Текст книги "test"

Автор книги: Le Polisson

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 99 страниц)

Стрелять из положения лёжа нереально сложно. А если при этом ещё и пошевелиться нормально не можешь, то вообще, кабзец полный. Пришлось развернуть лук параллельно земле и использовать его на манер арбалета. Я взяла одну из стрел и попыталась натянуть тетиву. Вообще-то, она, зараза, тяжёлая, а уж из такого положения, как у меня, и вовсе пиздец. Тетива выскользнула у меня из пальцев, порезав на сгибе и больно ударив по левой руке (оказывается, куртка задралась, и теперь на обнажённой части тела была слегка рассечена кожа), но мне было не до того, я высматривала, не задела ли я случайно никого из наших. Стрела с жёлтым оперением торчала точно во лбу орка, прижимающего Кили к земле. Гном был так удивлён, что чуть не прозевал летящий сверху ятаган. Вдохновлённая своей удачей, я достала вторую стрелу и выстрелила уже вполне осознанно, шипя от боли в порезанных пальцах.

Бой шёл нешуточный. Я чуть не заорала, когда прямо передо мной упала орочья голова, разбрызгивая вокруг кровь. Фу, гадость. Это только в книжках всё так красиво и героично, а тут… Мама, роди меня обратно! Но я исправно стреляла ровно до того момента, пока кто-то не схватил меня за ногу. Что делает человек, которого неожиданно схватили за ногу? Не знаю, что делают другие, а я заорала и попыталась наугад пнуть схватившего хоть куда-нибудь. Не попала, а в следующий момент меня уже вытаскивали из-под повозки. Перевернувшись на спину и чуть не стукнувшись башкой о дно своего убежища, я пнула уже более прицельно и на этот раз попала, но ноги моей это чудище не выпустило. Судорожно соображая, что же делать, я стукнула его по рукам луком, а потом ещё раз пнула. В общем, я сопротивлялась, пытаясь достать из рукава нож. Неожиданно голова у орка отлетела, а тело начало заваливаться в мою сторону, и я быстренько отползла, чтобы ЭТО на меня не рухнуло.

– Ты в порядке? – Фуф, надо мной стоял Фили с окровавленным мечом, почему-то только одним. И протягивал мне руку.

– Не знаю пока... – Я схватилась за предложенную мне руку, и парень рванул, ставя меня в вертикальное положение.

Я пыталась отдышаться, но мне не дали: на нас мчалась ещё целая толпа орков. Нет, меня точно или убьют, или я сама умру… от страха. Кто-то из наших кинул мне меч, я его только чудом поймала, едва не дав себе же по лбу. И что мне, блин, делать с этой железкой? Я ж с ней обращаться не умею!!! Мама дорогая. Мне всё-таки досталось. Орк налетал в лоб с ятаганом наперевес, и спасло меня только то, что я чисто рефлекторно сунула вперёд меч, и ЭТО само на него наскочило… Но, боюсь, со всеми-то этот номер вряд ли пройдёт. Что ж делать-то? Я изо всех сил пыталась подавить панику. На меня летел ещё один орк. В общем, я решила не ждать нападения, наугад стукнув его мечом на манер палки. И перерубила орку ключицу ведущей руки… Сама в шоке. Но размышлять-то некогда: пока орк думал, как ему реагировать, я моргнула и наудачу стукнула его ещё раз, но по голове, вцепившись в этот двуручный обоюдоострый ужас обеими руками. Фу… мозги… Пока я с двумя орками разбиралась, всех остальных перебили и без меня. И слава богу!!!

С нашей стороны потерь не было. Пара раненых, но ничего серьёзного. А вот перебитых орков было порядочно. А теперь представьте себе окружность метров шестьдесят, забитую под завязку окровавленными трупами, к тому же пахнущими, аки тысяча бомжей. А ещё мозги, кишки, содержимое желудка и прочая пакость. И я стояла где-то в центре этого всего…

– Вест? Ты молодец! Столько орков завалить в первый раз… – Фили хлопнул меня по плечу. И только потом посмотрел на моё лицо. – Эй, ты в порядке?

Я. Стою. Вокруг. Тела… Мать мою. И тут меня прорвало. Я бросилась мимо гнома в кусты. Слишком много шока и адреналина для меня было только что… Следующие минут пятнадцать меня прозаично рвало, казалось бы, и в желудке нет ничего, но меня всё ещё выворачивало наизнанку.

