Текст книги "Художник (СИ)"
Автор книги: Medysa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 31 страниц)
– Сорвался, – Джиро сверкнул улыбкой, повалившись прямо на траву. – Да его раза три можно было убить.
– Джиро-сан, а почему не сделали этого? – вопрос, озвученный одним из взятых в усиление мальчишек, не заставил себя ждать. – Ведь это бы ослабило Сенджу.
– Я ещё не наигрался с ним, чтобы отдавать Шинигами, – рассмеялся Джиро. Создалось впечатление, что он сейчас начнёт кататься с боку на бок, как кот. – Подожди, найдёшь своё брёвнышко, тоже будешь об него точить оружие годами и просить ками, чтобы он не принял смерть не от твоей руки.
На этих словах по лицу Акумы скользнула едва уловимая тень. Поднапрягши память, удалось найти и причину. Противник, с которым он сражался почти всю сознательную жизнь, погиб на одной из миссий в Стране Воды.
Хорошо, что Буцума сразу озаботился пополнением своего отряда и новичок оказался достаточно силён.
– А ведь рядом никого нет, – чтобы не заметить намёк в голосе Осаму, надо было постараться.
В ответ на эти слова в руках Акумы оказалась флейта. Мелодия вплелась в ночь и в тихие разговоры, взбудоражила память.
Брошенных сюрикенов Буцума и не заметил, словно просочился сквозь них, а после всё разбилось, как в калейдоскопе. Множество ярких моментов так и просили их запечатлеть, вот только для этого нужно было хоть немного посидеть спокойно, а тело жаждало движения.
Внутри вновь разлился огонь. Все тренировочные стычки давали только бледную тень тех ощущений, что сейчас царили в теле. Мало! Мы разошлись слишком быстро! Хотелось снова оказаться рядом с Сенджу и скрестить с ним клинки. А лучше – сцепиться так, чтоб до хруста костей и искр из глаз. Только изнутри поднималось легкое чувство тревоги, а всплывшие в памяти моменты недвусмысленно показывали, что это плохая идея.
Бумага и карандаш всё же были вытащены из подсумка. Хорошо, что даже такого света теперь достаточно, чтобы рисовать. К удивлению и радости, настолько нетипичное для моего предшественника занятие не привлекло особого внимания. Хотя что такого-то, Акума же тоже сейчас не ради гендзюцу играет.
Джиро явно решил воспользоваться неопытностью временных напарников и подурить их байками. Приходилось прислушиваться и периодически ненавязчиво уточнять, кого из нас подводит память и не легенды ли он рассказывает. В какой момент этот провокатор вынудил лично поведать о паре случаев с миссий, я так и не понял. Но мстительно выбрал те, что пришлись на дипломатические встречи, где его не было. Зато присутствовало то самое “брёвнышко” из лесного клана, которому Джиро сегодня пускал кровь.
Судя по веселым переглядкам Осаму и Акумы, такой подход они оценили.
***
Дом встретил пустотой. Дети на занятиях, а Мидори, похоже, опять в госпитале. А Таму на кого оставили? Помянув анекдот про полковников, которым нельзя бегать, всё же устроил на положенном месте доспехи и только после этого покинул дом.
То ли выражение лица у меня было красноречивым, то ли ничего срочного не произошло, но до госпиталя добрался быстро и не получив список новых проблем. Меня встретила деловитая суета. Вот только ни старую лису, ни Мидори почувствовать не удалось.
– Таджима-сама! – один из ирьенинов выскочил из лаборатории прямо в обнимку со ступкой. – Мидори-химе просила передать, что Хизао-сан уже дома. Он просто не смог находиться здесь.
Это ещё что за новости? На ногах не стоит, а уже сбегает! Возмутиться не успел.
– Потеря зрения дала толчок к усилению сенсорного дара, – продолжил парень. – А в госпитале постоянно много народу.
Ладно, головомойка отменяется. Такое следовало ожидать. Организм старается компенсировать потерю, усиливая другие чувства. Похоже, Мидори переберётся к жениху ещё до свадьбы. Хорошо хоть живет неподалёку.
