Текст книги "Путь Ассы. Ян (СИ)"

Автор книги: Lelouch fallen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 33 страниц)

– Предателя нет ни среди нас, ни в Аламуте, ни во всей Ассее в принципе, – властно продолжил Реордэн, выпрямившись в кресле, но при этом небрежно положив руки на подлокотники. – Так, даи Иллисий?

– Совершенно верно, – кивнул омега, тем самым показывая, что он не только полностью поддерживает мнение аль-шей, а и осведомлен в ситуации. – Я изучил нити заклинания открытия портала и пришел к выводу, что он был создан именно нашей магией, но сделано это было извне, то есть со стороны Тул. К тому же, – брюнет выразительно посмотрел на владыку и только после того, как тот передал ему ментальный приказ, продолжил, – портал открыл очень сильный маг, поскольку, как уже говорилось ранее, он был разовым, и даже я не могу ощутить его след и сказать точно, в какую часть Тул он вел.

– А не точно? – решительно спросил Дэон, недопустимо вмешавшись в разговор правителя, но тот не одернул его и даже не послал предупреждающий взгляд, пока что придерживаясь все той же стратегии – бросать кость и смотреть, как её обгладывают со всех сторон.

– Думаю, в императорский дворец, – после короткой паузы все-таки ответил Иллисий, чем вызвал легкий ропот среди даи, в то время как сам Дэон вытянулся в струну, скрипнув по столешнице ногтями в тот миг, когда его пальцы сжались в кулаки. До этого момента, до этих слов первого даи, он мог думать и предполагать что угодно, вплоть до того, что это действительно была ошибка, и Рассены случайно оказались именно в комнатах Яна, но исток магии портала, императорский дворец – все это говорило слишком о многом, например о том, что…

– Диверсия была тщательно продумана, – в голос закончил мысль Дэона аль-шей, косо на него взглянув, – и, как вы все понимаете, целью был именно человеческий омега, – он не специально не называл имя мальчишки, ему было все равно на это имя, но почему-то каждый раз, когда с его губ уже были готовы сорваться эти два простых слова, что-то внутри него сжималось, и он до сих пор так ни разу и не смог произнести имя Яна Риверса. – Рассены точно знали, куда и за чем, точнее за кем, шли, поэтому, Дэон, – на этот раз аль-ди удостоился не косого, а прямого и требовательного взгляда, – я спрошу ещё раз: зачем он демонам?

– Чтобы использовать его как рычаг давления на меня, – альфа сказал первое, что пришло ему в голову, потому что он действительно не знал ответ на этот вопрос, который, впрочем, получился вполне логичным. – Если мы принимаем версию о предательстве, – уже более уверенно продолжал брюнет, на некоторое время отложив свои собственные размышления и решив повременить с ультимативными просьбами, – то перебежчик определенно знал о… – буквально секунду, но он все-таки замешкался, а после сказал так, как того требовала ситуация, – положении Яна Риверса при мне, поэтому я не буду отбрасывать версию о том, что похищение должно было произойти тихо и бесшумно, но, – он должен был это сказать, как бы болезненно и горько это ни звучало, – вмешался раф-ри Ноэль Торвальд, что и нарушило планы Рассенов.

– Глупый план, – медленно протянул Вилар старший, будто смакуя услышанное, – впрочем, для Рассенов это вполне приемлемо, но все равно глупо по той простой причине, что, – аль-шей в приказном порядке снова осмотрел всех присутствующих, всех, кроме своего сына, будто следующие слова не должны были коснуться аль-ди, но на самом деле исключительно ему они и были адресованы, – ни один ассасин не поставит свои прихоти выше долга перед государством.

