Текст книги "Вселенка (СИ)"

Автор книги: Лана Шорт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 34 страниц)

  Я хотела спросить, что он собирается со мной делать, но не смогла издать даже звука. Хотела остановиться и не выходить из комнаты, но ноги зажили своей собственной жизнью и поспешили вслед за колдуном.

  Страшный человек, или, скорее всего, и не человек вовсе... Он не оборачиваясь, шел по длинному мрачному коридору, в конце которого открылся проход в небольшой зал с пентаграммой по центру.

  – Ложись в центр, – скомандовал он.

  Моё тело, вопреки сопротивляющемуся изо всех сил разуму, послушно улеглось на линии внутри пентаграммы. От ужаса и бессилия что-то сделать из глаз непроизвольно полились слезы.

  – Да успокойся ты, – заметив моё состояние, грубо сказал мужчина. – Останешься жить. Защиту вскроешь, построишь переход, а потом ты мне не нужна, – он достал из ниши в стене какой-то предмет, выругался, негромко и неразборчиво забормотал речитативом заклинание, потом положил на пол то, что держал в руках, и удовлетворенно вздохнул.

  – Ну что, можно приступать, – вполне человеческим жестом потирая руки, воскликнул он, потом взглянул на меня:

  – Можешь говорить. Но скажешь что-либо не то – и пеняй на себя.

  Я почувствовала, как все моё тело покрылось холодной испариной от непрекращающегося ужаса.

  – Да не трясись ты, – повторил он, – ты мне после ритуала будешь не нужна. Повезло тебе, принцесса, что дар Скольжения у тебя есть, а драконьей ипостаси – нет. Иначе бы мы с тобой так цивильно не разговаривали. Есть у меня счет к этим зазнавшимся и обнаглевшим птеродактилям, – пробормотал он, – и сейчас они начнут по нему платить, – добавил он, склоняясь над невидимым мне предметом на полу.

  'Птеродактилям?!' – возмутилась я про себя, да драконы – это песня ветра в искрах радужного света, это – самое прекрас... Стоп, 'птеродактилям'? А откуда он знает это, совсем не местное, слово? Впрочем, сейчас это не существенно. Я уже поняла, колдун не в курсе, что я не Никиэнна, но теперь я осознала еще один важный момент – он даже не догадывается, что я – дракон. Правда, я тоже не могла сообразить, что это дает мне, неподвижно лежащей в центре пентаграммы под воздействием ошейника. Похоже, самой мне отсюда всё равно не спастись.

  Самое время появиться спасательной команде, во главе с героическим принцем, или королем. Я с надеждой скосила глаза на вход. Никого.

  Перевела глаза на красноглазого:

  – Так вы меня отпустите?

  Он, даже не взглянув на меня, продолжил заниматься с предметом, который мне так и не удавалось рассмотреть.

  – Отпущу, – безразлично подтвердил он. – Чего ж не отпустить. Ты мне после ритуала будешь совсем не нужна.

  Мне стало еще более тоскливо, знаю я такие обещания и, конечно же, не верю ни на грамм.

  – Ну ладно, – мужчина поднялся, подошёл к краю пентаграммы, и сказал:

  – Ты уже умеешь 'скользить' между мирами. Сейчас я тебе дам привязку к одному миру, откроешь туда проход и будешь его держать, пока я не скажу, что достаточно.

  – Я никогда такого не делала! – испугалась я, – только мелких зверюшек перетаскивала через переход. У меня энергии не хватит!

  – Энергия у тебя будет, – спокойно ответил красноглазый, – но оборвёшь портал – и пеняй на себя, ритуала не переживешь.

  Мужчина наклонился, поправил что-то в рисунке пентаграммы.

  – Для начала, откроешь небольшое окно – только для связи.

  Колдун бросил мне, прямо в сознание, видение чужого мира. Голубое небо, бирюзовые океаны, горы, покрытые снегами, огромный единственный на всю планету материк, – все как обычно, даже чем-то на Землю похоже, явно из зоны Голдилокс.

