Текст книги "Неразлучные. Близнецы (СИ)"

Автор книги: NicoleSheen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 56 страниц)

Я посмотрела перед собой и увидела высокую стену из дикого камня и почти неприметную на её фоне железную калитку. Меня посетила ещё одна ассоциация, но вида я не подала, предпочтя оставить догадки при себе.

Охотник отворил калитку, пропустив меня внутрь, и я ступила на территорию обители, которая раньше могла бы привидеться мне разве что в ночных кошмарах. Над полем, явно выполняющим назначение тренировочного полигона, возвышалось мрачного вида строение. Не крепость, но габаритами ничуть не уступает.

Откуда-то слева послышалось негромкое завывание и, повернув голову, я увидела невдалеке ряды вольеров, за решётками которых метались серые тени крупных зверей. И хотя даже издали было понятно, что они имеют мало общего с теми тварями, что являлись за носительницами изначальной магии с наступлением сумерек, у меня всё равно возникало желание оказаться от них подальше.

– Не беспокойся, эти харры приручены и не причинят тебе вреда, – произнёс сопровождавший, заметив мой напряжённый взгляд.

– Тогда почему они так мечутся в клетках? – недоверчиво поинтересовалась я.

– У них начался период гона. Если их не контролировать, проблем не избежать, – пояснил он.

Уточнять, имеют ли эти, как он их назвал «харры», отношение к сумеречным волкам я не стала. Хватало и того, что сейчас они находятся по ту сторону решёток.

Когда мы подошли к двери, Охотник выпустил мою руку и отступил в сторону, пропуская меня. Вежливо кивнув, мужчине я прошла внутрь, сразу оказавшись в холле.

Увиденное отличалось от моих ожиданий. Несмотря на то, что главное помещение было весьма просторным, оно не было лишено традиционного уюта и напоминало обычную гостиную. Не хватало только большого камина и мягких кресел. Зато вместо этого тут имелись книжные шкафы, диван, большой стол, окружённый стульями с высокими резными спинками, а на стене висели картины. Мне захотелось рассмотреть их поближе, но я решила сохранять вежливость и не разгуливать без разрешения. Свет тут обеспечивали светильники, создание которых явно не обошлось без магии, но сделано это было настолько изящно, что я не увидела ни малейших следов заклятий. Оставалось только любоваться этими стеклянными цветами, глядя, как по граням лепестков периодически пробегают мелкие искорки.

– Подожди немного здесь, я позову отца, – произнёс мой провожатый, мгновенно растворяясь в воздухе.

Отца? Как минимум одно сходство уже прояснялась, о другом я боялась подумать.

Ждать пришлось довольно долго. Видимо, тот, кто хотел встретиться со мной, в данную минуту был слишком занят. Но отчаиваться или предаваться унынию я не спешила – так или иначе меня не оставят без внимания. А пока можно было хотя бы немного стряхнуть нервное напряжение и утолить своё любопытство.

Картины, что так привлекли мой взгляд с самого начала, по большей части изображали довольно мирные сцены. Например, на одной из них была показана некая торжественная встреча, где фигурировали представители светлых эльфов и людей. По их нарядам трудно было определить, сколько времени прошло, но лицо одной из эльфиек вызывало в памяти смутный отклик. Подозреваю, встреча произошла ещё до разделения миров.

Другая картина представляла собой портрет величественной женщины в тёмно-зелёном наряде, царственную голову украшал венец из тёмного золота с крупным рубином в центре. Она была мне незнакома, но выразительный взгляд тёмно-карих глаз приковывал внимание.

Далее я перешла к изображению конного воина, застывшего на холме и рассматривающий раскинувшийся в прекрасной долине город. Его вид напомнил мне о Кхаэссе. Не хватало только садов и полей предместий.

Задумчиво переместившись к следующему полотну, я обнаружила, что здесь не поскупились на красный цвет. Видимо, картина должна была отображать катастрофу, но вышло нечто неразборчивое – какие-то фигуры падали в разверзающийся под ногами разлом, другие продолжали метаться в море пламени, над которым к небесам вздымались чёрные клубы дыма. И всё же, что-то в этом огненном безумии привлекало внимание…

– Тебе тоже кажется, что художник перестарался? – внезапно поинтересовались у меня.

