Текст книги "Залечь на дно на Солстхейме (СИ)"

Автор книги: Marianna Girl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

– Изгои – последняя проблема, о которой бы я волновался.

И которую талморцы, вероятно, сами и создали, – про себя предположила Драконорождённая. Конечно же, свои мысли она не озвучивала – выпивка в таком количестве язык не развяжет, а лишний раз злить или отпугивать эльфа ей почему-то не хотелось.

– В таких ситуациях на первый план выходит другое. Я бы больше беспокоился о том, где найти укрытие на ночь. Как избежать встречи с хищниками. Как переправиться через горные реки вброд. В конце концов, на что в короткие сроки заменить форму и за кого себя выдать при случайной встрече с местными мирными жителями.

Блёнвенн знала, что форма талморского юстициара – не сама практичная и удобная вещь, чары на ней – не самые лучшие, а характерный покрой не позволял ни с кем спутать её обладателя. И потому решение от неё избавиться в случае чего выглядело очень здравым. Только иногда бретонке казалось, что юстициары ни за что не расстанутся со своей формой, она для них – предмет какой-то особой гордости, принадлежности к высшему классу среди высшей расы.

– Не обижайтесь, но мне иногда кажется, что ваша форма для вас слишком много значит.

– Да, многие из нас действительно слишком привязаны к ней. Но для меня это лишь несколько кусков ткани и кожи, не слишком удобно скроенные и не слишком хорошо зачарованные, к тому же. В конце концов, форму всегда можно новую получить, а вторую жизнь никто не подарит.

– Почему мне кажется, что вы думаете совсем не как талморец? – в голосе Драконорождённой слышались лёгкие нотки упрёка.

– Жизнь иногда преподносит множество сюрпризов, – эльф принялся обводить пальцем края кружки. – Я попадал в ситуации, где было просто необходимо забыть, что я – чистокровный альтмер, талморский юстициар и победитель в Великой Войне. Когда перед вами стоит лишь одна задача – выжить, ваше происхождение никого не будет волновать. Вы будете либо жертвой, либо выжившим. Многие мои коллеги этого, к сожалению, не понимают. Возможно, они слишком глупы, чтобы понять это. Возможно, слишком упрямы.

Талморец, который считает своих коллег глупее себя – для Блёнвенн это было настоящим открытием. Может, именно поэтому его отправляют служить в самых тяжёлых условиях, чтобы лишнюю даже для альтмеров спесь сбить?

– Может, ещё по суджамме? – с невинной улыбкой предложила девушка.

– Мне показалось, что мы с вами прекрасно и без выпивки поддерживаем беседу. Прошу прощения, если утомил вас своими разговорами.

– Нет-нет, что вы, – бретонка пыталась выглядеть убедительной и дружелюбной. – Скажите, что привело вас в Талмор?

– То же, что и всех остальных – хотел получить больше власти, но вместо этого пришлось лазить по забытым богами уголкам Тамриэля.

– А где вам приходилось тяжелее всего? Здесь, на Солстхейме, или где-либо ещё?

Анкарион неожиданно рассмеялся.

– Нет. Солстхейм – это просто рай по сравнению с многими передрягами, в которых мне пришлось побывать. Тяжелее всего было на море. Пираты хитры и коварны, их тайные лагеря разбросаны по множеству мелких островов, а за свою жизнь и свободу они сражаются до последнего. Однажды наш корабль попал в шторм. И разбился у берегов какого-то небольшого острова. На первый взгляд, всё прекрасно – на острове была пресная вода, у побережья можно ловить рыбу, с деревьев – срывать съедобные плоды. Но кто знал, что пираты устроили там свой лагерь – и мы попались к ним в плен. На том острове я свою свою команду растерял, мог бы погибнуть и сам, но их капитан меня сильно недооценил. С двумя товарищами я попытался сбежать, нас обнаружили, тех двоих убили, капитан зачем-то решил дать мне немного форы – видимо, посчитал, что если не он или его головорезы убьют меня, это сделает остров. Я сбежал оттуда, и меня не убил ни остров, ни он со своими головорезами. Добрался до Анвила, нашёл там наших представителей. Вернулся на Алинор. Написал начальству множество отчётов и объяснительных. И после всего этого меня отправили на Солстхейм с новыми… подчинёнными, которых я пока не могу назвать «своей командой». На новом корабле, который я тоже не могу назвать своим.

