Текст книги "test"

Автор книги: Le Polisson

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 99 страниц)

– Проснулся, теперь уснуть не могу. А ты чего встала? – мягко улыбнулся он, раскрывая руки.

Я пожала плечами. Чё встала, чё встала… Ну встала. Не спится. Тьфу. Закатив глаза, я шлёпнулась ему на колено, запуская руку в гриву растрёпанных светлых волос. Дурак. Он заулыбался пуще прежнего, обнимая меня, и слегка переместил, чтобы удобнее было. Я всё равно с колена сползала, но уже не так сильно.

– О чём ты думал? Я удивляюсь, как ты ещё не прожёг дыру в раковине.

Он как-то странно усмехнулся и намотал на палец прядь моих волос. Я скрестила руки на груди. Не получится. Мне просто интересно. С таким видом о бытовых вещах не рассуждают. Тут скорее планируют кого-нибудь шлёпнуть или сделать что-то, чего делать совершенно не хочется. Ну или я вообще ничего в жизни не понимаю.

– Неважно, – фыркнул Фили.

– С таким видом о неважном не думают. Выкладывай давай.

– Просто… неожиданно подумал, что этот мир слишком комфортный, чтобы я мог просто взять и забрать тебя отсюда. Но с другой стороны… я просто не могу оставить тебя здесь. И… это не самые приятные мысли.

Я несильно стукнула его по затылку. Ничего себе мыслишки? Интересно, каким таким местом он их надумал? Задницей? Или чем?

– Поумнее ничего не смог придумать? – осведомилась я недовольным тоном.

Он сокрушенно покачал головой, как-то грустно улыбнувшись. Идиот. Тьфу ты ну ты… Провёл пальцами по моей ноге и хмыкнул. И чё у него в голове творится?

– Не могу откинуть эти мысли. Меня преследует ощущение, что… ладно, неважно.

Я только тяжело вздохнула. Дурость какая. Фили как-то потерянно теребил низ моей футболки. Точнее, это была его футболка, но теперь моя. Короче неважно. Общая.

– Откуда этот шрам? Его не было раньше.

Он перевёл тему, растирая тонкую едва заметную в темноте белесую полоску на моём бедре. Ну-ну. Получил по мозгам и тут же тему переводить… и как тут ругаться, вы мне объясните?

– Ты больше двух недель наблюдаешь мои ноги и всё ещё не заметил? Стрелой задело, пока на козле катались.

– И я не обратил внимания? – он поднял на меня удивлённый взгляд.

Ну вот. Опять переживает. Ну что с ним делать?

– Не до того было как-то, – пожала я плечами, показывая, что не заметить было немудрено. – Я потом про неё вообще забыла. Там сначала орки с гоблинами, потом башня эта дурацкая, в которой чуть всех не грохнули. Поверь мне, бок и спина интересовали меня куда больше, чем какая-то царапина на ноге.

Он выдохнул, и его глаза явно говорили примерно следующее: «как так можно?». Но я давно привыкла. Да и потом… шрамом больше, шрамом меньше. Какая уж теперь разница-то? После десятка уж как-то всё равно становится.

Но воспоминания лежали на душе тяжёлым грузом. Будто впитываясь в кровь и кости. Война – страшная вещь. Те, кто говорят, что это просто – никогда не видели настоящей мясорубки, которая творится на передовых. Я до сих пор в худших своих кошмарах видела реки крови, пустые остекленевшие глаза союзников и врагов, слышала крики и стоны… видела башню. И иногда мне виделось, будто я не успела. И это было страшно. Страшно, мерзко, гадко. И хочется смыть с себя всё это. Забраться в горячую воду и тереть до тех пор, пока не сдерёшь с себя всю кожу…

Но я всегда закрывалась от этих мыслей. Иначе можно сойти с ума очень быстро. Я утешала себя тем, что я не убивала людей, а твари Врага – никогда не имевшие сострадания и не имеющие возможности измениться не то чтобы заслужили смерти, но для них это скорее избавление, которого они никогда бы и не попросили.

– О чём ты думаешь?

– Да ни о чём, а что?

– Просто лицо у тебя совсем невесёлое.

– Битва вспомнилась, хотя я всё чаще от неё пытаюсь отрешиться, будто она мне приснилась. И не получается. Не бери в голову, рано или поздно это пройдёт.