Когда я таки выбралась из кустов, меня отчаянно шатало, перед глазами всё плыло и плясали чёрные точки, ТАК хреново мне ещё никогда не было… А я ещё считала себя крепкой дамочкой. Заметив меня, Фили молча сунул мне кружку почти ледяной воды. Её я залила в себя, не обращая внимания на немеющий от холода язык. Кайф… Возвращая Фили кружку, я заметила, что руки у меня трясутся как проклятые. Меня колотило. Стараясь не смотреть на гору трупов, я пошла искать Смолу.

Пока, пошатываясь, шла, отметила краем сознания, что не одну меня выворачивало. А ещё, что добрая половина пущенных мною стрел всё-таки нашли себе цель… Жёлтые оперения торчали то тут, то там… При этом моё сознание явно взяло отпуск, потому что я очень смутно понимала, что происходит вокруг… И до меня даже не сразу дошло, что кто-то машет рукой прямо у меня перед носом, причём делает это явно довольно давно. Проморгавшись и потряся головой, я разглядела перед собой Фили. Он что, за мной шёл?

– Эй, ты вообще меня слышишь? – обеспокоенно спросил он.

Я-то слышу, вспомнить бы ещё, как об этом сообщить. Сразу не вспомнив, я просто кивнула.

– У тебя руки в крови, – продолжил он, – и явный срез на левом предплечье. Нужно обработать рану.

Всё ещё смутно соображая, о чём он вообще, я подняла руку к лицу и уставилась на неё… Чёрт, даже я понимаю, насколько дико торможу. Но заставить себя поторопиться не могла…

Видимо, понимая, что реакции от меня ждать придётся долго, гном схватил меня за руку и потащил к деревьям, посадил на поваленный дуб и какой-то мокрой тряпкой стал протирать мои руки. А я всё ещё тормозила.

– Это первый раз, когда ты в таком участвуешь? – спросил он, смотря на меня.

Я соображала. Соображала, наверное, минуты три.

– Это первый раз, когда я хотя бы просто вижу в живую подобную хрень, – прохрипела скорее, чем сказала я.

– Тогда это нормально. У многих, вообще, случается истерика прямо посреди битвы. А ты ещё и помочь умудрилась. Больно?

Боли я не чувствовала… Пока не чувствовала, но мозгом отдалённо понимала, что это пока адреналин не выветрится. Зато начинала болеть голова.

– Нет.

– Скоро будет болеть.

– Знаю.

Фили обработал рану на предплечье и даже порезы на пальцах правой руки. Меня начало потихоньку отпускать, и я сделала то, чего от себя явно никак не ожидала… Я разрыдалась, уткнувшись белобрысому в плечо носом, мозгом не вполне понимая, это что, вообще, такое со мной, тело действовало само по себе и слушаться отказывалось. Надо отдать Фили должное, он не испугался истерящей женщины и дал мне спокойно выплакаться… Правда, моя истерика прошла достаточно быстро… Полчаса биться, я не билась, но стыдно почему-то стало.

– Извини.

– Всё нормально, все через это проходят. Пойдём, пока нас не потеряли. – Он потрепал меня по голове и протянул руку, помогая встать.

Первый раз я не стала огрызаться за растрёпанную макушку.

Смолу нашёл Кили. В пылу сражения кто-то перерубил поводья, и лошадка ухитрилась избежать ранений. Правда, и ушла она куда-то в лес, но, видать, не очень далеко. Привал отменили, заявив, что это опасно и ехать придётся всю ночь. Теперь я тряслась на спине у лошади и вздрагивала от каждого шороха. Левая рука под повязкой начала болеть и чесаться, пальцы правой сводило. Тетива перерезала их на самом сгибе. Хоть и не очень глубоко, но всё равно очень болезненно. Мне не давала покоя мысль, что мне ещё и обратно этой дорогой ехать, только такого количества народа рядом не будет. От этой мысли меня пробила крупная дрожь и снова начинало тошнить.

– Не думай об этом. Всё же закончилось, – вывел меня из прострации голос Муна, – многие мальчишки твоего возраста в первой битве не могут даже пошевелиться, просто застывают от страха, а ты молодец.