Находящиеся в доме ощущались странно. Чакра хозяина отчетливо полыхала, Мидори словно пряталась, рядом с ней как огонёк теплилось присутствие Тамы. А Рюозо рядом и вовсе удивил. Они раньше вроде даже не общались.
Сестра и младший сын обнаружились на энгаве.
Вид всхлипывающей Мидори вновь выбил из колеи. Да хоть не уходи! Бди с кнутом и пряником наперевес. Почувствовав мое приближение, девушка попыталась привести лицо в порядок, но за пару секунд не преуспела. Тама, до того дергающий тетю за рукава и волосы, шустро засеменил ко мне, обхватил за ноги. Поднял рассмеявшегося сына на руки.
– Имото, что случилось?
Та замялась.
– Ну же, у тебя нет привычки хныкать по любому поводу.
– Он не захотел со мной говорить, сказал, что зря его не добили.
Отвлекшись на профессионально выуживающего из потайных кармашков оружие Таму, не сразу понял, о чем речь. Смысл дошел через пару секунд.
Ах, зря?! Да я сейчас выполню последнюю волю этого идиота!
Резко развернулся, ещё не до конца определившись, что собираюсь делать. В следующий миг в спину впечаталась Мидори, обхватила руками, уткнулась лбом между лопаток.
– Нии-сан, стой! Он ни в чем не виноват! Это последствия ранений!
Тама на руках испуганно притих.
Медленно выдохнул. Да парень сестре все нервы вытреплет, пока успокоится! Пожениться не успели, а уже в который раз до слез довёл!
– Всё хорошо, я не собираюсь его убивать. – Мысленно добавил “пока”. – А Рюозо-сан что там делает?
– Он хотел о чем-то поговорить с Хизао-куном, и тому не стало хуже от его чакры. Её так мало, что не оглушает. А то Име-чан одной тяжело справляться.
Замечательно, ещё и девчонке сразу ткнули все особенности профессии.
Раздавшийся из дома удивлённый возглас заставил Мидори дернуться. Теперь уже сам придержал её.
Как следует сокрыв чакру, осторожно приблизился к неплотно придвинутой седзи.
С наблюдательного пункта прекрасно была видна ошарашенная Има, сидящая в уголке.
Растерянный Хизао сидел на постели, с него тоненькими струйками стекала вода.
– Подобрал сопли, герой, – презрение, которое Рюозо вложил в последнее слово, было почти осязаемым. Мужчина с невозмутимым видом поставил кувшин на столик. – Гордость клана, сильнейшие бойцы, а чуть что, только и скулите! Знаешь, скольких таких, как ты, я домой притаскивал? И слава ками, если живыми. А то порой останки в фурошике помещались! Что, такие хреновые отношения с призывами, что в их мир отправиться не решились?
– И бросить заказчика? – вскинулся Хизао, но тут же тихо зашипел сквозь зубы.
– А на помощь позвать? Гордость не позволила? – медово уточнил Рюозо, а затем мгновенно сменил интонации. – Вас несколько часов гоняли! А когда купца убили, что мешало? Хотя бы двое из вас спаслись бы!
Как допекли-то его. Не сдержал довольной улыбки. Рюозо, а ты знаешь, что инициатива любит делать с инициатором? Скоро узнаешь. Будет тебе группа обормотов для вбивания мозгов.
***
– Тебе не кажется, что с главой в последнее время творится что-то странное? – Джиро, почти не запыхавшийся после тренировки, прислонился к стволу дерева.
– Вот как у тебя дыхания на всё хватает? – проворчал Акума, чувствуя, как в душе поднимается тревога. Только что были озвучены его собственные опасения.
– О-опыт! – протянул сокомандник. – Я же люблю поболтать. Да и противники отвлекаются в надежде что-нибудь важное услышать. Но так всё же?
– Ещё скажи, что за время нашего отсутствия место главы занял кто-то другой! – переводя щекотливый разговор в шутку, Акума воспользовался случаем поделиться одним из предположений, которое чаще других приходило на ум. Это Джиро с раннего детства никто не указ, говорит, что считает нужным, и жив не иначе как благоволением всех ками разом. А остальным так подставляться не следовало.
