Текст книги "Столкновение (СИ)"

Автор книги: KaroT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 44 страниц)

– Вы правы, – МакГонагалл бросила тяжелый взгляд в сторону Подмора. – Исходя из вашего рассказа, я могу предположить, что наш незваный гость применил комбинированные чары, – «… а поскольку Стерджис просто не мог знать о новой защите, то использовал их исключительно для нанесения наибольшего ущерба здоровью Гарри, – мысленно добавила Минерва. – И раз давний друг Дамблдора осмелился на такой поступок, значит, за нападением и очередной попыткой похищения стоял именно Альбус. Ему зачем-то снова понадобился мальчик. Или это нападение было направлено на Лонгботтома, а Поттер подвернулся под руку? С Альбуса станется придумать очередной «гениальный план для всеобщего блага», – продолжала размышлять МакГонагалл, и только присутствие студентов удержало её от желания громко выругаться. Минерва устало вздохнула, перевела взгляд с Подмора на задумавшихся ребят и в который раз удивилась метаморфозам, произошедшим со всеми обитателями школы после возвращения Хранителя Хогвартса и полной замене защитных чар. Прекратились постоянные межфакультетские стычки, утихла ничем немотивированная агрессия, студенты стали не только лучше учиться, но и лучше усваивать и понимать материал.

«Что же ты делал с детьми, Альбус?» – вспоминая годы конфронтации, с горечью подумала женщина. Несколько поколений выросло на ненависти и предвзятости. Она и сама попала в ловко расставленные сети.

Встряхнувшись и поблагодарив ребят, МакГонагалл их отпустила, подошла к камину, связалась с тремя деканами, коротко обрисовала ситуацию и пригласила коллег в кабинет. Опустившись в кресло, Минерва несколько секунд крутила в руках волшебную палочку, глядя на Подмора и задаваясь вопросом: кто потребовался Альбусу – Гарри или Невилл, и зачем. Не придя к какому-либо решению, она отменила действие оглушающих чар. Старик тут же очнулся и заозирался по сторонам.

– Вы находитесь в Хогвартсе, Стерджис. Признаться не ожидала, что… человек чести, – Минерва прищурилась, – так, кажется, вы себя когда-то называли, станет нападать на ребёнка. Да ещё и бить ему в спину. Думаю, спрашивать о причине такого поступка не имеет смысла, не так ли?

– «Человек чести»? – Подмор горько улыбнулся и скривился от вполне ожидаемой боли в сердце. Чары побуждали его к действию. Прикрыв глаза, он попытался насколько это возможно в таком положении, расслабиться, – это во мне говорил юношеский максимализм и отсутствие житейского опыта. И, да, спрашивать, почему я это сделал, не стоит: всё равно ничего не смогу рассказать.

– Легилименцию никто не отменял, – входя в кабинет, жестко произнёс Снейп. Одним взмахом волшебной палочки он вздёрнул Подмора вверх и усадил на трансфигурированный Филлиусом стул.

– Полагаешь, что можешь обойти блок самого Альбуса, Снейп? Силёнок маловато. И не старайся казаться лучше меня. Стоит Дамблдору только щелкнуть пальцами, и ты ему в зубах притащишь ненавистного мальчишку, – осклабился старик и запрокинул голову. Грудь сдавливало всё сильней и сильней.

– Есть нечто гораздо сильней Дамблдора, – зельевар вздохнул. Злость куда-то делась. Он поймал себя на мысли, что сочувствует экс-другу по несчастью. Не будь уз, связывающих его и Хогвартс, он, как и Подмор, попал бы под раздачу, поскольку сопротивляться чарам Альбуса было невозможно. А так после ритуала слияния магия Основателей очистила его от всякого рода клятв, блоков и прочего наносного. Даже метка (до её полного исчезновения) изрядно побледнела и стала выглядеть как обычная маггловская татуировка.

– Да? И что же это? – Подмор ухмыльнулся и открыл было рот, чтобы еще что-то сказать, как вдруг закашлялся, захрипел и задёргался, словно под пыточным заклятьем. Раньше всех среагировал Флитвик. Он взмахнул волшебной палочкой, и тело старика сначала замерло, потом его окутало серо-желтое облако.

– Чары я пока заблокировал, – пробормотал он, продолжая накладывать на Подмора какие-то заклинания. – Надо бы его в Святого Мунго, да и в аврорат сообщить не помешает. Возможно, они смогут выудить из него хоть какую-нибудь полезную информацию, раньше чем… – не закончив, Филлиус махнул рукой.

