Текст книги "Ветер кружит листья (СИ)"

Автор книги: Митэй Тиль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)

Дом Набу находился ближе к выходу из города. Дверь открыла женщина лет сорока пяти на вид, взрывная и бесцеремонная. На вопрос о Набу она разразилась криками на всю улицу:

– Вырастила сына на свою голову, помощничка! С утра его и след простыл, сбегает, видите ли, спозаранку, чтобы мать его работой не нагрузила, бесстыжие его глаза… Толку никакого, даром что мужчина, только девчонки за ним бегают, такие же сопливые, как ты!

– Госпожа Ичиба, я, вообще-то, шиноби при исполнении, попрошу более уважительного отношения, – строго сказала Кенара.

– Ох, простите, простите, – наполовину серьезно, наполовину с издевкой ответила женщина. – Мой оболтус тоже при исполнении, как его не попросишь о чем-нибудь, и всегда на заданиях, с утра до глубокой ночи! Знаю я его задания – на заднем дворе у соседей… Мне бы такие задания, хотя бы спину разогнуть разочек, сколько же можно, обслуживаю и обслуживаю всех…

Кенара не стала спрашивать, кого же именно обслуживает с утра до ночи госпожа Ичиба, если ее сына все время нет дома, а мужа она не имеет. Она почувствовала, что голова ее словно распухает от этих криков, и вежливо, но решительно попрощалась. Подождав, пока женщина скроется в доме, Кенара вышла из-за угла и постучалась к соседям. Дверь открыла девочка лет шести с двумя милыми косичками.

– Ичиба Набу? – спросила она. – Мам! Тут одна тетенька-шиноби ищет Набу…

«Тетенька?» – уныло подумала Кенара.

– Проводи ее на задний двор! – прокричал женский голос из глубины дома, и девочка обходным путем повела гостью на двор, где стояла большая теплица, покрытая прозрачной пленкой.

В теплице было полно зелени, а в дальнем углу копошился человек, втыкая в почву что-то наподобие лакмусовой бумажки. На руках его были перчатки, испачканные землей, фартук закрывал одежду от груди до колен.

– Вы Набу? – спросила Кенара.

– Да, чем могу вам помочь? – парень выпрямился. Он был ростом с Кенару или чуть-чуть выше, коротко стриженые волосы имели то ли серый, то ли сиреневый цвет и казались темнее в тени. За очками с вытянутыми прямоугольными линзами слегка щурились темные, продолговатой формы глаза.

– Меня зовут Масари Кенара, и сегодня я получила назначение к вам в качестве командира.

Набу слегка поднял брови.

– Приятно познакомиться, Кенара-сан, – вежливо сказал он, стягивая перчатки с рук.

Его вежливость и внимание к ее персоне побуждали к продолжению диалога.

– Я уже виделась с Роем и предупредила его о совместной тренировке завтра в девять часов на полигоне Шесть.

– А вы тот самый последний шиноби Звездопада? – поинтересовался Набу.

– Я теперь чунин Листа.

– Выходит, всех нас свели мрачные обстоятельства, – пробормотал молодой человек, отвечая на собственные мысли.

– Путь шиноби усеян мрачными обстоятельствами, в нашей жизни других практически не бывает, – хмуро заметила Кенара. Ей не нравился оборот, который приобретал разговор.

– Да-да, извините, я, наверное, бестактен. Так завтра мы увидимся?

Кенара попрощалась и вышла из теплицы. Она была в легком недоумении и гадала, что же за личности ее новые товарищи по команде, так как впечатление они производили неоднозначное. Необходимо было прояснить ситуацию и пообщаться с их наставницей, Митараши Анко. Анко удалось отыскать в кафе «Изуми»: молодая женщина наслаждалась кофе и зефирными пирожными в шоколаде. Она была очень привлекательной, с выразительной фигурой, в короткой юбке и в плаще. Кенара подождала за дальним столиком, пока наставница расправится с угощением, затем подошла к ней, вежливо поздоровалась и представилась. Анко вздохнула и знаком предложила девушке занять место напротив. В это время принесли еще один поднос с кофе и пирожным.

