Текст книги "«Эра драконов» (СИ)"

Автор книги: Krismollka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 49 страниц)

– Я знаю, – Питер кивает, – но, увы, поделать ничего не могу. В голове не укладывается как она могла так поступить? – он сжимает кулаки, прекрасно понимая, что сейчас заводить ссору было бы глупо. – Ты же знаешь Ксению, она бы никогда не…

– Не что? – перебивает его Люси. – Не бросила бы того, кого любила? Не попыталась бы избавиться от ответственности? Не оставила бы родных ей людей одних? Не попыталась бы убить одного из друзей? – так и сыпались вопросы. – Питер, разуй глаза! Мы совершенно ничего не знаем о Ксении!

– Возможно, ты и права, – Певенси кивает. – Но я до сих пор не верю в то, что она действительно хотела причинить боль Касу. Здесь должно быть разумное объяснение. Должен быть повод!

– Питер… – угрожающе начинает Люси.

– Что с тобой стало? – тихо спрашивает Питер, качая головой. – Я помню, ты от неё не отлипала. Так она тебе нравилась.

– Ты её любил, а она тебя предала. Питер, почему ты наступаешь на те же грабли? – Люси вздохнула. – Вспомни, как тебе было больно…

Питер собирался что-то сказать, но здесь послышались торопливые шаги. Повернув голову, брат и сестра заметили бегущего к ним лекаря. Старичок с очками-половинками и густой седой бородой сел рядом с лежащим Каспианом.

– Ножевая рана, – задумчиво пробормотал он. – Вена разрезана, но не сильно. Сшить смогу.

– Он будет жить? – Люси выглядела взволнованно.

– Да, – лекарь отмахнулся. – До свадьбы заживёт, – он начинает смеяться, но заметив недовольные взгляды королей, запнулся, хмыкнул и как-то сдулся. – Несколько недель походит вялый, рукой шевелить не сможет, а так жив будет. Ещё даст дёру всем здоровым.

Кивнув, Люси наконец отпустила руку Каспиана, которую сжимала всё то время, пока лекаря не было. Питер, вздохнув, отошёл к окну. Он совершенно не знал куда отправились Тристан и Ксения, но был полон уверенности выяснить это и найти девушку. Он обещал.

Внезапно в голову пришла идея и Питер резко развернулся, но наткнулся на пустоту.

– Люси, где Чарли? – спросил он удивлённо.

– Он был здесь? – Люси приподняла брови.

– Да, я… – не договорив, Питер резко сорвался с места и побежал вон из зала. До него сразу же дошло, что волк, учуяв свою пару, бросился на её поиски. Питер понимал, что если постарается и успеет вовремя, то сможет перехватить бушующего волка.

Опасения Питер подтвердились. Он нашёл парня, торопливо собирающего вещи, в его комнате. Чарли метался от одного угла к другому, лихорадочно кидая какие-то предметы в походную сумку. Короля он заметил, что удивительно, не сразу. Питер облокотился о дверной косяк и склонил голову набок. Ему было интересно, как скоро Чарли поймёт, что уже не один.

– Не стоит приходить к волку в логово, не спросив разрешения, – даже не отрываясь от своего занятия, сказал Чарли. Питер хмыкнул.

– Ты не чувствуешь себя здесь, как дома, ведь так?

– Чего тебе надо? – резко развернувшись, Чарли сжал кулаки. Плечи его тряслись от еле сдерживаемого гнева. И сейчас, Питер понял, гнев направлен совсем не на него. На собственное бессилие.

– Ты чувствуешь тоже самое, что и я, – начал Питер. – Ты не понимаешь почему она так поступила. Но если я задаюсь вопросом о смысле её нападения, то ты не поймёшь, почему пара тебя оставила. Точнее не ты, а твой волк.

– Ничего ты не понимаешь… – рычит Чарли. На мгновение его глаза окрашиваются золотистым, но, впрочем, быстро гаснут. – Кто ты вообще такой?

– Глупый вопрос, не находишь?

– Я спрашиваю: что тебе надо? – Чарли обнажает передние зубы и Питер сразу же замечает ровные острые волчьи клыки.

– Ты способен выследить её по запаху, – прямо говорит Певенси. – Я пойду с тобой.

