Текст книги "Ветер кружит листья (СИ)"

Автор книги: Митэй Тиль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)

– Я тебе помогу, – Шэнрё сложила печати. – Кристальный сад!

В нескольких местах высунули свои головки большие кактусы из секла, усеянные прекрасными цветами. Ровно через пять секунд каждый такой цветок выстрелил длинными шипами. Кенаре пришлось снова прыгнуть, чтобы от них уклониться.

– Сосредоточься, – сказала Шэнрё. – Одна царапина – и ты труп. Эти иглы выпускают парализующий яд. Но ты понимаешь, что если тебя парализует, ты упадешь не на ложе из лепестков роз. Раз, два, три, четыре… пора!

Кенара прыгнула снова. Она не могла поддерживать разговор, так как смотрела по сторонам, уклонялась от кунаев и игл, старалась не упасть и постоянно сосредотачивать чакру в ладонях и на ступнях. Это было похоже на специальную тренировку ловкости, за исключением одного: когда она устанет, всё закончится смертью. В сложившейся ситуации было слишком очевидно, кто – охотник, а кто – жертва.

Шэнрё чувствовала себя крутой и наслаждалась своей мощью и неуязвимостью. Она размышляла, кого из этих двоих оставить в живых, и поняла, что ей, в сущности, всё равно. Скорее всего, с Руюгой будет меньше возни. Нужно покончить с Кенарой, пока он не задохнулся, и не забыть о самом главном деле, которое ей еще предстоит. Кенара попробовала подобраться ближе к центру, и эта попытка едва не закончилась ее смертью.

– Семь метров, да? – насмешливо поинтересовалась куноичи Песка. – Не только у Казекаге есть песчаный глаз, я видела, как ты использовала технику ветра против того рыжего парня. Надо сказать, совсем не впечатлило. Ничтожные потуги. Может быть, ты неплохой лидер, но как шиноби ничего из себя не представляешь.

«Ничего? Просто потому, что дальние дистанции пока не для меня?» Но ведь на свете нет шиноби, владеющих всеми техниками. Разве что знаменитый Копирующий ниндзя Хатаке Какаши. Нет шиноби, гениальных во всем. Ей вспомнился Ли, который владел только тайдзюцу. У каждого есть свои сильные и слабые стороны. С помощью того, что нам дано, мы достигаем то, чего у нас нет – так устроена жизнь, не только мир шиноби. Главное, иметь воображение и силу духа, не сдаваться и идти до конца. Вот и сейчас, одни чувства говорят ей, что конец близок и смерть ходит где-то рядом, а другие – что она может все. К ним она и собиралась прислушаться.

Кенара всё просчитала в уме, подождала, пока кактусы выстрелят своими парализующими иглами, уклонилась, вытащила свиток из портупеи, распечатала его, прикрепилась ногами к подходящему кристаллу и швырнула свиток в сторону Шэнрё. Из свитка вырвался смерч, который подхватил куноичи Песка, как тряпичную куклу, и закрутил в огромном вихре, сметая все на своем пути. Кенара умела гасить ветер. Она окутала себя чакрой и стояла незыблемо среди бушующей воздушной стихии.

– Прости, ты невероятно красивый смерч, но придется тебя развеять, – Кенара сложила печати и в момент, когда Шэнрё проносилась мимо нее в потоке ветра, крикнула: – Взрывная волна!

Куноичи Песка отлетела и ударилась о стену купола, отскочила и начала падать. Оглушенная, она все же успела сложить печати и отменить технику Тысячи игл, так что упала на песок. Кенара развеяла остатки смерча и бросилась к сопернице. Шэнрё начала подниматься на ноги, но когда она подняла голову и увидела, как Кенара подлетает к ней с намерением нанести страшный удар, стеклянные кактусы выстрелили и одна из игл вошла прямо под лопатку куноичи Песка. Глаза Шэнрё расширились, она упала на песок и осталась неподвижно лежать. Кенара стояла в паре шагов с занесенным кулаком. Стеклянный купол, шар, в котором сидел Руюга, и кактусы – все, что было сделано из чакры, рассыпалось. Иглы с паралитическим ядом были настоящие. Кенара надела перчатку и собрала несколько, пока их не занесло песком: буря была в самом разгаре.

