Текст книги "Залечь на дно на Солстхейме (СИ)"

Автор книги: Marianna Girl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)

Комментарий к Кто споёт тебе?

Эпиграф приведён в переводе А.И. Корсуна

Прошу считать главу сонгфиком на песню Wardruna – Helvegen

Так же особые благодарности выражаются Ахмеду Ибн Фадлану за предоставленное описание похорон некоего знатного руса, которое было нагло скосплеено (пусть и в урезанном по этическим соображениям виде)

========== Везет, как рыжим ==========

– До сих пор не уверен, что поступил правильно, – Корир опрокинул ещё один стакан и жестом попросил налить себе ещё медовухи.

Блёнвенн вздохнула – лето уже к концу подходит, а он всё не уймётся!

– Брось уже, – успокоила бретонка, – Ты сохранил власть, ещё и золото у имперцев вытрясти удалось.

– Ещё бы от данмера этого хоть чуть-чуть толк был.

Архимаг снисходительно махнула рукой.

– Тоже самое ты и про Кая говорил.

– При Кае Мейлур хоть сдерживался. А теперь они с этим легатом скоро бордель у меня дома устроят! Ах, да. Самая малость, – в голосе правителя Винтерхолда зазвучали язвительные нотки. – Забыла, как Туллий решил, что Ашура лучше нас с Тейной воспитает Элисиф?

Девушка сомневалась, стоит ли ответить что-либо. С одной стороны, отправка Ашура в Солитьюд была чисто политическим ходом: мальчику пришлось стать своеобразной гарантией того, что его отцу больше не придет в голову поддерживать мятежников. С другой – архимаг понимала родительские чувства ярла и его жены. Вот такое политика поганое ремесло, что детям приходится расплачиваться за взгляды своих родителей.

– Элисиф – неглупая женщина, – всё же заметила Драконорожденная, – Дурному Ашура не научит, а её хускарл обоих защитит. Да и Солитьюд город большой, мальчик хоть на людей посмотрит!

– Вот именно, Солитьюд – город большой, – Корир осушил ещё одну кружку медовухи и мрачно попросил налить себе ещё. – Там взрослому пропасть несложно, а уж ребенку – и подавно! Тейна и так уже с ума сходит, а если чего приключится ним? Представляешь, что с нами обоими будет?

– Ашур у тебя разумный, глупостей не наделает, – успокоила бретонка. – И вообще, это же временное явление. У Братьев Бури вряд ли уже найдется новый лидер, и большая часть скоро разойдется по домам.

Ярл Винтерхолда глухо рассмеялся. Без сомнений, на Ульфрике держалось всё движение Братьев Бури, но ведь Галмар вполне может продолжить дело своего господина – только вот жив этот человек или нет, неизвестно. Хорошо, если он всё же погиб, тогда большая часть восставших действительно по домам разойдётся, а если нет?

– Тело Галмара-то так и не нашли. Кто знает, может, он сумел до своих добраться. Блёнвенн, ты не подумай: я рад, что не отправлюсь на плаху вслед за Ульфриком, но вот потребовалось тебе вообще вмешиваться? Тебе, может, и наплевать, что половина Скайрима тебя ненавидит, а вот мне не хочется остаться в истории предателем!

– Хорош предатель: велел схоронить Ульфрика, как благородного человека, хотя можно было бы и просто зарыть где-нибудь труп, а голову пусть бы Туллий отвез в Солитьюд и выставил на пике перед городскими воротами. И вообще, та половина, что будет писать историю, запомнит тебя благоразумным человеком.

Насчет этого Драконорожденная была права: как известно, историю пишут победители, а победа Империи в Гражданской Войне после битвы при Вайтране казалась делом времени. По крайней мере, верить в это хотелось уже и Кориру – ведь очередной перелом, но уже в сторону мятежников, не переживет ни он сам, ни его семья. С другой стороны, и правда – кто сможет занять место Ульфрика? Кто-нибудь из полевых командиров? К любому из них вряд ли будут прислушиваться ярлы. Скальд? Слишком стар. Денгейр? Не менее стар и слаб здоровьем. Тонгвор? У Серебряной Крови, возможно, и есть шансы подмять под себя половину Скайрима (вторая половина в таком случае окажется под боком семейства Черный Вереск), но их, кажется, интересует только Предел. Сам же Истмарк взошедший на престол ульфриков управитель с самого своего воцарения объявил на неопределённый срок нейтральным владением, хотя фактически Йорлейф правит по указке союзного Империи Вайтрана.

