Текст книги "«Эра драконов» (СИ)"

Автор книги: Krismollka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 49 страниц)

Сил нет, они кончились где-то несколько часов назад. Я вздыхаю, прикрывая глаза. Внутри всё пусто, я хочу спать. Глаза слипаются и я ничего не ощущаю.

И снов нет. Организм слишком устал. Я слишком устала.

Я прихожу в себя рывком. Меня выдернуло из сна какое-то странное ощущение, не похожее ни на что. Это не страх, не предчувствие. Это будто… связь.

Она клубится, пульсирует и согревает, даже сильнее чем солнце в жаркий летний день.

Повернув голову вбок, я задыхаюсь от удивления и счастья одновременно.

– Чарли! – кричу я, подползая к белому волку, который лежит в нескольких метрах от меня. Его шерсть вся в крови, он тяжело дышит, а голубые глаза блестят. – Господи, Чарли! – я валюсь на огромное животное, обнимая его, треплю за уши, целую в макушку, зарываюсь в грязную шерсть пальцами. – Ты жив! Жив!

Волк приподнимает голову и заглядывает в мои глаза. В них читается такая тоска и облегчение одновременно.

– Я нашёл тебя, – врезается в голову чужой голос. Я поражённо распахиваю глаза.

– Что? – я отрываюсь от него, смотря в голубые глаза, полные понимания.

– Ты звала меня и, находясь в нескольких километрах, я услышал твой запах и смог найти!, – его голос полон облегчения. – Я так рад, что ты жива, что нашёл тебя! – волк набрасывается на меня, валя в снег и начиная лизать мне лицо. Смеясь, я даже не отстраняю его от себя, обнимая волка сильнее и прижимаю к себе. Чарли урчит, вылизывая мне шею, ключицы и ладони, которыми я пытаюсь отстранить его от моих грудей, потому что я до сих пор в платье, а вырез там довольно сильный. Рыкнув, Чарли отстраняется, успев лизнуть меня в щёку, а после медленно перекидывается в человеческий облик. Откуда-то он достаёт одежду и на мой непонимающий взгляд поясняет:

– В пасти тащил, потому что одежда…

–…не исчезает, когда ты перекидываешься, – продолжаю я довольно. Чарли одевается и смотрит на меня.

В груди эхом стучит сердце и я вдруг ощущаю, что оно будто наполняется чем-то необъяснимым. Таким же, как наша с ним связь. Чарли подходит ко мне и падает на колени, ничего не говоря, прижимаясь к моим ногам щекой.

– Я так долго тебя искал…

– О, Чарли! – я присаживаюсь рядом с ним. – Как ты выжил? Как ты смог?

– Я волк, Ксения, – он тихо смеётся, аккуратно беря в ладони мою руку и нежно покрывая раскрытую ладонь быстрыми поцелуями, – меня клинком не убить. Наверное, это плюс? – он поднимает глаза на меня и я, не сдержавшись, льну к нему, прижимаясь губами к его губам. Это нельзя назвать поцелуем, я просто хочу чувствовать, что он рядом и действительно жив. Что мы вместе.

– Я могу считать это, как «да»? – хрипло отзывается он, когда я медленно отрываюсь, смотря на него нежным взглядом.

– Не уверена… – практически выдыхаю я. Сил сопротивляться больше нет, ведь вот он – моя пара, нужный мне человек без которого так плохо и одиноко. Но меч, что сейчас в набедренных ножнах жжёт похлеще любого пламени, напоминая, что его хозяин – Верховный король, которому я когда-то поклялась никогда не предавать.

Чарли чуть прикрывает глаза, а после, не медля, прижимает меня к своей груди. Находясь в его объятиях, я чувствую, что начинаю обретать покой. Я не чувствую себя потерянной или выдохшейся. Я просто ощущаю, как где-то внутри, сердце больше не бьётся в одиночку.