– А ты думаешь, для чего я на привале вечер воспоминаний устроил? – усмехнулся товарищ, собирая в хвост растрепавшиеся волосы. – То, о чем мы говорили, мог знать лишь настоящий Таджима-сама, и он спокойно поддерживал разговор.
– Как тебе такое вообще в голову могло прийти? Да и чтобы какой-то сильный Учиха мог выдавать себя за главу, ему нужно было бы заручиться не только поддержкой всей верхушки клана, но и склонить на свою сторону любящую брата Мидори-химе. – Вытянувшись на траве, Акума сорвал сочный стебелек и слегка прикусил. – Да и тембр голоса, пластика движений, ощущение чакры. Последнее не скопируешь шаринганом. Нет у нас столь похожего шиноби. Как и умельцев-ирьенинов, способных так качественно менять все показатели. Не говоря уже о том, что Торио не стал бы приходить к самозванцу.
– Ты сейчас меня или себя убеждаешь? – рассмеялся Джиро и тут же придал лицу невинное выражение. – Я вообще-то лишь имел в виду, что Таджиме-сама пошло на пользу общение с семьёй и чуть больший, чем обычно, отдых.
– Язва! – Вот только на душе и впрямь стало легче. Действительно, какие глупости в голову лезли.
– Намёк понял! Пойду портить жизнь кому-нибудь другому! – беззаботно посмеиваясь, напарник отлепился от дерева и растворился в сгущающихся сумерках.
Акума измочалил очередной сочный стебелёк и выплюнул травинку. Удобнее устроившись на траве, Учиха рассматривал появляющиеся на небе звезды. Таджима-сама изменился. Эта мысль не давала покоя, вилась в голове, как жуки Абураме. В том, что это действительно их глава, сомнений не было.
Оставалось признать: в жизни клана наступали перемены, к которым стоило подготовиться. Чего ждать, непонятно, зато прекрасно помнилась несвойственная главе осторожность при первой тренировке после ранения.
Он никогда не отличался деликатностью, если дело касалось учебных поединков. Намеренно пустить кровь не стремился, но мало кто уходил без порезов. Таджима-сама сдерживался лишь тогда, когда действительно мог покалечить или убить. Вот только не в прошлый раз. Даже не поцарапал и лично отконвоировал к ирьенинам.
Или Таджима-сама своим примером показывал, в каком направлении нужно меняться?
Мысли вернулись к последнему патрулированию.
Понять, сильно ли он ошибся, не получалось. Глава не злился на ту незапланированную стычку с Сенджу, но и рад явно не был. “Мы слишком предсказуемы”, – читалось совершенно отчетливо. Но, если глава строил какие-то планы или предположения, почему смолчал? Или хотел, чтобы командир его отряда сам дошел до нужного решения? И что бы сделал Горо? Поняв, что погибший товарищ, скорее всего, поступил бы так же, Акума взъерошил непослушные волосы. Нужно было действовать иначе. От того, чтобы лезть к главе с прямыми расспросами, удерживала осторожность. Неизвестно, как он теперь отреагирует.
***
Вот это силища, не удивлюсь, если Буцума может кулаком камни дробить. Я ни разу не принял удар на жесткий блок, а всё равно мышцы чуть тянуло, но эта боль была приятной. Теперь можно было оценить произошедшее спокойно. Стычка вышла спонтанной и, как мне показалось, носила больше ритуальный характер. Никто не планировал встречу заранее. Обменялись несколькими ударами да метательным железом и разбежались. Мы ж не психи, без веской причины сцепляться насмерть.
Вытащив карандаш, придвинул к себе блокнот. Выверенными движениями в несколько линий передал запомнившийся образ, добавил штриховки.
Повертел так и этак получившийся эскиз. И что ж у меня раньше-то таких глазок не было! Сколько часов пленэра заменилось бы неспешной прогулкой! А потом в комфорте нарисовать всё дома, не заботясь о том, что солнце жарит или дождь льёт. Неосторожное движение рукой, и запястье напомнило о себе болью.
Какой же я все-таки идиот. С этим “натурщиком” сражаться надо было, а не залипать. Пора завязывать с привычкой зарисовывать всё интересное, что попадается на глаза. Во-первых, тогда рисовать придется непрерывно, а во-вторых, здесь это запросто будет стоить жизни. Хотя бы потому, что глава Сенджу – не тот противник, с которым можно себе позволить небрежность. А я чуть карандаш вместо сюрикенов не вытащил.