– Альбус приказал похитить мистера Поттера? Он совсем рехнулся? – всегда доброжелательное лицо профессора гербологии стало хмурым.

Как ни странно, именно это высказывание Спраут натолкнуло МакГонагалл на одну мысль, которую следовало немедленно проверить.

– Филлиус, Помона, свяжитесь с мадам Боунс и целителем Сметвиком. Объясните им всё, – Минерва передала Флитвику волшебную палочку Подмора. – Передашь её Амелии, а мы с Северусом поговорим с Гарри. Кажется, я догадываюсь, почему Альбус решился на очередное похищение, – и, не давая Снейпу вставить хоть слово, подхватила его под локоть и потянула к выходу.

………………………………..

* verus – правда (лат)

========== Глава 40 ==========

не отбечено

– Мистер Поттер, – мадам Помфри сердито поджала губы, – в сотый раз повторяю: никуда вы не пойдёте! И выпейте это зелье, иначе усыплю вас чарами.

В ответ на угрозу Гарри сложил руки на груди и одарил настырную ведьму тяжелым взглядом. Проводить очередную ночь в лазарете, у него не было ни малейшего желания.

– Этими зельями я и так накачен по самую макушку, – Гарри скривился от противного привкуса во рту. Оказывается, кроветворное похуже костероста будет. – И в сотый раз вам отвечаю. Я и так прекрасно засну. У себя. В спальне, – чётко выговорил он каждое слово. Но увидев упрямое выражение лица Поппи, решил сменить тактику и смягчил тон. – Вы же видите: со мной все нормально.

– Что весьма странно, – смирившись с поражением, выдохнула колдомедик. Состояние мальчика, как физическое, так и магическое действительно не вызывало опасения, вот только быстрая регенерация немного удивляла. Но с другой стороны, сведений о способностях высших эльфах не так уж много сохранилось до нынешних времён. И если её что-то обескураживает это не повод оставлять Гарри в лазарете. А вот Лонгботтом беспокоил. На первый взгляд всё казалось нормальным. Но что-то было определённо не так.

– У меня всё не как у людей, – Поттер задорно подмигнул мадам Помфри, и повернулся к Невиллу. В первые минуты после отключки Гарри только и делал, что принимал зелья, поэтому не смог добиться от кузена вразумительного ответа. Кто напал, он не знал, видел только тёмное очертание, со страху показавшееся дементором. Кроме того, Поттер так и не понял, почему вместо комнаты прибытия в родовом замке, их занесло Мерлин знает куда. – Так. Кто напал, ты не видел. Но куда потом попали, хоть рассмотрел?

– Мне показалось, что это был берег, – Лонгботтом почесал макушку. – Да… точно берег…

«Невилл, ты с Гарри в Хогвартсе? С вами всё в порядке? Немедленно ответьте!» – скороговоркой выдала материализовавшаяся перед ребятами большая жаба – Патронус леди Лонгботтом.

– Э… а что? – растерянно протянул Невилл и посмотрел на Гарри. Тот задумчиво нахмурился, через несколько секунд пожал плечами, призвал своего призрачного защитника и отправил сообщение Августе.

– Ну, мы пойдем, – сообщил Гарри, как только Патронус исчез и споро засобирался.

Внимательно разглядывая Лонгботтома, Поппи в ответ что-то пробурчала и, задаваясь вопросом, почему вдруг совершеннолетний чистокровный, до недавнего времени магически здоровый юноша, вдруг стал ощущаться так странно, направила на него волшебную палочку.

– Не стоит, – быстро сориентировавшись, Гарри закрыл Невилла от комбинированных диагностирующих чар. Он не хотел, чтобы об их семейных проблемах ещё кто-то знал. – Помочь вы всё равно не сможете, а зная вашу настойчивость, совершенно точно будете пытаться это сделать. И зря потеряете время.

– Мистер Поттер! – воскликнула мадам Помфри. Но от дальнейшей, без сомнения возмущенной речи, Гарри спасло появление в лазарете МакГонагалл и Снейпа.

– Поппи, – Минерва стремительно приблизилась к ребятам и Помфри, – чтобы не вызвало твоё негодование, оно может подождать. Мистер Поттер, вы случайно не знаете, зачем Альбус два раза пытался вас похитить?

– Простите? – Гарри недоумённо моргнул, но тут же прищурился. Значит, Дамблдор. Интересно…

– Прошлый раз было письмо-портал. В этот раз Альбус использовал своего близкого друга и…

Если бы Гарри не знал, что МакГонагалл это не свойственно, то мог бы поклясться: она скрипнула зубами. Но это невозможно. Скрипеть зубами прерогатива Снейпа. Гарри бросил взгляд на зельевара. Тот, как обычно был чем-то недоволен.