Комментарий к Глава IX – «Сгублено» https://s-media-cache-ak0.pinimg.com/564x/07/17/19/071719306470a7cc95de08d0dff38170.jpg – Каспиан-Лорд.

https://s-media-cache-ak0.pinimg.com/564x/86/4f/c0/864fc06588f2d1eadd583228ecda79c4.jpg – прекрасная королева

https://s-media-cache-ak0.pinimg.com/564x/9c/90/06/9c9006b62886278b9627033392f3109b.jpg – не слитый перс)))

====== Глава X – «Отец Рождества» ======

Глава X – «Отец Рождества»

– На пустынные степи тени легли

Шевелятся корни под толщей земли,

Ночные зверушки, ища пищу, рыскают,

Капли тумана шагают по листьям,

Ночь вытекает из расщелин и впадин,

Становится свет в темноте беспощаден,

Облака неподвижно глядят вдалеке

На свои отражения в реке, – пела я, тупо уставившись в никуда. Была глубокая ночь и я, прижавшись к тёплому боку спящего Чарли, сторожила наш небольшой «лагерь». За то время, что мы воссоединились и просто брели в никуда, я стала замечать, что мой волк слишком часто устаёт и иногда начинает кемарить, только усевшись на землю. Это волновало. Сначала я думала, что он просто устал, ведь часто оставался дежурить, разрешая мне, спокойно свернувшись калачиком у него под боком, отдыхать от изнурительного дня, в котором ещё ни разу нас не оставляли в покое. Воины Лорда, точнее Каспиана, скакали чуть ли не по всей Нарнии в поисках сбежавшей пленницы. Но, благодаря удачливости и тому, что в моём распоряжении чёткий слух и нюх оборотня, мы до сих пор оставались незамеченными. Чарли справлялся со своим долгом – защитой меня – совершенно.

Но теперь это пугало, потому что Чарли просто валился с ног от усталости. И почти никогда не перекидывался в своё волчье обличье. Хотя не раз до этого говорил, что так ему удобнее выслеживать и передвигаться. Я обязательно должна выяснить, что с ним, подумалось мне и я, вздохнув, повернула голову к спокойному расслабленному лицу парня. Чарли сладко спал, чуть приоткрыв рот и накрывшись с головой грязным плащом. Чарли – оборотень, и тёплая одежда ему совершенно не нужна, потому что температура его тела в несколько раз выше моей, отчего я сравниваю его с печкой. Именно поэтому он одет только в льняную рубаху и лёгкую броню, тёплые кожаные штаны и высокие сапоги. Раньше на нём был ещё и тёплый плащ, но он отдал его мне, потому что разгуливать в лёгком платье, которое не греет совершенно, я просто не могла. А ещё из-за этого тактильных контактов стало слишком много, но поделать с этим я ничего не могла – только Чарли в холодную пору мог согреть меня так, как не согрела бы ни единая одежда в мире. Ну, может быть, только заколдованная, но у нас такой не имелось.

– А поезд идёт, и железо поёт

Знает железо всего пару нот

Пробирая до дрожи, лишая покоя

Под железною кожей бьётся сердце живое

Вперёд! – последнее слово вышло пропеть слишком громко, чего я не хотела, но было уже поздно. Чарли распахнул глаза и, скосив на меня голубой взгляд, усмехнулся.

– Ты поёшь? – спросил он, поворачиваясь ко мне лицом. Я неопределённо пожала плечами. – Замёрзла? – перевёл он тему. Закусив губу, я чуть кивнула.

Чарли понимал, что любые прикосновения заставляют чувствовать меня плохо, поэтому тут же снял плащ и укутал им меня, приблизив меня к костру. – Чего так далеко отсела? Мне ты не разрешаешь себя греть, но костёр-то чем виноват?

– Я разрешаю… – запротестовала я.

– Если бы ты разрешала, – его руки легли мне на плечи и начали растирать, пытаясь разогреть замёрзшее тело, – ты бы не вылезала из моих рук, хотя… я бы не выпускал тебя из объятий. Сколько преимуществ… тебе только нужно сказать одно коротенькое словечко…

– Не начинай, – вздыхаю я. – Ты прекрасно понимаешь, что я не могу сказать тебе, по крайне мере пока.

– Уже так? – одна белёсая бровь волка взметнулась вверх. – Условия поменялись?

– Не совсем. Мне просто не хочется делать поспешных шагов.

– Ты боишься, что встретив его, не будешь чувствовать того, что чувствовала когда-то? – догадался Чарли. Я кивнула. Это действительно пугало. Я боялась, что привязанность к Питеру – лишь остаточные ощущения того, что я когда-то чувствовала к нему. Потому что как иначе объяснить моё поведение? Когда я, думая о Питере, льну к Чарли, внезапно забывая о всех мыслях? Или, думая о короле, внезапно думаю о том, что было бы с волком? Мне страшно, что чувств-то больше и нет. Я так боюсь посмотреть в такие знакомые голубые глаза и вдруг понять, что не испытываю ничего… Я боюсь увидеть Питера и осознать, что мне нужен другой.