– Я не позволю! – рык оглашает комнату, а на скулах Чарли выступает белоснежная шерсть, практически сливаясь с его волосами на голове. – Я не позволю тебе вновь причинить ей боль!

– О чём ты? – Питер нахмурился.

– Ой, будто-то ты не знаешь, – язвит Чарли. – Она пусть и скрывает, но я-то её Пара! Я чувствовал каждую её эмоцию до того, как появился ты, и после. И поверь, это не самое приятное, что можно чувствовать. Как она до сих пор держится, я даже не представляю.

– Что ты имеешь ввиду?

– Ты думаешь, что только один страдаешь и мечешься? – Чарли хмыкает. – А представляешь какого ей? С первого дня, как мы встретились, я понял, что она – та самая, кого ждал я и мой волк. А когда внутренний зверь признаёт в ком-то Пару, он сразу же начинает чувствовать эмоции, в первые дни они приглушены, потом становятся крепче, а доходят до пика когда Пара принимает волка. Но даже тогда, когда она не знала меня, я чувствовал всё, что испытывала она. Ты хоть представляешь, как она страдала? – Чарли злится. Крылья его носа расширяются и сужаются, а глаза блестят злобой. – Не было ни одного дня, где бы она чувствовала себя счастливо. Даже, когда Вэнфролха нашла. Сначала я думал, что это связано с тем, что она кого-то потеряла, а когда узнал правду всё сошлось. Не зная тебя, я тебя возненавидел с первого же дня.

– Я виноват? – Питер в удивлении приподнимает брови. – Я?

– Я знаю историю, – отмахивается оборотень. – Но это не мешало ей страдать. И поверь, страдания её будут похуже твоих.

– Я был, как в аду эти годы.

– Она не жила всё это время. Доходило до такого, что она даже вздохнуть не могла без помощи. Поверь, – Чарли хмыкает, – я пытался её вернуть, заставить её изменить к тебе отношение. Я планировал перевести её любовь на себя. Из-за нашей связи она что-то чувствует. Связь, я тебе скажу, вещь жутко сильная. У меня даже удавалось пару раз. Она сдавалась, особенно когда теряла надежду тебя отыскать. Питер, а ты в курсе, что всё то время, что она появилась в этом мире, она тебя искала? Или ты считаешь, что её заставили тебя спасти? – Питер молчит, угрюмо смотря исподлобья. – Какой же ты козёл, чёрт, – Чарли взмахивает рукой, усмехается и резко садится на кровать. – Как она вообще могла тебя полюбить? Да ещё и так сильно…

– Что со связью? – тихо спрашивает Певенси.

– Да не прошло ничего со связью, – Чарли облокачивается локтями о колени и опускает голову на раскрытые ладони. – Дурманила связь её, дурманила, а она вцепилась в тебя и ни в какую. Что я только не делал, пытался уговорить, соблазнить, свернуть её с пути, а она… – Чарли усмехается. – Иногда мне кажется, что волк надо мной издевается. Надо же было выбрать ту, кто никогда не ответит взаимностью, чьи чувства сильнее, чем предназначение судьбы.

– Что ты делал? – услышав в голосе короля напряжённые нотки, Чарли поднимает голову. Питер стоит, сжав кулаки. От него так и разит ревностью. Брови волка ползут вверх от внезапного осознания.

– Ты… – он резко замолкает, сужая глаза. Ноздри его трепещут – сверхъестественное обоняние улавливает запах отлично замаскированных чувств. – Да ты её любишь! – восклицает Чарли спустя несколько секунд. – Ты – чёртов лжец! Как ты мог ей врать?

– Чарли, отвечай на вопрос, – Питер хмурится сильнее. – Что ты делал?

– Да какая собственно разница? – в голосе волка хорошо слышимая тоска. Где-то внутри что-то скребётся, но Певенси игнорирует это чувство.

– Чарли! – терпение держится на волоске.

– А что первое приходит тебе в голову, когда я говорю о том, что любыми способами пытаюсь завоевать Пару? – Чарли расплывается в оскале.

– Ты трогал её? – тело пронзает судорога, разжигая где-то внутри сильнейшую ярость. – Ты прикасался к ней без её позволения? – Питер делает шаг к оборотню, но тот совершенно спокойно сидит на кровати. Совершенно спокойно.

