Текст книги "Неразлучные. Близнецы (СИ)"

Автор книги: NicoleSheen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 56 страниц)

Я растеряно развела руками. Этого я не знала. Да и вообще получается, что ввела эльфа в небольшое заблуждение, упомянув о Гекатосе, как о незнакомце. А ведь он практически родственником представился и сказал, что тут я должна пробудиться. Только если Тир так бурно отреагировал на мой перенос сюда, то, боюсь, его было бы потом трудно убедить, что я просто человек. Значит, пока придётся молчать и позволять ему строить догадки.

– Тир, я не знаю, как это объяснить. Но возможно, мои родители просто были родом отсюда и обратились к кому-то могущественному, чтобы меня вернули на родину. – И на самом деле я подумывала об этом.

– Возможно, – согласился эльф. – А знание древнеэльфийского?

– Надо мной провели небольшой ритуал, чтобы я понимала языки и письменность, – вот теперь он знал почти всё. – Тир, это ведь останется между нами?

Эльф снова приблизился, занимая прежнюю позицию, но в этот раз, беря моё лицо в ладони.

– А ты сомневаешься, любимая?

Как он меня назвал? О, боги! Наверное, я покраснела как никогда, радуясь тому, что освещение не слишком яркое.

– Я доверяю тебе, Тир.

– Спасибо, – он обнял меня крепко-крепко и поцеловал в висок. – Я тебя никогда не предам и сохраню твою тайну, чего бы мне это не стоило.

– Спасибо, Тиравьель. – произнесла я тихо и осмелела настолько, чтобы обнять его в ответ и прикоснуться к тёмным шелковистым волосам.

Я его тоже люблю, конечно, по-своему. Как и насколько сильно, покажет только время. Ведь Хель с Дином и близнецами я тоже люблю. Только по отношению к Тиру возникает ощущение некой духовной близости, как будто нас объединяет что-то более сильное, чем дружба и привязанность. И мне оставалось лишь отчаянно надеяться на то, что я успею разобраться в своих чувствах.

========== 12. Смертельное плетение ==========

Вернулась в родное общежитие я далеко за полночь. Точнее, меня вернули. Просто Тир не был бы самим собой, если бы не предоставил план нашей дальнейшей работы. А ещё он сделал очередное предложение, от которого невозможно отказаться.

Признаться, я сама подумывала о том, что могла бы подрабатывать переводами текстов. Вот только рано или поздно это вызовет подозрения. Ну откуда, например, безродная провинциальная ведьмочка может знать тот же древнеэльфийский? А вот светлый эльф-книжник, происходящий из древнего рода, может. Да и дополнительный заработок не лишний. Особенно с пристрастием некоторых эльфов к личным порталам. Поэтому, я согласилась, даже не раздумывая.

Мы отметили наше соглашение ещё бокальчиком вина, после которого сладкий туман и эйфория, вызванная в тот вечер, приобрели колоссальные масштабы. А ещё и усталость взяла своё. В итоге я начала уходить в нирвану с совершено счастливой улыбкой, под рассказ Тиравьеля. О чём был рассказ? Чёрт, надеюсь ни о чём особо важном ибо после того бокала я вообще ничегошеньки не помню.

Последним воспоминанием был нежный почти невесомый поцелуй, вырвавший меня мгновение из полудрёмы, да заботливые руки, подоткнувшие одеяло. И, кажется, он что-то прошептал, но я уже не расслышала, окончательно уносясь в царство снов.

Только какие-то высшие силы, очевидно, посчитали, что нельзя быть настолько бессовестно счастливой. И мне приснился кошмар.

Тьма безлунной и беззвездной ночи. Запах дыма и крови. Сумасшедший бег сквозь лес и ночной туман.

Страшно. Колотится в бешеном ритме сердце, словно норовя проломить грудную клетку. Стучит в висках кровь. Вены и мышцы горят огнём от напряжения. Волосы, заплетенные во множество косиц, гибкими змеиными хвостами хлещут по обнаженным лопаткам.

Но я мчусь вперёд. Препятствия огибаются и вообще преодолеваются на каком-то автомате. Я боюсь себя, потому что теряю контроль. Боюсь не успеть.