Они вместе с Руюгой сделали что-то вроде палатки из плащей и укрылись внутри вместе с Шэнрё. Хоть она и была парализована, Кенара обыскала ее и связала понадежнее. Несколько шипов она отдала Руюге:

– Если очухается, сделаешь ей иглоукалывание.

– Не хочу тебя обидеть, но я думал, нам конец, – признался парень.

– Мне тоже подобное приходило в голову, но потом я решила, что не могу сдохнуть в звании генина.

Они напились воды, быстро перекусили и начали копаться в сумке Шэнрё. Здесь была карта Пустыни Демона, оружие, таблетки, фляга с водой, расческа, бинты, прочее барахло, а также клубок шелковых ниток. Как только Кенара увидела эти жемчужно-серые нитки, предчувствие недоброго пронзило ее, и она невольно их отшвырнула.

– Пропитаны чакрой, – сказал Руюга. – Не её, а какой-то другой.

Клубок шевельнулся и покатился словно по своим делам.

– Это какое-то ниндзюцу. Я видел, как подобными способами находят дорогу.

Множество мыслей промелькнули в голове Кенары и соединились в одно знание. Шэнрё ждала бури, чтобы убить одного из них, но не только потому, что скрывалась от глаз Казекаге, она должна была сделать что-то еще. А эта буря, грянувшая так кстати, наверняка знак. Поделившись догадками с Руюгой, она спросила:

– Думаешь, надо проследить, куда эта нить ведет? У Шэнрё наверняка были заказчики, те, кому выгодно снова поссорить Лист и Песок.

– Не знаю, но думать надо быстрее – нить исчезает.

Клубок разматывался и катился дальше, нить какое-то время змеилась по песку, а потом таяла. Неизвестно, какое решение приняла бы Кенара, если бы не техника исчезновения Руюги. Следуя за этой нитью, она, конечно, подвергает их обоих опасности, но он ведь мастер маскировки. К тому же им не обязательно лезть на рожон, достаточно будет осторожной разведки. Служба безопасности Песка не простит им, если они упустят такую зацепку. Она придумала бы еще тысячу причин, потому что ей хотелось пойти за нитью, но в этом не было необходимости: Руюга сказал, что готов следовать за ней, хоть это и не лучшая идея. Они завернулись в плащи, Кенара взвалила Шэнрё себе на спину (жаль, что это экзамен не по перетаскиванию тяжестей!) и помчались вслед за клубком, пока нить не затерялась в песке. Благодаря Кенаре буря не мешала их передвижению.

В Деревне Звездопада находился большой полигон, разделенный на площадки для тренировок детей разных возрастов от шести до четырнадцати лет. Дети занимались под присмотром своих учителей, чаще всего это был кто-то из родственников. Ребята наблюдали друг за другом и свободно общались. Тогда Кенара ходила на площадку для детей десяти-одиннадцати лет и тренировалась под руководством тети Инари или старшей сестры. Рядом с ней занималась девочка, которая привлекала к себе внимание благодаря необычной для ее возраста скорости и ловкости. Кенара наблюдала за ней и пыталась повторять ее достижения. Эту девочку звали Таюши, и у нее была очень теплая улыбка. У Таюши был и еще один постоянный наблюдатель – мальчик по имени Рики. В конце концов, Рики и Таюши подружились и однажды вовлекли в свой разговор Кенару. С тех пор они общались и иногда тренировались втроем. Инари понаблюдала за детьми, поговорила со старшим братом Рики и родителями Таюши и предложила им сформировать из детей команду, которая через два или три года примет участие в экзамене на чунина и будет выполнять миссии подходящего ранга. Так, самым естественным образом сложилась команда «Рики, Таюши и Кенара».

