Текст книги "Залечь на дно на Солстхейме (СИ)"

Автор книги: Marianna Girl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

Блёнвенн опёрлась спиной о стену. Можно было бы немного поспать – но если дать себе слабость сейчас, она проспит дольше, чем до полудня. Лучше выпить сейчас зелье, снять с Камня Севера проклятье и затем идти отсыпаться. Делов-то: придти, Крикнуть один раз и спокойно уйти.

– Дайте мне зелья – и уже закончим с этим.

Спорить с упрямой девушкой оба мужчины не захотели. Отпускать её одну они всё равно не собирались, а если что-то вдруг пойдёт не так – защитят. Врочем, что может пойти не так? Дикие звери? От волков как-нибудь отобьются. Медведи должны уже впасть в спячку. А лисицы на людей очень редко нападают.

Несмотря на выпитое зелье, бретонку до Камня пришлось почти тащить; чтобы хоть как-то взбодриться, Блёнвенн по пути разжевывала сорванный прямо с куста цветок лилового горноцвета – и это хоть как-то привело её в чувства.

– Как только закончим – пойдёшь спать, – приказал ярл. – А Фрею и её отца мы на себя возьмем, если что.

Спорить с другом архимаг не стала: сама бы всё отдала, чтобы хотя бы пару часиков вздремнуть. И как Партурнакс без сна обходился за все эти сотни лет, что он ждал на вершине Глотки Мира? И как не сошёл с ума от постоянных медитаций над Словами Силы? Как вообще драконы обходятся без сна? Наверное, этого ей никогда не понять. Человеческое начало в Драконорождённой всегда было сильнее, об этом говорил и белый дракон, и Дюрневир.

Возле Камня Ветра происходило то же самое, что и в Вороньей Скале: скаалы бормотали что-то вроде молитвы, без устали строили вокруг древнего монолита каменные кольца. Да и сами древние монолиты друг от друга отличались разве что узорами.

– GOL!

Камень Ветра окутало золотистое сияние, построенные вокруг него кольца затрясло, а работавшие под странной властью скаалы будто воспрянули ото сна. По их постройке пошли трещины, просвечивавшие рыжим светом.

– Назад!

Девушку что-то со всех сил дёрнуло в сторону, за камни, послужившие укрытием, откуда-то сзади послышалось рычание, не принадлежавшее ни одному зверю.

– Что это ещё за тварь? – недовольно произнёс Онмунд.

Блёнвенн выглянула из-за укрытия. На месте построек, посреди небольшого озерца, окружавший древний камень, оказалось огромное уродливое существо, похожее на отрастившую лапы рыбу. Тело твари было покрыто скользкой на вид тёмно-серой кожей, веки сращены между собой, как у фалмеров, язык длинный, зубы на вид острые, а из пасти вылетали тёмно-зелёные щупальца. Чудовище махало перепончатыми лапами, как оружием, разбрасывая оборонявшихся скаалов по сторонам. О таком существе Драконорождённая никогда даже не слышала.

– Не знаю, – ответила архимаг.

– Ладно, вызывай дремору.

В воздухе повисла лиловая сфера, в которой постепенно проглядывались очертания воина, и призванный из Обливиона демон кинулся на тварь. Бойцом дремора оказался более умелым, чем таинственное существо, а зачарованный меч помог демону быстрее взять верх. Над изуродованным обожженным телом скопились освобождённые скаалы, с удивлением разглядывая, особо смелые уже пытались освежевать труп, надеясь использовать толстую шкуру в хозяйстве; другие интересовались, можно ли это существо есть – а если да, то не желали, чтобы столько мяса пропадало.

– Уходим, – приказал Корир.

Мужчины увели Драконорождённую прочь, не давая поддаться порыву любопытства, да и сама бретонка решила осмотреть и зарисовать таинственное существо позже. Пока что она могла сделать лишь один вывод: чудовище не любит огонь.

– Онмунд, уложи её спать, а я со Сторном и его дочерью поговорю, – приказал правитель Винтерхолда, как только троица оказалась в деревне.

– Корир, я пока что сама ещё о себе позаботиться могу, – недовольно парировала Блёнвенн.