Только каким-то чудом не подпрыгнув на месте, я мысленно выругалась. Затем, напомнив себе, что давно уже пора было привыкнуть к подобным фокусам, не спеша повернулась в сторону произнёсшего эти слова мужчине.

– Мне не с чем сравнивать. Но, пожалуй, я соглашусь, – ровным тоном призналась я, стараясь унять любопытство и не слишком пристально разглядывать нового собеседника, чтобы не показаться невежливой.

Несмотря на то, что теперь он так же, как и мой провожатый не скрывал своего лица, я его моментально узнала. Выдал даже не голос (тогда он был слегка искажён тем, что часть лица прикрывала ткань), а скорее взгляд. Именно ему я дала обещание вернуться, и в этом не было ни малейших сомнений.

Губ мужчины коснулась лёгкая улыбка, а его глаза иронично сверкнули, но сообщать о том, что именно его позабавило – мой ответ или промелькнувшее в моих глазах удивление, он не стал.

– Не стесняйся, я же вижу тебя раздирает любопытство, Литтаэль, – произнёс он, подходя ближе и останавливаясь напротив картины, на которой разворачивались трагические события.

То, что он знает моё имя, уже не удивляло. Я почти не сомневалась в его информированности касательно моей персоны.

Сумеречные твари с теневой стороны мира? Пожалуй, даже знания самых опытных магов казались слишком абстрактными на фоне всего того, что я увидела. Их желание выйти на контакт, существование этого города, а точнее, маленького отдельного кусочка живого мира – это всё полностью переворачивало и мои о них былые представления. Многое становилось ещё более непонятным. Особенно эта история с охотой на обладательниц дара изначальной магии.

– Вы больше не именуете меня Зовущий Свет, – заметила я.

– Теперь в этом нет нужды. Долгое время ты была легендой для нашего народа, миражом. Но сейчас передо мной стоит создание из плоти и крови, и у тебя есть собственное имя, – проговорил мой собеседник, беззастенчиво рассматривая меня. – Меня зовут Виарвейн. И можешь обращаться ко мне на «ты».

Обескуражено моргнув, я едва сдержалась от желания отступить на пару шагов назад. Не понимая, о чём именно он сказал, прежде чем представиться, я всё же почувствовала зарождающее беспокойство, и мне не понравилось это ощущение.

– Я не помню вас, – попыталась возразить я.

– Мы помним, – спокойно отозвался Виарвейн. – Ты появилась незадолго до катастрофы и прошла по самой грани мира. Светом, зовущим за собой. И для кого-то этот зов оказался непреодолимым.

– В этом и заключается моя вина перед вами? – догадалась я, выдерживая пристальный взгляд.

– Да, – обронил Охотник. Он как будто хотел добавить что-то ещё, но будто в последний момент передумал.

– Зачем вы уничтожали ведьм? – спросила я прямо, чем заслужила удивлённый взгляд собеседника. – Те «милые» твари, которых вы держите в клетках, являлись с появлением сумерек и нападали на носительниц дара изначальной магии.

Мужчина вдруг понимающе хмыкнул и сказал:

– За ними охотились дикие создания, привлечённые их силой. Они обитают в пространстве между мирами и чутко реагируют на любые энергетические всплески. С той поры, как грань начала истончаться, им становилось всё легче и легче проникать в материальный мир. Раньше мы могли сдерживать их, но в последнее время это стало почти невозможным. Мир едва не погиб, когда его основные линии были окончательно перекрыты.

– Миры, – машинально поправила его я.

– Ты ошибаешься, девочка. Мир един. И даже место, где мы сейчас находимся, это тоже часть одного мира.

– Но Ра и Эно… – попыталась возразить я.

– Близнецы – две сущности одного мира, терпеливо пояснил Виарвейн. – Когда он разделился, сработал механизм самосохранения. Он выживал как два отдельных, но связанных между собой организма.

