Текст книги "Ice Flower (СИ)"
Автор книги: Kisel_link
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 37 страниц)
Организовывать там оказалось нечего. Ася явно недооценила размах медиа индустрии в Западной Германии. Войдя в просторную студию, она обомлела от количества света, каких-то приборов, камер, и главное сотрудников, снующих туда-сюда с весьма деловым видом. Девушка стояла у двери и, раскрыв рот, наблюдала за тем, как эти люди методично делают свою работу. Никакого хаоса, никакой спонтанности, каждый точно знал, что и когда он должен делать. Они были винтиками одной системы, и она функционировала без сбоев. Из оцепенения ее вывел директор съемки, Эрик Клаус, с которым она утром разговаривала по телефону:
– Товарищ Гречко? – мужчина с недоверием оглядел ее с ног до головы, – Я вас представлял, как минимум, лет на пять старше…
– И сантиметров на пятнадцать выше? – улыбнулась девушка, пожимая руку новому знакомому, – Меня зовут Ася.
– Аса? Эрик Клаус, к вашим услугам, – улыбнулся немец в ответ.
– Нет, не Аса, Ас-я!
– Асья…
– Можно Айс.
– Отлично! – обрадовался неожиданной поблажке, уже начавший смущаться немец, – Пойдемте, я вам тут все покажу! А где ваши звезды?
Немец оказался среднего роста блондином лет тридцати пяти, с округлым животом и ершистыми ржаными усами. Он был удивительно подвижным для своей комплекции и ловко маневрировал между стойками освещения, камерами и своими коллегами, таща Асю за руку через весь зал.
– Они прибудут с минуты на минуту. Я решила приехать раньше, чтобы… познакомиться со съемочной группой, – сочиняла на ходу Ася, пытаясь поспеть за расторопным Эриком, и при этом не споткнуться о провода. Ей совсем не хотелось обижать хозяина своим недавним недоверием к его организаторским способностям.
– Хо-хо, юная фройляйн, вы приехали вовсе не за этим… Вы хотели все проверить перед началом съемок, чтобы ваши звезды не сбежали сразу по прибытию… – лукаво улыбаясь, проговорил немец, чем заставлял Асю предательски краснеть, – Что ж, вполне профессионально! Ну как? Удивили мы вас? Умеют немцы работать?
– Вы потрясающе тут все организовали, Эрик! Я под впечатлением! – вполне искренне заверила его Ася.
– На сегодняшнем матче мы поразим вас еще сильнее, – с озорным блеском в глазах сказал Эрик.
– Здесь я бы с вами поспорила, но пока я на вашей территории – лучше воздержусь, – улыбнулась Ася в ответ.
– Хо-хо-хо! Да уж, здесь вы в моей власти! – захохотал немец, и, подходя к столикам в дальнем углу студии, обратился к девушке, проходящей мимо, – Ханна, будьте добры, две чашечки кофе с молоком для меня и фройляйн Айс.
«Здесь даже есть кафе и столики для отдыха… «Рижской моде» такое только снится…» – думала Ася, пока они с Эриком мило болтали, попивая кофе и обсуждая перспективы команд на чемпионате.
Наконец, в дверях студии показались гигантские фигуры советских баскетболистов, в сопровождении врача сборной Севы. Все трое в нерешительности мялись у входа и испуганно озирались.
«А этот-то зачем явился?! Первую помощь при столкновении с гримершей им оказывать что ли…» – хихикала Ася, устремляясь навстречу гостям вслед за Эриком.
Парней отвели на грим, причесали, переодели. Как ни странно, никто не сопротивлялся, видимо, были слишком напуганы немецким напором, и перспективой оказаться перед камерой. Было решено снимать в двух версиях – в спортивной форме сборной и в обычной повседневной одежде.
Съемки начались. Оказалось, что капитан сборной СССР просто рожден для этого занятия. Он нисколько не стеснялся, вся его робость и нерешительность первых минут присутствия в студии улетучились, как только щелкнул затвор камеры. Он лихо менял позы, улыбался, хмурился, смотрел в камеру то обжигающим, то надменным взглядом, чем приводил в восторг весь женский технический персонал.