– Ты бы на себя посмотрела – вылитый же драугр! – заметил молодой волшебник. – Медитации-медитациями, но себя так изводить не надо.

Архимаг смутно помнила, как она добралась до кровати, а едва щека коснулась мягкой подушки, сразу же погрузилась в сон.

========== Судьба Солстхейма ==========

Сторн и его дочь будто бы уже узнали, что произошло возле Камня Ветра – как иначе объяснить, что они слишком быстро позвали к себе Драконорождённую и её спутников. Правитель Винтерхолда предпочёл поговорить с шаманом сам: скаал определённо хитрее, чем пытается казаться, и неизвестно, что он задумал.

– Ты хотел поговорить? – поинтересовался ярл.

– Да. Проходи, присядь.

Мужчина, не чувствуя никаких стеснений, присел за стол, напротив старика, встретившись с ним взглядом. Сторн не похож на других магов-нордов, которых знал Корир – что Толфдир, что Онмунд по природе своей просты, их мысли читались, как открытая книга, да и вайтранского придворного мага таинственным и загадочным назвать было сложно. А этот… в глазах читалось лишь спокойствие – такое же, как у Фреи, иногда казавшееся даже отрешённостью, но нет: старик видел и понимал всё, что происходит.

– Камень Ветра очищен, – будто бы отчитался правитель Винтерхолда. Норд подивился своему тону – ему так докладывают обо всём, что происходит в городе!

– Да. Наконец-то, – будничным тоном ответил старик. – Драконорождённая оказала нам великую услугу, а вы сопровождали и защищали её. И знай: скаалы всегда готовы помочь тем, кто помогает им.

Про себя Корир хмыкнул. На словах и в Скайриме все такие же благородные, честные и простые. Ульфрик, отсыпав из своей казны золото и прислав своих людей в Винтерхолд, заявил, что не забудет тех, кто поддерживал его и будет вознаграждать верных себе людей, когда станет королём. Точно такую же песню спел и Туллий перед тем, как вместе с Ашуром отплыть в Солитьюд. Балгруф с Мавен так вообще беззастенчиво используют Драконорождённую, как и когда хотят, ярл Вайтрана ещё и Соратников купил и порой чуть ли не за «спасибо» часто нанимает для личных нужд (правда, каким-то чудесным образом остатки Дозорных Стендарра и прочие охотники на нечисть Вайтран десятой дорогой обходят).

– Ты звал меня не для того, чтобы благодарить, верно?

– Да. Драконорождённая должна освободить и другие Камни Солстхейма – это не остановит Мирака, нет, но очень сильно помешает ему. И уже затем – убить его самого.

Требование Сторна не слишком удивило ярла: норд догадывался, что старик чужими руками собрался уничтожить Первого Драконорождённого. Только вот не похоже, что архимаг так уж хотела смерти своего древнего предшественника. Но что она задумала? Захотела освободить его? Выглядит благородным поступком – но как бы ей не пришлось об этом жалеть.

– Солстхейм – остров немаленький, его карт у нас нет, так что нам нужен проводник.

Старый шаман с улыбкой прищурился.

– Фрея покажет Драконорождённой, где найти остальные Камни.

Сама Фрея принялась злобно сверлить взглядом отца и его гостя, но вслух недовольства не высказывала. Нет, она не будет перечить отцу, тем более, в прямом разговоре, но покажет свою вредность в пути.

– Почему ты просто не отдашь нам эту книгу? Блёнвенн немного знакома с Мираком, да и за себя постоять она умеет.

– Нет. Она ещё не готова к встрече с Мираком. Для этого ей нужны те знания, которыми он сам обладал.

– И где она может… найти эти знания?

– В Чёрных Книгах – так же, как и Мирак по легендам. Но эти Книги – вещи тёмные, противоестественные. Я ни за что не стану иметь с ними дело, но вот волшебник из тёмных эльфов, Нелот…

При упоминании этого сумасбродного старика правитель Винтерхолда едва сдержал чувства. Связываться с сумасшедшим Телванни у норда не было ни малейшего желания. И Довакину он бы посоветовал то же самое.

– И что он знает об этих книгах?

– Определённо много. Даже слишком много.

