Текст книги "Ice Flower (СИ)"

Автор книги: Kisel_link

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 37 страниц)

– Когда-нибудь и у меня такой будет, – вертя в руках паспорт жениха, мечтательно сказала девушка.

– Кстати, о документах, – деловито проговорил Кирилл, размешивая сахар в маленькой фарфоровой чашке, – У нас будет совсем мало времени после свадьбы, поэтому я договорился с Петром Семеновичем из паспортной службы, что для тебя все сделают заранее. Он пришлет к тебе кого-нибудь за справками для оформления паспорта.

– Мне сделают паспорт сразу после свадьбы? – прижимая к груди вожделенную зеленую корочку, воскликнула Ася.

– Айс, советский паспорт, не дипломатический, – усмехнулся Зайцев, забирая у нее из рук документ и убирая его во внутренний карман пиджака, – Ты забыла, что через месяц у тебя будет другая фамилия?

– Ну, да, – нехотя выпуская из рук корочку, проговорила девушка, – Для этого нужно сначала получить диплом. Какие условности!

– Ох, и повезло мне с невестой, – улыбнулся Кирилл, – Нормальные девушки накануне свадьбы, о чем думают? О платье и первой брачной ночи. А моя только о зеленом паспорте мечтает!

– Я обо всем думаю, – картинно надулась Ася, – А платье, между прочим, готово. Чего о нем беспокоиться.

– Ты будешь самой красивой невестой в Союзе, – наклоняясь к ней и приподнимая ее лицо за подбородок, проговорил мужчина, – И самой счастливой. Я обещаю.

Девушка ничего не ответила, лишь улыбнулась жениху, лаково проводя рукой по его мягким светлым волосам.

– Из-за новой должности я не смогу отвезти тебя в свадебное путешествие, – снова заговорил Кирилл, – Но ближе к зиме мы обязательно куда-нибудь выберемся на пару недель.

– Кира, какое путешествие может быть лучше поездки в Вашингтон! – воодушевленно ответила Ася, и задумчиво добавила, – Вот только непонятно как с работой быть. Без диппаспорта меня же не допустят до важных дел в посольстве. Или можно как-то решить?

– Айс, ты неисправима, – закрывая глаза рукой, рассмеялся Зайцев, – Хотя, что можно ожидать от девушки, которая наделала столько шума в МИДе. Только того, что она наделает еще больше в Посольстве в США. Декорации меняются, Гречко нет.

– А что, тебе что-то рассказывали, да? – подаваясь к нему вперед, нетерпеливо проговорила девушка.

– Немного, – улыбнулся Кирилл, – Но достаточно, чтобы понимать, что удержать тебя дома и заставить гладить мне рубашки я вряд ли смогу.

– Ты меня недооцениваешь, – с лукавой улыбкой сказала Ася, – Я успею и то и другое.

– Раньше недооценивал, – ответил Зайцев, – До того, как узнал, что твоим именем негласно окрестили пункт протокола международного договора.

– Не может быть, – подавившись рогаликом, просипела девушка и уставилась на жениха расширившимися глазами.

– Да, вчера утром случайно услышал разговор коллег, – спокойно проговорил Кирилл, похлопывая ее по спине, – Третий пункт протокола в кулуарах называют «пункт Гречко». Неплохо для студентки-практикантки, да?

С трудом проглотив застрявший в горле кусок, Ася порывисто обняла жениха, обвивая его шею руками.

– Это просто невероятно! Кира, ты даже не представляешь, – затараторила она, шумно дыша ему в ухо, – Если они его примут, это будет значить, что я… Что у меня…

– Это будет значить, что ты очень талантлива, – прижимая ее к себе, ласково проговорил мужчина.

– Простите, – услышали они медовый голос официанта рядом со своим столиком, – Товарищ Зайцев, объявлена посадка на ваш рейс.

Ребята засобирались. Пройдя по широкому светлому коридору, они оказались в небольшом помещении, предназначенном для индивидуальной регистрации особых пассажиров и паспортного контроля.

– Дальше тебе нельзя, – оборачиваясь к ней, сказал Кирилл и поставил свою сумку на пол.

