Текст книги "Путь Ассы. Ян (СИ)"

Автор книги: Lelouch fallen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)

– Я согласен уступить его тебе, Арт, – жестко припечатал Вилар. – Мы уже об этом говорили, и ты вроде как согласился, – мужчина приподнял бровь. – Нет?

– Думаешь, аль-шей просто так отправил меня на пограничную заставу вместо Ноэля? – рыжеволосый альфа не менее двусмысленно тоже приподнял брови. – Торвальды всегда погибают молодыми – это расплата за нашу силу.

– Не говори чуши, – Дэон отвернулся и нахмурился. Порой он ненавидел отца, понимал и все равно ненавидел: аль-шей в своих решениях никогда не учитывал чувства людей, ему было безразлично до семей и ситуаций в них, он видел лишь боевые единицы, воинов и магов, но не людей, и порой это бесило аль-ди. Да, он понимал, что для ассасинов главнее долг, то, собственно, для чего они и были созданы воинами и магами, что ему, как, возможно, будущему аль-шей, придется принимать не менее тяжелые решения, посылать друзей на смерть, терять близких, жертвовать собственными приоритетами, но все равно жесткость и жестокость – это разные понятия. Да, Реордэн Вилар всегда был жестким, а вот жестоким он стал после смерти своей жены и второго ребёнка, а все этот маг… Альфа стиснул кулаки, припоминая события двадцатилетней давности: Хелена Вилар, несмотря на то, что она была драконом, хотела второго ребёнка, но природу и арлегов невозможно обмануть, даже с помощью магии, и цена за этот обман оказалась слишком высока.

– Я выкручусь, – то ли другу, то ли себе пообещал Дэон, а после продолжил свой путь, чувствуя, что воин следует за ним.

– Ноэль хочет увидеть Яна, – Арт сказал эту фразу так просто и буднично, будто только что они и не говорили о тягостных вещах, будто, брошенные слова, остались там, за ними, растворившись в темноте ночи, впитавшись в каменные стены и выветрившись сквозь маленькие окна. – Его очень заинтересовал омега, который смог возразить самому аль-шей.

– Думаю, он не будет против, – задумчиво ответил брюнет. – Все-таки в скором времени я буду занят, а Яну не помешают друзья, вот только, – альфа, повернув голову, требовательно попросил, – скажи, будь добр, Ноэлю, чтобы он даже не думал о том, чтобы сделать из Яна воина и вытащить его на арену.

Арт в ответ только кивнул, так как он и сам предполагал что-то подобное, прекрасно зная своего супруга, который считал, что каждый омега должен уметь постоять за свою честь. Дэон же уже подошел к двери, которая, как только он собирался её толкнуть, открылась сама, точнее, её открыли изнутри.

– Простите, – прошептал омежка с синими волосами и поспешно прошмыгнул мимо альфы, стараясь уйти незамеченным, но тут же натолкнулся на второго, испуганно охнув.

– Простите, – пробормотал мальчик, заливаясь густой краской. Повар всегда на него покрикивал по поводу того, что он неуклюжий растяпа, которому нельзя доверить даже ведро с помоями, но перевернутые кастрюли и разлитое масло – это ничто по сравнению с тем, что он только что наступил на ногу самому четвертому даи.

– Да ничего, – Арт буднично пожал плечами, успев заметить лукавый взгляд друга, который уже скрылся за дверью. – Это всего лишь сапоги.

– Простите, – уже в который раз извинился омежка, поклонившись и чуть ли не бегом скрывшись за поворотом. Арт только удивленно приподнял бровь: хороший омежка, к тому же, в нем чувствовалась искра огня. Жаль, что Асса не избрала его своим воином, иначе в семье Торвальдов мог бы появиться приемный сын.

