Текст книги "Перигелий (СИ)"

Автор книги: katsougi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

Орочимару взмыл последним и почти отстал, так как у него не было летучего газа в лёгких. Зато он сразу набросился на Итачи. И когда успешно внёс сумятицу в ряды сражающихся неизвестно кого и неизвестно ради чего, исчез из поля зрения. Едва Дейдара вспомнил о нём, огляделся и увидел далеко быстро уменьшающийся силуэт драпающего во все лопатки дракона. Орочимару времени зря не терял. Дейдара рявкнул, привлекая к тому же факту внимание сородичей. Оглянулись оба, но не погнались, а всё так же продолжали сжимать тиски.

– Пусти! Меня! – вопреки ожиданиям, снова совсем не человеческим голосом воззвал Наруто.

– Хитрый лис! Хотел меня обдурить?! Ха! – вскинул голову Дейдара в готовности к яростной схватке.

– Борись, человек, – призвал его мигом вернувшийся Итачи потухшим голосом. Дейдара заинтересовался его интонацией. Только от мощной волшбы, которая высасывает все силы, можно ощутить такую смертельную усталость. Да ещё Орочимару своими коготками и зубками помог.

– Борись со своим демоном. Не дай ему взять верх, – продолжил Итачи уже не таким мёртвым голосом.

– А, Учиха проснулся, – усмехнулся Дейдара. – Поблагодарить не хочешь?

– За что? – тут же последовал встречный вопрос.

Вот гад! Он собственное спасение воспринял как само собой разумеющееся. Дейдара рыкнуть хотел и освежить ему память, как вмешался Мадара:

– У нас нет времени на конфликты. Пейн не в силах сладить с демоном, почуявшим воспитателя.

Наруто рычал демоном, Дейдара только посмотрел на него и заложил вираж. Вместе, как будто чётко отработанными движениями, они пошли на снижение. К Пейну, пока ещё удерживающему бьющегося внутри сферы лиса. Все его тела оставались неподвижными. Он не вступал в сражение, полагался на товарищей, которые отлично выполняли свою работу.

Саке не слинял, как Орочимару, сразу же внеся неразбериху, чтобы исключить преследование. Он остался хотя бы просто потому, чтобы не поступать как он. Да и бежать ему было некуда: сам же брата искал. Только когда на него накинулось всё сразу, Саске налётчиков не поддержал, а бросился было на помощь. Старые привычки сказывались. Всё, к чему привык Саске в детстве – это стоять за свою семью. А казалось, он не раздумывая бросится на Итачи и прикончит его в дуэли. Как свежи оказались воспоминания и детские привычки, как будто законсервированные и вдруг вырвавшиеся на свободу.

– Так ты всё-таки беспокоишься за своего брата? – отметила это Темари вслух, когда он остановился, ибо под ноги ударило взрывом. Он только отскочить успел и продолжал смотреть, как Орочимару терзает его брата. Впрочем, никто бы не позволил им просто продолжать. Да и обстановка удручающая. Саске по сторонам взглядом мазнул и сразу дошло, что тут назревает. Куча государств собралась. И это всё не мирные жители, прибывшие обменяться опытом или товарами. Везде сверкало оружие, везде напряжение. Но не было организованности, будто уже до их появления тут что-то серьёзное произошло. Хотя, учитывая драконов, это и неудивительно.

– Это я его должен убить, – машинально ответил Саске. Сам не знал, насколько правдивы его слова. И не представлял, что случится, когда они с Итачи встанут лицом к лицу.

Он нагнулся подобрать наполовину зарывшийся во вспаханную боем землю меч, сжал пальцы на рукояти. Сердце барабанило, жар давил. Саске ощущал себя отодвинутым в сторону. События стремительно развивались без его участия. Тут даже сестра наместника никакой роли не играла.

– Подожди, – она живо очутилась рядом, за руку схватила, под локоть, стиснула до боли, – что ты задумал?

– А что, не видно? – он продемонстрировал клинок.

– Нет, ты открыто скажи, для кого он предназначен?

Если бы Саске знал. Но он счёл нужным ответить, излучая превосходство. Он-то хоть сразу вооружился, а она так и стоит, как будто голая посреди поля боя, и в ус не дует. Беспечная женщина.