Убрав блокнот, вернулся к разложенному на татами снаряжению. Броня не пострадала, а вот оружием нужно заняться как следует.
Осмотрел лезвие танто и начал его править. Похоже, скоро придется вообще заменить кинжал. Размеренные движения успокаивали, вводя в состояние, подобное медитации. Вот только полностью расслабиться не вышло. Изаму, подкравшийся незаметно, смотрел с таким восхищением, что игнорировать просто не получалось. Жестом подозвал сына, помог ему устроиться у себя на коленях, вручил рукоять и, положив сверху свои руки, стал показывать, как правильно обихаживать оружие.
***
Глава обнаружился на полигоне в компании наследника и ученика. Вот только на обычную тренировку это не походило. Оба мальчика явно были под гендзюцу. Акума приостановился, наблюдая. В том, что его заметили, можно не сомневаться, осталось подождать, пока окликнут.
Наконец сперва Мадара, а затем и Хикаку вернулись к реальности. Поймав взгляд главы, Акума понял, что можно, и подошел ближе.
– Уже лучше, – обратился к детям Таджима, – но вы оба слишком быстро забываете, что противник крупнее и руки у него длиннее. И вообще он не обязан поступать так, как вы планируете. Думайте над новой стратегией.
Повинуясь жесту, оба мальчишки отошли в сторону и принялись тихо шушукаться.
–Так о чем ты хотел поговорить?
– Наши действия слишком предсказуемы. – Довольная улыбка главы вызвала странное желание сбежать. Заготовленные слова как-то разом вылетели из головы. – Стоит придумать что-то новое.
– Превосходно! И какие у тебя идеи?
– Можно устроить несколько провокаций для других кланов, – осторожно начал Акума, но поняв, что его не останавливают, продолжил увереннее. – Чтобы отойти от привычной манеры сражения. Но они могут отреагировать слишком резко, ухудшение отношений нам навредит. И я не представляю, как сделать так, чтобы они первыми напали.
– Рад, что ты это понимаешь. Оставим изыскания аналитикам. А пока хочу, чтобы ты оценил одну технику. Сейчас я использую гендзюцу.
Акума почувствовал, как в окружающем мире происходят незначительные изменения, как при обычной иллюзии, но подхватывать технику не стал. Мало ли чем она могла отличаться.
– Что чувствуешь?
– Вроде как просто гендзюцу, только более плотное.
– Всё верно, а теперь смотри!
Одна из теней зашевелилась, вытянулась, словно ей управлял Нара. Ещё миг, и на месте бесформенного кокона возник глава клана Сенджу. Неспешно огляделся и сделал несколько шагов к центру полигона.
– А теперь так. – Таджима шагнул навстречу иллюзорному противнику. Тот отреагировал, как и должен был, будь живым. Легкая расслабленность мгновенно слетела, изменился взгляд.
В этот раз, не отвлекаясь на своего противника, Акума смог как следует оценить короткую стычку. Насколько он помнил, подобные бои происходили уже много-много раз. Иллюзорный и реальный шиноби остановились синхронно.
– Как живой вышел, – оценил получившийся результат Акума. – И стиль боя такой же. Но чем это может помочь?
– А как бы на моём месте сражался ты?
Так и не исчезнувший иллюзорный Буцума неожиданно усмехнулся и сделал приглашающий жест.
– Это будет интересно! – предвкушающую улыбку сдержать не получилось. В реальности он и не думал о том, чтобы лезть к главе Сенджу, но здесь можно и попробовать. Выполнять связку ударов было привычно и легко.
Вот только противник неожиданно принял их на жесткий блок так, что клинок едва не вырвало из руки. А от ответного выпада пришлось спешно уходить.
– Если продолжишь в том же духе, он тебя сомнёт! – В голосе Таджимы слышалась легкая смешинка.
Это злило и веселило одновременно. Забыть, что это иллюзия. Сейчас перед ним Сенджу Буцума. Неважно, почему он в этот раз схлестнулся не с главой. Похожий, но в то же время совершенно иной стиль боя заставлял подстраиваться.