– Да, я боюсь, – отвечаю я, вздыхая. – Поэтому не хочу пока давать тебе шанс, который может оказаться несущественным.

– А что ты чувствуешь сейчас? – Чарли вдруг подползает ко мне и заглядывает в мои глаза. – Не подумай, что я наседаю, но… мне правда важно знать.

– Ты наседаешь. Каждый день, что мы вместе – ты делаешь это.

– Что ты чувствуешь, смотря на меня?

– Я… – я жмурюсь, – я… чувствую, что всё так и должно быть. Что ты и я – целое. Я чувствую притяжение и желание попробовать, рискнуть, но… это только ощущения. Как ни странно, но сердце молчит, Чарли. Оно не впускает тебя, отвергает, как нечто инородное. Прости, Чарли, но это так.

– Ты любишь меня? – шепчет он.

– Люблю, – соглашаюсь я, но, видя, как светлеет лицо парня, тороплюсь добавить: – но люблю не так, как ждёшь ты. Я люблю тебя, как кого-то, кто родной мне по душе, как того, кто составляет меня, словно ты – я, а я – ты. Я люблю тебя и не буду врать. Но я не люблю тебя в плане той любви, которой любят человека, с которым хотят прожить жизнь рука об руку, с кем хочется… детей? Не люблю и вряд ли когда-либо заставлю себя полюбить тебя именно в этом плане.

– А Питера ты любишь?

– Не знаю, – я чуть усмехаюсь, – раньше, я могла бы сказать, что потеряла голову от любви к нему, но сейчас… мы так долго не виделись и все чувства притупились. Я помню каждый момент, прожитый рядом с ним и… хочу вернуть всё это. Но… ничего не повторяется дважды, Аслан в этом прав. Мне кажется, что увидев Пита, я вдруг подумаю: «А зачем? Наша любовь причиняет слишком много боли» и отступлю, когда будет возможность вернуться, или, наоборот, вдруг он подумает о том, что я не нужна ему такая? Та, кто предала его, кто бросила и заставила страдать? Чарли, всё это так трудно и одновременно желанно, что лишние чувства просто не нужны мне. Если бы я могла, я бы выключила в себе всё то, что заставляет любить и желать быть с кем-то. Я бы всё отдала за эту возможность. Но человеку суждено испытывать чувства, страдать и ошибаться. Я знаю, мои слова причиняют невыносимую боль, потому что для тебя всё просто, ведь ты привязан и всё, что тебе желанно – это быть рядом с той, к кому тянет волк. Прости, что заставляю страдать. Мне так жаль.

Чарли ничего не отвечает. Он вдруг начинает раздеваться. Это уже не пугает и не удивляет, как раньше, ведь я знаю, что будет дальше. Вот только сейчас я хмурюсь, потому что не понимаю, зачем. Чарли молча скидывает свою броню и штаны, вылезает из сапог. Я привычно прикрываю глаза, когда он тянется к последней вещи. Тихое дыхание разрывает наступившую тишину и вскоре меня оповещают о том, что Чарли сменил облик. Холодный нос касается моей руки. Я распахиваю глаза и, чуть улыбаясь, медленно провожу рукой по огромной волчьей голове. Голубые глаза прикрываются от удовольствия. Чарли лежит на земле, прижав уши к макушке и чуть виляя хвостом. Я вздыхаю, вдруг поражённая одной внезапной мыслью, которая появляется в голове всего на секунду. Не зная почему, я озвучиваю её в слух:

– Иногда мне так хочется, чтобы ты навсегда оставался волком, ведь тогда всё было бы проще…

Холодный поток ветра пронзает всё тело и по нему пробегает неприятная дрожь. С тихим вздохом, я прижимаюсь к шерстяному боку волка, прикрывая глаза. Чарли накрывает меня пушистым хвостом и кладёт голову мне на плечо. Становится так тепло и меня увлекает в сон. Засыпая в тепле, я даже не подозреваю о том, что испытывает Чарли в данный момент.

– Не расскажешь, куда мы идём? – вдруг спрашивает Чарли. Мы в пути уже несколько часов и за это время, парень не проронил ни слова. Это удивляет, но я не собиралась до этого момента нарушать тишину. С некоторых пор молчать с Чарли – лучший выход.