Я помотала головой, пытаясь выкинуть из неё все мысли. Хватит уже того, что я об этом, вообще, вспомнила. Слишком страшные были воспоминания. Их так просто не забудешь, но думать об этом напрямую – это слишком. Вообще, слишком. И вся жизнь моя какая-то слишком.

– Почему тебе не снятся радужные сны? – поинтересовался усатый, поглаживая мою щёку костяшками пальцев.

– Почему не снятся? Иногда снятся. Просто кошмары запоминаются почему-то больше, да и впечатления оставляют после себя… те ещё. Раньше снился тот идиотский, потом сожжённая деревня, теперь, вот, битва. Интересно, что должно произойти, чтобы мне вообще перестало что-то сниться? Может, я тогда буду высыпаться?

– Ты просто слишком много об этом думаешь, думаю, именно поэтому тебе всё это снится.

– Ну вот такая, не умею я не думать.

– А если так?

Он потянул меня к себе, обхватив ладонью мою шею, мягко целуя сначала в щёку, медленно проводя дорожку к губам. Я выдохнула, пытаясь понять, что он делает. Снова пытается меня отвлечь, или просто ему опять попёрло? И вообще, ну почему каждый серьёзный или невесёлый разговор заканчивается именно этим, заменяя одно напряжение на другое?

Тем не менее не отвечать на настойчивые поцелуи я не могла. Ну вот так вот вышло, что поделать? Поцелуй был мягким, сладким, Фили скользнул ладонью по моему боку, пробираясь под футболку. Я обхватила его руками за шею, притягивая ближе. Я до сих пор не могла понять, почему так реагирую на него, но… наверное, мне ужасно повезло в этом плане. Хотя я обычно и не думала об этом. Я просто наслаждалась тем, как приятно было, когда широкая ладонь скользит по коже.

– Ммм, Фи, мы такими темпами хотя бы до Средиземья дотерпим?

– Я как-то уже в этом не уверен, – ответил он, прижимаясь губами к моей шее, ведя влажную дорожку к уху. – Совсем не уверен.

Я выдохнула, пытаясь сосредоточиться. Это было сложно. Чертовски сложно. Я пересела, чтобы было удобнее. Мур. Фили слегка прикусил моё ухо, обхватывая мою тушку обеими руками, чтобы я не сползала вниз. Ну точнее, так было, пока обе ладони не съехали куда-то в район попы. Но придраться не к чему. Придерживает же… Я хмыкнула, ведя кончиками пальцев по его груди, заставив его как-то судорожно выдохнуть. Ну не одной же мне мучиться? А то он подозрительно спокойный. Вечно себя контролирует. Это… ну, в общем, я после этого не слишком-то уютно себя чувствую.

– Не дразни меня, – выдохнув Фили мне в ухо, тут же достаточно сильно его прикусывая.

– И кто из нас ещё дразнится? – фыркнула я, перемещая руку, зарываясь пальцами в его мягкие волосы. – Ты первый начал.

Чёрт, как же приятно пропускать вьющиеся гладкие пряди сквозь пальцы? И почему именно в такие напряжённые моменты это замечаешь? И чем дальше, тем сильнее ощущается каждое даже самое мимолётное прикосновение.

– Ты. Одним своим присутствием меня дразнишь, – шепнул он, сжимая ладони так сильно, что я от неожиданности охнула.

Он поймал этот звук губами, опять стирая все мысли из моей дурной головы. Это продолжалось ещё какое-то время, пока мне не удалось отстраниться. На самом деле не хотелось, просто… если я не остановлюсь, то нифига у него не выйдет остановить меня чуть позже. Потому что сейчас это всё слишком. Слишком много напряжения скопилось за последние недели. И эта разлука перед ними, совсем не помогала держаться. Нет, надо останавливаться.

– Пора остановится, Фи, и идти спать, иначе мы сегодня не ляжем, а работу завтра никто не отменял, – пытаясь восстановить сбитое вконец дыхание, сказала я.

Какое-то время он смотрел на меня, не втыкая, что я сказала и что такое работа. Но потом помотал головой и кивнул.

– Да, пойдём.