– Я отвечу на твои вопросы при одном условии, – усмехнулась Анко. – Так как ты своим появлением несколько испортила мне удовольствие от еды, за которую я плачу деньги, будет только справедливо потребовать от тебя возмещения ущерба, – в темных глазах куноичи заплясали лукавые огоньки. – Таким образом, мы обе получим, что хотели, и не останемся в накладе.

– Я с радостью заплачу за все, что вы выпьете и съедите, если получу ответы на свои вопросы, – сказала Кенара.

– Отлично! – Анко заказала еще мороженое и арахис в карамели. – Спрашивай.

– В личном деле Набу и Роя написано, что у них отсутствует мотивация, что они – безынициативные и немного апатичны, это правда?

– Ну… раз там так написано… пожалуй, в некотором смысле это правда.

– Неужели вам не удалось найти способ их мотивировать?!

– Ты переоцениваешь роль учителя в этом деле, – ответила Анко. – В большей степени успехи зависят от самого ученика.

– Простите, я не могу с этим согласиться… Сэнсэй… – начала Кенара, но ее перебили.

– Знаешь, кто был моим сэнсэем? Орочимару! – Анко приложила усилие и произнесла спокойно это имя, но щеки и губы ее побледнели, несмотря на чашку горячего кофе, поднесенную ко рту.

Кенара застыла от удивления и вперила в собеседницу испытывающий взгляд. Неджи подозревал в уничтожении деревни Звездопада Акацки или Орочимару, что, если Орочимару и вправду причастен к этому? А если причастна и Анко? Но девушке удалось вдруг разглядеть в больших темных глазах невысказанную горечь предательства. Каково это, когда твой горячо любимый наставник становится на путь Тьмы? Когда для всех твое имя навсегда остается связанным с ним, а ты сама – каждый раз под подозрением… Кенара вздохнула и отвела взгляд.

Анко молчала в смятении от того, что эта почти незнакомая ей девушка смогла читать в ее душе. «Ее воля так сильна или моя все еще слабеет при упоминании одного лишь его имени?» – спрашивала она себя.

– В чем же их цель, если они не желают становиться первоклассными шиноби? – спросила Кенара, как будто тема разговора не менялась.

– Цель такая же, как и у всех людей – быть счастливыми, – Анко грустно улыбнулась.

– Быть счастливыми, – повторила Кенара, явно не одобряя такого легкомысленного подхода к жизни. – В чем же, по их мнению, заключается счастье?

– Нуууу… У Набу, насколько мне известно, недавно появилась девушка, и он, наверное, однажды захочет создать семью. Он такой терпеливый и серьезный, что это будет для него самое то. А еще он увлекается садоводством и химией.

– Какая-то польза от этого есть?

– Для выполнения заданий? Нет, не думаю. Ему просто нравится. А Рой… Рой у нас благородный романтик, он мечтает принять участие в битве, о которой сложат легенды. Где он, конечно, будет главным героем, – Анко улыбнулась.

Кенара слегка приуныла. Она привыкла думать, что жизнь слишком печальна и опасна для обычного существования. Как дважды два она знала, что нужно сначала обеспечить мир, а потом заниматься личным счастьем – если ты шиноби, конечно, ведь в этом их миссия. Пытаться жить как шиноби и как обычный человек одновременно означало для нее не преуспеть толком ни в том, ни в другом.

Вечером она перебралась в свое новое жилище. Супруги Сэки накормили ее ужином и напоили чаем, перебирая воспоминания из жизни в Деревне Звездопада. Наконец-то девушка смогла полежать в горячей ванне, а после лечь спать на свежем постельном белье. Еще розовая и теплая после мытья, она зарылась в белоснежные простыни и расслабилась, пытаясь ни о чем не думать.

