Текст книги "Бумажный тигр и пятнистый древолаз (СИ)"

Автор книги: Мрамория

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 46 страниц)

Вы меня не знаете, но я знаю Вас. Не беспокойтесь, я не собираюсь, как Вы выражаетесь, «подталкивать Вас к самоубийству», это не мой профиль. Я в этой истории не хищник, не охотник и не дичь. Я скорее… болван. Как та лягушка, что стоит у Вас на столе. Ваши громкие заявления на мой счет на камеру – скорее пустой шум.

Скажу как есть: если Вы продолжите идти по моему следу, то попадете в капкан, Эверетт. Мне-то будет чудненько, а вот ваша жизнь изменится раз и навсегда. Это как в Матрице. Я предлагаю Вам две таблетки: от одной Вы провалитесь в нору, а от второй вернетесь к своей обычной жизни. Я дам вам первый ход, если Вы готовы открыть глаза. Берите своих людей и езжайте в Бруклин: туда приехал бродячий цирк. Вы сделаете выводы, я уверен. Прошу Вас, задумайтесь – правда ли я убиваю людей, или, быть может… это они убивают меня?»

Блондин судорожно выдохнул и за секунды рванул к своей группе, быстро собирая их. Люди легко залезли в вертолет, пока Росс узнавал из главного офиса точное местонахождение бродячего цирка. Когда же вертолет опустился на огромном пустыре, поднимая клубы дыма, Эверетт приоткрыл рот, заметив, что среди палаток гремит пальба.

Его боевая группа и спецназ легко пересекли пространство и трусцой направились к брезенту. Какого же было удивление людей, когда группа клоунов, поднимая вверх автоматы, открыли пальбу в переполненном парке с людьми, что отдыхали тут со своими семьями.

– Никому не двигаться, мать вашу! – крикнул один из артистов. – Я хотел справедливости и я ее получу, богом клянусь!

Росс нахмурился, пока держа руку поднятой – он запретил всем прочим стрелять из-за опасной близости гражданских, но на самом деле хотел лишь услышать, что происходит.

– Пока Вы веселитесь, гуляете, живете на полную катушку, мы, – стукнул себя в грудь клоун. – Ваш обслуживающий персонал, кормим, развлекаем вас, будим по утрам. Почему ты, мразь, – он показал пальцем на мужчину, которого сейчас повязали его друзья. – решил, что будет смешно ударить меня? Вот из-за этого?

Клоун сжал свой красный нос, издающий веселый, почти лающий звук. Артист скинул его на землю и вздохнул:

– Я двадцать лет терплю таких выродков, как ты, которые считают, что очень весело будет поизмываться над человеком с перемазанным лицом. Я, мать твою, с утра и до вечера развлекаю твоих блядских щенков: это моя работа! Ты у нас, видимо, решил, что раз ты менеджер или хер тебя знает, кто ты там, то тебе все можно, да? – заорал мужчина, срывая голос. – Так?

Клоун осмотрелся по сторонам, поднимая руки, разводя их в стороны:

– Посмотрите на себя, уроды. Вы только и делаете, что потребляете. Для вас консьерж, уборщица и продавец все равно, что рабы, блять. Однако кто-то ведь должен это делать, верно? Так Вы, суки, так возгордились, что не находите себе места. Это невозможно, просто невозможно! Жить в таком прогнившем мире, где ты никто и звать тебя никак!

Он резко дернул руками, и один из бойцов Эверетта спустил курок. Росс широко открыл рот, не веря в то, что видел. Пуля попала точно промеж глаз, мужчина упал. Все происходило будто в замедленной съемке. Заметались люди, подняв крик. Он видел, как его бойцы, легко повалив всех клоунов, повязали их, прижав к земле. Росс медленно поднялся и на негнущихся ногах подошел к убитому. Мужчина в гриме лежал, прикрыв глаза, пока сзади его товарищи кричали и ругались:

– Мать вашу, Вы убили его! Убили за то, что мы стреляли холостыми патронами в воздух! Убили его! Билли! – навзрыд кричал арлекин. – Чтоб Вас! Билли!

Росс присел на одно колено рядом с телом, и будто в трансе наблюдал за тем, как на указательном пальце заблестело серебристым цветом кольцо с его обычной надписью. Агент вздохнул, сжимая пальцами переносицу.