  – Начинай! – хлестнул приказом колдун. И я, на полном автомате, привычным усилием воли, сдвинула что-то в окружавшей меня реальности и потянулась к показанной мне планете. 'Да, не героическое поведение', – мысль смущенно промелькнула и ушла, заслоненная восторгом, понятным только тем, кто 'скользил': новый мир открывал себя для меня! Откуда-то ко мне устремилась дополнительная энергия, её поток мощно вливался в моё чародейство и позволял поддерживать связь меж мирами.

  Я не знала, какими ментальными силами обладал красноглазый, но, на всякий случай, припрятала возникшую было идею подальше. Сначала – посмотрим, что и как, а потом уже можно будет попробовать ускользнуть туда. А если не получится – может, постараться вытянуть кого-нибудь пострашней к нам? Но действовать придется наверняка – второго шанса у меня не будет.

  Колдун, меж тем, получив в распоряжение связующее окно, скорее даже – экран, принялся творить невиданную мною раньше волшбу. Пару минут ничего не происходило, но, наконец, он все-токи получил столь долго им жданный отклик.

  У меня зашевелились волосы – не то что на голове, по всему телу! С той стороны экрана виднелись полупрозрачные очертания существа, постепенно приобретавшие четкость и объемность. Более всего наш межмировой абонент походил на ... фаустовского Мефистофеля.

  Я в шоке взглянула на пленившего меня колдуна. За прошедшие секунды тот тоже преобразился. В чёрта, ей Богу – в настоящего, с хвостом и рогами! Больше я ничего, увы, рассмотреть не смогла. Да и отвлекаться особенно не получалось – приходилось концентрироваться на поддержании связи. Если, дай Бог, жива останусь, найду какой-нибудь накопитель и свяжусь с сестрой, теперь я понимала, как это сделать.

  На морде двойника гётевского беса появилось радостное изумление и тут же между ними зародилась оживленная беседа, но, к сожалению, ни слова из нее я не услышала.

  – Все, достаточно, – донёсся до меня приказ чертова колдуна, или колдуна-чёрта?

  Я отпустила нити притяжения миров, устало вздохнула. Физического истощения не было, но вот психологически... выжатая тряпка, и то, наверное, чувствует себя пободрее.

  – Вставай, пора обратно, в ваши апартаменты, принцесса, – с лёгкой ноткой издёвки сообщил мне опять принявший облик мужчины, бес.

  Тело тут же отреагировало, подчинилось, бойко вскакивая на ноги. Дрожащей рукой вытерла лоб, отметив что могу самостоятельно двигаться, если это не противоречит приказам похитившего меня существа.

  – И все же, кто вы? – не утерпела я. – И почему просто не попросить настоящих скользящих открыть вам дверь в ваш мир? Это же ваш мир? – повторила я.

  – Скользящими бывают только драконы, ты – единственное исключение, уникум: не дракон, но скользящая. Вот ведь ирония! Потомок драконов приведет их... – мужчина рассмеялся и, не окончив фразу, велел:

   – Иди в свою комнату, сядь там в кресло и жди меня.

  И я, взвыв от бессильной беспомощности, послушно отправилась в комнату, в которой совсем недавно пришла в себя. Хорошо, что хоть думать могла не по указке. Что это за артефакт такой он на меня нацепил?!

  А может... он же сказал – к себе в комнату? Правильно! А где моя комната? Самая моя из всех моих – у деда. Попробовать, что ли? Вдруг получится?

  Но скольжение, видно, воспринималось артефактом, как совсем другое действие. Без приказа этого чертового инопланетника 'ускользнуть' у меня не получилось, – только 'идти'.

  Но, все равно, я поняла, что способ борьбы, хоть и пассивный, но есть. Думай, Ника, думай.

  – Стой! – донеслось до меня.

  Ноги послушно остановились.

  Я прислушалась к догонявшим меня шагам, чёртов чужак обошёл меня и, со смаком растягивая слова, произнес:

  – Сегодня – великий день. Наступает время расплаты. Драконы заплатят за то, что закрыли для нас миры, и ты послужишь ключом, – мужчина бесновато захохотал, от удовольствия закатывая глаза. – Потомок драконов, подумать только – храшшев потомок драконов!

