и не принимал такие вещи, как самодельное вяленое мясо, фрукты или овощи, требуя лишь настоящее золото и серебро. Более того, сумма зависела от его личного отношения. Если туншэна кто-то злил, он сдирал со своих учеников еще больше.

⁴ Туншэн: в переводе с китайского это означало просто-напросто «ученик» и означало лишь то, что почтенный туншэн имеет право сдавать третий экзамен, на получение ученой степени.

Как человек со столь неподобающим поведением, он совершенно не годился для работы учителем, передававшим мудрость, знания и разрешавшим сомнения. Но, к сожалению, детям из сельской местности получить образование было нелегко, потому никакого другого выбора у них не было. Особенно учитывая, что второго преподавателя не сыскать и в радиусе ста ли ⁵.

 ⁵ Ли: единица длины, эквивалентная 500 метрам.

В свете семейных обстоятельств чета Чэн определенно не могла позволить себе обучение сыновей. Но все эти непроизносимые архаизмы, казалось, особенно привлекали Чэн Цяня. Поскольку он не мог лично посещать занятия, то вынужден был периодически подслушивать под дверью.

Старый туншэн на полном серьезе верил, что каждая капля его слюны является результатом кропотливого труда. Он не желал, чтобы люди слушали его бесплатно, и часто, остановившись посреди лекции, бдительно обходил окрестности. Чэн Эрлан, подобно обезьяне, прятался в кроне высокого дерева. Каждый раз теория «самосовершенствования, семейной гармонии и мира во всем мире» бросала его в дрожь.

Прошлой ночью, по указанию отца, Чэн Эрлан подал чашу с водой гостю, но, как ни странно, тот не согласился ее принять. Вместо этого он протянул тощую, как безлистая ветка, руку. Он не прощупывал кости Эрлана и не использовал никаких необычных приемов, просто поднял лицо мальчика, который изо всех сил старался изобразить «начитанность», и посмотрел ему прямо в глаза. Чжэньжэнь, казалось, уловил что-то в этом взгляде. Он странно кивнул и с важным видом проговорил:

– Если вы спросите меня об этом ребенке, то я скажу, что он благословлен великими дарами. В будущем он может приобрести способность парить в небе и нырять глубоко в море, и, возможно, впереди его ждет большая удача. Он особенный и далеко пойдет!

Далан тоже присутствовал при этой сцене. Будучи учеником лавочника, он видел людей, путешествующих с юга на север. Поэтому он считал себя человеком знающим и опытным, но никогда не слышал о возможности судить об одаренности другого одним взглядом.

Далан хотел возразить шарлатану, но, прежде чем он успел открыть рот, с удивлением обнаружил, что его отец в самом деле поверил во всю эту чушь. Вдруг, его потрясла мысль, неожиданно пришедшая ему в голову.

Семья Чэн не отличалась особым богатством, особенно после того, как мать в этом году родила их третьего младшего брата. Роды прошли тяжело, и с тех пор она настолько ослабла, что всегда оставалась в постели. Как следствие, в доме вместо здоровой работящей женщины появилась мать-инвалид, жившая на лекарствах.

Вдобавок ко всему прочему, из-за нескольких месяцев без дождя им грозил серьезный неурожай. Три брата… их семья вряд ли могла позволить себе прокормить их всех. Далан точно знал, о чем думали его родители. Он довольно долго был подмастерьем, так что через год или около того смог бы самостоятельно зарабатывать деньги и стать опорой своей семьи. В то время, как его младший брат был еще младенцем в пеленках, родители, естественно, с трудом представляли расставание с ним. А вот Эрлан казался совершенно лишним. Возможно, для него было бы лучше совершенствоваться вместе с этим даосом.

Если ему повезет и он добьется успеха, это будет потрясающе. Даже если нет, он сможет прокормить себя и вырасти, независимо от того, будет ли зарабатывать на жизнь гаданием или обманом. Оба варианта могли бы сойти за его собственный жизненный путь.

Мучунь чжэньжэнь и близорукий глава семьи вскоре заключили «сделку». Чжэньжэнь оставил серебряный слиток, в обмен на который Чэн Эрлан должен был пойти с ним. С этого момента он перестал бы носить имя «Чэн Эрлан» и сменил бы его на «Чэн Цянь». Сегодня днем он разорвет узы с этим миром и отправится за своим наставником.