Родители Рики и Таюши жили в домах, расположенных на одной улице, семьи начали общаться между собой, и это еще больше скрепило дружбу детей. Кенара всегда ощущала себя немного в стороне, у ее друзей были какие-то свои общие воспоминания, темы и шутки, они почти все время проводили вместе, поэтому между Кенарой и Рики или Кенарой и Таюши не возникло особо глубокой дружбы. Редко удавалось поговорить наедине с одним из них, и однажды они окончательно превратились в сознании Кенары в «Рики-и-Таюши».

За полгода до Той Ночи, на Празднике Начала года, любуясь ночным зимним небом, расцвеченным фейерверками, Кенара вдруг заметила, как Рики смотрит на Таюши. Само по себе это, конечно, не было редким явлением, но обычно в глазах юноши светились восторг и радость, а сейчас он смотрел на подругу с какой-то затаенной грустью и словно искал в ее лице ответа на свой вопрос. Конечно, он был влюблен. Что заставляло его хранить это в секрете? Таюши была необыкновенно привлекательной девушкой, мягкой и нежной, умной, но при этом по-детски милой. Ямочки на щеках придавали обаяние ее улыбке, большие карие глаза неизменно светились теплотой. У Таюши было много поклонников, хоть она и не являлась красавицей в общепринятом смысле этого слова; ее дружелюбие и вежливое обращение часто принимали как поощрение, но в конечном итоге все получали мягкий отказ. Она чувствовала себя девушкой Рики, хоть он об этом и не знал, и ждала, что однажды последует объяснение. И, если бы не Та Ночь, они были бы очень счастливы.

Когда ребятам было по тринадцать лет, Лист объявил о начале подготовки к экзамену на чунина. Кенара была уверена, что это их шанс, но, как оказалось, остальные придерживались иного мнения. Тетя Инари и родители Таюши настаивали, что дети еще не готовы, им удалось убедить в этом Таюши, которая никогда не отличалась излишней самоуверенностью. Рики прислушался к мнению Таюши, и Кенара осталась одна. По сути, перед ней стоял выбор: смириться и продолжить подготовку к следующему экзамену (который, предположительно, последует через год) или взять инициативу на себя, надавить на Таюши, вместе с ней убедить Рики и выступить с протестом против мнения взрослых. Но Кенара не видела себя лидером и не хотела добровольно взваливать ответственность на свои плечи.

Однако она снова почувствовала себя одинокой: она по одну сторону невидимой стены, все остальные – по другую. Ей казалось, что ее не понимают или не воспринимают всерьез – последнее сильно задевало ее гордость. Нужно было как-то оторваться от взрослых, добиться независимости и жить по своей воле. Кенара подошла к этому вопросу практически.

В десяти километрах от деревни она нашла широкое дикое поле и решила оборудовать там тренировочный полигон. Снять верхний слой почвы вместе с растительностью было несложно – с помощью техник управления Стихией Земли. Расчистив площадку площадью примерно 300 на 300 метров, Кенара решила утрамбовать ее и посыпать песком. Первое было легко сделать, управляя воздухом и землей, а вот второе… Тогда и начались ее тренировки на выносливость: каждый день на рассвете Кенара взваливала себе на спину мешок песка и, усиливая себя с помощью чакры, пробегала с ним 10 километров до площадки, затем бежала обратно и брала следующий мешок. На закате она возвращалась в особняк, тело приятно дрожало от усталости. Кенара знала, что чем большее преодолеваешь себя, тем сильнее становишься, чем больше тратишь чакры, тем больше со временем становится ее запас. Ей нравилось подчинять страхи и слабости своей воле, при усталом и измученном теле свободнее казался ее дух.

Друзья узнали о ее планах и с энтузиазмом включились в тренировки. Эта странная троица каждое утро выбегала за ворота, волоча на спине мешки с песком, и возвращалась в сумерках, выражая в шутках и смехе радость от жизни, от ощущения молодости. Они казались себе всемогущими и бессмертными. Как сказал бы Гай-сэнсэй, для того и дана юность! Хотя, возможно, он выразился бы более цветисто.