  Он с каким-то вожделенным блаженством осмотрел меня:

  – Сюда придут наши легионы, и мы сорвем этот мир, как спелый плод рашара. А я передумал; оставлю-ка я тебя при себе, принцесса, как напоминание о величайшем дне торжества.

  Он опять рассмеялся, хлопнул меня по плечу:

  – Ладно, свободна, иди в комнату и жди меня.

  И я пошла, – проводить собеседование с ошейником – ведь хозяин украшения только что сказал мне 'свободна', а значит, я приду в комнату и подожду его некоторое время, скажем, минуту – две, я потом могу исполнять и самый первый приказ, ведь так?

  Портал я создавать еще не умела, ни эльфийский, ни драконий, да и наверняка у хозяина этого дурдома от несанкционированных переходов стоит какая-нибудь защита. Я же рассчитывала, что смогу просто скользнуть – неважно куда, главное подальше отсюда. Если получиться – то к деду. Он казался мне единственной незыблемой опорой во всем том хаосе, в который превратилась моя жизнь за последнее время.

  Я попыталась. Но чертов ошейник не позволял ничего кроме буквального следования словам своего хозяина. Наконец, меня осенило! Последний приказ завершится, когда я 'дождусь' его, то есть с приходом этого чокнутого придурка в мою комнату. У меня будет не больше секунды, но я должна попробовать!

  Я страстно хотела убраться из лап существа, слишком похожего на земное воплощение зла – на черта; его собеседник так и вообще походил на самого дьявола. Плохо разбираясь в тонкостях, чем они внешне отличаются, я ориентировалась на мудрость кинематографа, откуда почерпнула, что у черта – или беса? – рожки поменьше. А так – все совпадало и, в совокупности, вызывало у меня просто-таки атавистический ужас. К слову сказать, на всем Таире я пока еще не встретила никого, внушающего столь сильный безотчетный страх. А уж его высказывание про ключ... Храшш ему, а не ключ!

  Дверь открылась. Замаскированный под обычного мужчину черт-демон-дьявол вошел в комнату, начиная говорить:

  – Ну, все! Наконец...

  В ту же секунду я, велев себе интерпретировать это как 'Ну, все – наконец!' и, громко думая про предшествующее 'свободна', создала альтернативное толкование ситуации, достаточно убедительное для магического артефакта. И ошейник на это купился! Почувствовав, как, на одно летящее мгновение, мои воля и способности оказались свободны и их ничто не сковывает, – я Скользнула!

  Увидела проступающее удивление на физиономии похитителя, его открывающийся рот, но сдвинутые пласты прохода в реальность, где был он, захлопнулись и я переместилась, так и не услышав последнего приказа. Ошейник расстегнулся и упал.

  Я бездумно проводила его взглядом и осмотрелась. Я была в самой что ни на есть своей комнате. На Земле!

  Ноги подкосились, и я рухнула на ковер, устилавший пол, приземлившись рядышком с ошейником. Бездумно взяла его в руки. Мощный магический артефакт, необозримая сила которого рассчитывалась на подавление воли и моторики магов, был совершенно опустошён. А я, как и хотела – оказалась у себя в комнате! Я расхохоталась, утирая выступившие слезы. Признаю, нотки истерики так и резали слух, но все равно – это был смех! Победный смех! Ускользнуть в другой мир, непроизвольно 'выпив' для этого магию порабощавшего меня украшения – чем не победа неумехи-первокурсницы над несостоявшимся предводителем завоевательских легионов?! Я нежно погладила мягкий ворс на ковре. И снова рассмеялась: Таир – ты мне должен! А что? Я же предотвратила вторжение? Хотя бы – на время.