– Я даже подумать не успела, тело само всё сделало. Поэтому не могу согласиться. А вообще, я думала о том, что мне ещё обратно ехать.

– Вряд ли здесь будет вторая засада. Обычно одиноким путникам удаётся проскочить незамеченными, а вот такой большой караван не особо скроешь.

– Всё равно страшно.

– У тебя хотя бы хватает смелости признать, что тебе страшно. И не растеряться в критический момент. Нечасто встретишь такое у женщины. Будь ты мужчиной, я бы сказал, что ты могла бы стать неплохим воином.

– Какой из меня воин, Мун? Я и меч-то держать не умею. Да и первое, что я сделала, когда началась заварушка – спряталась, как маленькая девочка. А потом? Я думала меня наизнанку вывернет.

– Все когда-то были в первой битве. Ты выдержала её с честью. А с мечом можно и научиться… – улыбнулся Мун.

А потом двинулся вперёд, догоняя Кела и его брата (я не помнила, как его звали) и оставляя меня наедине с собой – переваривать полученную информацию. Мун наверняка ошибается. Ну, если подумать серьёзно, и правда, какой из меня воин? В давешней стычке я выжила только благодаря удаче. А удача, как известно, дама капризная. Наверняка он сказал это, чтобы меня подбодрить, но мне и так легче. Возможно, через пару часов, я вернусь в своё обычное состояние, по крайней мере, вздрагивать от каждого шороха мне расхотелось.

Через двадцать минут я вспомнила о том, что, вообще-то, у меня есть сигареты. Странно, что я не вспомнила о них раньше. Резко захотелось курить. Руки не тряслись, это не могло не радовать. Огонёк зажигалки был совсем слабый. То ли бензин стал высыхать, то ли просто заканчивался. Вообще-то, там уже был и не бензин вовсе. Бэрд залил туда какое-то горючее масло, не знаю какое, но горело не хуже. Так вот, мои мысли уехали в совершенно другую степь, а от привычного сигаретного дыма мне стало совсем хорошо. К следующему вечеру, когда все уже валились с ног от усталости, наконец объявили привал, и я вырубилась, едва успев завалиться на одеяло. Мне снова снился тот кошмар: поляна и окружающая давящая тьма. Только наступал на меня теперь не волк, это были орки. Много орков. И снова рука, тянущая меня назад, только сегодня я успела, кроме руки, рассмотреть гриву золотисто-пшеничных волос.

====== 12. Неожиданные откровения ======

Я подскочила от собственного крика и проснулась. И чуть не заорала снова, ибо в темноте раздалось:

– Тише, эй, всё в порядке?

Я далеко не сразу поняла, что разбудила своим ором Фили. Он как-то слишком резко схватил меня за руку, и я чуть не засветила ему в нос от неожиданности. Только через мгновение до меня дошло, что, вообще-то, я уже проснулась, и всё в порядке.

– Прости, не хотела тебя разбудить, – сказала я, вставая со своего места.

– Куда это ты?

– Отойду, посижу погреюсь. Спи, у тебя дежурство в самую собачью смену – не выспишься, – проворчала я.

Я пошла к костру, предполагая, что Фили ляжет обратно спать, но, видимо, надо было думать головой. Напугала и, ничего не говоря, смылась. Стоило подумать, что он захочет узнать причину. Он сел на дерево рядом со мной и, немного помолчав, спросил:

– Что тебе снилось?

– Старый кошмар. Просто немного поменялся в свете последней потасовки. Сейчас уже всё нормально. – Я соврала, причём внаглую. На самом деле, меня до сих пор потряхивало.

– Ты дрожишь... – И ничего-то от него не скроешь…

– Просто немного замёрзла.

Мы ещё немного помолчали. Я грела руки у огня, надеясь, что дрожь пройдёт. Говорят, огонь успокаивает, так вот: хуйня всё это! Гном сидел рядом и молчал, потом поднялся и сказал:

– Пойду найду табак. Тебе принести?

Я подумала. А почему бы и не покурить?

– У меня в рюкзаке в кармане сигареты: бело-синяя такая, картонная коробочка. Вот её принеси, пожалуйста. С правого бока карман сетчатый.