– Ян не прихоть, – сквозь зубы процедил Дэон, негодуя, пусть он и был уверен в том, что аль-шей даст именно такой приказ. – Он – мой возлюбленный, – такое, конечно же, нельзя было говорить вслух, тем более что у него официально была невеста, но ему просто надоело молчать о том, о чем знали все, и надеяться на то, что ситуация как-то разрешится сама собой. Нет, молчание только усугубляло положение, и Яна, и его собственное, и ничего бы не разрешилось, потому что, даже если некоторые даи и не симпатизировали эльфийской принцессе, против владыки они все равно не пошли бы. И он бы не пошел, теперь Вилар осознал это точно, и, в конце концов, все же разорвал бы связь с Яном и женился бы на Миринаэль, именно поэтому аль-шей и не мешался, позволяя сыну наслаждаться мимолетностью его отношений с человеческим омегой, потому что… потому что только что правитель своими устами изрек завет Ассы: долг перед государством – превыше всего, и он, как ассасин и аль-ди, исполнил бы его, переступил бы себя и свои чувства к Яну, но сделал бы так, как должен, а не так, как желал. Но не теперь. Все изменилось. Резко и в один миг. Дэон вдруг осознал, что не может исполнять этот самый долг, если дома его не будет ждать любимый, если ему придется возвращаться в объятия не своего омеги, а этой надменной женщины, если в его детях будет течь эта, пусть и насыщенная магией, но такая ненавистная ему кровь Алеанвиров. Пусть он будет проклят своим отцом и арлегой Ассой, но он не будет именно в этой ситуации делать так, как ему приказывает аль-шей и как того требует долг, он будет слушать только свое сердце.

– Я пойду за Яном, – встав с места, твердо сказал Дэон, нечитаемым взглядом смотря только вперед, – и я не прошу ни вашей помощи, уважаемые даи, ни вашего разрешения, аль-шей. Я всех вас ставлю перед фактом и, в случае моей гибели или же отцовского отречения, прошу выбрать следующим аль-ди даи Торвальда.

– Дэон, приди в себя, – предостерегающе произнес Реордэн, в данный момент смотря на сына снизу вверх и впервые за много сотен последних лет испытывая дискомфорт от своего положения, но он не мог подняться, не мог сорваться на крик и не мог остудить пыл своей плоти и крови замашистой оплеухой, потому что таким образом он показал бы свою слабость и как отец, и как аль-шей. – Этот омега может быть уже мертв, тем более…

– Твоя просьба бессмысленна, Дэон, – глухо сказал Арт, тоже поднимаясь, – потому что я тоже пойду с тобой в Тул, но не только потому, что Ян может быть там, а потому, что хочу найти и убить тех, кто лишил дом Торвальдов наследника, – совет даи охнул: во-первых, рыжеволосый альфа осмелился перебить самого аль-шей, а, во-вторых, факт неповиновения в принципе, да ещё и со стороны одних из лучших воинов государства, как говорится, был на лицо. Это было немыслимо, казалось, весь Аламут вздрогнул после того, как Брьянт, молчаливо до этого охранявший вход в зал, сделал шаг вперед, тем самым показывая, что привычная команда из трех человек собрана и готова к миссии. Хотя, нет, не показалось. Аламут действительно вздрогнул, уже второй раз за день, а после, прямо посреди зала взметнулся магический вихрь, внутри которого оказался человек в дорожном плаще, но не скрывающий своего лица.

– К бою! – дал полностью ожидаемую команду второй даи, альфа, который в данный момент отвечал за безопасность крепости, и именно на репутации которого сейчас было пятно вторжения. Остальные даи, если не считать троицы воинов, которые так и остались на своих местах, пристально и, кажется, с недоверием смотря на мужчину, сразу же обнажили оружие и сжались в плотное кольцо вокруг аль-шей, который даже бровью не повел, хотя так, конечно же, только казалось, потому что именно в это время внутри Реордэна что-то перевернулось, оборвалось и высвободило устаревшие, вроде как уже давно сотленные чувства, природу пробуждения которых он не мог понять.

Аль-шей встал, тем самым показывая, что пока что не стоит нападать на того, кто смог пройти сквозь барьеры крепости, более того, сквозь барьеры зала для совещаний, который был одним из самых защищенных мест в Аламуте, и посмотрел на мужчину перед собой, пока что не используя магию. Просто посмотрел, пытаясь понять, знает он этого человека или же нет, потому что глаза и разум твердили, что – нет, не знает, а вот интуиция и кровь, что – да, они встречались раньше.

