Текст книги "Ветер кружит листья (СИ)"

Автор книги: Митэй Тиль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)

– Твоё тайцзюцу неплохое, но я только начал, а ты уже показала всё, что можешь, не так ли? И всё же я окажу тебе честь и сниму свой плащ, так как он сковывает мои движения, – картинным жестом Куроко скинул свой модный долгополый плащ и оказался в великолепно сшитой шелковой рубашке с отложным воротником. Главарь бандитов неторопливо снял запонки и принялся закатывать рукава.

Кенара смотрела на него во все глаза. «Вот выпендрежный придурок», – подумала она. Ее сестра и тетя тоже всегда стремились выглядеть эффектно, даже в бою. Но какой в этом смысл? В конце концов, важно лишь то, насколько ты силен. Мертвецу плевать, красиво ли он был убит. Однако некоторые шиноби словно отыгрывали роль, а поле сражения превращалось для них в целое представление. Может быть, от скуки?

Она решила не дожидаться, пока Куроко закончит свои приготовления, и атаковала его. Он начал двигаться быстрее, и ей пришлось сосредоточиться еще больше. У нее было преимущество в скорости, так что удалось нанести пару ударов вскользь, но Куроко был выше нее и, естественно, сильнее физически, так что эти удары не нанесли ему серьезного ущерба. Он специально пропустил ее кулак к своей грудной клетке, чтобы встречным ударом кулака в живот вывести ее из игры. Кенара не успела увернуться и отлетела на несколько шагов. Она тут же вскочила и встала в стойку, хотя дыхание сбилось и вздохнуть удалось не сразу.

– Наконец я понял, кто ты, – сказал Куроко. Допустим, Шэнрё не справилась и смогла убить коноховца лишь ценой своей жизни. Тогда другой член ее команды обнаружил нить Кайко и по какой-то причине пришел за ней сюда. – И у меня есть несколько вопросов.

Поначалу Кенара не собиралась разговаривать с ним: это было все равно, что сражаться на поле врага. Но Руюге явно требовалось больше времени, чтобы придумать, как освободить Ходиру, и воплотить свой план в жизнь.

– Почему ты вообще разговариваешь со мной? Тебе что, поговорить больше не с кем? – грубо спросила она.

Куроко рассмеялся. Нет, этот противник явно не его уровня. Неотесанный генин, не способный даже поддержать беседу, не мог победить Шэнрё.

– Откуда у вас нить, по которой вы пришли сюда?

– Ты сам знаешь, откуда.

– Она жива?

Нужно было потянуть время, а не злить его, и Кенара ответила:

– Да, пока еще.

Может, метнуть кунай в Кайко? А вдруг Кенара попадет в Руюгу, он ведь невидимый… Пленница полностью была покрыта коконом, тысячи нитей вели к пальцам Кайко и, кажется, он контролировал ситуацию. Она может добраться до Ходиры, только победив Куроко. Дин постепенно тоже выдыхался, а на его сопернике было столько же неглубоких порезов, как на нем самом. Всё получилось не так, как задумывалось, эффект неожиданности использовать не удалось.

– Что вы еще задумали? – насмешливо спросил Куроко, проследив за ее взглядом. – Ваш бездарный план включал еще какие-то пункты, кроме как ввязаться в драку?

– Убить тебя, потом его, – она кивнула на Джаккару, потом показала на Кайко: – и его, и забрать пленницу.

Куроко атаковал с удвоенной скоростью, после нескольких комбинаций он оказался сзади и захватил в замок ее шею.

– Убить меня? – спросил он прямо в ухо. – А ты когда-нибудь убивала?

Кенара сделала вид, что обмякла от этого вопроса, а в следующую секунду ударила его по лицу своим затылком и вырвалась из захвата, отскочив на несколько шагов. На скуле Куроко начал проявляться синяк.

– Было такое, раз тебе интересно, – равнодушно сказала она.

– Я имел ввиду настоящее, осознанное убийство, а не случайный удар в драке.

– В драке не бывает случайных ударов.

– Ты сама сказала, что собираешься убить меня. Но хочешь ли – вот вопрос. Пока твои движения говорили скорее о желании пойти на контакт, чем причинить мне серьезный вред.