Я уже близко. Ветер доносит запах крови и гари…

Вылетаю на поляну, окруженную могучими деревьями. И одного взгляда достаточно, чтобы понять – поздно. Я опоздала!

На поляне много убитых. Они разбросаны как тряпичные куклы. Словно никогда не были живыми существами. Их переломанные кости, торчащие из слабой плоти, белеют в темноте как жутковатые стебли каких-то растений.

Но всё это я отмечаю автоматически и только периферийным зрением. Моё внимание сконцентрировано только на четырёх фигурах стоящих в центре и двух телах у их ног.

Светлые эльфы с безжалостностью бездушных машин, казнившие себе подобных. Лучшие из лучших. Элитный отряд. Они обучены всевозможным способам убийства с помощью магии, оружия, мысли, голыми руками…

Их не было на передовой войны. Не было в диверсионных отрядах…

Но они явились, чтобы убить собственных сородичей, которые посмели идти против правил! Посмели быть честными и преданными кому-то другому, став изменниками!

Они убили моих друзей…

Гнев плескался в венах, как лава, но мой разум оставался холодным. Я понимала с особой чёткостью, как мне следует вести себя, чтобы не проиграть.

– Ты… – только и выдохнул один из эльфов, когда мы встретились с ним глазами.

Кажется, я хотела бросить ему презрительную усмешку, но получился только оскал.

Больше никакой реакции. Никаких слов. Это бой, а в бою слова не нужны.

Они атаковали разом. Вчетвером. Не теша себя надеждой, что победят поодиночке. Это было подло. Но правильно. И всё же глупо. Им не нужно было трогать моих друзей. Тогда бы был шанс…

Пламя в моих венах не просто горело, но сжигало. Я прекрасно знала, чем буду расплачиваться, чтобы быть сильнее. Чтобы не пасть от рук недостойных врагов. Чтобы спасти тех, кого ещё можно спасти.

Лезвия в моих руках не танцевали. Они были продолжениями моих рук. И окружающее пространство. Эта поляна. Тела у ног. Деревья и четвёрка эльфов, против меня одной.

Поэтому отражение собственных ударов казалось лишь игрой. И смертоносная огненная плеть, вдруг восставшая против своего хозяина. Обезумевшие и убившие друг друга эльфы элитного отряда. Последний противник, самый напористый и пытающийся удержать собственную нить воли. В его глазах боль и всепоглощающий страх от понимания, что он может потерять самого себя.

– Нет, я прошу…

Враг молится своим богам и роняет оружие из рук. Враг, в ужасе безволия и близости гибели, забывший, сколько раз сам поступал подло и грязно.

Но смерти тоже ведомо милосердие. И враг падает замертво. Его сердце и разум просто не выдержали этой пытки.

С земли раздаётся то ли шёпот, то ли хрип.

Склоняюсь, чтобы в последний раз увидеть ещё живые синие глаза Караэля…

Он продержался ровно до того момента, когда кончится моя битва. Почему же не сумел выжить до моего прихода? Я ведь так спешила…

Я знаю, что не должна плакать, но слёзы из глаз катятся неудержимыми крупными каплями, смешиваясь с кровью и грязью на лице. И не знаю, что бы могла отдать, за его смех, улыбку и взгляд. Мой единственный друг, который никогда во мне не сомневался.

– Люблю тебя… – прошептал он тихо и я не нашла в себе силы, чтобы удержать.

Только запечатлела на его губах прощальный поцелуй и прошептала.

– Я тебя всё равно найду, обещаю.

Собственный плач стал похож на вой, слившийся с рёвом пламени, и воем стихий. Очистительное пламя превратило тела и всё живое вокруг в пепел. Земля, ветер и вода взбунтовались вокруг, присоединяясь к огненному неистовству.

Спроси. Как возникла пустыня у западных лесов?..

Проснулась я под утро. В слезах и с терзающим душу горьким чувством утраты. Я знала, что виной всему странный сон, но деталей уже не помнила. Неужели разговоры о проклятых вызвали такой отклик? Да, и, похоже, вино тоже не лучшим образом повлияло.