Кроме песка потребовалось доставить так же манекены, мишени, металлические конструкции турников, инструмент и прочие необходимые вещи. Все это, как оказалось, довольно быстро приходило в негодность при усердных тренировках. Зато теперь, за 10 километров от деревни, молодых людей взрослые оставили в покое и только изредка приходили, чтобы дать пару-тройку советов.

Второй экзамен на чунина пришлось ждать не один, а целых два года. К этому времени Рики окончательно стал командиром; он, Таюши и Кенара отлично сработались, знали сильные и слабые стороны друг друга. Все трое были талантливыми, сообразительными и упорными в труде. Их также объединяла любовь к искусству шиноби. К новому экзамену Таюши подготовила технику под названием Танец ветра. Во время этой техники ее тело вращалось, разгоняясь до предела, двигалось по широкой окружности и разило врагов кунаями со скоростью, которую обычный человеческий глаз попросту не улавливал. Рики изучил технику Бомбы Водяного Дракона, при которой над полем боя из его чакры создавалась огромная голова дракона, извергающая водяные бомбы с довольно большой площадью поражения и мощной силой удара. Кенара отточила до совершенства свой удар Молот Земли, суть которого заключалась в максимальном уплотнении и сталкивании двух кусков земли: цель оказывалась как бы между молотом и наковальней, которые притягивались друг к другу за счет чакры. Этот удар во много крат превышал силу обычного удара каменным молотом. Также девушка освоила новую разрушительную технику, в которую никто не мог поверить, так как, казалось, она требовала управления чакрой на большом расстоянии. Кенару удручало лишь то, что эти техники убийственные, и она искренне надеялась, что на экзамене не возникнет потребности их использовать.

Эта команда хорошо подготовилась, она была создана и усовершенствована для абсолютной победы, но… ей не суждено было принять участие в соревнованиях.

Кенара бежала впереди, выпуская понемногу чакру, останавливая поток ветра, несущего тучи песка, и создавая чистое воздушное пространство вокруг себя и Руюги, бегущего следом. Когда она почувствовала легкое шевеление туловища Шэнрё на своем плече, то без малейшей жалости или сомнения вонзила ей в бедро иглу с парализующим ядом. Учитывая факт, что эти шипы предназначались ей самой, Кенара считала, что жалость в данном случае неуместна. Ее чакра довольно быстро восстанавливалась – сказывались постоянные изнуряющие тренировки. Сейчас она, как ни странно, отдыхала, что позволило ей предаваться воспоминаниям о прежней ее команде. Четыре года слово «команда» ассоциировалось у нее с лучшими ребятами Деревни Звездопада, а теперь это парализованная преступница и плетущийся сзади мальчик, который, в лучшем случае, может исчезнуть, чтобы спасти свою жизнь. Не слишком ли много она взяла на себя, приняв решение следовать за нитью чакры?

– Впереди, – Руюга остановился, чтобы отдышаться, – чувствую чакру, приглушенно, как будто люди без сознания, их двое.

Кенара прищурилась и смутно сквозь завесу пыли и песка разглядела два силуэта. Она подошла и сбросила Шэнрё на землю. Двое шиноби Песка, парень и девушка, стояли неподвижно с головами, замотанными серыми шелковыми нитями. Их занесло песком уже по колено.

– Кажется, они под действием гендзюцу. Нам придется остановиться, мы не можем оставить их как есть и разделиться, чтобы преследовать нить, тоже не можем: без меня ты не пройдешь сквозь бурю, а я без тебя потеряюсь.

– Хорошо, потому что я немного устал, – Руюга наклонился вперед и уперся руками в колени.

Кенара осторожно срезала нити сначала с одного пленника, потом со второго. Перед нею стояли симпатичные молодые люди, парень лет семнадцати на вид с пучком светлых волос на макушке и похожая на него девушка на два-три года старше с длинными прямыми волосами песочного цвета. Парень распахнул глаза и сразу же встал в боевую стойку, выхватив свои короткие мечи – вакидзаси. Он бросил взгляд на связанную Шэнрё, на повязки Кенары и Руюги с эмблемой Деревни Листа и спросил:

– Кто вы? Лист? Где Ходира? Почему эта девушка связана?