  Эта мысль принесла отрезвление. Ничего же еще не закончилось. И нужно предупредить всех. Хоть тот тип – я старательно избегала думать о нем, как о демоне ада, – и оказался сейчас у разбитого корыта, но что, если он захватит дракона с даром скольжения? Впрочем, нет – драконов он избегал. Но тогда, почему ему подошла я? Ведь я-то – дракон? Или, он не знал о проявившейся второй ипостаси? А я именно поэтому и смогла преодолеть хватку ошейника! Короче, – одернула я себя, – нужно всех предупредить. Вторжение на планету разборкой с одними драконами точно не закончится. А главное – поквитаться с гадом! Я даже не пыталась притвориться, что мною двигают исключительно патриотические чувства к Таиру. Нет – это было нечто скорее иное – сжигающий гнев, острое желание отомстить за испытанные унижение, страх и беспомощность. И где-то глубоко внутри, там, где таилась моя драконья суть, рождалось еще что-то. Гнев. Бесконтрольная ненависть к хозяину ошейника и другим из его племени. Ненависть настолько сильная, что, казалось, она старше меня самой и тянется из глубины времен. Дракон во мне взревел и глаза застило красной пеленой:

  – Отомщу! Уничтожу!

  Вздрогнув, пришла в себя. Что со мной?! И, вообще, – тут я похолодела, – откуда я возьму силы, чтобы пробиться на Таир? На секунду замерла в растерянности. А потом меня осенило – Велеслава! Она сможет помочь! Алька точно знает, как ее найти.

  Я поднялась, заново окидывая свою комнату пристальным взглядом. Телефон нашелся на старом месте – журнальном столике. Слегка подрагивающей рукой набрала все еще не забытый номер сестры; после нескольких гудков услышала ее голос:

  – Аллё?

  – Аля, – хрипловато произнесла я, – у меня есть информация о вашей сестре. Я жду вас через час у вашей квартиры.

  И тут же повесила трубку. Отвечать на вопросы я собиралась только лицом к лицу.

  Глава 26

  Мы сидели с сестрой на кухне и пили чай. С мятой. Запивая таблетки валерианки с пустырником.

  Алька все еще украдкой бросала на меня взгляды, видно не до конца уверенная в реальности происходящего. Мой рассказ, сначала воспринятый как великолепный приключенческий роман, а на последних страницах перешедший в ужастик, не давал ей покоя.

  – Что же делать? – наверное, раз в двадцатый спрашивала она.

  Ответить на этот вопрос я не могла. Мы ждали Велеславу, которая обещала прийти, – я посмотрела на часы, – да, еще полчаса, и она должна подойти.

  – Знаешь, я решила – если тебе так уж нужно спасать тот мир, – как только ты найдешь способ туда перебраться, я отправлюсь с тобой, – вдруг решительно заявила сестра. – Разберемся со твоими делами – и вернемся, укажешь на похитившего тебя демона – и всё. Домой. Нечего тебе там постоянно в какие-то заговоры и авантюры влезать. Ты пойми – один раз от смерти спаслась, возможность полноценной жизни получила – так и нечего опять нарываться. Жить надо, а не по кустам от опасностей прятаться. Пойду с тобой и прослежу, – поставила точку в своем выступлении сестрица.

  Я вздрогнула. Пойдет и проследит! Интересно, как она себе это представляет? У меня даже на то, чтобы просто с кем-то оттуда поговорить – и то сил недостаточно. А переносить людей, помимо себя? И даже, если получится, что она будет там делать? Я же не смогу сказать, вот, познакомьтесь: Алька, моя сестра! Там для всех она будет просто человеком, без магии и профессии. Зубы-то в том мире магией лечат, а не бормашиной!

  Но через беспокойство и понимание, что это – глупость, пробивалось эгоистическое желание иметь Альку рядом. Мы всю жизнь были вместе и последние полгода дались нам обеим тяжело – единственные родные люди во всем мире оказались раскиданы по разным мирам. Нет, дед принцессы как-то незаметно тоже стал родней некуда, а вот у Али такого тут, конечно, не было.

  – Посмотрим, как все получится, – кивнула я. – Но тебе там тяжело придется. Впрочем, – осенило меня, – Марга с Велеславой помогут! Это если мне удастся нас туда перебросить, конечно, – сбавила я тон, вспомнив о небольшой проблемке, стоящей перед нами.

  Я так накачалась успокоительным, что даже не вздрогнула, когда, наконец, в дверь позвонили. В коридоре раздались голоса, звук закрывающегося замка, и на кухне появилась Алька, а за ней – сестра Марги.