Вернулся он быстро, протягивая мне мою никотиновую отраву. Снова сел рядом, раскуривая трубку, пока я рылась по карманам в поисках зажигалки. Вспомнив, что, вообще-то, она валяется в рюкзаке, я подожгла сигарету от костра, стараясь не обжечь руку, и блаженно вдохнула горький дым. Только тогда Фили спросил:

– И часто тебе снятся кошмары?

POV Фили

Вест смотрела на меня, но, кажется, не видела. У неё на лице явно было написано, что в голове идёт активный мыслительный процесс. Оно и понятно, я же ей не близкий человек, хотя мы с братом и старались держаться ближе к ней, пока она в караване, но она явно не считала себя обязанной посвящать меня в свои проблемы. Она была… необычная. Я не понимал её. Я видел многих человеческих девушек, но она не была похожа ни на одну: ни капли кокетства, ни грамма заигрываний, нет ни наигранной беззащитности, ни беспомощности. Она жила своим умом, разбиралась со своими проблемами сама. Это меня удивляло. Человеческая девушка с характером гномки на моём пути встречалась впервые. Вообще-то, проснулся я от того, что она выкрикнула моё имя. Но, похоже, она и сама об этом не помнила.

Наконец, видимо, что-то решив у себя в голове, она заговорила, отвернувшись к огню:

– Раньше вообще не снились. Сны-то были разные, в основном фигня всякая. А потом мне стал сниться один и тот же кошмар. Первый раз это случилось примерно год назад, три-четыре раза в неделю было нормой, и снился месяца три. Потом мы переехали к Бэрду, и он перестал сниться мне вообще. Сегодня первый раз. И он… не то чтобы совсем поменялся, но слегка изменился. Не знаю, как объяснить, это напрягает меня. Скорее всего, это просто нервы, но он выбивает меня из колеи, а я не люблю чувствовать себя беззащитной и уязвимой.

Всё это было сказано так спокойно, что я невольно проникся к ней ещё большей симпатией, почему-то захотелось уверить её, что мы с братом рядом и готовы её поддержать, но я знал, что это плохой ход. В конце концов, после Бри мы расстанемся и неизвестно, свидимся ли снова. Может, и вовсе никогда больше пути не пересекутся, а я не хотел бы давать обещаний, которые не смогу выполнить.

– Вообще-то, это фигня, пройдёт наверняка. Просто эта потасовка вчера произвела на меня неизгладимое впечатление, – поморщившись, добавила она.

– Ты быстро отошла от неё.

– Я привыкла, что всё, что я делаю – это мои решения и мои ошибки, мои победы и поражения. И они принадлежат только мне. Я должна быть в более-менее здравом рассудке, чтобы жить дальше. Там, откуда я родом, каждый сам за себя, если ты не можешь быстро взять ситуацию в свои руки – тебя затопчут. Быстро и болезненно. Неважно, мужик ты или баба. Поэтому я не имею права так просто сломаться, понятно? Здесь, конечно, есть возможность выскочить замуж, и пусть за тебя решают, но я так не умею и не хочу учиться. Моя жизнь, и правила в ней мои. Вчера, после драки я позволила себе раскиснуть, но это не может продолжаться долго. Нужно жить дальше, не оглядываясь назад. Если часто оглядываться, то можно пропустить настоящее, а в этом случае можно сразу надевать белые тапочки и рыть себе могилку.

Я уже в который раз удивился этой девушке. Прямо сейчас, она казалась мне непробиваемой, хотя и совершенно не укладывалась в те рамки и правила, к которым я привык. Она будто бы пришла из другого мира. Говорила о странных вещах так уверенно, будто уже проходила через это. И не раз.

– Ты говоришь так, будто знаешь это не понаслышке.

Вообще-то, я не собирался этого говорить, только подумал, а слова сорвались с языка сами. Вест резко подняла на меня глаза. И вот тут я понял, что Мун был прав, однажды обмолвившись, что она похожа на глубокое озеро. Вроде бы всё прозрачно, но на самом деле никто не знает, что лежит в его глубине. Глаза у неё вспыхнули, но она отвернулась обратно к огню. Что же случилось в её жизни такого, что она закрыла свой внутренний мир ото всех? Сейчас во мне взыграл главный мужской инстинкт – защитить. Но я ничего не мог сделать. Главное, постараться не оттолкнуть.