Кенара смотрела на него из-под бровей. Она действительно не хотела никого убивать, если бы можно было этого избежать, она бы попыталась. Но… для шиноби убийство – это не повод для философии, это средство достижения цели. Возможно, ей неприятно и даже больно убивать, но если понадобится, она сделает это. Этот симпатичный и умный человек манипулирует ей, а между тем, на его руках – кровь других шиноби и вон там, оплетенная шелковыми тенетами, лежит молодая девушка, почти девочка, с изуродованной кожей и конечностями. Он обаятелен, что позволило ему однажды совратить Шэнрё с верного пути и сделать ее предателем. Но Кенаре всегда удавалось смотреть на свои эмоции как бы со стороны и последнее слово оставалось за рациональной частью ее сознания. «Да, этот мужчина мне симпатичен, но мне придется его убить, иначе он, не колеблясь, убьет меня», – к такому выводу она пришла, глядя в его красивые глаза.

– Вот сейчас будет поинтереснее, – улыбнулся Куроко и сжал кулаки. На тыльной стороне его ладони начиналась реалистичная татуировка, изображавшая крокодила. Его разверстая пасть занимала всю кисть и половину предплечья, а дальше рисунок скрывался под рубашкой.

Главарь Когтя и Кенара сошлись в очередной схватке. Она выжимала максимум из своих физических способностей и поджидала, пока он начнет использовать дзюцу. У Куроку уже давно не было хорошей тренировки со столь быстрым противником. Пожалуй, с такой скоростью он сталкивался лишь однажды. Но ребенок есть ребенок, девушка есть девушка, и если ей больше нечего показать, скоро все закончится. Куроко схватил кисть ее руки и, развернувшись, хотел швырнуть ее об стену. Кенара на лету выхватила из поясной сумки пару сюрикенов и метнула их под таким углом, чтобы они не улетели далеко в случае промаха, а вошли в песок позади противника.

Куроко увернулся от сюрикенов, подобрал доску по ходу движения и, подбежав, сломал ее о голову Кенары, которая как раз ударилась о стену и не успела выпрямиться. Оставшимся в руке обломком он пригвоздил девушку к стене, воткнув острый край пониже ее левой ключицы.

– Я думал, у нас рукопашная схватка, но если ты желаешь по-другому…

Вокруг Кенары возникло небольшое завихрение воздуха, сдувшее на бок ее челку и взлохматившее волосы ее противника. Куроко понял, что соперница сосредотачивает чакру и отпрыгнул. «У Руюги было время, – подумала Кенара, – но больше его нет». Она вытащила пару застрявших в ране щепок и выпрямилась. Ссадина кровила, но несильно. Девушка ускорила поток чакры в своем теле – она могла сделать себя быстрее и сильнее с помощью чакры – но нужно было расходовать ее с умом. Она подбежала к противнику, проскользнула под его кулаком и ударила локтем правой руки в спину, одновременно сделав подножку. Куроко опрокинулся вперед, но оперся рукой о землю, оттолкнулся и отпрыгнул, Кенара прыгнула за ним и ударила его в грудь. На этот раз Куроко отлетел к стене и вынужден был восстанавливать дыхание. Куноичи хотела добить его, но он не подпустил ее к себе, а пространства для маневра не было, так как он опирался спиной о стену.

– Полагаю, теперь моя очередь задавать вопросы, – сказала Кенара и отступила на шаг.

– Если ты надеешься прорваться к Кайко, помни, что я знаю, который из них настоящий, и могу вмешаться, – Куроко указал на сражающихся Динов.

«Чёртов Руюга, чего ты ждешь?» – подумала Кенара.

– Как тебе удалось переманить Шэнрё на свою сторону?

– Это было несложно, учитывая, что друзья ее бросили, и она сильно огорчалась по этому поводу, – Куроко выпрямился и ощупал свою грудную клетку. – Чёрт, кажется, ты мне ребро сломала…

«Я достала его, – думала Кенара. – Что, если использовать Демона в бутылке в следующий раз? Я хотела оставить этот удар для другого человека, но сейчас на кону не только моя жизнь. В следующий раз… я точно убью его!»