Корир решил подвести итог их беседы.

– Хорошо. Значит, Блёнвенн должна очистить все Камни Солстхейма и узнать то, что знает Мирак, и только тогда идти с ним на встречу? А твоя дочь покажет нам, где живёт старик Нелот, где находятся все эти Камни и безопасно доведёт нас до них?

– Я буду помогать лишь Драконорождённой, – огрызнулась Фрея. – Сдохнете вы с волшебником или нет – мне будет плевать.

Сторн одарил дочь недовольным взглядом; та в ответ фыркнула.

– Мы можем пополнить у вас припасы в дорогу? – попросил ярл. – Наверняка обойти весь Солстхейм – дело не одного дня.

– Можете взять у нас немного солонины и хлеба, – ответил шаман. – Сам понимаешь: мы небогаты, а наш край суров.

Норд едва сдерживал смешок: старик сейчас точь-в-точь его собственные частые слова повторяет!

– А как мы будем ночевать во время нашего пути?

Отец и дочь с ухмылками переглянулись, будто бы находили вопрос глупым; Корир же начал жалеть, что не обдумал этот вопрос с Драконорождённой ещё в Винтерхолде. Впрочем, ночевать под открытым небом они особо и не планировали, самой девушке это так же не приходило в голову.

– Под открытым небом ночевать будем, – усмехнулась Фрея. – Ещё хочешь что-нибудь обсудить, до того, как мы приступим?

Больше вопросов к шаману и его дочери у ярла не было, и задерживаться в их хижине, где ему не очень-то рады, больше не следовало.

– Тогда скажи Драконорождённой, что мешкать не нужно, и пусть готовится к выходу.

Недружелюбие и приказной тон, с которым дочь шамана обращалась к гостям, начинали злить правителя Винтерхолда. С чего скаалка тут раскомандовалась? Она вообще в курсе, в каком состоянии Драконорождённая и что она сделала для этих дикарей, или считает всё само собой разумеющимся?

– Сначала она выспится. Затем – пообедает. И уже потом будет готовиться к выходу.

Фрея хотела ответить новой остротой, но Сторн одним жестким взглядом ненадолго успокоил её.

– Хорошо. Но в полдень она должна будет готова к выходу.

Своего гостя отец и дочь проводили спокойными взглядами, несмотря на то, что тот едва сдерживал злобу. И, кажется, возникавшая неприязнь была взаимной. Глупая, ничем не обоснованная неприязнь, которую следовало преодолеть. Скаалы – не Изгои Предела, они не поднимали восстаний, они никогда не жаловались на притеснения, а данмерам Вороньей Скалы словно плевать на этих дикарей. И Корир надеялся, что эта глупая неприязнь быстро исчезнет. В конце концов, Блёнвенн – приятный в общении человек (если её целенаправленно не злить, конечно), Онмунд тоже славный парень. Да и скаалы – такие же норды, только одичалые, чего им делить?

Молодой волшебник обнаружился на улице, на лавке возле дома старосты, строгал от безделья какую-то палочку. Увидев знатного сородича, юноша оживился.

– Что они сказали? – тут же поинтересовался он.

– Хотят, чтобы Блёнвенн очистила остальные Камни Солстхейма, – ярл присел рядом. – Сторн приказал Фрее сопровождать нас и разрешит взять немного припасов. Но не похоже, что мы им понравились. Фрее уж точно.

– У них же нет выбора, правильно? Если они хотят смерти Мираку, то должны будут беречь Блёнвенн.

– Они используют её, а на нас с тобой им вообще наплевать. Но да. Пока Блёнвенн нужна им, они будут её беречь. По крайней мере, стараться, чтобы она дожила до встречи с Мираком.

Онмунд прислонился к стене дома. В очередной раз его девушку попытаются использовать в своих целях, а на сей раз ещё и вряд ли заплатят золотом. Снова придётся беспокоиться за её жизнь, пожелай Фрея идти лишь с Драконорождённой. К тому же, этого может захотеть и сама Блёнвенн – сказав, что так будет быстрее. И действительно: она призовёт своего Арвака, который вполне сможет быстро объехать остров и с двумя ездоками на спине.