Наверное, я поднялась слишком резко, потому что в голову тут же будто молотом ударило. Во рту было сухо, как в той самой проклятой пустыне и вдобавок к этому довольно мерзко. Больше никогда не буду пить, а особенно наравне с эльфом.

Звук хлопнувшей двери ванной отдался взрывом в голове.

– Удачно погуляли? – раздался голос новой соседки. Выглядела она свежей, выспавшейся и до неприличия довольной.

– Удачнее некуда, – буркнула я. Сейчас меня радовала только одна вещь – то, что Лара тоже оказалась “жаворонком” и уже освободила для меня ванную. Пока не приму душ или для начала не умоюсь, соображать как раньше не смогу.

Взяла из своих вещей чистое полотенце и форменную одежду. Зеркало в ванной заметила не сразу. Только после того, как повесила вещи на крючочки. Либо Лара приложила руку, либо сама Силайрис исправила упущение, без разницы. Но висящее над раковиной большое зеркало стало для меня одним из первых неприятных фактов за сегодняшний день. Утешало только то, что по ночам всё же дверь сюда закрыта.

К тому, что выгляжу не самым лучшим образом, я уже привыкла и ничему не удивилась. Благо сегодня в основном ознакомительные занятия по предметам для первого курса и вводные лекции для второго курса. Есть шанс спрятаться от внимательных взглядов преподавателей.

Через пятнадцать минут стараний, я выглядела сносно, хоть и чувствовала так, как будто по мне танк проехал. Даже внимания не обратила, как Лара ушла. Но в принципе мне было всё равно. Сама чуть не забыла расписание занятий взять.

– Владиславушка.

Это домовой окликнул уже на пороге.

Я обернулась и нашла в себе силы поздороваться. Выглядел он как-то встрёпано и взволновано. Почти также, как в нашу первую встречу, когда негодовал по поводу одержимости прежней хозяйки чистотой.

– Не нравится мне твоя новая соседка, Владиславушка, – состроив серьёзную мордашку, сообщил Егорыч. – Вредить не буду, но не доверяй ей. Дурное она замыслила.

Эта информация была слишком неудобоваримой для моего разума, в его нынешнем состоянии. Поэтому, мне оставалось только согласиться и пообещать, что да, не буду доверять. Просто хотя я и не заметила за Ларой ничего дурного, мне не хотелось бы, чтобы домовой ей пакостил. Мы оба прекрасно понимали, что подозрение падёт исключительно на меня.

А вообще странно. Обычно люди, которые негативно настроены против меня, сразу вызывают отторжение. Но к Ларе я ничего такого не испытывала. Ну, девица и девица. С виду простая, без закидонов.

На улице ярко и ласково сияло солнышко, которое между тем недружелюбно резануло по глазам. Я прикрыла глаза, мечтая о банальных солнцезащитных очках. Интересно, а такие здесь реально создать? Нужно поговорить с Тиравьелем. Цветное стекло тут изготавливают, это я точно знаю, видела. Останется только создать оправу.

Среди вампиров и прочей разумной нечисти с повышенной светочувствительностью, такие очки должны пользоваться популярностью.

Тиравьель подловил меня уже у столовой. Выглядел эльф до отвращения радостно и свежо. Не то, что некоторые…

– Привет, – его рука на талии и лёгкий поцелуй в висок. – Почему такая мрачная?

– Привет, Тир, – вздохнула я пользуясь возможностью опереть обо что-то, а в данный момент об него, своё бренное тело. Ну и пожаловалась, конечно. – Голова ужасно болит.

– Странно. А ну-ка взгляни на меня, – попросил он.

Я послушно повернула голову, чтобы утонуть в цвета осеннего неба глазах. У него было такое сосредоточенное выражение лица, когда его тонкие пальцы легли на мои виски, что я не смогла скрыть улыбки. А вскоре неприятные ощущения отпустили, и после минутной слабости по телу разлилось приятное, дарящее силы тепло.

Эльф улыбнулся и, не выдержав, легонько поцеловал в губы, а затем потёрся своим носом о мой нос. В этом не было страсти. Только бесконечная нежность, как и в его глазах. Но я уже привычно залилась краской.

– Спасибо, Тир.