– А мне Мирак письмо прислал, – голос бретонки зазвучал мрачно. – Хвастался, что он самый умный, самый сильный и вообще самый лучший везде и во всём. Корир, вот объясни мне: почему мужчины иногда ведут себя, как петухи?

Правитель Винтерхолда под глухие смешки трактирщика задумчиво поднял глаза на потолок.

– Ну… знаешь… наверное, так от природы положено, – лучшего объяснения Корир придумать и правда не мог. – А Мирак твой ещё и по природе своей таков. Я вот только чего с ним не понимаю: раз он такой умный, то почему раньше из своего Апокрифа не выбрался? Тайбер Септим же тоже из Драконорожденных был, и у него было много потомков…

– До Тайбера Септима были и другие, – напомнила архимаг.

– Вот, тем более. А спроси у него: раз он такой умный, то почему только сейчас голову поднял?

Довакин с грустным вздохом опустила голову. Вылез ещё этот Мирак со своими культистами! Серьезного вреда архимагу они будто бы боялись причинить, хотя на первый взгляд казалось, что древний Драконорожденный желает бретонке смерти. Но все эти неудачливые покушения выглядели наигранными, подставными, словно Мирак ждал, что девушка сорвется с места и бросится на Солстхейм, разбираться с ним. Да и все присланные культисты не отличались ни особой магической силой, ни мастерством во владении оружием, ни просто смекалкой, будто их господин совсем не дорожил теми, кого отсылал в Скайрим! Словно и впрямь в какую-то ловушку заманивал.

– Спрошу.

Взгляд архимага задержался на молодом норде, будто бы невзначай подходившего к трактирщику. На первый взгляд, парень ничем не выделялся из толпы: пьяная походка, обычный небогатый наряд из некрашеной рубахи, кожаного жилета и темных брюк под простые сапоги, только вот пьяный взгляд он подделывал неловко, и руки подозрительно скрещивал на груди, словно прятал в рукаве что-то.

– Дагур, налей мне ещё, – невзначай попросила девушка, всё же же продолжая наблюдать за подозрительным парнем.

Молодой норд приближался всё такой же шатающейся походкой, пока, наконец, почти не врезался в один из табуретов по соседству. Действительно, на первый взгляд – всего лишь перебравший посетитель, но кое-какой опыт научил бретонку не доверять первому впечатлению.

– Эй, осторожнее, – несколько грубо предупредил Корир, едва парень, неудачно развернувшись, врезался ему в спину.

Юноша резко распрямил руку, в его руке блеснуло лезвие кинжала. Архимаг оттолкнула ярла в сторону и произнесла заклинание паралича. Неудавшийся убийца без движения рухнул на пол.

– Кажется, ты только что мне жизнь спасла, – растерянно и испуганно одновременно произнес ярл.

– Говорить так будешь, когда дома окажешься.

К стойке принялись подтягиваться любопытствующие зеваки, сам плененный не произносил ни слова, лишь молча оглядывался по сторонам.

– Стражников позовите! – произнес Дагур.

Скрипнула и хлопнула дверь, в зал влетел свежий воздух – кто-то всё же решился вызвать стражу.

– Неласар! – позвала Драконорожденная. – Будь так добр, помоги мне проследить за этим человеком!

Альтмер недовольно поднялся с лавки и, продираясь сквозь толпу посетителей, встал рядом с поверженным и в любую минуту был готов ударить его легким разрядом молнии.

– Кто тебя подослал? – в голосе правителя Винтерхолда зазвучали жесткие нотки.

Неудавшийся убийца, однако, продолжил молчать, лишь одарив знатного сородича злобным, полным ненависти взглядом. Кай Взмыленная Лука. Имя бывшего военного советника Корир вспомнил первым. Только вот… Кинжал в спину – это не по-нордски, и тем более не в духе Братьев Бури. Их человек бы скорее явился в длинный дом и вызвал на смертельный поединок.