  С недоумением посмотрев на меня, она обратила вопросительный взгляд на Альку:

  – Ты хотела рассказать мне о сестре? – с упором на 'мне' произнесла она, показывая глазами на меня, с очевидным намеком: 'посторонние'!

  – Это, – Алька откашлялась, – это... познакомьтесь – моя сестра, Ника. То есть, вы, конечно, знакомы, – запуталась она, – но не виделись, то есть...

  Глаза Велеславы расширились и, садясь на кухонный диванчик, она со вздохом произнесла:

  – Значит, началось!

  Мы с Алькой уставились на нее, ожидая продолжения. Велеслава же, полностью погруженная в какие-то невесёлые думы, молчала, глядя в окно.

  – Что? Что началось? – не выдержала я.

  Ведьма очнулась от задумчивости, посмотрела на меня затуманенным воспоминаниями взглядом и спросила:

  – Что ты знаешь о Великом Потопе?

  – На Земле? – удивилась я.

  Велеслава кивнула.

  – Непроверенный исторический факт. Якобы наслан на людей Богом за непослушание его воли, – сформулировала я.

  – Он был. Потоп – он имел место, – ответила ведьма.

  Мы с Алькой удивленно переглянулись.

  – На Земле в те времена был уникальный щит от солнечной радиации – высоко в стратосфере. Толстый слой льда, как хрустальный купол, накрывал всю планету. И люди и другие обитавшие тут существа, жили, защищенные от гибельных лучей вашей звезды. Этот щит не только защищал, но и обладал свойствами неведомой природы – благодаря ему даже люди жили лет по пятьсот, другие же существа – бесконечно; а еще он убивал то, что вы называете вирусы – и на Земле не было болезней.

  Велеслава замолчала на секунду, а затем продолжила:

  – Но однажды случилось так, что на Землю напали, и во время войны этот хрустальный ледяной щит был разрушен. Враг топил его, день за днем, ночь за ночью и обитатели Земли не сумели ему помешать. Беспрерывным потоком тонны и тонны воды начали падать на землю, заливая ее и превращая в бесконечный океан. Но самое главное – планета утратила свой щит, начались болезни и хаос. И тогда все обитавшие здесь расы решил покинули гибнущий мир. Все, за исключением нескольких человеческих государств. Люди в них решили остаться, и попытаться отвоевать свои земли у Врага.

  – Щит был магический? – с недоумением пытаясь представить тонны льда, окружавшего нашу планету, спросила я. – На Земле, что – существовала магия? Откуда вы все это знаете?

  Велеслава очнулась от своеобразного транса.

  – Я – ведьма, – кратко сказала она, – я – ведаю.

  Она вздохнула:

  – Из всех живших тут существ, последними уходили драконы. Они оставили свои самые сильные, элитные отряды воинов прикрывать уход и затем – запечатать этот мир.

  – Запечатать? Вместе с напавшими? – встревожилась я. – А как же люди?

  – Вместе. И с десятком драконов – хранителей. Это был их выбор. Они оставались, зная, что Земля постепенно утратит магию, ибо только так было можно уничтожить Врага, – подтвердила ведьма. – А люди... – она помолчала. – Когда я попала сюда, то стала собирать крупицы памяти этого мира. Шло время, магия Земли уходила, человеческие государства постепенно забывали о ней, а когда исчезли последние капли Силы, то даже все еще остававшиеся в живых несколько драконов смогли существовать только в человеческом облике. На Земле воцарилось человечество. О других расах остались только сказки.

  – А тот самый Враг? – подала голос Алька.

  – Не смог выжить без магии, как драконы и думали, – подтвердила Велеслава.

  Мы с сестрой дружно выдохнули.

  – Но! В одном была допущена ошибка. Оказалось, что Враги не смогли существовать на материальном плане, однако они не погибли окончательно – приняли форму энергетических сущностей и погрузились в полудрему, ожидая возможности сбежать. И взять реванш.

  Велеслава печально поджала губы:

  – Наша вина. Мы подвели свой мир. Три подруги, одна из которых умела скользить. Ты на Земле – значит, её внучка унаследовала ее магию, и она перешел к тебе вместе с новым телом.