Ася обняла жениха и, прижимаясь щекой к его груди, горячо проговорила:

– Это наше последнее расставание! После свадьбы я буду сопровождать тебя во всех поездках.

– Согласен, – обнимая ее за плечи и целуя в макушку, сказал Зайцев.

Девушка в форме пограничных войск позвала его и, нехотя расцепив руки, Кирилл направился к паспортному контрою. Ася осталась стоять на месте, наблюдая, как он проходит регистрацию, получает посадочный талон и выходит в зал вылета. У двери он обернулся и, встряхнув рукой челку, помахал ей на прощанье.

– Ждешь? – одними губами проговорил он из-за разделяющего их стекла.

– Как всегда, – прошептала в ответ она.

Ася вошла в общий зал вылета, когда он уже был переполнен отъезжающими спортсменами, провожающими их родственниками, друзьями и просто неравнодушными гражданами, административным корпусом сборной и чиновниками. Вместе с баскетболистами на сегодняшнем чартере вылетала многочисленная по составу сборная по легкой атлетике, что создавало в зале вылета настоящее столпотворение.

Ася шла по залу, вглядываясь в лица и фигуры, и пытаясь отыскать своих. Привыкнув ориентироваться на рослых спортсменов, девушка была изрядно сбита с толку присутствующими в зале прыгунами в высоту, тоже отличающимися выдающимся ростом. Выйдя к центру, она огляделась по сторонам и, остановив взгляд на череде широких стеклянных дверей, ведущих на улицу, заулыбалась. У входа в зал Модестас мерил шагами мраморный пол, всматриваясь в подъезжающие автомобили и автобусы и ежесекундно поглядывая на часы.

– Товарищ Пауласукас, что, девушка не пришла? – с улыбкой проговорила она, подкрадываясь к нему сзади.

Литовец резко обернулся и, растянув губы в счастливой улыбке, подхватил ее на руки.

– Моя девушка едет со мной! – воскликнул он, – Мне повезло больше всех!

– Ай, Модя, поставь! – отпихивая его, взвизгнула Ася, – Люди же!

– Я тебя несколько дней не видел, – не переставая улыбаться, оправдывался капитан, возвращая ее на пол, – Соскучился!

– Это не повод, – сурово заметила девушка, поправляя перекосившийся пиджак, – Где наши все? Пойдем.

Лавируя между веселых возбужденных людей, Модестас вывел ее к скромно стоящей в сторонке сборной СССР по баскетболу. Ребят было не узнать. В форменных синих пиджаках с гербом страны на груди, они казались такими взрослыми и солидными, что одним своим видом вызывали приступ патриотической гордости.

– Ася, где ты ходишь! – вместо приветствия возмутился Гаранжин, едва завидев ее.

– Здравствуйте, Владимир Петрович, – улыбнулась ему Ася, и протянула руку стоящему рядом Моисееву, – Григорий Митрофанович, добрый день!

– Ася Андреевна, может, хоть вы его успокоите, – пожимая ей руку, проговорил Моисеев.

– Что вас тревожит, товарищ тренер? – переводя улыбающийся взгляд на Гаранжина, спросила девушка.

– Я тебе скажу что! – кипятился Владимир Петрович, – В аэропорту толпа народу, никого не найти, секретаря моего нет, комсорга нет, где документы непонятно, куда идти тоже…

– Я уже здесь, все документы у меня, – дотрагиваясь до его руки, спокойно сказал Ася, – Официальная часть начнется через полчаса, потом все дружно пойдем на регистрацию и в самолет. Сейчас всех пересчитаю и комсорга вам тоже найду. У меня все под контролем, вам не нужно ни о чем беспокоиться.

Достав из портфеля список группы и карандаш, девушка принялась пересчитывать членов команды, помечая галочкой присутствующих. Убедившись, что за исключением Белова, все на месте, она подхватила свой голубой чемоданчик и покатила его к выходу, сделав знак капитану следовать за ней.

– Смотри, какая стала! Деловая! – с улыбкой глядя ей в след, проговорил Моисеев, – А в прошлом году помнишь, какая пришла? Как воробей испуганный! А теперь, ишь, все под контролем у нее! И капитан за ней, гляди, как хвостик увивается.