Ян вздрогнул, когда почувствовал присутствие в комнате своего альфы. К тому же, он уже готовился ко сну и был в одной ночной сорочке, пусть она и доходила до колен, но все равно ощущение обнаженности было слишком острым. Юноша обернулся и сразу же был заключен в крепкие объятия, по которым за полдня так успел соскучиться. Он вообще до этого момента не понимал, насколько крепко привязался к своему альфе, насколько привык к его присутствию рядом, насколько защищенным себя чувствовал, насколько глубоко успел полюбить Дэона, полюбить за то, что тот просто был таким, каким был. Запах альфы был слегка встревоженным, от чего становился ещё более сконцентрированным, окутывал его всего, вызывал дрожь, от которой подгибались ноги и тянуло внизу живота, от которого сладко кружилась голова и шумело в ушах.

– Я соскучился, – громким шепотом сказал альфа, целуя омегу за ушком, от чего юноша мелко вздрогнул, обмякнув в крепких объятиях.

– Я тоже, – смог выдавить из себя Ян, ощущая такую позорную слабость, впрочем, позорную только в том плане, что сейчас телом, которое было сокрыто лишь тонкой тканью сорочки, он очень остро ощущал альфу, как и ощущал собственное желание прильнуть к Дэону ещё ближе, потереться об него, впитать в себя его запах, раствориться в этих горячих ощущениях.

– Тебе нравится твоя комната? – отстранившись, спросил Вилар, всматриваясь в искристо-голубые глаза своего омеги. – Служка вел себя достойно?

– Комната не очень нравится, – честно ответил Ян, залившись краской и отведя взгляд, – потому что она очень хмурая, а Кьярд… – юноша улыбнулся. – Кьярд хороший, он мне нравится, только жаль, что ваш арлег была так несправедлива к нему, не вложив в его руки оружие против Рассенов.

– Так мальчишка уже кое-что рассказал тебе о наших обычаях? – Дэон смог выдавить из себя улыбку, потому что только сейчас подумал о том, что было неразумно с его стороны не предупредить омегу о том, чтобы тот не болтал лишнего.

– Да, кое-что, – Ян, немного придя в себя, выпутался из объятий брюнета и, отойдя на пару шагов, присел на кровать так, чтобы Вилар не мог видеть его лицо.

– Скажи, Дэон, – этот вопрос мучил юношу полдня, но он благоразумно отложил его до того момента, когда он сможет поговорить с альфой лично, хотя соблазн расспросить Кьярда был очень велик, – а сколько тебе лет?

– Немного, – уклончиво ответил брюнет, присаживаясь на край постели, но пока что не прикасаясь к мальчику. В принципе, Дэон и не питал иллюзий по поводу того, что омега не узнает о том, что ассасины – воины и маги долгоживущие, но все-таки он надеялся, что сможет как-то подготовить Яна к этой новости, подберет слова для объяснения, сможет убедить в том, что это не помеха для их отношений, но, похоже, объясняться придется сейчас.

– Немного?.. – Ян специально протянул это слово, давая альфе понять, что ему нужен более четкий ответ, что ему необходимо знать, что он должен услышать эту цифру, что он готов её услышать.

– Немного больше сотни, – все ещё нерешительно ответил Дэон, но, заметив быстрый и недовольный взгляд омеги, вздохнув, ответил. – Сто двенадцать.

– Много, – прошептал Риверс, хотя и понимал, что, скорее всего, для ассасина, это очень мало, раз они воины долгоживущие, но все же у него был ещё один, нет, пара вопросов, на которые альфа, по его мнению, просто обязан ответить. – А аль-шей? – на этот раз юноша более открыто взглянул на брюнета. – Сколько лет твоему отцу?

– Ну, аль-шей скрывает свой истинный возраст, – Дэон попытался перевести разговор в иное русло, так как меньше всего он сейчас хотел говорить о своем отце, хотя, вновь-таки судя по взгляду омеги, он и так уже знал достаточно, поэтому утаивать что-либо было бессмысленно, – но пару десятилетий назад он отпраздновал свое восьмисотлетие.

– Так много? – Ян ошарашено округлил глаза, в неверии уставившись на альфу. Да, он, конечно же, предполагал, что Реордэну Вилару много лет, но почему-то именно эта цифра выбила его из колеи. Риверс точно знал, что максимальная продолжительность жизни ликанов – 120 лет, эльфов – примерно 300, но, бывает, и больше, драконы, действительно, могли доживать до тысячи, а вампиры вообще считались практически бессмертной расой, но все-таки, как бы там ни было, они все равно рано или поздно старели и умирали, но аль-шей выглядел слишком молодо, а седина в его волосах, похоже, была всего лишь родовым наследием. Тогда, что же это получается? Что ассасины бессмертны, что ли?

