Текст книги "«Эра драконов» (СИ)"

Автор книги: Krismollka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 49 страниц)

– Когда я говорила, что если бы ты был человеком, у тебя были бы длинные волосы, я шутила, а вот оно как оказалось, – совершенно не в тему ляпнула я.

– Как видишь.

– Пусть так, – говорю я. – Но как ты объяснишь тот факт, что ты сейчас человек?

– Меня прокляли, – отвечает Киран. – Моё проклятие действовало точно до того момента, пока я не пересёк границу Старого и Нового мира.

– То есть?

– Конде мастер объяснять, пусть расскажет он, а я схожу за выпивкой. Столько информации, просто ужас. Да и к тому же, я так скучал по вину… – договорив, Киран встал и, откланявшись, вышел из залы, направляясь, по видимому, на кухню. Но сейчас меня меньше всего волновало это. Я с интересом уставилась на Конде.

– Расскажешь?

– Изначально была просто Нарния, – начал Жрец, задумчиво теребя монетку. Откуда он её взял я не знала. – Но Аслан разделил её на Старый и Новые миры. Я не знаю для чего он это сделал, но, разделяя Нарнию, дробя её, он возвёл сильную магическую защиту, которую окрестили границей. Через неё возможно пройти абсолютно всем жителям мира. Она не сдерживает, а выполняет роль очистителя. Существует поверье, что, если пройти сквозь неё, когда на тебе наложено заклятие, то оно сотрётся. И ты можешь жить спокойно, зная, что ничего плохого не отягощает твою душу.

– Но?

– С условием, что ты не пересечёшь границу вновь. Иначе заклятье может тебя просто убить.

– То есть, если ты хочешь избавиться от проклятия, ты можешь перейти границу, но просто обязан остаться в Старом мире?

– Или наоборот, в Новом.

– А заклятие стирается раз и навсегда? – я почувствовала, как дрогнуло сердце от осознания, внезапно пришедшего мне в голову. – А что если заклятие парное? Что, если один перейдёт, а другой останется?

– Ксения, – Конде тяжело вздыхает, положив ладонь мне на руку и утешающе сжимая, – нет.

– Но почему? – это получилось довольно жалко.

– То заклятие, что связало вас не имеет альтернативы. Понимаешь, если ты перейдёшь границу, заклятие, как и любое другое, сотрётся, потеряет действие. Как у тебя, так и у него. Если ты перейдёшь границу, он умрёт.

– Но… но… – я не знаю, что сказать. С одной стороны Конде прав, но с другой… – Стой. Разве мы не перешли границу, когда ты перенёс нас? В первый раз.

– Именно перенёс, – Конде пожал плечами. – Чтобы граница подействовала, нужно перейти сквозь неё. Магия, которая течёт там, действует только с прикосновением.

– А другого выхода нет? – я с надеждой смотрю на Конде. – Возможно сделать так, чтобы он жил, но и мы не были связаны?

– Чего ты добиваешься? – Жрец нахмурился. – Разве, принимая это заклятие, ты не была готова делить свою жизнь с его?

– В том-то и дело, Конде! Я была готова, не он! В этом и есть проблема. Я не могла допустить его смерти, я не могла его отпустить. Но сейчас, смотря на то, как он страдает, становится только хуже. К тому же мне уготована не самая лучшая судьба, я не хочу для него того же. Чтобы его спасти, мне нужно либо попытаться выжить, что по пророчеству практически невозможно, либо найти контр-заклятие.

– Ксения…

– Конде, – зову я, пододвигая стул к его и взяв его руки в свои, – ты, судя по тому, что мне говорил и что я знаю, очень сильный Жрец. Помоги мне найти способ его спасти.

– Каким образом?

– Нужно найти контр-заклятие. Ты мне поможешь?

– Ты не знаешь, что просишь! – взвился Конде. – Заклятие, связующее вас, намного старше, чем я. Оно сильно и не изучено. Он связывает не просто жизни, а души. Чтобы попробовать отменить его, нужно по-настоящему тёмная магия. Я светлый Жрец. Я избрал эту дорогу и никогда не сверну с неё.