– Да если б только он один, – устало вздохнул Гаранжин, глядя вслед удаляющейся паре.

– Еще кого-то взрывной волной зацепило? – с усмешкой спросил председатель федерации.

– Гриша, да я с ней как на пороховой бочке весь год прожил, – переводя взгляд на друга, обреченно сказал тренер, – Ты представить себе не можешь, какого это, когда результативность двух твоих лучших игроков, зависит от того, какое у этой девчонки сегодня настроение.

– Ну, тогда тебе повезло, что свадьба у нее только после Олимпиады, – отозвался Моисеев, – А то неизвестно, что бы они тебе наиграли.

– Вот не дал ты мне тогда ее уволить, теперь пеняй на себя, – продолжал ворчать Владимир Петрович, – Если эти двое из-за нее перегрызутся прямо на турнире.

– Ну ладно тебе, Володя, не драматизируй. Ты знаешь, у меня руки в этом вопросе связаны были, – похлопывая друга по плечу, проговорил Григорий Митрофанович, – Любовь, она спортсмена получше любой агитационной накачки мотивирует. А кто второй-то?

– Белов, – отозвался тренер.

– Ну, так дело молодое! Они ж с Сашкой вроде ровесники, да? – снова заулыбался Моисеев.

– Сергей Белов, – поднимая на председателя серьезный взгляд, тихо проговорил Гаранжин.

– Иди ты! Комсорг? Этот вроде непробиваемый был! – удивленно уставившись на тренера, воскликнул председатель.

– В том-то и дело, что был, – невесело усмехнулся Владимир Петрович.

– И вроде не красавица, да? Чем берет… – задумчиво посмотрев в направлении, куда только что ушли Ася с капитаном, проговорил Моисеев

– А ты в глаза ей в следующий раз подольше посмотри, – ответил Гаранжин, – Когда мороз по коже пойдет, сразу поймешь.

На всякий случай, обойдя еще раз зал аэропорта, Ася и Модестас вышли на улицу и встали недалеко от входа.

– Ну, вот где его носит, – раздраженно сказала девушка, всматриваясь в пассажиров подъезжающих автобусов и такси, – Он же комсорг, первым должен здесь быть.

– Сейчас придет, никуда не денется, – успокаивал ее капитан, обнимая рукой за талию.

– Модя, ты опять? – одергивая его руку, воскликнула Ася.

– Опять, – с улыбкой подтвердил литовец и смущенно опустил глаза.

Девушка укоризненно покачала головой и снова повернула голову к остановке общественного транспорта. Как раз в этот момент из подъехавшего автобуса не спеша вышел Белов и, задержавшись на секунду возле дверей, подал руку высокой темноволосой девушке. У Аси вспыхнули щеки.

– Ну, это вообще уже наглость, – запыхтела она, – Может он ее еще с собой в Мюнхен возьмет?

– Ты чего разворчалась-то? – с недоумением глядя на нее, спросил Модестас, – Многих провожают друзья, родственники, девушки. Это же здорово!

– Не знаю, – не унималась Ася, – Меня вот никто не провожает. И тебя тоже! А ему обязательно покрасоваться надо!

– Меня некому провожать, – с едва заметной грустью отозвался капитан, – У меня в этом городе, кроме тебя и Белова, никого нет.

– Зато у него есть, – не реагируя на откровения литовца и не сводя взгляд с приближающейся пары, зло проговорила девушка, и добавила, подхватывая ручку чемодана, – Я пойду, скажу тренеру, что он явился.

– Нет, Аська, это некрасиво, – перехватывая чемодан, ответил литовец, – Они нас видели уже, надо поздороваться.

– Я не хочу с ней здороваться, – капризничала Ася.

– Что тебе Вика-то сделала? – непонимающе глядя на нее, удивлялся Модестас, – Вы знакомы вообще?

– Нет, – резко ответила девушка, – Зато вы, я вижу, давно знаете друг друга.

– Да, с тех пор, как Серый в сборную пришел, – ответил капитан, – Она очень хорошая, тебе понравится.

– Не сомневаюсь, – пробубнила Ася себе под нос, окончательно надувшись и нахохлившись.

Держа свою спутницу за руку, Белов подошел к ожидающим его друзьям.