– Иногда я тебя не понимаю, – честно признался я, заодно переводя тему.

Она перевела на меня взгляд и вопросительно подняла бровь.

– На вид хрупкая, а внутри… Да и ведёшь себя совсем не по-девчачьи, – пояснил я со смешком.

– Да, мне говорили. Просто смирись, – захохотала она.

Вот поэтому я её и не понимаю. С виду такая легкомысленная, наивная, молодая… А потом неожиданно понимаешь, что это всё… Нет, не маска, просто… не знаю, как это объяснить. Она чувствует, понимает и видит больше, чем показывает. Это интригует. За все эти дни я первый раз видел её по-настоящему серьёзной. И вот сейчас, она смотрела на огонь, явно что-то взвешивая в голове.

– Сначала кошмар был просто раздражающим, а сегодня я реально испугалась. Обычно в нём я бегу по лесу, путаясь в ветвях и не оглядываясь, выскакиваю на поляну, окружённую тьмой. А тьма как живая: на поляну не выходит, но будто наблюдает и выжидает. А потом выскакивает огромный волк и начинает наступать. В этот момент кто-то тянет меня с поляны, но я вижу только руку и просыпаюсь. Раз за разом. Я не знаю, что это за тьма, не понимаю, почему меня преследует огромный волк, и не вижу, кто пытается меня спасти, – неожиданно рассказала она, тихо, будто боясь, что ещё кто-то услышит.

Вест вертела в руках один из своих ножей, но смотрела на него так, будто и не видела вовсе. Она достаточно долго молчала, а я не торопил, боясь, что тогда разрушу её хрупкое доверие.

– А сегодня всё было с изменениями. Небольшими, но меня это почему-то напугало ещё больше. Я даже не могу понять, что именно меня пугает в этом сне. Вместо волка на поляну вырвалась целая толпа орков, а за руку меня тянул… ты. А потом я проснулась. Вообще-то, это странно, глупо, и я вообще ничего не понимаю. Этот сон каждый раз выбивает меня из привычного ритма.

Так вот почему она звала меня во сне. Это действительно было странно, но я был рад, что она поделилась этим. Я положил руку ей на плечо:

– Возможно, ты права, и это нервы, возможно, что-то более серьёзное, но прекрати об этом думать. Чем больше будешь думать – тем чаще тебе это будет сниться. Кили в детстве часто кошмары снились. Я не знал, что с этим делать, терялся каждый раз. А он – ничего, расскажет и забудет. И они потом никогда не возвращались, насколько я знаю. Возможно, и твой не вернётся.

Девушка тяжело вздохнула, кивая. Потом встала и размяла ноги, сидеть на бревне не так удобно, как может показаться на первый взгляд.

– Я думаю, надо идти спать. Спасибо, Фи, ты мне сейчас просто нереально помог. Тащить это одной было тяжеловато.

Значит, теперь я «Фи»? Было приятно, что к ней возвращалось её обычное состояние. А вообще, это было забавно. И эти прозвища, даже Кили заражался от неё всякими словечками, вроде «мерси в боку».

– Не за что, – улыбнулся я, провожая её взглядом.

На полпути она обернулась, удивлённо смотря на меня:

– Ты спать не собираешься, что ли?

– А есть смысл?

– Не знаю, сам решай. Но под твой храп засыпается определённо лучше, чем под сопение Кили.

– Первый раз вижу девушку, засыпающую под мой храп.

– Я, вообще-то, под любой храп засыпаю – годы практики. Папаня храпел так, что стены тряслись. Вот и выработался рефлекс, – захихикала она и добавила: – Я, наверное, одна такая сумасшедшая.

Она покачала головой, а потом захохотала, прикрывая рот рукой, чтобы не разбудить всех вокруг. Почему она смеётся, я не понимал, пока она не показала на Кили: тот, получив больше пространства, развалился, раскинул руки и ноги в стороны и сопел в звёздное небо.

– Морская звезда в нетрадиционной среде обитания, – весело заявила Вест, пытаясь подвинуть моего братца со своего места. – Двигайся, блин, бревно.

– Давай я. – Я подошёл и пнул Кили в бок, не сильно, но должно было быть ощутимо.