– Хо-хо, этот парень знает, что делает! – с энтузиазмом сказал Эрик Асе, которая стояла рядом с ним за спиной фотографа, – Публикация состоится через неделю… Вам лучше не отпускать его одного на улицу после выхода журнала…
– Я думаю, он справится, – улыбнулась Ася, – Пойду, посмотрю как там второй.
Со вторым дела обстояли не так радужно. Белов был белым как полотно, и с каменным лицом смотрел в камеру немигающим взглядом. Фотографу никак не удавалось его расшевелить, а попытки Севы поддержать товарища делали ситуацию только хуже.
Ася в отчаянии заламывала пальцы, наблюдая за этой картиной полнейшего провала, – «И волосы ему как-то по-дурацки уложили… А усы? Он стал похож на Гитлера в гипсовом воплощении!» Она никак не могла дозваться Эрика, который был слишком увлечен съемками Модестаса. Немец так суетился вокруг капитана и осыпал его таким количеством комплементов, что Ася начала подозревать Западную Германию уж в слишком свободных нравах. По доносившимся до нее ликующим «Хо-хо» девушка поняла, что придется выкручиваться самой.
– Стоп! Стоп! Нам нужен перерыв! – принимая на себя обязанности временно потерянного для общества руководителя съемочного процесса, громко сказала Ася, – Пять минут!
Девушка подошла к сидевшему на высоком стуле в лучах софитов Белову, который смотрел на нее как на виновника всех своих бед и спасение одновременно.
– Комсорг, ты чего такой вялый? – спросила Ася, заглядывая ему в глаза, – Ну? Где твоя уверенность в себе, где твой коронный взгляд насквозь? Или ты только на провинившихся так смотришь?
– Ася, я не могу. Все это не для меня…
– Для тебя, для тебя! Ты же чемпион! Лучший в команде! Я сама видела! Для кого же если не для тебя?
Комсорг посмотрел на нее, как на пророка, который пытается сейчас обратить его в какую-то чужеземную веру. Пожалуй, таким растерянным она его никогда не видела.
– Вон, для Модестаса! – сказал он, кивая головой в сторону толпы сотрудниц, окруживших место съемок капитана.
– Сейчас мы все устроим! – ободряюще улыбаясь Белову, сказала Ася и громко крикнула в зал, – Нам нужен гример! Скорее!
Всем видом демонстрируя, как она недовольна ее работой, Ася начала давать инструкции подбежавшей девушке гримеру:
– Волосы не зачесывайте так сильно на бок, и добавьте больше объема, не надо их так приглаживать. Усы тоже нужно причесать заново, чтобы было ровно… Ах, не так… Дайте я сама сделаю!
Ася забрала у гримера инструменты и принялась сама причесывать Белова. Добившись, наконец, от его челки мягкой густой волны, она приступила к усам, приняв перед этим от гримера, как хирург от ассистента, специальную маленькую расческу. Она стояла к нему почти вплотную, аккуратно расчесывая волоски и придавая им нужное направление. Благодаря тому, что Белов сидел на завышенном стуле, а Ася стояла, их лица оказались на одном уровне. Как художник во время работы над полотном, девушка периодически отходила на шаг назад, чтобы лучше оценить свое творение, а потом снова приближалась, чтобы скорректировать обнаруженные огрехи. Комсорг не сводил с нее глаз, полных надежды и доверия. Ася не на шутку увлеклась процессом, попутно думая, что вполне смогла бы освоить и эту нехитрую профессию.
– Этот волосок… Никак его не победить… – пробурчала она себе под нос, и добавила по-немецки, обращаясь к гримеру, – А ножницы есть?
Когда в руке девушки мелькнули ножницы, Белов вдруг схватил ее обеими руками за талию, отчего она их чуть не выронила вместе со всеми своими расческами, и проговорил с мольбой в глазах:
– Ася, может не надо?
– Комсорг, ты чего испугался? Один волосок всего! Боишься, что я тебе нос отрежу? – засмеялась Ася, глядя в эти доверчивые голубые глаза, которые когда-то ее так пугали.
– Ну, пусть торчит, что он тебе так мешает…
– Ладно, живи! – продолжала веселиться Ася, не замечая, что ее тонкое тельце все еще обхватывают огромные руки комсорга, – Маленькие несовершенства украшают мужчину!