–Модя! Как я давно тебя не видела! – обнимая литовца, воскликнула Вика.

– Ты все хорошеешь, мелкая, – широко улыбаясь и целуя ее в щеку, проговорил капитан.

Ася готова была выдернуть ей ее потрясающе гладкие длинные волосы, которые переливались на солнце темным золотом.

«Утюгом она их что ли гладит», – подумала девушка, пристально вглядываясь в Вику, – «У меня такого не будет, даже если засунуть голову под промышленный пресс».

– Вик, знакомься, – заговорил Белов, глядя на Асю светлым спокойным взглядом, – Это Ася Гречко, наш секретарь и переводчик.

– И по совместительству моя девушка, – вставил свои пять копеек Модестас, кладя ей руку на плечо.

– Очень приятно, – вежливо проговорила Вика, протягивая ей руку.

– А это Вика, моя младшая сестра, – произнес Белов, не сводя с нее взгляд.

– Добрый день, – промямлила Ася, с трудом поворачивая во рту онемевший язык и пожимая ей руку.

Только сейчас она заметила, насколько они похожи. Эта светлая кожа, высокие скулы, прозрачные серо-голубые глаза, тяжелые темные волосы… Да любой прохожий смог бы заметить, что они брат и сестра!

Асе хотелось провалиться сквозь землю. Осознание собственного идиотизма вкупе с тотальным ослеплением бесправной, а оттого еще более лютой ревностью, заставили ее покраснеть до кончиков, спрятанных под копной непослушных волос, ушей.

– Модя, где билеты? – вдруг засуетилась Ася, окидывая свои вещи беспокойным взглядом, – Я, наверное, их где-то оставила, пойду, поищу.

– Да, вот они, – показывая ей стопку бланков в своей руке, произнес капитан, – Ты их мне отдала, на хранение.

– Да? Хорошо, – оглядывая невидящим взглядом билеты, проговорила девушка, – А багажные бирки?

– Аська, ты чего заметалась-то? – недоумевал Модестас, – Багажных бирок не было. Что это вообще такое?

– Вот видишь! – возмущенно воскликнула Ася, – Ни в чем на тебя нельзя положиться! Я одна должна все помнить?

Резко развернувшись, она направилась обратно в здание аэропорта, оставляя за спиной троих удивленно смотрящих ей в след людей.

– Нервничает перед полетом, – извиняющимся тоном проговорил капитан, подтягивая к себе забытый ею чемодан.

– Ага, я вижу, – улыбнулась Вика, глядя ей в след.

Ася дошла до стойки информации в холле аэровокзала, и устало прислонилась лбом к прохладной каменной столешнице.

«Отлично, просто отлично! Белов святой! А ты – исчадье зла!» – вертелось в голове у девушки.

С одной стороны, она была рада тому, что Вика оказалась не его новой подружкой, но с другой…. Мысль о том, что у него появилась пассия, хоть и колола болезненной ревностью, но все же давала хоть какое-то внутренне оправдание для себя самой, помогала справиться с чувством вины. Теперь же и это, единственное смягчающее обстоятельство исчезло, оставляя ее наедине со своим поступком и непроходимой глупостью.

– Аська, ты чего? – дотрагиваясь сзади до ее спины, обеспокоенно спросил Модестас, -Тебе плохо?

– Модя, какая же я дура, – вполголоса проговорила девушка, разворачиваясь к литовцу.

– Осознание проблемы – это первый шаг к ее решению, – изрек капитан, целуя ее в лоб, – Пойдем, там уже построение начинается.

Официальная церемония проводов была краткой, но душевной. Выстроившихся в шеренгу спортсменов напутствовал добрым словом заместитель председателя Госкомспорта товарищ Трифонов, потом свои мотивационные речи произнесли по очереди председатели федераций баскетбола и легкой атлетики, затем пионеры прочитали стихи о спорте и победах и подарили олимпийцам уже порядком потрепанные букеты. После этого все радостно поаплодировали друг другу и направились к стойкам регистрации на рейс.

Ася успела договориться, чтобы ее подопечные прошли регистрацию первыми, потому что легкоатлетов было в разы больше по количеству. Сидя в самолете между Модестасом и Сашей Болошевым, она наблюдала, как салон постепенно заполняется спортсменами.

