Текст книги "Столкновение (СИ)"

Автор книги: KaroT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 44 страниц)

Каникулы. Нападение на дом родственников Поттера, его исчезновение и поиски. Хотя у него создалось впечатление, что Дамблдор знал, точнее, был уверен в том, что мальчишка жив, и просто создавал иллюзию активных поисков. А потом, когда он и Кингсли сидели в кабинете, что-то запищало, Дамблдор резво вскочил с кресла, и уже спустя несколько минут они оказались в Норе и вот он – Надежда магического мира – жива, здорова и развлекается в компании Уизли. Мальчишка был невозмутим, в меру зол и нагл.

Потом странное нападение на Малфой-Мэнор. Неожиданное предложение Грюма спрятать Малфоев и Забини на площади Гриммо, 12. Свою стопроцентную уверенность, что Поттер на это не пойдет, раз уж любимому директору сказал фи. И свой шок, сначала от увиденных изменений, произошедших с мальчишкой, потом от осознания того, что всё это могло означать и, наконец, от согласия Поттера.

Легкий перезвон будильника, возвестившего о времени, выдернул Снейпа из размышлений, которые к слову, были не первыми за прошедшие полторы недели. Зельевар подошел к столу и, взяв ещё четыре пузырька с зельями, подошел к кровати. Привычным движением влил их содержимое в рот Люциуса, потер себе лоб, и, наконец, решился на посещение дома Блэков.

***

Небо, совсем недавно освещаемое мириадой звезд и выглядывающей из-за редких облаков луной, в считанные минуты потемнело. Несколько десятков кентавров, выйдя на небольшую полянку в чаще Запретного леса, запрокинули головы, беспокойно забили копытами. Огромные пауки, словно подгоняемые невидимым и неосязаемым страхом, сбегались со всего леса, устремляясь в своё логово. Протяжный душераздирающий стон поднялся из глубин Чёрного озера и разнесся над верхушками волшебного леса. А последующая за этим оглушающая тишина, словно покрывало опустилась на долину.

Огромный замок, возвышающийся в её центре, был когда-то неприступной крепостью, и последним пристанищем, но уже много веков для студентов и учителей он являлся вторым домом. Живым домом. У него были сила и даже мысли, но они отличались от мыслей живых существ тем, что в их основе лежала древняя магия Основателей. Замок сам решал, кому открывать свои тайны, а кому нет. Много лет назад в него вошел одиннадцатилетний мальчишка, такой же, как и сотни других внешне непримечательных людей с посредственной магической силой. Но прошли годы, мальчик вырос, и порог древнего замка он уже переступил, будучи Верховным чародеем Визенгамота, кавалером ордена Мерлина первой степени, и в будущем основателем Ордена Феникса, председателем Международной Конференции Магов и директором Хогвартса. Чем же был древний замок для этого человека? Раньше всего лишь школой. Мальчик впитывал в себя древнюю магию замка с любознательностью присущей каждому ребенку и не думал о том, чтобы её подчинить. Потом для учителя, замок стал вторым домом. Имея за своими плечами огромный жизненный опыт, маг старался постичь непостижимое, проникнуть за черту мироздания. А замок, впитавший в себя столько информации, что ни одному человеку этого не дано осуществить, лишь наблюдал за тщетными потугами профессора Трансфигурации раскрыть все его тайны. Видел, как лелеялся и вскармливался тот, кто впоследствии стал Великим Тёмным магом столетия, но только замок знал, что для этого было сделано. Сколько душ было загублено в угоду одной самой чёрной душе, и что эта душа была отнюдь не тщеславного мальчишки возомнившего что может «обогнать ветер» и подчинить себе Смерть.

Магия не терпит оков и насилия, наглости и самонадеянности, а ещё она не терпит предательства. Древние стены замка вздрогнули. Магическая волна прокатилась от подземелья до самого кончика шпиля Астрономической башни. Волшебники, знающие и чтущие древние традиции, почувствовали колебания и насторожились, приведения испуганно заметались, на мгновенье, оказавшись в магической ловушке. Те же, кто считал магию своей слугой, не обратили на это внимания, в том числе и седовласый старец, стоящий у окна одной из башен, лишь пожал плечами на легкое «волнение» древнего камня. Феникс вжал голову в плечи и, взъерошив перья, едва слышно курлыкнул, не спуская настороженного взгляда с находившихся в комнате людей.