Крепко проспав пять или шесть часов, Кенара проснулась еще до восхода солнца и лежала, глядя в распахнутое окно, ожидая утреннюю зарю. Она пыталась припомнить в качестве примера для подражания какого-нибудь лидера, но кроме тети Инари никто не был ей хорошо знаком. Тетя фактически выполняла миссии уровня джонина, но ее авторитарные методы, которые Кенара прочувствовала на собственной шкуре, вызывали большие сомнения. В личном деле Ичибы Набу был указан его возраст – 20 лет, но ничего выдающегося он не сделал, выполняя в основном миссии ранга C и D, никакими способностями не выделялся, показывая средний уровень владения тайдзюцу и ниндзюцу, немного обучался исцеляющим техникам. Набу был склонен скорее к анализу, чем к активным действиям.

Что касается Роя, его мать происходила из клана Узумаки, но умерла при родах, 19 лет назад. Рой был усыновлен семейством Сэмпару в Листе и стал их десятым ребенком. Крепкие отношения у него сложились с одной из старших сестер, Мэй.

– Сэмпару Мэй, – произнесла Кенара. – Какой же ты была? Надеюсь, никто не ждет, что я буду выполнять твою роль…

Побегав, потренировавшись и искупавшись в реке, к девяти часам утра Кенара прибыла к полигону номер Шесть. Набу и Рой подошли с опозданием минут на двадцать. Набу был одет в форму чунина, а Рой – в кимоно длиной до колен из плотного шелка фиолетового и изумрудно-зеленого цветов, подпоясанное широким кушаком. Его кроваво-красные великолепные волосы были забраны в высокий пышный хвост, по бокам от лица свободно ниспадали более короткие пряди.

– Прошу прощения за опоздание, – сказал Набу.

– Разве мы опоздали? – небрежным тоном отозвался Рой.

– Доброе утро, – сказала Кенара. – Вы уже размялись или еще только собираетесь? – она окинула взглядом своих новоиспеченных товарищей: на них не было ни пятнышка грязи, ни одной капельки пота не блестело на лбу или щеках.

«Ба! – сказала она себе, – да эти товарищи как с картинки, готова поспорить, что встали не больше часа назад, спокойно позавтракали и попили кофейку, прежде чем прийти сюда. Ну что ж, значит, у них должно быть в запасе много сил».

– Я хочу увидеть какие-то ваши техники, на которые можно полагаться в бою, а также покажу, что сама умею. За две недели мы должны проработать несколько вариантов командной тактики, чтобы быть готовыми к следующему совместному заданию.

Рой, зевая, чуть не вывихнул челюсть, прикрывая рот ухоженными пальцами. Это не было демонстрацией неуважения с его стороны, просто он привык просыпаться часа на три позже.

– Рой, что ты считаешь своей самой сильной стороной как шиноби? Кажется, ты умеешь пользоваться гендзюцу?

– Ну, я довольно неплохо умею определять гендзюцу и развеивать их. Могу продемонстрировать и собственную технику.

Кенара кивнула и в ожидании взглянула ему в лицо. Глаза Роя, большие и зеленые, как бериллы, привлекли ее внимание. Ей казалось, что в них плещутся искорки. Девушке захотелось пересчитать эти искры, и, когда она дошла до шести, чья-то рука внезапно легла ей на плечо. Она очнулась и увидела, что перед ней стоит клон, а позади нее – Рой. Кенара улыбнулась.

– Отличная техника, – сказала она. Рой хмыкнул, но похвала пришлась ему по душе.

– У нее есть и слабая сторона, – заметил он. – Против нескольких целей одновременно она не работает и более сильный противник может развеять ее, если успеет.

– Эта техника вполне справляется со своей задачей – отвлекает противника, пусть даже на пару секунд, этого обычно вполне достаточно.

– Сильный противник может развеять ее за более короткое время. Если поймет, что попал под гендзюцу, конечно. Вот вас мне удалось застать врасплох.

Кенара предложила обращаться друг к другу менее официально.

– Набу, а ты не хочешь показать свою технику?

Молодой человек достал из кармана мячик и пальцем нарисовал на нем спираль, раскручивающуюся по часовой стрелке. Рисунок слегка светился сиреневым цветом. Набу швырнул мяч и быстро сложил печать. Мяч взорвался в воздухе, как если бы был облеплен как минимум тремя взрывными печатями.

– Я могу заряжать своей чакрой неодушевленные предметы. Правда, мой запас чакры не так велик…

– Неплохо, – сказала Кенара. – А главное, у этой техники есть мощный потенциал. Как ты пытаешься увеличить свой запас чакры?