– Почему мы так долго не взлетаем? – нетерпеливо проговорил капитан, глядя в иллюминатор.

– Потому что не все еще поднялись на борт, – спокойно, как ребенку, ответила Ася, закрывая глаза и откидываясь на спинку.

– Ну, так чего тянут, – раздраженно отозвался литовец.

Когда посадка пассажиров была завершена, самолет вырулил на взлетную полосу и снова остановился.

– А теперь что? – оглядываясь по сторонам, спросил Модестас, – Забыли кого-то?

– Ждем разрешения на взлет, – не открывая глаз, устало произнесла девушка.

Знакомство с сестрой Сергея в аэропорту лишило ее энергии и сил, которых, казалось, хватило бы до самого финала Олимпиады. Трескотня Модестаса мешала проанализировать и уложить в голове новую информацию.

– А что, могут не дать еще? – испуганно посмотрел на нее капитан.

– Модя, что с тобой? – открывая глаза и удивленно глядя на него, спросила Ася, – Ты как будто нервничаешь.

– Вот еще, – отмахнулся литовец и снова уставился в иллюминатор.

Через несколько минут двигатели самолета загудели в полную силу и, взяв разгон, крылатая машина оторвалась от земли. Ася пристально смотрела на капитана, который судорожно сжимая подлокотник кресла, весь взлет не отрывал взгляда от окна. Когда самолет набрал высоту, она услышала, как Модестас с облегчением выдохнул.

– Не знала, что ты так боишься летать. Вернее, не замечала раньше, – улыбнулась она, – Я никому не скажу.

– Аська, – тихо проговорил капитан, бросая взгляд на Болошева, который увлеченно беседовал с троеборцем, сидевшим через проход от него, – Я не вернусь в Союз.

– Без победы, ты имеешь в виду? – не поняла Ася.

– Совсем не вернусь, – еле слышно сказал Модестас, низко опуская голову.

Ася молча уткнулась ему лицом в плечо. Она знала, что это когда-нибудь произойдет, знала с того самого дня в Эссене, когда стала свидетелем его тайной встречи с представителем Евролиги. Уж если у ее литовца что-то в голове засело, то он уже не отступится, такой характер. Капитанский.

– Ты поедешь со мной? – неожиданным вопросом вдруг прервал ее размышления Модестас.

– Модя… – удивленно протянула Ася.

– Я знаю, что я тебе не пара, – напряженным шепотом быстро заговорил капитан, не давая ей ответить, – Я не смогу стать для тебя пропуском в большую политику, в высший свет. Но я подпишу контракт с хорошим клубом, буду зарабатывать. Я куплю нам дом, буду заботиться о тебе. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива и ни в чем не нуждалась!

– Я знаю, родной, знаю, – целуя его в плечо, проговорила девушка, – Ты самый лучший мужчина, о котором можно мечтать.

– Но? – поднимая на нее взгляд, спросил капитан, – У тебя же всегда есть «но».

– Я смогу покинуть Союз только официально, – устало вздыхая, сказала Ася и снова откинулась на спинку кресла, – Либо с собственным дипломатическим паспортом, либо женой дипломата.

– Чего ты боишься? – вглядываясь в ее лицо, горячо прошептал литовец, – Они не найдут тебя. У меня все продумано! Мои родственники нам помогут.

– Модестас, очнись! Ты забыл, кто мой отец? – недоуменно глядя на него, проговорила девушка.

– Тем более! За ним вся армия, неужели он не сможет защитить свою родную дочь? Ты поговоришь с ним, он все поймет! – продолжал настаивать капитан.

– Да, в том-то и дело! Ты подумал, что будет с ним, со всей семьей, если я сбегу? – не замечая, как начинает повышать голос, воскликнула Ася, – Дочь члена Политбюро – изменница, диссидентка, предатель родины! Лакомый кусочек для Андропова, не так ли?

– Тише, тише, – касаясь ее руки, прошептал Модестас, – Ты не можешь всю жизнь жить с оглядкой на семью. Он взрослый мужчина, министр обороны огромной страны. Он справится. Ты не должна жертвовать собой ради его благополучия, жить его интересами.