– Подождите… но почему это вообще произошло? Я помню, что миров изначально было два.

– Это не так. Мир был поделён надвое вследствие эксперимента, проведённого твоим народом. Не считаю, что в этом была насущная необходимость. Скорее, они сделали это из любопытства, чтобы посмотреть, что получится в итоге.

Я молча отвела взгляд. Сказанное Виарвейном было похоже на правду и отлично характеризовало представителей моей расы. Это любопытство, заставляло их путешествовать из мира в мир и совершать безумные опыты, не особо терзаясь вопросами касательно того, какие последствия это повлечёт. У всех открытий зачастую была обратная и довольно неприглядная сторона.

– Осознав, что совершили непоправимое, они решили сделать всё возможное, чтобы не позволить миру погибнуть. Так был создан Связующий. Но это было не так сложно, как найти для него Хранителя. Никто из истинных, как они себя называли, не годился для этой роли. И только спустя время кому-то пришло в голову изменить суть одного из своих… – он вдруг замолчал. – Хранитель – ты, и это всё о чём мне известно.

– Но откуда вы столько знаете? – выдавила я осипшим голосом.

– Это наш дом. И мой народ жил здесь задолго до явления истинных. Раскол мира повлёк за собой череду изменений, и чтобы уцелеть нам пришлось создать это место – город, являющийся последним островком прежнего мира, – терпеливо пояснил Охотник. – Не смотри, что жизнь здесь кажется невозможной. Мы сумели приспособиться к новым условиям и даже использовать их на благо.

– О чём вы? – осторожно уточнила я. То, как легко со мной делились информацией, всё ещё немного настораживало.

Только совсем упускать возможность узнать больше, я упускать не собиралась.

– Почти каждый из живущих здесь способен переходить в особое состояние, в котором может без вреда для себя перемещаться по грани мира и даже заглядывать за неё, – сообщил Виарвейн. – Чтобы научиться этому, нужно потратить годы на обучение, а затем выдержать главное испытание.

Внезапно перед глазами предстало одно из самых безрадостных моих воспоминаний – смерть Тира. И ведь убила его отнюдь не сумеречная тварь, а один из Охотников. Я видела это собственными глазами.

– Почти… – повторила я, вдруг озарённая жутким пониманием. – Но те, кто не прошёл испытание…

– Они больше не могут стать прежними – они перерождаются в новой форме и, обезумев, бродят там, среди голодных тварей в поисках силы. Однажды, это едва не произошло с моим сыном. Его не было слишком долго…

Взгляд Виарвейна потемнел ещё сильнее. Он будто смотрел не на меня, а в то далёкое прошлое, о котором говорил.

– Но его спасли? – спросила я в надеждой, прерывая затянувшееся молчание.

Губы собеседника дрогнули в грустной усмешке, и взгляд снова сфокусировался на мне.

– Спасли.

Я вздохнула. Тяжело было решиться на более подробные расспросы. Судя по тому, что как раз его сын и проводил меня сюда, оставалось лишь надеяться, что эта история закончилась исключительно благополучно. Волей-неволей я прониклась искренней симпатией к Виарвейну и его народу.

У меня просто нет другого выбора, как принять судьбу Хранителя и следить, чтобы ничего не произошло с Летящим. Хотя название Охотников правильнее – Связующий. Ведь живой корабль объединяет воедино то, что было некогда разделено.

И быть может, полагалось, что Хранитель должен действовать с кораблём как единое целое, чувствовать через него мир, о котором заботится. Возможно, работавшие над этим проектом, даже не задумывались о том, какие чувства испытывал бы сам Хранитель, исполняющий свою миссию…

Только я не одна. И каждое решение, которое я принимаю, уже давно касается не только меня. Халликэр. Он рядом и я это чувствую. С того самого времени как я оказалась здесь, в этом городе, мне кажется, что он вот-вот материализуется предо мной и привычно заключит в объятия.