– Ты в курсе, что если бы не её просьба защищать тебя, если бы не заклятие, связующее вас, я бы тебя убил? – задаёт он совершенно нежданный вопрос. – Знаешь, как я желал прикончить тебя? Все инстинкты вопили о том, чтобы я сделал это, как только увидел бы. Ты был тем, кто стоял между волком и его Парой. Волки никому не уступают свою Пару. Но разумом-то я осознавал, что если это произойдёт, Ксения не только возненавидит меня, но и раз и навсегда будет потеряна для меня. Я не имел права лишать себя возможности быть рядом с ней. Но также у меня не было совершенно никакого права лишать её тебя, уничтожать её, когда она итак была уже на исходе.

– Ты собираешься на её поиски? – спрашивает Питер, будто бы не слышала ничего, что было сказано ранее.

– Да, – волк кивает, – но тебя я не возьму.

– Почему?

– Я уже говорил: я не позволю тебе причинить ей боль вновь. Не теперь, когда я знаю, что ты чувствуешь тоже самое к ней, что и она к тебе, но не собираешься что-либо предпринимать.

– Я не причиню ей боли.

– Ты делаешь это лишь одним своим видом! Она на тебя без слёз и боли смотреть не может. Тем более сейчас. Своим присутствием ты вновь убьёшь её. Зачем тебе это?

– Я должен…

– Ничего ты не должен, – Чарли отмахивается. – То, что ты чувствуешь, это ещё не значит, что это способно что-то изменить. Твоё равнодушие причиняет ей невыносимую боль. Смысл лезть к ней, когда ты не собираешься быть с ней?

– Тебе не кажется, что в этом разобраться предстоит нам, а не тебе?

– Ксения часть меня, всё, что касается её, касается и меня. Смирись с этим.

– Тогда тебе придётся разочароваться, – Питер всё же делает пару шагов и оказывается в нескольких сантиметрах от сидящего на кровати волка. От него так и несёт скрытой агрессией, пусть его слова и звучат довольно спокойно. Питер уверен в том, что Чарли не врал, когда утверждал, что спокойно бы сейчас убил короля, даже не моргнув и глазом. – В моей груди бьётся половина её сердца, отданная добровольно. Она не просто моя часть, она та, благодаря кому я живу. Смирись с этим.

– Тогда что же ты не скажешь ей этого прямо? – Чарли вскидывает бровь. – Почему молчал всё это время, пока она была рядом?

– Я надеялся, что чувства прошли, все три года я старался забыть её и это даже получилось. Я был уверен, что мне и без неё будет хорошо, но, Великий Аслан, я ошибался. Я думал, что живу без неё, но я существовал; я думал, что боль прошла, но я просто привык к ней; я думал, что мне без неё лучше, но я загибался. Я думал… – на пару секунд Питер замолкает, но не из-за неуверенности в собственных словах, а лишь для того, чтобы набрав в грудь побольше воздуха, выдохнуть одновременно со словами: – я думал, что разлюбил, но оказалось, что влюбился лишь сильнее. Разлука и её предательство не вызвало отвращения или нежелания видеть, она вызвала лишь дикое желание быть рядом и никогда не отпускать.

– Ты говорил…

– Я пытался, – перебивает Питер. – Я пытался уверить и её, и себя в том, что мне всё равно, что она мне уже не нужна. Но я не смог. Когда она прощалась, я понял, что больше не в силах врать. Я собирался ей рассказать это при встрече, но она не собиралась возвращаться. Чарли, – Питер резко сдувается, весь его запал сходит на нет и он уже практически умоляет, – помоги мне найти ту, без кого я жизни не представляю.

Поиски затягиваются надолго. Оказывается, найти исчезнувшую девушку довольно тяжело, когда она практически испаряется в воздухе и след, естественно, теряется. Для Питера ожидание оказывается практически невыносимым, а постоянные злые взгляды сестры и, снисходительные, выздоравливающего Каспиана, просто сводят с ума.

Ни Питер, ни Чарли даже понятия не имеют, где бы отыскать её. Ни зацепки, ни запаха – ничего. Они бессильны. Даже теория пар не срабатывает. Они в недоумении, им страшно, они беспомощны.

Первое время им хоть как-то удавалось держаться, но под конец всё сошло на нет.