– Вы бессмертны? – Ян таки задал этот вопрос, но, скорее, он просто слетел с его языка, слетел сорванным, хриплым голосом, в котором были слишком отчетливо слышны нотки разочарования и обиды.

– Нет, – мягко ответил Дэон, понимая, что омега разочарован в себе и обижен на него, понимая, что юноша осознает и принимает, как эту правду, так и её последствия. – После второго круга испытания, которое происходит на арене, ассасин перестает меняться внешне, то есть стареть. Обычно, второй круг проходят в 25 лет, но бывает – раньше, бывает – позже. Все зависит от мастерства воина. Тот, кто не проходит второй круг, никогда не сможет подняться выше фидая.

– Тогда, – Ян запнулся, обдумывая информацию, – как же вы умираете?

– Либо погибаем на поле боя, либо, когда миссия ассасина завершена, его призывает в свои чертоги Асса, и мы уходим, а наше тело превращается в прах, – пояснил Вилар, уже ожидая следующего вопроса, который последовал незамедлительно.

– А Кьярд… он что, такой же, как и я? – юноша нахмурился: почему-то такой уклад вещей в Ассее ему был не по душе. – Он не долгоживущий?

– Те, кто не прошел круги испытаний, тоже живут долго, но не настолько, как мы. К тому же, они стареют, а твой служка… – альфа задумался, – у него же мешаная кровь с драконами, так что сложно судить о том, какую судьбу уготовила ему Асса.

– Вы так полагаетесь на своего арлега, – подметил Ян, накрывая озябшие ноги одеялом. – Вот у нас, в Венейе, хоть и поклоняются арлегам, но все равно не так уж и чтят их, а, скорее, используют Храмы Сантии для того, чтобы наполнять государственную казну.

– Для вас арлеги – всего лишь дань прошлому, – ответил Вилар, хмурясь. – Вы помните только то, что вам позволено помнить, то, что не приведет к лишним волнениям и поможет уберечь мир, то, что приемлемо для вас, ибо вы – люди.

– Но это ложь! – вскипел Ян, крепко сжимая кулаки. – Весь наш мир – сплошная ложь. Неужели человек чем-то так сильно отличается от эльфов или драконов, что ему не позволено помнить?! Неужели человек, настолько слаб, что арлеги посчитали опасным доверять ему правду?!

– Да, – коротко, но выразительно ответил альфа. – Слабы все, и эльфы, и драконы, и вампиры, и ликаны, даже мы слабы, поскольку можем чувствовать, даже вампиры могут, а Рассены – нет. Для демонов не существует такого понятия, как кровные узы, для них убийство отца и брата, соитие с матерью и сестрой, смерть сотен живых существ, даже им подобных, всего лишь ход жизни. Они беспринципны, жадны, развращены и прямы в своих желаниях и решениях. Для Рассенов весь мир – это всего лишь одна большая ферма, которая дает пищу, а человек, в силу слабости своего духа, не способен противостоять искушению, которое может сулить демон.

– Так вот как ты думаешь о нас… о людях… – Ян низко опустил голову, зябко обнимая колени руками, – обо мне…

– Нет, Ян, – Дэон, пододвинувшись поближе, осторожно обнял омегу. – Сейчас я говорю о массах, ведь, пока ими руководит тот, кто силен духом, имеет надежду и жаждет борьбы, даже целая армия демонов не сможет что-то изменить. Ты уж прости, но раса расе рознь: для ликанов священным и неприкосновенным является стая, которая добывает пищу и защищает территорию, для эльфов, как светлых, так и темных, ареал их обитания, который и дает им силу, для вампиров – кровь, поскольку в ней заложена память всех их предков, а для драконов – новая жизнь, потому что они познали цену её утраты, но человек… – альфа вздохнул. – У каждого человека свои ценности, и именно на этом могут сыграть Рассены, особенно, если правитель слаб и подвластен собственным желаниям.