– И что у нас здесь? – недовольно поинтересовался стражник, разглядывая поверженного пленника.

Юношу подняли на ноги и потащили в тюрьму – завтра легату Телендасу придется лично его допрашивать.

– Дагур, мы поговорить в подвал спустимся? – негромко поинтересовалась архимаг.

– Пожалуйста, – бросил трактирщик.

Довакин жестом позвала Корира за собой. Всё-таки дальнейшие разговоры следовало провести без посторонних ушей.

– Я уже испугался, что придется расстраивать Тейну ещё больше, – выдохнул мужчина, едва оба спустились в полутемное помещение, освещаемое лишь парой магических огоньков, только что призванных бретонкой.

– Боюсь, что всё-таки придется, – архимаг облокотилась о деревянный стол, выставленный возле дальней стены. – Без кольчуги чтобы вообще не ходил. И на ночь закрой спальню на ключ, или же просунь что-нибудь в ручку так, чтобы дверь не открыть было.

– Не знаю, – правитель Винтерхолда подпер плечом деревянную балку. – Не похоже это всё на Братьев Бури.

– Пока что мы знаем только то, что тебя решили убить. Может, талморцы. Может – другие ярлы.

Корир задумчиво опустил голову – зачем талморцам или другим ярлам убивать его? Пьяных шалостей для такого явно недостаточно, к тому же, разве для этих эльфов он не потерял интерес? Для верных Империи ярлов у них разве не одно условие – соблюдать Конкордат Белого Золота (или просто не попадаться на его нарушении)? И, если они так уж захотели бы мести, не проще ли навесить кучу обвинений, арестовать и тихо прирезать в своих застенках? Другие ярлы? Недолго сидевшего на троне Исграмора виндхельмского офицера Братьев Бури убили через неделю после захвата им власти, а правящему пока что там бывшему управителю Ульфрика явно не до того – ему за собственной жизнью бы уследить. Скальд? Старик уже прислал пышущее желчью письмо, в котором угрожал лично привести войско, лично возглавить атаку и сделать Винтерхолд частью своего владения. Денгейр? Этот трясется, чтобы имперцы вновь не отобрали у него трон в пользу ленивого племянничка. Серебряная Кровь? В их стиле, но всё же сомнительно, что Тонгвор, до этого и деньгами Ульфрику помогавший как-то неохотно, решил отправить убийц на другой конец Скайрима.

– Всё равно смысла не вижу.

Норд снова прокрутил в голове те несколько мгновений, в которые его жизнь могла бы оборваться. У этого парня был прекрасный шанс вонзить свой кинжал менее заметно, не привлекая к себе внимания, словно в ярла он и не метил. Может, удар и не ему предназначался, а Драконорожденной?

– Блёнвенн, – позвал Корир, – может, ты вообще не меня от удара спасла, а себя?

Девушка задумалась. Предположение ярла не было лишено смысла. Только вот все и так знали, что Ульфрику Буревестнику она никогда и не симпатизировала, а её участие в битве за Вайтран на стороне на стороне оборонявшихся сюрпризом уж точно не для кого не было! Талморцы решили попытаться свести счеты? Но зачем им это?

– Не знаю. Может, ты прав.

– Ладно. Давай подумаем ещё раз. Этот парень нападал молча. Когда ты по нему заклинанием шарахнула, он тоже молчал. Я напрямую спросил, кто послал его – он не ответил.

– Если он и на допросах ничего не скажет – я приглашаю Древиса.

Правитель Винтерхолда недовольно фыркнул: не хотелось прибегать к помощи магов, но вдруг и правда только колдовством можно будет разговорить неудавшегося убийцу?

– Я сейчас не об этом. Почему-то мне кажется, если бы Братья Бури решили меня убить даже вот так, парень бы в любом случае сказал что-нибудь. По крайней мере, я бы на их месте как-нибудь бы себя обозначил, чтобы все знали.

– А я бы предпочла стрелу из засады пустить. Или в темном уголке подкараулить. На худой конец – разыграла бы пьяную поножовщину.

– Тебе не понять.