Не было никакого убийцы, как и не было самоубийц. Были лишь люди, которые убивали друг друга из-за своей природы. Эверетт ощутил, как у него стучит кровь в ушах, как она давит толчками на его виски. Он провалился в кроличью нору – так глубоко, как это только возможно.

Росс судорожно вздохнул, стараясь дышать. Этот сукин сын только что перепачкал его руки в крови совершенно невинного человека. Повесил на его отряд убийство гражданского. Агента душили чувства скорби и ярости. На его руках кровь невинного человека: того, кто просто высказывал свое мнение.

– Потрачено, – шепнул Эверетт, поднимаясь с колен. – Потрачено… эта сука под личиной добродетели стравливает людей, вынуждая одних убивать других.

Он зло оскалился, стискивая зубы. Если еще недавно он был намерен просто поймать и посадить его за решетку, то сейчас же его план круто изменился. Он найдет и убьет его сам, как бешеную лисицу. Пристрелит, и глазом не моргнув, чтобы эта паскуда никогда больше не стравливала мирных людей для удовлетворения своих извращенных идеалов.

Стивен же лишь тихо усмехнулся наивности этого агента. Его самоуверенности и даже некоторой наглости. Стрэндж прожевал попкорн и тихо засвистел, идя вдоль ларьков.

– Убийство я на него повесил: вот придурок, – усмехнулся мужчина. – Надо держать руки подальше от оружия, тогда оно и стрелять не будет, а то вешают на меня все свои грехи… идиоты. Ну ничего, малыш поплачет, поплачет, слюной побрызжет и может наконец займется исповедью этого священника. Не зря же я ее к стене прикрепил. Он даже кофе не выпил, вот и какого черта я через половину города в шесть утра ездил, скажите на милость?

Он посмотрел на голубя, адресуя ему все сказанное, но птица лишь дернула головой и взлетела, оставив Стрэнджа наедине с самим собой.

– Ой, брось, ты тоже считаешь людей идиотами, не придуривайся.

Комментарий к По кругу

Худу* (Hooddo, Hooddod, худу) – североафриканское колдовство и религиозный культ, основанные на суеверии и страхе перед смертью. Слово «худу» происходит от hu’du’ba, что на языке хауса означает «пробуждать негодование, вызывать возмездие». Худу не является частью вуду, хотя в последнем заимствованы некоторые приёмы.

========== Запах смерти это – запах сирени ==========

«Люди танцуют. Люди, мне кажется, рождаются именно для того, чтобы танцевать. Так танцуй же, танцуй».

Неужели он хотел так много? Неужели это было что-то запретное? Мир для людей, мир для всех. Ложь. Он хотел не этого, никогда этого не хотел, по крайней мере не для себя, а сказал только для успокоения собственной совести. За ложь, как известно, нужно платить по счетам.

Джеймс Роудс судорожно вздохнул, смотря в забрало собственного костюма, будто прося его о чем-то, будто требуя его остановиться. Мужчина тихо всхлипнул, прикрывая глаза.

– Нет, не надо, я не хочу этого… – он сглотнул. – Ну же, остановись.

Костюм был безучастен, лишь смотрел на него безлико и невыразительно. Отверстия от глаз подсвечивались золотом, а металлическая рука поднялась сама собой, настраивая репульсор. Технология его любимого друга стояла напротив него, слегка опустив голову. Роудс поджал губы, понимая, что сопротивление все равно бессмысленно: далеко он не убежит. Поэтому верный солдат своей нации лишь гордо выпятил грудь и выпрямился, прикрыв глаза:

– Спрашивать, как экзоскелет способен самостоятельно передвигаться без пилота я не буду. Я всего лишь хочу лишь знать, за что умираю.

Костюм, кажется, стушевался на секунду, но столь же быстро пришел в норму, говоря голосом Джарвиса:

– За ложь и мир во всем мире.

– Как иронично, – усмехнулся военный, приложив пальцы к виску в последнем гордом жесте, прежде чем раздался взрыв с характерным тихим свистом.

Воитель, использовав всю мощь своей брони, выстрелил в человека. От залпа огня в доме разорвало все окна, оставив от его квартиры лишь выжженный пустырь. Костюм тут же безвольно осел на пол, перестав управляться силами Вселенной. В воздухе повисла тишина. Господь прибрал к рукам очередную душу, забрав на сей раз человека хорошего и достойного. Человека, который просто ошибся.