Всё-таки этот альтмер создал очень приятную иллюзию себя, которую бы очень не хотелось разрушать. Потрёпанный жизнью, научившийся не показывать собственное высокомерие окружающим, он выглядел единственным из всех представителей своей партии, кто вызывал к себе настоящее сочувствие. Впрочем, такого лучше как раз держать подальше от цивилизованного мира, гонять по глухим лесам и горам – ведь окажись Анкарион в Скайриме, среди тех, кому приказано истреблять почитавших Талоса, он с заданием справится. Но почему-то девушке казалось, что выслеживать деревенщину, не готовую отказаться от старых традиций, этому талморцу будет неинтересно, и он сам сбежит от такой службы в горы или в моря, на что-нибудь действительно опасное.

– Ну, а вы… что привело вас сюда? – эльф решил перевести тему, будто бы не желая отвечать на грядущий и такой ожидаемый вопрос своей собеседницы.

Что наврать талморцу, Блёнвенн не знала. Конечно, можно было бы просто сказать, что она с друзьями просто в экспедицию отправилась, но альтмер просто обязан будет задать вопросы о Мираке, о связывающей их драконьей крови… В конце концов, почему его до сих пор не заинтересовала необычная броня на бретонке, её необычный меч и кинжал, и почему Камни Солстхейма она освобождала одна, без друзей? Может, просто значения не придаёт?

– Научная экспедиция, – всё-таки соврала бретонка.

Девушка уже раздумывала, о чём следует сказать правду, а о чём – соврать, но две крепкие фигуры в доспехах, появившиеся возле входа, отвлекли её. Наконец-то, пришли! Живые! Драконорождённая подскочила, кинулась на шею любимому, крепко поцеловала его, потом обняла Корира, затем, как могла, сгребла обоих в охапку. А заметив на лице обоих кровоподтёки и синяки, Блёнвенн ахнула от испуга. Всё-таки влезли куда-то – и хорошо, что большими травмами не отделались!

– Вы… вы где пропадали? – поинтересовалась она.

– Венн, не переживай ты так, – браво посоветовал Онмунд. – А чем мы занимались, ты просто не поверишь! Мы нашли новые залежи эбонита, сразились с драконьим жрецом, раскрыли заговор…

Драконорождённая удивлённо посмотрела сначала на молодого волшебника, затем перевела взгляд на Корира, выглядевшего более угрюмым, чем обычно.

– Так, сейчас вы мне всё-всё рассказывать будете, – девушка с притворным недовольством сложила руки на боках. – И очень подробно.

– Расскажем, – вздохнул ярл. – Только ты сначала объясни, что за эльф рядом с тобой сидит.

Увидел правитель Винтерхолда талморскую робу, или просто устал и сейчас будет всем подряд недоволен, бретонка пока не понимала.

– Это Анкарион. Он помогает нам.

– Талморец – и помогает? – Корир едко поднял бровь. – Пойдём тогда, познакомимся с таким необычным талморцем.

Всё-таки маскировку альтмер себе не слишком удачную сделал, ему нужно было с самого начала избавляться от талморской накидки, чтобы привлекать меньше внимания. И это значит, что сейчас придётся терпеть ворчание Корира, затем расставаться с приятными иллюзиями насчёт Анкариона, а под конец вечера окончательно испортить себе настроение, выслушивая гневную перепалку обоих.

– Давайте вы хотя бы кирасы снимете, – посоветовала архимаг.

Альтмер делал вид, что терпеливо ждёт возвращения новой знакомой и её друзей, но Драконорождённая уже предполагала, что он лишь готовится к грядущему разговору. Немного оживился он лишь когда архимаг с только что прибывшими товарищами вернулась за стол.

– Гелдис! – в голосе ярла звучала некая странная бравада. – Принеси нам на четверых этого скаальского мёда!

Трактирщик послушно кивнул головой, принёс ещё две кружки и две уже откупоренные бутылки синего цвета, Корир принялся разливать медовуху, в глазах эльфа мелькнуло недовольство.

– Мне, пожалуйста, не надо, – пока что вежливо попросил он.

– Блёнвенн сказала, что ты помогаешь ей.

– Да. Так и есть.