– Он не пришел! И честно говоря, думаю, вряд ли придет, – со вздохом рыжеволосый мужчина снял с носа перекошенные очки и сел в кресло.

– Подождем, – Дамблдор отвернулся от окна, взглянул на него и нахмурился, – в следующий раз, Кингсли, будь добр являться сюда в своём настоящем обличии. Помни, для всех Артур на задании.

– Я спешил. Винс стал задавать слишком много вопросов, пришлось наложить на него Империо.

– Этого ещё не хватало! – директор подошел к столу, уселся в кресло и щелкнул пальцами. На столе тут же появился чайник и две чашки. Тонкий аромат изысканного китайского чая поплыл в воздухе. Некоторое время в комнате царила тишина. Неожиданно рыжеволосый мужчина застонал, изогнулся и стал меняться. Спустя пару минут, на его месте возник темнокожий гигант с серьгой в ухе.

– Проклятье! Ненавижу это. Словно выворачивает наизнанку все внутренности!

– Мы теряем слишком много людей, мой мальчик, – Дамблдор покачал головой, засовывая в свой рот очередную конфету.

Кингсли пожал широкими плечами и глотнул чай из чашки.

– Винс глуп и слаб, толку от него ноль. Ни нам, ни аврорату он особо не нужен. Так что, после завершения миссии подчистим память и отправим куда-нибудь. Сначала конечно в Святого Мунго. Ваше заклятье очень сильно действует на психику.

– Больница отменяется, там и так уже трое. И все с одним диагнозом. Не стоит рисковать. Думаю, последним кто туда отправится, будет Артур. Только сделайте это как можно тише. Нам истории с Малфоями достаточно. Их еще не нашли?

– Нет. Открыто действовать мы не можем, – аврор потер лысую макушку и, откинувшись на спинку кресла, вздохнул, – а тихо, не привлекая к себе внимания, безрезультатно. За границу они отправиться не могли, все перекрыто. Зачем вообще всё это было заваривать, Альбус, я не понимаю?

– Тебе не нужно ничего понимать. Твоя задача, исполнять! Но ты и это умудряешься проваливать, – спокойный голос старика звенел сталью.

– Я-то откуда мог знать, что нагрянет Грюм. Кстати, та птичка оказалась не так проста. Шрамы так и не зажили, и у нас в наличии десять авроров с изуродованными лицами и руками. Три из них остались без глаз, так что, Грозный глаз по сравнению с ними ещё красавчик.

– Я постараюсь выяснить у Аластора насчет неё. А ты отправь их куда-нибудь, скажем в Австралию. Ты говорил, что у вас скоро намечается обмен?

– Да, но преданных нам людей в министерстве стало на порядок меньше. Да и Скримджер не дурак…

– Кингсли, свою часть уговора я выполнил. Твоя дочь жива и почти здорова. Не вынуждай меня жалеть о нашей сделке, – мягкий обволакивающий голос, никак не вязался с холодным блеском голубых глаз. – Ты совершаешь очень много ошибок, и я надеюсь, что они случайные, а не…

– Я принес, Вам, Непреложный обет. На кону жизнь и здоровье моего ребенка! Вы считаете, я могу что-либо сделать, чтобы ей навредить?

– На кону гораздо больше, Кингсли! На кону жизнь всего магического мира, – от маниакального сияния глаз директора, аврор отшатнулся, – я рассчитываю, что Гарри появится у меня гораздо раньше первого сентября. Для того чтобы наложенное на него заклинание начало работать, мне нужно время и чтобы вокруг мальчишки никто не крутился.