– А ты энергичный парень, – устало ответила Кенара. – Столько вопросов… Я – Масари Кенара из Листа, это Руюга, а девушка – наша пленница, политическая преступница. Вы были под гендзюцу.

– Дин, это невежливо, – длинноволосая девушка взяла брата за рукав. – Меня зовут Джоши Юджин, а это Джоши Дин, мой младший брат. К сожалению, на нас напали и…

– Ходиру украли, – Дин нахмурился и опустил мечи.

– Свара из-за свитков? – спросила Кенара.

– Погодите, – вмешался Руюга. – Впереди, на расстоянии около пятисот метров, я чувствую две довольно мощные чакры, а также одну среднюю и одну очень слабую. Они где-то ниже уровня земли.

– Это они! – воскликнул Дин. – Наша команда хотела укрыться тут от бури, как вдруг неожиданно из песка вышли два человека, очень сильных. У них, как у шиноби-отступников, на повязках были перечеркнуты эмблемы нашей деревни. Их главарь узнал Ходиру по знаку клана у нее под виском. Он сказал, что ее отец, Суреми Ходиши, один из первых перешел на сторону Гаары, нового Казекаге, и поплатится за это.

– Мы не успели ничего сделать, – уныло добавила Юджин, – как оказались под действием гендзюцу третьего, скорее похожего на привидение, чем на человека. Эти люди… мы как генины еще не знакомы с полным списком опасных личностей, но кое-что слышали о преступниках, похожих на них по описанию.

Дин и Юджин хмуро переглянулись, и девушка продолжила:

– Один меняет облик, второй очень крупный и сильный, третий высокий в белом балахоне со страшными руками… Это банда под названием…

– Коготь, – мрачно закончила за нее Кенара. Ей вспомнилась сказочка, рассказанная однажды Шэнрё, и теперь куноичи была уверена, что в этой сказке многое было правдой.

– В АНБУ нас учили, что в такой ситуации можно идти на обмен пленниками, – заметил Руюга. – Если мои ощущения меня не обманывают, нить чакры – это ключ к гендзюцу, за которым прячутся эти люди. Значит, Шэнрё работала на них.

– Скорее, с ними, – сказала Кенара. – Но в данной ситуации мы не можем обеспечить обмен пленниками: у нас нет никаких рычагов воздействия, кроме самой Шэнрё, нет преимущества в силе или гаранта безопасности. Они заберут свою сообщницу и станут снова неуловимой четверкой, а мы сможем лишь слабо блеять, как овцы, которых привели на бойню.

Дин и Юджин смотрели на этих шиноби со страхом и удивлением. Кенара хмурилась все больше, ее глаза из-под бровей были похожи на зимние сумерки. Она заговорила, обращаясь ко всем троим:

– Самое лучшее, что можно сделать в данной ситуации – двинуться под прикрытием моей воздушной техники на базу со всей возможной скоростью, сообщить им о расположении банды на территории Пустыни Демона и отправить отряд джонинов. Этот отряд обезвредит преступников и спасет заложницу.

Дин вытряхивал песок из сапог. Он выпрямился и сложил руки на груди. Его лицо приняло горделивое выражение.

– Юджин, эти люди не помогут нам. Попрощаемся поскорее и займемся спасением нашего товарища. Нашего друга.

«Пафосно, – подумала Кенара, – но он серьезен». Она покачала головой.

– Это самоубийство. Они не тронут пленницу: возможно, она нужна им для шантажа.

– Вы можете за это поручиться, Кенара-сан? – мрачно спросил он.

Кенара нащупала в сумке парализующие иглы. Можно спасти жизнь этим двум молодым людям, обездвижив их. Тогда придется и их тащить вместе с Шэнрё на базу. Это будет долго. За это время может случиться что угодно. Можно так же оставить Руюгу в укрытии вместе с тремя парализованными шиноби (невеселое соседство!), но это опасно, если у Когтя есть сенсор. Тогда они получат разом все козыри в свои руки.