– Оглянись, сестра наместника Темари, – предложил он вполне мирно, – что ты видишь?

Она оглянулась:

– Нууу… – замялась.

И тут до Саске начало доходить. Кажется, он слишком привык к магической яме.

– Саске, – она тоже вела себя смирно, не буянила и не пыталась ткнуть носом в его недогадливость, – ты же кудесник.

Как будто напомнила. И руку подняла, согнув её в локте, кисть перед лицом остановилась, а на оттопыренном пальце вспыхнул синий огонёк, тут же умчавшийся ветром.

Саске больше не зацикливал на ней своего внимания и спорить не стал, выгораживая свою заторможенность. Кого угодно из реальности вырвет, когда такое происходит. Он бы не задумываясь волшбу применил, если бы какая опасность прямо перед носом возникла. И он всё ещё тревожился за Итачи.

Итачи пропал из поля его зрения. Наверняка израненный. Он и до схватки с Орочимару выглядел не ахти. Что-то с ним приключилось. Быть может, ещё раньше с кем-то повздорил, а может – Мадара упоминал о волшбе, отправившей их сюда – это так заклинание на него подействовало, уйму сил высосало, Итачи ещё оправиться не успел, а тут такое. После сильных чар всегда слабость накатывает. После них бы хоть минут пять посидеть опомниться, а порой не получается. В итоге возникает эффект ослабленного самочувствия. Оно восстанавливается, и довольно быстро. Но в этот промежуток времени всегда кажется, что ты даже руки поднять не можешь. В бою это чревато, поэтому каждый кудесник ищет ту необходимую паузу. А Итачи сразу из чар в зубы к дракону.

Тем не менее, Саске не выпустил клинка из руки, прыгнул в сторону самой густой свары. Следом за ним Темари, словно остерегала. Вместе они двумя стрелами между разными отрядами промчались, останавливая битву, которая только на панике и завязывалась. Когда мало соображаешь, необдуманно начинаешь противостоять любому противнику. А здесь противник тот, у кого форма другого цвета. Только они с Темари убедились, что боя снова не вспыхнет, ибо обе стороны перешёптываться между собой начали, так же вместе рванули дальше.

– Услышать бы, из-за чего всё это, – Темаря явно что-то глодало. И неслабо так. Саске даже повернулся к ней, ждал продолжения, которое немедленно последовало. – Как лицо, глубоко погружённое в политику, я вижу только одно объяснение, – она хмурилась, чем становилась даже жутковатой. Силу её Саске видел и мог представить, какие она способна нанести разрушения, не говоря уже о случайных человеческих жертвах. Она бы и дракона сумела завалить, если бы поднапряглась. – Узумаки Наруто – лицо государственной важности. Я, – взгляд на Саске, – ты извини, конечно, но по статусу я тоже выше тебя.

– Знаю, – только и швырнул он, уже догадываясь, о чём она скажет.

– Тревога, поднятая в моей стране и в твоей из-за пропажи двух важных персон, в которой замешаны драконы. Кроме того, один из драконов напал на столицу и разгромил её часть. Отсюда непонимание, страх и, в конечном итоге, недоверие. А недоверие целой страны выражается в готовности защищаться. Уж не знаю, как тут дальше повернулось, только все прилегающие к границам наших государств страны пришли с оружием сюда, – она пальцем в землю ткнула.

– Осталось только выяснить, как и почему настоящие силовые структуры это не предотвратили, – закончил за неё Саске.

И тут им стало не до разговоров. В центре что-то произошло. Саске сразу на Итачи подумал, дёрнулся в ту сторону, но уже взял себя в руки, уже чувствовал, как волшба бежит по его каналам. Стоял и с силой стискивал рукоять меча, ничего вокруг не замечал. И прикосновения Темари тоже. Грохот, не чета обычному бою, которого не получится даже от армии баллист, выстреливших одновременно, тряхнул землю, выбивая у разрозненных отрядов возгласы всевозможных оттенков. Саске удержал свой только потому, что крепко стискивал зубы. Да и то упустил какой-то глухой стон, скрывшийся за общим шумом. Темари даже не заметила. И хвала богам, а то сочла бы за незрелого мальчишку. Зато Саске уловил её вздох, больше такой же приглушённый вскрик, произнесённый с закрытым ртом. Ей было наплевать, кто как отреагировал на происшествие или какими звуками проявлял свои слабости, потому что она тоже прекрасно знала – добром это не кончится.