Надеюсь, сейчас он сделает то, что не смог сделать раньше из-за наложенной Лили защиты, размышлял Дамблдор, рассеянно поглаживая бороду и вспоминая свой ужас. Когда он взял на руки маленького Гарри, его скрутило от такой боли, что до сих пор просто вспоминая, начинало ломить в висках. И только благодаря своим обширным знаниям, ему удалось обмануть защиту и снять с себя проклятье, пусть и ценой данного Непреложного обета ничего непонимающему ребенку. Магия отпустила его и даже вылечила почерневшие руки. Вспомнив конец клятвы: «Намеренно не причинить вред Гарри Джеймсу Поттеру…» – старик улыбнулся, радуясь тому, как все удачно обернулось. Он никогда намеренно и не причинял ему вред. Какой был в этом смысл? Можно было просто создавать различные ситуации и, не вмешиваясь, наблюдать за ним со стороны. Жаль, конечно, что тогда не удалось наложить ограничивающие заклятья, но к его удовольствию мальчишка оказался не таким уж и сильным. Лонгботтом, например, был гораздо сильнее Поттера, впрочем, сейчас тот почти что сквиб. Иногда Дамблдор сомневался, того ли он выбрал для завершения своей конечной цели. Но раз за разом, наблюдая, как лихо Поттер выпутывается из неприятностей, приходил к выводу: да это тот.

Аврор прикусил щеку. Вкус собственной крови и боль несколько привела его в чувство, и Кингсли отвел взгляд от директора. А тот, словно не замечая никого вокруг, продолжал бормотать.

– Нужно продолжать сценарий прошлой войны… да… нападение на семьи магглорожденных… Грейнджер… я планировал к Хэллоуину, но думаю, будет целесообразно сейчас. Девчонку трогать пока не следует, а вот родители нам не нужны. Так. Уизли. Молли стала слишком опасна. Нора слабо защищена, так что много времени это не займёт. Все это только подстегнёт ненависть Гарри к Волдеморту. Мальчик просто не сможет стоять в стороне, хотя последний год я и наблюдаю за ним странную отрешенность. Так. Идея привлечь на нашу сторону аристократов, думаю, была преждевременной. Они еще слишком сильны и уверены в себе, хотя пока их дети не окончат школу, на них можно повлиять. Малфои отработанный материал, мальчишку свои же не оставят в покое. Кто-кто, а слизеринцы умеют мстить. Немного усилий и щенок вместе с матерью сам к нам приползёт, – Дамблдор довольно улыбнулся, но тут же нахмурился, ибо не всё было ладно в рядах его людей. Последнее время поведение Грюма вызывало подозрение. Нужно к нему хорошенько присмотреться. Люпин, наверняка уже обезврежен. Вот уж от кого он не ожидал такого, так это от оборотня! Что же, Ремус сам виноват. Не надо ставить интересы мальчишки превыше его. А ещё Снейп. Надо же было ему появиться у Малфоев в самый неподходящий момент! Теперь тот наверняка считает, что у Волдеморта он персона нон грата, и разубедить его в этом не представляется возможным, не выдав свои планы. Жаль потерять шпиона в стане Пожирателей.

Кингсли почувствовал леденящий холод. Конечно, и раньше некоторые решения Дамблдора вызывали в нём внутренний протест, но они способствовали истреблению Пожирателей смерти, посему оправдывались. То же, что сейчас говорил Дамблдор, приводило аврора в самый настоящий ужас.

– Ты понял, что от тебя требуется, Кингсли?

– Да, – придушенно прошептал Бруствер, сглатывая ком в горле.

– Вот и славно! – директор улыбнулся. – Но всё равно, главное – это Гарри. Делай, что угодно, но он должен появиться в Годриковой Лощине завтра вечером.

Кингсли на деревянных ногах встал с кресла, подошел к камину и исчез в зелёном пламени. Директор несколько минут сидел, задумчиво поглаживая длинную бороду, потом встал, пару секунд смотрел на нахохлившегося Феникса и, развернувшись, направился вверх по лестнице в свои личные апартаменты. Одновременно с ним, Финеас Найджелус Блэк, бывший директор Хогвартса, покинул свой портрет в кабинете директора, чтобы появиться в другом, на четвертом этаже дома Блэков. Со свойственным всем слизеринцам надменностью и высокомерием приказал домовику, чтобы тот сообщил юному лорду о желании немедленно увидеть пред собой его светлый лик. Кричер собственно это и сделал, слово в слово, повторил помпезную речь профессора Блэка, чем ввёл своего хозяина и его гостей в пятиминутный ступор.