– Пойдём. Я не хочу оставлять тебя без завтрака, – тихо сказал он, увлекая к открытым дверям столовой.

В Академии влюбленные парочки редкостью не являлись. Как-никак молодость, сердце требует любви и приключений. Но мне казалось, что все украдкой глядят на нас и перешёптываются. Ну да, видимо прошёл слух о помолвке. Обсуждают теперь нашу странную парочку. Высокий статный эльф, который, пожалуй, является обладателем идеальной внешности даже по отношению к своим сородичам. И я, ведьмочка мелкая. Очевидно, как минимум больше половины нашей славной Академии задаются вопросом «что он в ней нашёл?». Особенно эльфы. В глазах этих длинноухих в лучшем случае было заметно недоумение.

– Расслабься, – посоветовал Тир и подтолкнул к столику, где уже сидели мои друзья.

В глазах дроу плясали бесенята.

– Как он светится, – хихикнула она тихонько.

– Наверное, теперь в своё хранилище без светильников ходит, – не выдержал Рэмьен, пихая брата в бок. – Ты – выгодная невеста, Влада.

– Но учти, просто так мы тебя не отдадим, – заметил Клавьер и многозначительно посмотрел на меня, а точнее на моё кольцо.

Один Дин от подколов воздерживался. Молодой некромант с эльфом спелись, кажется. Как я подозревала из взаимная симпатия зародилась ещё на зимних каникулах, когда они по очереди поздравляли меня с днём рождения и телепортировали зеркало в мою комнату. Из этого можно было сделать вывод, что если чьим мнением эльф интересовался, прежде чем сделать мне предложение, то это был мой названый братец и никто иной.

Как выяснилось позже из вводных лекций и обмолвок преподавателей, в этом году нас ждало множество нововведений. Самым грандиозным из них стало введение показательного турнира, куда будут приглашаться высокопоставленные гости. Для этого на территории Академии создали настоящую арену и построили гостевой дом. Последний также предназначался и для родителей адептов, которые иногда посещали своих чад.

Проведение магических турниров было интересной задумкой, учитывая то, что участвовать в них адепты будут, начиная с третьего курса. Мне и моим сокурсникам это пока не грозило.

К сожалению, первый учебный день обрадовал не только любопытными новостями, но также имели место и последствия дня минувшего. День выдался насыщенным и завершением его стали показательные бои, которые тоже стали очередным нововведением. Мы, второкурсники, демонстрировали собственные достижения перед первым курсом. Видимо, это придумано для того, чтобы стимулировать желание последних к учёбе.

Перед показательными боями у нас было достаточно времени, чтобы переодеться. Но даже после того, как на полигоне для поединков собрались оба курса, Кьесси не спешил. Как это водится, адепты разбились на группки и болтали каждый о своём.

Мы с Хель стояли в сторонке по той причине, что парни нас предательски оставили. Близнецы активно общались с сородичами-вампирами – девушкой с факультета менталистов и двумя парнями с факультета боевой магии. Дин молча хмурился в компании согрупников. Судя по жестам, некроманты обсуждали нечто очень важное.

Ненавязчиво отстранённая от этих разговоров тёмная эльфийка дулась на оборотня, как маленькая девочка и была не слишком разговорчивой. Мне оставалось только оказывать ей молчаливую моральную поддержку. Да и вообще мне проще было поговорить с Дином об их отношениях, чем с Хель, этой упрямой эльфийской ослицей.

Голос, который донёсся до моих ушей, я не узнала, но поняла сразу – говорят обо мне.

– О, пресветлая богиня, смотрите на эту бедняжку. Она абсолютно не знакома с правилами приличия и в надежде всем понравится так и стремится всем угодить. Только так можно объяснить согласие на всё, что бы ей ни предложили. Носит вампирскую метку, дала согласие на брак с изгоем и стелется перед дроу.

Посмотреть незаметно не получилось. Слова, нацеленные на то, чтобы обидеть меня, достигли цели. Нет, я очень хорошо могу подавлять гнев, а вот обиду скрывать так и не научилась.