Из центра в небо взвились прозрачные огненные всполохи. Только они не оторвались и не погасли в небе, сменяясь на другие, а продолжали извиваться. Странный огонь. Если к нему прикоснуться – превратишься в пепел на месте. Саске нутром чуял сильную волшбу. Она как будто угнетала саму суть кудесника. Она заставляла отступать и предостерегала. Саске не поддался назревающей панике где-то глубоко внутри него. Зато остальные поддались, простые смертные. Большинство бежало прочь, наверно, те, кто лично видел, что там случилось.

– Я должен быть там, – сказал Саске и не получил никакого ответа. Темари первая с места дёрнулась, как будто исчезла. Саске, чувствуя, что одному будет в разы тяжелее, может быть, даже проявится та глубинная паника, ибо красоваться не перед кем, рванулся за ней, настигая в последний момент. Ещё миг – и было бы поздно, он бы ни за что не отыскал её среди тысяч бегущих или замерших на месте людей. Солдаты превращались в безумцев. Армии окончательно пали духом и рассыпались. Никто уже не хотел воевать за чьи-то идеалы. Каждый вспомнил о собственной жизни. То, что происходило, уже не являлось обычным международным конфликтом. Это была общая беда.

Саске не успел сообразить, что это было, когда рухнул ничком, как подкошенный. Болело всё, словно с него живьём кожу содрали. Он опомнился, когда катался по земле, крепко прижав ладони к глазам. Боялся, что их выжгло. Снова забыл о волшбе, а как вспомнил, сразу же пробежался врачебными чарами и не обнаружил в себе смертельных ран. Потом он о Темари вспомнил. Ей повезло меньше, она лежала прямо здесь, в двух шагах, и задыхалась, выгибаясь вверх с широко распахнутыми глазами. Волшба металась над ней оранжевыми всполохами. Не человеческая волшба. Это тот самый огонь, до сих пор летающий длинными нитями над полем. Саске, больше, не мешкая, ударил своей волшбой, снося сосредоточившиеся чары прочь. Только тогда Темари расслабилась. Саске показалось, что она в беспамятство упала, а она снова глаза открыла и попыталась встать. Саске не мешал ей. Видел, что лучше бы немного полежать, но ситуация до сих пор не располагала к расслабленности. Сквозь боль и слабость она села на подпалённой траве, упираясь рукой в землю. Её волосы тоже слегка подпалило.

– Ошалеть, – произнесла она, – если бы зазевалась на миг – кранты.

И Саске понял, что она смогла защититься. На неё пришёлся направленный удар, случайный удар, а Саске только отбросило его зачарованной волной. Но если только от ветерка такой эффект, как должно быть гадко тому, кто попал. Саске тут же убедился насколько: в стороне лежал мёртвый солдат, прожарившийся до хрустящей корочки. Воняло горелой плотью. Ещё чуть подальше – ещё один труп, но не такой опалённый.

– Темари, – Саске притих, чувствовал себя странно, – какой силой ты обладаешь?

– Завидуешь? – она не вкладывала никакого смысла в свой обидный вопрос.

– Вот ещё, – тут же избавился от сочувствия Саске. – Хочу убедится, что с таким прикрытием, как ты, смогу добраться до эпицентра.

– Настоящий рыцарь, – усмехнулась она. И снова в её интонации не было ничего обидного.

Наруто очнулся от сильной боли во рту. Горели дёсны. Казалось, зубы выдирают живьём, безо всяких обезболивающих настоек. Щипало язык, вокруг мокро. Не просто слюна, а как будто во рту кровь накопилась и вот-вот польётся наружу.

