Текст книги "Ученик афериста (СИ)"

– Вы отправили меня резиновыми хуями торговать?! – рычал я, расхаживая по комнате старика Сантана. – За что вы так со мной?

Мафиози нахмурился.

– Тебя что-то смущает?

Обнаглев за все время настолько, что легко позволял себе крепкие словечки да еще и в адрес Диего Сантана, я был настолько вне себя от ярости, что даже не смутился от того, что, зайдя в спальню симулянта в инвалидной коляске, с порога бросил в него один из резиновых товаров своего магазина.

Вероятно, меня бы расстреляли, если бы мафиози не расхохотался, увидев мой гнев.

– Я понимаю, вы мне не доверяете, и правильно делаете, – шипел я. – Я приехал сюда с Флэтчером, который сосет деньги из вашего картеля, а это худшая моя характеристика.

– Ну да, – кивнул старик Сантана, откупорив бутылку вина.

– С вашей стороны это верно, что вы не подпускаете меня к торговле наркотиками, раз один раз я оплошал.

– Молодец, парень, у тебя светлая голова.

– Но вы могли распределить меня куда угодно! – вспыхнул я. – В контрабанду, в заказные убийства, в торговлю оружием, в отмывание денег, но вы отправили меня продавать извращенцам плетки и резиновые органы!

Мафиози протянул мне бокал вина и кивком пригласил выпить.

Я сгоряча осушил сразу половину одним глотком.

– Согласен, может я и не похож внешне на потенциального члена вашего картеля, но это не значит, что продавать ху… Господи-Иисусе, какое шикарное вино! – восхитился я, облизав губы.

– Виноградники Сантана, – фыркнул старик. – Еще бы, лучшее вино страны.

И подлил мне еще.

Вино и правда было чудесным, как это я раньше не распробовал. У меня даже ярости поубавилось.

– Во-первых, не переоценивай себя, в твои годы я строил империю, занимаясь организацией просящих милостыню, – наставительно сказал мафиози. – Во-вторых, работа в магазине временна, у продавца, который работал до тебя, отпуск.

– Хоть за это спасибо.

– А в-третьих, это тебе наказание за Альдо.

У меня подкосились ноги.

Если кто-то, а может и сам Альдо, рассказал старику о моих методах воспитания, основанных на рукоприкладстве и унижении, то мне пора копать себе могилу и переодеваться во все чистое.

– Сеньор Сантана, я не знаю, как это получилось, – взвыл я. – Это не прощают, я знаю, но если бы вы позволили мне объясниться…

– Да он меня заебал уже своей виолончелью! – мученически простонал мафиози, утратив грозный вид.

Я широко раскрыл глаза и пару раз хлопнул себя по груди, чтоб удостовериться, что я не сплю и мне не послышалось.

– Прошу прощения?

– Я не знаю, что ты сделал, для того, чтоб Альдо решился меня проведывать, но я в восхищении, парень, – признался Диего Сантана. – Но каждый вечер в течение двух месяцев он играет мне на виолончели, а когда у него заканчивается репертуар, он начинает по новой, ведь я же, якобы, ничего не понимаю и своих не узнаю.

Я не удержался и расхохотался, представив, что для неподвижно сидящего в коляске человека, смотрящего вдаль невидящим взглядом, ежевечерний концерт слышится как заезженная пластинка.

– Это ваше наказание, сеньор Сантана, – сказал я. – За симуляцию.

Старик Сантана отмахнулся и поднес к губам бокал.

Я тоже сделал глоток вина, присев в кресло.

– Раз уж я подвел тебя к разговору об Альдо…

И опять мне поплохело.

Ведь, по сути, мог ли Альдо проговориться телохранителям, горничной, атташе, да кому угодно, хоть даже «парализованному» отцу о том, что я треснул его по его холеной роже?

– Через два дня ты должен будешь вытащить его из дома на весь день, – тоном, не требующим дополнительных вопросов, заключил сеньор Сантана.

Что это значило, я знал с самого начала, но, признаюсь, в свете довольно приличного пребывания в доме мафиози, я и позабыл, что Диего Сантана планирует устроить здесь вендетту за жену и слитые конкурентам секреты.

Я сдержано кивнул. Но мысли мои уже лихорадочно вертелись вокруг еще несуществующего плана: как вытащить Альдо из дома на весь день (!) и не проговориться о кровавом побоище?

С другой же стороны, Альдо – сын мафиози, он прекрасно знает, насколько опасными людьми и грязными деньгами окружен. Пацан, по сути, закаленный: ему всего пятнадцать, а он видел и голову своей матери, насаженную на пику у ворот, и раненого отца, который, по официальной версии, медленно умирал в инвалидной коляске, и не смущается общества молчаливых телохранителей, и сам довольно жестокий. Ну узнает он о бойне в четверг, ну и что? Его тонкая душевная организация пошатнется?

Но я не был уполномочен думать, моя функция была оградить подростка от вида крови стукачей.

Погруженный в свои мысли, я уже направился к двери, прихватив с собой пустую тарелку, в которой принес старику Сантана сэндвичи, как мафиози заставил меня обернуться.