Та, кто вдруг решила ясным погожим днём смешать меня с грязью, была светлой эльфийкой. Причём она была не просто хорошенькой, я являлась этаким эталоном холодной эльфийской красоты. Только если у того же Тира красота была живая и тёплая, у данной эльфийки она была иной. Без доли природного очарования. Она вызывала стойкую ассоциацию с чем-то кукольным и ненастоящим.

Даже в тренировочной одежде она хрупкая и изящная. Держит идеальную осанку и хлопает густыми чёрными ресницами, скрывая за ними зелень глаз и надменный взгляд. Чёрная корона волос, тщательно уложенная и украшенная жемчужными заколками, резко контрастирует с белой кожей и идеально очерченными алыми губами.

Само совершенство с ядовитым, как у змеи языком.

Рядом с ней стоит скромная по сравнению с подругой шатенка, платиновая блондинка и… красоноволосая!

Шатенка тоже эльфийка. Только в разговор не вступает. Так, кивает иногда. Высокая блондинка вроде человек и держится как аристократка. А вот красноволосая… это именно та самая надменная особа, встретившаяся мне в Чернокосье! Только кто она я так и не узнала, а что тут делает тем более.

Девицы увидели, что я заметила их обсуждение, но не прекратили. Точнее, продолжила «кукла»:

– Интересно, а она согласиться убирать мою комнату, если я попрошу? – поинтересовалась она у подруг, фальшиво захихикав.

– Не стоит, – покачала головой красноволосая. – А вдруг что-нибудь украдёт или вообще у неё блохи!

Вся компания залилась игривым смехом, а я едва успела перехватить готовую сорваться со старта дроу.

– Их нужно поставить на место, – негромко прорычала она, оскалив внушительные клыки. В тёмных расширившихся зрачках уже бушевало пламя гнева, отражаясь на потемневшем золоте глаз. Мне стало жутко. Причём боялась я не столько за девиц, сколько за последствия, которые могут постигнуть мою подругу.

– Хель, не нужно, – зашептала я. – Знаешь как у нас говорят «собака лает, ветер уносит». Не стоит с ними связываться.

– Мне ничего не будет, – уверено рыкнула дроу, порываясь очевидно пойти на таран.

– Пожалуйста, Хель. Я не сторонница грубых методов.

Я уже собиралась позвать на помощь близнецов, чтобы они помогли остановить Хель. Но вовремя одумалась. Сама ведь на своей шкуре ощутила их напористость. У ребят характер ещё несносней. К тому же у них уже есть одно суровое предупреждение после того случая с выпущенным на свободу умертвием. И второй раз беды точно не избежать.

Помочь мог только Дин, но ситуацию спас подошедший вовремя Кьесси. Его появление заткнуло, распустивших языки аристократочек и усмирило гнев подруги. Никогда так не радовалась его появлению, как сейчас. Но я понимала, что беда лишь отсрочена и рано или поздно буря разразится.

Кто бы мог сомневаться, что против меня снова поставят Нерила. Парень вытянулся за лето, загорел и стал выглядеть более мужественно.

Как-то на вопрос о том, почему меня ставят именно против Нерила, Хель ответила, что мы последние, кто может серьёзно покалечить друг друга. У Нерила яркая предрасположенность к огненной стихии и контроль над ней просто зашкаливает все мыслимые пределы. Я же одна из первых ведьм, постигших взаимодействие с огнём.

Теперь чтобы причинить мне реальный вред огнём, потребуется уровень архимага, ибо нужно сплести непростое боевое заклинание без возможности постороннего взаимодействия со стихией – «Пламя всесожжения». Выглядит это как безумная огненная волна, сметающая всё на своём пути и обладающая большим радиусом поражения. Спастись от неё может лишь тот, кто обладает не меньшей силой и способен послать встречное не менее разрушительное заклятие. Только разумнее успеть активировать портал и попросту смотаться, чем тратить силы. Не зря заклинание считалось нецелесообразным.

Но моему нынешнему противнику было ещё далеко для заклинаний подобной силы. Он церемонно поклонился мне в ответ. Дрогнули губы в печальной усмешке и в руках появились огненные плети, извивающиеся у него ног словно живые. Хотя так оно и есть. Даже подчинённая стихия живая.