– Я должен подумать над этим, – утыкаясь лбом альфе в плечо, пробубнил омега. – Я должен понять, почему мне сейчас все кажется неправильным, и как мне к этому относиться.

– Прости, Ян, – Вилар бережно погладил огненные волосы любимого, – если бы не я, ты бы, скорее всего, никогда не узнал бы о том, какой мир на самом деле, и дальше жил бы счастливо.

– Я так не думаю, – юноша отстранился и твердо взглянул на альфу. – Не думаю, что сила в неведенье, но и знание её не дает. Её дает сердце.

– Ты слишком много размышляешь, как для своего возраста, – Дэон улыбнулся и набросил одеяло омеге на плечи, укутывая его чуть ли не по самый нос.

– Это не мои слова, – Риверс отвернулся, задумавшись. – Папа всегда говорил мне это.

– У тебя очень мудрый папа, – брюнет поднялся с кровати, устало разминая затекшие мышцы шеи. – Мне уйти или остаться? – внезапно спросил альфа, при этом сохранив предельно серьезный тон.

– Что? – Ян вынырнул из своих раздумий, вопросительно посмотрев на брюнета.

– Я могу уйти в свои комнаты или остаться с тобой, – невозмутимо объяснил Вилар, – если ты хочешь, конечно же.

– Я… – омега запнулся и покраснел. Естественно, соблазн почувствовать рядом своего альфу, уснуть в его объятиях, со вкусом его поцелуя на губах, был очень велик, но имел ли он на это право? Пусть они и пара, вроде как, но, тем не менее, это был слишком откровенный шаг, слишком интимный, шаг, для которого нужны не только желания, но и чувства. Что он чувствовал к Дэону? Интерес? Симпатию? Влюбленность? Был ли этот жар внутри него любовью, а не просто влечением к альфе? Да и сама ситуация… что он, человеческий омега, мог предложить долгоживущему ассасину? Свое тело? Сердце? Душу? Что самому Дэону Вилару нужно было от него? Он назвал его будущим супругом, поставил родовую метку, привез в свой дом, но было ли этого достаточно для того, чтобы довериться альфе? Чтобы подарить ему себя. Да, Ян помнил все те ощущения, которые обуревали его во время первой встречи с Дэоном, во время их разговоров и поездки в Ассею, и не мог не признать, что он хочет быть с этим альфой, но не торопятся ли они? Нет ли в их действиях необдуманной поспешности? Все ли идет так, как должно быть? Слишком много вопросов на сегодня, чтобы на них все можно было дать вразумительный ответ.

– Да, останься, – едва слышным шепотом ответил Ян, нервно комкая в руках одеяло.

– Хорошо, – Дэон улыбнулся уголком губ. – Тога я пойду в купальню, а после вернусь к тебе.

Омега в ответ только кивнул и сразу же лег, укрываясь чуть ли не с головой и мелко вздрагивая от легкого стука двери. Почему он согласился? Зачем позволил альфе остаться? Он только что ответил как человек или же как омега? Почему именно сейчас, когда это было так необходимо, его сердце молчало? Ян не мог понять природу своих чувств, не мог описать их словами, до сих пор не веря, что все это происходит с ним. Какая-то частичка внутри него твердила, что все естественно, что он находится именно в том месте, где ему и положено быть, что его выбор альфы был правильным, но сомнения все же остались, сомнения в том, что от него все равно что-то скрывают.

Да, он сам упустил из виду тот факт, что ассасины – воины долгоживущие, но сам Дэон явно не торопился ему об этом рассказывать. Почему? Боялся быть отвергнутым? Опасался того, что он, Ян, не примет своего альфу таким, какой он есть? Испугается препятствия в несколько сотен лет? Возможно, в этом альфа и был прав, потому что именно сейчас Яну действительно было страшно, но только потому, что все было для него новым, необъяснимым, иным, а не потому, что он не был уверен в своем выборе. Дэон – его альфа, вот только все вокруг было каким-то уж слишком зыбким, чтобы произносить эту фразу с уверенностью.

