Текст книги "Перигелий (СИ)"

Автор книги: katsougi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)

Грозный взгляд по сторонам. Курьеры потупились, пальцы в руках замяли, дружно, как один. Тогда Хиаши снова инициативу взял:

– Это, конечно же, причина немаловажная, будь это на самом деле. Быть может, и я сам бы взбунтовался против такого режима. Но кто же кидается в бой, не разузнав как следует ситуации? Это либо какая-то уловка, либо недостатки правления. А если второе, то не завидую я народу, который под руководством таким живёт. Тут и лишения всякие, и нищета, и коррупция процветают.

– Вот и проверим, когда их на диалог вызовем, – Цунаде пришла к выводам и скомандовала. – Итак, вы, – указала на только что прибывших докладчиков, – отдыхать шесть часов. Чтоб никого из вас на ногах до того времени не видела. Но прежде позвать ко мне ещё толковых солдат, которым можно важную мисси доверить, и кто не струсит при виде угрозы тысячной армии. А ты, – ткнула в Хиаши, – будешь составлять доклады, которые наши посланцы и озвучат соседям. Говорить будут с расстояния. Никто нас за такую предосторожность не осудит, если сами за оружие схватились. Остальные будут готовить отряды к непредвиденным нападениями, – она обвела советников, что собрались послушать, но не речи толкать, предоставили всё это тем, кто постарше. Они закивали. Ребята тоже все толковые, справятся.

– А что с Гаарой делать будем? – напомнил Хиаши.

– Гаарой я сама займусь. Вроде не похоже, чтобы они тоже к чему-то готовились. Может быть, он сюда позагорать приехал – вон какое солнце жаркое. И не печёт заживо, как у них там.

– Неужто курьером поедешь, госпожа? – ужаснулся один из советчиков. – Как можно?!

– Так что мне теперь, в глухих стенах отсиживаться? – она грудь выпятила, чем ещё выше казаться стала, заговорила снова с угрозой. – Гаара – человек рациональный. При каждой встрече он мне это неизменно доказывал. Да и стал бы он морочиться по поводу зарезанной свиньи, если б не хотел мирные времена удержать?

– Так он же с армией…

– Мы тоже с армией. И что? Кого мы атаковать собрались?

На сей довод возражений не нашлось. Группка зашевелилась. Чтобы подогнать их всех, Цунаде рявкнула:

– А ну выполнять! Разведчики – спать и не тяфкать! Хиаши – берись за перо! А вы, – чуточку помедлила, прежде чем к остальным обратиться, – проследите за гарнизоном. Чтоб готовы все были, да со стороны б не выглядело, что мы готовы.

Все разом развернулись и по местам побежали. Благо, никто не запнулся и не придал ситуации нотку абсурда своим падением.

Гаара еле-еле продрал глаза с рассветом. Тяжко в полевых условиях, хоть и отстроили домик. Домик… Одно название – домик. Весь в щелях. На вид-то таким не выглядел, а спать невозможно, не кутаясь в одеяло с головой. Жарко, а что делать? Если просто лечь, комары заедят. Гаара не знал, что не свете бывает столько комаров. Или они тут сконцентрировались, со всех стран собрались, чтобы кровушки наместницкой отведать.

Гаара сперва сумничать хотел, выставил непроницаемую защиту, а когда на неё вместо комара натолкнулся один из подопечных с громким «ой!», пришлось спешно её снимать, выслушивать, потом опять ставить. Вторая попытка проникновения выглядела уже умышленным злодеянием. Третья – настоящим вторжением. Гаара сдержался, но перестал ставить волшбу, так и мучился всю ночь.

А спозаранку, едва он глаза сомкнул, к нему в покои помощник ворвался и завопил что есть мочи:

– Беда, наместник! Разведка-то принесла весточку, что соседние государства к битве готовятся!

– Ты чего орёшь? – удивлённо-шокированно спросил Гаара первым делом, пока ещё в себя не пришёл.

– Ну так это ж… враги.

– Где враги? – Гаара начал вникать. Соседние государства? – Что? – совсем проснулся он. – Соседи армии к границам привели? Кто?

– А все, господин.

– Как все? Я думал, тут только наместник Цунаде. Но она не с войной.