– Модя, ты не понимаешь одного, – тихо проговорила Ася, глядя на него сухими холодными глазами, – С таких должностей не уходят на пенсию. Только к Кремлевской стене.

Капитан снова отвернулся к иллюминатору и тяжело вздохнул.

– Я об этом не подумал, – тихо проговорил он, – Просто на мгновение поддался искушению. Показалось возможным…

– Белов знает? – попыталась сменить тему девушка.

– Нет еще, пока только ты, – ответил Модестас.

– Ты можешь на меня рассчитывать, – накрывая ладонь его руку, сказала Ася, – Если нужна какая-то помощь, я всегда рядом.

– Ты уже помогла, – с улыбкой обернулся на нее Модестас и сжал ее руку своей, – Когда в Эссене разбила аппаратуру тому комитетчику.

– Зато теперь ты знаешь, к кому обратиться, если нужно что-то крушить и ломать, – улыбнулась в ответ девушка.

Олимпийская деревня встретила советских спортсменов атмосферой настоящего праздника. Из каждого динамика гремела задорная музыка, ежесекундно щелкали затворы фотоаппаратов, толпы болельщиков приветствовали прибывших за рекордами атлетов восторженными аплодисментами.

По части организации у немцев было чему поучиться. Каждую группу у автобуса встречали волонтеры в национальных костюмах и провожали к жилым корпусам, которые были специально построены к этому грандиозному событию. Никакой суматохи, толчеи или неразберихи, все четко и по плану. Всех членов сборной расселили по два человека в комнате, исключения не сделали даже для чиновников и тренеров. Так как Ася была единственной девушкой в своей команде, то ей в соседки досталась сотрудница медицинской бригады сборной по легкой атлетике, молчаливая девушка по имени Катя. Асю это соседство не слишком тяготило, к тому же она довольно быстро уяснила, что Олимпийская деревня – это не отель, и двадцатью марками тут дело не решишь.

После того, как всем выдали ключи от номеров, Гаранжин объявил два часа отдыха, после чего команда должна была провести свою первую ознакомительную тренировку на площадке. Это была в большей степени разминка, но имела большое значение для спортсменов, позволяя не выпадать на целый день из режима, а также скорее опробовать незнакомый паркет и кольца, чтобы тренер мог грамотно спланировать тренировки на всю подготовительную неделю. Ася, обычно не присутствующая на тренировках, в этот раз должна была сопровождать команду, чтобы внести их в общий график занятий, договориться с персоналом и заняться прочими организационными вопросами.

Воспользовавшись двумя часами свободного времени, Ася решила отвести Модестаса в Дом журналистов, познакомиться с корреспондентами и другими полезными и интересными людьми. Теперь, когда она знала, что он собирается остаться в Германии, весь ее план по повышению его популярности, составленный на голом энтузиазме и интуиции, приобрел новое стратегическое значение для его будущего. Девушка увидела своей целью сделать все, чтобы немецкие клубы дрались за ее капитана, чтобы у него появилась возможность выбора. Воодушевленная этой идеей, Ася наскоро привела себя в порядок после полета, переоделась и отправилась за литовцем в их с Беловым номер на втором этаже.

Девушка постучала в дверь комнаты и, не дожидаясь ответа, открыла ее.

– Модя? – громко позвала она и вошла внутрь.

В помещении было тихо, только слышно было, как капает в ванной вода из плохо закрытого крана. Ася прошла сквозь темную прихожую вглубь комнаты и остановилась, дойдя до окна. Номер был точно такой же, как у них с Катей, – просторный, светлый, с новой мебелью и еще не выветрившимся до конца запахом свежей штукатурки. Недовольно поджав губы, девушка развернулась и уже собралась бежать на поиски Модестаса в общие комнаты здания, как дверь ванной открылась, и в прихожую вышел Сергей.

На нем было только белое махровое полотенце, обернутое вокруг бедер, а на коже были заметны капельки воды. Он молча прошел в комнату и остановился на пороге, не сводя с нее взгляда внимательных серо-голубых глаз.

Ася перестала дышать. Она старалась не смотреть на него, но взгляд не слушался, настойчиво цепляясь за его фигуру, куда бы она ни пыталась его отвести.