Дверь снова едва слышно скрипнула, а после Ян услышал тихие шаги. Омега сжался в плотный комочек, так и не обернувшись, а после почувствовал, как прогнулась кровать под весом альфы. Юноша не знал, что ему делать: прильнуть к мужчине или же так и остаться на своей половине, – но, похоже, Дэон все решил сам, правда, решил осторожно и бережно. Альфа, пододвинувшись ближе, медленно опустил руку, которая легла точно на талию омеги, и аккуратно пододвинул его к себе так, чтобы тот прижался к его груди спиной. Ян снова вздрогнул, сквозь тонкую ткань сорочки ощущая обнаженный жар тела мужчины, и так и не смог расслабиться, ещё и зажмурился.

– Спокойной ночи, Ян, – тихонько, на ушко, прошептал Дэон, скромно поцеловав омегу в щеку, а после просто замерев рядом.

Юноша ещё немного повозился, так как ему было не совсем привычно и удобно, но вскоре тоже затих, прислушавшись к ощущениям. Было приятно, вот так вот чувствовать на своем затылке дыхание мужчины, его крепкую грудь за собой, его тяжелую руку на себе, и след от его поцелуя на своей щеке. В этом не было ничего неправильного, наоборот, Ян чувствовал сейчас себя слишком хорошо, чтобы поверить в реальность происходящего, и все же эта реальность была. Здесь. В этой комнате. Рядом с альфой. И Ян улыбнулся. Просто так. Самому себе. Улыбнулся потому, что счастье всегда сопровождается улыбкой.

Утро для Яна началось с тихого, едва слышного голоса, который звал его по имени. Судя по серой темени в комнате, диск Деи ещё даже полностью не показался из-за гор, поэтому омега, который не привык вставать так рано, лишь сонно заворочался, отказываясь подыматься. Но его снова позвали, по имени, и уже более громко, от чего Риверс недовольно поморщился, но все-таки вновь приоткрыл глаза. Сперва юноша подумал, что этот папа, но после, поборов сонную дрему, вспомнил, что вчера он прибыл в Аламут вместе со своим альфой, а после утомительного и насыщенного дня они вместе уснули в его теперешней комнате. Понимание этого и заставило омегу широко распахнуть глаза и сесть на кровати, точнее, попытаться сесть, так как его властно придержали за талию.

– Доброе утро, аль-ди Вилар, господин Ян, – Кьярд, находясь на почтительном расстоянии, поклонился.

– Доброе утро, мой омега, – Дэон, повернувшись, попытался поцеловать Яна, но тот отскочил от него, как ошпаренный, залившись густой краской и пытаясь прикрыться уголком одеяла. Их застали в постели вместе – что может быть хуже, пусть это и слуга, но все равно это неподобающе, неприлично и может плохо сказаться на его репутации, но, похоже, самому альфе было все равно. Дэон, понятливо улыбнувшись, поднялся с постели, и Яну тут же пришлось зажмуриться, так как альфа был полностью обнажен, и вновь-таки это было неприемлемо, ведь в комнате был посторонний человек, более того, омега, пусть ещё и слишком маленький.

– Господин Ян, – донесся до юноши совершенно невозмутимый голос служки, – вы будете завтракать в своих покоях или прикажете накрыть на террасе на двоих.

– Накройте в комнате, но на двоих, – распорядился Дэон, видя, что из-за смущения его омега не может сейчас вымолвить ни слова. – У Яна сегодня будут гости.

– Гости? – юноша резко открыл глаза и удивленно посмотрел на альфу, который, слава арлегам, уже надел штаны.

– Да, – застегивая ремни, Вилар кивнул. – Супруг Арта, Ноэль, хотел с тобой познакомиться. Ты же не против?

– Нет, – честно сказать, Ян был в замешательстве, но и отказать столь, похоже, важному гостю не мог. – А когда он придет?

– Ну, зная, Ноэля, – закинув рубашку на плечо, Дэон улыбнулся, – думаю, как только диск Деи полностью поднимется над горами.

– Что?! – омега прытко подскочил с кровати, совершенно позабыв о том, что он только что стеснялся, и что на нем лишь ночная сорочка. – Но я ещё не готов!