Далан был на несколько лет старше своего второго брата. Они мало разговаривали и вовсе не были близки. В то же время, с самого раннего возраста, младший брат проявлял благоразумие. Он не рыдал без причины и не доставлял хлопот. Он носил то, что носил его старший брат, ел то, что ели его мать и младший брат, брал на себя инициативу, если вопрос касался домашних дел, и никогда не жаловался.

Далан любил его и заботился о нем от всего сердца, хотя и не говорил этого.

Но он никак не мог спасти ситуацию. Родители были слишком бедны, чтобы вырастить Чэн Цяня, а Далан все еще не стал опорой для семьи, его слова не имели веса. Но, как бы там ни было, Чэн Эрлан – их собственная плоть и кровь, насколько нужно быть безжалостными, чтобы продать его?

Чем больше Далан думал об этом, тем хуже себя чувствовал. Его посетила мысль, что следовало бы ударить этого старого шарлатана по голове большим железным ковшом, но не хватило храбрости – в конце концов, он не был бы простым подмастерьем, если бы был таким смелым. Да и разве его брат не заработает больше, грабя и мародерствуя?

Чэн Цянь, отчасти, догадывался о плане своих родителей и сдерживаемом разочаровании старшего брата.

Отец работал с рассвета до заката. Брат уходил, когда звезды еще мерцали в небе и возвращался домой с восходом луны. Мать не задерживала на нем взгляд, отдавая всю свою заботу новорожденному. Его не воспринимали всерьез, даже если не били и не ругали. Чэн Цянь хорошо понимал это и вел себя достаточно тактично, чтобы не нарваться на неприятности. Самое возмутительное, что он делал за всю свою жизнь, – это залезал на большое дерево старого туншэна и слушал, как он объясняет эти дрянные святые писания.

Чэн Цянь работал добросовестно и усердно. Он считал себя слугой, но никогда – сыном.

Дети обычно разговорчивы и беспокойны, но, поскольку Чэн Цянь не считал себя сыном, он, естественно, не пользовался привилегией быть болтливым и непослушным. Чэн Цянь привык сдерживать свои самые сокровенные чувства, и рано или поздно слова, которые он не мог произнести, должны были провалиться внутрь, проделав множество крошечных дырочек в его маленьком сердце ⁶.

⁶ Китайская идиома: «у человека много отверстий в сердце» означает, что «он сверхчувствителен»

Мальчик с тысячами отверстий в сердце знал, что его продали родители. Но, как ни странно, он чувствовал себя удивительно спокойно, будто бы ждал этого дня.

Перед его отъездом больная мать Чэн Цяня встала с постели, хотя делала это крайне редко. Дрожащим голосом она отозвала сына в сторону и с красными глазами вручила ему сверток. Там была сменная одежда и дюжина лепешек. Излишне говорить, что одежда была перешита с вещей его старшего брата, а лепешки – сделаны отцом накануне вечером.

Но, в конце концов, Чэн Цянь – ее плоть и кровь. Глядя на него, мать не удержалась, пошарила в рукаве и, пошатываясь, вытащить оттуда небольшую связку медных монет. Потускневшие от времени, они неожиданно заставили сердце Чэн Цяня дрогнуть. Он стал похож на маленького замерзшего зверька, который, с осторожностью принюхиваясь к снегу, каким-то образом учуял запах матери.

Однако его отец также заметил связку. Он кашлянул, и мать со слезами на глазах вынуждена была положить их обратно.

Запах матери походил на отражение луны в воде и, внезапно, снова растаял в воздухе, прежде чем Чэн Цянь успел сделать второй вдох.

 – Иди сюда, Эрлан, – мать взяла Чэн Цяня за руку и повела его во внутреннюю комнату. Она начала задыхаться уже через несколько шагов.

Устав, женщина тяжело опустилась на скамью. Указав на масляную лампу, свисающую с потолка, она слабым голосом спросила:

 – Эрлан, ты знаешь, что это?

– Бессмертный Вечный огонь, – Чэн Цянь равнодушно посмотрел наверх.

