Текст книги "Ice Flower (СИ)"
Автор книги: Kisel_link
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 37 страниц)
Ася послушно поставила ногу на край ванны, позволяя ему намылить каждый пальчик на своей маленькой ступне, которая легко уместилась у него в ладони. Неторопливо и внимательно, будто это сейчас было делом его жизни, Белов обследовал каждый уголок ее тела, бережно омывая его теплой водой.
Смыв остатки мыла, Сергей завернул ее полотенце, словно ребенка, и на руках отнес обратно в комнату. Сев на кровать, он усадил ее к себе на колени и крепко прижал к груди.
– Не сердишься больше? – тихо спросил он.
– За что? – непонимающе посмотрела на него Ася.
– Ну, не знаю, чего-то там сама себе придумала… Мне показалось, что ты из-за Вики на меня злилась, решила, что я с ней встречаюсь… – лукаво прищуриваясь, проговорил Сергей.
– Белов, ты меня совсем за дурочку принимаешь? Вы похожи, как две капли воды! Я сразу поняла, что она твоя сестра! – округляя глаза, открещивалась от обвинений Ася, пытаясь выпутаться из полотенца.
– Ну-ну, – улыбнулся он, выпуская ее из рук.
– Вообще, что мы сидим? Нам на тренировку ехать пора, а ты не готов! – затараторила девушка, поднимая с пола свое платье, – А мне переодеться надо, а то помялось все.
– Никогда ведь не признаешься, да? – проговорил Сергей, подходя к ней и обнимая ее сзади.
– Если мы опоздаем, сам будешь с Гаранжиным объясняться, – строго проговорила Ася, прижимаясь к нему всем телом.
– Иди, переодевайся, – целуя ее в шею, сказал Сергей, – Я быстро в душ. Буду внизу через десять минут.
Ася резко развернулась и, сияя улыбкой, поцеловала его в губы. Радуясь тому, что удалось отвертеться от разговора, она проскользнула в измятое платье и поспешила из комнаты.
Едва выйдя в коридор и закрыв за собой дверь, она остановилась в растерянности, не веря своим глазам. Напротив двери в комнату, прислонившись спиной к стене, на полу сидел капитан, опираясь руками о колени. Он поднял на нее голову и молча посмотрел влажными покрасневшими глазами.
– Модя… Что ты тут… Зачем? – путаясь в словах, промямлила Ася.
– Вы даже дверь не заперли, – тихо проговорил литовец, – А твои стоны на весь этаж слышны. Любой мог зайти.
– Ты заходил? – боясь своего собственного вопроса, еле слышно проговорила она.
Модестас только опустил голову ниже, ничего не отвечая.
– Модя, ты не должен был, – с сожалением сказала девушка, присаживаясь напротив него на корточки и с опаской кладя ему руку на колено.
Капитан поднял на нее взгляд и протянул руку к ее лицу.
– Аська, ты такая красивая сейчас, – нежно касаясь ее румяной щеки, проговорил он.
Ася перехватила его руку у своего лица и поцеловала ее. Тяжело вздохнув, она селя рядом с ним на пол, повторяя его позу, и прижалась щекой к его плечу. Он наклонился и поцеловал ее в макушку.
– Ты пахнешь им, – тихо сказал он.
– А ты – собой, – с улыбкой ответила Ася, утыкаясь носом ему в плечо.
– Я знал, что так будет, – понуро произнес Модестас, – Это был вопрос времени.
– Сережа сказал то же самое, – задумчиво протянула девушка.
Дверь неслышно отворилась, и в коридор вышел Белов, окидывая взглядом сидящих на полу ребят и две пары поднявшихся на него влажных глаз.
– Выезжаем через пять минут, – тихо сказал он и пошел по коридору в сторону лестницы.
– Я не буду вам мешать, не волнуйся об этом, – проговорил капитан, глядя вслед уходящему другу, – Я хочу только, чтобы ты светилась вот так, как сейчас. Если для этого нужен Белов…
– Твое место никто не займет, – снова припадая щекой к его плечу, сказала Ася.
– Потому что я первый? – грустно усмехнулся Модестас.
– Потому что ты родной, – улыбнулась ему девушка.