На место быстро приехали пожарные, пытаясь спасти то, что еще можно было в многоэтажном здании. Они тушили огонь, пока на соседние квартиры не перекинулось пламя пожара.

***

Он открыл глаза от звонка. Мужчина нехотя разлепил глаза один за другим и уставился на циферблат, но в следующую секунду, будто не веря, посмотрел в окно. Было еще совсем темно. Брюнет нехотя сел в кровати и взял телефон, принимая звонок с неизвестного номера. Вместо приветствия он тихо и зло прошипел:

– Кто бы это ни был, Вы, сударь, конченный идиот.

– Это агент Эверетт Росс, – сухо ответили на другом конце. – Простите, что разбудил Вас, Стивен.

– Что бы у Вас там ни произошло, звонить мне в три часа утра, знаете, уже перебор. Я кладу трубку.

– Подождите! – громко рявкнул агент. – Постойте, я… мне нужна… Ваша помощь, Стрэндж.

Маг тихо усмехнулся, протирая глаза, и с ехидством выдавил:

– Вам? Моя помощь? Из меня чертовски плохой спасатель, агент.

– Зато Вы отличный патологоанатом.

Стрэндж медленно моргнул, приподнимая брови:

– Это могло бы быть комплиментом, если бы не обстоятельства, из-за которых мне пришлось им стать, агент Росс. – Человек сжал рукой кусок одеяла и оскалил зубы.

– О чем это Вы? – выдал мужчина после долгого молчания.

Стивен отпустил одеяло и кашлянул, приходя в норму. Он только проснулся, а потому сболтнул лишнего. Брюнет поправил покрывало и как бы невзначай продолжил, уводя разговор в сторону:

– Что у Вас случилось, агент?

– Я… у меня тут труп. Судмедэксперты утверждают, будто произошла утечка газа, я же в это совсем не верю, хочу знать Ваше мнение на сей счет.

Маг чуть сощурил глаза, поднимаясь с кровати, и встал у окна:

– Почему Вам нужна именно моя помощь, агент? Если ответите честно, я приеду.

Стивен прижал трубку к уху плотнее, рассматривая поднимающийся вдалеке дым; глаза его подсветились золотом, и он нарисовал перед собой круг, рассматривая Росса через печать. Агент был так близко, что Стивен мог бы даже коснуться его рукой, если бы хотел. Лицо блондина было напряжено, он сжимал пальцами переносицу, закрыв глаза.

Магу сейчас нужна была правда. Он нуждался в этом сильнее, чем когда-либо – в правде хотя бы от одного человека, и Стрэндж уповал, что Эверетт ответит искренне.

– Я… – Росс кашлянул. – Вы гад и ублюдок, каких свет не видывал. Я вреднее человека не встречал, но, возможно, Вы единственный специалист… в этой области, который сможет дать мне ответ…

Стивен приподнял голову, чувствуя странное внутреннее удовлетворение и радость, возникшие внутри него.

– Я хочу найти человека, – Эверетт облизнул губы, – который поможет мне сделать все это, и я рассчитываю на Вас, Стрэндж. Я надеюсь, что Вы сможете увидеть то, что мне не под силу. Прошу, помогите мне. Что скажете?

– Я был готов помочь вам еще после слов о том, что я гад и ублюдок, – Стивен широко улыбнулся. – Но после такой душещипательной тирады… уууу…

– Вы сукин сын, Стрэндж! – рявкнул мужчина в трубку.

– Адрес, – тихо хохотнул брюнет, продолжая разглядывать мужчину. – Говорите адрес.

– Шестая авеню.

– Так значит, я еду в этот дым, да? – маг вздохнул. – До связи, агент.

Он быстро оделся, протерев очередной раз глаза и зевнул. Мужчина допил оставшийся в кружке чай, надел ботинки, прихватил куртку с вешалки и запер дверь, легко и быстро спускаясь вниз по лестнице.

Такси быстро приехало по его вызову даже в столь поздний час. Весь мир мог подчиниться его указке, плясать под его дудку, но маг предпочитал мелко пакостить и вызывать такси за пару секунд, а не порабощать целые страны и заставлять преклонить перед ним колени. Ночной Нью-Йорк, пестря светом и огнями, встречал его как любимого и дорогого гостя, а мужчина лишь тихо свистел себе под нос, постукивая пальцами по окну. Он был странно воодушевлен и заинтересован, стремясь лишь туда, где был этот дуралей агент. Агент, способный выдавить из себя правду с первой попытки, пока все прочие предпочитали весело скалиться ему в лицо и нахваливать с притворной любезностью.