***

Завывание ветра и легкие удары ветки по стеклу нарушали несколько напряженную тишину, установившуюся в библиотеке. Вошедшая в комнату леди Малфой опустилась в кресло, напротив Гарри. Поттер глядел на неё и пытался понять, что ей надо.

– Может чаю?

– Нет, благодарю вас, – если при входе её голос был мягким, то теперь он стал хриплым и каким-то надтреснутым. – Я бы хотела сказать вам спасибо за то, что позволили нам здесь находиться, – женщина вздохнула и, поправив свисающие концы шали, устремила взгляд в окно.

– Мне не трудно. И потом, ваши предки здесь ведь жили и…

– Это не имеет значения. Теперь он ваш, – перебила она, и снова вздохнула.

– Леди Малфой, о чём вы хотели со мной поговорить? – к соплохвосту этикет, он до чёртиков устал и единственное, что хотел в данный момент, так это заснуть часов на десять.

– Поблагодарить за… – женщина запнулась и на мгновение зажмурила глаза. Буквально на секунду бледное лицо исказила болезненная гримаса, но если бы Гарри не приобрел повышенную чувствительность, возможно бы и не обратил на это внимания, – за гостеприимство, – закончила она.

– Я же сказал, что это пустяки. И мне хотелось бы узнать, о чем ещё вы хотели со мной поговорить? – намеренно выделяя «ещё», Гарри ожидал увидеть присущую аристократам и этому семейству в частности, холодность или надменность, но вот чего он не ожидал увидеть, так это блеснувших слёз в голубых глазах.

– Да, я ещё кое о чем хотела с вами поговорить… давно…

– Леди Малфой…

– Зовите меня Нарцисса, хорошо?

– Нарцисса, – после минутной борьбы с самим собой, Гарри все-таки выдавил из себя её имя, – тогда я Гарри, – он улыбнулся и вздохнул. – Знаете, все свалилось на меня слишком неожиданно. Конечно, я знал, что после совершеннолетия вступлю в наследство, но не ожидал всего того, что за всем этим последует. А еще и это… – юноша устало потер виски.

– Наследие. Я, признаться думала что вы…

– Полукровка. Я тоже думал, пока после дня своего рождения не увидел себя в зеркале, – Гарри слегка улыбнулся, замечая, что напряжение в комнате значительно снизилось. – Потом письмо и объявившиеся дальние родственники. – Немного приврать, совсем не повредит, решил он про себя, отмечая появившуюся в Нарциссе заинтересованность. В конце концов, Жан и Рауль действительно приходятся очень, очень далекими родственниками Леруа.

Вдруг напротив него приземлилась серебристая лань.

– Мистер Поттер, мне нужно срочно с вами поговорить. Могу я войти? – Патронус качнул головой и растворился в воздухе.

Гарри нахмурился и вздрогнул, услышав приглушенное «Ах», и перевел свой взгляд на женщину. Нарцисса широко раскрыв глаза, в ужасе смотрела на него.

– Что случилось? – Гарри не совсем понимал, что могло её так напугать. Помотал головой в попытке избавиться от боли в висках, ставшей почти родной в последнее время и, вытащив волшебную палочку, отправил своего защитника на встречу к Снейпу.

Пару минут напряженной тишины и в библиотеку, в свойственной только ему одному манере, ворвался профессор зельеварения.

– Поттер…

– Северус, что случилось? Он жив? – женщина вскочила, подлетела к зельевару и вцепилась ему в плечи тонкими пальцами.

– Успокойся, все в порядке, – Гарри с удивлением смотрел на то, как Снейп мягко обхватил её запястья, поцеловал тыльную сторону руки и подвел женщину к креслу, настойчиво произнес: – Сядь, пожалуйста, и успокойся. Мистер Поттер, можно у вас попросить стакан воды?

Гарри щелкнул пальцами и на столике появился графин и три стакана. Снейп быстро налил в один воды, вытащил из кармана мантии пузырёк с бледно-голубым зельем и, вылив половину, протянул стакан Нарциссе. Та взяла его дрожащей рукой и практически залпом выпила. Глядя на тихо переговаривающуюся парочку, Гарри пытался понять, что могло заставить эту женщину потерять над собой контроль. Наконец Нарцисса, глубоко вдохнула, и благодарно улыбнувшись Снейпу, посмотрела на Поттера.