– Ко…

– Я принёс булочки с изюмом, – в который раз перебивает меня Киран, вваливаясь в залу. Он быстро подходит к нам и ставит поднос на стол, а также три бокала и бутыль с вином. Я зло смотрю на Конде, тот отвечает мне тем же. Мы боремся взглядами пока Киран крутится вокруг нас, разливая вино. – Итак, предлагаю тост! – говорит он, наконец-то усаживаясь на свой стул.

– Какой? – не сводя с меня взгляда, спрашивает Конде и тянется к своему бокалу.

– Я рад видеть вас обоих, ребят. А тот факт, что вы ещё и родственники – шикарно! Вот за это и выпьем.

Я медленно взяла бокал с вином и, со всей силы сжав прозрачную ножку, прижала губы к горлышку.

– Прекрасное вино, Киран, – нарушая молчание, говорит Конде. – Но ты же понимаешь, что мы здесь не просто так, по-дружески.

– Ох-хо-хо, – усмехается Киран, – ты-то и по-дружески? Брось, Конде, я знаю тебя с моего детства. Естественно я всё понимаю. Но ты уж прости, но твоя сестрица просто обязана рассказать мне всё, что с ней приключилось. Пусть я и человек, но воспоминания меня-коня всё же остались.

– Сильно тебе досталось, – говорит мне Киран, когда я заканчиваю рассказывать о всех ужасах, с которыми я столкнулась после его ухода. Мне до сих пор было неуютно рядом с ним, потому что в голове до сих пор был гнедой конь, друг, товарищ.

– Иной раз думаю, как я ещё не сошла с ума, – я усмехаюсь, подтянув колени ближе к себе. Положив на них подбородок, я уставилась на пляшущие языки пламени в камине.

– Ты очень сильная, – отвечает Киран, – это я понял, впервые тебя увидев.

– Я этого не чувствую.

– Ещё почувствуешь. Ты просто устала, вот и всё.

– Возможно.

– Но ты не одна. У тебя есть брат. Конде пусть и свихнутый на правилах и долге, но он любит тебя.

– Для меня его любовь слишком отдалённая. Я в курсе того, что у меня есть брат меньше недели. Думаю, мне нужно ещё привыкнуть.

– Привыкнешь, – Киран кивает в подтверждение собственных слов. – Семья – важная составляющая жизни.

– Уходя, ты говорил, что идёшь к своему стаду, но ты врал. Тебя здесь никто не ждал?

– Некому было ждать, – с горечью отвечает мужчина, вздыхая. – Единственными, кто как-то интересовался мною, были родители, но их не стало. А те, с кем я водил знакомства до плена, поисчезали.

– Почему ты соврал? – тихо спрашиваю я, желая узнать ответ. – Почему не сказал о том, кто ты на самом деле?

– Наверное, я боялся, – неуверенно отвечает Киран. – Я хотел, особенно после того, как ты мне открыла чуть ли не душу. Но я не решился. Прости, Ксения… – Киран не закончил, вздохнув, качнув головой и зажмурившись. – Немного странно разговаривать с тобой, будучи человеком… эм, а не конём.

– Да, – согласилась я, выдыхая смешок из груди, – это действительно слегка странно. Учитывая то, что мы знали друг о друге. Теперь, когда правда выплыла наружу, мне становится слегка стыдно.

– За что? – улыбаясь, спрашивает Киран.

– Я чесала тебе гриву! – весело говорю я, хлопнув в ладоши. – Я вычёсывала тебе хвост! Господи, боже мой, я больше недели ездила на тебе верхом!

Киран ничего не отвечает, лишь улыбается, а после начинает смеяться. Вскоре и я подхватываю его смех и вот мы уже вместе, сидя у камина, весело проводим время. Ровно до тех пор, пока в комнату не входит Конде, хмурый и сосредоточенный.

– Поговорили? – спрашивает он и, не дожидаясь ответа, продолжает: – Вот и отлично. Киран, мне, конечно, жаль, что я прерываю вашу беседу, но ты срочно нам нужен.

– Ну конечно, – Киран кивает, – дело. Отлично, – он быстро встаёт и помогает встать мне. – Что привело вас ко мне в столь неожиданное для всех нас время?

– Как мне известно, – начинает Конде, сложив руки на груди и хмуро уставившись на мужчину, – твоя семья обладала довольно обширной коллекцией книг, в которой можно было найти достаточно информации о Всадниках и драконах.