Я попыталась встать, но он меня не пустил, поднимаясь вместе со мной, поддерживая за бёдра. Так хотелось закатить глаза и ляпнуть что-нибудь саркастичное, но я не стала. Можно подумать, мне не нравится…

На кровать он меня просто сбросил, видимо, слегка придя в себя, и шлёпнулся рядом, зарываясь носом в подушку. Да… ему, наверное, сейчас хреновее, чем мне. Но это совершенно не помешало ему через пару минут с тяжёлым вздохом перевернуться и притянуть меня спиной к себе.

– Если так пойдёт дальше, то действительно не дотерпим даже до портала, не то что до дома, – фыркнул он, со смехом.

Нашёл над чем смеяться. Несколько минут он просто гладил ладонями мои плечи и руки, а потом обнял покрепче и, зарывшись носом мне за ухо, засопел. Вот умеет же он засыпать по первому желанию, а?

Утро же, вопреки моим страхам, было прекрасно. Я более-менее выспалась, и более того, у меня было прекрасное настроение. В отличие от Фили, у которого оно было не очень хорошее. Поэтому я его зверски доканывала, пытаясь хоть немного расшевелить. В результате на мои дурачества он просто закатывал глаза и в конце, не выдержав, прижал меня к стене.

– Кажется, я просил не дразниться, – серьёзно сказал он, явно не купившись на мою невинную морду.

– Кто дразнится? Я? Да ты что! – выдала я, изо всех сил сдерживая смех.

– А кто мне только что зарядил по заднице? Ты доиграешься, Вест.

– Ну да… Я уже, один Эру знает, сколько времени доигрываюсь, – фыркнула я, проскальзывая у него под рукой. – Давай, лапонька, собирайся, а то опоздаем.

И я, задиристо смеясь, чмокнула его в нос и закрылась в ванной. И чего меня так не по-детски пёрло – сама не знаю, но вот так вот. Может, это просто один из признаков подступающей всё ближе истерики. Мне нужно было куда-то девать эмоции. Их слишком много скопилось внутри. Это грозило скорым срывом, а ругаться я ни с кем не хотела.

До работы мы всё-таки добрались, несмотря на мою бучу. А я даже живая. Макс пребывал в бурчаще-ворчащем настроении и остался в офисе, следя за какой-то бумажной работой. Фили зацапал себе все чертежи, оставив мне работу только над розой. И я сразу ушла в продумывание сего дела, а после – в воплощение. Творчество, однако, проснулось неожиданно.

Я пыталась сделать её поинтереснее и позамороченнее, потому что эльфы очень придирчивы в плане внешней красоты подобных вещей. Метеорит оказался куда более податливым, чем я ожидала, и работа шла более-менее. По крайней мере, я успела полностью закончить стебель цветка с листиками под конец дня. Работа была слишком тонкая, требовала полной концентрации, потому что второй попытки у меня не будет. А все эти прожилки и маленькие шипы, и каждый листочек разные… ух, аж запарилась.

– Интересно получается. А шипов на картинке нет.

Ну подумаешь, нет. А у меня в голове есть. И вообще, что это за роза такая, без шипов?

– Ну мало ли чего там нет, мне сказали «похожее на это», ну я взяла за основу и сделала несколько доработок.

Я так долго возилась, потому что для меня это была слишком тонкая работа… Ну, в смысле, все эти прожилки. Но получилось интересно. К тому же… я утащила немного серебра, сделав несколько капелек, будто недавно прошёл дождь. И на самом цветке сделаю, только побольше. Жаль, что металл не зелёный. Но зато… при обработке он был серебристый, но темнее серебра, а если ещё и состарить… Получалось красиво. Пока, по крайней мере.

– Рабочий день закончился полчаса назад, поэтому клади эту штуку и поехали домой, – мягко сказал Фили, напоминая, что, вообще-то, было бы неплохо и домой. – Иначе ты всю ночь тут проторчишь.

Ну… всю не всю, а проторчу долго. Тем не менее… Ай, ладно. Завтра займусь листочками под бутоном и начну лепестки. Может, получится к послезавтра закончить?

– Да, поехали.

Я положила стебелёк в шкатулку, пряча её в дальнем углу мастерской. Мало ли. А тут вряд ли кто-то что-то будет искать. Не хотелось бы, чтобы кто-то знал, что и для кого я делаю. Мы даже Максу не сказали.

– Итак, какие дальнейшие планы? – спросила я уже на улице, пытаясь прикурить.