Кили не проснулся, но как-то странно причмокнул и перевернулся на левый бок, подгребая под себя листья. Уж не знаю, что ему снилось, но выглядел он до того забавно, что я не сдержал улыбки.

Вест села на своё одеяло и, перегнувшись через этого оболтуса, заглянула ему в лицо:

– Как же ты так крепко спишь-то? Вот что значит здоровый мужской сон, мне б так…

Я рассмеялся, поправляя своё одеяло, и лёг, закинув руки за голову. Небо и не думало светлеть, зато звёзд высыпало немерено. Вест зевнула и легла, подложив руки под щёку.

– Не знаю, как ты, но я жуть как хочу спать. Кстати, судя по всему, ещё и двух нет, звёзды только высыпать начали, – сказала она, закрывая глаза.

Я лежал и улыбался. Это была ночь полная новых фактов о человеке, который, возможно, чересчур быстро влился в нашу с братом жизнь. Я старался даже не думать о том, что всего через два дня наши пути разойдутся и, возможно, судьба больше никогда не сведёт нас с этой девушкой. Смотря в звёздное небо, я и сам не заметил, как уснул.

====== 13. Прощание ======

POV Вест

Кто ж виноват, что мой организм так хорошо спит под храп? Особенно ему, видимо, нравится гномий, потому что, несмотря на ночные посиделки, я не просто выспалась, я была как огурец. Свежий. С грядки… Солнышко светило и припекало. Вот вам и зима называется. Вообще-то, перед рассветом меня разбудил Кили: неудачно повернувшись, он засветил мне рукой по лбу. А руки у гномов тяжёлые, заразы. Тьху! Пнув его в бочину, от чего он, как и ночью, нихрена не проснулся, только засопел сильнее, я встала и, как обычно бывает, вошла в новый день. Давешняя потасовка сегодня казалась простым кошмаром.

Я всё думала, а не ошиблась ли я, рассказав вчера Фили о своих кошмарах? С одной стороны, наша троица неплохо так подружилась. Я даже забыла, что оба старше меня на добрых пятьдесят лет. Кили я, вообще, воспринимала как младшего брата. Ну вот не воспринимались мне эти ребята как старшие от слова «совсем». По крайней мере, пока они не были заняты какими-нибудь важными делами. Они почему-то сразу становились серьёзными и сосредоточенными, особенно Фили. Странный он. Но клевый. Уши, опять же, зачётные. Помнится, на третий или четвёртый день пути я попыталась его схватить за ухо (ну, а чё оно так заманчиво торчит-то?), но он со смехом увернулся. Так мне и не удалось потрогать гномьи уши. Даже обидно. Пойти ещё раз счастья, что ли, попытать? Он честно пытался быть серьёзнее брата, но как-то с переменным успехом. В любом случае в какую-нибудь авантюру его втянуть не составляло ни малейшего труда. Именно это я и хотела сделать. Надо же мне в последний раз довести Орна до трясучки? О Кили я вообще молчу! Это было такое солнечно улыбающееся создание, обожающее во всё втягивать старшего брата: ни дня без шутки, ни часа без приключения. Прям как я! Мелкий, что ещё сказать? Ещё б руки не раскидывал во сне, вообще был бы солнышком. А то у меня уже синяков не сосчитать. С другой стороны… мы были знакомы от силы неделю. Но если так посмотреть, разве это важно? «Своих» людей (ну, или в данном случае – гномов) видно сразу.

Я привыкла всегда доверять своим ощущениям. А они мне подсказывали, что я могу доверять этим двум гномам. Объяснения? Да чёрт с ними, с объяснениями. Интуиция рулит! И вообще, я всегда мечтала о брате, хотя бы об одном. Получите, распишитесь. Хоть и ненадолго, но блин, таким братьям цены бы не было!

Караван сделал привал на обед, хотя обычно мы только завтракали да ужинали. Почему? Да фиг его знает, но с начальством не спорят. Я пошла искать этих двух оболтусов. Фили я нашла быстро, но он был занят разговором с «Биг Боссом». Судя по выражению его лица, разговор был какой-то серьёзный и лезть в него не стоило. Так что я пошла искать Кили. И не нашла. Как сквозь землю провалился. Ладно, пойду ещё кого-нибудь подостаю.