– Да нет же! Она как раз мирная, а остальные оружие наточили, строй собрали, вот-вот а атаку пойдут. Перво-наперво кавалерией. Кони больно у них горячие, в бой так и рвутся.

Гааре мгновенно не до сна стало. Он даже одеться толком не успел, накинул жакет, да в штаны вчерашние влез – в таком виде и ринулся к собравшимся соратникам, выяснить подробности и посмотреть на карте, кто где стоит, и послушать, что думают его полководцы.

Небо ещё только-только посветилось у самого горизонта, самое время нападать, пока противник посапывает в своей постельке. Да не тут-то было. В армии Гаары никто не спал. Наверняка и у Цунаде тоже.

Он присоединился к группе обсуждающих, что кругом встали возле карты, расстеленной на столике. Так и тыкали туда, по несколько раз в каждое обозначение, и спорили между собой. Как Гаару увидели, расступились и сначала начали:

– Вот в чём дело, наместник, – произнёс военачальник и тут же пальцем в самую жирную отметку ткнул, – думаем мы тут и никак к согласию не придём. Вот в этой точке сосредоточилась тяжёлая артиллерия, а вот тут, – он палец перевёл, – кавалерия. То же самое и с этой стороны, – он показал на границу другую. – Если с обеих сторон нападут, страну Песков в клещах стиснет. А союзных злыдненцев только с одной стороны. Невыгодное положение, как ни посмотри.

– Так что, они и впрямь готовят синхронный удар? – сразу вывода потребовал Гаара. Ни к чему время терять на повторные дискуссии. Раз военные обсудили, значит так и есть.

– Мы только в одном никак не сойдёмся: кого они вперёд пошлют: артиллерию или конницу?

– Артиллерию, разумеется, – тут же предположил Гаара и сам пальцем ткнул в артиллеристскую точку сперва с одной стороны, потом с другой и прочертил траекторию, попутно выкладывая свои домыслы. – Если наши отряды сразу баллистами рассеять, они получают преимущество. А пока конница скачет, они ещё пару залпов осилят. Нам уже не до организованности будет. Кто где стоит, тот там и встал в строй. Ну, разумеется, если мы ещё спим, – пояснил он сразу. – А на самом деле как?

– Все на местах, господин, – заверил военачальник. – Если ни у кого сомнений не осталось, то не лучше ли нам первыми ударить?

– Это против мирного договора, – покачал он головой. – Вот если они начнут, тогда и мы получим право отбиваться, а потом и в отместку, в лоб идти. До этого – никак.

– Ну так преимущество же потеряем, господин! – военачальник чуть не плакал – так его распирало негодование, хотел тотчас же в бой ринуться, а законы не пускали.

– Ты мне тут солдат не смущай, – строго постучал пальцем по столу и по карте Гаара, как в назидание маленькому ребёнку. – Мы будем действовать законным путём. А чтобы врасплох никто не застал и потери свести к минимуму при ударе, всех послать делать укрепления. Деревья – есть, – взмах в сторону леса. – Лопаты выдать, чтобы рвы копать да насыпи поднимать. Добро и арсенал отодвинуть дальше в тыл, оставить только всё самое необходимое, чтобы, не дай бог, не засыпало.

– Вот-вот! А я что говорю! – обратился к собравшимся военачальник помельче. – Нельзя очертя голову-то. В современном мире нужна дипломатия, а не варварство. Хвала небесам, из дикарей мы давно выросли.

– Ты меня не путай тут, – пригрозил ему пальчиком главный военачальник.

– А ну молчать! – распорядился Гаара. – Если задача всем ясна – живо выполнять. И чтоб к обеду…

– Наместник Гаара! – к ним в обсуждение ворвался солдатик без особого звания. Только-только с лошадки соскочил, в поводу вёл. Она, бедолага, аж запыхалась.

– Чего животинку мучаешь? – машинально осадил его пыл Гаара, а внутри сдавило от предчувствия. Не станет курьер так надрываться, если дело не чересчур срочное. – Ну? – грозный взгляд. – Докладывай. Что там случилось?