Комментарий к Глава 30 Всем «Серёгаманам» страны и просто безумно влюблённым посвящается!
====== Глава 31 ======
Он был старше ее, она была хороша.
В ее маленьком теле гостила душа.
Они ходили вдвоем, они не ссорились по мелочам.
И все вокруг говорили: «Чем не муж и жена?»
И лишь одна ерунда его сводила с ума:
Он любил ее, она любила летать по ночам.
Машина времени “Он был старше ее”
Что такое счастье? У Аси Гречко никогда не возникало такого вопроса. С самого девства она знала, что основа счастья – это успех, самореализация, карьера, семья. Четыре кита, на которых держались ее жизненные ценности, и составляли суть ее устремлений. Шаг за шагом, она продвигалась к своей цели, ни минуты не сомневаясь в том, что там, в конце этого насыщенного, полного увлекательных событий и неожиданных поворотов, пути ее ждет оно – совершенное счастье. Оно уже было там, просто нужно было до него дойти. Ася так ясно видела его, что почти осязала. Эта уверенность всегда была внутри нее, наполняя смыслом каждое действие, каждое жизненно важное решение, защищая от непоправимых ошибок и снимая любую ответственность за некрасивые поступки. Все, что способствовало достижению целей – тщательно оберегалось, то, что мешало – безжалостно уничтожалось. Все остальное было для нее лишь досадной, ничего не значащей помехой, через которую легко перешагнуть, либо приятным украшением жизни, не имеющим ничего общего с ее настоящей сутью. Ничто не могло сдвинуть ее с намеченного курса, заставить хоть на секунду отвернуться от цели. Эта убежденность давала поразительное чувство свободы от условностей, людей, совести и сострадания. Она знала, что получит свое, что бы ни происходило вокруг. Потому что так воспитал ее отец, потому что так поступают Гречко.
Внезапно Ася обнаружила, что счастье уже здесь. Оно само пришло к ней, обогнав расстояние и время, застигнув врасплох и изменившись до неузнаваемости. Но это было оно, она чувствовала это всем телом и душой.
Оказалось, что счастье – это лежать рядом с ним на узкой односпальной кровати и, вжимаясь носом в его обнаженное плечо, с шумом вдыхать запах его кожи. Это беззастенчиво, с осознанием своего полного права, разглядывать его, когда он читает книгу, сосредоточенно бегая взглядом по строчкам, будто не замечая собственной красоты, которая заставляет ее задыхаться от восторга. Счастье – это исполнять все его невысказанные желания, любыми способами стараясь вырвать из его груди сдержанный глухой стон, который моментально отдается сладким спазмом внизу живота. Счастье – это не думая, не анализируя, не сомневаясь и не о чем не сожалея, быть с ним здесь и сейчас, всем своим существом проживая, пропуская через себя каждый подаренный им судьбой момент близости.
Ася расцвела на глазах. В ней появилась та неуловимая томность взгляда и внутренняя наполненность, которая и отличает женщину от девочки-подростка. Исчезли суетливость и угловатость, уступая место осмысленной женственности и чувственности. Глаза сияли, щеки окрасил нежно-розовый румянец, уголки губ приподнимала едва уловимая улыбка, походка и все движения стали более плавными, размеренными. Эти перемены красили ее, делая взрослее и еще увереннее не только в глазах окружающих, но и в своих собственных.
В ней появилась какая-то новая энергия, интерес к жизни во всех ее проявлениях. Асе хотелось во всем участвовать, везде успевать, всем помогать, хотелось, чтобы все были счастливы так же, как она. Она не пропускала ни одного мероприятия в Интердоме, месте для совместного досуга и общения команд из разных стран, с завидным упорством пытаясь затащить туда своего нелюдимого возлюбленного. В Доме журналистов Ася уже знала почти всех по именам, каждый день получая все новые и новые приглашения на праздники, встречи, интервью для своих подопечных. Если оставалось время, девушка даже посещала тренировки баскетболистов, которые раньше ее не особо интересовали.