Погрузившись в свои размышления, я прослушала последнее, о чём мне говорил Виарвейн, и очнулась только тогда, когда до моих ушей донеслось:

– А вечером ты сочетаешься браком с моим сыном согласно нашим традициям…

Охотник сам осёкся, встретившись с моим ошалевшим взглядом. Я же инстинктивно прикидывала свои шансы на благополучное бегство.

Комментарий к 19. Одиночество Хранителя

Немного торопилась, поэтому морально готова выслушать замечания, если таковые будут))

========== 20. Невеста Тени ==========

Мне и раньше приходилось оказываться в сложных жизненных ситуациях. Почти безвыходных. И ещё будучи той, кого однажды с лёгкой подачи эльфов нарекли предательницей, я не раз прорывалась с боем и спасалась бегством.

Только сейчас, как бы ни хотелось поддаться давно выработанному инстинкту и просто удрать, я понимала, что бегство не выход. На мне лежала ответственность за Летящий. А кроме того мне хотелось добиться чего-то по-настоящему похожего на мир и гармонию. Чтобы не нужно было делать вид, будто всё прекрасно, не прятать в подвалах опасные секреты и не жить в ожидании очередной катастрофы.

Выйти замуж за сына Виарвейна и тем самым предать того, благодаря кому я чувствую себя живым существом, а не инструментом чьей-то воли? Ради каких бы целей это не совершалось, для меня всё просто-напросто утратит свой смысл. Нужен ли будет Летящему такой Хранитель? Сильно сомневаюсь в этом.

– Нет, этого не будет, – сказала я и сама удивилась тому, насколько спокойно и уверенно прозвучал мой голос. – Я готова обсудить другие условия, но не считаю, что этот брак обязателен для заключения союза.

Что выражало лицо Виарвейна в тот момент, понять было сложно. К тому же он очень быстро взял себя в руки, нацепив маску невозмутимости. Но я очень надеялась на то, что он прислушается к моему мнению, ну или хоть попытается его учесть.

– Смею надеяться, что это не окончательное твоё решение, – произнёс он.

– Виарвейн, я не хочу оскорбить вас. Но я не могу…

– Откажешься от моего гостеприимства? – усмехнулся он.

– Не откажусь, – я слабо улыбнулась в ответ, чувствуя себя немного неуютно.

Я хотела бы найти решение, которое устроило бы нас обоих, и рассчитывала на то, что Охотники не будут настаивать именно на таком союзе. При желании, кто-нибудь из них просто мог бы поселиться в жилом секторе Летящего и наблюдать за тем, как я справляюсь с работой Хранителя. Именно это я и хотела бы предложить Виарвейну.

– Пойдём, со мной, Литтаэль. Я покажу тебе комнату, где ты могла бы отдохнуть, – проговорил мужчина, направляясь к лестнице ведущей наверх.

Здесь возражать не хотелось. Пока ко мне относились уважительно, и принуждать выходить замуж не собирались, я готова была подождать. Ведь если честно признаться, я на самом деле очень сильно устала. И сколько бы не настраивала себя на то, что должна держаться, видимо, даже со стороны моё состояние казалось не самым прекрасным.

Предназначенная для меня комната была не слишком большой, но зато очень светлой – её окна выходили на солнечную сторону. А ещё здесь имелась узенькая дверца для выхода на маленький балкончик. При большом желании с него можно было легко спуститься вниз, прямо на забор и оттуда спрыгнуть на узкую городскую улочку, находящуюся сразу за ним.

Ну конечно, я в своём репертуаре. Кто-нибудь, оказавшись здесь, вероятно взглянул бы на горизонт или начал рассматривать город, ну, а я сразу прикинула возможность побега.

Окончательно осознав, что здесь ко мне относятся как и положено относиться к гостям, а не ценным пленникам, я с удивлением оглянулась. Приятно осознавать, что в твоё благоразумие настолько сильно верят.

– Располагайся, а за ужином мы продолжим наш разговор, – произнёс Виарвейн миролюбивым тоном, отступая обратно в коридор и прикрывая за собой дверь.