– Волк молчит уже несколько недель, – говорит Чарли. – Он замолк вскоре после произошедшего. Мне страшно представить с чем это может быть связано. Но если…

– С ней всё хорошо, – перебивает его Питер. – Я жив, значит и она тоже. Мне кажется, что здесь что-то другое. Что-то в эмоциональном плане. Раньше я мгновенно ощущал все происходящие с ней изменения, а сейчас тишина. Но, что бы это ни было, нам нужно выяснить, что стряслось.

– Так или иначе, но от меня толку мало, – вздыхает Чарли, падая на стул и уронив голову в ладони, раскрытые лодочкой. – Я пытался, теперь давай ты.

От оборотня, впавшего в полное отчаяние толку было мало. Питер, мысленно махнув на него рукой, вышел из зала и поспешил в сторону комнаты Люси. Они не говорили вот уже несколько дней и это его очень утомило. Сейчас он собирался расставить все точки над “i” и закончить со всем этим, прежде чем полностью погрузиться в поиски безбашенной девицы.

– Я могу войти? – предварительно постучавшись, спросил Питер, приоткрыв немного дверь.

– Предатель, – послышался за дверью недовольный ответ.

– Люси, – восприняв её колкость за согласие, вошёл Певенси и в нерешительности остановился в паре метров от неё. Люси сидела на кровати. Вид у неё был не самый лучший. Рыжие волосы были растрёпаны, глаза опухли и покраснели, а нижняя губа дрожала. Сердце мужчины сжалось и он, вздохнув, подошёл к сестре впритык. Та даже глазом не моргнула. – Люси… – игривым тоном протянул он, позволяя улыбке медленно расплыться на губах. – Люси-и-и…

Нижняя губа девушки задрожала только сильнее и вскоре крупные горошины слёз, прорвав плотину, покатились по щекам, а сама Люси начала громко дышать, будто бы ей не хватало воздуха. Эту картину Питер вынести уже просто не смог. Усевшись рядом с ней, он притянул младшую Певенси к себе и позволил уткнуться ему в плечо, роняя крупные капли на его рубаху. Люси будто только этого и ждала. Вцепившись тонкими пальчиками в плечи Питера, она завыла и затряслась. – Тш-ш-ш, маленькая моя, не плачь, тш-ш-ш-ш…

– Прости-и-и-и, – провыла Люси, громко всхлипнув, – прости-и-и-и.

– За что? – будто бы ничего не понимая, поинтересовался Питер.

– За то, что так себя веду-у-у, – сорвалось с её губ. – За то, что не принимаю Ксению, за то, что… не хочу, чтобы ты был с ней.

– Не извиняйся, – шепнул Питер, прижав губу к виску сестры, – ты не виновата в этом. Ты моя сестрёнка, которая желает мне счастья.

– Да-а-а, – кажется, губы на виске только раззадорили Люси, так как рыдания приобрели новую силу, – я так винова-а-а-ата…

– Люси, – Питер прижимает её и начинает раскачиваться из стороны в сторону. – Ну прекращай, – просит он, когда девушка, сжавшись в комочек, начинает трястись.

– Не бросай меня, Питер, – шепчет она спустя пару минут, – не бросай меня!

– Никогда не брошу, – удивлённо говорит он. Ему даже в голову не могло прийти, что Люси может такое сказать.

– Обещаешь? – заплаканные глаза младшей сестры в упор смотрят в его и Питер кивает.

– Обещаю, – он целует её в лоб.

– Но как ты тогда её найдёшь? – спрашивает она, положив голову ему на грудь. – Если не бросишь меня.

– Люси, откуда ты…

– Я подслушала! – восклицает она. И Питеру бы разозлиться, но он улыбается из-за того, что перед ним вновь предстаёт его младшая сестра, его девочка, ту, которую он помнил и так любил. – Ты говорил с Чарли. Я слышала.

– Люси, с ней что-то происходит, – говорит ей Питер. – Я чувствую это, – он берёт руку Люси и кладёт её себе на грудь, там где ровно отбивает удары сердце, – вот этим.

– Что с ней?

– Я не знаю. Но любым способом должен её отыскать. И мне придётся тебя оставить, но я ни в коем случае тебя не брошу, понятно?