– О, обнимать гримера тоже входит в набор услуг? – послышалось рядом ехидное с литовским акцентом.
– Модестас, не мешай! Ты уже закончил сниматься? – раздраженно сказала Ася, выпутываясь из рук Белова. Казалось, ее нисколько не смутило положение, в котором она оказалась. Скорее ее досадовало то, что некто разрушил ту хрупкую гармонию, которую ей сейчас удалось установить с Комсоргом.
– Я вам помешал? – с картинным удивлением воскликнул капитан, – Ну извините! Я-то уже закончил! Это оказалось проще, чем кажется. Может, если вы будете меньше обниматься и начнете работать, то у вас тоже все получится?
– Эрик! – Ася решила призвать на помощь немца, вместо того чтобы сейчас затевать спор с Модестасом и окончательно убивать все свои старания, – Эрик, угости Модестаса кофе, пока мы тут заканчиваем съемку.
– С радостью, с радостью, – замурлыкал немец, приобнимая капитана и подталкивая его в сторону кафе.
– Эй, я не хочу! Я хочу с вами остаться! – запричитал литовец, уводимый любезным, но настойчивым Эриком – Я даже не понимаю, что он говорит!!!
– Поверь мне, так даже лучше! – кинула ему вслед Ася и, встав рядом с фотографом, улыбнулась Белову, – Начали! Снимаем крупный план!
Как только фотограф открыл объектив, Белов снова превратился в изваяние, правда, надо отдать должное Асиным стараниям, уже намного меньше походил на фюрера.
– Комсорг, посмотри на меня! Смотри только на меня! – увещевала его девушка, – Здесь только я и ты. Посмотри на меня так, будто ты поймал меня на центральной площади Эссена после отбоя! Вот… – заулыбалась Ася, осторожно дергая фотографа за полу рубашки и шепча ему уголками губ, – Снимай, ну снимай же!
– А теперь представь, что я оказалась при этом в шерстяных носках и с фонариком в руках…
Дело пошло. Осторожно, чтобы не спугнуть, кадр за кадром, они шли к результату.
Эрик наблюдал за студией из кафе, и, глядя на Асю, задумчиво протянул:
– Айс… Я бы взял эту девочку на работу… У нее талант.
Сидевший рядом капитан только пожал плечами и улыбнулся, не понимая ни слова. Но Эрику и этого было достаточно. Какая улыбка!
Вечерняя игра со сборной ФРГ тоже не сулила советским спортсменам особых сложностей. Уже к концу первой половины матча команда СССР вдвое вела в счете, чем довела присутствующего на трибунах Эрика Клауса до нервного приступа. Во второй половине игроки, не напрягаясь, довели встречу до победы. Единственный, кто как показалось Асе, выкладывался по полной, – был Белов. Видимо для него не существовало «проходных» матчей, потому что каждая игра была схваткой с самим собой. Надо отдать должное его упорству, добрую половину очков команде принес именно он. Ася с улыбкой вспоминала о том, как этот гигант, безжалостно расстреливающий немецкого соперника своими точными ударами, еще несколько часов назад дрожал от страха и держался за нее двумя руками. «Ну, может, не дрожал, но держался точно!» – хихикала про себя Ася, наблюдая за его очередными «Белов Сергей – два очка».
К следующей игре с Испанией команда подошла в совсем расслабленном состоянии. Гаранжин орал как сумасшедший, пытаясь заставить их делать то, что он считает правильным, но команда разрозненно и хаотично набирала очки, вопреки всей его логике и вселенской справедливости.
Ася заметила на испанской скамейке своего нового знакомого, – черноволосого пресс-секретаря Диего, обладателя обворожительной белозубой улыбки и не менее обворожительного чувства юмора, и пока команда разминалась перед началом третьей четверти игры, подошла поздороваться.
– Айс, как приятно вас снова видеть! – целуя ей руку, по-английски сказал испанец, – Несмотря на эти неприятные обстоятельства…, – добавил он, указывая взглядом на табло.
– Это всего лишь цифры, Диего, всего лишь цифры…. – улыбаясь, произнесла Ася.