– Раньше я много практиковался, но потом наши задания усложнились и свободного времени почти не осталось.

«Точнее, ты предпочитаешь тратить его на другое», – подумала Кенара.

– Ты покажешь нам свои техники? Я слышал, ваша Сборная команда отличилась на нынешнем экзамене, – сказал Рой.

– Я сильна в тайдзюцу, могу значительно увеличить свои силу и скорость с помощью чакры. Знаю некоторые техники стихий Ветра и Земли, но атаки на большом расстоянии у меня пока не получаются.

Кенара продемонстрировала свои техники Взрывной волны и Молота Земли.

– У тебя такой большой запас чакры! – воскликнул Набу. – Сколько теневых клонов одновременно ты можешь создать?

– Чакры и вправду много, но четыре клона – мой предел. Я могу наделить каждого частью своей чакры, но она не возвращается после гибели клона.

После этого Кенара попробовала себя в спарринге с обоими молодыми людьми и убедилась, что их навыки ближнего боя действительно не выдающиеся, особенно если сравнивать с Куроко, Ли и, тем более, с Неджи. В метании кунаев и сюрикенов Рой продемонстрировал способности, примерно равные ее собственным, Набу же особой меткостью не отличился. На этом первая совместная тренировка закончилась.

Вечер еще не наступил, и Кенара отправилась к специальному портному, чтобы заказать себе форму по размеру. На обратном пути она столкнулась с Тен-Тен, спешащей по тому же самому делу. Девушки улыбнулись друг другу.

– Приятная суета, не правда ли? – спросила Кенара.

– Да, не терпится увидеть себя в форме чунина, – ответила Тен-Тен и как бы невзначай добавила: – Кажется, кто-то приглашал меня отметить это событие…

Кенара вспомнила, что упоминала об этом при первом их знакомстве, и улыбнулась.

– Хочешь, пойдем в «Изуми»? Говорят, там вкусное мороженое и зефир в шоколаде…

«Во всяком случае, Анко понравилось», – добавила про себя Кенара.

– Отлично! Только, боюсь, тебе придется подождать, пока с меня снимут мерки…

– Я подожду тебя прямо здесь.

Девушки расстались и снова встретились через двадцать минут. В кафе им достался столик с диванчиком в самом углу, что было очень удобно для приватных разговоров; за низко вырезанным широким окном расцветало облако из магнолий, их зеленоватых веток и розовых, сиреневых, фиолетовых цветов. Тен-Тен заказала себе яблоки в карамели и кофе с корицей, Кенара – морс и слоеный цитрусовый пирог.

– Я рада, что встретила тебя сегодня. Неджи отправился по каким-то делам клана, а Ли очень занят новой супер-тренировкой.

– Что это за супер-тренировка?

– Да, такая же, как все: побольше потеть и чтобы мышцы сильнее болели в конце. Просто Ли приходится постоянно усложнять себе задания, так как к прежним он привыкает.

– Понятно. Этим шиноби можно восхищаться, ведь он добился почти невозможного, как и его учитель, – сказала Кенара. – Я впервые с таким сталкиваюсь. Впрочем, мой опыт не очень-то велик.

– Ли, конечно, выдающийся шиноби. После прошлого экзамена на чунина его кости были сильно поломаны, все тело ужасно повреждено, но он прошел огромный путь – тяжелую операцию и долгую реабилитацию, – и стал еще сильнее. Цунаде-сама говорила, что он рискнул жизнью, чтобы вернуться на путь шиноби, – глаза Тен-Тен потеплели при упоминании ее любимой куноичи, с которой она старалась брать пример.

Кенара слушала, затаив дыхание. В следующий раз, когда она встретит Ли-сана, она низко поклонится ему.

– Кто же так сильно повредил тело Ли-сана?

– Ни за что не догадаешься, – сказала Тен-Тен. Игривые слова совершенно не соответствовали ее серьезному тону. Очевидно, эти воспоминания вызвали у девушки не самые приятные чувства. – Это был Гаара-сама. Он тогда находился под влиянием своего хвостатого зверя, Шукаку, и, конечно же, еще не был Казекаге. Рядом с ним у всех в жилах стыла кровь, он был похож на чудовище, а не на человека.