До открытия Олимпиады оставалась неделя, и Гаранжин составил для команды оптимальный, на его взгляд, график занятий – ровно столько, сколько нужно, чтобы набрать максимальную форму перед стартом соревнований и не выдохнуться раньше времени. Сборная СССР по баскетболу была, пожалуй, единственной советской командой, по распоряжению тренера игнорировавшей утреннюю зарядку. Ребята вставали позже остальных, спокойно завтракали в пустой столовой, проводили первую силовую тренировку. Затем следовал обед и отдых. Во второй половине дня шли занятия на площадке, которые играли ключевую роль в условиях новых неопробованных спортивных арен. У баскетболистов было достаточно времени на адаптацию, отдых, сон и психологическую подготовку.
Стоя за спиной тренера на новой баскетбольной площадке олимпийской деревни, Ася внимательно вслушивалась в его указания игрокам, с интересом узнавая для себя все новые и новые тонкости профессионального баскетбола. Ребята отрабатывали броски с прохода и штрафные, и не у всех дело шло гладко.
– Сашка, мягче и выше бери! – кричал Гаранжин, всплеснув руками после очередного неудачного броска Белова.
Следующим бросал Жар, снова мимо.
– Жар, ты смотришь куда бросаешь? – возмутился тренер, провожая гневным взглядом понуро опустившего голову игрока.
– Что это с ними? – скорее самой себе, чем Гаранжину, сказала Ася.
– Кольца новые, жесткие – потирая шею, тихо проговорил Владимир Петрович, – Приноровиться надо.
Следующим проход к кольцу совершил Сергей. Несколько уверенных шагов, высокий прыжок и мяч опустился в корзину, даже не задевая кольца. Не меняя выражения спокойного сосредоточенного лица, Белов по привычке едва заметно кивнул сам себе и прошел обратно к концу шеренги товарищей по команде.
– Твоя работа? – пряча ухмылку, строго спросил тренер.
– А что я-то? Он же попал! – возмутилась Ася, уставившись в спину Гаранжину.
– Он летать снова начал, – оборачиваясь на девушку, загадочно проговорил Владимир Петрович, – А я уж думал, что все, перегорел парень.
Ася ничего не ответила, только улыбнулась, слегка наклонив голову набок.
– Ну, смотри у меня, если теперь Паулаускас играть перестанет, – сурово глядя на нее, сказал тренер.
Но литовцу это не грозило. Выйдя к кольцу, он сделал несколько выпадов в стороны, обводя воображаемых соперников, и играючи забросил мяч в кольцо одной рукой, даже не отрывая ног от паркета. С хитрой ухмылкой на губах он пробежал площадку и встал в конце шеренги за Беловым.
Гаранжин только покачал головой, провожая литовца внимательным взглядом.
Отработав броски, спортсмены собрались вокруг тренера перевести дух, попить воды и выслушать замечания. Пока тренер распекал игроков, рассказывая им, откуда у них растут руки, Ася украдкой подала Сергею полотенце, получив в ответ ласковую усатую улыбку. Модестас подошел к стоящему рядом сними на полу ящику с бутылками воды и, заглянув внутрь, разочарованно хлопнул крышкой. Ася протянула ему свою бутылку, которую она вытащила оттуда в самом начале тренировки, не подозревая, что у немцев даже вода строго подотчетна. Капитан благодарно кивнул, задерживая на ней теплый взгляд и обхватывая ее пальцы, держащие бутылку, всей пятерней.
Ни один жест, ни один взгляд, ни один поворот головы не укрылся от тренера, продолжающего инструктировать игроков. Закончив разбор ошибок, он отпустил баскетболистов в раздевалку, проводив взглядом идущих плечом к плечу и активно что-то обсуждающих Белова и Паулаускаса, и внимательно посмотрел на Асю.
– А теперь что? – разводя руками, возмутилась девушка.
Владимир Петрович пристально смотрел на нее, пытаясь за нежным румянцем щек и холодным блеском черных глаз угадать признаки надвигающейся на его подопечных грозы. Сумбурные, быстро меняющиеся отношения этих троих были для него словно пороховая бочка, готовая в любую минуту разорвать в клочья результат всей его многомесячной работы со сборной. У них снова что-то поменялось, но он не мог понять что. И это пугало, заставляло пристальнее наблюдать за ними, в противной самому себе манере лезть настойчивым взглядом в чужую личную жизнь. Единственное, промелькнувшее на мгновение в голове, логическое объяснение этой витающей в воздухе нежности было противоестественным и аморальным, не желающим укладываться в советском сознании тренера.