Перед глазами возник эпизод из сна, посетившего мою похмельную голову минувшей ночью. Огненная плеть, восставшая против своего хозяина. Страшное зрелище, не вызвавшее во сне и тени эмоции или сожаления сейчас заставило вздрогнуть и пропустить удар.

Один удар плети сбил с ног, а другой позволил огню обвиться вокруг моего запястья. Прокатившись по земле, чтобы уклонится от повторного удара свободной плети, я вскочила на ноги и попыталась позвать пламя. Но контроль Нерила за время нашей последней тренировочной битвы стал в разы сильнее. Пламя просто не давалось, тесно удерживаемое структурой заклятия.

Парень многого достиг, пока я заговаривала урожай в Чернокосье. Но я не собиралась сдаваться. Воздух и земля – две противоположные стихии, но я уже училась сочетать взаимодействие с ними.

Взметнувшиеся в воздух песчинки, устремившиеся к лицу мага, были только отвлекающим маневром. Он не ожидал, что земля под его ногами оживёт, и ослабил контроль.

Перед глазами снова пронёсся страшный эпизод из сна…

Я действовала по какому-то странному наитию, но огненные плети в руках Нерила словно две обезумевшие теперь змеи с шипением обожгли его руки и понеслись ко мне. Чтобы взвиться смерчем, переплетаясь с воздушной и земляной стихией… а где-то внизу я ощутила ток воды, пробивавшейся вверх.

– Стоп! – раздался окрик архимага Кьесси.

Но я уже не могла остановиться. Это было сильнее меня. Эмоции, пережитые во сне, накладывались на эмоции, испытанные перед боем. Я, совершено не задумываясь, готовилась повторить страшный сценарий, увиденный в кошмаре.

Словно сквозь толщу воды я услышала крики, а затем что-то ударило меня по голове, и наступила тьма…

***

Прикосновение тепла, ощутимого лишь душой. Пожалуй, это было самое первое ощущение, которое пришло ко мне, когда начало возвращаться и сознание. Затем я почувствовала чьё-то физическое тёплое касание. Нежные пальцы гладили меня по тыльной стороне ладони и волосам. Потом я услышала родной голос, позвавший меня по имени, и открыла глаза.

– Влада… – столько тревоги и нежности в этом голосе.

– Тир, – как я рада его видеть. Никто не знает. Даже он не догадывается.

Одного взгляда поверх его головы хватило, чтобы понять – мы в лазарете. И пока что одни в комнате.

– Что произошло? – осторожно спросила я.

– Нервный срыв. И тебя едва успели остановить от… – Тир вдруг замолчал осёкшись. Но я взглянула на него требовательным и умоляющим взглядом, после чего он всё же сдался. – Директор говорит, что ты едва себя не убила.

– Я почти ничего не помню, – призналась я рассеяно. – Помню, как с самого начала не заладился бой. Потом я использовала связку из земли и ветра…

Тиравьель вновь погладил меня по волосам и сказал:

– Ты почти сплела стихии воедино, а это смертельно опасно. Даже при использовании некоторых ритуалов используют только эмпатическое взаимодействие с ним, но не более! Ты – ведьма, Влада, а стала действовать, как безумный боевой маг, решивший покончить жизнь самоубийством. Так поступают только на войне, когда терять уже нечего. Маг выгорает, подчиняя себе одновременно связку из всех стихий, но стихии успевают уничтожить всё живое вокруг. Последняя такая жертва была принесена в конце Великой войны. Один из эльфийских магов пожертвовал собой, чтобы уничтожить последних отступников. Так рядом с западными лесами возникла стеклянная пустыня.

Я слушала Тиравьеля с широко распахнутыми глазами. Боги, что же я наделала! Повела себя как последняя истеричка! Поддалась на эмоции. А так нельзя идти в бой. Даже на тренировочный… я просто неудачница…

– Тир, я не специально. Я действительно потеряла контроль над своими эмоциями, – признала я.

– Но почему? Ещё утром было всё в порядке. – он посмотрел на меня с таким подозрением, что аж не по себе стало. – Кто тебя довёл до такого состояния?

О, боги, я не могла сказать!