Бретонка как раз-таки всё прекрасно понимала: истинный норд (коими считают себя все Братья Бури) никогда не ударит исподтишка. Но, во-первых, кто сказал, что для убийства предателя и его советчицы-магички (вообще бретонского отродья) пошлют истинного норда, а во-вторых, даже если убийца метил в неё, то почему всё равно никак себя не обозачил?

– Хорошо, почему тогда он мне что-нибудь не крикнул?

– Он же не самоубийца. Крикни он что-нибудь до того, как удар нанести – ты бы по нему тут же магией шарахнула. А вообще обозначить себя… Может, он на меня специально налетел? Так что ты бы тоже кольчугу под своей робой носила. Если что – подарю.

Девушка выпустила несколько смешков.

– Твоей смерти я не хочу, – заверил норд. – Твои маги, думаю, тоже.

========== Везение продолжается ==========

Архимаг молча сидела в кресле в своих покоях, глядя в никуда. В голове вертелся лишь один вопрос: кто решил убить её? Талморцы или всё же Братья Бури? Какой прок талморцам от её смерти? Да, однажды Блёнвенн обнесла их посольство, не забыла изучить парочку интересных документов, и Эленвен сначала совершила на бретонку Тёмное Таинство, а затем присланная в Крысиную нору оперативная группа пыталась ликвидировать их с подругой и бывшим архивариусом Клинков. Но в те времена девушка была никем – подумаешь, ярл Вайтрана её таном своего владения объявил, мало ли в Скайриме танов? Сейчас она всё же архимаг, и пусть Коллегия предпочитает не вмешиваться в политику, в отличие от сиродильского Синода. Да и убьют талморцы главу Коллегии, и чего этим добьются для себя? Братья Бури за своего казненного вождя мстить решили? Так могли бы и раньше прикончить, в конце концов, не мог Ульфрик не предполагать, что Балгруф попросит архимага помочь удержать трон Вайтрана; своё предназначение, как Драконорождённой, девушка уже выполнила, и ярл Виндхельма мог бы давно прикончить её.

Взгляд бретонки соскользнул на её личную коллекцию оружия, собранного в странствиях и приключениях. Про каждое из них девушка могла рассказать отдельную историю, с каждым был связан тот или иной момент её жизни. Как же хотелось заново пережить почти каждый из них! Да, сейчас у Блёнвенн была власть, было влияние, было какое-никакое богатство – но по-настоящему живой девушка чувствовала себя только в путешествии. Как хотелось сбросить робу архимага, натянуть соловьиные доспехи, собрать походные мелочи, опоясаться Сиянием Рассвета, прикрепить рядом Клинок Горя, и отправить за спину колчан со стрелами и такой дорогой сердцу самостоятельно зачарованный двемерский лук! Как хотелось вскочить на коня и в хорошей компании помчать на поиски новой Стены Слов, или же исследовать двемерские руины в Пределе! В конце концов, Солстхейм не одним Мираком населен, сколько там можно интересного и нового найти, со сколькими интересными людьми повидаться? Может, наконец-то выйдет в живую пообщаться с одним из последних представителей дома Телванни! Но в её отсутствие Нирия опять будет пытаться поцапаться с Фаральдой по какой-нибудь ерунде, у Колетты снова начнут пропадать материалы исследований, а само здание опять постепенно начнет приходить в упадок – её подчиненные испытывали с хозяйственной жилкой в своих характерах большие трудности.

Бретонка грустно отвернула голову от оружия, и взгляд обратился на стопку писем, приешдших на её имя. Здесь же лежало письмо от Мирака с хвастовством и послания от ярлов. Девушка наугад вынула письмо – надеясь ещё раз прочитать послание от Первого Драконорожденного и написать ему ответ. Но строки на бумаге были написаны женской рукой и скреплены печатью с гербом Талмора.

«Архимагу Коллегии Винтерхолда, госпоже Кровадин».

Драконорожденная недоверчиво подняла бровь – она уже и не помнила, чего хотела Эленвен.