– Вынужден признать… Вынужден признать, что мне придется сделать это! – Куроко оторвал сначала левый, потом правый рукав от своей рубашки, продемонстрировав вытатуированного крокодила во всей красе. Змеистое туловище продолжалось от середины предплечья до плеча и переходило в мощный хвост, заканчивающийся у основания шеи Куроко. По его телу струилась чакра, похоже, он уже готов был сражаться в полную силу.

– Теперь, – сказал он с усмешкой, – если ты сможешь ударить меня хотя бы раз, я отвечу на любой твой вопрос.

«Если останешься жив», – подумала она. Нападать первой было опасно. Кенара краем глаза понаблюдала за двумя Динами. Кажется, оба выдохлись. В чем смысл перевоплощения Джаккару? Эта техника не может победить противника, она может лишь вымотать его. Ответ только один – Куроко улучит момент и вмешается, чтобы прикончить настоящего Дина. Нужно помешать этому и по возможности… Куроко бросился на Кенару, и ей пришлось жарко, однако она все еще поспевала за его ударами. Для начала нужно было провести рукой как можно ближе к его лицу, Кенара поторопилась и не смогла как следует замаскировать цель своих действий, зато слегка задела его ухо. Куроко отскочил на несколько шагов в сторону Кайко.

– Ты подмешиваешь свою чакру в воздух, который я вдыхаю? – спросил он. – Собираешься применить какую-то технику?

– Я задела тебя. Отвечай на вопрос.

– Весь внимание.

– Для чего Коготь находится в Пустыне Демона?

– Мы хотим убить Казекаге, – спокойно ответил Куроко. – Как только закончится эта буря. Кицунэ должна была переправить нас к нему, но ее нет, поэтому приходится ждать.

– И ты не лжешь, потому что собираешься убить нас с Дином, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла Кенара.

Куроко улыбнулся и кивнул:

– К моему сожалению, так как я уже привязался к тебе. Ты была бы незаменимым спарринг-партнером в тренировках ближнего боя. А так я редко практикуюсь, реже, чем следовало бы, – он коснулся сломанного ребра и немного скривился.

– Уверена, Шэнрё ты предлагал больше.

Главарь Когтя рассмеялся.

– Да, я предлагал ей намного больше, столько, сколько она стоит. Предлагал братство, – Куроко указал на своих товарищей, – семью, которой у нее никогда не было. Преданность до конца, так как предыдущие друзья отказались от нее. Любовь, так как ей это было интересно. И деньги. Она начала жить как дочь феодала и вести себя соответственно.

Перед глазами Кенары встал образ Чирасу Шэнрё – да, одевалась она роскошно.

– Тебе не кажется несправедливым, что военное сословие, самое сильное и жизнеспособное, сословие избранных, чьи возможности превышают возможности всех других смертных, прозябает в бедности? Я сам был шиноби и помню, как мало получал за то, что рисковал своей шкурой. Уверен, размер твоего жалованья столь же жалок, как и мой когда-то, иначе ты не носила бы эту одежду.

– Ты ошибаешься, – холодно сказал Кенара. Вообще-то она купила свой прикид, когда ее семья была одной из самых богатых в Стране Огня.

– Ну серьезно! Прятать столь рельефные ножки под такими чудовищными штанами…

«Кажется, я уже слышала нечто подобное от Нинаки, – подумала Кенара. – Они обязательно сошлись бы на теме моды, если бы, конечно, он не был разыскиваемым преступником».

– Новый Казекаге должен дать шиноби то, что они заслуживают: жизнь в почете и роскоши. А если феодалы не захотят раскошеливаться, у нас есть сила, чтобы их заставить. Только у шиноби она и есть! Разве сила – не синоним власти? Так должно быть, но в нашем мире все по-другому. Пока еще… – Куроко сжал руку в кулак.

– Думаю, многие с тобой не согласятся. Мы сражаемся за мир. А ты хочешь, чтобы шиноби занимались рэкетом и терроризировали население? Хочешь, чтобы новый Казекаге превратил Деревню Песка в преступную группировку?

Куроко улыбнулся.

– В одно большое элитное братство, сплоченное общими целями. Ты ошибаешься, считая это невозможным. За последние годы шиноби-отступников стало намного больше, чем за все предыдущие десятилетия. И как ты думаешь, за что они сражаются? За деньги!