– Простите, Гарри, но…

– Мистер Поттер, мне надо кое-что вам рассказать, – перебил её Снейп. Он сел на диван, скрестил руки на груди, и так же как Нарцисса уставился на Гарри.

Поттер смотрел то на Нарциссу, то на Снейпа и чувствовал себя крайне неуютно под прицелом решительных взглядов своих гостей.

Гарри и хмыкнул. Видимо это что-то очень важное, раз даже Снейп примчался. И, что же это может быть? Просьба остаться здесь и дальше? Но Гарри и не рассчитывал, что обе женщины исчезнут после отбытия их сыновей в Хогвартс. Значит, это отпадает, да и не такая уж это неприятная и неудобная тема для разговора, чтобы так нервничать. Тогда что? Вот если он не был уверен в смерти Малфоя-старшего, пожалуй, подумал бы, что это о нём они хотят поговорить. Так стоп! А что там Нарцисса вскрикнула? «Он жив»! Что это значит? Гарри потёр виски. Что известно о Малфое? Был в Азкабане. Кажется его собирались перевести в какую-то другую тюрьму и он умер. Умер? Тогда… Гарри усмехнулся, своей невероятной догадке.

– Почему, вы не носите траур, леди Малфой?

Женщина вздрогнула и бросила беглый взгляд на Снейпа, тем самым практически подтверждая догадку Гарри.

========== Глава 9 ==========

не отбечено

Снейп открыл было рот, чтобы что-то сказать, но громкий хлопок оборвал его на полуслове и зельевар хмуро уставился на Кричера. Мельком взглянув на гостей хозяина, домовик поклонился Гарри и с апломбом прокаркал:

– Хозяин Гарри, сэр, лорд Блэк нижайше… – на секунду эльф задумался, и видимо подражая голосу вышеупомянутого лорда Блэка, поправился, – спрашивает, не соблаговолит ли лорд Поттер, явить свой светлый лик пред ним, и не уделит ли он несколько минут своего времени для приватной беседы? – Закончив, Кричер выжидающе уставился глазами-мячиками на вытянувшееся лицо хозяина.

Снейп тоже, судя по широко раскрытым глазам, пребывал в прострации. Нарцисса сначала речи домовика слегка вздернула бровь, а потом, видя реакцию юноши, наклонила голову вниз, скрывая улыбку.

– Кхм… перед кем что явить? – промямлил, наконец, Гарри.

– Явить свой св…

– Поттер, портрет бывшего директора Хогвартса профессора Блэка, хочет с вами поговорить, – перебил эльфа, быстро пришедший в себя Снейп.

– Да, – домовик энергично закивал, и даже слегка улыбнулся, – портрет находится в сиреневой спальне на четвертом этаже.

– Эм… ладно, сейчас приду, – Кричер кивнул и исчез, а Гарри пару секунд невидящим взглядом смотрел в пространство. Наконец, он тряхнул головой и посмотрел на Снейпа и Нарциссу, – прошу прощения, но будет лучше, если я сейчас же с ним поговорю. – Гарри встал с кресла, намереваясь, как можно скорее узнать какого дементора портрету Блэка от него понадобилось, но, посмотрев на двух гостей, обреченно вздохнул и проворчал: – По поводу своего вопроса… Я так понял, что лорд Малфой жив, и вы хотели со мной поговорить именно о нём и о возможности поселить его здесь, так? – синхронный кивок Нарциссы и Снейпа был ему ответом.

Гарри хмыкнул и нахмурился, обдумывая ситуацию со всех сторон. Вообще-то, если здраво на всё посмотреть, то нахождение Малфоя-старшего у него под крышей, это, то ещё удовольствие, не говоря уж о том, что если кто-нибудь каким-нибудь образом пронюхает об этом, то будет грандиозный скандал, с танцами на «могилах» Мальчика-Который-Вечно-Куда-то-Вляпывается и осужденного, по всем источникам умершего Пожирателя смерти. Послать их к гиппогрифу? Не выход. Но и позволить свободно разгуливать стороннику Волдеморта, у себя в доме он тоже не может. Даже, несмотря на защитные чары. Собственно говоря, озвучивая требования проживания временным обитателям, Гарри хоть и не открыто, но всё же предостерегал Малфоев и Забини о весьма неприятных последствиях в случае нарушения выдвинутых условий. И судя по спокойствию, царившему здесь, его гости соблюдают правила игры. Но Люциус Малфой совсем другое дело. Тёмный маг, не гнушающийся ничем, начиная от пыток и заканчивая убийством, весьма нежелательный сосед. Тогда как поступить?