– В одно место, о котором я не думала до той поры, пока не оказалась в плену Лорда, – спокойно отвечаю я, привычно положив руку на эфес королевского меча. Ощущение хладной ручки каким-то странным образом влияет на меня. Каждый раз прикасаясь к рукоятке меча или просто смотря на него, я вдруг ощущаю призрачное присутствие Питера и на душе становится как-то спокойнее. Чарли замечает этот жест и хмурится.

– Куда? – спрашивает он более холодно, чем до этого.

– В Кэр-Параваль.

– Стой, что? – он вдруг резко останавливается в нескольких шагах от меня и возмущённо смотрит на меня.

– Тебя что-то не устраивает? – более жестоко спрашиваю я, сжимая руку на рукоятке сильнее. Медленно, но это даёт положительный успех. В момент вспыхнувшее раздражение постепенно гаснет.

– Зачем нам нужно идти к этим руинам?

– Потому что мне кажется, что там я найду подсказку.

– В руинах бывшего королевского замка?

– Именно там.

– Замок Лорда близко.

– Ну и что? Нас итак ищут…

– А если нас поймают?

– Не думаю, что они смогут. Найти Кэр-Параваль трудно. Особенно теперь, когда там, как ты выразился, руины. От былой красоты того места остались лишь они.

– Что ты там хочешь найти? – вздыхает Чарли, смирившись. – Думаешь, что там прячется твой король?

– Нет, – я качаю головой. – Питера там точно нет.

– Тогда что?

– Возможно то, что мне поможет.

– Мы снова идём, опираясь на надежду?

– Я столько раз её теряла. Не смей отбирать у меня её снова! – я подхожу к нему, тыча пальцем ему в грудь. – Не смей!

Чарли явно собирается что-то сказать, но разумно молчит. Он молодец – знает, когда стоит остановится. Точнее, чувствует.

– Идём в Кэр-Параваль, – кивает он, обходя меня и идя прямо. Вздохнув, я трясу головой и следую за ним. Новый приступ злости гаснет только благодаря мечу Питера.

Даже сейчас, находясь от него в нескольких тысячах миль, и, почти потеряв веру в нашу встречу и свои чувства, я могу найти утешение только когда, прикасаясь к клинку, в груди вспыхивают позабытые ощущения присутствия короля в моей жизни.

Мы в пути ещё несколько дней. Кажется, их было около трёх. За всё это время я замечаю, что Чарли отдаляется от меня, всё чаще уходя на незапланированную охоту и оставаясь дежурить по ночам. За всё это время я пытаюсь сделать шаг к примирению, но каждый раз Чарли отказывает мне. Он всё чаще перекидывается в волка и, сидя в нескольких метрах от меня, наблюдает за мной своими голубыми глазами с лёгким прищуром.

При этом всё остаётся почти таким же: он до сих пор греет меня, когда чувствует, что я замерзаю, кормит и забоится обо мне. Вот только разговоры быстро сходят на нет и в одну секунду я понимаю, что молчим мы вот уже пару дней. Это шок. Всегда разговорчивый и неунывающий парень будто тает у меня на глазах.

Я пугаюсь до чёртиков, когда он внезапно падает во время неспешного шага, прямо на землю, отключаясь мгновенно.

– Чарли! – крики не помогают вернуть его в сознание, да и удары по щекам не приводят к нужному результату. Парень слишком тяжёлый, чтобы я могла спокойно оттащить его в безопасное место, поэтому мы остаёмся прямо на небольшой дороге. Я развожу костёр и каждые пару минут проверяю его состояние.

Ближе к ночи, когда солнце окончательно спряталось за горизонтом, а на землю опустилась непроглядная тьма, я слышу сдавленный хрип.

– Чарли? – мой голос дрожит, я действительно волнуюсь. Парень распахивает глаза и пару минут ничего не соображает. – Чарли? – я опускаюсь на колени рядом с ним, протягивая руку к нему. Но внезапно он несильно, но вполне ощутимо, ударяет по ней ладонью и садится. В темноте его глаза неестественно блестят. Это может означать лишь одно – Чарли зол. – Что произошло? – спрашиваю я, не делая попытки как-то приблизится к нему.

– Я слабею, – отвечает он, чуть нахмурившись.

– Это я заметила, – зло говорю я. – Почему?

– А ты не понимаешь? – он вдруг зло усмехается, поднимаясь на ноги. Я вскакиваю следом.