– Это самая дерьмовая философия, с которой я когда-либо сталкивалась, – откровенно призналась Кенара.

Главарь Когтя сохранил равнодушный вид, но все же слегка побледнел.

– С самого начала было понятно, что беседа с тобой оставит неприятный осадок в моем сердце.

Кенара сказала не совсем то, что думала, просто выбирая между высокопарными рассуждениями о чести и достоинстве и грубостью, она предпочла второе. В то же время перед глазами ее стояли представители знатных семей Деревни Звездопада, особенно молодежь. В их понимании благородство было практически невозможно без богатства, без средств вести «достойный» образ жизни. Кенара знала, что ее тетя, направлявшая все свои силы на сохранение доброго имени Масари, не запятнала бы его никаким преступлением. Но если бы от преступления зависело возрождение дома Масари (в широком его смысле) из пепла, каков был бы выбор Инари? Кенара не знала ответа. Она никогда не чувствовала себя особенной из-за одной лишь принадлежности к аристократическому дому. Сейчас, живя в каморке и получая гроши, она отличалась от других рядовых шиноби лишь воспитанием и образованием лучшего качества. Что осталось от знатности, от избранности славной ее семьи? Воистину, руины и пепел. Благородство аристократа – понятие довольно зыбкое, может, его и нет вовсе. Есть лишь внутреннее представление о достоинстве, о чести каждого человека вне зависимости от его происхождения. То, что не дает пойти на сделку с совестью, совершить подлый или малодушный поступок. То, что не нуждается в денежном подкреплении, чтобы быть.

Все этим мысли промелькнули у нее в голове, пока она принимала решение. Пальцы складывали печати.

– Теневой клон!

Кенара схватила своего клона за руку и, раскрутив, швырнула над головой у Куроко в сторону Кайко, охранявшего пленницу. Главарю Когтя некогда было создавать своего клона, он бросился к Кайко, оставив Джаккару открытым, но ведь Кенара не знала, на кого из двух Динов нужно нападать. Пока она разберется, он уничтожит ее теневого клона и успеет вмешаться…

Клон Кенары в полете метнул два куная, но Кайко вытянул свободную руку вперед, из его пальцев вырвались нити, оплели и остановили кунаи, за ними последовали другие два, а за кунаями прилетела и сама Кенара, в полете развернувшись и ударив Кайко ногой. Он отлетел, как тряпичная кукла, оборвав нити, связывавшие его с пленницей. В это же мгновение кокон с Ходирой исчез, а Кенару схватил Куроко. Он думал, что это клон, и собирался быстро свернуть ему шею, но увидел сцену, происходившую в другом конце комнаты.

«Настоящая» Кенара подбежала к двум Динам и, ловко проскочив под лезвием меча, дала одному из них кулаком в живот. Один Дин отлетел к стене и какое-то время лежал, приходя в себя. Ко второму Дину она повернулась спиной, открывшись для удара. Второй Дин усмехнулся и вонзил ей клинок под лопатку. Кенара оказалась клоном и исчезла, однако перед этим раздался взрыв: ее спина была обклеена взрывными печатями. Джаккару успел закричать и принять свой истинный облик. Он упал, обожженный и оглушенный ударом.

– Так значит, ты сама попала ко мне в руки, – злорадно проговорил Куроко и стиснул ее сильнее. – Жаль, но тебе конец…

Не успел он договорить, как возле ног его проявился кокон с Ходирой, а в спину вонзился кунай. Это был Руюга, который бросил пленницу, чтобы прийти на помощь к своей напарнице. Куроко закричал от ярости, но Кенара уже вывернулась из его рук и отскочила на несколько шагов. Руюга, всё еще невидимый, бросился к Ходире. Куроко стоял, опустив голову, истекая кровью.

– Вы… вы… как же вы меня бесите! – закричал он в ярости, татуировка на его руке запылала зеленым светом, а кожа начала покрываться плотной чешуей. На руках выросли когти, рот расползся по лицу и раскрылся в жутком оскале, обнажая острые зубы, глаза сузились и пожелтели. Мышцы по всему телу увеличились в объеме, добавляя ему мощи. – Я ненавижу эту форму, – прорычал Куроко.