– Я… Модю ищу, – срывающимся голосом просипела девушка.

– Он убежал куда-то, – спокойным тоном ответил Сергей, – Посмотри в гостиной на этаже.

– Хорошо, – блуждая взглядом по комнате, ответила Ася и не двинулась с места.

Ей нужно было сейчас уйти, но она не могла пошевелиться, находясь под прицелом этого прозрачного взгляда. Он смотрел не на нее, а внутрь нее, пронизывая насквозь тонкую кожу, проникая в самые глубокие и темные уголки души, вытаскивая на свет все то, что она так старательно прятала от него и от себя. Если бы он отвел взгляд, хотя бы на секунду переключил свое внимание на что-то другое, она не упустила бы шанса сбежать. Но он продолжал смотреть, а она терять волю под его взглядом.

– Останови меня, – тихо сказал Сергей и направился к ней.

Ася смотрела, как он приближается, будто в замедленной съемке, как комната вокруг него расплывается у нее перед глазами, оставляя в фокусе лишь его одного, как пространство между ними наполняется плотным наэлектризованным воздухом, сокращаясь с каждой секундой.

Он подошел совсем близко, так что она смогла почувствовать запах его кожи, смешанный с ароматом банного мыла. Дурманящий, родной запах, заставляющий жадно всасывать воздух носом и ртом. Ей казалось, что если он до нее дотронется, то она перестанет существовать, разлетится на миллионы мельчайших частиц, навсегда растворится в атмосфере.

Ася молча смотрела на него, не в силах произнести ни звука.

Это так просто, сказать «нет». Всего три буквы, одно короткое слово.

Едва касаясь, Белов провел пальцами по ее ключице, прикрытой лишь тонкой бретелькой летнего платья, чувствуя, как все ее тело откликается мелкой дрожью на его прикосновение. Он поднялся выше, проводя рукой по ее гладкой шее, острому подбородку, нежному бархату щеки, по которой уже побежал тонкий ручеек первой слезинки. Он наклонился к ней ниже и слегка коснулся губами ее ресниц, снимая застывшие на них капли.

Ася растворилась в этом прикосновении, в его руках, в его запахе. Не было больше Аси Гречко. Не осталось ни силы, ни разума, ни мыслей, ничего, что составляло суть ее личности. Весь мир вокруг сократился до размера этой комнаты, вся ее вселенная сейчас состояла из одного человека. Ни прошлого, ни будущего, только он и его безграничная власть над ней.

Она поцеловала его сама. Обхватила руками шею и, притянув к себе, припала к его губам, нежно касаясь языка. Это было так желанно, так несбыточно, что почти больно. Зажмурив глаза, Ася целовала его так, будто пила из источника жизни, боясь расплескать драгоценные капли подаренного ей сокровища. Он отвечал ей, мягко проникая языком в ее рот, с каждым движением прижимая ее к себе все плотнее. Ася скользила руками по его спине, собирая ладонями капли воды, и чувствуя, как растет его возбуждение, упираясь ей в живот сквозь ткань полотенца.

Они оба знали, что им уже не остановиться. Слишком долго они себя сдерживали, слишком много сил потратили на возведение вокруг себя высокой стены, дающей лишь иллюзию защиты. Стены, которая рухнула за мгновенье, не выдержав одного единственного долгого взгляда.

Не спрашивая разрешения, Сергей медленно спустил бретельки с ее острых плеч и, несдерживаемое ничем, платье само упало на пол, обнажая перед ним ее хрупкое тело, прикрытое лишь белой полоской трусиков. Покрывая нежными поцелуями ее шею и плечи, он опускался ниже к ключицам, легко касаясь их губами, постепенно переключаясь на грудь, лаская языком твердеющие соски и заставляя Асю с тихим стоном выгибаться ему навстречу. Не давая ей опомниться, он подхватил ее на руки и бережно положил на кровать.

Она не сопротивлялась. У нее больше не осталось собственных решений, весь смысл существования сейчас сводился к одному – быть в его руках, принадлежать ему. Она откликалась всем телом на каждое трепетное прикосновение его губ, каждый его вздох, каждый взгляд.