Люси кивает. Она отрывается от брата и быстро вытирает мокрые глаза так быстро, будто бы желает уничтожить улики своей слабости, словно в комнате кроме Питер и её есть кто-то ещё, кому не позволено видеть её слёзы.

– Значит, ты всё для себя решил? – спрашивает она и голос её звучит уже более ровно.

– Люси, ты знаешь, я пытался, – вздыхает Питер. – Но это оказалось выше моих сил.

– Когда ты отправишься?

– Как только узнаю, где она скрывается.

– Питер, скажи мне только одно, – Люси встаёт с кровати и серьёзно смотрит на него.

– Что? – он склоняет голову.

– Ты действительно её любишь?– красноречивое молчание служит ей ответом. – Хорошо. Тогда я помогу тебе её найти. Но знай: если она снова сделает тебе больно…

– И как ты поможешь? – быстро перебивает он.

– Я просто напишу Тристану, – отвечает Люси, садясь за стол. Питер в шоке смотрит на то, как Люси быстро строчит на бумаге письмо.

– Но…

– Что? – она отрывается от своего занятия и поднимает голову. – Ты что серьёзно об этом не подумал? Всё же проще простого.

– И что ты пишешь? – Питер подошёл к столу и заглянул на листок.

– Пишу, что хочу встретится. Я, в любом случае, не пойду, потому что обижена на него, а вот ты с Чарли пойдёте. Ну если он согласится встретится. Если же нет… Птица, что полетит доставить письмо, сможет привести вас туда, где он находится. Я не думаю, что Тристан отделился от Ксении.

Поразившись сообразительности своей сестры, Питер лишь кивнул. Закончив писать, Люси с довольным лицом встала и подошла к окну. Распахнув ставни, она свистнула. Через несколько секунд послышался характерный звук хлопающих крыльев и вот, на подоконнике сидит сова.

– Доставь Тристану, – привязывая свёрнутое в трубочку письмо, говорит Люси. Глаза совы на секунду вспыхнули и сразу же погасли. Это означало, что адресата она нашла. Как только Люси отошла от птицы, та расправила крылья и вылетела из окна. – Теперь остаётся ждать.

Питер ходит из стороны в сторону, наблюдая за тем, как солнце медленно клонится к земле. Они стоят у пещеры, в которой находится проход к их убежищу. Чарли сидит на холодном камне и отрешённо чистит свой томагавк – единственное оружие, с котором он никогда не расстаётся – и напевает какую-то мелодию себе под нос. Они ждут уже полчаса и пока никакого Тристана или следов его присутствия. Питер в который раз пытается прислушаться к чужим ощущениям, но вновь натыкается на толстую, прочную стену, которая не позволяет ему окунуться в море разнообразных чувств Ксении.

– Хватит мельтешить, – отстранёно произносит Чарли, вытянув руку с томагавком и сейчас пристально его рассматривая. – От твоих хождений он быстрее не прибудет.

Питер решает проигнорировать его, когда резко замирает. Сердце начинает мельтешить – это происходит всего пару секунд, прежде, чем вновь забиться в спокойном ритме. Питер по-настоящему готов ликовать – это первое напоминание о том, что сердце у них едино, за всё это время.

– Ты тоже это ощутил? – тихо спросил Питер, поворачивая голову к Чарли. Но тот продолжал начищать своё оружие. Махнув на него рукой, Певенси вновь зашагал.

Солнце к тому времени уже практически спряталось за горизонтом. Пару снежинок упали на землю, а за ними полетели и остальные. Начинался снегопад. Подняв голову вверх, Питер прикрыл глаза и попробовал вновь ощутить посторонние чувства, но там была тишина. В таком положении его и настиг сильный порыв ветра, взметнувший холодные белоснежные кристаллические хлопья. Раскрыв глаза, Питер уставился на усталого, потрёпанного Тристана. Тот стоял, еле держась на ногах. Когда Певенси сделал шаг к нему, тот взмахнул рукой и осел на землю.

– Чарли! – крикнул Питер, подбегая к другу. Сзади послышались шаги и рядом оказался оборотень. – Давай занесём его в пещеру.

Подняв Тристана за ноги и за руки, они потащили его внутрь, где преспокойно горел костёр. Опустив пострадавшего на холодную землю у костра, Питер нашёл лишь единственный способ привести друга в чувства. Сжав ладонь в кулак, он замахнулся и впечатал его в скулу Тристана. Тот резко распахнул глаза, раскрыл рот и начал тяжело дышать.