– Да, – Киран кивает, копируя позу моего брата. – Я так понимаю, книги нужны немедля?

– В кратчайшие сроки, – кивает Жрец. – А также возможность находится здесь столько, сколько потребуется. И не только нам, но и моим последователям.

– Конде, не пойми меня неправильно, но я должен спросить. Тебе нужны просто книги или те самые?

– Те самые, Киран, те самые.

– Ты просишь книги из раздела запрета. Мой отец никогда не разрешал даже приближаться к ним. Конде, ты уверен?

– Ты обычный человек, Киран, – обрывает его Конде. – Я Жрец, а Ксения – Всадник. Эти книги нам нужны.

– Судя по тому, что рассказала мне Ксения, ситуация действительно не требует отлагательств. Ну что ж, если всё так серьёзно, то прошу за мной. Нам придётся довольно долго спускаться: секретная библиотека моего отца довольно далеко в недрах земли.

– Те книги там? – Конде выразительно посмотрел на Кирана.

– Ты намекаешь на то, что я мог отдать их в чужие руки, когда целыми веками наша семья несла за них ответственность? – тоном смертельно оскорблённого человека спросил Киран, выходя их комнаты. Конде быстро посмотрел на меня, кивнув головой, требуя идти за ним, а после вышел следом.

О чём они говорили понять мне было трудно, но я знала кое-что точно. То, о чём шла речь – о книгах – действительно важно, потому что на лице Конде выступило такое искреннее беспокойство и даже на пару секунд, ужас. Какое бы содержание этих книг не было, Конде почему-то они беспокоили и разобраться в этом надо было обязательно.

– Библиотека находится в подвале? – усмехаюсь я, когда Киран отпирает тяжёлый замок ржавым ключом. Раздаётся скрип, и дверь приоткрывается, открывая нам вид на, кажется, бездонную чёрную дыру. Видимость – два шага, не более. Внезапно ощутив страх, испытываемый мною из-за тёмных помещений, я громко сглотнула и уже было сделала шаг назад, когда ко мне обернулся Конде и, добро улыбнувшись, протянул руку, приглашая взять его ладонь, стать моим проводником. – Спасибо, – аккуратно сжимая ладонь в своей, говорю я, прижимаясь к груди брата. Конде усмехается и кивает, шагая в тёмную бездну. Теперь, когда я держусь за руку Конде, уже не так страшно. Я ощущаю опору, в лице брата, и понимаю, что ничего лучше, чем обретение брата, со мной давно не случалось. Возможно, пройдёт достаточно времени, а, может быть, и несколько недель, прежде чем я окончательно приму Конде в качестве родственника и полюблю, как брата. Не стоит забывать, что я привязчива. На самом деле, очень привязчива.

– Когда будете входить в комнату, будьте аккуратны, – начинает говорить Киран, находясь в полной темноте, – там давно никого не было и некоторые вещи могут быть слегка… хм… подпорчены.

– Нельзя ли осветить коридор? – слышится недовольный голос Конде в ответ, которому, кажется, уже надоело, что я держусь за него, как за спасательный круг. Будь бы я Конде, давно бы попыталась себя отцепить, ибо то, как я прижалась к его спине, было просто невыносимо неудобно в плане передвижений. – Ксения дрожит, как осиновый лист!

– Ах да, конечно, – слышится голос Кирана, после громкий топот, звук чего-то трущегося друг о друга, скорее всего кремней, а после непроглядную темноту освещает яркий огненный цветок, счастливо стрекочущий и плещущий пламенем в разные стороны. – Идёмте.

Мы двигаемся ещё около нескольких минут, прежде чем остановится перед небольшой дверью. Сама по себе она была обычной деревянной и абсолютно хлипкой, но что-то мне подсказывало, что недооценивать её не стоит. Всё-таки за её замками – секретная библиотека с ценными, по мнению Конде, книгами.

Впрочем, так и оказалось, стоило только Конде коснутся двери. Раздался громкий щелчок, а после свист летящей стрелы по воздуху.