– Видимо, наслоилось. Столько эмоций и ещё сон дурацкий, – сказала я и почти не солгала.

– Что-то ты темнишь, Влада, – фыркнул Тир. Он всегда так реагировал, когда я пыталась его надуть. – Какой ещё сон?

– Кошмарный. Я почти ничего не помню, но думаю, это приснилось мне после наших посиделок, – я смутилась. – Впечатлилась, наверное, воспоминаниями о той войне.

Следующее его действие было чистой воды безумием. Тир просто резко подхватил меня на руки и активировал портал. Минута и я лежу в той самой комнате, которую уже почти считаю своей.

– Не хочу, чтобы нас услышали. Даже случайно, – сказал он и зажёг магический светильник. – Так что там было такого в твоём сне? Вспоминай.

От удивления и негодования, я даже засопела. Вот сам говорит, что у меня нервный срыв, и в то же время практически в приказном тоне вспоминать весь этот ужас заставляет.

– Тир, может быть не нужно? – жалобно попросила я, всем своим взглядом выражая надежду на доброту эльфа.

– Нет, родная, я должен знать. Потому что не хочу повторения подобного.

Вот же ж упёртый у меня жених. Не рогами, так ушами…

– Хорошо. – сдалась я, потому что поблекшие утром воспоминания о сне вдруг начали пробуждаться и оживать в памяти. – В том сне я потеряла друга. И да, я сжигала себя там, чтобы успеть, не потерять. Бежала сквозь тьму и лес. На пределе своих возможностей. Но не успела. Когда я оказалась на месте, бой подошёл к концу. Остались только мёртвые и их убийцы. И вот тогда я обезумела. Это было кошмарно. Я убивала их уже ради того, чтобы просто последний раз посмотреть в его глаза, поймать последний вздох, – по щекам побежали слёзы. Снова. – Он умер у меня на руках. И тогда всё вокруг было перемолото в прах и сожжено…

– Влада, это просто сон. – сказал эльф, прижимая меня к себе и стирая влажные дорожки слёз губами.

Но почему мне кажется, что он пытается успокоить себя? На самом деле всё не так, я чувствую. Таких реалистичных снов не бывает. О чём я поспешила сказать вслух.

– Он был очень реальным.

– Понимаю, родная, – прошептал он, прижавшись своим лбом к моему. Синие глаза стали и вовсе ближе некуда…

– Он был очень похож на тебя… Наверное в этом всё дело. – пробормотала я.

– Кто?

– Караэль.

В этот момент моего эльфа словно током дёрнуло. Он выпрямился и застыл, а затем тряхнул головой, будто пытаясь отогнать навязчивую мысль.

Видимо, имя было знакомым, а может и популярным среди его народа, я не знаю.

Вскакивать на ноги и нервно мотать круги уже становилось у него привычкой.

– О, боги… Влада, больше не произноси этого имени. Никогда, слышишь? Особенно в таком контексте…

– Да что такое? – не понимала я.

– Это проклятое имя, – сказал Тир, резко развернувшись.

– Любите вы тут имена проклинать, – буркнула я, отчего-то возмущенная до предела. Никогда не замечала за собой такой привычки, но сейчас я слишком легко и свободно выражала собственные эмоции. Обычно я многое скрываю и держу в себе, а тут как подменили.

– Ты не понимаешь. Караэль Раэрейн – мой предок, – терпеливым тоном пояснил Тиравьель.

Возмущением пришлось подавиться.

Он задумчиво почесал затылок и сделал какой-то неопределённый жест рукой. Видимо подбирал следующие слова.

– Ты слишком восприимчива к тонким планам бытия и для ведьмы это нормально. Но о таких вещах лучше не говорить.

Да, что бы я без Тиравьеля делала, с ума сойти просто! Он настолько логичен, что может запросто сыграть роль адвоката дьявола. Но в данном случае адвоката одной не вполне вменяемой ведьмы.

– Саэшдаар, – молвила я, вспоминая тех самых эльфов из сна.

Тир замер, остолбенел. Брови сошлись к переносице. Никогда не видела его таким растерянным и взволнованным. Но лучше решить всё сразу, чем потом.

– Элитный отряд магов-убийц, – добавила я.