– Ты, я надеюсь, понимаешь, что без видимости уважения хорошего сотрудничества не бывает, – талморец в ответ глухо замычал, но всё же согласно закивал головой. – Тогда пей до дна.

Анкарион с глубоким вздохом всё-таки осушил свою кружку до дна и недовольно посмотрел на ярла Винтерхолда. Бретонка готовилась к грядущей перепалке, обдумывала, кем ей притворяться сейчас – зашуганной и чрезмерно смирной овечкой или жизнерадостной легкомысленной девицей, обрадованной встречей с друзьями? Всё-таки, наверное, лучше легкомысленной девицей – прижиматься к Онмунду, держать его за руку, иногда пытаться разряжать накаляющуюся атмосферу шутками.

– Ох, я же вас друг другу так и не представила, – Блёнвенн невинно улыбнулась. – Анкарион, это мои друзья, Корир и Онмунд. Господа, это Анкарион, самый приятный талморский юстициар, которого я встречала. Он помогал нам с Фреей освобождать Камни Солстхейма.

– Рад встрече, – талморец всё так же пытался оставаться вежливым.

– Значит, говоришь, помогал ей и Фрее? – Корир разливал новые порции медовухи по стаканам, альтмер вновь пытался возражать, но безуспешно. – Не ожидал, должен признать. Видишь ли, наше знакомство с Фреей прошло не лучшим образом, а у тебя, как я понял, такой проблемы нет.

Эльф несколько коварно ухмыльнулся.

– Не скажу, – альтмер всё-таки отхлебнул немного медовухи. – Поначалу Фрея тоже была не слишком дружелюбна, но мы пару раз вместе сходили на охоту, затем с её отцом мы пытались изучить… природу всего этого… – язык талморца начал заплетаться, медовуха овладевала разумом, мешала привычно объясняться, – в общем, всего этого, что здесь творилось. И вот, разобрались.

Теперь уже коварно захихикал Онмунд.

– Наверное, Фрею лучше не злить, – предположил он.

– Она будет не первой женщиной, решившей убить меня, – фыркнул Анкарион; в глазах молодого норда блеснуло любопытство, смешанное с недоумением, альтмер позволил себе ещё несколько глотков медовухи и неожиданно оттянул горловину куртки вниз, продемонстрировав белёсый прямой шрам от шеи до ключицы. – Вот, смотри: это мне одна одна редгардка на память оставила – полоснула меня кинжалом, подумала, что я бросаю её. Горячая штучка была, и хитрая, и своих предала, и нас в конечном итоге тоже ни с чем оставила. А вот это, – талморец обнажил левый бок, – от моей сослуживицы, в самом начале моей карьеры дело было. Она застукала меня со служанкой-хаджиткой и шарахнула молнией из ревности. Вы ничего не подумайте, мне просто была нужна информация.

Молодой волшебник всё же не сдержался и снова позволил себе несколько смешков.

– У вас такой жизненный опыт богатый, – восхищённо произнесла Драконорождённая; эльф в ответ согласно закивал головой.

– Прошу прощения, я могу выйти? – попросил альтмер. – Мне что-то нехорошо стало…

Анкарион принялся нащупывать твёрдую опору, пока без сознания не рухнул на столешницу.

– Этого я и дожидался, – вздохнул Корир. – Спасибо, что угостила его своим зельем, работу мне облегчила.

Такого хода от ярла бретонка не ожидала – оставался спокойным, дождался, пока талморец не опьянеет и не отключится!

– А теперь рассказывай, как у вас там всё прошло. Без посторонних ушей. Я ведь надеюсь, ты не полностью этому эльфу доверяешь?

– Не полностью, – ответила девушка. – Но актёр он превосходный, ещё немного – и начала бы доверять. И вам бы он тоже начинал нравиться.

– Он – талморец. Им нельзя доверять ни при каких условиях, тебе ли этого не знать? Ладно, рассказывай.

– Камни мы очистили. У Нелота я тоже была, вместе с ним мы достали Чёрную Книгу. И я узнала, что Чёрные Книги – это портал в Апокриф, и я была там.

– Ты видела Мирака? – оживился Онмунд.

– Нет. Но я поговорила с Хермеусом Морой. Он научил меня второму слову силы бесплатно, в награду за то, что я повеселила его, пока добиралась до… выхода из этой книги. И обещал научить третьему в обмен на то, что я приведу к нему отца Фреи.