Второе, что осознал Наруто – это свою неудобную позу и, что хуже, действие, посреди коего застыл изваянием. Он не помнил ничего с того момента, как демон снова обратился к нему и внезапно проник в самое нутро. Не рвался на свободу, как делал обычно. Они оба видели, как небо разорвало молниями, быстро превращающимися в чёрные дыры, вместе помнили, как драконы вознеслись в небо. Наруто тогда в стремительном рывке вскочил на сложенные под корпусом лапы Дейдары, успел в последний миг, чтобы не остаться здесь в одиночестве. Лис тоже это понимал и направлял его действия, позволял видеть чётче и дальше. Потом они вместе с ним сидели на удобной перекладине из громадных пальцев, вопреки ожиданиям, даже по истечении какого-то времени совсем нежёстких. Потом мир поменялся – и давление демона изнутри стало в разы выше. Лис рвался наружу вместе с Наруто, захватывая его сознание и пожирая заживо. Лис нуждался в нём, ибо – Наруто чуял – если бы вырвался один, его тотчас же пленили бы снова.

А теперь Наруто застыл в полусогнутой позе, всеми зубами вцепившись в лапу дракона. Сжимал челюсти с такой силой, что каждый зуб сводило. Или вообще их нет уже, выпали, ибо с нечеловеческой хваткой он пытался выдрать кусок мяса не у кого-нибудь, а у настоящего дракона, той самой громадины, которая приводит в ужас окружающих, и которая смогла поймать сильнейшего демона.

Наруто опешил, а потом перепугался. Святотатство же! Он поспешно расцепил зубы, от чего стало в тысячу раз больнее, слёзы из глаз брызнули, а он не останавливался, пока не почувствовал свободу. Скулы тоже болели. От этой боли Наруто дышал часто и через рот, чтобы хоть как-то всё это унять. Вокруг него полыхало огнём, который ничего не поджигал.

– Очнись же, Наруто! – взывали к нему со всех сторон.

Все стояли поодаль, так же замерев на местах. Никто не торопился совать ему в рот палки, чтобы как рычагом расцепить зубы. Все были просто в ужасе: и свои, все знакомые лица, и незнакомцы в форме разных расцветок. Он чуточку приподнялся, сквозь горящий кокон огляделся и спросил не своим голосом:

– А чего вы все здесь?

Смутно осознавал, что они больше не в пепельной пустыне. А если так, то волшба должна бы вернуться.

Из-за спин людей выглядывали драконы. Никто не двигался, смотрели кто с любопытством, кто с благоговейным ужасом. А потом до Наруто дошло: он же дракона за ноги кусал! Свидетельством чему была сильная боль в челюстях. Если кусал лис, то и зубы он стискивал со своей демонической силой, не учитывая, на что способен обычный человеческий организм.

Дракон действительно стоял перед ним, бледный, как будто матовый, яркой расцветки. На его шкуре в месте укуса образовались две полукруглых полоски – след от зубов. Они медленно заполнялись кровью, чересчур медленно, как будто с неохотой. Кровь очень тёмного оттенка, почти чёрная, почти неживая, тут же превращающаяся в сгустки, омерзительной горкой налипающие по краям ран. Потом она снова текла и снова останавливалась горкой. Судя по всему, это был не простой человеческий укус, ибо сам Наруто вряд ли прокусил бы крепкую чешую. Он провёл по зубам языком и обнаружил четыре торчащих клыка: два сверху и два снизу – отнюдь не человеческих. Длиннющие, едва рот мог закрываться, а там, где они врезались под губы, чувствовалось что-то лишнее. И с этим арсеналом Наруто кинулся на самого дракона. Он мельком на руки глянул в догадке и увидел такие же удлинившиеся ногти. Даже не ногти уже, а что-то, приобрётшее стальную крепость и остроту наточенного клинка. Наруто уже не был собой. Он сам становился демоном. Он видел дальше и в других спектрах и испытывал такой прилив сил, что самому жутко становилось. Он мог бы махнуть хвостом и сбить с ног всех этих смешных людишек и дракончиков. Стоп! Что? Хвостом? Он почувствовал, как бушующее вокруг него пламя приобретает определённый порядок. Оно не было пламенем в прямом смысле. Это были девять бестелесных хвостов, окутывающих его коконом.