– Сторн сказал что-нибудь ещё?

– Посоветовал сходить к тому старому данмеру за советами насчёт какой-то Черной Книги.

С Нелотом Блёнвенн хотя бы переписывалась, следуя примеру своего предшественника, и, как думал молодой волшебник, со старым данмером будет проще договориться. Конечно, Брелина упоминала, что старые Телванни донельзя гордые и самовлюблённые, но они ценят магические умения и знания в своих собеседниках. И к архимагу Коллегии Винтерхолда старик должен быть по крайней мере снисходителен.

– Нелота я почему-то меньше боюсь, – парень вонзил тупой конец палочки в снег.

– А зря. Заметил, как он держался во время нашей первой встречи? Жизнь окружающих для него – пустой звук, и поможет он, только если это будет выгодно ему.

– Но он, по-моему, любопытен – и ему самому стало интересно, почему Мирак, якобы мёртвый много тысяч лет, сейчас объявился живой и даже посылает куда-то своих людей. А мы сможем помочь ему в этом. И заодно узнаем, что это за Чёрная Книга и чем она может помочь уже нам.

***

Драконорождённая проспала даже больше, чем до обеда – и разозлившейся Фрее пришлось будить её.

– Я же сказала, что мы выходим сразу же после полудня, – проскрежетала скаалка.

Блёнвенн спокойно поедала зажаренное мясо хоркера, не обращая на Фрею никакого внимания. Сон не полностью привёл её в порядок, но чувствовала себя она намного лучше, чем утром. А сейчас ещё пообедает и пройдётся по свежему воздуху – и совсем как новенькая будет. По крайней мере, так считала сама бретонка.

– Она уже освободила ваш народ, – возразил Онмунд. – Зачем так торопиться?

– Не весь наш народ ещё свободен. Некоторые ещё находятся во власти Камня Зверя и даже Камня Дерева. Не говоря уже о тех, кого Мирак заманил к себе на службу.

– А вот таких в наших краях давно бы вздёрнули за предательство, – заметил Корир. – Или на рудники бы в цепях отправили.

Скаалка недовольно фыркнула.

– Мы – не вы. И мы примем их обратно, если они попросят, – Фрея заметила, как Драконорождённая отставила пустую тарелку и поднялась со скамьи. – Я буду ждать на улице.

Первым было решено очистить Камень Земли – и мужчины начинали подозревать неладное. Как бы архимагу не пришло в голову оставить их одних в Вороньей Скале и не передвигаться со сварливой скаалкой вдвоём. Только вот как переубедить её не делать этого?

– Погрузим вещи на Арвака, – посоветовала девушка.

Фрея с недоумением посмотрела на бретонку, ещё больше удивления в её глазах возникло, когда из уложенного на снег черепа почти что из воздуха возник ходячий лошадиный скелет.

– Ты тоже любишь тёмную магию? – в голосе скаалки послышалось раздражение.

– Нет. Я не люблю тёмную магию, – парировала бретонка.

Даже несмотря на улыбку, которую Драконорождённая смогла из себя выдавить, женщину ответ не слишком ободрил. Архимаг почувствовала это, она понимала, что Фрее их компания неприятна, скаалка не доверяет им и не хочет даже сделать вид, что пересмотрит свои взгляды. Что-то вредное взыграло в этой женщине, и нужно переубедить её, ведь у них общая цель. Да и просто делить им нечего. Как понравиться этой дикарке? С Лидией Блёнвенн почти сразу же общий язык нашла, после первого же боя, проведённого плечом к плечу, да и девушкам просто повезло сойтись в характерах. Нордам вообще проще других искренне понравится, достаточно лишь показать свою смелость и отвагу, но как быть сейчас, как разрядить рождающуюся напряжённость? Бретонка заметила на перевязи скаалки два топора: один резной, металлический, с загнутым топорищем и изящным полотном, второй, будто бы выточенный из льда, выглядел грубее. Наверное, Фрея невероятно сильная и ловкая одновременно, раз может сражаться двумя топорами. В Скайриме редкий ловкач себе мог позволить такое – вернее, подобные выходки были не более, чем показухой, а в настоящем бою вторую руку они предпочитали занимать щитом или хотя бы мечом.