– Вечером к тебе прибудет телохранитель.

Я вытаращил глаза.

– Зачем?

– Потому что я так сказал, – отрезал старик. – Встреть его вместе с Флэтчером. Это моя просьба.

Сначала я всерьез поверил, что Диего Сантана бережет мою жизнь потому что не может не видеть, как хорошо я влияю на его сына, отсюда и телохранитель.

Потом вспомнилось, что Наземникус не раз напоминал мне, что обманывать такую расчетливую мразь, как Диего Сантана, это прямо путь в рай.

И до самого вечера что-то в заботе сеньора Сантана казалось мне настораживающим, неестественным, двуликим. Интуиция меня не подвела ни на грамм.

– Я очень занят, – буркнул Наземникус в третий раз, когда я вывел его в указанное время на крыльцо.

Что правда, то правда, таким занятым я афериста не видел никогда. Он, кажется, не заметил, что Рита Скитер покинула виллу две недели назад, вернувшись в Англию, не замечал и не спрашивал, чем занимаюсь я, и вообще отсутствовал в доме большую часть времени, делая огромные деньги, подворовывая часть прибыли картеля, иначе это и назовешь.

Знакомый мне белый «Ламборджини» посигналил у ворот, и охрана послушно отворила их, впуская атташе на территорию виллы.

Остановив машину у декоративного фонтана, Сильвия махнула рукой нам (хотя скорее сеньору Сантана, коляску которого вывезла на балкон горничная). Затем вышла из машины, открыв двери синхронно с тем, кто сидел на переднем сидении и грозился занять незавидную должность моего личного телохранителя.

Стоило в свете садовых светильников увидеть высокую фигуру с темными дредами, стянутыми в низкий хвост, я с ужасом попятился назад.

Наземникус словно сжался, все еще не веря такому «чудесному стечению обстоятельств».

– Это Финн, – произнесла атташе, указав обеими руками на телохранителя, как на дивную скульптуру.

Я задрал голову, взглянув на балкон, и поймал лукавый взгляд сеньора Сантана. Даже моего плохого зрения и вечерней темноты хватило для того, чтоб поймать и этот взгляд, и хитрую усмешку.

Но стоило мне оторвать взгляд от мафиози, как я с ужасом заметил, что Финн вплотную приблизился к Наземникусу, глядя на него сверху вниз, будучи выше на полторы головы.

– Помогите, – прошептал аферист.

– Трансгрессируй, старый, – прошептал в ответ я. – Трансгрессируй.

Услышав хруст носа Наземникуса, я вздрогнул и зажмурился.

Аферист, схватившись за переносицу, выпрямился.

Ни Сильвия, ни охрана, ни смотрящий на все это сеньор Сантана не собирались останавливать представление.

– Нельзя бить его, – мягко сказала Сильвия, когда кулак Финна едва не вдавил мне очки в череп. – Ты будешь его защищать.

– Этого дрыща?

– Ты кого дрыщом назвал, быдло из новоорлеанской шлюшатни?

– Поттер, молчи, он нас убьет, – одними губами прошептал Наземникус, бледный, как полотно. – Он нас убьет.

Я шагнул вперед, поравнявшись с Финном.

– Он мой телохранитель? – спросил я, выглянув из-за его спины.

Сильвия кивнула.

– И я могу распоряжаться им, как хочу?

– Ну…

– Значит, да, – улыбнулся я, и наотмашь треснул телохранителя по впалой щеке.

Голова Финна мотнулась в сторону, тот явно не ожидал пощечины.

Наземникус, выдохнув, лишился чувств, громко рухнув на ступеньки.

– Прости, Финн, но я не боюсь тебя, – соврал я, хлопнув телохранителя по плечу. – Спасибо за подарок, в следующий раз, когда я захочу отходить по роже Альдо, я буду бить Финна. И ребенок цел, и мои нервы в порядке.

И, переступив через лежавшего на ступеньках Наземникуса, я направился обратно в дом, кипя от злости.

– Что там за звуки? – из своей комнаты выглянула сонная мордашка Альдо.

– Иди нахуй.

– Что-о-о?

– Спокойной ночи.

И, свернув в коридор, без стука вошел в спальню старика Сантана.

Старик торжествовал.

Горничная, видимо та самая, которая была одной из немногих, кто знал о старике правду, закрыла балкон, вкатив коляску с мафиози в комнату, и, не глядя на меня, оставила нас.

– Ну, скажи мне что-нибудь, – произнес старик Диего Сантана.

– Скажу, сеньор Сантана. Я много чего хочу вам сказать, – огрызнулся я. – Неужели я действительно не заслуживаю человеческого обращения?

Мафиози явно не ожидал вопроса, видимо, думал, что я сразу же начну вопить.

– Я приношу вам еду, вино и сигареты, храню ваш секрет, пытаюсь сделать человека из вашего сына, на которого вы положили огромный хер в плане воспитания и поддержки, я согласен выгуливать Альдо, пока здесь будет кровавый замес, – холодно сказал я. – Взамен вы отправляете меня на унизительную должность продавать резиновые члены и приставляете это дерьмо с дредами. Бросьте, сеньор Сантана, вы знаете, кто он. Вы не раз говорили, что у вас «уши повсюду». Вы знали, что мы с ним столкнулись в Новом Орлеане.