– Похоже, ему удалось совладать со своими демонами, – заметила Кенара. – Сейчас он производит совершенно противоположное впечатление. Мне также понравилась его сестра, Темари-сама, уверенная в себе и сильная девушка…

Лицо Тен-Тен напряглось.

– Да, – кое-как выдавила она из себя, – сильная куноичи. Она доказала это, чуть не поломав мне хребет во время поединков на прошлом экзамене.

Кенара покраснела от своей неловкости.

– Но, Тен-Тен, – сказала она, – ты тоже очень сильная! Наверняка сейчас все могло получиться по-другому.

– Ты правда так думаешь? – прищурившись, поинтересовалась Тен-Тен.

– Конечно, – убедила ее Кенара. Покраснеть еще больше она уже не могла. Впервые в жизни она врала, чтобы искупить свою бестактность и укрепить взаимную симпатию. Тен-Тен и правда являлась замечательной куноичи, но Темари была на несколько шагов впереди, о чем говорило ее звание джонина и должность правой руки Гаары.

– С кем же сражался Неджи? – спросила Кенара, чтобы перевести тему, и ей даже не пришлось изображать любопытство. – Его противнику можно только посочувствовать.

– Наруто и вправду досталось, – заметила Тен-Тен. – Но Неджи проиграл тот поединок.

Глаза Кенары расширились от удивления. Она немного слышала о Наруто, кое-что почерпнув из разговоров сразу же после экзамена. Сопоставив эти сведения с воспоминаниями из своей прошлой жизни, девушка пришла к выводу, что это был достойный Неджи противник. Где сейчас находится Наруто, не знал, наверное, никто, кроме Хокаге и некоторых джонинов. Чтобы этот разговор с Тен-Тен не выглядел как сбор информации, Кенара решила рассказать немного о себе и была удивлена интересом, который проявила ее собеседница к этой теме. Она заметила также, что беседы о старых друзьях не причиняют боли – наоборот, оказалось очень приятным вспомнить Рики и Таюши и прежние деньки. Словно товарищи ее детства оживали вместе с воспоминаниями.

– Любовь в команде – как это романтично, – заметила Тен-Тен. – Так он ей признался в своих чувствах?

– В последний день, да, – глаза Кенары потемнели. – Рики написал записку, в которой назначил свидание Таюши. Это было живописное место на берегу пруда, где однажды их застал ливень. Рики тогда создал купол из чакры, который защитил их от дождя. Он знал техники Стихии Воды. Помню, я пришла на тренировку насквозь мокрая, а на них не было ни дождинки… Они должны были встретиться на рассвете, – лицо Кенары стало жестким. – Надеюсь, Рики и Таюши уснули в тот вечер в мечтах друг о друге, не зная, что у них не будет будущего.

Тен-Тен отвела взгляд в сторону. За окном подобно акварели расплывались сиреневые и розовые магнолии.

Следующие две недели прошли в тренировках. Кенара пыталась получше узнать свою команду и сработаться с новыми товарищами. Хотя Цунаде-сама, похоже, верила в ее лидерские качества, куноичи словно натыкалась на незримую стену, пытаясь влиться в коллектив. С одной стороны, Набу и Рой уважали ее за неплохие способности и силу, с другой – были немного отстраненными в общении, как будто считали Кенару временным явлением. Однажды, когда Набу пришел на тренировку вовремя, без товарища, между ним и Кенарой завязался разговор. Девушка откровенно спросила, в чем причина странного поведения Роя: он никогда не грубил ей прямо, но выказывал некое пренебрежение, например, всегда опаздывал, не дослушивал ее до конца, обращался с вопросами исключительно к Набу.

– Он не показывал это даже мне, но я знаю, что Рой сильно страдал, когда потерял сводную сестру.

– Думаю, я могу это понять, – ответила Кенара. – Я тоже не так давно потеряла сестру.

Набу, прищурившись, сквозь очки внимательно посмотрел на девушку.