– Тристан! – вцепившись в грудки на одежде Орландского принца, произнёс Питер. – Тристан! – мутные глаза обратились к нему. – Что произошло? – попытал удачу Певенси, заметив, что Тристан сейчас вновь отключится. Глаза Тристана расширились и он, резко вцепившись в сжимающие его одежду руку, приблизился к лицу Питера.

– Она сошла с ума…

Сказав это, Тристан вновь отключился. Питер в ужасе перевёл взгляд на совершенно потерянного Чарли. В его глазах застыл неподдельный страх за Пару. Питер был на все сто процентов уверен, что в его глазах отражалось тоже самое.

Комментарий к Глава

XXVIII

– «Сошедший в ад» https://s-media-cache-ak0.pinimg.com/564x/c4/94/f2/c494f2a56802f06eb9c450a369a07d5d.jpg

https://s-media-cache-ak0.pinimg.com/originals/c1/ed/06/c1ed0602ecadce6f0ce587a0fb2f341d.gif

====== Глава XXIX – «Но её ты потерял» ======

Комментарий к Глава

XXIX

– «Но её ты потерял» Официально заявляю, что это глава – единственная и, вроде как, последняя, глава, длиною в 3 страницы. Больше, думаю, такого не повторится :D

Прошу огромного прощения за то, что исчезаю и не появляюсь. Дела в школе – дрянь. У меня всё по полугодиям, а не по четвертям и от того всё ужасно. Я готова хвататься за волосы от ужаса.

+ (огромный и жирный +) в моей голове вот как уже две недели зреет новый фанфик, а точнее КНИГА (дааа, сама в шоке, что я на неё собираюсь решиться) собственного сочинения. И теперь мой мозг просто разрывается от столь огромного количества идей.

Эру не покину, даже не думайте. А то ещё решите, что я сейчас как брошу Эру и забуду. Никто из моих любимых героев не позволит, да и к тому же, я сама держусь изо всех сил, чтобы не начать писать, потому что знаете же, как мне трудно работать “на стороне”. Вспоминается сразу же милый фик по Волчонку, который пришлось удалить из-за Эры, которая полностью заняла мозг.

Я смогу, только верьте в меня… Без этого я не думаю, что смогу. Со мной что-то произошло, я сломалась! Я с таким нежеланием уже пишу…

Остаётся надеяться на лето, что оно всё расставит по местам…

Спасибо за то, что рядом. И ещё раз простите за малюююсенькую главу. Но здесь, действительно, уже нечего добавлять…

Глава XXIX – «Последствия»

– Я, чёрт возьми, должен найти её, – качает головой Чарли, садясь на землю и зарывая руку в белоснежные волосы. – Мы просто обязаны её найти.

– Найдём, – обещает Питер, тщательно осматривая тело Тристана. Грудь Жреца отпускается и поднимается точно в такт дыханию. Лицо его бледно и сам он весь напоминает мертвеца, нежели живого человека. Питер качает головой и прижимает два пальца к шее, где бьётся пульс. – Не пойму, – качает он головой, – внешне он здоров, но почему-то не просыпается.

– Да какая разница? – вздыхает оборотень, прижав ладонь ко лбу и прикрыв глаза.

– Разница в том, что он, – Питер кивает на лежащего у костра Тристана, – обладает той информацией, которая нам необходима. Он знает абсолютно всё, потому что он был с ней всё это время.

– Он бесполезен.

Певенси лишь закатывает глаза и продолжает склонятся над Тристаном, в надежде на то, что тот подаст признаки жизни, но вот уже какую минуту стоит гробовая тишина – ничего не меняется.

Проходит около пятнадцати минут, когда за пределами пещеры раздаётся громкий хлопок, а после резкий порыв ветра гасит огонь на раз. Питер резко подскакивает и вцепляется в свой меч, а Чарли встаёт рядом с ним, обнажая клыки.