Потом он, пока остальные ждали развязки, не вмешиваясь, вернул взгляд на окровавленную лапу дракона. Кровь уже начинала падать на землю такими же сгустками, какими останавливалась на краю раны. Оранжевая лапа медленно переходила в такое же бледное оранжевое тело, потом шею и наконец в голову. Весь дракон, исхлёстанный хвостами, оставляющими после каждого прикосновения свежие рубцы, стоял над Наруто и просто смотрел на него, вниз, не чувствуя ни капли боли, судя по его такому же неживому взгляду. Это и был тот знаменитый некромант, о котором говорили другие. Лидер Драконата и сильнейший из них.

И Наруто решил его покусать.

– Мммм… – промычал он нечленораздельное, постепенно превращающиеся в слова, тоже не своим голосом, с оттенком интонации злого гения. – Больно?

Ему не должно быть больно. Дракон стоял, вцепившись в тёмный шар под лапой. Прижимал его к земле, уже наполовину вмуровав его. Пустой шар – Наруто сразу это подметил, потому что был неплохим кудесником и видел предметы, содержащие волшбу.

– Ты очнулся, воспитатель демона? – грозно прорычал мёртвый дракон.

– А что, не похоже? – огрызнулся он и тут же укорил себя за невежливость.

За него думал демон. Не целиком, а где-то наполовину. Наруто снова хотелось впиться в мёртвую плоть, теперь уже в горло, и вырвать из него кусок мяса вместе с позвонком, а потом броситься в наблюдающую толпу и расшвырять её по сторонам, и скрыться наконец с глаз долой. Он жутко устал и всё ещё боролся с демоном внутри себя.

– Как ты освободился? – прорычал дракон, опуская голову с тёмной бороздой через всю морду. По краям борозды уже запекалась знакомая мёртвая кровь.

– Освободился? – бестолково переспросил Наруто.

Бешенство душило его. Он хотел броситься прямо сейчас, пока доступны глаза, такие неестественные, серые, с расходящимися от зрачка кругами. Но Наруто понимал, что это не его чувства, и сосредоточился на усмирении демона. Он веки опустил и бросился в бой с собственным монстром, от чего лис заревел в негодовании, но постепенно затихал. Наруто в последние годы много учился у хороших наставников. Его готовили к власти над демоном, а не к сотрудничеству.

– Наруто! – вперёд вырвалась Сакура.

Он не остановил битвы с лисом, смутно осознавал происходящее, но узнавал лица: вот Сакура, чуть подальше наместник Цунаде, стояла и хмурилась в сторонке, как и все остальные, не представляя, что можно сделать. Ещё подальше – его товарищи из Нижних Злыдней. А совсем далеко – знакомая чёрная морда в маске на полголовы. Золотого дракона Наруто не увидел. Он снова сомкнул веки и сосредоточился, бил разбушевавшегося демона, грозящего всеми способами, но отступающего в его тесную клетку в сознании Наруто. Только там он утихомирился и припал к полу, но не переставал угрожающе рычать. Только тогда Наруто позволил себе свалиться на землю без сил. И боль навалилась вся сразу, особенно в челюстях. Как бы от такого героического укуса вообще все зубы не выпали. Но волшбой можно достичь такого результата, что все человеческие законы оставались далеко позади. Он был почти уверен, что зубы у него останутся целыми, но есть он не сможет ещё долго, если это не будет что-нибудь мягкое, что не надо жевать.

– Наруто! – снова услышал он над собой. В этот раз голос Цунаде. – Ты в себе?

– Ну не в тебе же, – буркнул он.

– Ах ты несносный мальчишка!

– Госпожа Цунаде… – другой голос, желанный. Сакура вмешалась и остановила немедленную расправу за дерзость самому влиятельному лицу государства. – Подожди, госпожа, дай ему очухаться.

Наруто очухивался, но медленно, лис никак не хотел забирать обратно свои зубы и когти, а хвосты всё так же подметали траву, но уже стали совсем эфемерными – он не чувствовал их прикосновений. Один из них – Наруто это сам видел – насквозь прошёл через человеческое тело и не оставил никаких ран. Только после этого он успокоился, но не настолько, чтобы совсем расслабиться. Ждал наказания. А уж за укушенную лапу дракона явно никто не похвалит.