– Нет, не понимаю! – возмущаюсь я. – Как я могу что-либо понимать? Я же не знаю волчьих штучек!

– Я слабею от того, что не могу быть рядом с парой, – зло отвечает он. Его глаза разгораются сильнее, а губа чуть оттопыривается. В свете костра я вдруг вижу два белых клыка. – Мой волк внутри беснуется и все силы уходят на то, чтобы сдерживать его.

– Ты от этого отдалился? – вдруг доходит до меня.

Чарли кивает, делая шаг в темноту леса.

– С меня хватит, Ксения, – вдруг говорит он. Я вздрагиваю, не понимая, что собственно происходит.

– Что? Ты… бросаешь меня?

– Это изначально была плохая идея. Сначала я думал, что ты не сможешь, поэтому делал всё, лишь бы ускорить это, но, как оказалось, я ошибался. Ты никогда не примешь меня. Никогда. И сколько бы я не клялся тебе, моему волку мало быть другом! Знаешь, что я хочу сказать тебе уже давно? Я ненавижу Питера, хотя даже не знаю его толком. Ненавижу всем сердцем и душой. Потому что он стеной стоит между нами. Куда бы я ни посмотрел – везде он. Ты обнимаешь меня, но, я почти уверен, что перед глазами у тебя – он. Когда мне везёт и ты вдруг решаешь меня поцеловать – я знаю, что целуешь ты не меня. И сколько бы ты ни отрицала, сколько бы ни говорила о том, что не можешь понять, что чувствуешь, я всё знаю и ощущаю. «Нас» никогда не будет, как пары, потому что между нами будет всегда он и даже, если я вдруг добьюсь твоего согласия, я никогда не буду для тебя единственным. Я честно думал, что продержусь, что мне будет достаточно лишь быть рядом, но я ошибался. Ксения… – его голос переходит на шёпот, – Ксения… Я боюсь, что, когда увижу его… убью, потому что инстинкты орут защитить ту, что принадлежит мне. Всё внутри горит огнём лишь от одной мысли о том, что ты будешь с ним! Ты права, у меня всё просто – я знаю, что ты моя, но не понимаю, почему это не признаёшь ты. Чувствовать тебя рядом, ощущать, – он подходит ближе, и аккуратно проводит пальцами по щеке, – но не быть рядом… Пытка! Я слабак, потому что хочу бросить всё то, к чему толкали боги, но, видит великий Аслан, боги у нас такие разные… Никто не заставляет тебя ощущать то, что ощущаю я и это нечестно с моей стороны стараться принудить тебя. Я эгоист, потому что мечтаю о том, чтобы с ним у тебя ничего не получилось. Я надеюсь на это, не буду отрицать. В самых лучших снах я вижу, как ты приходишь ко мне, оставляя его позади. Моя заветная мечта – целовать тебя, зная, что ты ничего не чувствуешь к нему.

– Чарли… – по щекам текут слёзы, я не могу их остановить.

– Подожди, я не закончил! – обрывает он меня, цепляясь за мои плечи и смотря мне в глаза. – Ты кое-что сказала мне недавно и все эти дни я действительно думал о таком исходе… И вдруг до меня дошло, что да, так будет действительно лучше, – я непонимающе смотрю на него, а Чарли улыбается. – Ты сказала, что всё будет проще, если я буду в облике волка. Ты права, Ксения, так не будет боли, не будет желания убить Питера, когда ты будешь рядом с ним. И я обещаю тебе, что я найду способ быть волком постоянно, надо только потерпеть. Хотя, что тут искать… я могу стать им прямо сейчас…

– Чарли! – я вцепляюсь в руки оборотня, когда он начинает расстёгивать одежду. – Не смей! То, что я говорила – глупости! Это не решение проблемы!

– Это выход! – противится он. – Ты не знаешь, что я чувствую, находясь в облике волка. Я чувствую лишь слепую привязанность, ту, которую испытываешь к самому дорогому человеку. Я чувствую любовь и желание защищать. Но нет боли от того, что я не могу быть для тебя любимым. Волку хватает и того, что пара прикасается, позволяет быть рядом! Я, ты конечно же заметила, последнее время часто бываю волком и я понял, что так нет невыносимой боли. Ксения, как ты не понимаешь, что это – наше спасение?!

– Но… как же… разве быть человеком тебе не хочется? – я в шоке смотрю на него. Мои глаза бегают по всему его лицу.