  Женщина серьезно взглянула на меня, и я поняла: мне еще придется отплатить за дар новой жизни. А она продолжала:

  – Виновата моя сестра, которая, возвращаясь из самого замечательного путешествия ее жизни – путешествия по мирам,– не заметила скользнувшую за ней сущность. Виновата я, ведь только оказавшись тут – поняла, что случилось. Но уже не смогла никому рассказать.

  Ведьма посмотрела на меня:

  – Раз ты тут – значит ты уже встретилась с ним. И новое противостояние близко. Я уже чувствую, как эти сущности пробуждаются, как шевелятся в своей полудрёме, как некоторые уже проснулись и готовы на все, чтобы утолить свой голод и жажду свободы.

  Я опешила. Вот это да, – это тебе не Дракулу по телику смотреть! Мне сделалось жутко:

  – Откуда...откуда вы все это знаете? – глупындра! Нашла кого спрашивать! В ответ, разумеется, получила уже услышанное ранее:

  – Я – ведьма; я – ведаю... Но, – улыбнулась она, – от подробного рассказа на откажусь. А потом будем решать – как спасать оба наших мира.

  Я скептически посмотрела на колдунью: интересно как она себе представляет спасение нашего мира? Я понимаю, на Таире, – там на борьбу встанут все магические народы: и эльфы, и драконы, и человеческие маги. А на Земле? Во-первых, нам никто не поверит, а во-вторых, атомной бомбой по энергетическим сущностям не ударишь и на атомы не разложишь ... Земля перед ними совершенно беззащитна. И вообще, это что же? Драконы все на Таир свалили, а земляне остались расхлебывать последствия войны?

  – У вас есть план? – с надеждой спросила я.

  – Да, – торжественно ответила колдунья,– нам нужны драконы!

  – По-моему, драконы как раз именно отсюда и удрали, запечатав этих демонов на Земле, – возразила я. – Если они тогда не смогли их победить, почему вы думаете, что их потомки могущественнее предков? Да и опыта борьбы у них нет. Нет, надо демонов как-то отсюда выманить, и планету для них закрыть, – тогда будет толк.

  – Подождите, – вмешалась Алька, – это все пока чистые предположения. Мы ведь совсем даже не уверены, что эти демоны существуют.

  – Уверены, – хором ответили мы с колдуньей, переглянулись, и Велеслава продолжила:

  – – Увы, я их чувствую. И они почти пробудились.

  Меня тут же проняло: а вдруг собеседником похитившего меня демона был его собрат, из тех, запертых на Земле? Или тот был на их родной планете? Как бы это проверить? Я тут же рассказала про переговоры моего похитителя с его соотечественником, надеясь на совместный мозговой штурм.

  Но, наконец-то выслушав мой рассказ, Велеслава, ни разу даже не сказав свое таинственное 'ведаю', вдруг засобиралась.

  – Давайте встретимся завтра, – поспешно предложила она. Потом окинула меня критическим взглядом и добавила:

  – Ну, а ты, Ника, постарайся отдохнуть, успокоиться, и помедитировать. Как ты понимаешь, на Земле магической энергии нет, постарайся собрать все, что у тебя сохранилось с Таира.

  Я виновата развела руками:

  – Я на абсолютном нуле.

  Она нахмурилась, но тут же с надеждой посмотрела на меня:

  – Может, у тебя остались какие-нибудь магические амулеты? В них могло что-нибудь сохраниться.

  Я, с брезгливой осторожностью, подняла двумя пальцами раскрытый ошейник: увы, все волшебство, что питало его, ушло во время скольжения. Забавно, но без этого артефакта подчинения у меня бы ничего не получилось.

  – Только вот это. Но он пуст.

  Колдунья задумалась:

  – Значит, надо искать. Мы должны связаться с Таиром во что бы то ни стало. Ты не беспокойся, сил на простой разговор много и не потребуется, а как только установим связь, они поддержат нас оттуда.