– Ты сражаешься двумя топорами? – невинно поинтересовалась Драконорождённая.

– Тебя это удивляет?

– Да. Очень удивляет. Ты никогда не хотела пойти к редоранцам? Говорят, они принимают не только данмеров.

Скаалка оставалась уж слишком спокойной, можно сказать, холодной. Одно радовало бретонку: на её лице не показалось ни презрительной ухмылки, ни злобной гримасы.

– Я не могу бросить деревню, – спокойно ответила воительница. – А наши отношения с тёмными эльфами меня и так устраивают.

– И ты никогда не хотела узнать, что творится за пределами острова?

– Мы узнаём всё от торговцев или учёных вроде Тарстана. Мне этого хватает.

Остаток пути до Вороньей Скалы шли молча. Фрее будто было неинтересно разговаривать с гостями из Скайрима, а те не знали, о чём можно поговорить с воительницей.

– Вон он, Камень Земли, – произнесла скаалка.

Из-за стоявшего в воздухе пепла нельзя было различить, какое время суток сейчас было в Вороньей Скале, и Камень Земли с исходящим от него в небо зелёным лучом выглядел ещё более зловеще, чем его родственник возле деревни скаалов.

– Блёнвенн, после того, как Крикнешь – вызывай дремору, – приказал ярл. – Онмунд, ты помогаешь ей и бьешь то, что оттуда выпрыгнет, молниями. Фрея, а мы с тобой держимся подальше и пытаемся увести этих эльфов – кроме тех, кто в броне, подальше отсюда.

Воительница презрительно подняла бровь, но что-либо в ответ сказать не решалась. Для бретонки это опять было хорошим знаком: женщина готова идти на компромисс, если у неё нет своих мыслей.

– Готовы? – поинтересовалась архимаг; её спутники кивнули. – GOL!

Камень всё так же покрылся рыжими трещинами, каменные новые постройки мелкими осколками разлетелись по сторонам, его пленники будто бы воспряли ото сна, а в небольшом озерце изниоткуда появилось всё то же чудовище.

Драконорождённая вновь сотворила заклинание, вызывая демона из Обливиона, Онмунд тут же принялся бить таинственного монстра молниями.

– Там ещё один есть!

Драконорождённая отвлеклась от противника, взобралась на небольшой холмик и взглядом принялась обыскивать побережье. Будто бы из морских глубин выходило ещё одно такое же чудище. Пока дремора разбирался с первым чудовищем, архимаг решила оглушить Огненным дыханием второе, затем сбить его с ног огненным шаром и под конец – попытаться зарубить Сиянием Рассвета.

– YOL-Toor-SHUL!

Существо мерзко запищало от боли, заслонилось от летящего на него пламени, но огненный шар не смог сбить его с ног, лишь заставил пошатнуться.

– Сомкнуть щиты! Копья наизготовку! Лучники – по флангам!

Довакин осторожно повернула голову. Первое чудовище уже было убито дреморой, вернувшимся уже в Обливион, а редоранская стража строилась к бою. Блёнвенн оставалось лишь наблюдать, как данмеры подожженными наконечниками копий и подожжёнными стрелами повалили тварь на землю и убила.

– Спасибо за помощь, – благодарно произнёс бритый на лысо данмер с повязанным вокруг брони белым шарфом в качестве, по всей видимости, символа власти.

Жители Вороньей Скалы сбежались посмотреть на убитых чудовищ, с любопытством разглядывали собственные же разрушенные постройки, будто бы удивляясь и не понимая, зачем они это строили. Трупы чудовищ было решено на всякий случай сжечь – в городе не было магов или учёных, а от их изучения Дому Редоран не было никакого проку. Предприимчивый кузнец-бретон решил освежевать одну из туш, но затем решил, что это не будет иметь смысла и бросил затею. Драконорождённая же, достав блокнот и уголёк, решила зарисовать убитую тварь и показать набросок Нелоту – вдруг старик Телванни знает, кто это такие?

– Эй! Нужно дальше двигаться, если хотите скорее закончить! – приказала Фрея. – Камень Зверя не так далеко отсюда, если пошевелитесь – к ночи успеем, а там в Зале Тирска переночуем.