Фили дёрнул себя за ус и как-то странно устало выдохнул.

– Никаких. На самом деле, я устал, так что давай сегодня без поездок куда-нибудь? – попросил он, морща нос.

Я кивнула. Без поездок, так без поездок. Мне-то что? Тем более что настроение у него за день почти не изменилось. Интересно с чего бы? Пока я заводила тарантайку, раздался звонок телефона. На дисплее светилось «Настя». Хмыкнув, я взяла трубку. Сейчас начнётся…

– Средиземье слушает, – фыркнула я в динамик.

– Цыц, дурная, ты помнишь, что у меня День Рождения в пятницу? – отозвалась трубка шипящим голосом.

Чёрт, нет, не помню. И как я могла забыть? Начинается пора Дней Рождений… сначала Настя, потом Юлька… Блин, и как я не подумала? Чёрт… Хорошо хоть работать заканчиваем, а то и не знаю, как выкручивались бы.

– Ну?

– Так. Не «ну», а надо было сказать: будем вовремя.

Где? В какое такое «вовремя»? Я такого слова не знаю! И вообще… кому должна – тому прощаю.

– Ты даже не сказала во сколько, ты помнишь, что, вообще-то, у нас последний рабочий день в пятницу?

– Ну вот и отлично. Значит, прям сразу после дуете к нам с Костей. Всё, до встречи.

И повесила трубку. Нет, ну это же капец.

– У нас в пятницу планы, – мрачно сообщила я. – День Рождения Насти. Они вымотают нам все нервы.

– Переживём. Поехали уже, пока дождь не начался, – проворчал в ответ Фили.

Что интересно, тучи и правда собирались. Я решила, что поторопиться – действительно хорошая идея.

====== 103. Странные эльфийские подарки ======

Уже дома я конкретно озаботилась тем, что происходит с белобрысым, потому что вёл он себя реально странно. Обычно он съедал по две тарелки всего, что только было в холодильнике, а тут сидел, ковырял вилкой дно посуды и толком-то не съел ни черта. При этом он всё время молчал. Да что случилось-то? Никогда не видела его в настолько мрачном настроении. Это было странно.

– Фили, что случилось? – в конце концов не выдержала я.

– Ничего. Всё нормально.

Он покачал головой и отвернулся к окну. Я выглянула туда же, надеясь увидеть, что его так заинтересовало, но за окном ничего примечательного, кроме дождя, не было. И вообще, что за ерунда? Почему лето такое холодное и мокрое? Нет бы сухо и тепло, а фиг мне. То жарень, то холодрыга. Какое-то неправильное лето, короче говоря. Того и глядишь, придётся в куртку и ботинки влезать. С этими дождями ещё…

На какое-то время я просто оставила Фили в покое. Ну мало ли, просто настроение хреновое или опять думает о чём-нибудь сильно важном. Дождь этот ещё. Но как-то, по-моему, не особо ему это время помогло… Поэтому после ужина, я отправила его спать, надеясь, что ему полегчает, и он забудет, о чём думал, потому что мне это его настроение не нравилось. Нет, я всё понимаю, но… у Фили это как-то крайне редко бывает. Я вот не видела раньше. Точнее, видела, но он тогда на меня злился, а тут я пока ничего такого примечательного не сделала. Поэтому несколько недоумевала.

Когда я домыла посуду и закончила все остальные дела, немного приведя квартиру в порядок, чтобы утром не нужно было ничего такого делать (плиту, например, протирать), Фили уже крепко спал. Вот номер. Что же такое интересно произошло-то? Ну да ладно. Захочет – завтра сам скажет. Даже пытать его бесполезно, если сразу не сказал. Главное, чтобы он опять ничего такого себе не надумал, а то мне не очень-то понравились его вчерашние мысли.

Я ещё какое-то время побродила по квартире, но спать мне совершенно не хотелось. Это было странно, потому что в дождь я обычно очень крепко сплю. А тут… ни в одном глазу. Чтобы такого поделать, пока не спится? Главное, не разбудить этого чудика. А то будет ещё ворчать потом.