Старик лишь кивнул.

– Вы не ко мне приставили Финна, – сказал я. – А к Флэтчеру. Чтоб он знал свое место и не воровал у вас. Я прав?

– Я говорил, что ты неглупый, – подтвердил старик Сантана.

Я, тяжело дыша, опустился в кресло.

– Вы знали, что Флэтчер кинул его на деньги, – поднял взгляд я. – Знали, что Флэтчер боится его, это я вам и рассказывал, помните? Я рассказывал не так давно, как в борделе Флэтчер расплатился с одним элементом фальшивыми деньгами, а потом, испугавшись, потащил меня в Коста-Рику на следующий день, подальше от опасности, – сокрушался я. – В этом смысл постоянно меня спаивать?

– Не только. Мне нравится с тобой выпивать.

Я горько усмехнулся.

– Он убьет Флэтчера, это в вашем плане следующий пункт?

Старик Сантана закурил и покачал головой.

– Я жестокий, но не глупец. Флэтчер приносит мне прибыль, убивать его – себе в убыток, – заверил он. – Флэтчер тоже не глупец. Намек понял, воровать будет, но уже куда меньше. Не ты ли был против того, что Флэтчер меня обманывает и ворует?

– Я.

– Тогда все в плюсе, – улыбнулся старик. – Я приструнил вора, ты очистил совесть, плюс, у тебя теперь есть телохранитель, а простой американский парень Финн получил хорошую работу.

Я все равно злился.

Старик Сантана явно не собирался меня утешать, лишь в очередной раз достал початую бутылку вина.

– Снова напоите меня и начнете выпытывать информацию? – буркнул я, поправив очки.

– Нет, просто выпьем, а то у тебя глаз дергается.

Я послушно протянул к бокалу дрожащую руку.

– За честность, – сказал сеньор Сантана и наши бокалы звякнули в соприкосновении.

Снова наслаждаясь вином, вкуснее которого не пил еще ничего, я поинтересовался:

– Но как вы нашли его?

– Ты упомянул, что парня, которого Флэтчер кинул на деньги, звали Финн, – сделав глоток, сказал мафиози. – Ну и пазл сложился.

– Вам достаточно имени, чтоб найти человека? – ужаснулся я.

– Нет, конечно. Я знаю этого паренька, – признался сеньор Сантана. – В последний раз я, правда, видел его полугодовалым, когда Флэчтер оставил его мне как залог, что привезет деньги, которые украл. Правда, он слинял и появился уже в этой стране лет пять спустя, меня вскоре депортировали из Штатов как нелегального мигранта, спасибо, хоть не посадили, а ребенка вернули матери.

– Так, стоп потоку информации, – поднял ладонь я. – Вы знаете, что Финн – бастард Флэтчера?

– Конечно, – кивнул старик Сантана. – Бастард… ты где таких исторических терминов нахватался?

– Вы с Флэтчером… работали вместе в Штатах, потом он украл у вас деньги и оставил сына в залог, что все вернет?

– Точно.

– Вас депортировали, а Финн вернулся к матери?

– В точку.

– А Флэтчер потом приехал к вам уже в Коста-Рику с деньгами?

Старик Сантана расхохотался.

– Флэтчер? С деньгами? – задыхался смехом он. – Он приехал за деньгами! Хотел, чтоб я дал ему денег на очередную аферу.

Как это похоже на старого… я даже не удивился.

– А долг? – нахмурился я. – И ребенок?

– Долг так и висит, – сказал мафиози. – А про сына он и не вспоминал.

Я допил вино и налил себе еще.

– Я искал парня, потом, – заверил Диего Сантана. – Если не забрать к себе, то отсылать деньги, крестник как-никак…

– КРЕСТНИК?!

– … но по фамилии Флэтчер я никого с таким именем не нашел, кто бы подходил по возрасту, – продолжил старик. – Скорей всего, он носит фамилию матери.

Все в моей голове смешалось: Финнеас, который за фальшивые деньги не пойми от кого убил свою работодательницу, Наземникус, который оставляет детей в залог и не возвращается за ними, заботливый крестный сеньор Сантана, который использует крестника в качестве цербера для старого знакомого, который нещадно у него ворует.

И в этом треугольнике встрял я. Нет, даже не треугольнике. Будь мы на шахматной доске я бы терся где-нибудь в роли слона неопределённого цвета между белым конем-Наземникусом и черным ферзём-стариком Сантана. И стоял бы на доске позади черной пешки-Финна, но перед черным королем-Альдо, а сбоку от меня стояла бы черная ладья-атташе Сильвия, нацелившись сбить меня с доски при первом же удобном случае.

Вот куда я вписался. В противостояние двух старых друзей. В ситуацию, где один ворует, а другой жестоко за это карает. Господи, насколько же мудрая женщина Рита Скитер, раз, почуяв малейший подвох, собрала вещи и покинула страну.

– Что мне делать? – только и спросил я.

– Слушать меня и никогда не обманывать.

*