Она отмела эти варианты. Всю сознательную жизнь ее оскорбляло, когда люди не принимали всерьез ее мнение. Кенара всегда отстаивала свое право выбирать и принимать решения. В глубине души она считала, что эти ребята имеют право рискнуть своими жизнями ради спасения жизни их товарища. В конце концов, возможно, это единственный шанс Ходиры на спасение.

– Ладно, – сказала она, – попробуем что-нибудь сделать. Руюга, бери Шэнрё и спрячься понадежнее, но так, чтобы чувствовать мою чакру.

Брат и сестра Джоши обрадовались.

– По правде, – сказал Дин, – от Юджин будет мало толку, она медик и не слишком умела в бою… Молчи, сестра! Я знаю, что говорю, к тому же… я отвечаю за тебя.

– Но ведь я старше! Это я должна отвечать за тебя!

– Не важно, – твердо сказал Дин. – Пусть лучше парень из АНБУ пойдет с нами.

– Это ему решать, – резко бросила Кенара.

– Я не против, – сказал Руюга. – Это все плохо кончится, но я ведь могу исчезнуть в любой момент.

«В прошлый раз это тебе не особо помогло», – хотела сказать Кенара, но закусила губу. Она чувствовала себя убийцей детей, спина начала потеть.

– Юджин, возьми эту женщину и укройся за тем барханом. Она очень опасна и хитра, поэтому мы используем парализующие иглы, чтобы ее обезвредить. Я даю тебе пять штук на десять часов. Если мы не выберемся отсюда, а действие паралитического яда закончится, помни, что если ты пожалеешь эту женщину, она не пожалеет тебя – и держи кунай наготове.

Девушка кивнула, обняла брата и, обмотав лицо бинтами, чтобы не задохнуться от песка, взвалила на спину Шэнрё, окуталась плащом и медленно исчезла во чреве песчаной бури.

– А теперь, – сказала Кенара, обращаясь к Дину, – расскажи мне все, что ты знаешь о членах этой банды и их способностях, попробуем выработать стратегию.

«У овец на бойне не бывает стратегии», – мрачно сказал ее внутренний голос.

Куроко всегда мечтал добиться большего, но ему не везло. Чунином он стал по достижении восемнадцать лет, затем попал в мясорубку под Кураймурой – жестокое столкновение шиноби, в котором жертвы исчислялись сотнями. Он потерял своих товарищей и после долгих сомнений и душевных мук понял, что ненавидит войну, страну Ветра и Казекаге, и не собирается проливать напрасно свою кровь. Куроко дезертировал, хотя сам это предательством не считал, а видел в этом полноправное проявление свободы воли. Скитаясь по стране, он наткнулся в одном городе на странное существо, похожее одновременно на человека и привидение – Кайко. Кайко был изгоем, он пугал своим видом мирных жителей, поэтому прятался в отдаленных кварталах, воровал еду и лелеял свои обиды и одиночество. Первым человеком, который заговорил с ним без тени страха и презрения, был Куроко. В долгом и бесцельном путешествии молодые люди (хотя кто знает, сколько лет было Кайко, этому странному существу?) в полной мере ознакомились со всеми человеческими пороками, наблюдая их со стороны. Когда у тебя нет дома, друзей и родных, когда некому вступиться за тебя и протянуть руку помощи, очень быстро становишься взрослым, а потом и циничным человеком. Знакомство с Джаккару придало окончательную форму жизненной философии Куроко, он пришел к выводу, что в мире есть две силы, которые решают все и возвышают тебя над другими людьми: чакра, а с нею боевые таланты и умения, и деньги.