– Ты помнишь, что произошло? – приступила Цунаде, отлично представляя причины такого его неадекватного поведения.

Наруто заставлял себя смотреть на неё, не отводя другого, внутреннего взгляда от притаившегося демона в клетке, и так же заставил себя ответить:

– Помню только, что зачем-то начал кусаться, – неловко.

– Но ты всех тут перебаламутил, – встряла Сакура, вырастая перед глазами. – Сначала расшвырял драконов, потом кинулся на сражающийся отряд, походил по нему, как конь, затем оббежал округу и разрушил все укрепления, повалил участок леса, когда гнался за одиночным беглецом. А когда подоспели остальные драконы, ты бросился от них в другую сторону, по пути разбрасывая всех, кого встретил по пути. А затем просто прыгнул и… и…

Тогда он и вцепился в драконью лапу, когда тот перед ним препятствием вырос и попытался остановить. Явно ведь выше метил, в глотку, но то ли промазал, то ли крылатый больно вёрткий был. Дракон всё ещё нависал над ним и помалкивал, тоже ждал развязки.

– Не знаю, как ты ухитрился сосредоточить демона в себе, но войну ты точно остановил, – наконец-то Цунаде с одобрением, от души, шлёпнула Наруто по плечу. Ему показалось, что она его вывихнула, даже поморщился от неожиданной боли. Долго ещё у него всё болеть будет. Демон прошёлся по всем нервным окончаниям и потрогал каждый внутренний орган, ничуть не мучаясь совестью.

– Войну? – совершенно растерянно переспросил Наруто. – Какую войну?

Тут он оглянулся вокруг ещё раз, повнимательнее рассматривая форму и нашивки на ней. Как есть армейские мундиры. То есть, тут, пока его не было, назревал настоящий конфликт? Самый что ни на есть настоящий? Тот, в итоге которого море крови и куча костей?

В сторонке мялась группка в алом, уже без мечей и копий. Лучшее, что у них осталось – это ножи, и то если они входят в комплект экипировки. Чуточку слева – такие же озадаченные военные в синей форме, с громадной белой вставкой на груди, как раз там, куда бы её вшивать не следовало, чтобы товарищи кровь не сразу заметили и боевой дух не упал. Ещё левее – зелёные мундиры. Не как листья, а чуть приглушённого, болотного оттенка. У этих даже акинаки сохранились. Не у всех, правда, но к бою они, пожалуй, подготовлены лучше предыдущих отрядиков. Справа красовалась группа из Нижних Злыдней, такая же потрёпанная, как и большинство. Знакомые лица. И все они просто стояли и таращились на невидаль, даже не помышляя искать оружие на случай непредвиденного сражения. Да и не нужно им оружие – все поголовно кудесники. Простых солдат, небось, позади оставили. Или по тактике им положено было там находиться, на задней позиции, чтобы меньше жертв было. Волшба действует на расстоянии, а пехота – лицом к лицу. Ещё правее торчал наместник Песчаных Колобков. Наруто как его узнал, так и хотел с приветственной речью броситься. Только быстро осознал, что это крайне неуместно. Эмоциональный порыв – это ребячество. Тут думать надо и загадывать далеко вперёд. Гаара и бровью не повёл, не показал, что вообще заметил Узумаки Наруто. Только как тут не заметить, если он оказался в центре внимания. А позади всей этой разношёрстной толпы стояли драконы. Какие-то пришибленные, как будто измельчали: крылья сложили, шеи вытянули, оставляя туловища за полосой народа. Или позиция у них просто такая невыгодная, что первым делом в глаза как раз человеческая толпа бросается.

Наруто стало крайне неловко. Он не представлял, что сказать в такой ситуации, но на помощь пришёл дракон. Тот самый дракон, которого Наруто вместе с демоном укусил. Он голову ещё ниже опустил, почти касаясь земли, так, чтобы Наруто ему в глаза посмотрел. А Наруто не хотел ему в глаза, ибо жуткие они были, безжизненные и неестественные.