– Нет, – сказал он. – Я думаю, ты не понимаешь. Мэй заменила ему мать, она была его семьей. Она была его душой. Маленькая и сердитая, как птичка, Мэй отчитывала его, а он носил ее на руках. Ты прости, что я говорю это, хотя ты стараешься, но наша команда умерла вместе с ней.

– В таком случае, – мрачно усмехнулась Кенара, – я должна быть ходячим трупом: столько смертей прошли вокруг меня, задевая своими крыльями.

– Значит, они не коснулись твоего сердца, – спокойно сказал Набу. – Иначе ты бы просто сошла с ума от горя.

Кровь бросилась девушке в лицо.

– Сила моей скорби – не предмет для обсуждения, – холодно сказала она.

– О, прости! Я иногда разговариваю сам с собой и забываю, что произношу свои мысли вслух, – Набу примирительно улыбнулся.

Кенара смотрела на этих двух парней со стороны и понимала, что всё еще хуже, чем с Рики и Таюши. И тогда, и сейчас она чувствовала себя третьей лишней, но раньше командиром был Рики. Кенара доверяла ему и была уверена, что он – хороший командир. Но теперь она с удивлением осознала, что не знает, каким лидером Рики был на самом деле, ведь они с Таюши были к нему расположены. Что делал бы Рики, попади он в такую ситуацию, как Кенара? Когда твои товарищи не росли с тобой бок о бок, а взялись из ниоткуда, со своими привычками, характером, мнением обо всем и даже со своим командиром, оставившим после себя неизгладимый след…

Кенара заметила, что в свободное время Набу и Рой играют в карточную игру собственного изобретения. Они так увлекались, что уходили в нее с головой и не замечали присутствия Кенары. Рубашку и лицевую сторону карт Рой собственноручно разрисовал тушью, а Набу придумал боевую систему и просчитал баланс. Кенара однажды подошла посмотреть и заинтересовалась. Несмотря на то, что правила показались ей несколько запутанными, игра ей понравилась. Она изредка задавала вопросы и Рой, забывая о своей неприязни, охотно отвечал ей. Эта игра под названием «Путь ниндзя» стала пока единственным тонким мостиком к ребятам.

Чем хуже шли дела, тем больше Кенара нуждалась во времени наедине с собой. Сейчас у нее не получалось быть лидером, потому что в глубине души она не чувствовала в этом необходимости. Проведя первую половину дня со своими товарищами, куноичи затем с удовольствием переключалась на индивидуальные тренировки. Она присмотрела себе замечательное местечко в лесу за пределами Деревни. Это была укрытая от любопытных глаз небольшая полянка, окруженная высокими стройными осинами. Над крепкими кремового цвета стволами шумели кроны из плотных темно-зеленых листьев. Трава была примятая, с проплешинами, как будто кто-то применял здесь техники Стихии Ветра. Здесь можно было и потренироваться до седьмого пота, и полежать потом на земле, глядя на кусок неба в обрамлении зелени. Кенара отрабатывала здесь свой секретный прием.

Однажды она пришла на поляну рано утром, перед встречей с Набу и Роем. Куноичи достала из заплечного мешка прямоугольную грелку и принялась ее надувать. С помощью чаркы девушка могла увеличивать поток воздуха. Первый раз оказался неудачным: Кенара не рассчитала силу и грелка лопнула.

– Отлично, назовем эту технику Смертельный поцелуй, – усмехнулась девушка. Она достала вторую грелку и начала надувать ее уже более медленно и осторожно. Закончив с этим, Кенара повесила грелку на ствол дерева примерно на уровне плеча. Куноичи подняла правую руку и поднесла раскрытую ладонь на расстояние примерно в тридцать сантиметров от поверхности грелки. Она сосредоточилась, непроизвольно сдвинув брови. Через полминуты грелка задрожала и взорвалась.

– Круто! – воскликнула Кенара.

– Ты взорвала ее, не складывая печати!