У Кенары по спине побежали мурашки. Она начала складывать печати, готовясь создать взрывную волну, но в это время Ходира исчезла, видимо, подобранная Руюгой. Куроко рванулся вперед и схватил его за шиворот, как казалось, наугад. Руюга отшвырнул Ходиру и тут же оказался в крепких объятиях Куроко. Его чешуйчатая кожа выделяла какую-то обжигающую слизь и неприятно царапала. Кенара перестала складывать печати, так как не хотела навредить Руюге, подхватила Ходиру и бросила ее Дину. В этот момент раздался страшный крик, Куроко сжал Руюгу и собирался раздавить его насмерть.

Кенара подбежала и вонзила кунай в одну из лап, однако кунай вошел неглубоко, а Куроко не ослабил хватку. Она ударила его кулаком прямо в лицо, но главарь бандитов лишь усмехнулся окровавленным ртом. Раздался хруст костей, Кенара приклеила взрывную печать прямо на морду Куроко. Куроко отшвырнул обмякшего Руюгу и сорвал печать со своего лица. Он раздавил печать в своей лапе, и она взорвалась, не причинив ему вреда. Хищно оскалившись, Куроко бросился на Кенару. Он двигался теперь с невероятной силой и скоростью.

В это время Дин уже пришел в себя, он подхватил Ходиру и быстро выбрался с ней сквозь песок наружу, а потом вернулся. Сил для сражения у него почти не было, но он должен был как-то вытащить парня из АНБУ на случай, если тот еще жив.

Тело Кенары от соприкосновения с противником покрывалось ожогами и ссадинами. Однажды его когти достали ее и оставили глубокие царапины на ее спине, но ей удалось увести его в сторону от тела Руюги и открыть Дину дорогу. Однако они недооценили Куроко. Когда Дин бросился к Руюге, главарь бандитов подхватил с пола деревянный ящик и швырнул его в Дина, а затем сам побежал к нему, чтобы нанести страшный удар. Кенара не успевала остановить его, она сложила печать и создала клона.

Дин ударил Куроко мечом, оставив на чешуйчатой лапе порез, тем самым он спас себе жизнь, погасив силу удара, сбившего его с ног. Куроко собирался закончить начатое и бросился на упавшего Дина. Кенара прыгнула на него и свалила в сторону, крепко обхватив Куроко и оказавшись в его смертельных объятиях. Другая Кенара подхватила Дина, Руюгу и выбралась на поверхность. Куроко, поняв, что жертвы ускользают, пришел в ярость, разорвал клона Кенары напополам и бросился к черному ходу. В этот момент над ним разверзся ад. Сначала в нескольких местах взорвалась крыша, тщательно покрытая взрывными печатями еще до начала схватки, затем с потолка хлынули потоки оплавленного металла и песка, а в конце по небу раскатился крик:

– Метеоритный дождь!

Песок, поднимавшийся над землей и закрывавший солнце, сплавлялся в камни и с огромной силой обрушивался на укрытие контрабандистов.

Когда логово Когтя было наполовину завалено камнями, всё прекратилось. Кенара стояла на краю и часто дышала. Дин в нескольких шагах от нее срезал путы с Ходиры. Руюга без сознания лежал рядом с ними. Ветер уже не так сбивал с ног и приносил меньше песка, но буря все еще продолжалась.

– Нужно найти его, – проговорила Кенара. – Убедиться, что все кончено.

Сил не было. Куноичи чувствовала себя опустошенной. Чтобы совершить то, что казалось невозможным, ей снова пришлось создать своего клона. Клон раскрутил ее и подкинул высоко в воздух. Сложив в полете печати, Кенара смогла смешать свою чакру с песком, обратить его в камни и придать им мощное ускорение. Когда она падала, клон подхватил ее, поставил на ноги на краю ямы и исчез. На обычных клонов тратилась чакра, теневые клоны могли получать до половины чакры своего владельца, но при их исчезновении она зачастую попросту рассеивалась. У Кенары от слабости кружилась голова, ее мутило, но она силой воли удерживала себя на ногах. Она рассеяла технику, и камни рассыпались песком, покрывая волнами недавнее поле боя.