– Ты пришёл в себя, кудесник? – спросил дракон.

– А? А, ага, – Наруто обе руки протянул к его ране, из которой продолжали толкаться сгустки чёрной крови с алым оттенком, и пару раз провёл по больному месту, а дракон снова никак не показал, что ему больно. Наруто, словно извиняясь, водил и водил, размазывая кровь.

– Хватит! – наконец не выдержала Цунаде, совсем рядом очутилась, чуть на морду дракону не наступала. – Что ты себе позволяешь!

– А что? Напортачил – исправлю! – машинально ринулся Наруто в защиту.

Цунаде и не думала винить его за драконью рану:

– Смотреть противно! А у тебя руки все в этой… – взгляд на дракона, что перевёл взгляд на неё. И не скажешь, что гадость. Цунаде только брезгливо поморщилась и отодвинула акт драконоедства в сторону. – Ты что с демоном сделал? Что даже Пейн не смог удержать его.

Наруто снова не совсем понимал. Вообще-то, с демоном он ничего не делал. Это изголодавшийся по воле лис с ним что-то сделал. А поди докажи. Без веских доказательств не поверят. У Наруто всегда это слабой стороной было – сбор доказательств. Он больше на голос полагался и на действия.

– Полагаю, демон приобрёл дополнительную силу, когда воспитатель приблизился к нему, – видя замешательство Наруто, приступил мёртвый покусанный дракон. – Существует некий лимит расстояния, в котором демон и воспитатель стоят выше всего остального.

Чего? То есть, если Наруто скоординируется с демоном как следует, они и целую армию на раз-два снесут? Он хотел было уже спросить, но его опередила Цунаде:

– Про лимит я ничего не знаю. Демон и прежде показывал чудеса силы, когда вырывался из власти сильнейших кудесников. Но вот чтобы проявлял свои хищнические порывы – это вообще нонсенс. Демон же, а не зверюга лесная!

– Слыхал? – раздался из группы кудесников знакомый голос. Наруто не сразу связал его с лицом, но точно знал, что они в хороших отношениях. – Ты больше драконов не ешь, а то во вкус войдёшь. На пару с демоном-то охота всё попроще.

Наконец толпа оттаяла, зароптала. Шутка про поедание драконов возымела успех, прозвучала сигналом расслабиться. Но и признаков возобновления военных действий Наруто не заметил.

– Да не ем я... – провоцировали. Наруто заставил себя замолчать. Не время для шуток. И чего этот юморист такой смелый? Тут и Цунаде собственной персоной, и Гаара, тоже не последний человек.

– Так, всё, прекратили! – к мёртвому дракону приблизился красный дракон в броне. – Ненавижу тратить время впустую. Пейн, как организуем собрание?

Но лис, всё ещё чуявший опасность для своей свободы, и не думал останавливаться на достигнутом. Когда окружающие позволили себе расслабиться и духом, и телом, он снова ринулся вперёд, срывая замки вместе с дверями. А Наруто только-только ощутил опору под ногами… под собственными… под наблюдением товарищей, представителей других государств и драконов, все как один таращившихся на виновника неразберихи; едва приземлился последний из драконов чуть позади человеческой толпы, а Цунаде начала красивую речь толкать, демон сделал свой особенный ход. Он поднялся, с болью вырываясь из тела воспитателя. С рёвом, затмившим всю округу, невзирая на сопротивление. С целью умчаться в любом направлении, лишь бы подальше от опасного соседства. Он лишь на миг замешкался, когда Наруто начал бороться с ним. Но никто и ничто не могло удержать демона, объятого стремлением сбежать из окружения. Даже опытный воспитатель порой не справлялся с такими амбициями. Демон на то и демон, чтобы в разы превосходить силу человеческую. Порой они рвут тело носителя в клочья. Этот приём тварей был занесён в архивы лет тысячу назад. Как последний рывок, последний день в жизни, когда уже нечего терять. Полный отчаяния и страха, единственного ведомого демонам, он вкладывает в свой рывок все силы разом, концентрируя их на создании портала прямо сквозь человеческое тело.