– Тише, мальчики, – раздаётся знакомый голос и двое мужчин сразу же успокаиваются. В пещеру лёгкой походкой входит Оливия, грациозно взмахивая рукой и вновь разжигая пламя. Неудивительно, что она здесь – ещё с самых малых лет брат и сестра были неразлучны, поэтому Оливия точно бы пришла. Питер мысленно бьёт себя по голове, из-за собственной забывчивости. – Где мой бра… – она не договаривает, резко замирая. Её глаза расширяются, а рот приоткрывается, образуя букву «о». Ноги девушки на мгновение подкашиваются, но она успевает овладеть собой, прежде чем свалится на пол. В секунду Оливия преодолевает разделяющие их расстояние и падает на колени, вцепляясь ладонями в одежду Тристана. Питер садится на колени, смотря на Оливию. Лицо её омыто слезами, она закусывает дрожащие губы и всеми силами старается не закричать.

– Он жив, – тихо говорит Певенси, положив руку на плечо девушки. – Жив, Оли, жив.

– Что с ним? – Оливия совершенно теряется, забывая о своей силе, которая бы помогла в этом случае. Но вид брата без сознания сводит с ума, не позволяет трезво мыслить. – Что произошло? – повторяет она, резко подняв голову и уставившись в глаза Питера.

– Я не знаю, – он качает головой, – он пришёл сюда уже на грани. Единственное, что он сказал, перед тем как упасть, было «она сошла с ума». Ты знаешь, что это значит?

Глаза Оливии расширяются на несколько секунд, а после также внезапно сужаются. Взгляд её отстранён. Она замирает на некоторое время, а после подскакивает, как ужаленная.

– Я убью эту дрянь, – шипит она подобно змее, – и даже ты меня не остановишь! – добавляет Оливия, смотря на Чарли.

– Ты же в курсе, что я тебе не позволю? – он усмехается, сложив руки на груди и склонив голову набок.

– А ты пробуй! – зло скалится девушка.

– Ты можешь ему помочь? – понимая, что обстановка накаливается, спрашивает Питер. Оливия переводит на него задумчивый взгляд, а после кивает. – Как?

Вместо ответа девушка садится рядом с Тристаном, положив ладони на его грудь. Прикрыв глаза, она начинает шептать что-то на непонятном языке, заставляя двух мужчин, находившихся в пещере, удивлённо вскинуть брови.

Не проходит и минуты, когда Тристан дёргается и начинает дрожать. Это длится ровно пару секунд, прежде чем он открывает глаза. Его потерянный взгляд обращён в каменный потолок.

– Тристан? – тихо шепчет Оливия. Тристан удивлённо переводит взгляд на сестру, а после улыбается.

– Всё-таки пошла за мной? – усмехается он хрипло. Оливия обнимает его за шею и кивает.

– А как же иначе, братец? – отвечает она, целуя его в щёку. После она помогает ему сесть, позволяя упереться о своё плечо.

– Тристан, ты расскажешь, что случилось? – не выдерживает Питер. Он, несомненно, рад, что с его другом всё хорошо, но желание узнать правду всё же выше.

– Я не уверен, что ты хочешь знать правду, – вдруг говорит Тристан, смотря на него внимательными серыми глазами. – Она тебе совсем не понравится.

– Но тем не менее я жду ответа.

– Тебе нужна правда? – Оливия прищуривает глаза. – Так слушай. Той Ксении, которую мы все знали, больше нет.

– Что это значит? – хмурится Певенси. Такого ответа он точно не ожидал.

– Это значит, что её нет. Нет и всё. Помнишь нашу Ксю, которую ты полюбил? Добрую, отзывчивую, сострадавшую? Ту, у которой сначала чувства, а потом разум? – он медленно кивает. – Так вот теперь это бесчувственная машина. В ней ничего человеческого. Для неё жизнь – пустой звук. У неё нет чувств, она не страдает, потому что ей абсолютно плевать. Веришь ты или нет, но той Ксю, которую мы все знали, больше нет. Она умерла, оставив вместо себя монстра.

– С чего бы ей становится такой? – поверить в то, что с его Ксенией произошло такое. Что она стала бесчувственной, невероятно тяжело, но тишина там, где раньше были её чувства, говорила об обратном.

– Действительно, – язвит Оливия. – Тристан, ты случаем не знаешь?

– Оли… – Тристан закатывает глаза, – он имеет права знать.

Оливия ничего не говорит. Она лишь закатывает глаза и неопределённо взмахивает рукой. Поняв, что от неё он не добьётся разумного ответа, Питер переводит взгляд на Тристана. Тот на пару секунд прикрывает глаза, будто бы пытаясь собраться с мыслями.