– Я даже знать не хочу, что у вас там происходит! – разражено воскликнул Гаранжин и пошел следом за спортсменами.
А происходило действительно странное. Ася была готова к всплеску злости капитана, к очередной стычке между ним и Беловым, к безумной литовской ревности, оскорблениям и презрению с его стороны. Она бы огорчилась, но ни капли не удивилась, если бы Модестас полностью прекратил всякое общение с ней, ограничиваясь лишь ядовитыми взглядами и ехидными колкостями в ее адрес. То, что он с такой легкостью и без единого упрека принял ее выбор, оставляло ее в полном недоумении. Он все время был рядом, ни словом, ни взглядом не укоряя ее, оставался все таким же ласковым и добрым, будто она не предала его в очередной раз, будто не принесла его в жертву своему неконтролируемому притяжению к другому мужчине.
Они много времени проводили вместе. Подстегиваемая чувством вины, Ася пуще прежнего принялась за продвижение капитана, усматривая в повышении его популярности залог будущего успеха литовца в немецкой баскетбольной лиге. Каждую свободную минуту девушка таскала Модестаса по интервью и фото-сессиям, с энтузиазмом знакомилась в Интердоме со спортивными агентами, бережно собирая их визитные карточки, которые могли когда-нибудь пригодиться капитану. Литовец покорно следовал за ней, исполняя все указания и общаясь со всеми нужными людьми, не оказывая никакого сопротивления ее кипучей деятельности.
По вечерам он часто где-то пропадал, давая им с Беловым возможность провести время наедине, но даже когда ближе к ночи возвращался и заставал Асю в их комнате, это не создавало никакого дополнительного напряжения. Он только смотрел на нее преданными теплыми глазами, не высказывая ни слова неодобрения.
После обеда в один из тренировочных дней, когда распорядок сборной уже устоялся, и все вошли в нормальный рабочий ритм, Ася с шумом ворвалась в комнату к ребятам:
– Сережа, ты здесь? – с порога позвала она, с громким хлопком закрывая за собой дверь.
– Тсс.. – зашипел на нее комсорг, приподнимаясь на кровати, – Модя спит.
Пройдя на цыпочках в комнату и оглядев огромную фигуру мирно сопящего капитана, Ася улыбнулась и запрыгнула на кровать Сергея, оседлав его сверху. Она наклонилась к нему и, влажно поцеловав его в шею, нежно прошептала:
– А мне вот совсем не хочется спать.
– Ася, ты что творишь… – улыбнулся ей Белов, наблюдая, как ее маленькие ручки проворно забираются к нему под футболку.
– А что? – плотнее прижимаясь к нему бедрами, невинно проговорила девушка, – Надо пользоваться моментом. Ты же говорил, что когда начнутся соревнования, нельзя будет.
– Не лучший момент ты выбрала, – косясь взглядом на соседа, тихо сказал Сергей.
– Он же спит, – ответила Ася, задирая на мужчине футболку и припадая губами к его груди.
– Нет, Асенька, так нельзя… – нехотя отстраняя ее и опуская ткань, проговорил Белов.
– Ну, ладно, – с легким разочарованием в голосе, ответила девушка, выпрямляясь, – У меня все равно особо нет времени.
– Интересно, и чем это ты так занята, – закидывая руку за голову, с интересом произнес Сергей, – Почему тебя, кстати, на обеде не было? Я уже волноваться начал.
– Ты не представляешь, как мне повезло! – воскликнула Ася и, наткнувшись на укоризненный взгляд комсорга, приложившего палец к губам, продолжила показательным шепотом, – Я ходила в Дом журналистов, и кого ты думаешь, я там встретила? Это просто невероятно!
– Лорда Майкла Морриса? – усмехнулся Белов.
– Нет, он еще не прибыл, – не усматривая в вопросе Сергея шутки и вполне допуская возможность своего будущего знакомства с новым президентом Международного олимпийского комитета, серьезно ответила Ася, – Я встретила Фридриха! Парня, который работает на телевидении! Помнишь, мы в Эссене познакомились?