«Уважаемая госпожа архимаг! Прежде всего, хочется поздравить Вас со всеми вашими успехами. Каждый Ваш шаг вызывает в обществе огромный резонанс, и, без сомнения, работает лишь во благо. Очень надеюсь, что те мелкие недоразумения, что произошли между нами, скоро будут забыты».

Несмотря на всю вежливость, из каждого слова будто бы сочилась желчь – все эти расхваливания выглядели не более чем обычными дипломатическими любезностями. Архимаг едва сдерживалась от того, чтобы испепелить послание от талмоского посла прямо сейчас, да не портить себе настроение.

«Однако порой мне кажется, что Вы вот-вот начнете заходить слишком далеко. Насколько мне известно, Коллегия всегда оставалась в стороне от политики, предпочитая заниматься лишь миропознанием. Именно это всегда позволяло ей существовать в том формате, каком когда-то создали её архимаги древности, а правители Скайрима могли быть уверены, что волшебники, в свою очередь, не будут мешать им заниматься государственными делами. Безусловно, Ваши труды направлены лишь во благо вашей Родины, но хотелось бы верить, что Вы не забудете и о традициях, которых придерживается Коллегия Винтерхолда. Кроме того, меня беспокоит тот факт, что вы не можете обеспечить благоприятные рабочие условия посланному мной наблюдателю. Очень надеюсь на благорассудие и понимание с Вашей стороны.

С уважением, Эленвен, Первый Эмиссар Альдмерского Доминиона в Королевстве Скайрим».

Конечно, Эленвен – личность не самая приятная, но посылать убийц к архимагу Коллегии Винтерхолда она не будет. По крайней мере, что-то подсказывало Драконорожденной, что вчерашнего несостоявшегося убийцу подослали не талморцы.

Девушка взяла в руки стопку писем, ещё не ушедших в мусор, и принялась их просматривать. Одно от мастера Нелота – поблагодарившего за подробные описания воинов-изгоев с вересковым сердцем и за заметки о Черном Пределе, особенно магу Телванни пришлись по вкусу рисунки. Ещё одно – как раз от древнего Драконорожденного с его хвастовством. И парочка – от мятежных ярлов, краткое содержание этих писем сводилось к пожеланию бурных половых сношений с обитателями Обливиона.

– Блёнвенн, – голос Толфдира вывел бретонку из раздумий. – Мейлур пришёл, весь перепуганный. Сказал, что ярл срочно хочет видеть тебя.

Драконорожденная оживилась. Просто так, днем, Корир бы не стал вызывать её без веских причин, а уж тем более – через Мейлура Селота. Значит, с ярлом что-то случилось. Архимаг подскочила с места и кинулась наружу. Девушка почти бегом спустилась с каменных ступенек, вылетела сначала в Зал Стихий, а затем наружу, пересекла двор и кинулась в город.

Длинный Дом встретил бретонку беспорядком. Повсюду виднелись ещё неубранные пятна и брызги крови, в уголке лежало трое накрытых рогожкой мертвецов, серебряная посуда оказалась разбросана по полу, возле дверей в спальню валялась Роза Сангвина. Сам правитель Винтерхолда в обнимку с заплаканной женой расположился на ступеньках перед своим троном.

– Ты как, целый? – обеспокоенно поинтересовалась архимаг.

– Целый, – ответил Корир. – Бежала, что ли, запыхавшаяся такая?

– Обычно ты не зовешь меня в гости средь бела дня. Вот и догадайся, о чем я подумала!

Девушка отвернула рогожку и принялась изучать трупы. Все трое убитых были нордами, один вооружился недлинным мечом и кинжалом, его товарищи выбрали для своей вылазки топоры, вместо доспехов все трое использовали плотные меховые куртки с коротким плащом из шкур. С виду вполне за обычных искателей приключений принять можно. Двое пали от простых мечей – видимо, они отвлекали внимание стражи, пока их товарищ нападал на самого ярла. И этот же, третий, был убит волшебным, скорее всего, даэдрическим оружием: в груди зияла огромная рана с обожженными краями, меховая куртка и нижняя рубаха так же немного сгорели. Не рассчитывали нападавшие, что встретят со стороны правителя Винтерхолда такое сопротивление, что его жизнь не только стражники защитить готовы, но и призванные из глубин Обливиона существа.