– Понимаешь, Питер, – начинает он, размежевав веки и уставившись тяжёлым взглядом в глаза Питера, – то, что она сделала, было против природы. Против её природы. Она… – сказать это оказалось достаточно трудно. Тристан замолчал, беспомощно уставившись в глаза Питера. Его серые молили голубые не мучить, не требовать говорить.

–…приняла метку, – нагло произносит Оливия, сложив руки на груди. Глаза Певенси расширяются и она усмехается. – А что ты удивляешься?

– Леа же говорила, что ей это не грозит, – отвечает сбитый с толку Питер. – Она другая.

– Другая, – соглашается Тристан. – Но это ей не помешало. У неё не было выбора, Питер. У неё не было надежды. У неё всё отняли. Последнее, что она могла себе позволить – это попытаться вернуть Вэнфролха. К сожалению, Ксения такова, что готова заплатить любую цену, чтобы быть рядом с теми, кого любит.

– Она… вернула? – тихо спрашивает Питер, чувствуя слабость во всём теле. – Она…

– Вернуть Вэна можно было лишь одним способом, – тем временем продолжал Тристан, совершенно не жалея Певенси. – Нужно было восстановить над ним контроль, чтобы он вновь мог мыслить разумно, а уж после привязать его к его Всаднику. Самое сложное для нас, а особенно для Ксении, оказалось разбить силу Лорда, контролировавшего Вэна.

– Каким образом?

– Думаю, ты догадался, – Тристан печально усмехается. – Только через кровь того, кто владеет драконом. А так, как Лорда невозможно поранить, мы воспользовались Каспианом.

– Так вот оно как…

– Это был удар ниже пояса, – вздыхает Тристан. – Для каждого из нас. Но Ксении досталось сильнее. Это же она Каса резала… – Тристан перестаёт говорить, морщится и чуть сползает, укладываясь на холодную землю поудобнее.

– Что с тобой случилось? Ты говорил, что она сошла с ума, – подаёт голос Чарли, до этого молчавший и что-то сосредоточенно думающий.

– На Ксению метка подействовала хуже, чем на всех остальных Всадников, – в этот раз говорит уже Оливия. Она садится ровно, положив руки на колени, обтянутые толстой шерстяной тканью штанов. Взгляд её плещется между холодным и слегка подтаявшим. – Она оказала на неё просто невероятный эффект. Если раньше Ксю была доброй и хорошей, то сейчас… Она всех ненавидит! Причём ненависть эта на пустом месте! Она срывается на мне за то, что я просто прохожу мимо, на Тристана, за то, что он просто стоит не там, где ей надо. Леа – я прошу заметить, что она тоже меченный Всадник – вообще постоянно страдает от неё. У них на дню по несколько раз бои на мечах! В глазах Ксении не было никогда за всё время, что я её знаю, столько гнева! Иной раз кажется, что она постоянно впадает в Гнев Всадника. Но это её обычное состояние!

– Так, – Питер качает головой. – Нужно срочно к ней.

– О, Питер, – Оливия усмехается. – Тебе туда ни ногой. Как только она узнает, что ты где-то рядом, она от тебя пустого места не оставит. Мне жаль Питер, но она ненавидит тебя даже сильнее, чем всех нас вместе взятых.

Где-то в груди что-то ёкает, падает и глухо разбивается о что-то твёрдое.

– Почему?

– Она считает, что ты виноват во всём. Я с ней, кстати согласна…

– Оливия! – перебивает Тристан. – Молчи.

– О чём ты?

– Сам подумай, – она жмёт плечами. – Ксения несколько месяцев потратила на твои поиски, отдала ради тебя часть себя, связала вас навечно. И что она получила взамен? Любовь всей жизни огрызается и утверждает, что всё давно прошло. И так всё то время, вплоть до её решения принять метку. Питер, ты серьёзно думаешь, что если бы ты был рядом, она бы согласилась? Из-за того, что вы оба идиоты, вы разрушили то, что у вас могло бы получится. Вот парадокс – сначала ты, потом она. Вот круто. Правда печально, но с этим можно смириться.

– Ты стала не той, кого я знал, – говорит Питер. – Теперь ты не такая.