– Я зверь, – он хватает мою руку и прислоняет ладонь к груди, где бешено колотится сердце, – в груди бьётся не человеческое, а волчье сердце. Я рождён быть волком! Все в нашей деревне предпочитали находится именно в другой ипостаси, потому что будучи зверем, ты не чувствуешь того, что чувствует человек. Ксения, я не хочу чувствовать боли! Остаться в волчьей шкуре для нас единственный выход. Ты понимаешь?

– Но… как? Ты просто перекинешься и больше никогда не вернёшься? Я же вижу твои глаза в волчьем обличье… – я вздыхаю, – ты чувствуешь всё, что чувствует будучи человеком.

– Есть два вида обращения, Ксю, – Чарли улыбается, вновь нежно проводя рукой по моей щеке. – В первом – я человек с телом волка, а во втором…

– Волк? – я ахаю. – Настоящий?

– Не совсем. Во второе обычно никто не суётся, потому что там начинают преобладать больше животных частей, но… там ты не чувствуешь себя человеком. Для тебя это как сон, в который ты погружаешься. Всё, что ты видишь, отключаясь, это то, как живёт твоё волчье тело, как ты поступаешь. Будучи перевоплощённым, волк сохраняет остаток разумности и всё понимает, но… не является человеком.

– Чарли… не надо…

– Ксень, – он ласково целует меня в лоб, – я навсегда привязан к тебе и по-собственному желанию не покину тебя, а ты не в силах отпустить меня. Разве это не выход?

– Я потеряю тебя, как друга… брата…

– Я никогда им бы и не стал, – Чарли усмехается, – я обманывал.

– Ах ты..!

Он усмехается мне в макушку, прижимая меня к себе.

– Сделаем это сейчас? Я обещаю, что буду лучшим псом на свете…

– Чарли… – тяну я, утыкаясь ему куда-то в шею, – я не хочу терять тебя, как человека.

– Ты не потеряешь, – он усмехается, – ведь телепатию никто не отменял.

– Ты будешь связываться со мной мысленно? – я вскидываю брови, но не отстраняюсь.

– Буду, если захочешь. У нас же это получилось однажды…

– Я боюсь, что не смогу…

– Отпустить меня? Ты не сможешь разрываться на части, я не позволю тебе.

– Чарли…

– Молчи, – он отстраняется. – Могу я..? – он не заканчивает, переводя взгляд на мои губы. – В последний раз… – добавляет он после.

Я киваю. По щекам бегут дорожки слёз. Как бы мне ни хотелось оставаться с ним таким, каков он сейчас, но он прав – это действительно выход.

Чарли касается моих губ в нежном, мокром поцелуе. Я распахиваю глаза – Чарли плачет. По его щекам тоже текут слёзы. Он не всхлипывает, не воет, он просто плачет. Тихо, бесшумно, только для меня.

Я обхватываю его шею руками, прижимая к себе сильнее и углубляю поцелуй. Чарли тихо стонет мне в губы и это заставляет табуну мурашек пробежаться по всему телу. Губы Чарли такие солёные от слёз, но одновременно такие сладкие.

Нет мыслей о том, что я что-то делаю неправильно, нет мыслей о любимом Питере… Есть только Чарли, его губы и наш поцелуй, в котором я растворяюсь бесследно.

– Прошу, стой, – шепчу я, когда он отстраняется от меня и начинает раздеваться, чтобы раз и навсегда покинуть меня.

– Ксения, я не могу, – шепчет он. Я поднимаю на него взгляд. Голубые глаза полны слёз. Я вновь подхожу к нему и вновь прислоняюсь к его губам в поцелуе. В этот раз он короче предыдущего на несколько секунд. – Зачем? – спрашивает оборотень, положив руки мне на талию.

– Не делай этого сейчас, – прошу я, продолжая обнимать его за шею. – Не сейчас, когда я думаю, что мы когда-нибудь сможем быть… вместе.

– Ксения… – стонет он. Мои слова причиняют ему боль.

– Прошу, не надо! – умоляю я. – Останься со мной до тех пор, пока я не смогу точно сказать, что шанса нет. Я так запуталась, я боюсь сделать ошибку!

– Ты её уже делаешь!

– Возможно! – я киваю. – А может и нет. Останься со мной хотя бы до тех пор, пока мы не найдём Питера… И если… – слова даются с трудом, – если я не почувствую ничего к нему, я обещаю, что дам нам шанс.