Я и оглянуться не успела, чтобы увидеть летящую убийцу, когда Конде кинулся ко мне, сбивая с ног. Боль обожгла затылок, когда я столкнулась им с каменной стеной. Глухо застонав, я попыталась стащить тяжёлое тело брата с себя. Конде, кажется, потерял сознание от такого смачного падения, потому что совершенно не шевелился. Еле отодвинув его от себя и дав кислороду попасть в лёгкие, я похлопала Конде по щекам. Тот застонал, ресницы его затрепетали и он медленно приоткрыл глаза.

– Ты как? – был первый его вопрос, только он очнулся. Я улыбнулась, прижав ладонь к его щеке и погладив кончиками пальцев его скулу.

– Благодаря тебе жива, – тихо сказала я, вставая и протягивая ему руку. Сзади копошился Киран, ругаясь себе под нос. Обернувшись, я увидела, что он возился со стрелой, которая упёрлась точно в дверь.

– Ничего себе тут защита, – не смогла не вставить я издёвку. – Смертельно опасная.

– Говорю же, здесь никто не проскочит, – продолжая тянуть древко стрелы, пробормотал Киран. – Ну, конечно, если ты не Жрец, с навыками и рефлексами, как у кошки.

Конде зло фыркнул и, отодвинув возившегося Кирана, быстро вынул стрелу.

– Здесь руны, – не долго разглядывая стрелу, сказал он и, выставив руку со стрелой перед собой, начал что-то шептать. Интересно, почему я не понимаю этого языка?

– Mufaste ori trau fasd heiv! – последнее слово Конде практически прокричал. Секунду ничего не происходило, а после древко стрелы засветилось яркими цветами и даже, кажется, задребезжало, прежде чем вырваться, будто бы по собственной воле, из ладони Жреца и, прямо в воздухе превратившись в некую субстанцию, похожую на жидкое олово, медленно сменило форму со стрелы на ключ.

– Довольно интересная магия, – задумчиво произнёс Конде, взяв ключ и сунув его в замочную скважину. Повернув пару раз ключ внутри замка, он кивнул сам себе и толкнул дверь. Та открылась, без скрипа и стона. Конде, постояв несколько секунд на пороге, будто бы изучая взглядом содержимое библиотеки, медленно вошёл. Я двинулась следом.

– Тебе нет прохода, – сказал Конде безапелляционно, когда Киран сделал шаг.

– Не понял, – Киран моргнул, удивившись такому заявлению. – Я страж этого места. Я как раз-таки имею право сюда входить, когда мне заблагорассудится.

– Киран, не мог бы ты оставить нас? Я хочу остаться один на один со своей сестрой, – с нажимом попросил Конде, сверкнув диким взглядом. Посопев некоторое время, Киран сдался и кивнул.

– Ладно, – махнув на нас рукой, он развернулся, собираясь закрыть дверь за собой. – Буду ждать вас наверху.

Когда дверь закрылась, я недовольно посмотрела на Конде, который, как ни в чём не бывало, проследовал внутрь библиотеки. Сокрушённо покачав головой, я решила оглянуть место, в которое попала.

Это была огромная комната с кучей высоких стеллажей, забитыми книгами, из-за чего пространство будто бы сужалось, создавая эффект маленькой комнатушки. Между стеллажей стоял один круглый стол из тёмного дерева. В помещение не было окон – лишь потушенные свечи, готовые в любую секунду вспыхнуть ярким пламенем. К одной из свеч подошёл Конде и медленно провёл рукой рядом с вершинкой свечи. Та резво вспыхнула, затрещав, а следом за ней принялись разгораться и остальные.

– Как такое возможно? – удивилась я.

– Стоит загореться одной, загораются и другие, – пожал плечами Конде, подходя к одному из стеллажей и принялся рассматривать корочки книг, стоящих на полках.

– Но ты же сказал, что родственники Кирана люди, – искренне не понимаю я, – почему тогда повсюду магия? – я указываю ладонью на свечи, которые друг за другом вспыхивают, освещая довольно просторное помещение.

– Они люди, – соглашается Конде, не отрываясь от изучения книг. – Тут есть магия, – вновь подтверждает он. – Они хранители знаний. Магию же сотворили Жрецы. Семья Кирана к ней не относится.

– Что это за книги? – получив ответ на один из вопросов, я задала новый, подходя к стеллажу и протянув руку к одной из книг. Руку тут же обожгло от несильного хлопка. – Эй!