Болтая обо всем и не о чем, и заливисто смеясь над тонкими и уместными шутками испанца, девушка не заметила, как к ней подошел Гаранжин.
– Ася, иди, сядь на место, – тихо, но строго сказал тренер.
– Что? Владимир Петрович, почему? – удивленно спросила девушка.
– Ты мешаешь им разминаться, – и, проследив за взглядом тренера, брошенным на площадку, Ася увидела, как на нее пристально смотрят как минимум двое. И если Белов, продолжавший растяжку, отвел глаза сразу, как только она посмотрела на него, то капитан просто стоял, уперев руки в бока и откровенно сверлил ее взглядом.
– Ладно, иду, – понуро повернув в сторону своей скамейки, сказала Ася, ворча по дороге, -Хотя я не понимаю, в чем собственно дело… Я что уже не могу даже…
– Иди, давай, не ворчи, – Гаранжин легко по-отечески подтолкнул ее в спину.
Ася уселась на свое место и надулась. Тренер, конечно мужик хороший, но все-таки ей не отец, чтобы решать с кем ей общаться, а с кем нет. «Или может как раз он за мной и присматривает?» – задумалась девушка. А она уже начала подозревать вездесущего Комсорга и Севу, который как-то слишком часто мелькал рядом, где бы она не была. Ася обернулась на Диего, и картинно разведя руками, мол, начальство, что поделаешь, обратилась на площадку, где уже началась игра.
Вторая половина матча окончательно разрушила надежды испанцев на победу. Счет был не просто разгромным – катастрофическим! Горячая кровь испанцев не выдерживала. Соперники начали нещадно фолить, испытывая терпение советских гигантов. Напряжение на площадке нарастало. Испанские спортсмены нарушали правила, и компенсировали свои безуспешные попытки сравнять счет руганью и грубостью. Наконец, когда центровой испанской сборной, неудачно выпрыгнув на бросок, задел советского капитана локтем по лицу, отчего у того хлынула кровь из рассеченной брови, завязалась драка. Началась полная вакханалия. Под свист и гиканье трибун на площадку высыпали запасные игроки команд, руководство и даже технический персонал. В этой толпе людей уже было непонятно, пытаются ли они растащить дерущихся, или наоборот – присоединиться к потасовке. Ася тоже вскочила со своей скамейки и, безуспешно пытаясь перекричать гвалт, стоящий на площадке, старалась донести до тренера слова судий. В этот момент девушка заметила, что в гуще событий, Паулаускас нещадно лупит ни кого иного, как ее испанского приятеля Диего! «Этот-то куда полез…» – с сожалением думала девушка, глядя на хрупкого, по сравнению с баскетболистами, пресс-секретаря.
Потихоньку руководству сборных удалось разнять драчунов и отправить по своим скамейкам. Белов оттащил капитана от измученного Диего, и тот, вытирая кровь, капающую из носа, поплелся к своей скамейке.
«Болошев Александр, Паулаускас Модестас, СССР – удалены до конца игры. Ривера Карлос, Рос Ангель, Гарсия Хосе-Мануэль, Испания – удалены до конца игры» – по инерции перевела Ася слова судей для тренера, хотя ему и так было понятно их значение.
Капитан, злой как черт, отчаянно матерился на литовском и отмахивался от Севы, который пытался оказать ему медицинские услуги. Ася взглянула на скамейку соперников, где Диего тоже оказывали первую помощь. Ей нужно было подойти к нему, извиниться, сказать, что она сожалеет… Ася встала.
– Не вздумай! – тихо, но твердо произнес Гаранжин, который, казалось, даже не смотрел в ее сторону, – Не вздумай, если хочешь, чтобы твой испанец сегодня отсюда живой вышел.
Ася перевела взгляд на капитана, вслед за взглядом тренера. Он все еще пыхтел и размахивал руками, злобно озираясь и метая в нее огненные взгляды. Девушка подошла капитану и встала рядом с Севой, рассматривая рану.
– Ну и чего ты такой задира, Модестас! – возмущенно сказала она и, подумав с секунду, добавила уже мягче, – Больно?
– Ты подуй и все пройдет, – усмехнулся капитан одними губами.