– Мы только что на границе объезд делали. А со стороны гарнизона наместницы Цунаде…

– Что? – Гаара не сдержался, перебил. – Только не говори, что она тоже договор ни во что не ставит.

– Нет, не в том дело, господин, – яро замахал головой курьер. – Там эти… их разведчики к самой границе подошли, остановились и…

– И? – поторопил Гаара.

Докладчик помялся от неловкости и закончил:

– Они белыми штанами машут. Встали в ряд человек десять и машут-машут. Туда-сюда. Шест длинню-у-ущий взяли.

– Чего? – Гаара озадачился. – Чем машут?

– Штанами, мой господин. Белыми, – и уточнил, будто это жуть какое важное известие. – Подштанниками.

– А чего им надо-то?

– А кто знает. Меня сразу к вам послали, а они там поговорить решили, выяснить.

Кружочек командующих зашушукался. Белый флаг – это понятно, это знак капитуляции. Но никто же не отрицает, что это знак также и к переговорам.

– Да это же оскорбление нашего наместника и государства! – наконец очнулся один из собравшихся. – Как можно штанами-то! Ну хоть бы тряпицу какую нашли.

– А может, у них ничего, кроме штанов не нашлось, – предположил Гаара, готовый сам туда мчаться и выяснять на месте. – Да и флаг – это… как-то… прямолинейно.

– Но штаны! – выпалил главнокомандующий и треснул кулаком по столу.

Гаара представил того бедолагу, который при пробуждении штанов не обнаружил. А то из них и вытряхнули, когда искали.

– Да кто ж на войну тряпки-то таскает? – ещё сильнее засомневался он в происходящем, в собственных доводах и, вообще, в собственном разуме.

– Но штаны…

– Да что ты заладил! Штаны-штаны… Не хотят люди полезную вещь в расход пускать. А вырвешь из них клок – кто ж их наденет?

Все замолчали, озадаченные не меньше Гаары. Даже не самим докладом курьера, а доводами наместника. Всех запутав и запутавшись сам, Гаара подвёл черту, чтобы сдвинуть ситуацию с мёртвой точки:

– Ладно, неважно. Белое, что бы оно ни было, знак к переговорам, а не к боевым действиям. Я сейчас же еду туда лично и разберусь, что там происходит. А вы, – обвёл всех широким жестом, – остаётесь здесь следить за постройкой укреплений

– Но господин, как можно! А вдруг там кудесники какие сильные?

– А я что? Слабый, по-твоему?

– Никак нет, но всё-таки риск это напрасный.

Гаара только рукой махнул в ответ и нашёл компромисс:

– Я возьму с собой, – потом он обратился к курьеру. – Сколько там человек, говоришь?

– Десять! – козырнул вестник.

– Возьму с собой девять телохранителей, – как ни в чём не бывало продолжил Гаара, – и выясню, что они от нас хотят.

– А если провокация?

– Если провокация, сразу назад отойду, пока меня прикрывать будут, – резко остановил все возражения Гаара. – А отряд потом подтянется. В двух шагах же всё, в самом-то деле!

Военачальник долго хмурился, цокал языком, думал, аж желваки на скулах ходили, а потом к курьеру обратился:

– А точно поблизости отряда-то никакого нету? А ну как в кустах затаились?

– Да нет там никаких кустов. Площадка ровная, как стол, – подчеркнул жестом курьер.

– Стало быть. Специально они ту площадку выбрали, – ухватился Гаара. – Переговоров хотят, а не битвы.

– Но наместник…

– Всё! – он сделал самый грозный вид, на какой был способен. Таким видом он добрых три четверти просителей отваживал. А сейчас и на более важных персонах испробовал.

– Ладно, – наконец сдался военачальник, плечи опустил как в бессильи. – Только телохранителей я тебе сам подберу.

– Ничего не имею против. Я собираться. Нельзя же перед переговорщиками в таком виде показаться, – Гаара руки расставил в стороны и продемонстрировал свой растрёпанный образ. Потом, не дожидаясь больше никаких реплик, развернулся и быстрым шагом двинулся к дырявому домику.