  – Они? С кем вы хотите, чтобы я связалась? Разве, не с Маргой? – встревожилась я, прекрасно понимая, что предупредить надо, и, скорее всего – драконов, да и помощь мы, скорее всего, получим только от них, но как объяснить, почему я оказалась на Земле? Никто не должен знать мою настоящую историю.

  – C королем Бризара. Только будь внимательна, – эхом моих мыслей прозвучали слова Велеславы, – никто не должен знать, что ты отсюда, с Земли. Ника – принцесса Денгрии, и мы все должны твердо об этом помнить, – предупреждающе посмотрела она на Альку. Я тоже – посмотрела, но взгляд у меня был скорее виновато-просящий.

  Алька небрежно отмахнулась:

  – Сначала найдите способ связи, а потом уже решим, что кому и как говорить.

  Велеслава кивнула, поднялась, попрощалась и ушла, а моя сестра, проводив ее, вернулась на кухню и снова стиснула меня в объятиях.

  – Никак не могу поверить, что это ты! – внезапно всхлипнув сказала она,– ты не представляешь, как это тяжело, хоронить родного человека! Даже зная, что ты – в безопасности... все равно – только теперь, когда я тебя увидела... только теперь у меня окончательно отлегло от сердца. Я так рада, Никочка, родная моя! – а потом решительно добавила:

  – Всё, одну тебя туда не отпущу.

  – А как же Вадик? – с удивлением спросила я.

  – С Вадиком мы расстались, – сестра небрежно пожала плечом. – Месяц уже как.

  И по интонации я поняла, что дальше расспрашивать бесполезно. Захочет, сама расскажет, а нет – так из Альки и пытками ничего не вытрясешь.

    ***

  Следующее утро было самым лучшим за последние несколько месяцев. Алька взяла отгулы, мы обе проспали часов до одиннадцати, позавтракали, потом решили пройтись по городу и магазинам. И только оказавшись на улицах города, я поняла, как скучала по нашему экологически неблагополучному мегаполису. Я с наслаждением вдыхала загазованный воздух, крутила головой как сумасшедшая, разглядывая витрины магазинов, нарядно, по-летнему одетых прохожих; с наслаждением смотрела на беспрерывный поток транспорта, и, полностью погружаясь в специфическую атмосферу, "один среди толпы", характерную только для больших городов, заново привыкала к родному городу.

  – Алевтина,– раздалось позади нас. Я застыла, а сестра повернулась и прохладно поздоровалась. Я медленно оглянулась. В паре метрах от нас стоял Серый. Вот, казалось бы, дела давно минувших дней, а сердце затрепыхалось, как и раньше.

  – Я только что вернулся из Германии, узнал от родителей, – расстроено говорил Сергей. – Мне так жаль. Где ты ее похоронила?

  – Зачем тебе? – холодно спросила Алька.

  – Хочу отнести цветы на могилу, – Серый вздохнул. – Я так ее любил... Все время вспоминаю, во сне вижу.

  Он переступил с ноги на ногу, сбросил раздавшийся было звонок мобильника.

  – Ты знаешь, ведь в последний раз, когда я ее навещал в больнице, она попросила меня не портить себе жизнь. Отпустила меня. Сказала, что мне нужна полноценная семья, жена, дети, и что она желает мне всего лучшего. И что я для нее навсегда останусь лучшим другом. Вот я и думаю, может быть она уже знала, что ее ждет впереди? – Сергей трогательно заглянул в Алькины глаза.

  Я, в негодовании, быстро шагнула вперед, но ничего не сказала, увидев лицо сестры. Алевтина, приняла излияния Серого за чистую монету, что было не удивительно, поскольку я никогда не рассказывала ей о самом последнем разговоре с несостоявшимся мужем, – тем самым, что произошел в больнице накануне его свадьбы.

  Сергей перевел на меня глаза:

  – Твоя подруга? Представь меня, – попросил он.

  – Это... это моя дальняя родственница, Энна, – слегка растерявшись проговорила сестра, – в гости ко мне ненадолго приехала.

  – Очарован,– мурлыкнул Сергей.

   Я неразборчиво хмыкнула и, дернув Альку за руку, громко напомнила ей:

  – Мы опаздываем!

  – Ах, да, Сергей, извини, – заторопилась сестрица, – но нам действительно нужно бежать.