– А вот теперь тебе лучше присесть и отдышаться, – лицо ярла сделалось необыкновенно для него самого серьезным. Драконорожденная насторожилась. – Галмар жив.

В глазах бретонки одна эмоция сменяла другую – за удивлением последовал испуг, за ними – разочарование и некая злоба. Живуч оказался хускарл казненного вождя мятежников, что со стрелами в спине добрался до своих, оправился от ранений и теперь посылает в Винтерхолд убийц. Только вот… почему Корир так уверен, что этот человек до сих пор жив?

– Погоди. С чего ты взял, что Галмар жив?

– А вот тот, с мечом, мне так и сказал – Галмар Каменный кулак привет передает.

Для Блёнвенн последние слова нападавшего не были таким уж веским доказательством того, что второй вождь Братьев Бури жив и готовит возмездие. Может, он добрался до лагеря едва живым и затем умер от ран? Или вообще живым не добрался, а Братья Бури решили использовать это, как вывеску для своей мести?

– А если Галмар до них уже едва живым добрался и вскоре умер? Или лошадь вообще до лагеря уже мертвое тело довезла?

– Если бы он сказал, что мне Ульфрик Буревестник привет передает – я бы не стал так сильно беспокоиться. А тела Галмара ни ты, ни я не видели.

Ярл Винтерхолда был прав. Корир (при помощи своих людей, разумеется) лично уложил тело Ульфрика Буревестника в погребальную ладью и затем сжёг, и за всем этим наблюдал генерал Туллий, а легат Рикке так и вовсе шептала заупокойную молитву по бывшему соратнику. И потому сомнений в том, что бывший ярл Виндхельма мертв и похоронен, не было ни у кого. С Галмаром всего этого не произошло – а пока опознанное мертвое тело не будет запечатано в гробу в ближайшем Зале Мертвых (или сожжено на погребальном костре), покойником объявлять кого-либо нежелательно.

– Может, он всё-таки от ран не оправился? – в глазах Драконорожденной играла надежда: всё же без хорошего целителя и множества лечебных зелий второму вождю Братьев Бури будет тяжело излечиться. – Или не оправится в ближайшем времени.

– Галмар силен и крепок. Да и казнить его в доспехах повели – может, они на себя часть удара и приняли.

– Дураки вы оба, – подала голос Тейна. – Одна – что вообще вмешалась, второй – что её переубедить не сумел.

Блёнвенн с улыбкой подошла к женщине поближе, присела перед ней на корточки и ненавязчиво, ласково погладила её белые волосы.

– Я же не усижу на месте, – через руки бретонки прошло светло-зелёное свечение, плавно перетекавшее по всему телу жены ярла. – Да и, может, к лучшему оно всё, после Вайтрана имперцы всё равно к Винтерхолду рано или поздно двинулись бы.

– Держала бы ты свою магию при себе, – Тейна позволила себе усмехнуться.

– Ладно. Хватит вам обоим сидеть, – жестко произнесла архимаг. – Тут прибраться надо и решить, что делать с трупами. А потом узнать, не вытряс ли чего ваш легат.

– Может, к тебе в подземелья пока перетащим? – предложил ярл.

С недовольным вздохом Драконорожденная закатила глаза.

– Корир, ты видел у меня где-нибудь вывеску «склад дохлых Братьев Бури»?

– Нет, не видел.

– И не увидишь. Потому что у нас её нигде не висит. Складированием дохлых Братьев Бури мы не занимаемся. И, да – оживлять трупы я не умею, я – не некромант.

– А тот колдун из таверны умеет? – поинтересовалась нордка.

– Не знаю, – бретонка с отчаянием в глазах вздохнула.

Разговаривать с архимагом Неласар всё равно не будет: обиделся, словно ребенок, за то, что ему Звезду Азуры не принесли, и до сих пор злится – даже предложение вернуться в Коллегию отверг!

– Может, просто расчленить трупы, сложить всё в мешок и закопать? – предложила девушка. – Всё равно скоро у них кровь свернется и капать не будет.