Но дело не находилось, как назло. Поэтому я просто сидела на кухне, докуривая уже вторую сигарету. Как-то всё раздражало. Я притянула к себе листочек и попыталась зарисовать бутон, которым займусь завтра. Уж не знаю, получится у меня или нет, но идея, пришедшая мне в голову, была интересная. А если этот лепесток сделать, будто бы опадающим? Не, не канает, надо как-то по-другому, а может, просто его немного оттопырить, типа он раскрывается постепенно?

Дело затянуло меня глубоко и надолго, я выкинула несколько листков, потому что не очень-то я хорошо рисую, но вроде последний получился более-менее прилично. Правда, по-моему, я немного перемудрила с серединой бутона, но в принципе мне нравилось. Единственное, что смущало – размеры, кажется, я что-то перемудрила-таки.

– Теперь ты не спишь.

Фили выплыл на кухню, зевая, и тут же полез в холодильник. Ага, отошёл-таки. Не может не радовать.

– А ты чего проснулся? Так сладко сопел в подушку… – не отрываясь от работы, спросила я.

– Тебя не нашёл. И голова вроде бы прошла.

Я удивлённо подняла глаза. Что-то я не слышала, чтобы он когда-то жаловался на то, что у него голова болит. Вообще никто из гномов на это не жаловался. А тут вот… а раньше нельзя было сказать? И не надо было бы мучиться. Но нет… блин, ну гном, а?

– И что ты сразу не сказал? – проворчала я, откладывая изрисованный листок. – У меня нош-па была. Мне помогает.

Но Фили покачал головой и притянул к себе рисунок, с интересом его разглядывая.

– Не надо. Я тут недавно сунул нос в твою аптечку. Интересно получается, но в середине у тебя что-то не то с пропорциями.

Оп, а почему я об этом ничего не знаю? Нет, от него тут ничего не прячут, и нос свой совать он может куда угодно, но мог бы и сказать, что он там искал. Быстрее бы вышло. Кстати… что-то мне раньше в голову не пришло. Конечно, делать что-то сложное по химическому составу Средиземье мы вряд ли научим, а вот что-то простое…

– И? – поинтересовалась я. – Кстати, что ты там искал?

– Я просто посмотрел. Заинтересовало. У вас слишком много всего того, что могло бы пригодиться. Но… как вы всё это переносите?

В смысле? Что-то я не поняла. Легко… принял таблеточку, и не болит больше ничего. Так что… Хорошо, что он соображает в этом плане куда быстрее, чем я.

– А что не так?

– От одного только запаха мутит, – объяснил он. – Не думаю, что там есть что-то, что действительно можно принести.

Я почесала затылок. Ради интереса пошла – сунула нос в аптечку. Да нет, нормальный запах. Самый обычный запах домашней аптечки. От чего тут мутить-то? Даже ничего порченного вроде?

– И от чего конкретно тебя мутит? – решила уточнить я.

– Просто закрой её, – ответил Фили, зажимая нос.

Интересно, что же тут такое-то? Нет, вполне возможно, что разные расы на лекарства по-разному реагируют, но всё-таки не настолько же. Хотя, кто знает… Я убрала аптечку от греха подальше. Мало ли, сейчас опять у него голова разболится. А вообще-то, странно это. Может, я, конечно, чего-то не догоняю, но всё же.

Нет, по логике, химия – плохо. Я даже старалась продукты выбирать понатуральнее, чтобы не травмировать не привыкший к химии организм гнома, но не настолько же всё плохо, верно? Колбасу же ест? И ничего… а там сплошь химия. А на лекарства вот так странно…

– Хреново, – протянула я. – Вообще-то, это штуки полезные. Обезболивающие таблетки, обеззараживающие мази, мази от ушибов. Слушай, может, ты по отдельности всё понюхаешь, а? Раз у тебя нос так прекрасно в этом деле разбирается?

Он посмотрел на меня с каким-то странным выражением на лице, но потом очухался и покачал головой, что-то недовольно бурча.

– Не стоит. Судя по моей реакции, ваши лекарства для нас не лучшее решение.

Но всё-таки… Блин, почему я про лекарства раньше не подумала? Не знаю, может, просто не до того было. Но это плохо, что так выходит. Если уж Фили говорит, что не стоит, значит, не стоит. Потому что наверняка он сам уже думал о том, что было бы неплохо что-то из медицины привнести. И он на эту тему думает гораздо больше, чем я.