– Пусть Сева подует, он все-таки врач… У него и дыхание наверное целебное… – выдерживая воинственный взгляд Всеволода, произнесла девушка, и обходя скамейку встала за спиной капитана. Она посмотрела на испанскую команду и, встретив взгляд Диего, прошептала одними губами по-английски: «Мне очень жаль…» Испанец криво улыбнулся и махнул рукой: «Бывает!»
– Иди вон, испанца своего пожалей, ему больше досталось! – не унимался капитан.
Ася положила ему руку на плечо и, наклонившись к самому уху, прошептала: «Задира!». Капитан сделал какое-то невнятное движение плечом, то ли пытаясь скинуть ее руку, то ли дотронуться до нее, и в итоге скользнул по ней щекой. Ася одернула руку и посмотрела на Белова, который уже был на площадке. Игра продолжается, хотя смысла в этом уже никто не видел.
Матчи с другими командами группы сборная СССР выиграла также без особого труда, чем, казалось, скорее расстроила своего тренера, чем порадовала. Перед стартом плей-офф Асе предстояла ее первая пресс-конференция. Заходя в зал, битком набитый журналистами, девушка заметно нервничала.
– Ничего, ничего, – мягко погладив ее по спине, сказал Гаранжин, заметивший ее волнение, – Твое дело переводить, это у тебя получается автоматически. А остальное мы с Гришей сами сделаем.
Журналисты принялись задавать вопросы, как только представители сборной СССР расселись по местам.
– Вопрос Владимиру Гаранжину. Какие цели ставит перед собой сборная СССР на чемпионате?
– Мы приехали за победой, и вы можете видеть это по результатам прошедших матчей, – ответил Владимир Петрович.
– Вопрос Сергею Белову. Как вам удается набирать такое количество очков?
– Ежедневные тренировки и стопроцентная сосредоточенность. Никакой магии, – ответил Белов.
– Вопрос Григорию Моисееву. Какого соперника вы бы предпочли видеть для своей сборной в финале?
– Любой соперник требует тщательной подготовки и серьезного отношения к игре. Мы готовы к сражению, кто бы ни стал нашим соперником в финале, – ответил Моисеев.
Ася действительно переводила вопросы и ответы автоматически, не задумываясь. Девушка удивлялась, как за это вообще могут кому-то платить деньги, ведь эта работа не требует абсолютно никаких усилий. Она погрузилась в свои мысли, продолжая озвучивать чужие. Но один ответ все-таки ввел ее из состояния полудремы.
– Вопрос Модестасу Паулаускасу. Немецкие девушки интересуются, как можно с вами познакомиться и свободно ли ваше сердце? – автоматически перевела Ася на русский, не глядя на капитана.
– Есть одна девушка… Которую я очень сильно обидел. Поэтому я хочу воспользоваться этим случаем, и еще раз публично прошу у нее прощения за свой поступок.
Вся делегация, включая Гаранжина и Белова, уставилась на капитана, а затем на Асю. Если бы внимание к ней аудитории не объяснялось логичным ожиданием перевода, то они сдали бы ее сейчас с потрохами!
– Сердце капитана советской сборной свободно! – с улыбкой произнесла девушка, – А через несколько дней выйдет свежий номер журнала «Бригитта», в котором немецкие девушки смогут увидеть фотографии наших игроков и прочитать интересные факты из их жизни!
– Мне кажется, она сказала что-то другое, – наклоняясь к Паулаускасу, прошептал Белов.
– Да какая разница, главное, что мои слова она без перевода поняла, – ответил капитан, – Понимаешь, я действительно раскаиваюсь и хочу, чтобы она меня простила. Ты хоть мне веришь, Серый?
– Только не проси составить тебе протекцию, я сам тебя еще до конца не простил…
– А может я тебе мешаю, а? Я видел, как ты сегодня ее в студии ручищами хватал. Ты только скажи, я исчезну с горизонта! – усмехался Модестас.
– Дурак ты, Модя... Ой, дурак...
Комментарий к Глава 8 Добавила немного ревности и страстей, по просьбе одной активной читательницы) Надеюсь ты осталась довольна!