– Ты видела, как нужно сражаться с этими тварями, – парировал Корир. – Сначала нам надо добыть для тебя или ветоши побольше, или зачаровать твои топоры.

Скаалка прижала своё оружие к себе, будто то были маленькие дети, которых мать пыталась защитить от опасности.

– Корир, Онмунд, вам лучше остаться здесь, – приказала Блёнвенн. – Мы с Фреей быстрее управимся, Арвак нам в этом поможет.

Мужчины недовольно вздохнули: случилось то, чего они боялись. Придётся оставить общую подругу наедине с недружелюбной и вредной скаалкой, лишиться возможности защитить девушку самим, придётся беспокоиться за её жизнь и здоровье, не имея возможности с ней связаться.

– Зай, может, не надо? А если из других Камней этих тварей ещё больше выпрыгнет?

Драконорождённая свесилась своему парню на шею.

– Хуже, чем в Скулдафне, вряд ли будет.

Онмунд недовольно зарычал. В Скулдафне сквозь орды драугров Довакин пробивалась плечом к плечу с Лидией, до этого девушки вместе многое пережили, уже тогда, спустя пару месяцев знакомства, они полностью доверяли друг другу, уже были друг для друга большим, чем тан и хускарл, а после победы над Алдуином и вовсе после старинного обряда объявили себя кровными сестрами. А тут? Вредная скаалка, которая вместе со своим таким же вредным папашей решила чужими руками сначала нагадить, а затем уничтожить не менее вредного драконьего жреца-ренегата?

– Она предлагает хороший план, – неожиданно вступилась воительница. – Вы будете только замедлять нас, а её демоны и так хорошо этих тварей убивают.

– Ладно, а нам чем заниматься? – поинтересовался ярл. – Прикажешь сидеть здесь и ждать тебя?

Ответить честно и прямо Блёнвенн немного боялась. Да, её идея и сводилась к тому, чтобы оставить мужчин в Вороньей Скале, чтобы попросить их узнать о поселении всё: где можно найти работу, о чём судачат местные, чем здесь лучше не заниматься и о чём не разговаривать. Попросить их сходить к Нелоту, расспросить его об этих Чёрных Книгах? Нет, старик Телванни может отказать им, или вообще попытаться использовать в своих целях.

– Корир, тебя бы я всё равно в пекло не пустила, ты сам знаешь. Так что – да. Посидите в городе. Узнайте всё, что сможете о Вороньей Скале, о том, как тут можно денег заработать, куда лучше не ходить, а с кем лучше подружиться. А там уже я вернусь, и мы вместе подумаем, как нам быть дальше, хорошо?

– Я верну вам её живой и здоровой, – пообещала Фрея. – Мы же ведь так договорились?

На прощание архимаг крепко поцеловала молодого волшебника, затем снова призвала Арвака. Погрузив вещи на спину немёртвого коня, женщины отправились в дорогу, подняв в воздух клубы смешанного с пылью пепла, а мужчинам пришлось взвалить оставшиеся рюкзаки с кое-какой провизией, зельями и свитками и направляться к трактиру, где им предстояло провести ближайшие несколько дней.

Комментарий к Судьба Солстхейма

Копья редоранским стражникам были добавлены авторским произволом

========== Путь воина ==========

Камень Зверя располагался совсем недалеко от храма Мирака, достаточно было немного спуститься по каменным ступенькам. Постройки вокруг него были уже почти закончены, должны были замкнуться вокруг древнего камня в кольцо, и, как рассмотрела Блёнвенн, стать с постройками из храма первого Драконорождённого единым целом. Уж не собирается ли Мирак в конечном итоге создать Врата из Апокрифа в Нирн с помощью этих древних Камней? Гипотеза выглядела хорошей, но разве для постройки подобных врат не нужны Сигильские Камни? И зачем ему тогда потребовалось связываться с Последней Драконорождённой?

Неподалёку от самого Камня Зверя архимаг спряталась за засохшими кустарниками, разглядывая обстановку. Таинственные постройки, помимо нордов, возводили ещё и какие-то странные невысокие создания, а за рабочими будто бы наблюдала парочка типов в несуразных масках.