Но, весь недостаток нашей медицины в том, что далеко не всё нам самим-то подходит, а там люди к этому не привыкшие совсем. Чёрт.

– Как скажешь, – выдохнула я. – Значит, химические составы рас отличаются.

– Это не секрет. Странно, что ты подумала об этом только сейчас, – фыркнул гном, потрепав меня по голове.

Я шикнула на него, чтобы он не путал мне волосы. Ладно, потом подумаем, что можно сделать. В конце концов, ночью не у всех хорошо работают мозги. Такая вот капуста. Фили рассмеялся и впечатал меня себе в плечо носом.

– Ауч, полегче, дорогуша, – проворчала я ему в плечо. – Ты мне однажды нос сломаешь.

– Не сломаю. Ну ты чего такая расстроенная?

– Я не расстроенная, я немного задумчивая, – ответила я. – Я думаю, что из лекарств можно взять с собой, чтобы никому не навредить. С другой стороны, если у тебя такая реакция, то они явно не подходят. И я немного теряюсь.

– Я бы предпочёл не рисковать и не проводить эксперименты, потому что мне кажется, даже если что-то подойдёт, то мы всё равно не сможем сделать такие же в тех условиях. Тогда в чём смысл? А в травах и кореньях мы разбираемся куда лучше, насколько я успел понять.

– Ладно, тебе решать, в конце концов, ты в вашей анатомии лучше разбираешься.

Фили хохотал над моим бурчанием, всё ещё обнимая. Я попыталась отстраниться, мне было уже не очень удобно так стоять, шея затекла. Но далеко он меня не пустил, сцепив руки в замок где-то в районе моей поясницы.

– Ну и чего ты опять безобразничаешь? – спросила я, надеясь на внятный ответ.

– Я не безобразничаю. Просто если я сейчас тебя опущу, ты снова уйдёшь куда-то в свои мысли. А тебе спать пора, иначе я тебя завтра не подниму.

Я закатила глаза, вызывая мягкую улыбку. Вот вечно он так. Начинаешь возмущаться, а он тебе улыбается, и уже как-то и не бурчится особо. Тьфу! Да что за фигня всё это, а? Совсем теперь, как тряпочка. Вот и влюбляйся после этого…

– Ладно, пошли спать, усатый, а то завтра и правда меня не поднимешь, – фыркнула я, дёргая его за усы.

Какая всё-таки прелесть эти усы. Дёрнул и сразу успокоился… Ха! Ну и чё стоим? Кого ждём? Пока рак на горе свистнет, что ли? Или когда в четверг после дождя у курицы зубы вырастут? Фили потянулся, целуя меня в лобешник, и развернул, мягким толчком отправляя в сторону спальни. Ну да, ну да…

Розу я закончила только в пятницу ближе к вечеру. Сделать то, что я задумала, оказалось куда сложнее, чем мне казалось. Тем не менее у меня получилось почти так, как я видела у себя в голове, что не могло не радовать. В некоторых местах пришлось немного зачернить, где-то наоборот, но в результате получилось так, что эльфийке должно было понравиться. Правда, без Фили я бы вряд ли справилась. Всё-таки он этим занимается куда дольше меня, и пока я размышляла, что вообще нужно сделать, он очень быстро нашёл решение и даже успел объяснить, как это сделать. Вот ведь.

Теперь мы оглядывали результат. Получилось… ну, по моим меркам просто вау. И даже ведь не скажешь, что это метеорит, а? Скорее уж серебро. Но всё равно красиво вышло, очень.

– Неплохо. Совсем неплохо.

– Нифигасе неплохо. Да она охрененна.

На мой вопль Фили рассмеялся, аккуратно забирая у меня цветок, и положил его в шкатулку. А потом притянул мою упорно упирающуюся и сопротивляющуюся тушку к себе, звонко чмокнув в нос. Я зажмурилась и громко чихнула. Да что ж это такое?

Вся остальная работа уже давно была закончена, даже не знаю, чем ещё можно заняться… в конце последнего рабочего дня-то? И вообще, где носит эльфийку? Пусть топает сюда и оценивает уже проделанную работу. Сюда-то мы вряд ли уже вернёмся. Хотя, может, она и знает, где мы живём… Но да хрен с ней. Если обещала – придёт. Эльфы, они такие…

– Эй, оболтусы. Топайте получать расчёт, – заглянул к нам Макс. – Ну как, праздновать-то будем?