– Ничего не трогай без моего разрешения, – твёрдо говорит Конде, а после смягчается, произнеся: – пожалуйста.

– Так ты ответишь на вопрос? – я отдёргиваю руку, прижимая её к груди. Это не больно, скорее обидно от того, что меня отдёрнули, как шаловливого ребёнка. – Или продолжишь ходить по комнате с хмурым выражением лица?

– Здесь собраны все знания о Всадниках, драконах и Жрецах, – говорит Конде, закатив глаза. Он оборачивается ко мне и, усмехнувшись, смотрит прямо на меня, заметив мой удивлённый взгляд. – Понимаешь, Ксения? Абсолютно всё. Поэтому эта библиотека находится в такой глуши, поэтому здесь практически нет людей. Поэтому здесь всё дышит магией.

– Хочешь сказать, что…

– Именно.

– И мы найдём ответы на те вопросы, которые нам нужны? Мы найдём способ спасти Вэна?!

– Я не знаю, но надеюсь. Вот только… – Конде на секунду прикрывает глаза. – Только не «мы», а «я».

– С чего бы это?

Вместо ответа Конде берёт с полки одну из многочисленных книг и протягивает мне.

– Прочти.

Не понимая, что он задумал, я беру в руки не очень толстую книгу в тёмном переплёте и открываю на первой попавшейся странице. На слегка потрёпанным временем листе были начертаны какие-то иероглифы. Очень много иероглифов, если честно. Просто тьма-тьмущая. И что-то мне подсказывало, что эти каракули – вполне себе такой язык, который, о, Господи, я не могла прочесть.

– Это первый, – произношу я тихо, – это первый язык, который я не могу понять.

– Так и задумано, – соглашается Конде. – Все книги, находящиеся здесь, были написаны на древнем языке жрецов, который уже не первое тысячелетие считается вымершим языком нарнийского мира. Особенность этого языка в том, что он единственный, который Всадники просто-напросто не могут понять. Ты знаешь невероятное множество языков, можешь спокойно разговаривать и читать, но этот язык ты никогда не сможешь ни выучить, ни понять.

– То есть я бесполезна? – в моём голосе столько разочарования и негодования.

– Здесь – да. Но ты можешь пойти за Кираном и помочь ему в чём-нибудь. Вдруг ему нужна помощь?

– Почему ты не сказал раньше? – недовольно бурчу я. – Зачем я тогда вообще пошла?

– А если бы я сказал изначально, ты бы осталась наверху? – Конде заломил бровь. Я раскрыла рот, чтобы сказать «да», но внутри себя понимала, что он прав. В итоге ничего я не сказала.

– Тут столько полезных знаний, а я не могу прочесть ничего! – было до жути обидно и неприятно, но что ж поделать? Раз так, то так тому и быть. – Ты же всё расскажешь?

– Конечно, – Конде кивнул. – Кстати, Ксения, ты можешь попросить Кирана, чтобы он отослал адрес Тристану и Оливии? Они уже давно нас ждут.

– Кстати, а куда они исчезли? Мы же вроде как вместе заходили в портал, – только сейчас до меня дошло, что с самого нашего прибытия я не обеспокоилась о местонахождении брата и сестры Орландских. И в правду ведь – их уже не было, когда мы с Конде вышли из портала.

– Как и мы с тобой, Тристан и Оливия пошли к родителям, которые живут далеко отсюда.

– И где же?

– В новом мире.

– Постой, – я помотала головой. – Тристан же говорил, что Орландия разрушена!

– Жаль это государство. Наверное, единственное, которое было так предано нам до тех роковых дней, – задумчиво произнёс Конде. – Родители их живы и здоровы, просто живут в новом месте, прячась от Лорда и его людей. Им ничего не угрожает.

– И много чего нам наврал Тристан? – недовольно скривилась я.

– Я не знаю, – Конде жмёт плечами. – Я его не знаю толком.

– Ты веришь им? – тихо спрашиваю я, сжав кулаки, как только в мои мысли проникает Оливия, прижимающаяся к Верховному королю. – Достаточно ли они преданы тебе?

– Оливия и Тристан? – Конде говорит это со смешком на губах. – Ты не представляешь насколько. Они молодые Жрецы, а я их наставник. Пусть и не такой ответственный, как другие. Они полностью преданы мне и выполнят всё, что только мне будет нужно.