Чародей быстро расплатился с таксистом. Выйдя из машины, он поднял голову вверх и присвистнул от копоти вокруг одной из квартир.

– Сгорел сарай – гори и хата, – прищелкнул языком мужчина. – Интересно, кого я там увижу?

Он быстро, будто украдкой оглядывал перепуганных и галдящих людей, легко и непринужденно двигаясь к дверям; так, будто все происходящее его интересовало лишь отчасти. Куда интересней ему было то, кого он увидит в этот раз лежащим на полу. Он поднялся на десятый этаж пешком и втянул носом запах гари, а желтые полосы ограждения вопили о преступлении куда громче самого пожара.

– Вам сюда нельзя, – полицейский отодвинул подошедшего человека чуть назад. – Это место расследования.

– Он прибыл по моей просьбе, впустите его. – Раздалось сбоку.

Агент Росс недовольно нахмурился и полицейский опустил руку, разрешая Стрэнджу подлезть под оградительную ленту. На стенах была копоть, а вокруг неторопливо бродили криминалисты, делая снимки и фиксируя произошедшее. В нос неприятно ударил запах жаренной плоти и брюнет недовольно насупился, присаживаясь перед останками.

– Ох, черт. – Маг оскалился.

– Именно, – хмыкнул Росс, стоя рядом. – Все вокруг мне говорят, будто это газ.

– Это точно не газ, агент, – он чуть усмехнулся, принимая перчатки из рук криминалиста. – Это что угодно, но только не газ.

– А что же это по-Вашему, в таком случае, если не газ?

Стивен склонил голову вбок, разглядывая то, что осталось от тела, и лежащего неподалеку воителя. Криминалист закатил глаза, рассматривая эту парочку. Эверетт возлагал большие надежды на этого человека. Их глава отдела всегда был с придурью, но теперь совсем тронулся, надеясь, что это убийства, но никак не самоубийства.

– Я сказал впустите меня, черт бы вас побрал! – крикнул кто-то у входа. – Впустите, или я разобью вам морды!

– Простите, мистер Старк, но вам сюда нельзя.

Чужак же, не слушая никого, прорвался вперед и ошалело открыл рот, рассматривая труп, едва сумев выдавить:

– Роуди, Роуди!

– Стойте, мистер Старк, – Росс быстро метнулся вперед, перегораживая дорогу. – Вы не должны здесь быть.

– Это мой друг, черт бы Вас побрал, придурок Вы этакий! – громко рявкнул гость. – Я буду здесь, даже если сейчас в окно влетит вертолет.

– Учитывая, что оно разбито, это будет несложно сделать. – Стивен чуть усмехнулся, продолжая оглядывать труп.

– Слушай ты, весельчак, – Тони дернулся вперед, снова наткнувшись на преграду в виде агента. – Это мой друг. Мой мертвый друг!

Он отмахнулся от блондина, скидывая с себя его цепкие пальцы и подошел ближе, присаживаясь рядом с трупом. Мужчина потер рукой глаза, и судорожно вздохнул:

– Как это случилось?

– Скорее всего произошла утечка газа, – начал было судмедэксперт. – Ваш друг просто…

Стивен посмотрел на пришедшего Тони, слушая его долгие внутренние монологи, обвинения себя и своей неосмотрительности. Жесткий, высокомерный и наглый. Верхушка Нью-Йорка. Сейчас этот человек сидел прямо напротив него, и он мог уничтожить его лишь одним нажатием, подтолкнув мужчину к тому, к чему он неизбежно шел долгие годы. Этот ублюдок, что якобы вершил добро, разрушая год от года его город по кирпичам. Сколь много раз он видел, как в его больнице принимали раненых после стычек Старка. Этот человек… лживый, мерзкий кусок дерьма, и этот кусок дерьма так близко…, а если его подтолкнуть к пьянству*, то в мире наконец станет чуть спокойней, не будь в Нью-Йорке этого придурка с его игрушечными костюмами. С его оружием, зубоскальством в экраны мониторов и телевизоров, где Тони вешал людям гневные тирады, как лапшу на уши, о том, что он найдет и убьет всякого, кто опасен для людей. Один из тех, кого Стрэндж хотел отправить на костер в первых рядах за то, что от его разборок у него на руках тогда умерла она.