– Условия те же что и были, но с одним значимым исключением, – наконец выдохнул Поттер, соображая, а не сделал ли он очередную глупость?

– Малфой в коме, – бесстрастно произнес Снейп.

«Час от часу, не легче, но это даже к лучшему, – подумал Гарри. – Надо бы ещё узнать, как так получилось, что бывший узник Азкабана не в могиле», – его можно аппарировать?

– Думаю да, – Снейп как всегда был невозмутим, но легкое удивление, Гарри всё же заметил и мысленно фыркнул.

Конечно, Снейп удивлен. Еще бы, не каждый день, студент которого ты знаешь как облупленного, вдруг поступает не так, как от него ожидалось. Собственно говоря, он сам себе удивляется в последнее время, но это все лирика.

– Кричер! Сюда нужно переместить одного человека, – появившийся домовик кивнул. Гарри потер переносицу и задумчиво продолжил: – Думаю пока в подвальную комнату. – Поттер пристально посмотрел на замерших Снейпа и Нарциссу, – она достаточно уютная, но из-за стоящей на ней защиты, вы, профессор, если решите, конечно, переправиться вместе с лордом Малфоем, без меня выйти не сможете.

На эту комнату он сам наложил заклинания на тот случай, если придется экстренно переместиться не на верхнюю ступеньку дома Блэков, а прямо внутрь. Только там нет кровати, да и прочих удобств. Дав распоряжения домовику о приведении временного пристанища Малфоя в жилой вид и перемещении туда Снейпа и нового постояльца, Гарри попрощался с гостями и поспешно вышел из библиотеки.

Быстро преодолев расстояние до сиреневой спальни и, зайдя в комнату, Поттер подошел к портрету Блэка, который он хотел засунуть в самый тёмный угол, опасаясь, что тот вздумает сообщить Дамблдору об увиденном и услышанном здесь. Но леди Блэк успокоила, рассказав о том, что, ни один из существующих портретов в особняке Блэков не сможет ничего никому поведать за пределами этих стен, так как все они связаны древними родовыми узами.

– Профессор, вы хотели со мной о чем-то поговорить? – Финеас Найджелус Блэк медленно поднялся с кресла, на котором восседал, словно король на троне, поправил тёмно-изумрудную мантию и, подойдя чуть ближе, прищурился. Гарри слегка склонил голову, неотрывно глядя на единственного слизеринца, занимавшего когда-то пост директора Хогвартса. Белые волосы собраны в аккуратный хвост, в тёмных почти чёрных глазах светился ум, кончики губ, как и брови слегка приподняты.

– Да хотел. Вижу, что Вальпурга была права, описывая вас, юный лорд, – после непродолжительного молчания проговорил тот. Гарри оглянулся по сторонам, ожидая увидеть портрет леди Блэк, но в спальне имелось всего две картины, включая портрет Блэка. На другом же холсте был изображен платан с широкой кроной и примостившейся у его ствола лавочкой, на заднем плане стайка птичек, взвилась над зелёным лугом. Гарри сдвинул брови, заметив краешек мантии, мелькнувший около лавки, а когда слегка приблизился, встретился взглядом с высунувшейся из-за толстого ствола леди Блэк. Завидев Гарри, старушка фыркнула и, вырулив из-за дерева, опустилась на лавку, невозмутимо вздернула бровь, словно не её только что застукали за подслушиванием.

– Леди Блэк, рад вас видеть,– ехидно протянул Гарри.

Старушка опустила глаза и стряхнула с мантии несуществующую пылинку, проворчала:

– Финеас, будь любезен рассказывай, что там у тебя?