Эта невзрачная лампа являлась семейной реликвией, по слухам, доставшейся им в качестве приданого от прабабушки. Она была размером с ладонь, без фитиля и масла, но зато с несколькими рядами магических символов, вырезанных на старом эбонитовом держателе. С их помощью лампа могла постоянно освещать квадрат площадью в один чи.⁷

⁷ Чи: единица длины, равная 1/3 метра.

Но Чэн Цянь так и не понял, какой толк от этого хлама, пригодного лишь для привлечения жуков летом.

Однако, учитывая, что это был магический инструмент, какое-либо практическое применение от него и не требовалось. Крестьяне передавали такие вещи из поколения в поколение как сокровище, только ради возможности хвастаться ими перед пришедшими в гости соседями.

Так называемый «магический инструмент» представлял из себя нечто, на чем присутствовали заклинания, вырезанные «бессмертными». Для смертных подделать их было невозможно – существовало множество подобных вещей с еще более широким спектром применения, таких как лампы, которые не нуждались в масле, бумага, которая не горела, кровати, сохранявшие тепло зимой, а прохладу – летом.

Однажды по стране бродил рассказчик. По его словам, в крупных городах строили большие дома из «бессмертных кирпичей». Дома эти переливались на солнце подобно стеклу, и в своем великолепии могли сравниться с императорским дворцом. У богатых семей также были чаши, на внешней стороне которых, бессмертными высокого уровня были написаны заклинания. Они помогали избегать ядов и лечить болезни. Один ее фрагмент мог стоить четыре золотых ляна ⁸, но это ничуть не уменьшало желание заполучить артефакт.

⁸ Лян: единица веса серебра или золота (около 31 грамма)

 «Бессмертные», то есть «совершенствующиеся», также назывались «даочжан» или «чжэньжэнь» при необходимости обратиться к ним и выказать свою покорность.

Легенда гласила, что они начинали свой путь с поглощения Ци из окружающего мира, а добившись могущества, могли отказаться от еды, подняться на небеса и войти в землю. Они совершенствовали себя до такой степени, чтобы наслаждаться вечной молодостью и стать, наконец, бессмертными после преодоления всех трудностей… Но никто никогда не видел настоящих бессмертных, так что легенды оставались легендами.

Совершенствующиеся всегда путешествовали по миру, и поэтому хороший магический инструмент был действительно редким сокровищем, за которое боролись все высокопоставленные чиновники и благородные господа.

Мать Чэн Цяня наклонилась, чтобы внимательно посмотреть на сына.

– Когда ты вернешься, зажги Вечный огонь для меня, хорошо? – Мягко попросила она.

Чэн Цянь не ответил. Подняв глаза и посмотрев на женщину, он неблагодарно подумал: «Ты хочешь, чтобы я ушел! С сегодняшнего дня, преуспею я или нет, умру или нет, кем бы я ни стал, я никогда не вернусь, чтобы увидеть тебя снова».

Внезапно, его мать охватил ужас. Она обнаружила, что Чэн Цянь не похож ни на нее, ни на ее мужа. Вместо этого она увидела в нем своего старшего брата.

Тот родился с благословением предков, был красив, как картина, и ничем не напоминал крестьянина. Родители всеми силами поддерживали его учебу, и это, в итоге, принесло плоды. Он сдал императорский экзамен на уездном уровне и в одиннадцать лет стал сюцаем… ⁹ Люди говорили, что он – спустившаяся с неба звезда мудрости ¹⁰ .

⁹ Сюцай: туншэн, который сдал императорский экзамен на уровне округа (в династиях Мин и Цин).

¹⁰ Звезда мудрости: легендарный Бог, отвечающий за императорские экзамены и литературные дела.

Однако, звезда мудрости, вероятно, не захотела задерживаться в мире слишком надолго. Он умер от болезни, не успев сдать трехгодичный провинциальный гражданский экзамен на степень цзюйжэнь. ¹¹

¹¹ Цзюйжэнь (кит. трад. 舉人, упр. 举人, пиньинь: jǔrén) – обладатель второй степени, присуждаемой на провинциальном уровне раз в три года.