– Один из которых сотворил стеклянную пустыню, – буркнул эльф уже сердито.

Я упрямо мотнула головой, по-прежнему не желая останавливаться.

– В моём сне у последнего из них не выдержало сердце.

– Светлые за такие слова убьют, – хмуро поведал мне жених.

Приподнялась даже. Внутри блуждало странное желание доказать всему миру, ну или хотя бы отдельно взятому эльфу, что всё на самом деле не так как кажется. Хотелось докопаться до истины и явить её миру. И лишь крошечная часть здравомыслия вопила о том, что это всего лишь сон и следует прекратить.

– У нас говорят, что историю пишут победители. Тут несколько другой случай, историю написали трусы, которые испугались, всё прокляли и назвали древнюю письменность узором.

– Ох, милая, видимо действие успокоительного не прошло, – стонал эльф и чуть об стенку головой уже не бился. В этот раз я его кажется, довела до состояния отчаяния. Сейчас передумает и заберёт кольцо. А потом ещё и сдаст кому следует. Но я и так очень долго молчала…

– Действительно, – поддакнула я только лишь для того, чтобы немного сгладить ситуацию. Мне было очень жалко эльфа.

– Не смей этого никому говорить, – повторил Тир с нажимом.

– Я понимаю.

– Видимо, не совсем. Ты далеко не глупая девушка, но наверное действительно нужно прибыть из иного мира, чтобы не понимать всю серьёзность и опасность ситуации, – он снова присел рядом с кроватью, чтобы заглянуть в глаза. – Прошла тысяча лет, но у нас есть повод быть осторожнее и сумеречные волки прямое тому доказательство. Война закончена, но понадобится ещё время, чтобы отзвучало последнее эхо. Возможно, ты настолько восприимчива, что можешь в моменты высокого эмоционального напряжения, заглядывать в прошлое и видеть вещи для многих недоступные. Но даже если так и многое, чему нас учат – ложь, ты должна молчать. Ещё живы те, кто помнит эту войну не понаслышке. И они сделают всё, чтобы уничтожить любую угрозу. Ты ведь не знаешь, с чего началось падение Никаэллит?

Я отрицательно покачала головой. Откуда мне знать об этом. Тем более с такой «достоверной» историей.

Эльф не спешил рассказывать. Сначала он снял камзол и, расположившись на кровати рядом со мной, притянул к себе. Я удобно устроилась у него подмышкой, положив голову на грудь и обняв рукой.

– Историки пишут о том, что всё началось с того, как одна из самых сильных адепток Академии поддалась на уговоры демонов и в обмен на могущество согласилась помочь им завоевать мир, поработив остальные расы. Это официальная версия. И правильный ответ на подобный вопрос, кто бы ни поинтересовался.

Кивнула, потому что он ждал. Хотел убедиться в том, что я осознала.

– Но, видимо, есть и менее популярная версия, – напомнила я, даже затаив дыхание. Вообще мне было очень тепло и как ни странно, сейчас я его ничуть не смущалась. Наверное, начинала понемногу привыкать. Да, а к хорошему привыкать вообще легче лёгкого. Равномерное дыхание и звук ударов успокаивал и дарил неповторимое чувство защищённости.

– Да. О том, что Никаэллит расшифровала записи древней эпохи, – продолжил эльф. – Никто не знает, какие выводы она сделала, но именно это подвигло девушку на освобождение демонов, которые впоследствии заполонили Эно.

– Освобождение откуда? – не поняла я. Похоже, нынешняя история мира имеет более чем существенные пробелы. И масштабы гораздо ужаснее, чем кажется на первый взгляд.

– Война разумных рас против демонов длится не одно тысячелетие и говорят, что именно Эно не раз и не два становился полем битвы. Однажды их почти удалось победить. Демонов заперли за гранью мира в ловушке, из которой они не могли выбраться без помощи призывателя. Да и то существовали ограничения. Никаэллит удалось освободить сразу всех. И тут же был выдвинут ультиматум. Они предлагали отступить и оставить им Эно. Но древние короли были не согласны отдавать свои земли. И тогда полились те самые реки крови, о которых описывалось в книгах истории.