Вообще-то, я припёрла несколько бутылок пива и какие-то пироженки с шоколадками. Традиция же… типа в последний рабочий день надо проставиться и как следует попрощаться. Это я ещё с прошлых мест работы давно уяснила. Но у нас ограниченный запас времени. Строго до конца рабочего дня, а потом нас ждёт Настя. А она будет сильно ворчать, если мы опоздаем… Кстати, времени-то сейчас сколько накапало? А то я так с ним и не дружу до сих пор.

Я вытянула телефон из заднего кармана рабочих джинс. Ага. Только три, а я думала уже больше времени прошло. Я почему-то, вообще, решила, что уже вечер. Странно, но да ладно. Опять мой организм что-то напутал, наверное. Значит, можем немного остаться. Тем более что подарок Насте мы уже сделали и за ним не придётся бежать.

Точнее, пока я занималась цветком для эльфийки, Фили, закончивший с тякучкой куда быстрее, чем нужно было, работал над подарком. Решив, что в свете последних событий нам надо оградить Настю от получения травм (как душевных, так и физических), мы ей сделали меч. Точнее, я придумала, изобразила, а Фили доработал и сделал. Потому что из Средиземья у нас остался только Мерилбрасс, да и Настя не умеет больше ни с чем обращаться. Ну, разве что со сковородкой. Фили посмеивался над моей задумкой, но спорить не стал. Ничего он не понимает в колбасных обрезках. Мы его даже оформили… как коллекционный. Так что претензий от всяких структур, если что, не должно возникнуть, а не пригодится – так будет ей память. А я только рада буду, если не пригодится.

– Ага. Было бы неплохо, – сказала я, вспомнив, что босс всё ещё ждёт моего ответа.

Правда, перед тем как приступать к нашим проводам, нужно было пройти ещё одно испытание – душ. Не буду же я грязная себя провожать, верно? Тем более что потом сразу в метро, а из метро на праздник, сомневаюсь, что Настя будет рада, если я заявлюсь с тёмными разводами по всей роже. Но надо сказать спасибо уже за то, что в нашем общественном душе хотя бы шторки повесили. Это же великая радость и удача. А то есть тут один… Тьфу! Причём вопрос: почему один вредный гном не мог бы подождать всего десять минут – оставался открытым, но, сдаётся мне, ему доставляло удовольствие дразниться. Идиотизм и дурачество, но хрен с ним.

– Вест?

– Ну?

– Не ну, а кинь мыло, пожалуйста.

– Да на.

Я кинула мыло через стенку и, видимо, не совсем хорошо прицелилась.

– Ауч.

Упс. Кажется, я промахнулась. Интересно, куда попала? Явно не в руки, судя по отборным гномьим ругательствам. Я даже треть поняла. Нахваталась, ё-моё.

– За что? – наконец, со смехом отозвался Фили.

– Ты сказал кинуть, я кинула. А куда оно летит – ты должен был сам смотреть. Куда хоть попала? – с любопытством отозвалась я, подавляя в себе желание посмотреть, куда именно я ему засветила.

Надеюсь, не в глаз. А то будет с фингалом ходить, родня подумает, что я его бью… устроят мне разнос по всем статьям и откажутся со мной разговаривать.

– По затылку.

Ого, прям в яблочко. Это ж надо? Я, потихоньку хихикая, выбралась из душа, завернувшись в полотенце по самые уши, насколько это было возможно, конечно. Жесть же. Подурачиться или нет? Не, не буду. Иначе неизвестно, чем всё это закончится. Печаль… И вообще… тьфу. Нельзя об этом сейчас думать, ох нельзя. Мало ли что будет.

По быстренькому переодевшись, я пыталась вычесать свои волосы. Непростая задача, пока они мокрые и спутанные. Тьфу. Окончательно в них запутавшись, я так и стояла какое-то время перед зеркалом, оценивая свой вид… На голове воронье гнездо и расчёска в этом гнезде… Да уж. Прям на мультик срисовывай.

– Ты снова их намочила.

– Да попробуй не намочи при такой длине, – проворчала я. – У меня резинка лопнула.

– Давай. Я расчешу.

Он забрал у меня копну волос и вытащил из них расчёску. У него дело пошло быстрее, потому что, блин… Может, не слушать его и отрезать всё-таки?