– А если нет? – его голос дрожит.

– А если нет… – я всхлипываю, – тогда я буду нуждаться в очень верном волке…

– Ты эгоистка, – усмехается Чарли, целуя меня в щёку. – Непроходимая эгоистка.

– Да, – я киваю. – Останешься? – уже более серьёзно спрашиваю я. В темноте я не вижу о чём говорят его глаза.

– Останусь, – он кивает, вздохнув. – Но только до той поры, пока мы не найдём твоего короля.

– Спасибо, – искренне благодарю его я. – Спасибо…

Чарли кивает вновь, а после отстраняется. Он молча тушит костёр и подбирает валяющийся лук с колчаном стрел. Он суёт их мне.

– Пойдём, – я принимаю их, непонимающе смотря на Чарли. – Я хочу поскорее закончить со всей этой чёртовой историей.

– Пошли, – губа дрожит, но в глазах ледяная пустота. Внутри вновь рваная дыра, которая, скорее всего, никогда не затянется окончательно.

Я иду за Чарли по ночному лесу и, поднимая голову вверх, смотрю на яркие звёзды. Об бедро бьётся меч Питера и я медленно касаюсь его рукояти, почему-то молясь всевышнему о том, чтобы боль наконец прошла и неопределённость тоже.

«Ты причиняешь мне боль даже тогда, когда тебя нет рядом», думаю я про себя, вновь ощущая призрачного Питера рядом с собой.

Мы спускаемся на берег Восточного моря в полдень через четыре дня после того случая. Мы идём по побережью и я, смотря на покрытое льдом море, ничего здесь не узнаю. Последний раз, когда я была здесь – со мной был Питер, который точно знал, что и где находится. А сейчас… я зло пинаю небольшой камешек, выглядывающий из-под снега.

– Ну и где мы? – спрашивает Чарли, оборачиваясь ко мне. Он идёт в нескольких шагах впереди, постоянно принюхиваясь. Мы почти на территории правления Лорда Каспиана и он напряжён.

– Где-то здесь находятся руины Кэр-Параваля, – туманно произношу я, оглядываясь.

– Ты хоть помнишь, где примерно?

– Эм, – я оглядываюсь, – ну я помню, что мы лезли в гору и… – я резко замолкаю, потому что взгляд натыкается на высокую скалу, покрытую снегом, а дальше, на возвышении идут странные холмы. Меня трясёт от счастья и я, успев крикнуть Чарли на ходу, чтобы следовал за мной, на всех порах бегу к скалам.

Я вдруг понимаю, почему не могла понять где что находится. Мы с Питером подъезжали в прошлый раз с другой стороны!

– Лезем наверх! – кричу я Чарли, подпрыгивая и хватаясь за снежный уступ. Руки обжигают холодом, но я не обращаю внимания, продолжая лезть дальше.

Через несколько минут я, тяжело дыша, нахожу что-то, вроде тропинки. Именно по ней я бежала обратно к Питеру после первого разговора с Асланом.

Пробегаясь по скользкой тропке, я вскоре оказываюсь наверху, поражённо замирая. Чарли медленно подходит, вставая рядом.

– Это и есть тот самый великий Кэр-Параваль? – усмехается он, смотря вперёд. Я понимаю – он не видит, потому что ни разу здесь не был. Зато была я! Я бегу вперёд, практически влетая на пустое пространство. Можно подумать, что это всё лишь игра воображения, но я-то знаю, что это некогда бывший тронный зал самой первой резиденции Великих королей!

Я останавливаюсь практически посередине «зала» и смотрю на четыре небольших камня, которые раньше были тронами. Кажется, всё здесь разрушилось окончательно. Столько времени прошло! Я вздыхаю, стараясь оторвать взгляд он кусков камней и ищу нужную пещерку. Она находится не сразу, но когда я подхожу к каменной стене и провожу по ней рукой, та будто ухает в небольшую щель. Руки немеют от холода, когда я ими стряхиваю снег и, еле протискиваясь в дыру, попадаю в полнейшую темноту.

– Ксения, стой! – Чарли не успевает словить меня, когда я делаю шаг и срываюсь вниз. Лечу я недолго. Спустя пару секунд я больно ударяюсь задницей об каменный пол, распахивая глаза в удивлении. Передо мной освещённая факелами сокровищница древних великих королей Нарнии. Как ни странно, но с прошлого моего раза ничего не изменилось. Здесь всё также четыре сундука, покрытых пылью, четыре статуи. Только раньше здесь всё блестело золотистым светом, а сейчас в некоторых местах оно потемнело.