– Ему выстрелили в голову, – сказал спокойно мужчина. – Выстрел был произведен в упор.

– Что? – тут же оживился гений. – Хотите сказать, его убили?

– Да, – кивнул Стрэндж. – Будь это газ, его бы просто разнесло на куски, но отсутствует лишь часть головы. Значит, это был выстрел из мощного, весьма мощного оружия.

Эверетт моргнул, наблюдая, как опускалась складка губ у Стрэнджа и как ходили желваки на скулах. Личная неприязнь и демонстрация ярости. Почему этого патологоанатома бесит именно Мститель, глава корпорации и защитник мира? Почему он так злится на него?

– Это правда? – с изумлением выдохнул Тони. – Его убили?

– Да, – кивнул брюнет, быстро касаясь чужого плеча и тут же одергивая руку. – Я сожалею, но это так.

– Кто? Кто мог это сделать? – тихо зарычал мужчина.

Стивен ненавязчиво покосился на лежащий неподалеку костюм и тихо, изобразив безропотность, добавил:

– Я не могу ответить на этот вопрос, но почему ваш друг не забрался в костюм в случае опасности?

– Вы хотите сказать, что мой костюм убил моего друга? – нервно хохотнул Старк, поднимаясь на ноги. – Это невозможно. Он не функционирует без пилота.

– Тогда… что это? – Стрэндж приподнял железную руку воителя, показывая темные отметины от крови и частичек кожи.

– Нет, нет. Это невозможно, – мужчина облизал губы. – Этот костюм… Нет. Нет. Нет.

Стивен пожал плечами. Ничем не выдавая свое тайное ликование, он лишь вздохнул и отряхнул руки:

– Я не говорил, что это Ваш костюм, мистер Старк. Я лишь сделал предположение, не более того. Просто предположение. Это и правда мог быть газ, а я мог и ошибиться, ведь, в конце концов, я всего лишь человек. – Врач зло усмехнулся, говоря елейным голосом.

Он снял перчатки, ощущая, как в комнате резко изменилось настроение. Теперь все украдкой поглядывали на Старка. Насколько надежна его конструкция? Насколько надежны его костюмы и могут ли они сами брать управление под свой контроль?

Стивен довольно сверкнул глазами, чувствуя, что перед ненавистным ему человеком и всеми этими героями разверзлась пропасть. Эверетт нахмурился, спрашивая себя, почему ему теперь до омерзения был противен Железный человек. Почему само его присутствие в этой комнате казалось ему чем-то отвратительным? Что произошло за эти пару секунд?

Стрэндж вздохнул, быстро собравшись, и мягко улыбнулся, поглядывая на агента. Его грязная месть свершилась, и до чего жаль, что он был не в праве схватить Старка за глотку и разорвать на куски собственными руками. Как жаль, что он не увидит, как именно сдохнет этот ублюдок, но, боже, до чего же он был счастлив в самой своей глубине. Все эти герои. Все эти люди. Одни обманывали свое близкое окружение, другие лгали людям публично, на камеру, получая деньги, и создавали в городе хаос.

Брюнет довольно улыбнулся. Никто даже толком не заметил, как маг исчез из комнаты; никто, кроме Эверетта – он приметил его легкую, довольную улыбку и эти веселые, яркие глаза, которые говорили: «Боже, какая жалость. Ты так ничтожен, Старк».

– Почему? – агент облизал губы. – Почему я так резко начал ненавидеть его? Отчего? Что произошло?

***

Стивен с упоением наблюдал по телевизору, как день ото дня журналисты пытали Тони своими расспросами, как они чуть ли не штурмовали его башню. Мужчина лишь довольно улыбался, сильнее стискивая руками стакан. Он не любил людей, но мог их терпеть, потому что в них было хоть что-то, за что те имели право жить. Их семьи, дети, мечты, работа. Герои же были лишь ряжеными клоунами, которые якобы спасали Вселенную, постоянно маяча перед камерами; а тот гад в железе так и вовсе сделал из себя бренд.