Девушка обернулась и увидела в нескольких шагах позади себя Неджи, который стоял, сложив руки на груди, и наблюдал за происходящим. Он был единственным человеком, приближение которого она не воспринимала как признак опасности. Собственно, поэтому его появление было таким неожиданным. «Интересно, как давно он здесь. Надеюсь, он не слышал мои дурацкие шутки», – слегка покраснев, подумала Кенара.

– Привет, Неджи, ты тоже ходишь тренироваться сюда?

– Это мое место для секретных тренировок вот уже пять или шесть лет.

Неджи вспомнил, как в детстве сделал здесь свой первый вихрь, сорвав листву с деревьев, и пытался коснуться «мягкой ладонью» каждого упавшего листочка.

«А для меня – пять или шесть дней», – подумала Кенара. Она почувствовала уважение к его постоянству и эстетическому вкусу, но постеснялась сказать об этом вслух. Говорить о том, что она больше не придет сюда, тоже было как-то глупо, словно напрашиваться на приглашение. Раздумывая о том, что бы ему ответить, Кенара вдруг поняла, что ее позорная слабость перед ним почти прошла: она почти не смущалась, не чувствовала предательски громкого биения сердца в груди или слабости в коленках. Может, лишь слегка участился пульс, но совсем незаметно. Неужели влюбленность прошла, оставив место простой симпатии и дружбе? Приняв это как факт, Кенара почувствовала себя свободнее и поняла, что просто рада увидеться с Неджи.

– Ты о многом думаешь, но почти ничего не говоришь, – заметил Неджи. Когда он смотрел в ее темно-синие глаза, ему казалось, что он видит, как в них, подобно птицам, кружатся мысли.

– Я понимаю, почему тебе нравится здесь, – сказала Кенара.

– Что это была за техника? – поинтересовался Неджи, поднимая с земли клочок резины.

– Моя техника «Демон в бутылке».

– Кажется, я уже слышал о ней раньше – во время нашего с тобой поединка.

Молодые люди переговаривались, передвигаясь по поляне и собирая разлетевшиеся обрывки грелок. Для обоих это было удобнее, чем подолгу смотреть друг другу в глаза или постоянно отводить взгляд.

– Суть ее заключается в том, что я подмешиваю свою чакру в воздух, который вдыхает противник. Моя чакра попадает в его легкие, а потом я заставляю ее двигаться на небольшом расстоянии от моей руки. Пока получается всего тридцать сантиметров, но для надежности лучше коснуться груди противника. И тогда чакра нагревает и вращает воздух внутри легких человека с огромной скоростью, разрывая грудную клетку изнутри.

– Какая жестокая техника.

– Да. Я придумала ее специально для одного человека… или людей. Надеюсь, до этого применять ее не придется.

– Кажется, я понимаю, о каких людях ты говоришь, – сказал Неджи, подходя к ней с горстью обрывков резины.

Кенара протянула свой раскрытый мешок, чтобы стряхнуть туда мусор.

– Да, думаю, понимаешь, – спокойно ответила она.

Неджи снова сложил руки на груди и стоял, невозмутимо глядя на ее лицо.

– Я знал одного человека, одержимого местью; ты на него совсем не похожа.

– Месть для меня – это не страсть, пожирающая душу, а холодный расчет, – ответила Кенара. – Я не могла принять другое решение и отказаться постоять за честь шиноби Звездопада, чтобы все забыли о нас и рассказывали детям, что шиноби Звездопада были слабаки и глупцы, позволившие себя погубить за одну ночь, – девушка побледнела. – Кроме того, я не хочу, чтобы кто-либо думал, что может совершать подобные поступки и как ни в чем не бывало ступать по земле.

– Твои мотивы мне ясны, – Неджи постарался сказать это мягче, но не был уверен, что у него получилось. – Я считаю, что ты имеешь право знать… тем более, что и знать особо нечего… Клан Хьюга ведет свое расследование по этому делу, но даже с помощью бьякугана нам почти ничего не удалось обнаружить.

«Вот по какому делу он отсутствовал, о чем упоминала Тен-Тен!» – подумала Кенара.

– Ты был там? Что там сейчас происходит?

– В основном мы осматривали окрестности, но начали с самой Деревни. Пока территория охраняется АНБУ и туда никого не пускают.