Сергей не спешил. Снова и снова покрывая ее тело мягкими поцелуями, захватывая губами соски и опускаясь ниже к животу, он останавливался у кромки ее белья, лишь проводя языком по полоске кожи над ним. У Аси темнело в глазах от желания, но она не смела перечить ему, не решалась просить, лишь шире разводила бедра, инстинктивно открываясь навстречу любому случайному прикосновению.

Он склонился над ней, всматриваясь в ее помутневшие черные глаза, будто пытаясь разглядеть в них ответ на свой немой вопрос.

– Сережа, – еле слышно прошептала она, обхватывая его руками и скользя ладонями вниз по спине.

Этого тихого шепота, этого ласково произнесенного ею собственного имени, которого он так долго от нее не слышал, оказалось достаточно, чтобы полотенце полетело на пол, а вслед за ним и Асино белье.

Не отрывая взгляда от ее лица, он притянул ее к себе еще ближе и плавно вошел в нее. Ася шумно выдохнула и подалась бедрами вперед, принимая его в себя полностью. Он двигался медленно и нежно, заставляя ее стонать и извиваться под ним, чувствовать его присутствие каждой частичкой своего возбужденного тела. Их дыхание смешалось, ее кожа впитала запах его тела, и уже невозможно было различить, где проходит граница, отделяющая ее от этого мужчины. Время и пространство исчезли, оставляя лишь этот свет его искрящихся любовью глаз, эти ласковые прикосновения его натруженных рук, невесомые поцелуи, которыми он срывал стоны с ее раскрытых губ. Их тела сливались воедино, смывая горячим наслаждением всю накопленную боль и обиды, залечивая раны и очищая душу.

Ася протяжно застонала, чувствуя, как сладостные ощущения внутри становятся все пронзительнее, и выгнулась навстречу его участившимся движениям. Ее тело начало мелко подрагивать в предвкушении оргазма, пока, наконец, наслаждение не накрыло ее мощной волной, заставляя кричать и впиваться ногтями ему в спину, теряя ощущение реальности. Сжимая его плотным кольцом, она не оставила ему шансов, заставляя вздрогнуть от невыносимого удовольствия и резко выйти, изливаясь ей на живот.

Сергей склонился над ней и, ласково глядя на нее, убрал волосы с ее лица. В его взгляде было столько нежности и тепла, преданности и прощения, что у Аси сжалось сердце. Ей хотелось кричать ему о своей любви, благодарить за счастье, которое он дарил ей сейчас, но она молчала, не решаясь произнести главные слова и лишь не отрываясь, смотрела на его лицо, все еще хранившее отблеск пережитой страсти.

– Я знал, что так будет, – прошептал он, наклоняясь к ней ниже и почти касаясь губами ее лица, – Ни на минуту не переставал любить тебя, ни на минуту не переставал ждать.

– Сережа, прости меня, – еле слышно проговорила она, утыкаясь ему в шею и пряча от него подступившие слезы.

– Моя девочка, – прижимаясь к ней щекой, с улыбкой в голосе произнес Сергей.

Он приподнялся на коленях и вдруг резко подхватил ее на руки. От неожиданности Ася взвизгнула и вцепилась руками ему в плечо.

– Что ты делаешь? – пропищала она.

– Я тебя тут немного испачкал, – с улыбкой глядя на ее живот, проговорил Сергей, – Придется искупать!

– Ай, Сережа, не надо! – запротестовала Ася, пытаясь высвободиться из его рук, – Я сама!

Не обращая внимания на ее брыкания, Белов отнес ее в ванную комнату и поставил под душ. Теплая вода полилась по телу девушки, расслабляя напряженные мышцы, пока Сергей вспенивал ароматное мыло. Освещая всю комнату счастливыми глазами, она наблюдала, как его руки скользят по ее обнаженной груди и животу, бережно покрывая густой пеной каждый сантиметр кожи. Ася потянулась к нему за поцелуем, пользуясь тем, что сейчас они были на одном уровне, но он отстранился, пряча в усах улыбку.

– Ты меня отвлекаешь, – с нарочитой серьезностью произнес он, полностью отдаваясь процессу, и деловито добавил, – Ножку сюда поставь.