Себе в жертву я выбрала Кела с братцем (как зовут братца, я до сих пор не помнила, ибо он постоянно молчал). Они сидели неподалёку, играя в кости. Плюхнувшись рядом, я наблюдала за игрой. Правил я не знала, но играли они занятно. Сидели ребята молча, так что я тоже молчала, ибо не хотела мешать, а они, видать, и без слов всё понимали. Так меня нашёл Кили и, схватив за руку, куда-то потащил.

– Чё за дела? – возмутилась я, – Оторвал меня от зрелища.

– Ты сама говорила, что хочешь напоследок над Орном поиздеваться. Смотри, кого я нашёл, – ответил этот оболтус, доставая из-за пазухи… ужа. Обычного ужика. Симпатичного такого.

– И? Предлагаешь ему его за пазуху кинуть? Сам подумай, ну кто испугается ужа?

– Он их боится!

Я неверяще захлопала глазами. Почему мне раньше не сказали? Выхватив бедное ползучее у гнома, я сунула ужа во внутренний карман своей куртки.

– Откуда ты знаешь? – на всякий случай решила узнать я.

– Ну, как-то давно, я как раз дежурил, а он вскочил и как давай мечом махать. Оказалось, к нему уж заполз на одеяло. Ора было, чуть всех не перебудил. Он меч сломал, а ужа я в лес тогда отпустил. Орн мне заявил, что если я расскажу кому-нибудь – сделает меня ещё короче, – захихикал мелкий.

Моё лицо расплылось в улыбке. Я кинула взгляд на лагерь, и в моей голове медленно стал созревать план… Я даже руки потёрла в предвкушении. Кили заржал надо мной, но я-то знала, что, если что, он меня прикроет. Теперь надо дождаться подходящего момента.

Возвращаясь в лагерь, мы наткнулись на Филича, который, видать, нас искал:

– Ну и где вы шляетесь, обед подают! А тебе, мелочь (наверное, тоже у меня нахватался), вообще, на раздаче стоять!

Сделав самое что ни на есть невинное выражение лица, я развела руками, показывая, что я тут, типа, вообще ни при чём.

– Шлёпайте уже, – сокрушённо покачал головой старший, понимая, что ругаться в принципе бесполезно.

Проходя мимо, я шлёпнула его рукой по плечу.

– Не расстраивайся, ты же и сам знаешь, что нам доверить ничего нельзя, – прохихикала я.

Нет, ну, конечно, это была злостная неправда, но надо же мне было вставить своё веское слово. Улыбнувшись как можно более шкодно, я направилась в сторону лагеря.

Кили занял своё место на раздаче, и я пропихнулась к нему, отвлекая внимание Орна. Неужели я такая прям суперзаметная и притягивающая к себе всё его внимание? Незаметно сунув Киличу его змейку, я отпустила едкий комментарий:

– Чё уставился, лупоглазенький? Не в музее! Отверни моргалки!

Вспыхнув, Орн потянулся за своей похлёбкой, бросая на меня взгляды исподлобья. Я спокойно получила свою миску, Кили мне подмигнул, показывая, что миссия выполнена, и я отправилась на своё место. Шлёпнувшись рядом с Фили, я поймала внимательный взгляд.

– Что? – спросила я с самым невинным видом. – Я не могу есть, когда на меня смотрят!

– Что вы на этот раз натворили? – с подозрением спросил он.

– Мы? Да как ты мог такое подумать! – Я решила состроить из себя дурочку.

Орн как раз проходил мимо и не удержался от едкого комментария (похоже, сюрприза в своей похлёбке он ещё не заметил):

– Любительница гномов. И как… – начал он, а Фили рядом напрягся, начиная вставать и явно собираясь вмазать как следует этому придурку.

Но я была бы не я, если бы не повернула ситуацию в нужную мне сторону. Что он обо мне будет думать, мне лично пофиг, но довести его до инфаркта – святое дело. Поэтому, удержав гнома за руку, я сказала:

– А какая тебе разница? Я вот привыкла, что мужчина должен быть мужчиной, а не похотливым кобелём, – сладко улыбаясь, выдала я. – Если выбирать между тобой и гномами, то я, вне всяких сомнений, выбираю гномов.