Перед мысленным взором Кенары встала ее родная Деревня, такая, как она ее оставила – сумеречная, осиротевшая, оплакиваемая небом.

– Единственное, что нам удалось обнаружить, это способ, каким преступники проникли в сердце деревни. Они проделали подземный ход, начинающийся далеко за стенами, в западном направлении. Очевидно, с помощью призванного животного, скорее всего, земляного паука. Либо это какая-то техника, оставляющая в земле следы вещества, из которого делается паутина. Это все. Других следов мы не нашли, по крайней мере, в радиусе пятидесяти километров от Деревни.

Кенара с удивлением смотрела на Неджи. Он выглядел бесстрастным, как всегда, и не был похож на сочувствующего. Тем не менее, он ей помогал. Быть может, его, как Хьюга, задевало произошедшее.

– Прошу простить также мою дерзость, – добавил Неджи, – но я дам тебе совет. Когда ты вычислишь врага, не позволяй эмоциям взять верх и не действуй в одиночку. Позови Хьюга, некоторые из нас отзовутся, желая отомстить за родственников. Ты сама понимаешь, с какой мощью придется иметь дело.

– Благодарю, – ответила Кенара. – Хотела бы я быть, как ты, уверена в том, что найду виновников.

Куноичи поклонилась и, вскочив на толстую ветку ближайшего дерева, через несколько прыжков скрылась из виду. Неджи проводил ее взглядом, думая о своем. Ветер не шумел в кронах деревьев, слышен был лишь щебет птиц, солнце поднималось все выше и тени отступали. Неджи в очередной раз заметил, как красиво это место, избранное им для тренировок, а в полдень облитая солнцем поляна в обрамлении осин будет похожа на залу с золотыми колоннами. Он никогда раньше не думал о том, что разделить красоту и уединение этого места с кем-то другим может быть приятно.

Ночью, когда весь дом погрузился в тишину, Кенара не могла заснуть и прокручивала в голове разговор с Неджи. Он доверил ей секрет своего клана, значит, он знал, что она не станет болтать об этом и совершать глупые поступки, ставя под удар всех Хьюга. Наверное, Неджи относился с уважением к ее способностям и считал ее сильным шиноби.

«Что ж, эти чувства взаимны, – думала Кенара, переворачивая слишком теплую подушку прохладной стороной вверх. – И, хотя Неджи скуп на эмоции, думаю, со временем мы станем друзьями. Какое счастье, что я больше не влюблена! Теперь, когда робость моя перед ним прошла, я могу дать ему объективную оценку. Судя по манере речи, способности все схватывать на лету и принимать решения, Неджи умен. Он – талантливый и увлеченный шиноби. Его сдержанность свидетельствует о хорошем воспитании, а также о том, что рациональная часть его личности одерживает верх над эмоциональной, – Кенара вздохнула. – И все равно он остается самым лучшим и интересным из всех, кого я встречала. И самым привлекательным, хотя я видела мужчин и покрасивее, того же Куроко, например…»

В этот момент в душе девушки промелькнуло некоторое сомнение по поводу исключительно дружеского характера ее чувств к Неджи, но она отогнала его и поскорее переключилась на другой предмет для размышлений.

«Подземный ход. Это объясняет, как преступникам удалось быстро и незаметно проникнуть в деревню. Я должна посмотреть на этот проход, но уверена, что в нем не могло поместиться много людей. Все произошло быстро, никто не успел поднять тревогу или отреагировать, даже часовые стояли на своих местах. Значит, что бы это ни была за техника, она подействовала мгновенно. Но какая же чакра нужна для техники подобной мощи… и сенсоры ничего не почувствовали?»

Кенара ворочалась и думала о пауках. Обычно шиноби заключают контракт с призываемыми существами, но такие контракты не для посторонних глаз. Если она хорошо помнила свои занятия по изучению животного мира, то существовала порода пауков-лазейщиков, так что с ними вполне мог быть заключен договор призыва. Вряд ли возможно добиться каких-либо показаний от самих пауков, но все-таки это зацепка, особенно если удастся отследить еще одно применение подобного призыва.