– Тебе не приходилось оставлять неразделанную дичь в тепле? – недовольно пробурчала Тейна. – Представляешь, как они вонять тут будут, пока у них кровь окончательно не свернется? А сейчас – только грязи развезем больше. Уж лучше так пусть вынесут и где-нибудь закопают.

– Не хочу народ пугать, – возразил Корир. – Лучше просто расстелить побольше тряпок, разделать трупы, завернуть во что-нибудь, чтобы не капало, и вынести по частям в мешках. Эй, парни!

Парочка стражников, охранявших Длинный дом, чинно приблизилась к господину.

– Возьмите побольше каких-нибудь тряпок, расстелите их здесь, затем разрежьте тех на куски и где-нибудь закопайте. А потом всё тут приберите. Любимая, проследишь за всем?

– Ненормальные, – вздохнула нордка. – Вы оба.

Легат Севан Телендас мучился над допросом несостоявшегося убийцы с самого утра. Парень оказался настолько упертым, что выпытать его имя уже казалось огромным достижением. Из коридоров послышались приветственные возгласы: в тюремные помещения пожаловал ярл. Данмер с замученным лицом вышел из небольшого кабинета – давая тем самым понять, что успехов у него нет.

– Ничего интересного так и не рассказал? – уточнила бретонка.

– Ну, смотря с какой стороны посмотреть, – военный грустно вздохнул. – Например, я про свою мать много чего нового узнал.

– В общем, я зову Древиса.

Той проницательности, что обладал легат, вполне хватило, чтобы сделать нехитрый вывод: пока он занимался пленником, произошло что-то ещё.

– Случилось что-то ещё?

– Галмар Каменный Кулак решил передать мне привет, – намеренно равнодушным тоном ответил Корир.

– Его разве не убили? Наши же его в ежа превратили!

– Как выяснилось, нет тела… – ярл с грустным вздохом развел руками.

Драконорожденная, не получив разрешения от Севана Телендаса, прошла в комнату, где имперцы допрашивали пленника. Парня предусмотрительно крепко привязали к стулу; на лице виднелись следы побоев – наверняка, впрочем, они были и на теле, дышал он тяжело – возможно, военные ухитрились сломать ему пару ребер и уж точно выбили пару зубов, но смотрел он на мир без тени страха, со злобой, словно загнанный волк. Девушка бегло изучила записи, сделанные рукой писаря – имя имперцам выбить удалось.

– Гельмут, – мягко позвала бретонка, коснувшись рукой с заклинанием головы парня; норд повернул на неё голову. – Ты же знаешь, кто я?

– Бретонское отродье, которое херачит своей магией во всех подряд, – недружелюбно ответил пленный.

Зеленоватое свечение по его телу едва расползалось – значит, одно из немногих заклинаний школы Иллюзии, которыми овладела архимаг, на него не подействуют так, как хотелось бы, сильная у парня воля. Но даже сейчас уже можно задать несколько нейтральных вопросов, на которые парень даст правдивый ответ.

– Это, в принципе, тоже, – Драконорожденная несложным заклинанием исцелила несколько шрамов на лице пленника. Хотелось показать, что она не желает парню зла. – Но ты же знаешь, что это лишь часть правды обо мне?

– Слушай, я в курсе, что ты пару лет назад назад замочила ящерицу-переростка. Но мне на это плевать, – Гельмут сохранял в голосе странное спокойствие и даже равнодушие. – Ты родилась имперской шлюхой, имперской шлюхой и сдохнешь.

Блёнвенн едва сдерживалась. Бретонское отродье, воровка, драконье отродье, ведьма (с разными не слишком приличными эпитетами)… Ко многому она уже привыкла, но имперской шлюхой её ещё никто никогда не думал называть. Дожилась. Норду плевать на то, что почти три года назад был повержен Алдуин! Сам Алдуин-Мироед, который пожирал в Совнгарде души павших героев! Который пробуждал драконов, нападавших на нордские города!

– А ты напал исподтишка, словно трус, – обиженно парировала архимаг. – Настоящие норды так не поступают. Скажи, тебя подослал Галмар или Кай?

– Галмар, – в глазах норда заиграла злоба. – Да, он жив. Ещё не совсем здоров, но умирать не собирается.