Слой песка составлял больше метра. Кенара помнила, где лежали Джаккару и Кайко, но не их она искала. Используя воздушные и земельные техники, она могла перемещать и большие объемы песка, но сейчас, почти без чакры, Кенара справлялась с трудом. И всё же первых двоих она извлекла из-под песка довольно быстро. У Джаккару был перебит позвоночник и раздавлены внутренности, Кайко проломило череп и сломало шею. Кенара вынесла их трупы из карьера и завернула в свой плащ. Она боялась, что испытает угрызения совести, но после Той Ночи смерть этих двоих не произвела на нее сильного впечатления. Ей просто было жаль, потому что отнять жизнь намного проще, чем подарить ее.

Наконец Кенара обнаружила черный ход и с замиранием сердца вошла в него, светя карманным фонариком. Куроко лежал в нескольких шагах, которые, должно быть, прополз с большим трудом. Похоже, он все-таки попал под камнепад, но особая форма помогла ему избежать фатальных повреждений. Он был оглушен, кисть правой руки была неестественно выгнута, спина и шея покрыты синяками и кровоподтеками. Но Куроко был жив.

Кенара испытала несказанное облегчение, убедившись, что враг обезврежен и не накинется на кого-то из ее ребят из-под песчаного покрова. У нее задрожали колени, она села, почти упала и какое-то время не двигалась, просто дышала. Затем собралась с силами, крепко связала главаря Когтя и выволокла его наружу.

Дин ждал ее, ему не терпелось отправиться за своей сестрой и успокоить ее. Кенара отпустила его и прождала около четверти часа, сидя рядом с Руюгой и почти не двигаясь. Постепенно силы возвращались к ней. Очень хотелось пить, есть, спать и помыться.

Буря, разразившаяся над Пустыней Демона, стихала, наконец, снова можно было увидеть небо. Юджин бежала очень быстро и опередила брата. Она упала на колени рядом с Ходирой и прижалась щекой к ее щеке. С ее лица капали слезы.

– Юджин, – тихо сказала Кенара, – Ходира потеряла много крови, но она уже восстанавливается и скоро почувствует себя лучше. А мой друг… возможно, он умирает.

– Да, я поняла, – девушка медик подбежала к Руюге и принялась осматривать и ощупывать его. Лицо ее сделалось сосредоточенным и серьезным. – У него сломаны кости предплечья и несколько ребер, хуже то, что осколок кости пронзил его легкое. Без медицинской помощи он умрет, но я смогу помочь.

Юджин вытянула руки и положила их на грудь Руюги. С помощью своей чакры она влияла на процессы, происходившие в его организме. Требовалось извлечь осколок кости, заживить легкое, остановить внутреннее кровотечение. Это было самой сложной частью. Потом Юджин поставила на место кости и подтолкнула заживление тканей.

Кенара снова отправилась в яму, на этот раз на поиски уцелевших досок от пустых ящиков, чтобы использовать их как шины. Дин добывал воду. Через час он вернулся, как раз когда его сестра закончила с Руюгой и занялась ранами Ходиры. Руюга еще не пришел в себя и выглядел бледным, но вполне жизнеспособным. Ходира открыла глаза и села. На ее смуглом лице с заостренным носом сразу же привлекали к себе внимание темно-карие, почти черные, ястребиные глаза под низкими бровями. Густые темно-каштановые волосы были подбриты над правым ухом, и там же, ближе к скуле, сине-зеленой краской был выведен символ клана Суреми.

– Юджин, Дин… – она была командиром своей команды и не должна была показывать слабости. Ходира сморгнула слезы. – Спасибо, я не сомневалась в вас, – она потрогала шрамы на руках и ногах.

– Прости, – пробормотала Юджин, – я не могу полностью вылечить тебя, возможно, шрамы останутся, сил почти нет.

– Мы живы, это главное. Кто эти ребята?

– Рада, что с вами все в порядке, Ходира-сан. Я – Масари Кенара, а этот раненный мальчик – мой напарник, Руюга.

– Он пострадал из-за меня?

– Это было его решение. И мое. Не волнуйтесь, Юджин обещала, что он поправится.