– Даже угрожать моему счастью? – вырывается у меня, я не успеваю это сдержать.

– Даже угрожать твоему счастью, – голос брата снижается, становясь тихим и виноватым. – Я должен извиниться, но не стану.

– И не надо, я всё понимаю, – почувствовав резкое напряжение в воздухе, я разворачиваюсь и следую к двери. – Я пойду. Постарайся найти выход из моей проблемы, – я специально уделяю внимание на слове «моей», выходя из библиотеки и, практически на ощупь, передвигаясь к лестнице, которая отведёт меня наверх.

Кирана я нахожу в саду. Он сидит на лавочке и крутит яркий белый цветок в руке, с придирчивым взглядом оглядывая его от стебля до краешков лепестков. Я медленно подхожу к нему и сажусь рядом. Некоторое время мы молчим, будто бы и не видим друг друга. Через пару минут Киран не выдерживает.

– Я правда хотел сказать!

Не стоит утруждать себя, чтобы понять о чём именно он. И это удивляет, потому что я как-то даже об этом и не задумывалась. Это не тот случай, когда стоит затаить смертельную обиду. Я улыбаюсь.

– Киран, если ты думаешь, что твоё молчание действительно задело меня, то можешь не переживать. Я всё понимаю. Единственное, что я испытываю – это непонимание. У меня просто в голове не укладывается, как это вообще возможно.

– В Нарнии возможно, – говорит Киран. – Здесь магия раньше была частью. Это сейчас её редко встретишь – только у ведьм да колдунов. Ну и у самого Аслана, конечно.

– Я не из этого мира, Киран, – моя вечная отмазка работает как всегда – прочно и непоколебимо, – может быть я и рождена здесь, но выросла-то совершенно в другом месте. Там, где я жила до всей этой ситуации, нет и никогда не было магии, не было драконов, предназначений, пророчеств, не было ничего, что есть здесь. Я душой и сердцем никогда не буду здесь своей, как бы не чувствовала себя здесь счастливо или грустно. Пусть кровь моя здесь, но никак не жизнь. Конде совершил ошибку, отправив меня в чужой мир, лишив тем самым и меня, и себя жизни, которая, возможно, была бы намного лучше той, какой я жила.

– А как ты жила в другом мире?

– Не знаю, – я печально усмехаюсь. – Что-то случилось, когда я решила вернуться в Нарнию. Что-то произошло. Прошло недолго после моего возвращения, когда я забыла и тех, кого называла родителями и тот мир, в котором жила когда-то.

– Ты скучаешь?

– Я ничего не помню, – я качаю головой, – я знаю, что где-то там был мир, в котором я жила, что у меня была семья и друзья. Но я их не помню. И поэтому я и не скучаю.

– А желала бы вернуться? – Киран задаёт правильные вопросы. На пару минут я решаю замолчать, дабы подумать над этим вопросом. А правда, хотела бы я вернуться?

– Нет, – мой ответ категоричен и чёток. – Никогда бы.

– Почему?

– Я бы ответила, что здесь мне хорошо, что здесь я чувствую себя, как дома, но это была бы ложь. Не буду отрицать – в другом мире было бы спокойнее, чем здесь. Здесь я в постоянном страхе за свою и жизнь любимого человека, здесь я не могу спокойно дышать полной грудью, потому что её сжимают тиски боли и потери. Но именно здесь я понимаю, что хочу жить. Несмотря на все ужасы этого мира, я хочу быть именно тут.

– А как же Конде? Или те, кого ты искала?

– К Конде, я уже говорила, нужно привыкнуть, возможно и появится сестринская любовь. А мои друзья… Им сейчас не меньше, чем мне трудно. На них очень многое навалилось.

– А как тебе Конде в роли братца? – Кирана почему-то эта тема очень волновала, раз он так часто задавался этим вопросом.

– Киран, ты явно что-то не договариваешь.