Это был омега, определенно, потому что его запах был слишком насыщенным и притягательным, аромат свободного омеги, такой знакомый аль-шей аромат. Плащ скрывал фигуру мужчины, но сразу же было понятно, что он худощав и изящен, даже несмотря на то, что лицом он выглядел старше каждого из присутствующих, что натолкнуло Реордэна на мысль, что перед ним человеческий омега, что, правда, было бы глупостью, ведь тогда этот блондин, а у мужчины были длинные светло-русые волосы, не смог бы пройти сквозь барьеры. Омега в свою очередь, вновь-таки знакомо, смотрел на него, смотрел спокойно своими светло-синими глазами, в умиротворенном взгляде которых, Чернобог бы его побрал, тоже было очень много знакомого. У владыки опять начинала болеть голова, будто что-то давило на него, будто именно сейчас ему в уши кричала сотня, нет, тысяча голосов, и это было настолько знакомое ощущение, что Реордэн, как бы для него неверяще это ни звучало, был готов назвать имя того, кого уже давно считал мертвым, но это сделали за него, назвали имя, и непоколебимый владыка дрогнул, замерев и забыв, как дышать.

– Завир… – удивленно протянул Дэон, а после, моргнув, исправился в обращении, пусть все ещё и недоумевая по поводу того, что же только что произошло. – В смысле, господин Риверс, что вы здесь делаете?

– Я пришел к сыну, – безапелляционно заявил омега, строгим взглядом обводя весь зал, будто укоряя всех и каждого за что-то, и матерые альфы, и закаленные в сражениях омеги опускали глаза, действительно чувствуя себя виноватыми. – Где Ян?

– Ты… – прошипел Реордэн, расталкивая даи и делая несколько шагов навстречу блондину. – Изменился, постарел, но этот взгляд… – альфа резко вскинул правую руку вперед, и в этот же момент алая радужка зрачков заполонила его глаза, – этот взгляд я помню. Помню потому, – брюнет повышал голос с каждым своим словом, а на последней фразе вообще сорвался на гневный крик, чем переполошил всех даи, привыкших к невозмутимости своего правителя, – что отчаянно ненавижу! Оковы разума!

Мощное ментальное заклинание, вырвавшись волной из руки аль-шей, ударило по омеге, подымая клубы пыли. Даи отшатнулись, испугано переглянувшись, потому что владыка Ассеи вот уже сотню лет не выступал на поле брани и не применял свою силу, хотя это и не стерло из их памяти то, насколько разрушительной может быть магия рода Виларов. В отличие от обычных магов, Реордэн использовал магию своей крови, высвобождая её через разум и нанося внутренние повреждения, то есть, ломая кости, разрывая мышцы и превращая внутренности в единую массу. Именно этого они и ожидали. Того, что, когда туман рассеется, а пыль уляжется, на месте человека будет всего лишь сломанная кукла с пустым взглядом, это в лучшем случае, поскольку сила заклинания была настолько велика, что от мужчины, в прямом смысле этого слова, могло остаться только мокрое пятно.

Каково же было удивление даи, когда, после того, как туманная завеса улеглась, они увидели не просто живого человека, а полностью преобразившегося человека, магия которого не только витала в воздухе, а пронизывала каждую клеточку тела, заставляя ежиться и отводить взгляд. А вот сам аль-шей, казалось, был совсем не удивлен, с хищной улыбкой, словно получая удовольствие от увиденного, рассматривая омегу перед собой.