Ярл задумался, будто бы обдумывал услышанное.

– Всё слишком хорошо складывается, – заключил молодой волшебник.

– Да. Действительно, – подтвердил правитель Винтерхолда. – Скажи, этот демон не говорил, чего он ещё хочет?

– Хочет избавиться от Мирака моими руками, – ответила волшебница. – И в обмен на это он покажет, как расторгнуть контракт с Ноктюрнал.

Мужчины переглянулись.

– И что ты думаешь делать?

Помогать даэдрическому принцу Блёнвенн не хотела – ведь это обозлит на неё скаалов. Да, избавиться от власти Ноктюрнал очень хотелось, Хермеус Мора правильно сказал, что не место Драконорождённой среди воров. Но на этот счёт у девушки были кое-какие идеи: она знала, что морфальский придворный волшебник исцеляет от вампиризма, разрывает договор смертного с самим Молагом Балом, возможно, он сможет разорвать договор и с Ноктюрнал, подарив ей другую душу?

– Я не знаю. Наверное, попробую договориться с Мираком.

– Это опасно, – заключил Корир. – Мираку что-то нужно от тебя. Он может навредить тебе, иначе почему он связывался с тобой не как с архимагом, а как с Драконорождённой? Почему посылал своих культистов и так хотел выманить тебя на Солстхейм поскорее?

– И что посоветуете?

– Хермеус Мора навязал тебе правила игры. Как обычно бывает с даэдра, – заключил молодой волшебник. – От них нельзя уйти и нельзя нарушать.

– Как думаешь, Хермеус Мора убьёт отца Фреи или сможет решить всё мирно? – поинтересовался ярл.

– Не знаю, – бретонка грустно вздохнула.

– Хорошо. Что даст тебе это третье Слово Силы?

– Хермеус Мора сказал, что это уравняет мои шансы в битве с Мираком. Но я хочу попробовать договориться с Мираком без боя. Мне кажется, он должен понимать, что если Хермеус Мора хочет от него избавиться, то его жизнь в моих руках.

Правитель Винтерхолда вновь задумался.

– Раз это уравняет твои шансы, тогда сделай то, что приказал демон, – посоветовал он. – А затем или убей Мирака, или уговори его освободить тот Камень Дерева и пообещай, что задумывала. Пусть скаалы злятся на нас – но своё обязательство перед ними мы выполним.

Холодный, спокойной тон, которым Корир советовал отправить невинного человека на убой даэдрическому принцу, пугал бретонку, норда, которого она знала – импульсивного, но всё же ценящего человеческую жизнь, а уж тем более не горящим желанием исполнять прихоти даэдрических владык, словно подменили, словно кто-то другой разговаривает за него…

В проходе показались две массивные фигуры в костяной броне – отвлекшие Драконорождённую от жутких мыслей.

– Советник Морвейн желает видеть вас двоих у себя, – вежливо объявил один из них. – Мы проводим вас в его поместье. Девушка может пойти с вами.

Норды радостно улыбнулись, их подруга с недоумением оглядела их.

– По дороге мы тебе всё объясним, – довольно произнёс Онмунд.

========== Первый и последний спуск ==========

Блёнвенн велела искать в Вороньей Скале работу, и Онмунд намеревался исполнить эту просьбу. Делать всё равно нечего, а хоть какой-нибудь библиотеки в этом городке нет. Ещё и за Кориром надо не забывать приглядывать – не давать ему расслабиться и забыть тех крох, что удалось вбить ему в голову. Волшебник оглядел городскую площадь. Рядом с трактиром разбил лавочку торговец всякой всячиной – не похоже только, что ему нужны помощники. Совсем недалеко от порта расположилась кузня – неплохой вариант, кузнецам всегда нужна помощь. Напротив таверны стояла лавка алхимика, где моложавая данмерка прямо на глазах у своих будущих покупателей готовила зелья. Тоже неплохой вариант, возможно, ей тоже нужна будет помощь. Наниматься в работники к местным фермерам Онмунд не собирался – пахарем он был не лучшим.

Первым делом волшебник направился к кузнецу – если что, к нему можно будет и Корира отправить, силы у ярла Винтерхолда всё-таки не занимать, да и не сказать, что мозгов совсем уж нет.