Третьего товарища Кайко и Куроко буквально вырвали из рук разъяренных мужчин на пороге игорного заведения. Джаккару хотели избить за мошенничество, которым он промышлял всю свою сознательную жизнь. Он редко попадался, но в тот день ему не повезло. Трудно было бы найти человека, более подходящего для осуществления амбициозного плана Куроко, чем Джаккару, который умел не только изменять свою внешность, но и копировать особенности речи, поведение, привычки и даже в какой-то мере чакру других людей. Эта троица объявила себя группировкой «Коготь» и влилась в жизнь преступного мира, громко заявив о себе несколькими крупными ограблениями и расправами с менее удачливыми бандами. Сколачивая себе состояние, и тем самым выполняя первый пункт плана своего вожака, Коготь занимался грабежами, вымогательством, контрабандой, владел под прикрытием несколькими игорными и увеселительными заведениями. Но все было не столь безобидно, как казалось на первый взгляд. Куроко расправлялся со всеми, кто стоял у него на пути; более того, Коготь занимался охотой на ниндзя-отступников других стран и получал большую плату за их головы, а также запятнал себя кровью нескольких шиноби Песка.

Способности Кайко и Джаккару, а также изобретательный ум Куроко позволяли им устраивать великолепные ловушки, в которые попадались даже опытные воины, ловко избегать преследователей и скрываться от следопытов Страны Ветра. Их называли неуловимыми с тех пор, как банда пополнилась четвертым членом – Чирасу Шэнрё по прозвищу Кицунэ.

Денег еще было недостаточно, чтобы собрать крупные отряды шиноби-наемников и всерьез влиять на политику какой-либо из стран. Но на Коготь вышел некий знатный человек Деревни Песка, задумавший осуществить переворот и свергнуть нового, многим неугодного Казекаге. Куроко увидел в этом знак судьбы. Его полоса везения началась с появления в его жизни красивой рыжеволосой девушки четыре года назад, и с тех пор удача его не подводила. Он верил, что его ждет великое будущее. Кто знает, может, однажды он станет Казекаге Деревни Песка и навсегда изменит ее порядки…

На ящике, сколоченном из досок, сидел красивый мужчина, со вкусом одетый и с хорошей стрижкой. Он делал какие-то записи карандашом в маленьком блокноте и производил подсчеты в уме. Вокруг него слонялся и не знал, чем себя занять, мужчина маленького роста с неопрятными серыми волосами, спускавшимися до подбородка. До недавнего времени Джаккару развлекал себя тем, что издевался над пленницей: запугивал, тушил об нее сигареты, бил по лицу и наступал на пальцы. Куроко не разрешил ему причинять девушке более серьезный вред – на случай, если ее отец согласится заплатить выкуп. Тем не менее она потеряла сознание, лишив забаву Джаккару интереса. Третий член Когтя стоял неподвижно, сложив руки ну груди и низко склонив голову, полностью скрытую под светло-серым капюшоном. Всё его тело было окутано серым балахоном с белыми разводами. Пленница лежала рядом.

Помещение, в котором находилась эта компания, представляло собой большой металлический контейнер, скрытый в земле и под песком. Верхняя часть его имела раздвижную металлическую дверь, неплотно прикрытую и оставлявшую щель, сквозь которую мог проскользнуть человек. Так как сверху контейнер был укрыт примерно полуметровым слоем песка, а буря еще продолжалась, то щель эта была замурована чем-то наподобие паутины. Такими же липкими нитями Кайко усеял потолок. Нити свисали и светились серебряным светом. В одной из стен контейнера находилась замаскированная дверца, а за ней – широкая труба как запасной способ выбраться наружу на случай, если укрытие будет обнаружено.

По всему помещению были разбросаны пустые ящики, обрывки шпагата, куски брезента. Здесь уже два или три года время от времени базировался перевалочный пункт контрабандной торговли, в которой Коготь принимал участие. На данный момент укрытие не использовалось как склад. Обычно оно было надежно скрыто от посторонних глаз под слоем песка, но сегодня Кайко создал особое гендзюцу, похожее на мираж. Каждый, кто приближался на расстояние в полсотни шагов, попадал под воздействие гендзюцу и был не способен обнаружить пристанище контрабандистов.

Гендзюцу разрушилось, когда клубок ниток, специально созданный Кайко и отданный Кицунэ, добрался до цели. Он зарылся в песок и, растворившись, освободил щель в потолке от нитей. В образовавшийся проход вместе с песком должна была провалиться и сама Кицунэ. Куроко смотрел на песчаные струи, ожидая увидеть меж ними хрупкую фигурку и рыжие косы своей подруги, но ток песка замедлился, а девушка всё не появлялась. Главарь Когтя быстро убрал блокнот и карандаш в карман своего плаща и поднялся на ноги. Джаккару и Кайко встали по обе стороны от пленницы. Они готовились убегать, если потребуется, но Куроко медлил отдать приказ: он не мог поверить, что Шэнрё подвела его и поставила общий план под угрозу.