– Так поспеши, – подстрекнул омегу мужчина, ухмыляясь. – Служка тебе поможет.

– Его зовут Кьярд, – пробубнил Ян, которому очень не понравилось такое обращение к мальчику, которое, особенно в таком уменьшительном контексте, звучало просто унизительно.

– Кьярд тебе поможет, – исправился Дэон, едва слышно хмыкнув. – У меня много дел, Ян, так что увидеться мы сможем только вечером. Не скучай.

– Постараюсь, – юноше оставалось только вздохнуть. Он бы хотел поцеловать своего альфу на прощание, тем более если они не увидятся целый день, но перебороть себя так и не смог: пусть Кьярд и прислуга, но все равно он посторонний, а отношения – это не то, что нужно выносить на люди.

– Господин Ян, давайте я помогу вам одеться, – Кьярд подошел к шкафу, который стоял у дальней стены, и распахнул дверцы, а Риверсу оставалось только вздохнуть и начинать привыкать к подобному отношению к себе.

– Если я кого-то застал ещё в постели, я не виноват! – с такими вот словами и без стука в комнату буквально ворвался омега среднего роста, одетый в темные штаны, которые плотно обтягивали его ноги, и широкую, тоже темную, рубашку, которая, впрочем, не скрывала едва заметный животик.

– Раф-ри Торвальд, – Кьярд сразу же поклонился гостю. Омежка был доволен собой: он только что закончил приводить в порядок своего господина, а буквально минуту назад в комнату был подан завтрак, – все-таки, что бы ни говорил повар, а руки у него растут из того места, а на плечах не тыква, а голова.

– Искра огня? – приподняв бровь, Ноэль задумчиво посмотрел на служку. – Да, Арт был прав, у тебя есть потенциал, пусть и нет оружия.

– Простите, раф-ри Торвальд, – Кьярд и сам не знал, за что он сейчас извинялся: за то, что был наделен магией, за то, что не был достоин оружия Ассы, или за то, что вчера наступил на ногу даи Торвальду, – пожалуй, за все вместе, но искренне и с сожалением.

– Вы Ноэль? – увидев, что омежка растерялся, Ян быстро переключил внимание гостя на себя, хотя при этом у него самого затряслись коленки. – Ян Риверс, очень приятно.

– Так ты, и правда, рыжий! – воскликнул омега, сразу же подходя к Яну и пристально его рассматривая, а после располагающе улыбнулся. – Мне тоже приятно.

Ян ответил на улыбку улыбкой, тоже рассматривая своего гостя. Ноэль был немного выше его и шире в плечах, но при этом в его фигуре отчетливо проступали такие истинно омежьи черты, как тонкость и хрупкость, хотя, при всем при этом, Риверс очень сомневался в том, что раф-ри Торвальд может быть таким же физически слабым, как и он. Золотистые волосы омеги были собраны в высокую прическу, которая открывала вид на его слегка заостренные ушки, а взгляд голубых глаз был очень притягательным и задорным, полным жизни и радости, хотя, Ян вновь-таки сомневался в том, что на поле боя этот омега столь же открыт и приветлив, раз смог дослужиться до такого звания в таком юном возрасте. Возрасте… Юноша отшатнулся, припоминая, что внешность ассасинов очень обманчива и на самом деле блондину может уже быть… сколько? Сто? Двести? Пятьсот? Ощущение комфорта вмиг улетучилось и стало как-то не очень уютно.

– Что такое? – всполошился Ноэль, заметив резкую перемену эмоций на лице юноши. – Я уже успел чем-то обидеть тебя?

– Нет, – Ян, придя в себя, отрицательно мотнул головой. – Просто я… ты… вы… – омега вздохнул, понимая, как нелепо он сейчас выглядит, но все же свой вопрос он задать решился. – А сколько вам лет?

– Асса, а я уже было подумал! – Ноэль совершенно по-хозяйски плюхнулся на кровать, упираясь в неё руками и слегка откидываясь назад. – Двести тридцать четыре, но, – омега в предупреждающем жесте приподнял руку, пресекая попытку Яна что-то сказать, – это не означает, что ко мне нужно обращаться на «вы».