– Значит, поправится, – с облегчением сказала Ходира.

– Буря закончилась, солнце снова палит, но уже вечер, – сказал Дин. Он отвернулся, чтобы никто не видел его слез, когда Ходира очнулась, и делал вид, что ведет наблюдение.

– Нам нужно возвращаться на базу, – сказала Кенара.

Она подошла к Куроко. Главарь бандитов начал приходить в себя, однако он смотрел не на Кенару: рядом с ним на песке лежала Шэнрё. Кенара дала ему немного времени, а потом сказала:

– У тебя только рука сломана, Юджин наложила шину. Вставай, можешь идти сам.

Куроко перевел взгляд на нее.

– Как я мог проиграть? – он был бледен и выглядел опустошенным.

– Ты был слишком самоуверен, как и она, – Кенара указала на Шэнрё.

Куроко посмотрел на трупы, завернутые в плащ. Он поднялся на ноги. Когтя больше нет, и удача отвернулась от него.

– Понесешь ее? – спросила Кенара.

Главарь бандитов покачал головой.

– А как же преданность до конца?

– Она… подвела меня.

Кайко и Джаккару завернули еще в несколько плащей. Их потащили за собой на веревке Юджин и Ходира, которые шли почти в обнимку, поддерживая друг друга. Дин нес на руках Руюгу, а Кенара взвалила Шэнрё на плечо. Куроко шел в нескольких шагах впереди нее с бечевкой на шее. У Кенары осталась последняя игла с паралитическим ядом, и она хотела приберечь ее, если это понадобится, для Чирасу Шэнрё.

Становилось прохладнее, небо начинало темнеть. Подняв глаза, на одном из гребней Кенара увидела вдруг эффектную шиноби в шикарном черном кимоно. Это была одна из организаторов экзамена – Темари Песчаная. Она какое-то время наблюдала за странной процессией, а потом развернула свой металлический веер ростом с человека и спустилась на нем по воздуху.

– Темари-сама! – одновременно воскликнули Юджин и Дин и низко поклонились. Кенара и Ходира также склонили головы в знак приветствия.

Кенара сбросила Шэнрё на песок и потерла руками свою шею. Глаза Темари на секунду расширились.

– Это Шэнрё! – сказала она и быстро стрельнула глазами сначала в сторону Руюги, потом Кенары. – Сборная команда? Что у вас произошло?

– Сборная команда… – пробормотал Дин. В его голове вдруг сложилась картина, отличная от той, что он себе изобразил. – Команда?! Вы что, генины?!

Кенара пожала плечами.

– Кто же еще?

Юджин и Дин озадаченно переглянулись.

– Мы думали, вы наблюдатели за экзаменом, ищете пропавших во время бури. У вас же политическая преступница! А он, – Дин посмотрел на Руюгу, – он же сам сказал, что он из АНБУ, а ты вроде как джонин… или чунин…

– Ты выдавала себя за джонина? – холодно поинтересовалась Темари.

– Не было такого, – спокойно ответила Кенара.

– А чего тогда ты всеми командовала?! – прокричал Дин.

– Вы же нас спасли… И лицо такое серьезное… – пробормотала Юджин.

– Три генина против Когтя… три генина! Мы же могли все умереть! – отчаянно восклицал Дин, пока Ходира не дала ему оплеуху.

– Вы идиоты, – сказала она, покраснев до корней волос.

– Молчать! – закричала вдруг Темари. Порыв холодного ветра обрушился на всех участников этой сцены. Она повернулась к Кенаре: – Он сказал «Коготь»?

«Импульсивные ребята эти шиноби Песка», – подумала Кенара, а вслух сказала:

– Чирасу Шэнрё – это Кицунэ, она пыталась убить нас с Руюгой, чтобы подставить Песок и разрушить его союз с Листом.

– А это… – Темари в изумлении повернулась к Куроко. Его лицо показалось ей знакомым, но он был не очень похож на свои фотографии в подростковом возрасте.

– Видимо, их главарь. А там, – Кенара указала на завернутые в плащи трупы, – Джаккару и Кайко, так он их называл.

– Мертвы?

– Да.