– Магия Хогвартса… такое на моей памяти случалось только однажды, когда погибла студентка. Ощущение, должен сказать, не из приятных, даже если ты всего лишь портрет. А еще директор, – профессор Блэк пристально посмотрел на Гарри, – будь с ним осторожен, мальчик. Он замыслил что-то недоброе.

– Что?

– Я связан узами, молодой человек, – старичок укоризненно покачал головой, – скажу только одно: вам и некоторым вашим друзьям угрожает опасность и исходит она отнюдь не от Тёмного лорда. И еще, – Финеас пару секунд молчал, о чём-то раздумывая, потом медленно, словно подбирая нужные слова, произнес: – Не все видимое кажется очевидным, и не всякий слабый им является. Я бы на вашем месте проверил часы.

– И что это значит? – Гарри нахмурился и слегка вздрогнул от хлопка аппарации.

– Хозяин, лорд Малфой и мистер Снейп доставлены в закрытую комнату, – отрапортовал Кричер.

– Хорошо, – Гарри рассеянно кивнул, задумчиво глядя на профессора Блэка. Эльф, посчитав, что его отпустили, с легким хлопком исчез, но на это никто не обратил внимания. Гарри подошёл к окну и отодвинул тёмно-сиреневые с серебряным узором портьеры, отстранённо подумал о том, что в абсолютно пустой комнате, не считая, конечно, пару картин, шторы выглядели нелепо. Окно выходило в маленький внутренний дворик, освещенный несколькими фонарями. Небольшой фонтан подсвечивался изнутри волшебными огоньками.

– Финеас, в том, что ты сказал, может и есть смысл, но, ни Гарри, ни я, его не видим, – ядовито прокомментировала услышанное леди Блэк. Гарри слегка повернул голову и кивком молчаливо подтвердил своё согласие.

– Вы его увидите, если молодой лорд слегка пораскинет мозгами, – не менее ядовито парировал профессор Блэк.

– Если честно, то мне не очень нравится разгадывать ребусы. В моей жизни их и так слишком много, – Гарри раздраженно передернул плечами и отвернулся от окна. Что за опасность грозит его друзьям, но не от Волдеморта? От кого же тогда? Гарри тряхнул головой, чувствуя впившуюся в виски боль. В любом случае, появившуюся тревогу вперемешку с раздражением от туманных намёков Блэка, он игнорировать не собирался. В который раз за лето, Гарри подумал о том, что если бы в прошлом, он прислушивался бы к советам и сомнениям своего внутреннего «Я», то не вляпывался бы столько раз в неприятности, из которых чудом выходил живым. – Эта опасность, о которой вы говорите, грозит сейчас или вообще?

– Сейчас и вообще, – Блэк нахмурился и оглянулся, словно опасаясь чего-то, – вспомните политику Тёмного лорда в прошлом, когда он ещё не был сумасшедшим маньяком, истребляющим всех и вся на своём пути. Того, кто воспитал его и, главное, подумайте с какой целью и почему так произошло? Зачем, почему и кто сейчас нападает на чистокровных? И ещё. Ничего личного, лорд Поттер, но вхождение в наследство и наследие, получение титула обязывают не только упрочить и продолжить древний род, но и отстаивать его интересы и предпочтения, – закончил экс директор и, кивнув на прощанье, исчез с портрета.

– Я надеюсь, он не загадывает подобные загадки ТАМ, откуда пришел? – Гарри хмуро глядел на опустевший портрет, стараясь подавить в себе поднимающуюся тревогу и волнение. – И что ради Мерлина, он имел в виду?

– Не беспокойтесь, тайны дома Блэков и его истинных владельцев превыше всего, – ворчливо ответила леди Блэк и потёрла переносицу, – а по поводу вышесказанного Финеасом… что вы знаете о Поттерах?

– Не очень много, – поморщился Гарри, чувствуя себя виноватым. За прошедший год он наизусть заучил семейное древо Леруа, их политику и многочисленных предков. Кто, кем и когда был. Но Гарри очень смутно представлял себе историю рода, к которому он, собственно говоря, сейчас принадлежал. – Кажется, они были на светлой стороне и Дамблдор им благоволил, – неуверенно закончил он.