 В те годы мать Чэн Цяня была слишком юна, некоторые воспоминания стерлись. Но в этот момент она внезапно поняла, что при жизни ее брат был точно таким же, как Чэн Цянь: всегда преуменьшал свои чувства, будь то радость или гнев, как будто ничто не могло нарушить его спокойствие. Невозмутимое лицо всегда препятствовало его сближению с другими.

Мать против воли отпустила его руку, и Чэн Цянь сразу же отступил на полшага назад.

Так он мягко и твердо положил конец их долгому прощанию.

По мнению Чэн Цяня, он сделал это не из ненависти. На самом деле, у него не было причин ненавидеть их – родители подарили ему жизнь и вырастили его. Даже если они отказались от него, в большинстве случаев их достоинства сводили на нет их недостатки.

Он посмотрел вниз на свои ноги и сказал себе в душе: «Неважно, что я не был нужен моей семье, и ничего страшного, что они продали меня даосу с птичьими глазами».

Примечания:

Лю Яо: (六爻) метод гадания. 

Процедура следующая: вы бросает три монеты одновременно и делаете это шесть раз. Каждый раз бросок – это яо, а полный результат шести бросков – это гуа (卦), который расскажет вам о будущем того, о чем вы хотите узнать (личное здоровье, семья, даже судьба нации). 

Птица Рух: В средневековом арабском фольклоре огромная (как правило, белая) птица размером с остров, способная уносить в своих когтях и пожирать слонов и каркаданнов (каркаданн что на фарси значит «господин пустыни» – мифическое существо, упоминаемое в средневековой арабской и персидской литературе.)

Пожалуйста, остановитесь, уделите нам время и прочтите этот текст! Мы понимаем, что большинство из вас пришло сюда из новелл небезызвестной Мосян Тунсю и теперь каждый лист, каждая травинка и нежный ветерок напоминает вам о “Магистре” или же “Благословении небожителей” Но данная новелла называется ЛЮ ЯО автора PRIEST! И написана она была раньше, в 2014 году. Также напоминаем, что такие страшные слова как “САНЬЛАН”, “КУРИЛЬНИЦА ДЛЯ БЛАГОВОНИЙ” И “ЗАКЛИНАТЕЛИ” являются частью китайской литературы и не принадлежат перу одного конкретного автора, потому, о ужас, могут встретиться еще много где.Команда перевода настоятельно просит вас воздержаться от бесконечных сравнений, вы не первые, поверьте, и даже не сотые, кому что-то там показалось. “О, ЭТО ЖЕ НЕБОЖИЖА!”, – не написал только ленивый.

Если вы пришли сюда читать ЛЮ ЯО, милости просим! Приятного прочтения! И помните, вы уважаете наш труд и труд автора, а мы в ответ любим вас и стараемся для вас.

С уважением, команда перевода.

Признание учителя

Чэн Цянь ушел с Мучунь чжэнжэнем. Худой и истощенный, в потрепанной шляпе, он вел Чэн Цяня за руку, будто управляющий странствующей труппы своего нового актера.

Мальчик только внешне оставался ребенком, тогда как его сердце уже было сердцем юноши.

Он ушел молча, но не смог удержаться, чтобы не оглянуться назад. Там он увидел заплаканное лицо своей матери, несущей на спине корзину, в которой крепко спал младший брат, и отца, молча стоявшего в тени с опущенной головой.

Чэн Цянь поспешно отвел взгляд. Не было времени думать об этом. Дорога впереди казалась неопределенной, как безграничная тьма.

В принципе, существовало два способа странствовать. Один назывался «путешествовать», другой – «бродяжничать».

Следуя за своим учителем, Чэн Цянь утонул бы в ереси и софистике, не говоря уже о том, что он должен был есть на ветру и спать на росе. Это было даже хуже, чем «бродяжничать».

Что касалось самосовершенствования и поиска Дао ¹, Чэн Цянь был не слишком осведомлен в этом.

¹ Дао (кит. 道, буквально – путь) – одна из важнейших категорий китайской философии. Конфуций и ранние конфуцианцы придали ему этическое значение, истолковав как «путь человека», то есть нравственное поведение и основанный на морали социальный порядок.

Когда-то было довольно много ветреных людей, что следовали этой тенденции.