====== 15 ======

Цунаде первая поднялась из-за стола с расстеленной на нём картой, когда внушительный отряд всадников въехал в лагерь. Сейчас крупные отряды вообще вызывали подозрения, а тут ещё в расположенной части, посреди, можно сказать, поля боя. Солнце ещё только золотило верхушки деревьев, а все до единого на ногах были, кроме тех, кого Цунаде насильно спать отправила. Более того, распорядилась, чтобы сонный отвар выпили, дабы не дёргаться из-за каждого шороха. Как враг нападёт, всех поднимут. А пока следовало сохранять привычный порядок и поддерживать атмосферу спокойствия, проявить доверие к сторонам, которые участвовали в подписании мирного договора, даже если сами те стороны его больше соблюдать не намерены.

Отряд неторопливо рысил прямо к главной палатке. Вместе с Цунаде стоял Хиаши и так же сосредоточенно наблюдал, приложив руку ко лбу козырьком, ибо гости шли с солнечной стороны. Чуть погодя, они вместе узнали прибывших.

– Госпожа Цунаде, – первым заговорил Хиаши на случай, если она по какой-то причине этого не разглядела, – к нам, стало быть, сам наместник Гаара пожаловал в сопровождении свиты.

Свита успешно перемешалась вперемежку с отрядом из Нижних Злыдней. Ехали неспеша, не нервничали, а то песчаники своего главу обступили бы со всех сторон и продыху не давали. А то и вовсе не поехали, передали бы послание на словах.

Чуток не доезжая до Цунаде с её свитой, живо собравшейся подле своей градоправительницы, отряд дружно с сёдел пососкакивал. Старшие по званиям поводья подчинённым отдали. С Гаарой только трое из его свиты последовали, да парочка злыдненских с ними. Но первым делом следовало позаботиться о спокойствии обеих сторон. Цунаде нахмурилась и сходу поинтересовалась:

– Ты, смотрю, смелости набрался лично приехать потолковать, а отряды как же? Не подумают, что мы тебя похитили? Слухов-то нелепых много ходит.

– Не подумают, – заверил он. – Курьера послал к главнокомандующим.

– Это хорошо, – она позволила себе расслабиться. – Предусмотрительность делает тебе честь. Да и уважение к старшим проявляешь в своём возрасте, сам прибыл, не погнушался.

– Я не был бы против, прибудь и ты, госпожа, – нагло отозвался он, как будто с упрёком.

Цунадене оскорбилась, издала смешок и подавила в себе желание потрепать мальчишку по голове, словами ограничилась:

– Ох и отважная молодёжь пошла. Но, как бы то ни было, хорошо, что мы таки встретились. Хоть слухам конец положим. У меня к тебе полно вопросов, которые требуют вразумительного толкования.

– У меня тоже. Из-за слухов. Пока мы сами с ними не разберёмся, как других убедить?

– Верно говоришь, – Цунаде грозным взглядом в сторону повела и обрушилась на Хиаши, который знать не знал о том, какие на него обязанности вдруг возложат:

– Ну? Чего гостей у порога держим? Живо распорядись насчёт утреннего угощения. А то, небось, наш важный гость и не позавтракал толком из-за всех этих утренних докладов.

– Так твои разведчики тоже весточку принесли? – осведомился Гаара.

– Ну разумеется, – Цунаде проследила, как Хиаши покорно кивнул и исчез мигом, как по-волшебству. Только все знали, что волшбы тут никакой нет, просто оперативность. – Какие планы у Песков насчёт шевеления соседей?

– Пока только укрепления.

– Рассудительно, – одобрила она. – Нехорошо, если мы станем на видимость угрозы отвечать. А теперь о слухах: где же ваш посол застрял? Или не посылали? Сослались на слухи поганые о моих злодействах?

Гаара сперва сразу ответить хотел, но лицо его вытянулось в удивлении. Слухи напрочь отрезали правду от жизни, пополняя фальшивыми сведениями все источники.

– Как не посылали?! – вскинулся он. – Брата своего родного послал. Только напали на отряд – и сгинули все вместе.