Лис метнулся и вырвал из груди Наруто рык. На мгновенье глаза Наруто стали алыми, полыхающими огнём, а потом изо рта кровь брызнула. В последний миг успел защитить свою человеческую оболочку от фатального разрушения, но в итоге опустился на оба колена и руки в землю упёр. Как беспечно было рассчитывать на согласие демона и его желание спрятаться в теле носителя. Наруто не слышал отдельных голосов, коими наполнилась толпа. Все звуки соединились в один. Демон сбегал. И поймать его на этот раз будет очень сложно – Наруто это нутром чувствовал. В последний миг, всё ещё борясь с девятихвостым уже за собственную жизнь и мешая ему дырявить его сознание и тело, Наруто крепко ухватил его за два хвоста и дёрнул. Демон, не ожидающий такого, отлетел назад, увлекая воспитателя за собой, опрокидывая его навзничь. Потом он махнул всеми хвостами разом, грозно рыча и уже растеряв от неожиданного поступка маленького человечка добрую половину своего азарта, и отшвырнул Наруто прочь. Наруто помчался с заметным ускорением, рискуя сломать спину при ударе обо что-нибудь твёрдое. Да и вообще всмятку разбиться, а он снова зарычал, уже по-человечески, и сильнее хвосты в ладонях стиснул. Рывок получился внушительным. Демон сам не удержался. Отлепился от земли всеми лапами и сам взлетел в воздух, дёрнув Наруто обратно, чуть не выворачивая ему руки, и по большой дуге промчался над головами снова охнувшей толпы и вздёрнувших морды вверх драконов. Ни один из них не успел подняться в небо.

Лис сам становился беспомощным, когда летел, переворачиваясь брюхом кверху, болтая лапами, которым не за что было зацепиться. Напрасно он выпускал когти и искал для них опору. В воздухе трудно её найти. Только птичка порой мимо пролетит. И то это опора сомнительная, особенно для демона. Тут разве что блохе раздолье. В итоге лис шмякнулся всем телом о землю, выбивая из неё фонтан пыли и песка, оставляя в поверхности внушительную вмятину, повторяющую контуры его тела. Каждый палец отпечатался, каждый коготь, и девять борозд хвостов. Семь извивающихся, ибо при соприкосновении сожгли дёрн и верхний слой корней, и две прямые, за которые цеплялся Наруто.

Наруто тоже не удержался. Он больше не лежал на спине. При стыковке демона с землёй его снова подбросило, но хвостов он не выпустил, пролетел несколько шагов и остановился, столкнувшись с твёрдой преградой, ударился лицом, показалось, что все зубы таки вышибло. Он даже плеваться и взвыть нормально не мог, вся кровь так и хлынула в горло. Он давился и сучил ногами, ибо руки были заняты. Но одними ногами с непривычки встать трудно, а тут ещё голова раскалывалась, как будто череп раздробило. Но если бы в самом деле раздробило, он бы не ощущал такой чудовищной боли.

– Наруто! – привёл его в чувство крик знакомым голосом.

Внутри всё разрывалось от последнего рывка демона, который, казалось, в нём сквозную дыру проделал, в горле хлюпало. Наруто сам задыхаться начал, из носа брызнуло красненькое, а он всё лежал. Когда голос Сакуры привёл его в себя более-менее, он осознал, что пора как-то положение менять, поэтому шагнул коленями вперёд. Поза замечательная, задом кверху, а он всё шагал и шагал, пока в позвоночнике боль не обострилась. Теперь черёд менять положение передней части туловища, но сдвинуть её хоть на миллиметр оказалось слишком больно. Рот был забит чем-то твёрдым, тем, во что он врезался и уже готов был подумать на камень. Благо, лис ещё не очухался, только подниматься начал, тряся головой, даже не рычал больше – так шокирован был. Наруто пожелал ему всей той боли, что чувствовал сам. Он разрывался от этой боли и всё равно не остановился. С рычанием, снова человеческим, словно оно силы придавало, Наруто приподнял корпус, упёрся в землю локтями и повис в нелепой позе. И лишь потом начал соображать, что же за препятствие ему не позволило долететь до ближайшего леса и превратиться в искромсанный кусочек кровавого месива.