Во время правления покойного императора кланы, большие и малые, начали появляться по всей стране, как грибы после дождя. Любой глупый или рябой использовал все свои связи для благословления потомков и для того, чтобы вовлечь своих детей в кланы заклинателей. Тем не менее, кроме трюков, вроде разбивания камней о грудь, никто никогда не слышал о достижении каких-то реальных успехов.

В то время алхимиков было больше, чем поваров, люди гораздо охотнее занимались чем-то подобным, нежели сельским хозяйством. Дошло даже до того, что годами никто не читал книг и не обучался боевым искусствам, порождая безработных шарлатанов.

В период расцвета заклинателей только в одной провинции было создано двадцать кланов, хотя размер территории, простиравшейся с востока на запад, насчитывал не более десяти ли. Они копили нечестно нажитое богатство и набирали учеников, а некоторые поддельные книги о методах самосовершенствования покупали у торговцев.

Бог знает, смогли бы Небесные врата ² удержать их, если бы все они вознеслись к бессмертию.

 ² Небесные врата: вход из мира смертных на небеса.

Даже бандиты хотели присоединиться к этому течению. Они сменили названия банд с «Банда Черного Тигра» и «Братство голодных волков» на «Храм бриза» и «Зал глубины». И, что смешнее всего, перед ограблением они исполняли такие трюки, как «извлечение из кипящего масла» и «огненное дыхание», после чего несчастные жертвы, зачастую, так пугались, что добровольно позволяли себя ограбить.

Покойный император был, прежде всего, солдатом со вспыльчивым характером. Он чувствовал, что такими темпами страна рухнет, потому издал указ, согласно которому всех «бессмертных», бесчинствующих в сельской местности, будь они настоящими или фальшивыми, следовало арестовать и сослать в армию.

Но до того, как всемирно известный указ получил огласку, министры императорского двора пронюхали об этом. Шокированные, они среди ночи поднялись из своих постелей и выстроились в очередь перед залом заседаний, чиновники низкого ранга – спереди, высокопоставленные – сзади, готовясь врезаться в колонны. Они были полны решимости, рискуя своей жизнью, предостеречь императора от оскорбления бессмертных и разрушения долголетия династии.

Император, конечно, не мог допустить, чтобы они умерли так трагично. Кроме того, драконьи столбы ³ могли не выдержать удара.

³ Драконьи столбы – часть императорского дворца. Колонны, украшенные драконами.

Ныне покойный, правитель был вынужден отменить указ. На следующий день он приказал астрономическому залу создать новое подразделение под названием «Управление небесных гаданий» и пригласил нескольких настоящих бессмертных взять на себя ответственность. Кроме того, он специально оговорил, что с этих пор все кланы, большие или малые, могли набирать учеников только при наличии разрешения от «Управления небесных гаданий» и получении железной таблички в качестве подтверждения. Основывать клан без разрешения запрещалось.

С другой стороны, истинные бессмертные не обращали внимания на правителя. Они, как и прежде, занимались своими делами. Только шарлатаны немного сдерживали себя, и то не слишком – выковать какие-то железные или медные таблички все равно оставалось возможным.

К счастью, усилия покойного императора не были напрасны. После неоднократных проверок и искоренений, страсть к заклинательству среди людей значительно уменьшилась. Кроме того, поскольку никто не слышал о каких-либо настоящих успехах, люди вернулись к сельскому хозяйству и пастырству вместо того, чтобы строить воздушные замки.

Когда нынешний император взошел на трон, самосовершенствование все еще сохраняло свою популярность, хотя мания на это уже прошла.

Император очень хорошо знал, что рыбу хорошо ловить в мутной воде ⁴. Поэтому он закрыл глаза на мошенников «во имя возвышения». Чиновники же не собирались вести расследования без доноса.

⁴  Китайская пословица, которая означает «нельзя требовать абсолютной чистоты».

Чэн Цянь слышал эти истории от старого туншэна. Так что в его глазах деревянная дубинка ⁵, ведущая его, была не более чем деревянной дубинкой… или, в лучшем случае, деревянной дубинкой, обеспечивающей пропитание.