– Кто напал? Уж не хочешь ли сказать, что это я распорядилась? – она нависала над ним, уперев руки в бока. Гаара и так росточком не вышел. А перед грозной Цунаде, объёмной в некоторых местах, вообще щепочкой выглядел, но не спасовал, объяснил тут же:

– Я не тороплюсь вину на тебя накладывать, госпожа. Ты сперва выслушай. Первое, что я мог подумать, когда раненые ястреба домой вернулись разом, без письма – это, конечно же, нападение. Но разве я пошёл на тебя войной? У меня брат пропал практически сразу после сестры, а я тут с тобой беседую, а не сошёлся в смертельной битве.

– И то верно, – она расслабилась точно так же быстро, как и взвилась. Всё ради поддержания антуража, который недовольных устрашал. – Так что там с послами-то?

– Видать, сгинули, – Гаара тоже хмурился.

– Переживаешь? – посочувствовала собеседница. – Быть может, не всё так плохо. Есть тут одна наводка, сейчас ей моя помощница занимается. Я ей свои права предоставила, чтоб поскорее решилось.

– Неужто кто по ошибке брата моего в плен взял? – Гаара перестал хмуриться, но менее грозным выглядеть не стал.

– Задержали кого-то, кто, якобы, песчаниками назвался. Если брат твой, – она убедительно махнула рукой, – решим сразу кучу проблем. И компенсируем. А виновных с постов снимем и подвергнем наказанию. Голуби, знаешь, они ненадёжные стали из-за опасности. Каждый, кто посильнее, норовит их перехватить. Не доходят послания, хотя голубятня уже пустует почти – и мало кто обратно возвратился.

– Так ты и к нам послание отправляла? – Гаара решил объясниться из-за молчания собственного государства. – Сколько времени минуло, а не было ни одного. Ты хоть бы курьера…

– Так послала уже. Только сколько времени коню надо, а сколько птице быстрокрылой. Эх, прогадала я, когда понадеялась на глубей. Раньше-то они никогда не подводили, – она открыто досадовала, не стесняясь никого из проглотивших языки присутствующих. Сейчас важно, до чего договорятся силы главной величины.

– Не было птицы, госпожа, – Гаара головой покачал и сел за столик, с которого помощники спешно карту собрали. Цунаде напротив плюхнулась и руки на стол положила. – Но развей-ка сомнения насчёт другого аспекта.

– Это какого ещё?

– Что там за шуры-муры с драконами?

– Аааа, и до тебя докатилось. А считают некоторые, что я с драконом, ради любви его змеиной, свой народ предала и вот-вот на соседей войной пойду. А у тебя там что? Поговаривают – будто ты при дворе и мужчин, и женщин развращаешь? Совсем распутником стал.

Гаара поперхнулся только что втянутым воздухом, раскашлялся.

– Вот-вот, – одобрительно похлопала его Цунаде по спине, для чего пришлось перегнуться через стол. – Слухи всё это. Правду надо из первоисточника узнавать. Дракон у нас был – это правда. Да прибыл он не ради любовных утех, а ради поиска информации, как вернуть своих соплеменников обратно в наш мир. Вместе с ними вернутся и пропавшие соплеменники наши.

– Как? – Гаара снова удивился. – В Нижних Злыднях? Откуда у вас такая сильная волшба?

– А это, наместник Гаара, – она растянула губы в улыбке, – уже история позапутаннее. О драконовой природе она, о коей никто из нас прежде не знал. И если так рассудить, то это всё объясняет и расставляет на свои места. И отсюда заинтересованность их личная в людском благополучии.

Она буквально потирала ручки в предвкушении ряда удивлённых гримас важного гостя, как в лагере снова суета поднялась, послышался стук конских копыт. Цунаде вместе с гостем на ноги подхватились и встретили курьеров возле самого полога.

– Госпожа! – выпалил на ходу посланник. – Соседи волнуются! Похитили, говорят, наместника тамошнего!

– Что?! – Гаара явно того не ожидал. – Я же послал курьера, чтоб суеты не поднимали!

– Вот о чём я говорю, – ткнула в него Цунаде. – Туго нынче с доверием. Ты своих людей ещё раз пошли да объясни им всё по-хорошему. Или лучше давай на самую границу передвинемся, чтоб обе стороны видели.