– Просто по имени? – уточнил Риверс.

– Просто по имени и на «ты», – Торвальд кивнул, а после жадно посмотрел на столик с едой. – Мы с малышом хотим есть, Ян. Уважишь гостя?

– Да, конечно, – омега сразу же засуетился, но это оказалось излишним, так как Кьярд уже пододвигал кресла и разливал чай. Яну осталось только вновь вздохнуть: Ноэль ему понравился своей открытостью, напористостью и в какой-то мере наглостью, а вот он показался себя не из наилучшей стороны, поддавшись страху. Ну, и что с того, что омега старше его на добрые двести лет? Разве это может стать помехой их общению сейчас?

– Скажи, Ноэль, – они уже присели за стол и приступили к завтраку, когда Ян вновь решился заговорить, – а какой у тебя срок?

– Беременности? – переспросил омега, запивая пирог с черничной начинкой большим глотком травяного чая. – Четыре.

– Считай половина, – подметил Риверс, при этом скептически посмотрев на уж слишком маленький, как для четвертого месяца, животик омеги.

– Шутишь?! – возмутился Ноэль, показательно звякнув ложечкой о белый фарфор чашки. – Мне ещё год так ходить!

– Год? – Ян был удивлен, причем очень, так как он и подумать не мог, что омеги-ассасины могут чем-то в этом плане отличаться от обычных омег, но, похоже, все-таки отличались.

– Это вы, человеческие омеги, носите дитя девять месяцев, а мы, ассасины, – блондин назидательно приподнял указательный палец, – от полгода до полутора, смотря какого пола, и насколько силен будет ребёнок.

– То есть? – задал наводящий вопрос Ян, так как он не совсем понял суть сказанного.

– Понимаешь, – Ноэль сыто откинулся на спинку кресла, но при этом все ещё раздумчиво поглядывал на остатки пирога, – если ребёночек – альфа, значит, его нужно дольше носить, чтобы он был крепким. Если ребёночек сильный маг, его тоже нужно носить долго, чтобы он впитал в себя силу и магию своего родителя. А если же ребёночек омега или наделен слабым даром магии, то и срок беременности будет коротким.

– Значит… – многозначительно протянул Риверс, подталкивая омегу к нужному ответу.

– Значит, у меня будет сильный маг-альфа, если знахари определили такой срок, – с гордостью ответил Ноэль, таки потянувшись за пирогом.

– Это хорошо, – Ян был искренне рад за омегу, тем более что Ноэль и сам казался таким счастливым, когда говорил о своем малыше, что этой мечтательной улыбкой просто невозможно было не проникнуться.

– Ладно, обо мне потом, – категорично заявил блондин, пристально посмотрев на собеседника. – Сперва, Ян, я хочу услышать твою историю. Как ты познакомился с Дэоном? Кто твои родители? Чем ты интересуешься?

– Ну… – Ян немного растерялся от такого потока вопросов, тем более что раньше с ним так открыто никто не желал заводить знакомства из-за его запаха, к тому же Ноэль пах очень ярко, красиво, пах утренним лесом, а он сам… хотя, вполне возможно, что в Аламуте к нему будут относиться по-другому, и он не будет чувствовать себя одиноким.

– У меня замечательный папа. Его зовут Завир. Он очень красивый и умный, а ещё он… – Ян видел, что его внимательно, тщательно, с интересом слушают, что собеседнику приятно его общество, что Ноэлю он действительно понравился, и это грело сердце, грело душу, согревало его всего, создавало ощущение, что в этой хмурой крепости он обрел новый дом.

========== Глава 8. ==========

– Это какой-то фарс, – прошептал Дэон, удерживая на губах почтительную улыбку, как того сейчас и требовала сложившаяся ситуация. Большая приемная зала была сегодня непривычно светла и роскошна. Мозаичный пол начищен до блеска и услан широкой ковровой дорожкой, которая вела от центрального входа к возвышению, на котором стоял трон аль-шей. Мраморные колонны оплетали ветки живого плюща, создавая атмосферу торжественности и придавая залу большей оживленности – знахари явно постарались на славу. Место больших подсвечников на каменных стенах заняли кашпо с живыми цветами, которые наполняли комнату приятным ароматом и сглаживали восприятие воздуха, насыщенного запахом многих альф и омег. Солнечный свет бил в широкие окна, падая так, чтобы гости оставались в малой тени колон и стен, при этом ярко освещая дорожку и возвышение. Слишком торжественно, как для хмурой крепости ассасинов, неестественно до рези в глазах, до безобразия вычурно, но все же производило захватывающий эффект.