– Воины Тирска, – боязливо заметила Фрея. – Освободи их скорее, пожалуйста. Не могу смотреть на них такими.

Блёнвенн вприсядку выползла из-за укрытия, надеясь из засады напасть на культистов.

– Нет, не надо! – потребовала скаалка. – Эти из наших, с ними можно договориться!

Наивность воительницы поражала Драконорождённую. Неужели она считает, что может просто так договориться с теми, кто оставил собственный народ – а то и вообще пребывает под действием воздействующей на разум магии?

– Фрея!

Скаалка, расставив руки по сторонам, спокойно спускалась вниз; Довакину пришлось последовать за ней, готовясь в любой момент обороняться.

– Госпожа Кровадин? – спокойным голосом позвал один из культистов. – Наш господин ищет встречи.

– Вы не помните меня? – голос воительницы звучал невинно, будто она встретила старых приятелей, надеялась завязать приятную светскую беседу. – Я – Фрея, дочь Сторна Горного Странника из народа скаалов.

Из-под глухих масок послышался презрительный смешок.

– Мы помним тебя, Фрея, дочь Сторна Горного Странника, – ответил второй культист, судя по голосу более молодой, нежели его товарищ. – Но сейчас мы служим Мираку. Отдай нам эту женщину – и можешь уходить, мы не тронем тебя.

– Мирак обманывает вас, – парировала Фрея. – Посмотрите, что он делает с нашим народом и с нашей землёй. Если он вернётся – будет ещё хуже всем. Пожалуйста, оставьте его. Возвращайтесь в деревню, мы простим вас, примем обратно – только оставьте Мирака.

Культисты переглянулись – но не похоже, что короткая речь их соплеменницы произвела на них хоть какое-то впечатление.

– Прости, Фрея, – вздохнул один из мужчин. – Но ты не оставляешь нам выбора.

Оба сотворили простенькое, слабое заклинание дубовой плоти, в их руках блеснули обереги и огненные стрелы.

– Пожалуйста, не надо, – скаалка словно боялась вступать в бой. – Не заставляйте меня драться с вами.

В воительницу полетело два огненных сгустка, от которых та с легкостью увернулась. Фрея выхватила топоры и молниеносно набросилась на противников, будто бы потеряв контроль над собой. Её движения были быстры, отточены годами тренировок, но в то же время плавны и грациозны. Бретонке казалось, что воительница не сражается – она танцует, рисует картину, используя лишь одну краску – кровь. У более молодого, совсем неопытного культиста против дочери шамана не было ни единого шанса: Фрея в первые же мгновения этого боя перерубила несчастному горло, парень рухнул на землю, захлёбывался кровью и воздухом, культист хотел сорвать маску, будто это она мешала ему дышать, но умер раньше, чем успел дотянуться до ремешка. Второй успевал уворачиваться от ударов, заслонялся оберегом, но времени нанести ответный удар у него не было. Своим ударом скаалка снесла своему противнику половинку черепа.

– Мне так жаль, что пришлось убить их, – бретонке казалось, что воительница была готова расплакаться. – Я ведь узнала их обоих по голосам, я помню их, вместе с ними ходила на охоту…

– Они не оставили нам выбора, – Драконорождённая чувствовала, что произносит лишь клишированную, стандартную фразу, из того же разряда, что имперские офицеры используют в похоронках: такие слова никогда никого не смогут утешить, их говорят только если нужно что-нибудь сказать для приличия. Но ничего другого, более искреннего, она придумать и сказать не могла.

– Теперь ты понимаешь, почему Мирака нужно убить, как можно скорее?

Теперь архимаг уже начинала злиться. Фрея сваливала проявление каких-то низменных качеств своих соплеменников на одного человека, не задумываясь о том, что эти убитые просто-напросто могли сами по себе быть с большой гнильцой в своих характерах. В конце концов, не похоже, что этих двоих первый Драконорождённый затянул на службу насильно. К тому же, эти убитые добровольно напали на воинственную соплеменницу, они наверняка представляли расклад сил, и понимали, что подписывают себе смертный приговор. Или то был такой своеобразный способ самоубийства? Девушка всё же решила не злить скаалку, никак свои мысли не озвучила.