– Ни к чему, – отрезал Гаара сердито и увидел за спиной курьера человека из своего гарнизона, напрямую к нему обратился. – Живо скачи обратно, а я тебе письмо передам, – он приготовил печатку на перстне, да замялся, ибо не мог распорядиться подать ему бумагу и чернила. Цунаде его затруднения поняла и только взглядом повела, как приказ начал выполняться. Как Гаара послание накатал, сразу со стороны снова шум послышался.

– Да что сегодня за день такой! – всплеснула руками Цунаде. – Кто там ещё? У кого горит?

В той стороне заминка вышла. Всадника обступили со всех сторон, проезда не давали, всё выспрашивали, прежде чем вперёд пропустить, к важным шишкам. Гаара потянулся, аж на мысочки почти встал. Вероятно, клял свой маленький рост, а деваться некуда. Только тогда он рассмотрел гостей незваных и объявил:

– О, это, кажись, мои.

– Кто? – Цунаде вся к нему обернулась.

– Люди мои прибыли. Видать, с целью лично убедиться, что меня не пленили и в землю не закопали на устрашение остальным.

– Я сейчас кое-кого другого закопаю, если не дадут толком поговорить. Да что за беспредел творится! Наместникам нельзя уж о компромиссе побеседовать! Кто там?! Давайте их сюда! – рявкнула она, заглушая всех, кто в радиусе тридцати шагов оказался. Свои насторожились, а чужие аж подпрыгнули, вместе с лошадьми. Не привыкли они к таким громогласным приказам. Да и сердился Гаара не так внушительно. А Цунаде порой из-за одного взгляда боялись, спешили выполнить до того, как она свой голос проявит.

– Что там у вас? В порядке я! – Гаара вперёд выступил, а вокруг новых гостей расступились, наконец показывая всех участников. – Живой и свободный. Позавтракать собирался, а вы и тут успели.

Завтрак задерживался. Цунаде, едва о нём вспомнила, по сторонам глянула, повергая в ужас подопечных. Только высказываться она собиралась одному человеку, которого и послала за харчами, чтоб не на голодный желудок приветственные речи да объяснения вести.

Курьеры выдохнули все как один. Видать, и правда беспокоились, но прибыли, как оказалось секундой позже, по другому поводу.

– Наместник Гаара! – один из них спешился и тут же рядом очутился. – Птицы прилетели. Аж целых три. В Песчаные Колобки прибыли курьеры нижнезлыдненские и наш, которого господин Канкуро послал. Сообщают, что пожар в повозке возник, едва успели клетку открыть, а птицы-то ап – и улетели. Где там их догонишь, коли на крыло встали – и сразу в небо.

Молчание заставило говорливого курьера потупиться. Почувствовал, что лишнего сказал, расписал так красочно, как поэты и летописцы пишут, чтоб фигура речи у них красивая была.

– Ну вот, одна загадка разрешилась, – спустила на тормозах Цунаде, расслабленная доброй вестью. После кучи тревожных да вымышленных хорошего почти не ждёшь.

– А, так добрался-таки, – Гаара к ней обратился. – В ваших землях он и пропал. Теперь за тобой ответ.

– Если у нас, то найдётся. Никто не тронет человека с наместницкой метрикой. Без выяснения обстоятельств – никто.

В подтверждение второй отряд прискакал. Точнее, прибежал, в количестве одного человека. Цунаде его узнала. Птичник, что лучше всех голубей воспитывает и обучает садиться на протянутую руку.

– Что там? Посол нашёлся? – Цунаде к нему подалась, рядом очутилась и записку из руки выхватила.

– Господа послы нашлись и уже свободны. Едут сюда, – одновременно с её чтением озвучил птичник. – Госпожа Сакура всех там построила и распоряжения оставила, чтоб никакой больше путанки не допустили.

– Эх, добра слишком. С интриганами надо построже, – вздохнула Цунаде, как только читать закончила и передала Гааре, попутно объясняя свои последние слова. – Раз напутали да осмелились покуситься на человека с наместницкой метрикой, служить им на конюшне, а не в администрации. А Сакура их всех на местах оставила. Надеюсь, найдётся у неё объяснение, почему не наказала, раз такое право получила.

– Ну, ты торопишься, госпожа, с наказаниями, – отметил Гаара, возвращая записку ей. – Быть может, и не виноваты они вовсе. Сакура, насколько я понимаю, человек рассудительный и ответственный, не станет беспорядков разводить понапрасну.