– И, тем не менее, – уклончиво и также шепотом ответил Арт, легонько передернув плечами: не любил рыжеволосый, как воин, все эти парадные костюмы, расшитые золотом и камнями, но, вновь-таки, ситуация требовала.

– Сразу же после официальной части я лично переговорю с этой принцессой, – уверено прошипел Вилар, взглядом обводя зал, в котором собрались все даи и некоторые раф-ри, тоже облаченные в парадные одежды, которые поблескивали напыщенностью и роскошью в ярком солнечном свете. – Надеюсь, она окажется понятливой девушкой и откажется от брака.

– Может, и так, – уклонился от прямого ответа Торвальд, фыркнув, так как только что поймал на себе довольно двусмысленный взгляд третьего даи – свободного омеги, который вот уже несколько лет искал себе достойную пару, – но все зависит от аль-шей, и что-то мне подсказывает, что он не изменит решение.

– Говорят, принцесса очень даже ничего, – подал голос Брьянт, единственный воин, который был одет в привычный костюм ассасина. Не то чтобы мужчине были не писаны законы Ассеи, просто на церемонии приема посольства Северной Троары он исполнял роль охраны аль-ди, поэтому-то его и не обременили тяжелым и сковывающим движения церемониальным костюмом, чему суровый воин был только рад. – И, думаю, её уже хорошо поднатаскали по поводу того, как нужно себя вести, чтобы произвести неизгладимое впечатление на аль-шей и даи, ведь, что такое твое мнение, аль-ди, если её кандидатуру одобрит совет.

– Посмотрим, – хмуро ответил Дэон. – Главное, чтобы Ян ни о чем пока не знал, а там я что-нибудь придумаю, – честно сказать, альфа откровенно врал, так как за эту неделю он не то что не смог переубедить в чем-то отца, у него даже встретиться с ним не получилось, так как тот вроде как был занят очень важными делами. В итоге, пока что его выбор омеги поддерживали только Арт и Брьянт, ну, ещё Ноэль, который очень сблизился с Яном, остальные же даи пока что свое мнение не высказывали, хотя и знали о том, что аль-ди уже выбрал и пометил омегу.

Конечно, с первого взгляда нельзя было сказать, что Арт готов до пролитой крови отстаивать право своего друга на счастье с Яном Риверсом, но это было так, и не потому, что Дэон решил предать ему титул аль-ди, а потому, что он считал, что без любви ни счастья, ни лада, ни сильных наследников все равно не будет, да и сам Ян ему чем-то импонировал, хотя воин этого и не показывал, но относился к омеге, как к младшему брату. Брьянт же, зная, что такое потерять любимого человека, тоже молчаливо одобрял выбор аль-ди, тем более что это был не просто выбор, а зов Ассы, зов, который когда-то свел вместе и его родителей, который он и сам надеялся услышать когда-нибудь, хотя и понимал, что вряд ли кто-то сможет заменить ему Бри. Ноэль же высказывался открыто и громко, порой очень громко, от чего страдали стены крепости и дома Торвальдов, покрываясь сажей и копотью, когда эмоции омеги брали над ним верх, а магия ребёнка выходила наружу. Знахари уже сейчас поражались силе будущего наследника, а сам полуэльф только вздыхал, сетуя на то, что до конца срока он лишится разума, если эти самые знахари не начнут уже сейчас давать ему связующее зелье. В общем, у Дэона Вилара была поддержка, вот только больше никто его рвение быть с Яном не разделял, и главной причиной тому было то, что тот был человеком, и то, что союз со столь слабым и лишенным магии омегой, лишит Ассею сильного магического рода Виларов.