====== Глава 9 ======
Какая глупость, право, верить его словам,
А не поверить – грех,
Тому, который веселее и светлее их всех!
Полуфинал чемпионата Европы прошел для сборной СССР в том же темпе и с теми же героями. Казалось, разогнавшуюся «красную машину» уже невозможно остановить. Итальянцы были повержены, и оставалась только финальная игра с Югославией. Золотые медали были почти в кармане.
Накануне финала у игроков сборной был свободный день, предназначенный для отдыха и восстановления сил. Не без давления со стороны администрации гостиницы, Гаранжин нехотя выпустил своих подопечных из отеля, разрешив им прогулку и осмотр достопримечательностей Эссена. Все разбрелись кто куда, объединяясь в группы по интересам. И только неутомимый Сергей Белов устроил себе индивидуальную тренировку.
У Аси тоже были свои планы на этот день. Все еще испытывая чувство вины перед Диего за ссадины, которые достались ему во время матча, девушка пригласила парня пообедать. Испанец с воодушевлением принял ее предложение и в назначенное время уже стоял у входа в кафе «Империя» на центральной улице города в идеально скроенном темно-синем костюме и с пышным букетом розовых гвоздик в руках.
Ася, как и положено, опоздала минут на десять. На ней было простое голубое платье, плавно струящееся по фигуре и делающее ее совсем воздушной и невесомой.
– О, Мадонна! – воскликнул испанец, целуя руку девушки в знак приветствия. – Неужели это легчайшее облако грации сегодня за обедом будет принадлежать только мне? Чем я заслужил такой подарок?
– Ох, Диего! Твои комплименты опасны! – с улыбкой отозвалась Ася, принимая букет. – Признайся, скольким девушкам ты уже вскружил голову такими речами?
Молодые люди зашли в кафе и расположились за столиком в дальнем углу зала, чтобы избежать шумных туристов и насладиться уединенной беседой. Диего оказался потрясающим кавалером: он галантно ухаживал за ней во время обеда, дарил тонкие изысканные комплементы, искрометно шутил, а его белозубая улыбка вообще могла свести с ума кого угодно, – поэтому когда испанец, как бы невзначай, положил свою ладонь на ее руку, Ася не стала возражать. Ей было очень приятно проводить время с этим мужчиной и наслаждаться его вниманием. Диего, все это время не сводивший с девушки глаз, скользнул взглядом по залу и вдруг расплылся в еще более широкой улыбке, явно увидев знакомые лица.
– О, да здесь Антуан де Саль, представитель Евролиги. Большая шишка, между прочим! – со знанием сказал он Асе. – И ты только посмотри кто с ним! Ваш бешеный капитан! – добавил испанец, потирая пострадавший в недавней схватке с баскетболистом нос.
Девушка обернулась в направлении, указанном Диего. Действительно, в центре зала, за просторным круглым столом рассаживались двое мужчин в элегантных костюмах и Модестас, нервно озирающийся по сторонам.
– Интересно, что он тут с ними делает?
– Известно что! – со знанием дела произнес испанец. – Каждый игрок мечтает подписать контракт с Евролигой. У вашего капитана, конечно, с головой не все в порядке, но пас давать он умеет, а для де Саля это главное.
– Ты думаешь, он решил сбежать? – с опаской предположила Ася.
– Что значит сбежать? Он же не заключенный! Каждый игрок ищет возможность подороже продать свой талант – это нормально! – не понимая системы, рассуждал испанец.
Зато Ася понимала. За такие вещи в Союзе могли выгнать из сборной, лишить комсомольского билета и вообще… Об этом даже думать не хотелось. Она не сводила глаз с троицы в центре зала, которая, заказав напитки, уже разложила на столе какие-то документы и увлеченно что-то обсуждала, то и дело указывая на бумаги. «Они слишком на виду, слишком заметны», – нервно подумала девушка, обведя взглядом наполненный туристами зал. И словно в доказательство своих мыслей наткнулась на мужчину в сером пиджаке, сидящего буквально через столик от нее. Бесцветные редкие волосы, ничего не выражающее лицо, без особых примет, неопределенный возраст… Девушка не могла ошибиться – слишком много таких «пиджаков» Ася встречала в местах, где появлялись она и ее подруги. Сомнений не осталось, когда мужчина достал из портфеля увесистую фотокамеру и, направляя на компанию в центре зала, принялся настраивать резкость.