– Я знаю этого человека, – Киран тычет ладонью на замок, возвышающейся каменной глыбой над клумбами с цветами, наверное имея ввиду Конде, который сейчас находился где-то внизу, в подвалах замка, – всю свою жизнь и достаточно изучил его, чтобы делать выводы о его личности. Он никогда не был и вряд ли станет пушистым колдуном, который согласится подчиниться. Один его характер чего стоит! Его всю жизнь интересовало лишь одно – Жрецы и Всадники. И честно тебе говорю – он всё сделает ради того, чтобы добиться намеченной цели. Я конечно понимаю, он твой брат и всё такое, но ведь это не отменяет того факта, что Конде – повёрнутый на своих мыслях человек?

– Мне приятна твоя забота, – говорю я через некоторое время после того, как Киран выговорился, – но, думаю, со своим братом я справлюсь и сама.

– Просто будь аккуратней с этим типом, – Киран соглашается быстро, сложив руки на груди и уставившись на птиц, которые сейчас весело щебетали меж собой, порхая с одной клумбы на другую. – А лучше, прежде чем начать называть его братом и доверять ему жизнь, убедись, что он целиком и полностью на твоей стороне.

– Как бы то ни было, он единственный, с кем я могу чем-то поделиться. У меня от Конде секретов важных нет – он знает о каждом и сам. Киран, я просто не в состоянии кому-то не доверять, потому что, чёрт возьми, это до жути меня пугает. Я боюсь остаться одна. Я итак практически в одиночестве. Все, кому я могла доверить жизнь, те, ради кого сделала бы всё возможное, сейчас ужасно далеко и мы уже не в тех отношениях. У меня есть только Конде и одно я знаю точно – без доверия мы сделать ничего не сможем, – само собой, мысль о том, что Конде может оказаться не тем, кем представляется посещала меня, но я до последнего давила её внутри себя, прекрасно понимая, что если эта мыслишка окажется в голове, оттуда уже никогда не выберется и будет зудеть, зудеть и зудеть, пока окончательно не сведёт меня с ума. Я тряхнула головой. – Думаешь это возможно? Что Конде может предать?

– Да кто его знает, – Киран жмёт плечами. – Он всегда был замкнут. Даже отец, знающий его несколько десятков лет, не мог бы сказать, что внутри этого человека. Папа иногда даже говорил, что там одна лишь пустота, наполненная магией. Я же, пусть и знаю его практически тридцать лет, никогда так и не приблизился к его тайнам. Иной раз думаешь, что это вообще не возможно.

– Я вспомню, что ты говорил, если вдруг что-то произойдёт, – обещаю я, невольно оглянувшись. Мне казалось, будто бы рядом кто-то есть, тот, кто следит за мной, кто знает любую мою тайну. От таких мыслей меня передёрнуло. – Киран, кто здесь кроме тебя есть?

– Есть те, кто мне нужен. Здесь мистер Диппер. Он у меня что-то вроде дворецкого. Работал мальчишкой ещё при моём отце, а сейчас вот, у меня. Хороших старик, но иногда мне кажется, что он желает уйти. Впрочем, я и не держу. С некоторых пор мне и одному неплохо.

– Конде говорил, что раньше тут было более людно.

– Здесь была куча народу – от поварих до садовников – но потом они ушли. Точнее сбежали. Когда меня забрали в замок Лорда, – недовольно добавил Киран и фыркнул. – Только Диппер остался, потому что истинно предан, а не так, как другие. Преданность, она же поступками показывается, а вовсе не на словах.

Я прикусила внутреннюю сторону щеки от слов друга. Пусть Киран и говорил совершенно о другом, я переняла его мысли на свою ситуацию с Питером.

– Ну не будем о плохом, – я еле растянула губы в улыбке. Тупая ноющая боль внутри не давала покоя. Она зудела, как комариный укус. Что ж, оставалось лишь надеяться на то, что она пройдёт также скоро. – Поможешь мне с одним дельцем? Увы, без тебя не справлюсь.

– Конечно, – Киран кивает. – Что нужно?

– Напиши мне письмо.

– Хочешь сказать, что ты не умеешь писать? – в который раз поворачивается Киран ко мне, сжимая перо в двух пальцах. – Вот ни единого слова?

– Тебе так трудно поверить? – я заламываю бровь, сложив руки на груди. Вот уже пять минут Киран, узнав, что нужно сделать, сводит меня с ума от вопросов о том, как так получается, что я не могу писать.

– Да, чёрт тебя побери! – восклицает он. – Мне действительно трудно в это поверить! Не тогда, когда ты так великолепно говоришь на нарнийском!