В подтверждение своих слов, а ещё конкретнее, чтобы позлить этого мудака, я звонко чмокнула Фильку в щёку. И добавила:

– Они хоть на мою честь в лесных кустах не посягают. – И, показав Орну язык, уткнулась в свою миску с похлёбкой.

Эффект был тот ещё. Не поднимая головы, я видела, что Орн побледнел, покрылся красными пятнами и даже открыл рот, чтобы что-то сказать, но захлопнул его и ретировался.

– И как тебе удаётся так его доводить? – спросил Фили, провожая придурка задумчивым взглядом.

– Это талант, – ответила я, пожимая плечами. – И не кипятись так сильно. Не стоит марать руки об этот мешок с дерьмом.

– А сама-то?

– А я руки как раз и не мараю. Всего-то змейку подложили… Хотя, ты прав: бедная змейка, – с наигранной грустью сказала я, утыкаясь обратно в тарелку.

А потом начался настоящий цирк: сначала раздался громкий крик, потом ругань, потом Орн носился по всему лагерю, дико вереща. Фили проводил его долгим удивлённым взглядом, оторвавшись от еды.

– Змейку? Точно ничего более страшного?

– Он змей боится. Вот мы с твоим братцем и решили устроить маленькую месть. – Фили покачал головой, ничего не говоря. Он уже понял, что бесполезно учить меня уму-разуму. А вот от брата он явно такого не ожидал. Главное, чтоб Кили потом не влетело. Поэтому я добавила:

– Точнее, я решила, а Кили мне немного помог. Уговорить его было несложно.

– Ещё бы. Ладно, вообще-то, так Орну и надо.

– А то! – согласилась я. – Блин, опять мне больше всех налили, ну не помещается в меня столько! Держи.

Я по своему обыкновению отдала остатки голодающему поволжью в лице гнома. Обычно я отдавала им обоим, но Кили сегодня на раздаче, сам себе добавку раздобудет. Скоро опять в путь, а это значит, что очень скоро нам придётся расстаться. Печально. Как будто часть своей души отрываешь. Но сейчас я об этом думать не буду! Не буду и всё тут!

Через сутки мы вошли в Бри. Поселение было раз в пять больше нашей деревни, так что народу было дофига. В данный момент мы стояли у гостиницы «Гарцующий пони». Я стояла чисто за компанию – как только они договорятся, я уеду к родне Бэрда. Переночую у них, а на рассвете двинусь в обратный путь. Пока стояли, мне было на что попялиться. С удивлением я рассматривала всех, кто нам встречался. Люди, гномы… А это кто?

– Филич? – позвала я.

Разумеется, он меня услышал, стоял-то он всего метрах в пяти от меня. Это Кили был где-то, непонятно где, испарился, как только слез с пони, так что будем доканывать старшого.

– Что?

– Ну ходь сюды, вопрос есть.

Тот, зная, что спорить бесполезно, спокойно поравнялся со мной и повторил свой вопрос. И я задала тот, что в данный момент мучил меня уже больше десяти минут уже.

– А это кто? – спросила я, кивая головой в сторону невысоких, пухлых людей, стоящих около трактира. Они все как один были маленькие, босые и с лохматыми ногами!!! С ЛОХМАТЫМИ НОГАМИ!!! Даже у меня после попадания сюда, когда побрить ноги было целой проблемой… Короче, мои заросшие ноги казались очень гладкими по сравнению с ногами этих коротышек.

– Хоббиты. Дружелюбный народец. В земляных норах живут.

– Как кролики, что ли?

Фили посмотрел на меня, как на психа, тяжело вздохнул и стал объяснять мне, кто такие хоббиты и зачем они нужны. Я задумчиво почесала нос… Мда… Только эльфов встретить осталось и можно готовить речь на тему «теперь я видел всё».

– Загружайтесь, парни! – неожиданно раздался голос хозяина каравана.

– Ну, пора, – расстроено сказал гном. Или мне показалось?

– Ага. Короче, на рассвете тут. Кильку не забудь, а то опять куда-нибудь пропадёт, и ищи его потом по всему Бри.

– Не боись, – нахватался, однако.

– И Муна захватите. Он всё-таки клевый, – подвела итог я, махнула рукой и, ведя Смолу в поводу, пошла по улице, пытаясь вспомнить, какой же всё-таки дом мне нужен?