– Юноша, все чистокровные принадлежат одной стороне. Самим себе. Поттеры очень древний род, даже старше чем Блэки. И достаточно богатый и влиятельный. Именно поэтому Кигнус Блэк и Чарльз Поттер заключили брачный договор между своими детьми Дорианой Блэк и Карлусом Поттером. Для Блэков это была возможность подняться после нескольких весьма неприятных скандалов и вернуть себе былую силу, ну а для Поттеров вливание свежей сильной крови в свой род. Что и произошло. Единственный их сын Чарльз, был очень сильным магом. Правда его жена Аурелия тёмная лошадка, она была то ли из обнищавшего ирландского рода, то ли шотландского, трудно сказать. Скандал был громким. Шутка ли, один из завидных женихов магической Англии выбрал себе в жены никому не известную девчонку! Но она очень быстро поставила на колени, весь высший свет. Даже, Малфоям до неё было как до неба. Холодна и невозмутима, потрясающе красива, а умению «держать лицо» могла бы позавидовать королева. – Леди Блэк слегка улыбнулась, – неудивительно, что Чарльз упал к её ногам. И возможно, если бы она не заболела, то Джеймс не стал бы походить на своего давно почившего деда, который был идиот идиотом, сначала делал, а потом думал; вечно вляпывался в истории; лез на рожон. В общем типичный бестолковый гриффиндорец! – Старушка фыркнула, заметив, как Гарри слегка покраснел и, поправив воротничок рубашки, нервно провел рукой по волосам, явно чувствуя себя не в своей тарелке, – советую почитать всё, что касается вашего рода, Гарри, или поговорить со своими предками, – проворчала она. – А по поводу того, что Дамблдор им благоволил… Чушь полная! Чарльз был сильным магом, характером пошел в мать, он на дух не переносил выскочек вроде директора и был тверд в отношении Ордена Феникса и прочей мути, которую забивал в головы подростков, директор Хогвартса. Он был категорически против того, чтобы Джеймс становился под крыло человека всю свою жизнь стремившегося, как говорится из «грязи в князи». Но и примыкать к Тёмному лорду тоже не собирался.

– А чем болела Аурелия? – Гарри помнил, как Сириус отзывался о родителях отца. Из слов крестного он думал, что те были всецело на его стороне, а значит и на стороне Дамблдора.

– Не знаю. Ходили слухи, что её прокляли. Она долгие годы болела, пока они с Чарльзом не погибли незадолго до семнадцатилетия Джеймса, – старушка поправила шаль и повернула голову в сторону резвящихся на лугу птичек, – Сириус после того как сбежал из дома, жил у них. Чарльз, как не неприятно это признавать, оказался намного мудрее меня, – леди Блэк повернулась и пристально взглянула на Гарри. – Нельзя безнаказанно изгонять из рода. Об этой древней мудрости, я забыла, выжигая имя сына с гобелена, теперь весь род Блэков канул в небытие. Остались только три девицы: одна предана чокнутому старику, вылезшему из рода сумасшедших фанатиков, – леди Блэк презрительно скривилась, – несколько поколений его предков состояло в святой инквизиции, сжигая книги и ведьм на костре наравне с магглами. Другая, совершенно спятила и благополучно пребывает под крылышком воскресшего мнимого спасителя чистокровных, а на самом деле повернутого на собственной бессмертности мага…

– Вы же сами поддерживали Волдеморта.

Старушка возмущенно фыркнула и, поджав бледные губы, зло посмотрела на Гарри.

– Вздор! Для меня превыше всего была чистота крови, честь семьи и устои магического мира. Оба моих сына пошли по пути рабов! Оба слепо верили и поклонялись своим хозяевам! Но Регулус, хоть взялся за ум, но какой ценой? А Сириус до конца своих дней так и оставался идиотом не понимающим что его используют! – леди Блэк одернув шаль, резко поднялась с лавки. – Вы, вероятно, думаете, что у Дамблдора, победителя Гриндевальда и прочее, прочее, прочее, руки чище чем у Тёмного лорда? – старушка усмехнулась, – и, разумеется, воображаете, что для спасения всего человечества, старый паук решил принести в жертву одного единственного человека, то есть вас, лорд Поттер?