Я прислушалась и с немалым облегчением различила только звук удаляющихся шагов. Не было характерного щелчка закрывающегося замка или скрежета поворачиваемого ключа. Мне действительно верили.

– Что ж, Виаравейн, я надеюсь, мы сможем найти общий язык, – проговорила я, поворачивая металлическую задвижку на двери.

Мне становилось жарко, отчего остро захотелось скинуть с себя всё лишнее и почувствовать прохладу воздуха на коже. Ведь я до сих пор щеголяла в той тёплой одежде, которую мне дал Шен. Так я скоро совсем позабуду, как приятно носить свои вещи – выбранные самостоятельно и сидящие идеально по размеру.

Тут словно в подтверждении своих мыслей, я заметила на спинке стула серебристо-серую ткань, которая при ближайшем рассмотрении оказалась платьем. Я не спешила увлекаться примеркой и некоторое время просто с недоумением рассматривала его, поглаживая между пальцев, прохладную лёгкую ткань. Что-то мне показалось знакомым в нём, но что именно я поняла не сразу…

Воровато оглянувшись, я поднесла платье к носу и принюхалась. Это щемящее чувство… возможно, у меня уже начались галлюцинации от отчаяния, но в какой-то момент я готова была поклясться, что чувствую тот самый, самый родной на свете запах ночного ветра и грозы. И на фоне этого мне почудилось, что Халликэр где-то совсем близко и вот-вот взметнётся тьма, и он появится, чтобы заключить в свои объятия.

Сердце болезненно сжалось и пропустило удар, когда резким порывом ветра взметнуло полупрозрачные занавески. Запахи смешались. С улицы доносился сладковатый аромат каких-то цветов и пряностей, оседая на языке вязким сладковатым послевкусием. Ощущение того, что магистр рядом, пропало словно мираж, оставив после себя лишь тоску.

Понимая, что спокойно отдыхать всё равно не смогу, я отправилась в смежную комнату, где располагалась купальня. И хотя вода здесь была исключительно прохладная, я не растерялась и, применив немного магии, устроила себе тёплый душ.

Невзирая на местоположение города, с магией тут всё было в порядке. Во всяком случае, всё сработало как нужно и её использование, к моему счастью, обошлось без негативных последствий (если бы ещё я размышляла об этом до, а не после того как делала).

Тщательно просушившись и приведя в порядок волосы, я на всякий случай обернулась в большое полотенце, которое тут нашла, и вышла в комнату.

Однако чудеса продолжались – на столике, что находился рядом с кроватью, стояло маленькое блюдечко, с горкой наполненное воздушным печеньем и дымился в чашке горячий напиток. Взглянув на дверь, я убедилась в том, что задвижка на двери всё так же задвинута. Только возникает законный вопрос – есть ли вообще в ней смысл?

Приблизившись, я присела на краешек кровати и несмело потянулась к чашке. Но рука дрогнула, едва я коснулась золотистой изогнутой ручки. В чашке находилось ни что иное, как хорошо знакомый напиток из алоцвета, полюбившийся мне ещё со времён обучения в Академии Единств. Сейчас я особенно чётко ощутила его характерный аромат.

Я до боли прикусила губу и резко отдёрнула руку.

Снова совпадение?

Ощутив, как по щеке стекает слеза, я рассеянно смахнула её, а затем подобрала под себя ноги и обхватила колени руками. В такие совпадения верить не хотелось. Но был ли у меня иной выбор? Без моего магистра я долго не продержусь – просто сойду с ума, непрестанно ища любой намёк на его присутствие.

Прикрыв глаза, я откинулась на подушку и постаралась спокойно дышать. Нужно успокоиться, чтобы сохранять самообладание. Скоро оно будет мне особенно необходимо. Я не имею права на ошибку. Только не с Охотниками.

Прохладное прикосновение ветра теперь казалось не таким приятным. Оно заставило меня поёжиться и вызвало желание укутаться во что-то посущественнее полотенца. Машинально потянувшись к краешку покрывала, я замерла, почувствовав, как моей щеки нежно коснулись тёплые пальцы, стирающие влажную дорожку. Сердце замерло, но я боялась не то что открыть глаза, но даже вздохнуть. Что если у меня действительно уже начинаются галлюцинации на нервной почве? Ведь я так хочу, чтобы Кэр был рядом…

Но чуткие пальцы прекратили своё движение, и в следующий миг моей щеки коснулась вся ладонь целиком.