– Не помню, – ответил Сергей, с улыбкой всматриваясь в ее светящееся лицо.
– Ну, не важно, – торопливо проговорила девушка. – Ты представить себе не можешь, как это здорово! Фридрих снимает в Олимпийской деревне сюжет о жизни спортсменов накануне соревнований, о том, как идет подготовка и все такое. Он будет транслироваться по федеральному каналу, на всю Германию! Здорово, да?
– Да, очень. А ты причем? – не понимал комсорг.
– Я записала Модестаса, – гордо ответила Ася, – Они снимут, как он совершает пробежку и делает зарядку. Ну, и скажет пару слов о том, как ему комфортно тут живется.
– А почему не меня? – усмехнулся Сергей.
– Ты и так звезда мирового уровня, – без всякой иронии, заявила Ася.
С этими словами она слезла с Белова и аккуратно присела на край кровати капитана.
– Не будешь же ты его ради этой ерунды будить? – приподнимаясь на локте, недоуменно произнес Сергей.
– В сценарии ничего не сказано о том, как советские спортсмены дрыхнут вместо того, чтобы готовиться к состязаниям, – с лукавым прищуром сказала девушка и, наклоняясь к литовцу, провела тонкими пальчиками под его покрытым вчерашней щетиной подбородком, – Модя, просыпайся!
Капитан только едва заметно улыбнулся, продолжая размеренно сопеть.
– Так ты его не разбудишь, – улыбнулся Белов, – Ты не знаешь, как он крепко спит?
– Не знаю, – искренне ответила девушка, и уже более настойчивым движением потрясла его за плечо, – Модя, вставай!
Модестас улыбнулся еще отчетливее и, не просыпаясь, вдруг широким движением закинул руку ей на шею, резко прижимая ее голову к своей груди.
– Мышонок мой, – неразборчиво пробубнил он слипшимися губами.
– Ай, ты чего? Отпусти! – воскликнула Ася, вскакивая на ноги, и пытаясь выдернуть свою голову из-под тяжелого бицепса капитана.
От ее крика и раздающегося с соседней кровати хохота комсорга, который больше не мог спокойно наблюдать за этой картиной, литовец, наконец, проснулся. Освободив девушку и сев на кровати, он с недоумением смотрел на ее нахмуренное лицо и веселящегося друга.
– Вы чего? – протирая заспанные глаза, спросил он.
– Ничего! – обиженно ответила Ася, протягивая ему футболку с гербом СССР, – Вставай, у нас с тобой дела есть!
– Какие? – лениво натягивая одежду, протянул Модестас.
– Какие надо, – грубо ответила девушка, – Давай быстрей! Я вечно должна тебя тут ждать?
Улыбка постепенно сползала с лица Белова, пока он наблюдал, как под Асино ворчание капитан послушно встал и оделся в выбранную ею одежду.
Ася оглядела стоящего перед ней литовца с ног до головы и недовольно поджала губы.
– Такое изобретение человечества, как расческа, не встречалось тебе на пути? – ехидно проговорила она, укоризненно глядя на его растрепанные волосы.
Модестас оглядел комнату в поисках этого нехитрого устройства и, не обнаружив ничего похожего, пригладил волосы пятерней. Ася закатила глаза и подтолкнула его к кровати.
– Сядь, – резко сказала она и, обернувшись к комсоргу, пропела нежным голосом, – Сережа, у тебя ведь есть расческа, правда?
– Тебе не кажется, что ты слишком разошлась? – смиряя ее суровым взглядом, Белов протянул ей свою расческу, – Смени тон!
– Я как-то не так попросила? – осторожно сказала она, испуганно глядя на комсорга и не понимая, чем могла задеть его.
– Не со мной, с ним! – холодно проговорил Белов, кивая на капитана.
Ася вспыхнула и отвернулась к Модестасу, который сидел перед ней на кровати. Часто дыша и сгорая от стыда за это неожиданное замечание, она принялась расчесывать ему волосы, ловя на себе доверчивый взгляд теплых преданных глаз капитана. Наверное, Сергей ждал, что она сейчас должна извиниться перед литовцем, но она не могла заставить себя раскрыть рта, давясь чувством вины и обиды одновременно.