Сейчас мужчина довольно улыбнулся, смотря очередное интервью. Глаза Старка запали; он, кажется, обезумел, ломая голову над тем, как его костюм способен на такое. Новость о причастности экзоскелета к смерти майора подняла такую шумиху, от которой маг довольно мурлыкал, напевая очередную странную песню:

– They call you; Cry baby, cry baby. But you don’t fucking care. Cry baby, cry baby. So you laugh through your tears. Cry baby, cry baby…

(Тебя зовут плаксой, плаксой. Но тебе наплевать. Плачь детка, плачь детка, и ты смеешься сквозь слезы. Плачь детка, плачь детка)

Стивен злорадно улыбался, глядя в окно и продолжая тихо напевать себе под нос мелодию, пока Старк на другом конце города глушил очередную бутылку, пряча лицо в ладонях. Он проверил – в тот день в костюме действительно был сбой. Это была его вина. Только его вина. Мужчина ощутил, как по его щекам побежали слезы. Быстро и легко, орошая щеки, а из горла вдруг вырвался вопль ужаса и боли. Это он убил своего друга, дав ему свой костюм. Это была его вина. Только его вина.

– Cry baby, cry baby… – с довольством протянул чародей. – Cry baby, cry baby…

Он прикрыл глаза, ощущая, будто это было еще вчера.

Вокруг рушились здания. Эти ублюдки, защищая Манхэттен, сами же его и ломали своими кривыми руками, и он беспомощно наблюдал за этим, сжав зубы. Что он сейчас мог? Ничто ему не под силу.

– Прошу, успокойся, – тихо говорил мужчина. – Все будет хорошо, я обещаю.

– Ничего не будет хорошо, не придумывай, – ответила девушка, чуть улыбнувшись. – Ты же чертов врач. Где ты видел, чтобы когда человека придавливало колонной, все было хорошо?

– Ну-ну, Клеа*, – он улыбнулся. – Это не колонна, а арматура, и я могу сказать одно: с ногами ты мне, конечно, нравилась больше.

– О, как это мило, – она болезненно рассмеялась, поглаживая его по щекам. – Так значит, я и без ног тебе подойду?

– Да, разумеется, – он улегся рядом, стараясь успокоить ее, обняв, будто хрустальную вазу. – Можно будет выбить для тебя протезы, все будет хорошо.

– Ты мне врешь, Стрэндж. Скажи честно – что со мной будет, если меня прооперируют в таких условиях?

– Тебя не будут оперировать в таких условиях, не волнуйся, – он коротко подмигнул. – Разве я позволю?

– Ты такой врунишка, Стивен, но я рада…

– Ой, молчи. А сейчас должна быть трогательная тирада о том, что ты любишь меня. Да?

– Не дождешься. – Она нежно рассмеялась и через секунду болезненно нахмурилась.

– Подожди еще пару минут.

– У меня были такие красивые ноги, – всхлипнула девушка. – Боже, никогда не думала, что буду скучать по ногам.

– О, милая, – Стрэндж осторожно убрал прядь волос с чужого лба. – У тебя не только ноги красивые.

– А что еще у меня красивое? Ну-ка, порадуй меня. – Девушка нервно сглотнула, ощущая тепло чужих рук: еще таких подвижных, здоровых.

Стивен кокетливо улыбнулся, поглаживая девушку по щеке:

– Можно начать с груди?

– Можно, – она тихо рассмеялась сквозь слезы. – Можно.

– Глаза, – он слегка кивнул. – Волосы, уши.

– Уши? – его подруга улыбнулась шире. – Серьезно?

– О, у тебя просто замечательные уши.

Мужчина слегка повернул голову, начав нервно покусывать губы. Скорой по-прежнему не было, и он повернулся обратно, выдавив улыбку:

– Ты вся у меня просто чудо. Я обещаю, что буду любить тебя и заботиться о тебе даже безногой. Хочешь, мы поженимся?

– Стивен, – Клеа слегка прикрыла глаза. – Ты просто мастер подбирать романтичные время и место для таких вещей. Хотя… чему я удивляюсь, право слово.

– За это ты меня и любишь, признайся.

Он облегченно выдохнул, когда машина скорой наконец подъехала вместе с машиной спасателей. Теперь все должно быть хорошо. Обязано было быть хорошо. Однако поднять упавшую конструкцию им не удалось. Стрэндж свирепствовал и рычал не хуже зверя, отказываясь допускать операцию в таких условиях.