Песок вдруг взметнулся до самого потолка, а когда осыпался, перед Куроко стояли два подростка лет семнадцати на вид: парень с двумя мечами и девушка с шестью сюрикенами, зажатыми между пальцев.

Кенара резким движением метнула сюрикены, а Дин с криком бросился вперед. Они хотели отвлечь противника, пока Руюга под своей маскировкой попытается с помощью техники подмены выкрасть пленницу. Куроко легко и небрежно уклонился от сюрикенов и, ловко подкинув деревянный ящик носком сапога, подхватил его на лету и обрушил на парня. Ящик рассыпался на доски, а Дин улетел к стене. По знаку босса Джаккару сделал шаг вперед, а Кайко простер над пленницей свою левую руку. Больше всего эта рука с неестественно длинными и острыми пальцами напоминала корневище какого-то белого дерева. От пальцев до девушки протянулись нити и вокруг нее начал плестись кокон. Кенара бросила лишь один взгляд и увидела, что руки и ноги Ходиры сшиты большими уродливыми швами, идущими прямо под кожу. Кровь уже запеклась, но раны, несомненно, беспрерывно причиняли ужасающую боль. Задача Руюги усложнилась из-за Кайко, но думать об этом было некогда – Джаккару бросился на Кенару с двумя кунаями в руках.

Девушка проскользнула между лезвиями и ударила бандита в грудь, сбив его с ног. Когда Джаккару поднялся, Куроко остановил его, положив руку на плечо и кивком головы указал на Дина. Бандит улыбнулся, немного вытянулся ростом и принял облик своего противника. Он был точной копией молодого Джоши, даже в такой же одежде и с теми же мечами. Два Дина столкнулись, зазвенели клинки и вскоре стало понятно, что Джаккару скопировал не только внешность, но и мастерство противника.

Кенара и Куроко стояли друг напротив друга, бросая искоса взгляды на своих товарищей. Главарь бандитов размышлял. Эти дети не пугали его, он узнал в Дине спутника Ходиры. Только девушка была другая, но как это получилось, было трудно угадать. Значит, и вторая где-то рядом, возможно, в засаде, но ее вряд ли следует опасаться. Когда Коготь напал на подростков, беспечно вторгшихся на территорию их гендзюцу, дело решилось довольно быстро: Кайко вырубил двоих, а девчонка Суреми была захвачена Джаккару. Это был настоящий подарок судьбы, пришедший им в руки, знак благоволения к ним высших сил.

Освободить братца и сестру Джоши могли только извне. Легко предположить, что это сделал тот, кто вместо Шэнрё пришел по нити Кайко. Куроко улыбнулся. Его глаза были очень светлыми, серо-голубыми, ясными, как горная река, и казались выразительнее, очерченные черными ресницами. Красивое, яркое лицо, которое не сразу изгладится из памяти. Он заговорил; его голос и манеры были полны обаяния и усыпляли инстинкт самосохранения противника: разве такой симпатичный человек способен убить тебя или причинить боль?

– Пока наши друзья сражаются, предлагаю обменяться приветствиями, – произнес Куроко.

Кенара не шелохнулась и осталась в боевой стойке. Она поприветствовала бы его кунаем, но пока метать оружие было бессмысленно. Главарь бандитов приподнял бровь.

– Не желаешь вести беседу? Может быть, предпочитаешь это? – он молниеносно бросился вперед и нанес удар, от которого Кенара едва успела увернуться.

Сразу же последовал удар другой рукой, на этот раз Кенара попыталась атаковать в ответ. Какое-то время они сражались в ближнем бою, пытаясь достать друг друга, но безуспешно. Наконец, Куроко отскочил на несколько шагов.