Я поднимаюсь на ноги, оглядывая пространство вокруг себя. Сокровищница заброшена.

– Здесь никого не было несколько лет, – подтверждает мои догадки Чарли. – Мы зря пришли сюда.

Я не слушаю Чарли. Мой взгляд прикован к статуе, стоящей посередине. Времена стёрли некоторые черты, но я никогда не спутаю её ни с одной другой. Я смотрю на статую Питера. Это всё тот же бородатый мужчина с короной на голове. Я помню, как издевалась над Питом, увидев это впервые. Но сейчас смеяться нет сил. На дрожащих ногах я подхожу к ней и, как в прошлый раз, три года назад, облокачиваюсь о сундук руками, вглядываясь в черты лица. Сейчас, когда я помню лицо короля вдоль и поперёк, я вдруг замечаю сходство. Едва заметное, потому что в памяти у меня двадцатидвухлетний Пит, а здесь – тридцатилетний, но тот, что в памяти и тот, кого я вижу – один человек. Тогда я была глупа – не понимала, что вот он, тот, кто навсегда запечалится в памяти. Я издевалась, грубила, кричала и спорила с ним. Я так часто выводила его из себя, старалась сделать неприятно иногда специально, но чаще – нечаянно. Раньше, признаюсь, я не ценила его в полной мере. Но ценю ли я сейчас?

– П-питер?

– Посмотри на меня…

Призрачный шёпот воспоминаний врезается, заставляя вспомнить тот момент, когда я впервые почувствовала такой необычный стук сердца, который вскоре преследовал меня каждый раз, когда я находилась вблизи короля.

Я вспоминаю, как стояла в этой же позе, как Питер внезапно подошёл сзади и практически приказал посмотреть на него.

Я будто возвращаюсь в тот день. Что-то умоляет повернуться, но что-то подсказывает, что я совершу глупость.

Я оборачиваюсь. Вместо Питера на меня смотрит Чарли. Он не понимает, что со мной, но чувствует, что меня что-то тревожит.

– Я же говорил, – усмехается он, чуть прикрывая глаза. Я потерянно киваю.

– Это ещё ничего не значит.

– Уверена?

Я не отвечаю.

– Пошли отсюда, – вздыхает Чарли, разворачиваясь. – Мы зря шли так долго.

Последний раз оглянувшись на статую Питера, я двигаюсь в сторону выхода.

Мы выходим из сокровищницы в полном молчании. Чарли выпрямляется, его ноздри раздуваются и он вдруг напрягается.

– Что такое? – не понимаю я, подходя к нему. – Что ты чуешь?

– Эм, – он трясёт головой, – сладости?

– Чего? – до меня не сразу доходит. – Сладости?

– Конфеты, шоколад… – Чарли хмурится. – Пошли отсюда.

Я киваю. Мы уже практически выходим на тропку, с которой пришли, когда Чарли вновь останавливает и оборачивается ко мне.

– Олени? – его ноздри широко раздуваются. – Что за бред?

«Бред» появляется внезапно. Я слышу звук колокольчиков, а после и звук копыт по снегу. Чарли смотрит куда-то вперёд и я, проследив за его взглядом, удивлённо распахиваю глаза.

– Это не бред, Чарли, – губы расплываются в улыбке, когда несущаяся телега всё приближается и приближается. – Это Санта.

Телега с оленями (ну и нюх у Чарли, однако) останавливается прямо напротив нас. Я не верю собственным глазам.

На санях, где расположены козлы, сидит седой дед с длинной белоснежной бородой. Он поворачивается к нам и расплывается в улыбке, а после слезает с саней, вставая напротив нас. Чарли откровенно в шоке, а я не могу поверить своим глазам.

– Вас же не существует, – я хмурюсь. – Серьёзно? Санта Клаус? Дед Мороз?

– Хо-хо-хо, – смеётся этот дед, поднимая руки, – кто как зовёт меня в разных мирах и странах! Кто зовёт Дедом Морозом, кто Сантой, кто Баббо-Натале, и даже, не поверите, Зюзя, – он смеётся, хлопая себя по небольшому животу. – Приятно познакомится, Ксения, я – Отец Рождества.