– Нам ещё нужно с чудовищем из Камня сразиться, – напомнила Блёнвенн.

– Да. Конечно, – будто нехотя ответила воительница.

Слово Силы заставило недавние строения развалиться, из ниоткуда всё так же выскочило таинственное чудовище. Работавшие вместе с нордами мелкие существа предпочли ретироваться. Архимаг метнула несколько огненных стрел, заставивших тварь пошатнуться и не давая напасть на людей.

– Бейте по ногам!

Норды набросились на тварь, ухитрились повалить на землю, изрубив ей ноги, и Драконорождённая смогла перерубить чудовищу горло Сиянием Рассвета.

– Буйольд! – позвала Фрея; облаченная в кожаную броню женщина обернулась на зов.

– Хвала Всесоздателю, что он послал тебя к нам! – Буйольд обратила внимание на спутницу своей знакомой. – Кто с тобой?

– Её зовут Блёнвенн, она обещала помочь нам.

Женщина скептически оглядела Драконорождённую, будто не верила в её помощь.

– Хорошо. Тогда у меня к вам двоим будет ещё одна просьба: вы поможете нам вернуть Зал Тирска?

Теперь недоумение отразилось на лице Фреи.

– Что произошло?

– На нас напали рьеклинги. Мы пытались отбиться – но их было слишком много. А эти ленивые хоркеры совсем оружие держать разучились, и смелость у них будто отсохла! Эта чужеземка – волшебница, а лучшей воительницы, чем ты, я и припомнить не могу!

Дочь шамана теперь смотрела на соплеменницу с презрением.

– Мы поможем, – неожиданно ответила Блёнвенн. – Я помогу. Только… кто такие рьеклинги?

– Мерзкие твари с синей кожей, – прошипела Буйольд. – Совсем как злокрысы: поодиночке слабы, но чем больше стая, тем они опаснее.

– Ты позволила рьеклингам захватить зал Тирска, – недовольно прошипела Фрея. – Рьеклингам, которые по росту ниже ребёнка! И после этого действительно ли ты достойна вести своих воинов?

Предводительница Тирска фыркнула, словно от назойливой мухи отмахиваясь от нравоучений соплеменницы.

– Укажи среди нас всех более достойного. Или возглавь сама.

Уважительный тон выглядел поддельным, Буйольд словно издевалась или хотела спихнуть с себя ответственность за позорное поражение.

– Не мне назначать вам вождя, – спокойно ответила дочь шамана. – И не мне вести вас.

– Значит, мы выступаем, – заключила предводительница. – Эй! Эй вы, девки эльфийские! В душе этой чужеземки куда больше огня, чем в любом из вас, и я почту за честь сражаться бок о бок с ней. И вы все знаете Фрею, дочь Сторна Горного Странника, знаете об её умении и отваге! Мы можем вернуть наш дом даже втроём – но какие вы наследники Хротмунда и воины Тирска, если боитесь выступить в бой против этих синекожих тварей? Не останетесь вы в стороне от битвы?

Толпа довольно загалдела.

– Украсим ли мы Зал Тирска их черепами?

Воины вновь ответили довольным галдежом.

– Зажарим ли мы их ездовых кабанов на славном пиру в честь нашей победы?

Воины ликовали, радостно трясли оружием над головами, били обухами топоров и клинками мечей об умбоны щитов. На первый взгляд, их было не отличить от сородичей с материка, но в их боевых кличах было нечто первобытное, нечто особенное, что норды Скайрима утратили за столетия существования в составе Империи.

– За мной!

Буйольд бросилась вниз по склону, толпа готовых к битве мужчин и женщин бежали за ней, Драконорождённая пыталась не отставать, а Фрея присоединилась будто бы нехотя. И не потому, что считала соплеменницу слабой и недостойной, что хотела заставить воинов Тирка самим разбираться со своими проблемами. Скаалка будто бы боялась выхватить оружие, боялась кинуться в бой, не хотела убивать кого-либо из иной потребности, кроме как в пропитании и шкуры или кожи для защиты от холода.