– Ты купить чего хочешь, или просто поглазеть? – недружелюбно отозвался кузнец, заметив возле своей лавки посетителя.

– Я работу ищу – если нужен помощник, наймусь с удовольствием.

Бретон презрительно ухмыльнулся.

– Работы, парень, здесь уже много лет нет, не то место ты выбрал. Если мечом владеть умеешь – можешь попробовать к капитану Велету подойти, вдруг он с советниками тебя в своё редоранское семейство запишет. Я слышал, они не только данмеров на службу берут.

– Это я тоже слышал, – парировал Онмунд. – Но, нет. Мне здесь нужна временная работа. Зиму скоротать.

Кузнец отложил молоток в сторону и принялся разглядывать костяную кирасу, которую всё это время чинил.

– Слушай, это твоя же девчонка с Камнем Земли что-то сделала и тех чудищ вызвала, а затем вы с редоранской стражей их убили? – волшебник согласно кивнул головой. – Ну, вот, после этого, представляешь, мы перестали по ночам к этому камню бегать, строить что-то вокруг него. А до этого каждую ночь, вроде, засыпаем, но какой-то урод в голове всякие бредни вещал, а утром приходим в себя, в руках молоток с зубилом, а тело так себя чувствует, словно ты всю ночь камни тягал.

– Так что насчёт работы? – напомнил молодой норд.

– Есть у меня для тебя одно поручение. Живёт у нас один старый имперский хрен, Кресцием Кареллием зовут. В общем, ничего особенного с ним нет, так, старикашка поехавший, не больше. Только вот этот гад мою кирку спёр. Я пытался сам с ним поговорить, но он меня как будто не слушает, бормочет себе под нос какие-то бредни, а у меня и так каждая минута на счету.

Онмунд лишь недовольно нахмурился: «задание» выглядело очень странным и даже немного унизительным. Неужто этот здоровяк с каким-то выживающим из ума старикашкой не разберется?

– Почему ты к стражникам не обратишься?

– Хочу разрулить всё по-соседски, без лишнего шума. Знаешь, эти редоранцы хоть себя и считают суровыми истинными воинами, но бумажки они тоже писать любят. А у меня нет ни малейшего желания тратить эту писанину своё время. Тебя если такая работёнка не устраивает – так и скажи.

Что-то заставило волшебника согласиться с таким странным предложением – в конце концов, работа непыльной выглядит.

– Только запомни: кирка у меня не простая, а древняя.

Онмунд одарил кузнеца полным недоумения взглядом.

– Из другого металла сделана, и по форме не совсем такая, как обычная… В общем, увидишь – поймёшь.

Пока что с сумасбродным стариком волшебник решил разбираться сам. В конце концов, можно вежливо попросить, вежливо всё объяснить, простеньким заклинанием иллюзии поработать – вряд ли старик-шахтёр обладает такой уж сильной волей.

Как удалось узнать у всезнающего трактирщика, Кресций Кареллий – единственный в городе имперец, шахтёр в третьем поколении, бредит старыми записями своего прадеда, каждый день спускается в опустевшую шахту, надеясь, очевидно, на чудо.

– Нашел что-нибудь?

Вопрос ярла поставил молодого волшебника в тупик. Сказать, что он собирается выполнить поручение кузнеца, попытаться вытрясти у старого имперца украденную кирку? Или просто соврать, что ничего нет?

– Пока ничего. Пойду в ещё одно место схожу.

Юноша предпочёл быстрее избавиться от внимания правителя Винтерхолда и в шахту пока отправился самостоятельно. Может, заодно удасться расспросить старика, что он ищет, и наняться ему в компаньоны? Лишние руки в таком деле никогда не помешают – тем более, если эти руки принадлежат волшебнику Коллегии Винтерхолда. Имперца удалось застать за спором с женой – обычные разговоры о том, что пожилая данмерка не хочет оставаться вдовой, что волнуется за мужа… Блёнвенн такие же песни заводит, правда, почему-то она считает, что ей самой можно жизнью рисковать, а собственного хускарла в Коллегии сидеть заставляет!

– Эй, а ты ещё кто? – буркнул старик.