Завир был похож на себя прежнего и одновременно не похож, потому что теперь его волосы стали короткими, до плеч, с несколькими мелкими косичками, и абсолютно белыми, а глаза выразительными, насыщенно-яркими, голубыми, пронзительными, с полыхающим огоньком древней магии во взгляде. Лицо тоже изменилось, хотя, скорее, из него просто спали годы, и теперь мужчина выглядел так же молодо, как и большинство ассасинов, даже его одежда изменилась, и вместо бесформенного плаща на блондине была темно-голубая рубашка, меховая накидка, тонкие перчатки, узкие черные штаны и высокие сапоги. Но главным, что не дало никому из присутствующих усомниться в том, кто перед ними, был круг из синего пламени вокруг Завира, который, очевидно, и защитил омегу от разрушительного заклинания Реордэна Вилара.

– Уже больше похоже на тебя, мольфар, – процедил аль-шей, предпринимая новую, но слабую, будто пробную, попытку нанести удар, который, впрочем, сразу же был отброшен, даже не достигнув круга огня, повелительным взмахом руки омеги.

– Я всего лишь хочу увидеть своего сына, – с нажимом повторил Завир, без какой-либо опаски смотря полувампиру прямо в глаза и так и держа руку наготове, чтобы в любой момент отразить направленное в него заклинание.

– А я всего лишь хочу твоей смерти! – вновь в порыве то ли гнева, то ли раздражения выкрикнул альфа, начиная бить заклинаниями наотмашь, пытаясь подступиться к противнику, но все равно отступая назад, поскольку синее пламя стойко защищало человека, находившегося в его круге, и, казалось, было способно выдержать ещё сотню, тысячу таких атак, что ещё больше распаляло брюнета. Честно сказать, в этот момент Реордэн не владел собой и не мог контролировать выброс собственной магии, что он старался скрыть за непрекращающимися атаками, но это было не таким уж и важным по сравнению с тем, что он, наконец, мог обрести покой, обрести его только в том случае, если этот мольфар умрет, тем самым искупив свою подлость, ложь и предательство.

– Отец, прекрати! – вмешался Дэон, видя, что битва двух сильных магов может не только задеть их всех, но и разрушить магию барьера вокруг всей крепости, в результате чего они бы стали уязвимы, как на ладони. – Выслушай его, пожалуйста! – это была нелегкая и отчаянная просьба, и, честно говоря, младший Вилар и сам сейчас с не меньшей яростью атаковал бы человека, в котором он не рассмотрел того, кого ненавидел и кому желал смерти всем сердцем, но что-то его остановило. Возможно, то, что, как ни крути, Завир был папой его возлюбленного, или что он понимал, что мольфар, коль ему удавалось скрываться 20 лет, ни за что бы не вышел из своего укрытия, если бы не почувствовал беду. Нет, он не считал, что омега мог как-то повлиять на него или же собственного сына в том плане, чтобы Ян влюбил его в себя и пробрался в Аламут, но и простить этого мага он не мог, хотя был готов выслушать, хотя бы для того, чтобы понять мотивы его появления, точнее, столь незаметного прорыва прямо в зал заседаний.

– Выслушать, говоришь? – прошипел аль-шей, медленно оборачиваясь и смотря своему сыну точно в глаза, тем самым подавляя его волю. – Как ты можешь просить меня о подобном, зная, что это человек убил твою мать и твоего брата?

– Я знаю, и не прощу, – хрипловато ответил младший Вилар, пытаясь противостоять крови собственного отца, что раньше ему не удавалось, потому что он – аль-ди, он должен подчиняться своему правителю, но сейчас он шел против аль-шей не как ассасин, а как сын, который все помнил и, действительно, не собирался прощать, но, честно сказать, где-то глубоко в душе его снедало любопытство относительно того, кто же такой Ян, и, пока он его не удовлетворит, сражаться с мольфаром он был не намерен. – Но разве ты сам не понимаешь? Ян – его сын, и, ввиду ситуации, мы просто обязаны его выслушать.