  – Мы же не договорили, – отозвался мой бывший, – Аля, ты не возражаешь, если я зайду к тебе сегодня вечером? Тогда все и обсудим.

  Ах ты! Но, прежде чем я успела вмешаться в происходящее, сестра торопливо кивнула и сказала:

  – Да, заходи после восьми.

  – Аля, зачем? – cпросила я, едва мы остались одни.

  – Ну, видишь, всегда думала, что это он оставил тебя. А, оказывается...

  – Ничего не оказывается, – зло ответила я, – так оно и было. Чтобы он сейчас не говорил, можешь его не слушать.

  Алька проницательно посмотрела на меня:

  – Ты все еще сердишься, что он женился, да? Уже после вашего разговора? Но ведь ты сама не захотела его связывать!

  – Я ему не говорила, чтобы женился! Это он принял такое решение,– яростно возразила я.

  – Но после того, как ты велела ему устраивать свою жизнь? – с каким-то странным ожиданием в голосе спросила сестра. – Жаль, что ты тогда мне об этом не сказала.

  – Ничего я ему не велела, о чем ты? – поджала я губы.

  – Вообще-то мы обсуждаем, почему ты сейчас сердишься, – мягко пояснила Алька.

   – Я сержусь, что он представил это таким образом! Я совсем не отправляла его на свиданки с той курицей, на которой он женился вместо меня, пока я валялась на больничной койке, – запальчиво возмутилась я, а потом запнулась и замолчала.

  А вдруг? Могла ли я ему ляпнуть что-то похожее под воздействием морфия, а потом забыть? Да нет, врет – даже под наркотиком я не смогла бы сказать такого и отпустить его. В той ситуации я цеплялась за Серого с отчаянием обреченности.

  А ведь, если говорить честно, – то что? – я ожидала, что он проведет всю свою жизнь, ухаживая за инвалидом вместо того, чтобы наслаждаться молодостью, совместными турпоходами, которые он так любил, детьми? В эту минуту, рассматривая прошлое со стороны, я вдруг поняла, – мое поведение сверкало незамутненной чистотой эгоизма; если бы я любила Сергея по-настоящему, когда счастье и благополучие другого значат больше чем свои собственные... Получается, и любви-то не было?

  До меня донесся голос Алевтины, но ее слова скользнули мимо сознания, бурно отреагировавшего на внезапное озарение: я должна была его отпустить. Предложить, чтобы он жил дальше без меня и остался, ну, разве – в качестве друга... Дать ему выбор... И не пестовать обиду, а принять, что любимый предал, когда он этот выбор сделал. И жить дальше, зная, что не любовь то и была, не хранить в душе страх новых отношений.

  Мое собственное поведение было не на высоте – я слишком цеплялась за прошлое, когда надо было жить в настоящем.

  Я потрясла головой: теперь всё виделось совершенно иным, и, пожалуй, впервые за долгое время из глубины души ушло чувство настороженного отторжения любого намека на близкие отношения с противоположным полом; я осознала, что замучила себя постоянными сомнениями 'а не предаст ли в трудную минуту?', не позволявшими родиться глубокому чувству к кому-либо.

  У меня как будто открылись шлюзы памяти, в голове замелькали воспоминания и ситуации, которые я в свое время предпочла истолковывать в соответствии с внутренним настороженным ожиданием измены, или вообще не обращать внимания, но которые теперь вдруг виделись под совершенно другим углом зрения.

  Ника, ты в порядке? – Алевтина, видно, уже не в первый раз пытавшаяся до меня дозваться, тревожно заглядывала в лицо.

  – А, что? Да... Все путем, – отозвалась я, замечая, что мы продолжаем стоять посреди тротуара и поток прохожих недовольно нас огибает.

  – Аля, знаешь, я, пожалуй, с Сергеем сегодня вечером встречаться не хочу; лучше по вечернему городу погуляю.

  – А мне кажется, что это тебе необходимо, – возразила сестра. – Ты должна закрыть за собой эту дверь в прошлое, а не разрешив вопросы, которые у тебя к нему есть, сделать это невозможно.