Пришедшая в движение земля под ногами стала неожиданностью. Привычный противник владел лишь суйтоном.
Вдруг Буцума развеялся прямо во время очередного удара. С легким опозданием пришло понимание, что полностью уйти от атаки не получалось и рана оказалась бы довольно серьёзной.
– Своего противника изобразить сможешь? – Глава не стал никак комментировать бой.
– Смогу. – В деталях представить знакомый образ вышло легко и просто. Вот только его Сенджу соткался из воздуха. – Мне порой кажется, что я с ним с закрытыми глазами смогу сражаться с тем же результатом.
– А вот я – нет.
Подобное заявление напомнило, что и ему есть чем удивить.
========== 5 глава ==========
Комментарий к 5 глава
Подумала я и решила всё же по 2 главы в неделю выкладывать. Следующая в четверг.
5 глава
О, да! Просто бальзам на душу. Может, хоть так думать начнут! Получившаяся картина так и просила увековечить её.
Рюозо со скучающим выражением лица устроился на импровизированном диванчике, ногами фиксируя “мебель” так, чтобы угодивший на её роль шиноби не мог дернуться, не вырубившись. Второй противник представлял собой почти окуклившуюся гусеничку, притом в веревку и леску он замотал сам себя, во время выполнения связки ударов.
Третий угодил в почти нежный захват и теперь замер: всё-таки кунай на шее как-то не способствует активным действиям.
Матч “Опыт против силы”, счет пока три ноль не в пользу силы. А вот нечего было юным обормотам возникать. Командир их, видите ли, не устроил. Слабый.
– Полагаю, вы осознаёте, что в реальности были бы уже мертвы? – Рюозо всё же разжал оба захвата, поднялся на ноги и начал разматывать гусеницу. – А ну, замер, кузнечик, а то сам себя изрежешь! Какого биджу так прыгал? Взяли моду рисоваться в бою!
Джиро уже откровенно смеялся, Акума со странным выражением лица осматривал превратившийся в сплошную ловушку полигон. Жаль, что Осаму и Таро сейчас на миссиях.
С усмешкой посмотрел на старейшин. Цукико и Юми многозначительно переглядывались. Юудей прикрыл ладонью глаза, а затем помассировал переносицу, его вечный соперник-приятель Кейтаро медленно и выразительно прикрыл глаза в вариации такого же жеста. Похоже, он общий для всех миров. Только Кокецу остался невозмутим.
Не столько заметил, сколько почувствовал движение, а когда повернулся, полюбовался, как Маширо отплёвывается от песка, но даже не пытается высвободить из захвата руку.
– Вот, уже лучше, – хищно усмехнулся Рюозо. – Только такая тактика подойдёт в бою, а не на тренировке. Тем более, когда её остановили. – На этих словах он вновь ткнул неудачника в песок, как нашкодившего котёнка.
– Результат очевиден! – чуть повысил голос, ставя точку в борьбе, пока та не переросла в полноценный бой. – Будете возникать, повторю урок лично и уже не так мягко! – конечно “не так мягко”, у меня определённые сомнения в том, что смогу победить аккуратно. – Ещё заявите, что Рюозо-сан действовал нечестно, – сдержать сарказм не получилось. Уж больно выражения лиц у троицы стали красноречивыми. – Где и во сколько предстоит бой, вы знали, но подготовиться не соизволили.
– Таджима-сама, – нарушил молчание Кейтаро, – результат я прекрасно вижу, понимаю задумку, но против её внедрения. Шиноби рождается в бою.
– Если ребенок не может родиться сам, его извлекают через живот, – мгновенно отозвалась Цукико, для которой списки погибших были как красная тряпка для быка.
– Хорошо, – неожиданно покладисто согласился Кейтаро. – Тогда кто пойдёт выполнять миссии? Да и будет ли прок от изменения учебы?
Вот уж действительно, больной вопрос. Взрослых (в моём понимании) шиноби не хватало, а упускать миссии – подрывать силу клана.