– Ты прав, – одобрительно покивала Цунаде. – Молодой совсем, а ведёшь себя достойно назначенного поста. Вот прибудут – и узнаем наверняка. А пока им ещё ехать и ехать, если только сегодня с самого ранья с места тронулись. Ну а теперь… – снова взгляд по сторонам, но уже и вполовину не такой грозный, – надо бы и насущные дела обсудить, что делать с соседями, которые так перепугались слухов, что собрали армии и к границам подошли.

– И готовятся выступать без выяснений обстоятельств, – напомнил Гаара.

– Верно. Но отряд мы уже послали… для выяснения этого. Что-нибудь принесут, – она на солнце глянула, – да не прибыли ещё на место.

– Как отряд? – Гаара насторожился. – Уж не с актом ли агрессии?

– Не был бы ты наместником, Гаара-Песчаник – отвесила бы подзатыльник, – пригрозила Цунаде. – А сами-то как с ними справляться будете?

– Ну, вообще-то решили мы уже с рассветом. Укрепляться будем, а там посмотрим.

– Верно поступаете, – одобрила Цунаде, – нельзя нам первыми. Ну где их черти носят! – рявкнула она без паузы так громко, что Гаара едва не подскочил, вздрогнул только. – Ни на кого положиться нельзя! Хотят наместников голодом уморить.

Какаши уже подъезжал к заставе. Раз его голубь нагнал с границы. Цунаде побеспокоилась, чтоб он в курсе происходящего был. Только подъехал к крепости на своём пути, а там его с вопросом: «Кудесник Какаши, мол?» – «Он самый» – «Вам послание» – «Мне?». После ознакомления он прибавил ходу, снова гнал героическую лошадку, подпитывая её волшбой. Она уже привыкла. А может, чувствовала подъём сил из-за того, что все конские пределы перешла. Исходя из голубиного сообщения, на границах творилось чёрт знает что. Все думали, соседи нападут, а они с утра собирались с силами и отступали к полудню, и их главнокомандующие бесконечно совещались в закрытых палатках, курируя между лагерями. Кажется, у них всё там серьёзно. Отряд, посланный наместницей Цунаде, не добился конкретных ответов, но, кажется, нападение отсрочил, а могли бы и в тот же день выступить.

Едва Какаши пересёк заваленку стоящей недалеко от границы деревеньки, едва рассмотрел стадо овец, несколько пасущихся коров и парочку коней, как слухи уже донеслись. Да не те, что бородой обросли, а новые. В поле крестьяне спины гнули над урожаем репы. Остановились, дабы спины эти на минутку разогнуть, и сбились в кучку. Вяленую курятину с помидорами ели и обменивались догадками.

– …да вчера бабка сказала. Точно тебе говорю: встречалась она с наместником песочным. И провели вместе, в палатке, времени столько, что хватило бы.

На что хватило времени, Какаши догадался, лошадку притормозил и прислушался, недоумевая. Вот прямо сейчас новый слух рождался. Как наместницкий кудесник, он не мог просто проехать мимо.

– Так она ж это… с драконом… или мало ей стало? Дракон подговорил – и они вдвоём хотят с песочной страны начать?

– Это что же начать? – Какаши вмешался.

Кружочек крестьян с мотыгами обернулся. Один из пареньков, совсем юный ещё, рукой помахал:

– Ты езжай-езжай, путник. Добрый тебе путь.

– Нет, так дело не пойдёт, – Какаши вытащил наместницкую метрику, коей Цунаде его снабдила в дорогу, и показал крестьянам. А они вытаращились и начали узоры рассматривать. Вряд ли понимали, что видят. Это, считай, документ, а не знак отличия. Где бы Какаши её ни показывал, узнавали лишь люди с видных постов, которых специально обучали геральдике, да парочка деревенских старост.

– А что? Ты тоже слышал? Что наша градоправительница главная творит-то… – подхватил собеседник мальчишки, мигом возле Какаши очутился, метрику проигнорировал, руку на плечо положил и призвал в сообщники. – Совсем распутная стала. Тревожно жить-то стало как.