Бретонка вздохнула. Значит, Корир всё-таки не ошибся. И проблемы (если этот парень не блефует) у них двоих только начинаются.

– И он придет сюда, я права? Иначе какой он норд и воин, если будет отсиживаться за спинами своих людей?

– Не беспокойся. Придет. И лично снесет тому рыжему предателю башку.

– Так пусть приходит, – Блёнвенн прожигала Гельмута яростным взглядом. – Пусть накормит своими воинами моих друзей Дюрневира и Одавинга. А тот рыжий предатель лично снесет ему башку.

– К тому времени, как он сюда придет, ты уже сгинешь в Обливионе.

– Поэтому твой удар мне предназначался?

– Да. Меня отправили убить тебя.

Логика в поступках Галмара определенно была: убить Драконорожденную, чтобы защитникам Винтерхолда не пришли на помощь драконы. Что же, заклинание хоть как-то сработало, и удалось выведать у пленника хоть что-то. Но помощь Древиса Нелорена здесь всё равно нужна, пусть мастер Иллюзии заставит его выдать местонахождение лагеря Братьев Бури.

– Спасибо за сотрудничество, Гельмут, – проскрежетала бретонка. – Теперь я знаю всё, что мне нужно.

Девушка вернулась к мужчинам, встретив неодобрительный взгляд имперского легата и торжествующий – ярла Винтерхолда.

– Какой вам толк от того, что этот парень быстрее расколется? – недовольно поинтересовался Севан Телендас.

– А ты до сих пор не догадался, легат? – ядовито ответил Корир. – Она хочет сровнять лагерь, где засел Галмар, с землей.

– Вот только самоуправства мне не хватало, – проскрежетал данмер.

Дальнейшие возмущения военного прервал появившийся в подземельях стражник.

– Господин, – позвал он. – В город талморцы прибыли. Хотят вас видеть.

Легат, ярл и архимаг с недоумением переглянулись. Что талморцам потребовалось в Винтерхолде? Они не могли знать про оба нападения, и даже если они в курсе, что Галмар Каменный Кулак жив, зачем им заявляться здесь?

========== Талморская услуга ==========

– Агент Фалкар, к вашим услугам, – приятным голосом представился волшебник в талморской форме (для правителя Винтерхолда все высокие эльфы что по голосу, что по лицу казались абсолютно одинаковыми – норд был готов поклясться, что не отличит этого талморца от колдуна из таверны, поменяйся они нарядами). – А вы, я так полагаю, ярл Корир, архимаг Кровадин и…

Талморец замялся – как звали имперского представителя в этом убогом городишке, он и узнавать не желал.

– Легат Севан Телендас, уполномоченный военный наблюдатель, – напомнил данмер. – К вашим услугам.

– Прошу простить мою забывчивость, – почти промурлыкал агент.

– Говорите уже, зачем пришли, – злобно потребовал Корир.

– У меня предписание осмотреть ваш дом и задать вам несколько вопросов. Госпожа архимаг, вы, пожалуйста, тоже далеко не уходите.

Само появление талморских солдат что-либо хорошее редко сулило – и сейчас Драконорожденная ожидала от этих альтмеров любой пакости.

– И на каком основании? – не менее злобно продолжил ярл.

– На основании того, – агент Фалкар предъявил несколько ордеров, – что мы желаем убедиться, согласны ли вы полностью отказаться от идей движения Братьев Бури и готовы соблюдать требования Конкордата Белого Золота. Это обычная процедура, знаете ли. А с вами, госпожа архимаг, я бы просто желал переговорить лично и наедине.

Лично и наедине. Ни то, ни другое девушке не нравилось. Мало ли что наточившая на неё зуб Эленвен приказала своему подчиненному? В конце концов, казнь Ульфрика испортила Талмору все карты – а состоялась она как раз благодаря Драконорожденной. Что если этого эльфа прислали убить её?

– Всё, что касается дел Талмора к Коллегии, касается и меня, – заступился Корир, заметив на лице архимага испуг. – Так что разговаривать будете при мне.

Альтмер остался невозмутимым.

– Что же, пожалуй, приступим. Легат, ваше присутствие будет необязательным, к вам у нас никаких вопросов нет. Пока что.