– Пф, – альфа фыркнул, отвернувшись, но руку опустил, теперь устремив свой взгляд куда-то поверх головы омеги, замолчав. Даи тоже затихли, не решаясь даже сойти с места, поскольку они тоже знали и помнили, вот только, как и аль-шей, считали, что этот маг умер ещё 20 лет, поэтому сейчас и рассматривали его и с интересом, и с некоторым опасением. Дэон тоже смотрел, понимая, что за прошедшее годы Завир, и почему он только сразу не вспомнил это имя, совершенно не изменился, хотя тогда, в Равене, он и не признал в этом человеке, который, очевидно, использовал какое-то заклинание, чтобы сокрыть свой истинный облик, убийцу собственной матери.

Хотя, убийцу – это он, пожалуй, очень громко выразился, пусть это и не отметало тот факт, что Хелена Вилар и её новорожденный ребёнок умерли именно по вине мольфара, который заверил её, что его магия сможет пересилить древнее проклятие драконов, которые за всю свою жизнь могли произвести на свет лишь одно дитя. И женщина рискнула, поверила, доверилась, но была обманута и в день родов умерла в страшных мучениях, а её сын так и не смог издать свой первый крик. Тогда и отец, и он думали, что Завир все это сделал специально, Реордэн и сейчас так думал, но сам Дэон все же склонялся к тому, что мольфар слишком полагался на свои силы и слишком уверовал в свою богиню, на деле оказавшись слабым и беспомощным перед проклятием арлегов, что, конечно же, не отметало факт его вины.

– Ну, говори, – повелительно распорядился Реордэн, хотя в его голосе было много эмоций, в том числе и так и не иссякнувший гнев, и даже толики усталости. Да, он не хотел слушать этого человека. Он хотел его смерти, причем даже уже не длительной и болезненной, а просто смерти, но Дэон дело говорил, особенно, если учитывать то, что Ян оказался сыном мольфара, поэтому он, как аль-шей, должен был убедиться в том, что то, что он чувствовал в мальчишке, но так и не смог понять, было не плодом его древнего воображения и мнимости, а именно тем, чем было.

– Сперва скажи, где Ян, – потребовал Завир, синее пламя вокруг которого так и не снизошло на нет, превратившись в ореол, мерцая тихо, плавно и, тем не менее, завораживающе опасно.

– Вчера он был похищен Рассенами, – сухо ответил альфа, после чего открыто и пристально посмотрел омеге в глаза. – И я бы хотел знать – почему?

– На этот вопрос я не могу дать тебе ответ, – просто ответил Завир, при этом смотря на Дэона, – потому как не знаю его, но это никак не связано с тем, что Ян – мольфар, он и сам об этом не знал. Я запечатал его силу.

– Кто бы сомневался, – фыркнул Вилар старший, после чего в его руке, из багряного тумана, появился массивный меч с витиеватой рукоятью и темным лезвием, на котором алели символы его семьи. Нет, это не был намек на предстоящую битву, не была угроза или предупреждение, альфа вообще уже очень давно не призывал свое оружие ассасина, просто возле погребального костра жены и сына он поклялся, что лишит жизни предателя именно этим мечом, который теперь был наготове, от чего самому аль-шей было как-то спокойней.

– Но, думаю, уже знают, – продолжал Завир, будто и не услышав едкого комментария со стороны владыки Ассеи, – потому что вчера я почувствовал, как пробудилась его сила, чего не должно было произойти в принципе, если бы ему не угрожала смертельная опасность.

– Значит, твой выплодок – тоже жрец, – ухмыльнувшись, констатировал Реордэн. – Какая ирония, – альфа присел в ближайшее кресло, облокотившись о меч и совершенно не беспокоясь по тому поводу, что омега теперь смотрит на него сверху вниз. – Сын верховного жреца культа Великой Матери и будущий правитель Ассеи, мой сын… Ты этого добивался, мольфар? – аль-шей из-подо лба взглянул на мужчину. – Хотел соединить кровь и тем самым отомстить мне за свою ничтожную жизнь среди людей? Хитро, но, – владыка снова хмыкнул, – несбыточно, – следующие слова брюнет брезгливо процедил, – потому что твой сын сгниет в тулских темницах или же станет демонской подстилкой, но уж никак не супругом моего сына и не родителем моих внуков.