«А вот и приговор для Паулаускаса», – подумала девушка, не сводя глаз с «пиджака» и его фотоаппарата. Времени на размышления не было, и, еще не зная, что будет делать, Ася с улыбкой повернулась к увлеченно рассказывающему какую-то спортивную байку испанцу:
– Диего, мне кажется, я вижу знакомого! Ты простишь меня? Я на минутку! – и направилась к столику «пиджака».
– Здравствуйте! – без приглашения усаживаясь за столик, улыбнулась девушка. – Вы из СССР? Так приятно встретить соотечественника здесь, в чужой стране, – сердце Аси бешено колотилось, в ушах стоял такой звон, что она сама себя не слышала.
– Девушка, что вам нужно? – сурово ответил «пиджак», опустив фотокамеру, но продолжая через ее голову наблюдать за своим объектом.
– Мне показалось, что мы знакомы. Вы случайно не были на вчерашней игре СССР-Италия? Мне кажется, мы сидели рядом на трибунах, – с максимально возможным сейчас энтузиазмом произнесла Ася.
– Вы обознались, мы не знакомы, – спокойно, но твердо сказал мужчина и положил камеру на столик рядом с собой.
Лихорадочно соображая, Ася уставилась на камеру. Сердце билось уже где-то в районе горла, сбивая дыхание и вызывая приступ тошноты.
– Тогда давайте познакомимся сейчас, – наклоняясь к мужчине через стол, обольстительно, насколько могла, произнесла девушка, накрывая своей ладонью его руку, лежащую на столе рядом с камерой. «Пиджак» зло посмотрел на нее и дернулся. Лишившись опоры, Ася на мгновение потеряла равновесие и, зависнув над столом в неудобной позе, схватилась за его край, попутно толкая от себя лежащую рядом камеру. Аппарат полетел вниз, и с лязгом стукнувшись о кафельный пол, разлетелся на несколько частей.
– Дура! Ты что творишь? – взорвался «пиджак», подскакивая с места.
Рядом со столиком тут же появился Диего:
– Айс, у тебя все в порядке?
– Все хорошо, Диего! Я просто обозналась! – и добавила по-русски, обращаясь к красному от злости «пиджаку», собирающему по полу остатки своей аппаратуры. – Простите меня! Я не специально.
– Пойдем отсюда, я уже расплатился, – сказал Диего, приобнимая ее за плечи и направляя к выходу. Шум, который она тут устроила, не мог не привлечь внимание остальных посетителей кафе, и, проходя через зал, Ася заметила провожающий ее испуганный взгляд литовца. Не оборачиваясь, Ася прошла в любезно открытую Диего дверь, и, оказавшись на улице, глубоко вдохнула свежий осенний воздух. «Что я сейчас натворила?»
На следующий день, за несколько часов до начала финальной игры, к Асе в номер постучал Сашка Белов. Не дожидаясь ответа, он просунул голову в дверь:
– Аська, тебя Гаранжин зовет. Очень злой.
Пытаясь унять участившееся сердцебиение, девушка поспешила в конец коридора к комнате тренера. Номер Гаранжина оказался намного больше ее собственного, по советским меркам вполне тянул на категорию «люкс». За большим столом у окна сидели сам тренер и капитан сборной, а над ними возвышался Моисеев, то и дело, отходя к окну и возвращаясь обратно к столу.
– А, вот и Ася Андреевна! Прошу, присаживайтесь! Разговор будет долгий, – сурово и с какой-то неприятной иронией произнес Григорий Митрофанович.
Ася подошла к столу и опустилась на стул рядом с Модестасом. Тренер сидел с каменным лицом, не поднимая на нее глаз, капитан тоже молча разглядывал свои руки, лежащие на коленях. На столе были разложены фотокарточки. Присаживаясь, Ася окинула их взглядом: вот капитан команды, озираясь по сторонам, заходит в кафе «Империя», вот де Саль, на ходу застегивая пиджак, проходит тем же маршрутом, а вот и она, на заднем плане одной из фотографий, с улыбкой принимает букет гвоздик от Диего, у входа в то же кафе.