Не выдержав и распахнув глаза, я встретилась с тёмно-карим взглядом самого родного во всех мирах существа. У меня тотчас закружилась голова. Кажется, я напрочь забыла о том, что нужно дышать, не говоря уж о даре речи.

Мой магистр был как всегда безупречен. Словно и не было тех невзгод, что обрушились на нас, да и он как будто всего лишь ненадолго выходил, чтобы принести мне горячий напиток из алоцвета.

Но тонкие, едва заметные, полоски шрамов на его красивом лице напоминали о том, что однажды я могла его потерять. И этот взгляд… в нём смешалось столько всего – бескрайняя нежность, радость, сожаление. Я могла бы смотреть в эти глаза вечно, окунаясь в их тёплую тьму и находить в них оттенки новых чувств, которые будут отражаться во мне, пронизывая до глубины.

Я сама не заметила, как мои руки оказались у него на плечах. Обратила внимание только в тот момент, когда немеющие от переживаний пальцы скомкали тёмно-синюю ткань его рубашки. Только убирать их не стала. С молчаливой решительностью притянула моего магистра к себе.

Его губы ласково коснулись моих. И этого вполне хватило, чтобы окончательно раствориться в накрывающих с головой эмоциях. Я невольно судорожно всхлипнула от переполнявших меня чувств и зажмурилась.

– Всё хорошо, родная… – прошептал Кэр, покрывая моё лицо поцелуями.

– Я не позволю тебе исчезнуть, слышишь?

– Слышу. Ты напрасно переживала.

Я готова была с этим поспорить, но возражать мне не позволили одним из самых приятных на свете способов – снова целуя в губы, но теперь уже настойчивее, глубже. Всё моё тело словно горело изнутри, но превращения не происходило. Последние запреты рухнули, даруя нам абсолютную свободу.

Кровать тихонько скрипнула, когда Халликэр опёрся на колено и навис надо мной совсем низко, прижимаясь почти вплотную. Я почувствовала его ладонь, медленно скользящую по моему обнажённому бедру снизу вверх и будто бы оставляющую за собой пламенный след. Сердце ускоряло свой ритм, а дыхания катастрофически не хватало. Но едва пальцы магистра достигли края полотенца, как ладонь замерла. Это прикосновение обжигало ещё сильнее, но мне не хотелось, чтобы он убирал руку. Я ждала продолжения.

– Ведьмочка моя, ты лишаешь разума, – выдохнул Кэр в губы, почти соприкасаясь со мной лбом. – Я боюсь, что ещё немного и не смогу остановиться…

– И не нужно останавливаться… – прошептала я с небольшой заминкой, и мой голос дрогнул от смущения.

– Но ты ведь уже поняла, что мы с тобой не истинная пара? – неожиданно спросил он.

Да, я понимала это прекрасно. Не могла не подумать об этом ещё тогда в храме, когда добывала эссенцию жизни. Я вообще не могу быть истинной парой кому-либо, ибо являюсь непонятно кем. Халликэр же…

– Мой магистр, вы идиот, – фыркнула я в притворном раздражении. – Похоже, так и не уяснивший, что мне никто другой не нужен. Если дело во мне…

– Нет, родная, не в тебе. Я без преувеличения говорю, что именно ты – смысл моей жизни. Только благодаря тебе я живу, – Кэр поцеловал меня в висок и продолжил. – Пока я разбирался с настройками корабля, то узнал кое-что и о себе. Я был не совсем прав, когда думал, что меня создали для тебя.

– Объясни. Ты что-то вспомнил? – потребовала я, нетерпеливо подобравшись.

Магистр Тень выпустил меня из объятий, позволяя удобнее устроиться в изголовье и прикрыться одеялом, и только после этого расположился рядом, пока не предпринимая новых попыток обнять.