– Ты слишком высокого мнения о себе, Реордэн, – Завир не менее пренебрежительно фыркнул в ответ, – впрочем, как и всегда. И ты, конечно же, мне не поверишь, но я скажу, что осознаю, что я виноват и пред тобой, и перед твоим сыном, и перед Хеленой, естественно.

– Не смей произносить её имя! – рявкнул Вилар, резко подрываясь и направляя меч омеге точно в грудь. – Ты недостоин этого!

– Возможно, – спокойно ответил Завир, принимая зрительный и ментальный вызов альфы, – но Хелена хотела этого ребёнка, потому что любила тебя и желала стать чем-то более значащим, нежели красивая женщина при властном правителе.

– Отец? – Дэон, который все это время лишь слушал, пытаясь понять, что, собственно, происходит, вопросительно посмотрел на аль-шей, так и не уловив суть разговора мужчин. Да, было ясно, что Ян – сын Завира, верховного жреца Культа, то есть Великой Матери, и, соответственно, сам мольфар, но для него это, в принципе, ничего не меняло, она так чувствовал. После услышанного он не стал любить своего омегу меньше, пусть тот и был отпрыском его, фактически, врага, но дети не должны нести на себе бремя грехов своих родителей, тем более, похоже, Ян и сам не знал о том, какой он особенный, в нем даже магии мольфара никто не почувствовал, поэтому, как бы странно это ни звучало, сейчас он верил Завиру. А вот по поводу своей матери он так ничего и не понял. Хелена Вилар была счастлива в супружестве, это знали все, и поводов, чтобы усомниться в этом, ни у кого и никогда не возникало, разве что он чего-то не знал, чего-то очень важного и стоящего, чего-то, что могло пошатнуть его веру и свести жажду мщения на нет.

– Довольно с этим, – вместо объяснений сказал Реордэн, опуская меч, но не отводя взгляда от омеги, хотя, казалось, его пыл и гнев моментально угас. – Хочешь спасать своего сына – спасай, – аль-шей без тени опаски повернулся к мольфару спиной и направился к своему законному месту правителя во главе стола, – но ни один ассасин не пойдет в Тул за жрецом Великой Матери, тем более за твоим сыном, так что можешь уходить, пока я не обернулся и не отдал приказ схватить тебя.

– Не хочешь идти за жрецом – не иди, – проигнорировав благосклонное предложение аль-шей, продолжал Завир, – но подумай над тем, чтобы пойти за Яном Торвальдом-Риверсом, – синее пламя вновь собралось в круг, очевидно уже готовясь превратиться в портал, которым когда-то пользовались все жрецы, но раздраженный окрик пошатнул это пламя, заставил его снова осесть на пол и заклубиться в ожидании, а самого мага вновь посмотреть в глаза правителю Аламута.

– Повтори! – выкрикнул Реордэн, так и не дойдя до своего кресла. – Повтори то, что ты сказал последним!

– У тебя отличный слух, аль-шей, – без какого-либо сарказма в голосе ответил на выпад альфы Завир, – но я все же и повторю, и объясню. Ян – сын Севорда Торвальда, то есть в нем тоже течет кровь ассасинов, хотя она и уступила крови мольфара.

И вновь в зале заседаний повисла тишина, на этот раз не напускная, а настоящая, шокированная, затаенная. Каждый услышал, но отказывался верить, хотя при этом все, кто хотя бы мельком видел юного омегу, не мог не признать, что родство с домом Торвальдов, как говорится, на лицо. Как-то раньше это не бросалось в глаза или же виной тому был все тот же магический полог, который скрывал силу жреца в мальчишке, но теперь даже третий даи, который отличался любознательность и всеосведомленностью, был поражен не менее остальных, даже не предполагая подобное. В этот момент Дэону стоило взглянуть на Арта, так как, получается, Ян приходился ему кузеном, поскольку Севорд Торвальд был его дядей, но он сейчас не мог перевести взгляд на друга по той простой причине, что ему самому было тяжело все это принять.