– Извините, я насчёт древней кирки… Ваш кузнец утверждает, что вы её без спросу взяли, а она ему нужна… – Онмунд боялся, что выглядит неубедительно, что этот имперец сейчас рассмеётся ему в лицо и отправит куда подальше, уже приготовился творить заклинание.

– Гловер Меллори-то? Сказал, что без спросу взял? – в голосе старого шахтёра действительно послышались смешки. – Да он сам её наверняка у скаалов… без спросу взял!

– Но это нехорошо, вы не находите – брать у соседа без разрешения. Может, вы с ним поговорите сами, скажете, что она вам нужнее?

Теперь смеялся не только старик, но и его жена. Молодой волшебник всё же сотворил заклинание, окутав чарами и старого имперца, и данмерку.

– Ладно. Раз, по-твоему, нехорошо у соседа без разрешения брать – можешь отдать кирку Гловеру, – снисходительно произнёс Кресций Кареллий.

Имперец взял стоявшую возле стены кирку несколько необычной формы – более изящную, чем обычная, украшенную узорами, а её шипы были словно тоньше, вот-вот, казалось, обломятся.

– Скажите, а правда, что о вас в городе говорят? Что вы надеетесь найти в шахте ещё залежи эбонита?

Старик необычно оживился.

– Я не просто надеюсь, – ответил он. – Я знаю, Восточная Имперская Компания что-то скрывает! Видишь ли, недавно мы решили порядок у нас на чердаке навести, и я наткнулся на записи своего прадеда…

– Кресций, не начинай, – попросила данмерка. – Нашему гостю…

– Тише, женщина, не видишь, нашему гостю как раз интересно! Так вот, мы нашли на чердаке записки моего прадедушки – его письмо Восточной Имперской Компании и ключ – который идеально подходит к решетке на нижнем уровне шахты. Как я понял, мой прадед должен был исследовать то, что спрятано за ней, он пытался – но не вернулся. Нам сказали, что он погиб в результате обвала, но я чувствую: здесь что-то не то. Восточная Имперская Компания пытается что-то от нас всех скрыть!

– Дайте угадаю: вам нужен помощник, чтобы расследовать это дело?

– Вот именно, мальчик. Слышал, как моя жена чуть не ревела о том, что я слишком стар, и что убиться в этой шахте могу?

– Ты и правда убьёшься там, дурак старый! Или свалишься куда, или злокрысы с пауками тебя сожрут и косточки одни оставят! – возразила данмерка. – Послушай, парень, если ты сможешь успокоить моего мужа – пожалуйста, помоги ему. Кресций, отдай ему этот проклятый ключ, и расскажи всё, что считаешь нужным. И пойдём уже домой.

Имперец недовольно ойкнул и протянул молодому волшебнику старинный ключ.

– Мой прадед наверняка вёл во время экспедиции какие-нибудь заметки. Если тебе удастся их найти – принеси их мне, пожалуйста.

– Отплатим, чем сможем, – добавила женщина. – Только избавь нас от всех этих сомнений.

– Хорошо. Но мне нужно немного подготовиться, – предупредил Онмунд.

Молодой волшебник вышел на улицу с довольной улыбкой. Работу ему удалось найти весьма и весьма непыльную. Сейчас отнесёт Гловеру Меллори его древнюю кирку, вернётся в таверну, переоденется и отправится раскрывать тайны Восточной Имперской Компании. Вот же Блёнвенн обзавидуется, когда узнает!

– Ого, быстро ты прижал этого старикашку, – восхитился кузнец.

– Это было не так сложно. Но, надеюсь, на наш с вами уговор это не повлияет.

Бретон злобно фыркнул, убрал кирку за прилавок и протянул парню набитый золотом мешочек.

– Сотня золотых, парень. Считай, от сердца оторвал.

Сотня золотых. Хватит на десять дней постоя в «Пьяном нетче», если добывать пищу охотой и собирательством. Может, действительно стоит к Дому Редоран обратиться, вдруг им понадобятся услуги боевого мага хотя бы на одну зиму? И скучать не придётся, и деньги можно будет заработать. Или же проситься жить к скаалам, помогать им в хозяйстве за кров и еду.

– И всё же подумай над тем, чтобы к редоранцам пойти, – по-дружески посоветовал кузнец.

Онмунд лишь изобразил приятную улыбку и предпочёл вернуться в таверну, почти сразу же принялся переодеваться.