Ася сама не замечала, как с каждым днем становилась все более резкой с Модестасом. Его неподдающаяся ее пониманию мирная реакция на свое новое положение в ее жизни, полное и безоговорочное его принятие, сводили ее с ума. Ей было бы легче, если бы он распсиховался, нахамил ей, может быть, даже ударил, любым способом дал понять, насколько ее поступок ужасен. Словно преступник, не получивший заслуженного наказания за свое деяние, она интуитивно искала его, сама провоцируя капитана на эмоции. Не получая отклика, она только сильнее раздражалась, давясь собственным чувством вины и ощущением полной безнаказанности, которое развязывало руки для еще большей грубости.
– Готово, – тихо сказала Ася, закончив превращать взъерошенный хаос на голове капитана в аккуратную прическу советского спортсмена, и мягко провела ладонью по его щеке, надеясь заменить этим жестом извинения.
Модестас улыбнулся и, поймав ее руку, прикоснулся к ней губами. Ему не нужны были ее извинения, он был рад уже тому, что ее гнев угас сам, не повернувшись против него.
Ася со вздохом развернулась к Белову.
– Мы пошли. Верну его к тренировке, – проговорила она и, наклоняясь к комсоргу и дотрагиваясь до него носом, добавила вполголоса, – Сереж… Не сердись на меня, пожалуйста.
– Я не сержусь, я удивляюсь, – серьезно глядя на нее, ответил Сергей, но все-таки поцеловал, – Не задерживайтесь.
Ребята в молчании вошли в лифт. Ася встала возле двери, а Модестас за ее спиной. Она чувствовала затылком его взгляд.
– Извини меня, – наконец, выдавила из себя девушка, не оборачиваясь на капитана.
– Я не обиделся, – ласково проговорил Модестас и, забираясь ей под волосы, положил большую теплую ладонь ей на основание шеи.
Ася закрыла глаза, чувствуя, как по коже побежали мурашки. Она знала, помнила, что раньше следовало за этим жестом, таким невинным, но одновременно очень доверительным и интимным. Яркой вспышкой в голове пронеслось воспоминание, как он надавливает рукой сильнее, резко прижимая ее лицом к стене. Как грубо раздвигает ей коленом ноги на ширину плеч, забираясь свободной рукой под юбку, обдавая горячим дыханием и рыча на ухо что-то на литовском. Как она жадно ловит ртом воздух, теряя сознание от его напора и собственного возбуждения, пока он властными пальцами проникает в нее, заставляя стонать и просить большего.
Лифт дрогнул, остановившись на первом этаже и возвращая Асю в реальность. Стряхнув с себя воспоминание, она вышла в холл корпуса, на ходу надевая большие солнечные очки и пряча за ними светящиеся непристойным масляным блеском глаза.
Вечером Модестас допоздна засиделся в общей гостиной, несколько раз проиграв в шашки прыгунам в длину, которые в этом деле оказались неожиданно подкованными. Вернувшись в свой номер, он застал там идиллическую картину личной жизни своего друга.
С застывшей на лице улыбкой Белов неподвижно лежал на своей кровати, а у него на плече, удобно устроившись и прижавшись к мужчине спиной, беззвучно спала Ася. Капитан замер на пороге, не зная, уйти или остаться.
– Она уснула, – извиняющимся тоном проговорил Сергей, ласково глядя на спящую девушку, – Я сейчас отнесу ее к ней в комнату.
– Не надо, – тихо отозвался Модестас, подходя к своей кровати и снимая футболку, – Мне не мешает.
Сергей молча посмотрел на него, пытаясь понять истинные мысли друга.
– Она такая красивая, да? – присаживаясь напротив нее на корточки и убирая прядь волос с ее лица, проговорил капитан, – Маленькая, беззащитная… Даже не верится, что может быть другой.
– Она такая и есть, – улыбнулся Сергей, проводя рукой по ее волосам, отчего они снова упали на лицо, заставив Асю поморщиться сквозь сон.