– Ну что, детки? Может кто-то мне объяснит, что вы там все вместе делали? С представителем Евролиги! – начал допрос Моисеев, продолжая расхаживать между окном и столом.
Ася переводила взгляд с Моисеева на тренера, и затем на Модестаса, еще ниже опустившего голову и вжавшегося в стул. Никто не решался нарушить тишину.
– Хорошо, давайте по одному! – все больше заводился Моисеев. – Асенька Андреевна, расскажи дяде Грише, – фамильярно начал он, повернувшись к Асе, и продолжил, срываясь на крик, – какого черта ты делала вчера в кафе «Империя»?
– У меня было свидание, – осторожно сказала правду девушка.
– Да…? Ни с этим ли испанским мачо с букетом в зубах? – тыча ей в лицо фотокарточкой, орал Моисеев.
– Нет, – тихо ответила девушка, не поднимая взгляда от стола, – с Модестасом.
Моисеев застыл над ней с фотокарточкой в руках, а Гаранжин и Паулаускас подняли наконец головы и уставились на нее: первый смотрел с недоверием, а второй – с недоумением. Воспользовавшись замешательством начальников, Ася продолжила, предвосхищая следующие вопросы:
– Я попросила своего друга Диего, пресс-секретаря испанской сборной, чтобы он прикрыл нас, потому что знала, что вам не понравится наша с Модестасом встреча наедине.
– Я тебе скажу, что мне не нравится, – к председателю федерации баскетбола постепенно начало возвращаться самообладание, – что вы меня тут за дурака держите! Хочешь сказать, де Саль там просто случайно мимо проходил?
– Я не знаю, Григорий Митрофанович, – все также тихо произнесла Ася, – я с ним не знакома. Может он просто заходил пообедать…
Догадка вызвала очередной взрыв гнева Моисеева:
– Какая прелесть! Ты случайно не обратила внимания, были ли в меню омары? Говорят, де Саль просто обожает омаров. Тогда его присутствие в кафе легко объяснимо, – продолжал он метаться по комнате, осыпая Асю сарказмом и кидая во всех присутствующих бешеные взгляды. – Вы хоть понимаете, чем нам всем это грозит? Тайная встреча капитана сборной с представителем Евролиги! Хоть кто-то из вас понимает?!
Ася оглядела Гаранжина с Паулаускасом, которые видимо понимали и продолжали напряженно молчать, не осмеливаясь поднять глаза на начальство, и стол, усыпанный черно-белыми фотокарточками. Взяв несколько фотографий, и медленно перебирая их, Ася осторожно произнесла:
– Но ведь здесь нет снимка, на котором Модестас разговаривает с де Салем…
– И ты знаешь почему! – в бешенстве заорал на нее Моисеев, отчего все присутствующие вздрогнули, а Ася вообще зажмурилась от страха.
– Гриша, – Гаранжин дотронулся до локтя стоявшего рядом друга, пытаясь успокоить.
– Что, Володя, что? – бушевал Моисеев. – Ты знаешь, чем для нее вся эта история обернется? Максимум обратным билетом в Москву, а я партбилетом рискую! Про него вообще молчу, – добавил он уже тише, указывая головой на капитана.
– Гриш, но доказательств-то нет, – продолжил свои попытки Владимир Петрович.
– Как будто у нас без доказательств не сажают, – с обреченным вздохом тихо проговорил Григорий Митрофанович, глядя в окно и ослабляя галстук.
Воспользовавшись затишьем и задумчивостью начальника, Гаранжин жестом отпустил сросшихся со стульями молодых людей, надеясь наедине как-то успокоить друга.
Выйдя в коридор, Гречко поспешила в свою комнату. Ей хотелось принять душ, умыться, сделать что-нибудь, чтобы смыть с себя эти двадцать минут жизни. «Зачем я в это влезла, кто меня просил?!» – злилась на себя девушка.
– Ася, постой! – услышала она сзади. Литовец догнал ее возле выхода на лестницу. Взяв за руку, он притянул ее к себе и крепко обнял, прижимая ее голову к своей груди.