– Онмунд, ты куда собрался? – Корир закрыл дверь в комнату и загородил собой выход.

– Работёнку одну нашел, – волшебник, как мог, выдавливал из себя загадочный тон. – Вот, возьми, считай, это аванс!

Юноша бросил на столик мешочек с золотом.

– И что за работа, позволь узнать?

Интерес знатного сородича был предсказуем: захочет сейчас увязаться, чтобы в городе не скучать. Но на такую компанию Онмунд не рассчитывал, не хотел отвечать ещё и за ярла, который за пределы родного городка редко вылазит.

– Ты будешь сидеть здесь.

– Не надейся.

Волшебник недовольно выдохнул. Как бы избавиться от такой компании? Быстро надеть доспехи, а затем просто уйти? Сказать, что работа будет опасной, припугнуть возможной встречей с нежитью?

– Слушай, я собираюсь спуститься под шахту Вороньей Скалы – один местный сказал, что давным-давно там какой-то проход нашли, но исследователи не вернулись. Вдруг для тебя там опасно?

– Тогда я тем более с тобой пойду, – в голосе правителя Винтерхолда звучало всё больше напора.

– Ты хочешь, чтобы Блёнвенн мне голову оторвала за то, что не досмотрел за тобой?

– А если ты оттуда живым не выберешься – голову она оторвёт уже мне.

Онмунд недовольно покосился на соплеменника: а он не подумал о том, что оба выбраться не смогут? Зачем тогда он предпочёл бросить город, бросить жену в обмен на иллюзию безопасности?

– А если оба там погибнем?

– Зачем тогда брался за эту работу, раз велик риск там погибнуть?

Доводы Корир приводил разумные: о том, что в неизученных проходах будет настолько опасно и что велик шанс оттуда не выбраться, сам молодой волшебник даже не подумал. Да, смерти он не боялся – особенно после рассказов Драконорождённой о Совнгарде, но умирать сейчас юноша не хотел. Тем более, что сейчас его смерть не принесёт никакой пользы и не будет иметь никакого смысла.

– Ладно. Давай помогу надеть броню. Только там, внизу, ты будешь слушать меня и делать всё, что скажу я.

На лице правителя Винтерхолда показалось недовольство.

– Я в курсе, что ты – ярл, а я лишь хускарл тана твоего города, но злокрысам и паукам до этого никакого дела не будет, сожрут тебя и не посмотрят, что ты хоть самим императором был.

– Хорошо. Раз уж тебя сама Предвестница когда-то похвалила, и Довакин тебе полностью доверяет – так и быть. Буду тебя слушать и делать всё, что ты скажешь.

***

Путь до таинственной двери, хранившей старинные тайны, был не слишком безопасен. Морозные пауки, неизвестно чем здесь питавшиеся, отощавшие и обозлившиеся злокрысы – удивительно, как они до сих пор старика-шахтёра не пожрали!

– Я всё спросить хочу: почему ты Блёнвенн по имени не всегда называешь? – неожиданно поинтересовался молодой волшебник.

– Не знаю даже. Когда она первый раз пришла ко мне, я знал только, что это она – Довакин, даже сам видел, как она Кричала и поглощала драконью душу. В тот вечер я узнал её, то, конечно же, очень удивился, расспросил, что она делает в «Замёрзшем очаге». И немного расстроился, когда она ответила. Как ты понимаешь, видеть Драконорождённую в качестве нового архимага многие хотели бы меньше всего. Я был в их числе.

Древис Нелорен как-то говорил о похожем – все разумные существа создают себе зону душевного уюта, строят вокруг неё воображаемые стены, придумывают самые немыслимые оправдания, лишь бы не нарушать этот душевный уют и покой. Онмунд решил, что Корир просто-напросто огораживал себя от мыслей, что он каждый вечер выпивает с архимагом Коллегии, слушается советов архимага Коллегии – а иногда сам даёт их, что благодаря архимагу Коллегии он сохранил власть и восстановил свой город. Ему проще думать, что это Довакин помогла сохранить ему власть (возможно – и жизнь), помогла восстановить город, это Довакина он считает своим другом. Эта воображаемая стена имела успех, справилась не только с задачей сохранить ярлу душевное равновесие, но и помогла быстрее свыкнуться с мыслью, что Винтерхолд связан с Коллегией, живёт и всегда жил благодаря ей, что маги – не враги простым горожанам, не какие-то чудовища и поцелованные Шеогоратом отродья, а самые обычные люди и меры (ну и хаджиты).