Модестас усмехнулся своим мыслям и продолжил, обращаясь к Белову, но глядя на девушку:
– Знаешь, я ведь звал ее тогда поехать с нами в Грузию. Так ждал этой поездки, мечтал, что она будет вот так у меня под мышкой спать, калачиком свернувшись.
Капитан тяжело вздохнул, опуская глаза.
– Она отказалась. Сослалась на свою практику, но я думаю, она из-за тебя не поехала. Боялась встречи. Может и лучше, что не поехала.
– Модя, ты как? – осторожно спросил Сергей.
– Нормально, – отходя к своей кровати, отозвался Модестас, – Правда.
Он погасил свет и лег в постель, мечтательно глядя в потолок.
– Здесь даже пахнет приятнее, когда она тут, – с улыбкой сказал капитан.
– Даже запах твоих кед перебивает, – усмехнулся Белов.
– Кто бы говорил, – хмыкнул в ответ капитан и повернулся на бок, – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – ответил Сергей, накрывая Асю одеялом и ближе прижимая к себе.
Утром Белов проснулся от женского крика, переходящего в визг.
– Кто тебе позволил? – вопила Ася, вся красная от злости.
– Я не смотрел! Сколько раз повторять? – злобно рычал в ответ капитан.
– Да? – язвительно воскликнула девушка, – Может мне показалось?
– Я просто открыл глаза одновременно с тобой! – оправдывался Модестас, – Что ты скандал из-за ерунды устраиваешь? То же мне, королева! Было бы на что смотреть!
– Вот и не смотри больше, понял? Не смей даже подходить ко мне! – орала Ася, все больше заводясь.
– Эй, эй, ребята, вы чего тут устроили, – вскакивая с постели и, на всякий случай, обхватывая руками девушку, которая, казалось, уже готова была броситься на литовца с кулаками, воскликнул Сергей.
– Вот и Сережу разбудил. Это ты виноват! – сверля капитана злобным взглядом, прошипела Ася и добавила капризным голосом, доверительно глядя на Белова, – Представляешь, я просыпаюсь и вижу, что он на меня смотрит.
– И что? – не понял Сергей.
– Как это что? Ты не знаешь, как это неприятно, когда на тебя смотрят, пока ты спишь! – возмутилась девушка.
– Не знаю, если я сплю, то мне все равно, кто на меня смотрит, – пожал плечами комсорг.
– В любом случае, я с ним больше в одной комнате не останусь, – не найдя поддержки, Ася вновь устремила гневный взгляд на литовца.
– А я с тобой тем более! – выпалил капитан, – Даже в одном городе не хочу с тобой находиться!
– Успокаивайтесь, давайте, – целуя ее в щеку и бросая красноречивый взгляд на друга, отеческим тоном проговорил Белов, – Ничего страшного не произошло.
Ася высвободилась из рук комсорга и нервно оглядела комнату в поисках своих вещей. Не найдя ничего, она встряхнула волосами и направилась к выходу. Задержавшись на секунду возле Модестаса, она слегка наклонила голову в его сторону.
– Когда ты прощения приползешь просить, я тебе тоже самое скажу, – сквозь зубы процедила девушка, не глядя на него, и фурией вылетела за дверь.
Модестас устало выдохнул и сел на кровать, опираясь локтями о колени и запуская пальцы в волосы.
– Почему ты позволяешь ей так с тобой разговаривать? – спокойно спросил Сергей, пристально глядя на литовца.
Капитан с недоумением поднял на него глаза. Он был готов к тому, что комсорг будет отчитывать его за то, что он посмел смотреть на его спящую девушку, но не к тому, что он будет на его стороне.
– Я не знаю, – промямлил литовец, – Я, наверное, должен попросить у нее прощения.
– Модя, не смей! – в недоумении глядя на него, воскликнул Белов, – Она же совсем тебе на шею сядет.
–Ты не понимаешь! Я виноват, я, правда, смотрел! – надрывно ответил Модестас, поднимаясь на ноги.
– Ну и что? Подумаешь, посмотрел! – продолжал надеяться на здравый смысл друга комсорг.