– А вот это легко узнать, – поспешил прервать зарождающийся спор. – Техника уже разработана, осталось проверить. Собираем группу разной силы и возрастов. И несколько месяцев обучаем. А потом сравним. Такую трату мы себе позволить можем.
Медленно выдохнул, поняв, что с этим никто спорить не собирается.
***
Хоть час Быка и считался благоприятным для интеллектуальной работы, настроение в подсвеченной лампами комнате было нерадостным.
Старейшина Юудэй просмотрел очередные черновики и с тоской сам себе признался: с такими предложениями их завернут обратно, да ещё и зададут несколько вопросов без ответов. Перевел взгляд на своих помощников. Маэми лениво ловила кончиком измазанной в туши кисточки ночную бабочку. Та вилась вокруг огня, лишь чудом не попадая в пламя. Остальные шиноби отрешенно наблюдали за охотой.
– Я с этим к Таджиме-сама не пойду, – не стал сдерживаться старик. Мысль о том, что старейшине великого клана по статусу не подобает себя так вести, мелькнула и пропала. Какой тут статус, когда после разговора с главой не покидает ощущение, что до своих лет дожил лишь благоволением всех ками разом.
– Дети… – Куро зевнул, прикрыв рот ладонью, – просто покалечатся, если сделать обучение более интенсивным.
– Уже не знаю, какой ещё вариант действий спрогнозировать. – Маэми оставила бабочку в покое и поправила выбившиеся из прически пряди. – Я аналитик, а не оракул!
– И что будем подправлять? – тоскливо поинтересовалась Ами, всё же начав перебирать исписанные листки.
Вопрос не был риторическим. Хоть с Сенджу и воевали поколениями, у каждого шиноби имелись свои излюбленные приёмы, часто им самим и разработанные. А ещё были и другие кланы.
Собранная старейшиной группа обменялась тяжелыми взглядами.
– Нам нужна достоверная информация, – припечатал Юудэй. – От самих противников! Хватит копаться в старых отчетах.
– Юудэй-доно? – вопрос вырвался хором.
– Куро-сан, на тебе допросчики, узнай, есть ли у вас не слишком искалеченные пленники.
Парень молча поклонился.
– Ами-сан, позови завт… а, уже сегодня, на начало часа Лошади всех, кто недавно вернулся с боевых миссий. Пусть показывают всё в гендзюцу. Маэми-сан, готовь план полевых операций. Цель – провоцировать стычки и наблюдать за боями. Разработай гендзюцу, противники должны быть уверены, что сражаются с разными по возрасту и силе Учиха. А я, – старик вздохнул, – пойду убеждать главу в необходимости всего этого. А сейчас спать!
***
Уф, чуть не опоздал! Крыша родного корпуса ударила в пятки. Как я на ней оказался, было непонятно. Не по березкам же допрыгал! Зато пожарная лестница буквально в двух шагах. Порадовавшись, что сегодня захватил рюкзак вместо обычного пакета, быстро спустился по ступенькам, добежал до двери и, ткнув охраннику под нос пропуск, помчался по коридорам.
Аудитория встретила запахом масляной краски, тихим гулом голосов. Сцапав свободный мольберт, придвинул его ближе к уже разложившему всё необходимое другу. И только после этого заметил, что рисовать-то нечего. Ваза с цветами и увенчанная чернильницей и пером стопка книг куда-то пропали. Вместо них на нас весело скалился “Бедный Йорик”. Череп вытащили из загашников и водрузили на белую драпировку.
– Палыч, – называя преподавателя так, как он требовал, Мила всегда смущалась, – а разве мы не будем заканчивать прошлый натюрморт?
– Конечно будем! – пожилой мужчина экспрессивно взмахнул кистью, отчего с неё полетели алые капельки. – Но чуть позже, сегодня у нас гризайль*!
– Оттенками красного? – растерянно уточнил Колька, перебирая тубы с масляной краской. – Или просто любой цвет, отличный от сепии и серого? – Один из тюбиков выскользнул из его руки, но оказался пойман до того, как успел долететь до пола.
Подобный выбор цвета действительно был нетипичным.