– Да. Я один из них, – он неопределённо кивнул головой куда-то в сторону и вновь сфокусировал взгляд на мне.

Удивлённо моргнув, я всё-таки сумела удержаться от бурных эмоций.

Мои смутные подозрения оправдались. Это сходство с Охотниками и способность взаимодействовать с тенями оказались далеко неслучайными. Одно только оставалось непонятным – ведь Кэр был точно таким же как и я. Вплоть до того, что просто невозможно подделать – я продолжала ощущать его как свою истинную пару, словно он был частью меня самой.

– А точнее, я был одним из них, пока однажды не заблудился в пустоте. Это было даже не миром теней, а местом во много раз хуже, – проговорил мой магистр. – В пустоте не было ничего, потому что всё, что оказывалось там, очень быстро растворялось в окружающем пространстве. Тогда я и потерял себя, свою память. Но нашёл тебя. Ты позвала за собой и придала моему существованию новый смысл. И я возродился именно там, где был нужен тебе больше всего и таким, каким нужен. Я ждал тебя… и знаешь, до сих пор чувствую себя виноватым за то, что забыл об этом.

Может быть, иногда и полезно подумать о том, каких ошибок можно было бы избежать, если бы обстоятельства сложились чуть иначе. Но есть ли в этом смысл, когда в итоге всё заканчивается благополучно? А в том, что теперь наша жизнь наладится, я почти не сомневалась.

– Но ведь теперь всё хорошо, правда? – настороженно решила уточнить я у Кэра.

– И тебя ничего не смущает?

Пришлось признаться честно:

– Говоря откровенно только то, что нас могут подслушивать. Мне хотелось бы оказаться сейчас где-нибудь, где нас никто не потревожит.

– Вернёмся на Летящий? – недолго думая предложил магистр.

– Боюсь оскорбить своим исчезновением твоего… отца, – я вздохнула. Как же непривычно пока всё. Да и ситуация складывалась довольно странная (вроде я и спасла тогда своего будущего жениха, но в то же время украла у его народа). Но теперь всё хотя бы становилось на свои места.

– Не волнуйся, я всё улажу, – заверил меня Халликэр, успокаивающе погладив по руке. – Быстро догадалась?

– После твоих слов о том, что ты потерялся, я сопоставила очевидное и поняла, насколько была слепа.

Вознаграждением за мою догадливость была запредельно-хитрая усмешка магистра. И конечно, он не мог не подначить:

– Поняла, отчего отказалась?

– Да, – я смущённо отвела взгляд. – Могли бы и не темнить.

– Извини, я вернулся уже после вашего разговора, – длинные пальцы магистра подцепили меня за подбородок и заставили снова посмотреть мужчине в глаза. – Но я хочу, чтобы ты знала одно – я не приму отказа.

Его тёмно-карие глаза стали почти чёрными и опасно сверкнули, но я только улыбнулась и подалась вперёд, раскрывая свои объятия.

– Узнаю своего магистра, – счастливо пробормотала я, увлечённо целуя любимого в губы. – Попробовал бы ты смириться с отказом.

Халликэр тихо рассмеялся и обнял меня крепче, подхватывая на руки. Полотенце при этом почти полностью сползло с груди, но я осталась бесстыдно равнодушной к данному обстоятельству.

Всё, что я успела сделать, прежде чем вокруг нас распахнула крылья тьма, это взмахнуть рукой и сорвать со спинки стула, висевшее на нём платье.

– Не доверяешь? – послышалось над ухом.

– Просто не успела примерить… – попыталась оправдаться я, но вмиг забыла слова.

Потому что от коварной улыбки магистра захватывало дух. Потому что я раз за разом переживала радость от того, что он со мной. Потому что я безумно его любила.

Я не смотрела вокруг и далеко не сразу поняла, куда мы переместились. Хотя имело ли это особое значение? Когда не осталось больше ничего – только мы, обнимающий нас тёплый сумрак комнаты и ослепительные вспышки эмоций.