Зелёные глаза Темари сузились, она посмотрела на Куроко, но тот отвернулся с презрительной гримасой. Симпатии к сестре Казекаге он, естественно, не испытывал. Куноичи Песка достала сигнальный пистолет и выстрелила в воздух. В небе расцвел гигантский оранжевый цветок.

На базу вернулись уже ночью. Когтем занялись спецслужбы Песка. Руюгу разместили в секторе, занятом под госпиталь; Кенара ждала, пока его осмотрят медики. Ей сообщили, что он находится в состоянии лечебного сна и, если процессы заживления под контролем медиков пойдут достаточно быстро, через две недели будет способен передвигаться самостоятельно и пользоваться обеими руками. В дальнейшем обещали полное восстановление. Кенара вздохнула с облегчением и вышла в коридор. Выглянув в круглое окошко, она увидела, что почти все команды экзаменующихся собрались вместе. Шиноби Песка заносил команды в список и принимал свитки. Ночь опустилась на Пустыню Демона, чистое темно-синее небо усыпали звезды.

Кенара забрала свиток у Руюги и отыскала на этаже уборную с умывальником. Над глиняной раковиной висело небольшое зеркало. Лицо девушки было в пыли, от скулы до шеи шел неглубокий ожог от кислоты, которой было покрыто тело Куроко в его последней форме. Кенара с наслаждением вымыла руки, умылась, напилась воды. Она отряхнула свою одежду, промыла и обработала антисептиком раны: царапины на спине, ссадину ниже ключицы, неглубокий прокол в ладони и глубокий, но уже сраставшийся прокол в бедре. Ссадину и ранку на руке Кенара заклеила пластырем, на ноге сменила повязку. Она попыталась вытряхнуть песок из своих волос, но они были слишком пушистыми и густыми, так что девушка просто снова собрала их в хвост и повязала протектор на лоб. Непослушная челка почти полностью скрывала символ Деревни Листа. Кенара вновь посмотрела на свое отражение. Джоши Дин принял ее за старшую, а ведь ему семнадцать. Что-то совсем не детское было в выражении ее глаз, как будто они видели не вещи и людей, а законы, которые ими управляют.

Кенара вышла во двор, освещенный электрическими фонарями, и сквозь группы генинов подошла к навесу. Она назвала себя и протянула свиток Земли. Конечно, им с Руюгой не удалось соблюсти правила второго этапа, но в душе она надеялась, что до третьего этапа их все-таки допустят, ведь, по большому счету, они разгромили банду разыскиваемых преступников и предотвратили дипломатический конфликт. Вряд ли кто-то еще так выделился на этом экзамене.

– Кенара! – воскликнула за ее спиной Тен-Тен. Она с любопытством выглянула из-за плеча девушки и сказала: – О, мы тоже сдали только один свиток, но я не волнуюсь. Думаю, этап нам зачтут, всё-таки… – Тен-Тен наклонилась к уху Кенары и прошептала: – Неджи спас Казекаге!

– Что?! – изумилась Кенара. Они с Тен-Тен отошли в сторону, чтобы поговорить.

– Мы оказались в самом центре заговора против Гаары, представляешь? Один посвященный заманил его в ловушку и пытался вытянуть из Казекаге Однохвостого зверя. Ты же знаешь, что он джинчурики? Все знают, еще с прошлого экзамена. И еще с ним была девушка – Фуу из Водопада. Они оба чуть не погибли, но Неджи вмешался и, пока мы отвлекали нападавшего, разрушил цепь, которая тянула чакру, и спас их.

Кенаре не нужно было искать Неджи взглядом в толпе. Вот он стоит, как ни в чем не бывало, сложив руки на груди, и спокойно отвечает на реплики Ли. Неджи хорош, как всегда, на нем – ни царапины, на светлой одежде клана Хьюга не видно пыли.

«Спас Казекаге, значит? – подумала девушка, – на твоем фоне Масари Кенара меркнет, как звезда рядом с полной луной». Она невольно перевела взгляд на свою одежду: рубашка была порвана и заляпана кровью ниже ключицы, в штанах в области бедра красовалась дырка от куная и еще больше крови, правая перчатка была разрезана на ладони и тоже испачкана. Сестра сказала бы, что все это признаки небрежного ведения боя.