– Что вы, какое масло, – Палыч лучезарно улыбнулся, – лучшая краска это кровь врага! – Подобное высказывание от столь мирного человека вызвало ступор. – О, Саша пришел, – моё появление не было проигнорировано. – Что же ты, Сашенька, такого натурщика упустил, – в голосе преподавателя звучало искреннее сожаление. – Ничего, что связывать пришлось бы, порисовал шибари, и вообще…
Чем закончился монолог, я так и не узнал. Рывком сел на постели, с облегчением поняв, что это только сон.
Уже не смешно. Ожесточенно потёр ладонями лицо. Ночной отдых превращался в царство полного сюрреализма и эклектики. Сдача зачетов во дворце даймё и кунай, использованный вместо мастихина, это ещё цветочки. Как и похищение монструозного размера картины прямо с выставки.
Теперь вот приснившийся преподаватель укорял, что я не превратил главу Сенджу в натурный материал. Хотя тут я сожаления Палыча разделял. Поймав себя на этой мысли, сжал виски. Ещё не хватало воспринимать плоды собственного подсознания как полноценные личности! Подобное точно дуркой пахнет!
Две памяти перемешивались пока лишь во снах, но пугало, что это может начаться и в реальности. Мысль о том, что произойдёт, если моя крыша решит окончательно съехать, заставила похолодеть. Страшно было даже не за себя. В конце концов, не зря же Палыч часто заявлял, что он псих и все мы сумасшедшие. Потому как какой нормальный человек, игнорируя погодные условия, поедет за тридевять земель, чтобы нарисовать приглянувшийся пейзажик?
Другое дело, что от меня теперь зависело слишком много людей. От собственных биологических детей и сестры до сильных мужиков, способных парой техник превратить пустыню в стеклянное поле, и их близких. А вдруг не смогу адекватно воспринимать реальность, и ценой этому станут чужие жизни?
Выудив из памяти подходящие ментальные техники, попытался всё же оказаться в собственном подсознании. Но, как и с медитацией, фокус не удался, нужный настрой просто не получалось поймать. Вышло увидеть лишь серую хмарь, из-за которой уже на расстоянии вытянутой руки всё сливалось, лишь пару раз за ней мелькнули очертания каких-то построек…
*Гризайль – вид живописи, выполняемый тоновыми градациями одного цвета, чаще всего сепии или серого.
***
Мадара в очередной раз выполнил связку ударов, чувствуя, как мышцы уже начинают подрагивать от усталости.
“Хорошо, что отца ранило”, – эта кощунственная мысль заставляла злиться на себя и тренироваться до сбитой кожи, до состояния, когда меч просто выскальзывал из пальцев.
Вновь вспоминался тот страх и ощущение беспомощности. Их даже не подпускали близко: мало ли что может привидеться шиноби в сумеречном состоянии. И оружие убрали подальше от постели, что пугало ещё больше. Чтобы отец – и мог напороться на собственные клинки?
Мрачнеющая с каждым часом больше и больше тётя пыталась делать вид, что ситуация под контролем. Даже у Изуны лучше получалось убедить младших братьев, что причин для беспокойства нет!
Хмурая старейшина Цукико почти не говорила, только влетала как порыв ветра, использовала какие-то техники, растирала неизвестные травы и кристаллы в невесомую пыль для мазей и настоев. В то, что всё обошлось, удалось поверить лишь после того, как улыбающаяся тётя разрешила ненадолго заглянуть в комнату и при них же вернула танто туда, куда обычно его клал отец.
Всё-таки остановившись, Мадара оперся об установленный на полигоне столб, пытаясь отдышаться. Сбитые костяшки пальцев саднило, а судя по ощущениям, отрабатывая удары, сбил ещё и кожу на голенях.
– Мадара, я и так могу вас всех вместе увидеть разве что утром, а ты ещё и сбегаешь специально!
Негромкий голос отца застал врасплох.
Мальчишка мысленно обругал себя за беспечность, повернулся к отцу и вздрогнул от неожиданности: он стоял в паре шагов левее, сложив руки на груди, длинный пушистый хвост, словно вынырнувший из-под полы одежды, дергался из стороны в сторону. Кошачьи уши появились, будто до этого были прижаты к голове и прикрыты волосами.
Несмотря на ситуацию, Мадара не смог сдержать смешок: он же не ребенок, чтобы на такое купиться. Вид у отца был не столько грозным, сколько забавным.