Да, чуть более двадцати лет назад, когда в Аламуте появился мольфар, по крепости поползли слухи, будто хмурого, слегка нелюдимого, но сильного и уважаемого воина и мага даи Севорда Торвальда покорил этот омега, и тот вроде как ответил воину взаимностью. Но то были слухи, даже Арт ничего толком не знал, что сейчас могло натолкнуть альфу на мысль, что Завир их обманывает, но не в правилах мольфара было лгать, да и смысла не был потому что…

– Это ничего не меняет, – плотно стиснув рукоять меча, ответил Реордэн. – Даже если этот мальчишка и Торвальд, все равно ради одного я не могу рисковать хотя бы ещё одним, даже не зная, жив ли он ещё.

– Завир, – вперед неожиданно вышел Арт, не опасаясь ни гнева своего аль-шей, ни твердо и прямо смотреть мольфару в глаза, – мой супруг сейчас при смерти потому, что защищал твоего сына, и, если ты его вылечишь, а я знаю, ты можешь, то, – альфа глубоко вдохнул, а после, на выдохе, продолжил, – я пойду за Яном. Возможно, последней надеждой на то, что на нас с ним род Торвальдов не прекратит свое существование.

– Я вылечу твоего супруга, Арт, – даже не раздумывая, ответил Завир, – но не в обмен на услугу, которая может стоит тебе жизни, а потому, что я, как мольфар, просто не могу остаться в стороне.

– Какие пафосные речи, – фыркнул аль-шей, а после, вдруг вновь став невозмутимым и беспристрастным, повелительно махнул рукой, давая понять, что все свободны, и что он не возражает против того, чтобы его, получается, заклятый враг остался в крепости и помог раненому омеге. Да, решение правителя было более чем неожиданным, особенно для Дэона, который не смог понять, почему же отец сменил гнев на милость, только догадываясь о том, что тот увидел в возвращении мольфара какую-то выгоду, или не в возвращении… Впрочем, над этим альфа решил поразмыслить наедине, как и над тем, почему Асса своим зовом привела его именно к Яну, и что это могло означать.

Даи неторопливо покинули зал заседаний, тихо переговариваясь и недоверчиво косясь на мольфара, который в сопровождении Арта и Дэона уверенно пошел по крепостным коридорам по направлению к комнатам, в которых над израненным омегой вот уже почти день бились лучшие знахари, но так и не смогли ничего сделать, хотя, лучше бы они выходили побыстрее, потому что Реордэн отчаянно желал остаться один. Когда это все же произошло, и за последним даи закрылись двери, альфа обессилено плюхнулся в кресло, меч звонко выпал из его ослабевшей руки, а пальцами второй он прикоснулся ко лбу, нахмурив брови.

Асса будто испытывала его, за последний месяц ниспослав ему столько испытаний, сколько не посылала за восемьсот лет жизни, и теперь всегда решительный и непоколебимый аль-шей пребывал в растерянности. Да, он по-прежнему желал смерти того, кто повинен в смерти его жены и сына, но сейчас он не мог поступить как муж и отец, только как правитель, а, как правитель, он должен был взвесить все за и против. Мольфар мольфаром, но ситуация была довольно нестандартная ввиду того, что Ян был не просто мольфаром или сыном верховного жреца культа Великой Матери, он был ассасином, Торвальдом, а, значит, тоже отмечен Ассой, пусть и не прошедший круги испытания. Да, магия в нем была запечатана, но теперь-то ничто не помешает мальчишке её использовать, и это было угрожающе опасно, поскольку он, как владыка, достаточно хорошо знал императора Тул, как понимал и то, что тот ни за что не упустит возможности завладеть такой силой. Рхетт будет хитрить, умасливать, изворачиваться, угрожать, запугивать и ломать, но, в конце концов, он добьется того, что мальчишка станет его верной собачонкой, по крайней мере, он сам поступил бы точно так же.