Не отводя взгляда, Халликэр осторожно положил меня на кровать, нависнув надо мной в волнующей близости. Я разжала пальцы и сквозь оглушающий грохот собственного сердца, услышала, как с тихим шорохом выскользнуло из них платье, потерявшись где-то в полумраке.

Одно движение его нежных пальцев и полотенце распахнулось, соскользнув с моей талии и бёдер. Но Кэр продолжал смотреть только в мои глаза, словно желая убедиться в том, что не спугнёт более смелыми действиями. В ответ, я улыбнулась и, протянув руку, кончиками пальцев коснулась его лица.

Кэр поцеловал мою ладонь, а после склонился ниже, целуя в губы и убирая в сторону пряди волос, закрывающих шею. Затем, он начал покрывать кожу нежными поцелуями постепенно спускаясь всё ниже к груди, а его рука замерла на моих рёбрах – волнуя и обжигая.

С упоением запустила пальцы в его волосы, чувствуя их прохладу и мягкость. Я так соскучилась по этому ощущению, по прикосновению его рук, что от сладкой тоски защемило сердце. Захотелось обнять его крепко-крепко…

Только Кэр не позволил мне приподняться и осуществить задуманное. Вместо этого мягко удержал за плечо, целуя грудь и оставляя кожу пылать на месте поцелуев. Его рука тем временем скользнула ниже, и пальцы пробежали по чувствительному месту на бедре. Я даже затаила дыхание ожидая его дальнейших действий.

– Мы можем дождаться свадьбы… – зачем-то прошептал мой магистр, но судя по всему, и сам не планировал останавливаться.

Я ничего не сказала ему в ответ, наконец, улучив возможность обхватить его руками и покрепче прижать к себе. Уткнувшись в шею любимого носом, я счастливо вдохнула его запах.

Моё. Больше не отпущу.

Халликэр медленно выпрямился, придерживая меня под спину, после чего позволил удобно устроиться у себя на коленях. Я с наслаждением припала к его губам и, продолжая обнимать одной рукой, а другой уже расстёгивала рубашку. Честно говоря, одежду с него давно хотелось сорвать, чтобы ничто не мешало прикасаться к его коже, чувствовать это восхитительное тепло всем своим телом.

Когда рубашка была отброшена в сторону, Кэр легко приподнялся вместе со мной, поддерживая под ягодицы. Я услышала, как щёлкнула пряжка ремня его штанов и крепче обняла руками, чтобы не свалиться.

– Не бойся, родная, – голос магистра отозвался приятными мурашками по коже.

Признаться, я так и не поняла, чего именно он предлагал не бояться, а спустя несколько мгновений, меня это совершенно перестало беспокоить.

Халликэр повалил меня на кровать, прижимая своим телом и заводя мои руки за голову.

Чувствуя его дыхание и горячие губы на своей обнажённой коже, я изнывала от желания высвободить руки и коснуться его плеч, чтобы прижаться ещё сильнее… но он будто специально дразнил, удерживая и неторопливо целуя каждый доступный участок тела в то время как его свободная рука беззастенчиво изучала всё остальное.

Когда его чуткие пальцы скользнули по моему животу вниз, я на миг напряглась и инстинктивно попыталась свести ноги, совершенно забыв о том, что в таком положении это невозможно. Но вместо этого только крепче сжала мужские бёдра своими.

Взгляд моего магистра мерцал в полумраке, волнуя меня ничуть не меньше его прикосновений и поцелуев.

Он вошёл в меня медленно и предельно осторожно, не причинив той пресловутой боли, которой я так боялась. Напротив, новое ощущение оказалось приятным настолько, что захотелось прижиматься сильнее. Видимо сказывалась отличная от человеческой физиология истинных.

Затем, Халликэр освободил мои запястья, позволяя себя обнимать, и одаривая новыми поцелуями. В то же время, его плавные движения бёдрами заставляли меня выгибаться ему навстречу, вторя его ритму. Сливаясь с ним, мне хотелось только одного – полностью раствориться в ощущениях, не думая ни о чём и позволяя инстинктам брать над собой вверх.