– Ты её, в конце концов, тоже по имени не всегда называешь, – в голосе правителя Винтерхолда послышалась насмешка.

– Можно подумать, ты своей жене никогда ласковые прозвища не давал.

Корир промолчал, и молодой волшебник решил закрыть эту тему. Всё-таки это не его дело, какие в ярловой семье царят отношения.

– Мы пришли, – юноша призвал волшебного светлячка. – Кресций говорил об этом месте. Надо сейчас доски сломать – и окажемся прямо возле той двери.

Правитель Винтерхолда как-то послушно хмыкнул и принялся осматривать доски – старые, но ещё крепкие с виду. И затем голыми руками сорвал их с гвоздей! Онмунд смотрел на знатного сородича с нескрываемым удивлением.

– Не такие уж эти доски и крепкие, – фыркнул мужчина.

За столь примитивным заграждением скрывалась металлическая решетка, запертая на ключ – тот самый, выданный Кресцием Кареллием. Воздух в камере стоял тяжелый, будто бы протухший. Как в Саартале. Наверняка здесь попадутся и драугры, – решил молодой волшебник и жестами велел спутнику двигаться тише, а сам приготовил заклинания. Онмунд жалел, что так и не подружился с школой колдовства, что не взял с собой лук со стрелами и какой-нибудь ветоши – можно было бы убивать оживающих мертвецов, когда те только-только поднимались бы из своих могил. Да, они взяли несколько свитков вызова атронахов и воскрешения мертвецов – но их волшебник решил приберечь. А вон, кажется, и первый – лежит на полке, готовый в любой момент подняться. Эх, жаль всё-таки, что Блёнвенн нет рядом – она бы со своими серьёзными огненными заклинаниями была бы очень нужна! Единственное, на что парень пока что мог рассчитывать – это слабенькая струя пламени и не менее слабая огненная вспышка. Впрочем, на слабых мертвецов и этого должно хватить, должно заставить их бесцельно бегать, противно пища, чтобы в конечном итоге окончательно издохнуть.

Норды осторожно продвигались вдаль, Онмунд надеялся, что эти драугры всё-таки обрели покой, что просто их тела так сохранились из-за царивших в склепе условий, обещал себе, что выучит нужное заклинание обнаружения, когда вернётся в Винтерхолд, или хотя бы посетит старика Телванни, узнает, почём он свои услуги в обучении предложит.

Где-то позади раздался противный скрежет, за ним последовал лязг металла. Ещё один послышался совсем близко. Волшебник осторожно повернул голову назад. Двое драугров восстали из своих могил, один был вооружён мечом, второй был лучником. Вон подоспел и третий, в его руках блеснуло заклинание…

– Сзади!

Лишь каким-то чудом ярл успел заслониться щитом от выпущенной стрелы. Возня привлекла внимание двоих поднявшихся мертвецов. В живых полетели ледяные шипы, от которых Онмунд вовремя заслонился оберегом.

– И как их убивать? – поинтересовался правитель Винтерхолда.

– Да как сумеешь. В общем, бери лучника, а на мне те двое. Как справишься – поможешь.

Будь по полу разлито масло, можно было бы отступить куда-нибудь подальше, поджечь его и наблюдать, как драугры пытаются преодолеть опасную для них огненную стену. Но придётся рассчитывать лишь на собственные магические силы. Молнии заставили мертвецов лишь пошатнуться, слабенький огненный шарик бездарно разбился о доспехи мертвеца. Ещё один разряд молнии. Онмунд решил подойти ближе, попытаться поджечь обоих, драугры почти одновременно бросились на него в атаку. Парень выхватил из ножен меч, укрепил тело заклинанием и приготовил оберег. Ухитриться оказаться у них позади. Нанести предательский, позорный – но такой важный удар в спину одному, постараться отрубить голову. Выполнить обманную атаку, держа наизготове во второй руке заклинание пламени, поджечь последнего мертвеца. Волшебник надеялся, что план он составил не самый худший, что хотя бы наполовину сработает, как задумывалось.