Но попытка развеять гендзюцу ни к чему не привела. Значит, хенге.
– Попробуй, коснись, – с абсолютной серьёзностью посоветовал отец и даже наклонился, чтобы было удобнее.
Мадара протянул руку и оторопел, ощутив под пальцами мех.
Мальчик вздрогнул и почувствовал, как то, что он поймал, довольно легко отделяется от головы. Не хенге. К реальности вернул тихий смех отца. Он протянул руку, положил свою ладонь поверх его и помог стащить с себя… нечто. Мадара с недоумением рассматривал добычу. Ею оказался ободок, к которому и крепилась пара темных ушек.
– Это… – слов не находилось. Воображение просто отказывало. Отец втихаря изготовил подобную вещь, чтобы его разыграть?!
– Ох, сынок… – мужчина уже откровенно расхохотался.
Мадара помял пушистое ушко, вздохнул, а затем решительно нацепил ободок себе на голову. Попытка скопировать выражение лица, с каким нашкодивший Юдсуки обычно просил прощение, привела к тому, что отец закашлялся.
– Предупреждать надо, когда начинаешь отрабатывать запрещенные техники, – наконец он отдышался.
– Почему запрещенные? – о подобных Мадара слышал, но даже примерное описание на глаза не попадалось.
– Потому, что опасны и для использовавшего! Вот тебя после этого хотелось заочно простить за всё и как следует потискать.
– Я не маленький! – Мальчик торопливо потянул руку, чтобы снять ободок.
– Не спеши, – остановил отец. – Это не просто безделица, а прибор, помогающий понимать язык ниннеко, ведь не все они говорят как люди. Торио принёс.
– Но зачем? – закралось подозрение, что отец его снова разыгрывает.
– Некомата разрешил нескольким молодым ниннеко прогуляться в наш мир, не хотелось бы, чтобы возникли проблемы из-за недопонимания. Ответственности-то хватит за ними присмотреть?
– Конечно! – вместо слов едва не вырвался лишь восторженный возглас. – А когда?!
Отец жестом позвал за собой в тень под дерево и уселся на земле. Чуть помедлив, мальчик устроился рядом.
– А за собой-то присмотреть сможешь?
Вопрос вызвал недоумение пополам с возмущением. Спрашивать такое у шиноби! Он же уже в боях участвовал!
Вместо пояснений отец поставил на землю упакованную в фурушики ношу. Мадара почувствовал: он уже начинает краснеть. О том, что рука собеседника занята, благополучно забыл, едва отметил, что это не оружие. Недопустимая для шиноби беспечность. Мало ли какой там сюрприз.
– Завтрак вот пропустил, – мужчина потянул за кончики ткани, развязывая узелок. – И про ссадины уже и думать забыл, а надо бы обработать. Да, пустяк, но если есть возможность помочь себе, почему нет?
В груди неожиданно разлился приятный жар.
“Всё-таки хорошо, что отца тогда ранило”, – в этот раз мысль не вызвала такого отвращения к самому себе. Всё ведь обошлось. А до ранения папа не стал бы интересоваться такими вещами.
– Ешь, подлечивайся, и пойдем, скоро придет Хикаку-кун, будете знакомиться с подопечными.
***
– Вот это уже интересно. – Глава довольно улыбнулся. – Только своими силами не вздумайте подобное осуществлять. Нужен будет отряд прикрытия, он и займётся Сенджу.
Куро позволил себе медленно выдохнуть. Были серьёзные опасения, что им откажут, признав план слишком бессмысленным, или пошлют одних. Он уже имел возможность убедиться, что сильные соклановцы порой забывались и всех мерили по себе.
– А что насчет пленника? – уточнил старейшина. – Мы можем его забрать?
– Он так необходим? – скромно поставленный на последнее место пункт предсказуемо вызвал вопросы. – Уверены, что это безопасно? – Таджима-сама заметно нахмурился. – Мне не нравится, что посреди поселения окажется полностью готовый к бою шиноби из другого клана. Ведь придётся его подлечить и хотя бы частично разблокировать чакру. Вокруг будет слишком много тех, кто не способен защитить себя.