– Нет, она будет злиться на меня, – устремляясь к двери, быстро проговорил капитан, – Я так не хочу, не могу…
Модестас догнал Асю у двери в ее номер, когда девушка безуспешно пыталась вставить ключ в замочную скважину, злясь и ругаясь на немецкие замки.
Она обернулась на него и зло усмехнулась.
– Что, уже? Я думала, ты хотя бы минут десять выдержишь.
– Аська, прости меня, – низко опуская голову, еле слышно проговорил капитан, – Я не буду больше смотреть. Хочешь, вообще не подойду больше к вам с Серегой. Попрошу другую комнату себе. Ты только не злись на меня.
Ася тяжело вздохнула и подняла голову на литовца. Он подошел к ней совсем близко, явно желая, но, не решаясь, обнять. Модестас упирался рукой в стену за ее спиной и жался к ней почти всем телом, как замерзший котенок, будто и не был в два раза больше ее.
– Ладно, забыли, – нехотя проговорила девушка, – Иди ко мне.
Предложение было скорее номинальным, потому что они и так уже стояли тесно прижавшись друг к другу. Ася обняла его одной рукой за талию, слегка поглаживая по спине, и через секунду уже утонула в его стальных объятиях.
– Тише ты, раздавишь, – пропищала она ему в грудь.
– Мышонок мой, – стискивая ее еще сильнее, помурлыкал капитан.
С трудом освобождаясь от его железной хватки, Ася картинно поправила и до этого растрепанную прическу.
– Ты помнишь, что у нас сегодня вечером встреча с Клаусом? – деловито произнесла она.
– Помню, в семь часов, – с готовностью отозвался Модестас.
– В восемь, Модя, – закатывая глаза, произнесла девушка.
– Как скажешь, – улыбнулся литовец.
– Иди, у тебя тренировка скоро, – тихо сказала Ася, мягко отталкивая его, – Не хватало еще, чтобы Сережа на меня рассердился из-за тебя.
– Я ему скажу, что мы помирились! – отходя к лестнице, с улыбкой проговорил капитан.
Ася улыбнулась ему и кивнула, снова вставляя ключ в замок, который на этот раз поддался сразу.
Об этой встрече Ася договорилась еще в Москве. Эрик Клаус, с которым она познакомилась на фото-сессии для немецкого женского журнала еще в прошлом году в Эссене, сам написал ей письмо с предложением поучаствовать в новом материале для издания. К Олимпиаде они готовили большую рубрику, посвященную спортсменам из разных стран. Эрик горел желанием, чтобы Советский Союз представлял именно Модестас Паулаускас, журнал с фотографиями которого, разошелся рекордным тиражом.
На первой встрече они должны были обсудить подробности и необходимости в присутствии капитана не было, но Клаус так настаивал, так просил, что Ася не нашла в себе сил отказать ему в удовольствии провести вечер в обществе литовца. К тому же она сочла, что для Модестаса это будет неплохим опытом общения с немцами.
Ровно в восемь вечера они прибыли в небольшой ресторанчик у самой границы олимпийской деревне, где Эрик уже ждал их за широким дубовым столом, уставленным огромными кружками пива и разнообразными местными деликатесами.
– Хо-хо! Дорогие мои! – кинулся им навстречу немец, обнимая Паулаускаса, как родного, и мельком целуя Асе руку, – Проходите, присаживайтесь! Я уже все заказал для вас! Угощайтесь!
– Мы еще кого-то ждем? – поинтересовалась девушка, оглядывая четвертый прибор на столе, когда они расселись по местам.
– Да, это сюрприз для вас, Айс, – расплываясь в довольной улыбке, промурлыкал Клаус, – С минуты на минуту сюда прибудет мой шеф, хозяин нашего журнала и просто очень интересный человек!
– Неужели такому важному человеку может быть интересно наше скромное общество? – кокетливо вскинув бровь, проговорила Ася.
– Мы давние друзья, – ответил Эрик и, бросая восхищенный взгляд на капитана, с аппетитом уплетающего сосиски, добавил, – К тому же я сумел вас качественно презентовать!
– Я не сомневалась в ваших способностях, – улыбнулась Ася, делая глоток пива.
– А вот и наш четвертый гость! – подскакивая на ноги, воскликнул немец и устремился к входу в ресторан.