⁵  Деревянная дубинка (棒槌, bàngchui)  пекин. диалект., бездарность, бесталанность, беспомощность; бездарный, бесталанный, беспомощный

Поглаживая обвисшие усы, Мучунь снова начал нести чушь:

– Наш клан называется «Фуяо» ⁶. Мальчишка, ты знаешь, что такое Фуяо?

⁶ 扶摇(fúyáo) 1) вихрь, смерч; вихрем, стремительно; взлететь в небо, взмыть 2) миф. фуяо (название священного дерева, растущего на востоке за морем)

Старый туншэн искренне ненавидел такие вещи и, естественно, не стал бы тратить на это свое время. Поскольку он – первый учитель Чэн Цяня, мальчик, в какой-то степени, находился под его влиянием. Поэтому, он с неохотой делал вид, что слушает, хоть и был полон презрения к Мучуню.

Мучунь поднял руку и указал куда-то перед Чэн Цянем. Словно по волшебству, изниоткуда возних резкий порыв ветра, закружив в воздухе увядшую траву. Блеснула вспышка молнии, расколовшая небо и почти ослепившая Чэн Цяня.

Эта странная сцена ошеломила мальчика.

Мучунь тоже замер, потому что сам этого не ожидал. Однако, он не преминул воспользоваться тем, что, дружелюбный внешне, но отчужденный в глубине души паренек, был впечатлен.

Он засунул руки в рукава и снова начал говорить:

– Когда Рух отправляется к Южному океану, она парит вдоль воды на высоте три тысячи ли, а затем взмывает вверх на девяносто тысяч. Ее полет продолжается шесть месяцев ⁷. Без цели, без ограничений птица кружится вместе с ветром, идущим из глубокого моря, и взлетает к бескрайнему небу. Это и есть Фуяо, понимаешь?

 ⁷ Цитата из «Сяояо Ю» – «Беззаботное скитание» Один из важнейших даосских канонов и памятник мировой философской мысли «Чжуан-цзы»

Конечно, Чэн Цянь не понимал. В его крошечном сердце благоговение перед сверхъестественными силами было неразрывно связано с неодобрением к жульничеству. Наконец, он смущенно кивнул, будто выражая уважение к своему учителю, но на самом деле лишь поставив Мучуня в душе на одно место, с потрепанной лампой в его доме.

Мучунь самодовольно подкрутил усы и собрался было продолжить говорить, пока небеса вновь не показали свое истинное лицо —после раската грома пронесся сильный ветер, потушив перед ними костер. Гром с молнией, словно певцы, наперебой демонстрировали свои голоса, явно намереваясь призвать грозовые облака с запада.

Мучунь перестал куролесить и быстро крикнул:

– Проклятие, сейчас пойдет дождь!

С этими словами он вскочил на ноги. Одной рукой он поддерживал на плече их вещи, другой обнимал Чэн Цяня. Перебирая своими тонкими тростниковыми ногами, будто фазан с длинной шеей, он торопливо засеменил прочь.

К сожалению, ливень начался так быстро, что даже длинношеему фазану было трудно избежать превращения в мокрую курицу.

Мучунь снял отсыревшую накидку и накрыл маленького мальчика. Это было все же лучше, чем ничего.

– О, черт возьми! Какой сильный ливень! Нам нужно найти убежище! – воскликнул он на бегу.

За время своих путешествий Чэн Цянь еще успеет поездить верхом на многих птицах и зверях, но этот, без сомнения, останется самым ухабистым и разговорчивым.

Звуки ветра, дождя и грома смешались с болтовней учителя. Под одеянием Чэн Цянь почти ничего не видел, но чувствовал неописуемый запах дерева.

Учитель одной рукой прижимал его к груди, а другой закрывал голову. Старик был тощий – только кожа да кости – поэтому приятного было мало, но мальчик понимал, что это искренне проявление заботы. Почему-то Чэн Цянь вдруг захотел оказаться ближе к учителю, несмотря на то, что всего минуту назад, фазан с длинной шеей громко болтал и подшучивал над ним.