– В моём мире этот язык – английский, – я вновь закатываю глаза, – впрочем, плевать. Если ты не хочешь, я могу попросить и Конде…

– Да ну тебя! – Киран сокрушённо качает головой и отворачивается обратно к листку. – Диктуй.

– Итак, – я соскочила с кресла и вздохнула, собираясь с мыслями. – Пиши: «Дорогая…» Ой, нет, стой! – резко вскричала я, испугав при этом Кирана. – Не пиши это. Глупо как-то получается. Так, так, так.

– Кому ты пишешь?

– Подруге. Но начинать явно стоит не с «дорогая».

– Используй имя. Оно обычно помогает, – сначала я ничего не заподозрила, но когда увидела довольную моську бывшего коня, до меня дошло, что он просто напросто издевается.

– Иди ты! – возмущённо говорю я, чувствуя, как на лице расползается улыбка. – Пиши давай, – я вновь принялась ходить из стороны в сторону. Дойдя до окна, я взглянула на дивный сад, а после направилась в другую сторону, к небольшому шкафу. – Итак, пиши: «Леа, привет».

– Написал. Что дальше?

– «Я понимаю, что с нашей последней встречи прошло не так много времени и что ты, возможно, до сих пор злишься на меня, но мне действительно очень нужна твоя помощь…»

– Готово! – наконец-то, спустя недолгое проверочное испытание, Киран протянул мне пергаментный лист бумаги с довольным лицом. – Ну как?

Взяв в руки письмо, я принялась вглядываться в слова, соединяя их в предложения:

Леа, привет!

Я понимаю, что с нашей последней встречи прошло не так много времени и что ты, возможно, до сих пор злишься на меня, но мне действительно очень нужна твоя помощь. Несмотря на короткий срок, случилось многое. У меня появился брат. Он Жрец. Благодаря ему я почти продвинулась в поисках решения проблемы с Вэнфролхом. Ты просила оповестить тебя, когда я сдвинусь с мёртвой точки. И вот этот день настал. Леа, пусть ты и зла на меня, но я не могу сунуться в это без кого-то, кто знает Вэна почти также долго, как и я. Леа, прошу тебя, давай отложим обиды и вновь вернёмся друг к другу? Станем командой?

Решение тебя отпустить было глупым и поспешным, сейчас я это понимаю. Прошу тебя, возвращайся!

Ответа на письмо можешь не присылать. Я пойму твоё решение, если ты не придёшь, а если решишь всё же вернуться и помочь мне вернуть моего оболтуса, то я буду ждать тебя через три дня (я точно не знаю, когда это письмо дойдёт до тебя и дойдёт ли вообще, поэтому специально увеличиваю сроки) ровно в полдень, у той самой пещеры, где находится проход. Прошу, Леа, приди. Я уверена, что без тебя просто не справлюсь.

С надеждой на то, что ты не бросишь меня и что мы до сих пор друзья, твоя Ксю.

– Неплохо, – я улыбнулась. – Огромное спасибо тебе, Киран!

– И я до сих пор не пойму, каким образом ты читаешь, но не можешь писать, – задумчиво произнёс он, расслаблено сидя на стуле. Он подпёр руку под подбородок и смотрел на меня исподлобья.

– Особенность Всадников, – говорю я, аккуратно скручивая письмо в трубочку. – Мы способны понимать и говорить на любых языках, существующих в мире, но при этом не можем писать, если «честным» путём не выучили язык, его нормы и правила. Неудобно, согласна, но до этого времени проблем с этим не возникало.

– Удивительно.

– Как можно доставить письмо? – спросила я, взяв со стола тоненькую ленточку и перевязав трубочку поперёк.

– У меня есть совы, но я советую тебе ястреба. Мой ястреб Грег доставит письмо быстро и в любую точку мира.

– Через барьер Старого и Нового мира пройдёт?

– Пройдёт, – он кивнул. – Давай мне письмо, я отправлю. Кому только?

– Леа. Леа Тьёрн.

– Будет сделано, – быстро поклонившись, Киран выскочил из комнаты. Вздохнув, я огляделась и решила уйти отсюда к себе. Спать хотелось неимоверно.

Ксения, я нашёл

Сна будто бы и не было. Я резко замерла.