– Тебе что, живётся плохо? – Какаши хмурился, прикрывая свои тонко сжатые губы маской. – У тебя урожай отбирают? Или налоги повысились? А может, дочерей твоих пленили и изнасиловали?

– Да что ты – что ты! – замахал обеими руками крестьянин, на самом деле ужаснувшийся догадкой проезжего. – Так это ж тогда конец света будет. А пока паскудство только в самих Нижних Злыднях творится.

– И какое же паскудство, а? – Какаши отодвинул руку дружески настроенного крестьянина. – Ты не знаешь, что это такое? – потыкал метрикой ему чуть ли не в нос.

– Как не знаю? Герб. Благородные роды всю жисть с гербами ездиют. Куда они поедут без знака своего рода-то? Они и берут с собой, чтоб кто-нибудь не спутал. Ты не переживай, барин, мы всех приветствуем.

– Мне твоё приветствие ни к чему, – Какаши отступил на шаг и объяснил. – Вот это – герб самой наместницы Цунаде. Пока вы тут языки чешете, она, между прочим, пытается войну предотвратить. Потому вы и живёте как прежде, ни в чём не нуждаетесь. А если бы и правда в постели кувыркалась со всеми подряд, думаете, не отразилось бы это на государстве?

Крестьяне стояли и хлопали глазками, явно не ожидая такого шокирующего представления. Какаши вздохнул и продолжил:

– Я имею честь служить у наместницы кудесником, а потому не могу позволить пустым сплетням бытовать на мирных землях. Так что разговорчики отставить, а вас всех – за то, что сплетни эти распускаете – накажу. Пока штрафом, а если продолжите, на суд вызовем из самих Нижних Злыдней. И только попробуйте уклониться. У нас-то органы правопорядка действуют быстро. Живо отыщут, куда бы вы ни спрятались, в какой бы овраг не залегли на недельку.

Они стояли и продолжали глазками хлопать. Какаши вздохнул и сообщил:

– Теперь можно оживать. А штраф я прямо сейчас выпишу и схожу в деревню, к старосте вашему, уведомлю, чтоб взыскал с виновных в полном размере.

Какаши был уверен, что и староста, едва получит те сведения, язык прикусит, не станет слухи поддерживать, а то и накажет кого себе в угоду. Пускай, лишь бы дальше не поползло. А то ишь удумали! Цунаде, помимо того, что злодейка, ещё и развратница. Заодно наместник Гаара. Вряд ли Гаара просто так приехал. Давно надо было встретиться и обсудить, что правда, а что нет, и решить, как со всем этим бороться. Наместники-то молодцы, времени зря не теряют. Теперь-то они точно к решению пришли и уже начали действовать каждый со своей стороны. Но не давала покоя весть о военной готовности более мелких соседей.

– Да за что, барин! – очухался один из оштрафованных, пока Какаши квитанцию выписывал. – Коли денег хочешь…

– Хотел бы денег – обобрал бы с угрозами, – отрезал Какаши строго. – Мне порядок важен, чтобы вот эти сказки прекратились.

– Так неужто поговорить просто нельзя? Что это в государстве делается-то? – чуть не вопил растерявшийся крестьянин. Остальные зароптали, но не осмеливались в лицо посланнику наместницкому возражать, к тому же ещё и кудеснику, мысленно уже убытки подсчитывали и заглядывали в выданную квитанцию, чтоб представление иметь о сумме.

– Поговорить можно, – подчеркнул Какаши. – Злые сплетни распускать, которые порядок в стране подрывают – нельзя. Вы бы хоть подумали, что делаете, а? Из-за вас, таких вот шустрых, с бурной фантазией, Цунаде никак не может все ниточки воедино собрать и начать заново переговоры с соседями.

– А что мы-то? Мы-то с соседями даже не виделись ни разу!

– А слухи ваши! – выделил Какаши так же строго. – Вы-то поговорили, душу отвели, а они дальше покатились и обросли невероятными подробностями. Соседи услышали да схватились за оружие, перепуганные насмерть. И кто тут виноват? Наместник? – руки в бока. У Цунаде и Сакуры этот жест очень впечатляюще выглядел. Какаши надеялся, что и он недалеко отстал.