– Я не дам вам этого сделать. Я не дам.

– Мы не можем поднять балку – это часть несущей конструкции, и если мы ее сдвинем, то здание рухнет целиком. В завалах есть еще люди, и мы не сможем их спасти, если сделаем это. – спокойно отвечал мужчина.

– Да срать я хотел на остальных людей. Вы, – он ткнул спасателя в грудь, – должны вытащить ее, иначе клянусь, я убью вас. Я вас всех убью.

Клеа слышала отдающийся эхом в ее голове голос Стрэнджа и болезненно зажмурилась, позвав мужчину из последних сил:

– Стивен! – крикнула блондинка. – Стивен, иди ко мне, прошу.

Брюнет нервно втянул носом воздух и покорно подошел к своей избраннице. Он всегда был покорен ей. Девушка была той единственной, кого он слушал. Только сейчас он заметил, какая она бледная, и ей скорее всего было ужасно больно. За последние несколько часов она наверняка перестала чувствовать собственные ноги. Если бы она только знала, что покупки в этот день закончатся для них таким образом. Если бы она только знала.

– Стивен, меня будут оперировать тут.

– Ну уж нет. Ты хоть представляешь, что может случиться, если я допущу это?

– Ты ведь сам говорил мне, все будет хорошо, так? – девушка улыбнулась. – Тут есть и другие люди… и они тоже хотят жить.

– Да к черту всех этих людей, к черту! – рыкнул брюнет. – Ты можешь умереть, а эти люди… я их не знаю.

– И это говорит человек, давший клятву Гиппократа? – Она склонила голову вбок.

– Это… это сейчас не важно. – Мужчина судорожно вздохнул.

– Это единственное, что важно: ты доктор, и твоя обязанность – спасать людей.

– Моя обязанность лечить их, а не спасать. Я не супергерой, не большой дядька с крыши: я просто лечу людей, и я должен спасти лишь тебя. Ты поняла, моя одноногая Кэт?

Девушка тихо рассмеялась, вздохнув и тихо спросила:

– Что случится, если меня прооперируют тут?

– Да все, что угодно, – он закачал головой. – Жировая эмболия, например, как самое реальное. Я не позволю.

– Какова… вероятность этой… этой…

– Жировой эмболии? – он сглотнул. – Тут пятьдесят на пятьдесят.

– То есть, мне может повезти?

– А если не повезет?! Ты умрешь.

– Надо попробовать, Стрэндж. Надо попробовать, ты должен попробовать.

– О, нет, нет! – рявкнул мужчина. – Я не буду отрезать тебе ноги в таких условиях, я не стану этого делать.

– Ты же лучше всех, – она вздохнула. – Ты справишься, как никто другой.

– Я предвзят, я не смогу. Для таких вещей нужно быть хладнокровным, а мне придется… отрезать тебе ноги без… без, – он сглотнул, морщась, – без анестезии.

– Хорошо, ты прав, Стивен. Ты прав, – девушка закачала головой, – тогда… я хочу, чтобы ты был рядом. Ты же будешь рядом?

– Да, буду. Ты уверена в своем решении? Ты уверена, что готова на такие жертвы?

– Если поднимут эту балку, тебя завалит вместе со мной, так что да, конечно я согласна.

Он никогда в жизни так не боялся и никогда в жизни так не сжимал кого-либо в своих руках. Клеа боялась и нервничала, цепляясь за него изо всех сил, пока человек из скорой подготавливался к ампутации в таких жутких условиях. Брюнет вытащил ремень из шлевок и осторожно зафиксировал его в зубах девушки.

– Сейчас тебе будет очень, очень больно, – он слегка кивнул, поглаживая ее по щекам. – И я не дам тебе смотреть на это. На это требуется около 40 минут. Ты справишься.

Клеа закивала, судорожно сжимая брови. Она тихо выдохнула, когда теплая рука Стивена закрыла ей глаза, отрезая просмотр. Девушка кричала и выла, захлебываясь рыданиями, пока он держал ее изо всех сил, обнимая чуть ли не всем телом, стараясь успокоить хоть немного, ощущая при этом, как под рукой проступает влага чужих слез. При каждом щелчке и звуке пилы, запахе горящих костей он болезненно сжимался и жмурился, стараясь не запоминать это. Только не это.