Закутанный в накидку Мучуня, Чэн Цянь робко поглядывал сквозь прорех в ткани на насквозь промокшего старика. Впервые в жизни он получил удовольствие от обращения, которое заслуживал ребенок. Некоторое время он думал и все же признал в этом ненадежном человеке своего наставника. Мальчик решил, что предпочел бы простить его, даже если бы старик все это время морочил ему голову.

Верхом на своем тощем мастере, Чэн Цянь, наконец, прибыл в полуразрушенный храм.

Массовое «искоренение» во времена правления покойного императора очистило мир от многих несанкционированных кланов, но некоторые храмы уцелели и превратились в места отдыха для бездомных нищих и путешественников, скучавших по своим домам.

Чэн Цянь высунул голову из накидки Мучуня и сразу же увидел поставленного в храме глиняного идола. Мальчик был поражен – у статуи было круглое лицо, но совершенно отсутствовала шея, румяна были нанесены на обе щеки, волосы собраны в два тугих пучка, а свирепый рот растянут в жуткой улыбке, демонстрировавшей неровные зубы.

Учитель тоже это увидел. Он поспешил закрыть Чэн Цяню глаза рукой и разразился яростной критикой:

– Как можно иметь наглость наслаждаться творением, одетым столь непристойно?! Как хватило совести?!

Из-за своего юного возраста и очень ограниченных знаний, Чэн Цянь был ошеломлен и смущен.

– Чтобы самосовершенствоваться, человек должен очистить свой дух, укротить свои желания и быть благоразумным в своих словах и поступках. Как можно одеваться, словно оперный актер! «Позор!» – строго сказал Мучунь.

Чэн Цянь, конечно, знал слово «позорный», но сейчас его переосмыслил.

В этот самый момент из задней части храма донесся запах мяса и прервал чистосердечную тираду учителя.

Мучунь невольно сглотнул и не смог больше продолжать свою мысль. С растерянным выражением лица он обогнул идола и увидел нищего, выглядевшего всего на пару лет старше Чэн Цяня.

Оказалось, мальчишка, каким-то образом, умудрился выкопать здесь яму и теперь жарил в ней «курицу нищего» ⁸. Он разбил запекшуюся грязь, в которой обвалял птицу, и весь храм наполнился ароматом еды.

⁸  «Цзяо Хуа Цзи», или «Курица Нищего», – одна из визитных карточек Цзянсу-Чжэцзянской (Прибрежной) кухни. «Курица Нищего» – старинное ресторанное блюдо, которое готовят весьма любопытным способом – тушку курицы маринуют в традиционных китайских специях и приправах, затем заворачивают в лист лотоса, обмазывают глиной и запекают. С готовой курицы снимают глиняную оболочку и подают блюдо на стол. 

Мучунь снова сглотнул.

То, каким он был тощим, доставляло определенные неудобства. Например, когда ему хотелось есть, скрывать свои инстинкты оказывалось очень непросто, его выдавала тонкая вытянутая шея.

Мучунь поставил Чэн Цяня на землю, а затем показал своему маленькому ученику, что значит «заклинатели должны быть благоразумны в своих словах и поступках».

Сначала он вытер лицо от воды и улыбнулся, как настоящий бессмертный. После чего неторопливо и грациозно подошел к нищему и, в присуствии Чэн Цяня, начал длинную манящую речь. Он набросал образ клана за морем, где люди носили золотые и серебряные украшения, не беспокоясь о еде и одежде. Невероятно, но это сработало! Его красивые слова пробудили интерес маленького нищего.

Столкнувшись с, по-сути, еще ребенком, Мучунь продолжал говорить ласково и с жаром:

– Насколько я вижу, ты благословлен великими дарами. Однажды ты можешь взмыть в небо и нырнуть глубоко в море, в жизни тебе уготовано великое счастье. Мальчик, как тебя зовут?

Чэн Цянь чувствовал, что его слова звучали странно знакомо.

Хотя маленький нищий и обзавелся хитростью с тех пор, как начал бродяжничать, но, в конце концов, из-за юных лет заманить его оказалось легко.

Шмыгнув сопливым носом, он невинно ответил:

– Сяоху. У меня нет фамилии.

– Ну, тогда я дам тебе фамилию Хань, такую же, как у меня, – поглаживая усы, Мучунь очень естественно и ненавязчиво определил их отношения учитель-ученик.