– Ну вот и всё. А ты мучилась.

Он перекинул волосы через моё плечо и прижался губами за ухом. Он всё время так делал. Странный парадокс. Интересно, а как это называется, когда постоянно испытываешь потребность кого-то определённого трогать и трогать? Аж кончики пальцев зудят. В общем, у нас был хоть один общий синдром.

– А ты типа самый умный, – проворчала я просто из вредности.

– Нет. Просто мне нравится тебя расчёсывать. Хотя кончики надо обрезать, они начали сечься, – ответил он, поймав одну прядь и показывая её мне.

Что я слышу? Мне позволено отрезать волосы? Вот это да… Это что-то невиданное. Обычно он начинает верещать, чтобы я не смела срезать ни сантиметра. Тем не менее он, как обычно, оказался прав. Концы и правда начали сечься. В том мире такого ни разу не было, а в этом… вода, что ли, такая… нехорошая. Если учитывать, что с волосами я ничего такого не делала. Ладно, хрен с ними.

– Вот завтра и займёшься. Ты б оделся, а то сейчас придёт какая-нибудь фифа из пятьсот шестидесятого…

– Какая такая фифа? – не понял гном, явно забыв, как мы на них нарвались в среду.

Я похихикала на растерянное лицо и махнула рукой. История была та ещё. Вообще-то, у меня было огромное желание стукнуть обеих дур башками об стену, но я не стала. А нечего на моего гнома заглядываться! Мало ли, что он тут без рубашки расхаживает. У нас работа совсем не чистая. Приходится так… И это совсем не значит, что какие-то идиотки могут за этим делом наблюдать. Вот. Эта дурацкая ревность меня не хило бесила, но подавить её было не так уж и просто. А этот засранец, по-моему, только хихикал про себя на эту тему. Причём я, как это обычно и бывает, всё отрицала. Другое дело, что скандалов я тоже не устраивала. Хоть это радует.

В пятьсот шестом, кстати, располагался дизайнерский отдел какого-то там филиала какой-то там крутой компании, я не особо вникала. Другое дело, что все они там были склочные и стервозные. Бесили, короче, очень. А эти две так вообще. Я с ними была знакома с тех пор, как начала в этом здании работать. Они сами заявились, типа молодой коллектив должен общаться и так далее, но, оценив мою рожу и мой внешний вид, они решили, что я им не чета. Типа, страшная, саркастичная, фу… Почти такими же словами высказав мне это, они развлекались за мой счёт, пуская слухи о моих шрамах, я только смеялась и старалась не обращать внимания. Но с тех пор как тут появился Фили, они частенько ошивались на нашем этаже, пытаясь, видимо, привлечь его внимание. Но сам гном только вежливо отвечал на вопросы с совершенно непроницаемым лицом и шлёпал дальше, отмахиваясь от них, как от мух. Это успокаивало меня… но не на долго. Девицы всё равно жутко бесили.

Оделся Фили быстрее, чем я. И очень даже вовремя. В коридоре на фиф мы всё-таки нарвались. Тьфу ты ну ты. Почему они не могли подождать пять минут? И началось… только мы прошли мимо, так и слышно… плохо слышно, но это неважно. Они вслух недоумевали, как такой мужчина с такой су… заразой. Я хмыкнула и толкнула дверь офиса. Ну их нафиг.

– Ну что? Вы уверены, что не хотите остаться? – в который раз спросил Макс, выжидательно на нас глядя.

Не-не-не. Иначе капец будет. Ведь надо ещё кучу дел закончить и с мужиком тем разобраться. А для этого нужно время. Много времени. Очень много времени. Я покачала головой. Макс тяжело вздохнул и принялся отсчитывать кровно заработанные. Это надолго. Только непонятно куда всё это тратить? Так уж вышло, что, даже тратясь на продукты и часть квартплаты, у меня не получалось потратить и половину зарплаты, поэтому скопилось у меня прилично, а тут ещё Макс расщедрился сразу на две, плюс ещё и премию выдал. Вот куда всё это потратить? Хотя, можно родню на пару недель куда-нибудь далеко. Да и потом. Всё равно всё оставлю, останется Наташке страховка, если она через несколько лет не поступит на бюджет в университете. Да и, вообще, им пригодится.