Мальчишку нужно вернуть – Реордэн это понимал, но и пойти на услугу мольфару не мог, а ещё где-то в песках и скалах Тул скрывался предатель… Ладно, последнюю мысль аль-шей приберег до лучших времен, опустив и тот момент, как, собственно, он собирался поспособствовать возвращению омеги в Аламут. В данный момент у него была более насущная проблема, которая казалась альфе очередной насмешкой со стороны арлега Ассы. Его сын, следующий правитель Ассеи, был не просто влюблен в Яна, они уже скрепили свой союз, пусть и без официальной церемонии, и, в иной ситуации, он бы настоял, надавил и вытребовал женитьбу Дэона на эльфийской принцессе, но сейчас… сейчас брак с Яном Торвльдом-Риверсом казался ему более выгодным, поскольку кровь жреца Культа – это магия в чистом виде. Да, пусть дети-альфы от этого брака будут всего лишь ассасинами, но они будут Виларами и Торвальдами, сущности разума, молнии или огня, а омеги – мольфарами, это гарантировано, то есть, если он хотел силу, то сила уже была у него в руках, но он её сам отверг, не разглядев её в человеческом мальчишке. Да, это была его оплошность, но кто же знал…

В общем, нужно было что-то решать, и Реордэн даже инстинктивно оглянулся назад, всматриваясь в тень угла, хотя прекрасно знал, что тот, кого он хотел бы сейчас видеть рядом, находится далеко. Да, он редко просил совета у Кирана, поскольку тот был всего лишь его тенью, невидимой дланью, несуществующим ассасином, но, порой, даже сильный владыка нуждался в том, чтобы выложить свои мысли вслух и сбросить из себя хоть чуточку тяжкого бремени власти. А ещё что-то подсказывало альфе, что эльфийка не будет стоять в стороне и не примет с покорностью известие о том, что её помолвка была фикцией, потому что империя дроу нуждалась в этом союзе не меньше, чем сам Вилар нуждался в нем ещё днем ранее. Но что такое призрачная перспектива появления наследника магии крови, если у него в руках уже была сила, которую, правда, стоило ещё вернуть?

Так ничего и не решив, Реордэн поднялся с кресла, бросив косой взгляд на меч, который тут же исчез в багровом тумане, и направился к потайной двери, о которой знал только он и его цепной пес, ведь прежде, чем принимать столь ответственные решения, ему нужно было все обдумать и взвесить, переступить свои принципы и свою гордость, позволить навязать ему правила чужой игры. Но разве не так поступают истинные правители? Разве не стоит будущее миллионов нескольких жертв сейчас?

========== Глава 12. ==========

Ему уже давно не снились беспокойные сны, в которых он за кем-то бежал, кого-то догонял и звал, наверное, ещё с детства, но этот сон, в котором этот некто так и остался недосягаемым, снова вернулся, и теперь он был намного отчетливее, эмоциональнее, острее, от чего Ян, вновь запутавшись во тьме сна и так и не дотронувшись до размытой фигуры в темном плаще с капюшоном, вскинулся на постели, тяжело дыша и пытаясь понять, где он находится. Голова болела жутко, буквально раскалывалась на части, и эта боль нещадно давила на глаза, звенела в ушах и пульсировала в такт тяжелому дыханию, поэтому ему понадобилось несколько минут, чтобы более-менее прийти в себя и осмотреться. В помещении были сумрачно, и он никак не мог понять, где находится, и какое сейчас время суток, к тому же, у него никак не получалось выровнять дыхание и вспомнить, что же произошло.

Ощущения были не самыми приятным, потому что обстановка была чуждой и непривычной, не враждебной, но настораживающей, а ещё наполненной запахом, похоже, ароматных трав, насколько он мог судить по тому, что в Храмах Сантии тоже использовали схожие благовония. Вполне возможно, что голова у него болела именно из-за этого запаха, хотя, кажется, наоборот, легкий, дымчатый аромат облегчал его напряженное состояние, и даже комок, который подкатил к горлу, как только он подорвался с постели, плавно ослабил свое давление, а после и вовсе отступил. Теперь главным было вспомнить…