К несчастью, это не спасло ее. Девушка умерла, даже не успев доехать до больницы, и обещанный им прогноз исполнился, принеся с собой море боли, гнева и скорби.

Он лишь судорожно вздрагивал, болезненно сжимаясь, рассматривая умиротворенное, спокойное лицо, прижимаясь к ее шее. Он всхлипывал, обливаясь слезами, и целовал девушку в щеки так, будто это было способно вернуть ее к жизни. Мужчина рычал и ревел как зверь, проклиная себя и все на свете. Всех, кто был виноват в этом: всех этих людей, ради которых она пожертвовала собой, всех этих проклятых героев.

Он прижимал ее к себе, сидя на каталке, безногую и мертвую, придерживая одной рукой за шею, а второй под спину. Они даже не успели попрощаться, когда она отключилась. Они ничего не успели, а сейчас он мог лишь кричать так громко, как только умел.

Стивен вернулся в реальность, прижавшись лбом к стеклу. Вот почему он не хотел помогать людям; вот почему он ненавидел героев и целенаправленно искал их, истребляя по одному, тихо и осторожно. Теперь его руки наконец-то дотянулись и до Старка, который был виноват во всем случившемся. Он не будет помогать людям, из-за которых не подняли балку, и он не будет жалеть тех, из-за кого эта балка упала, лишь надеясь и молясь, что будет хоть кто-нибудь, кто тоже сможет говорить ему правду, как умела лишь она. Пусть люди докажут, что есть хоть кто-то, достойный его помощи и поддержки, пока он будет осторожно и мягко истреблять Мстителей, как тараканов. Он чуть улыбнулся, прикрыв глаза, и потер глаза рукой, полный скорби и боли. Ему до ужаса хотелось уснуть сейчас рядом с Клеа, закрыть глаза и ткнуться носом ей в грудь, как кот. Она бы ворчала и бухтела, хлопая его по голове рукой; говорила бы что это глупо, и, будь воля Стрэнджа, он бы прописался в ее бюстгальтере, кивал бы головой и поддакивал, ощущая тепло и запах ее тела. Мужчина сглотнул, вытирая рукой выступившие слезы и быстро отпил из стакана еще виски. Сначала Донна, потом родители, потом брат, потом Клеа. Вся его жизнь – это череда смертей. Так стоило ли вообще кого-то любить, чтобы он потом тоже умер?

Стивен лишь довольствовался тем, что отныне морда Старка не была такой довольной на экранах. Теперь тот не улыбался, не бахвалился, не слал никого в жопу, а на лбу в хорошо уложенных волосах тонкими прядями проступила седина. Стрэндж тихо хохотнул:

– Добро пожаловать в мой клуб, ублюдок. Теперь твоя жизнь никогда не будет прежней, – он подмигнул. – Потому что нехер было жрать шаурму, пока она умирала в машине скорой помощи.

Ему нужно было перевести дух. Он зря вспомнил все это, с новой силой ощущая ту ярость и боль, которую глушил в себе уже много лет. Сейчас эти воспоминания снова пробудили в нем горечь, и хотелось лишь спрятаться где-нибудь, уснуть в теплых руках, представляя, воображая, что это она. Это помогало, всегда помогало ему, когда было совсем плохо. Поэтому Стрэндж пошел скитаться по улицам, перед этим знатно набравшись. Так, чтобы невозможно было отличить реальность от выдумки. Так, чтобы любая маленькая блондинка казалась ему похожей на Клею, и так, чтобы было насрать на все.

Стивен и сам не заметил, как оказался далеко не у квартала красных фонарей. Он вообще не знал, куда приперся и как здесь оказался. Однако мужчина едва разлепил глаза и увидел странно знакомую фигурку блондина, весело и пьяно помахав рукой:

– Аг-г-г-ент, – протянул мужчина. – Агент Росс!

Эверетт повернул голову и приоткрыл рот, держа в руках пакеты с продуктами. Когда Стрэндж, весело петляя, пьяный в щебень, решил переходить дорогу с быстрым потоком машин, блондин судорожно выдохнул, побежав навстречу, осторожно вытягивая руки вперед и останавливая каждую машину. Стивен же срать хотел на все эти условности, легко пересекая дорогу, как пьяный мастер. Росс быстро прихватил его под спину и потащил на свою сторону улицы. Его пакеты с продуктами были по-прежнему на месте, что не могло не радовать.