–… верного соратника, – между тем продолжала Минерва. – Конечно, можно предположить, что таким вот образом Дамблдор хотел встретиться с вами, чтобы вернуть себе ваше расположение… – Гарри громко фыркнул. – Согласна. Способ, что в первом, что во втором случае был выбран не тот. Да и не заслуживает он снисхождения, за всё что натворил, – неожиданно жестко произнесла она и повернулась к хмурому спутнику. – Северус, Альбусу действительно грозит смерть или безумие в наказание за нарушенную им клятву?

Вопрос, адресованный Снейпу, вдруг напомнил Гарри о событиях роковой ночи. Перед мысленным взором, вновь предстали полные ужаса и бешенства голубые глаза. Вспомнил он, и момент, когда непонятные слова сложились в ритуальный речитатив. Гарри злорадно ухмыльнулся. Значит, по чистой случайности разорванная им клятва вон чем грозила Дамблдору. Это не могло не радовать. Но…

– Мистер Поттер?

Гарри перевёл взгляд на МакГонагалл. Помнится, после «милейшей» последней беседы с экс-директором он собирался рассказать о применении к нему непростительного, но так и не сделал этого. Что же сейчас самое время. А ещё, не привлекая внимание к данному вопросу, разузнать, можно ли как-то смягчить наказание за нарушенную клятву. Потому что, по его мнению, смерть или безумие слишком мало для Дамблдора.

***

– Ну, вот видишь, с мальчиками всё в порядке. Так что успокойся, – как только призрачный олень исчез, растворяясь в сумраке мрачной комнаты, Батильда похлопала Августу по руке и повернулась к внучатому племяннику. Признаться, в глубине души она боялась, что столько лет нахождения в полнейшем вакууме скажется на Геллерте не лучшим образом. Но первые же секунды после встречи развеяли опасения. Взгляд голубых глаз был таким же дерзким, а язвительные высказывания, как и много лет назад вызывали желание хорошенько выпороть негодного мальчишку.

Леди Бэгшот тяжело вздохнула. Смерть матери Геллерта стала большой неожиданностью и ударом для всех. Возможно, если бы не это, внука не выгнали бы из Дурмстранга, и он не ввязался в авантюру с поиском Даров смерти, дружбой с Дамблдором; не превратился из харизматичного, сильного лидера в пугало, став отправной точкой в восхождении к власти плебея. Хорошо хоть только в Британии. В магической же Европе Геллерта до сих пор помнили и уважали.

– Если вы закончили весь этот балаган, то давайте перейдем к делу, – слегка хрипловатый голос Гриндевальда отдавал холодом и властностью. Смерив раздраженным взглядом двух дам, восседавших на стульях с высокими спинками, он подбросил дров в камин и посмотрел на герцога Орсини. – Я хотел бы знать вот что. Какого дракла происходит и почему тебе потребовалось столько времени, чтобы нейтрализовать чары?

– Не стремился бы выделиться, у Дамблдора не хватило бы силёнок накрутить тут Мерлин знает что, – недовольно произнёс Алфредо и, устроившись поудобней, начал рассказ.

Шторм, как и ночь уже давно закончился. В маленькие окна-бойницы проникали солнечные лучи, разгоняя полумрак округлой комнаты, где уже несколько часов вели чрезвычайно тяжелый разговор четверо магов. Он сопровождался бурей эмоций, взаимными упрёками и претензиями. Разрядить атмосферу помогла совместная трапеза.

Для парочки эльфов обитавших в Нурменгарде, и до недавнего времени имевших возможность перемещаться только по замку да на пару десятков футов вокруг него, стало настоящим счастьем накормить хозяина и Мерлин великий – его гостей, не морскими дарами, хлебом и вином, а чем-то более существенным. Например, запеченным на вертеле большим жирным окороком. Так что завтрак оказался весьма плотным.

– Бэтти, как ты посмела провести обряд Признание? Чтобы ни одна шавка Дамблдора не могла найти и навредить моим потомкам, я едва в сквиба не превратился, затирая ауры дочерей! – рявкнул Геллерт, когда речь зашла о снятии чар с замка и вызволению его самого из плена.

– Значит, плохо затирал, – промакнув рот салфеткой, невозмутимо парировала Батильда, хотя внутри кипела от злости. Она всё больше и больше склонялась к мысли о хорошей трёпке. – На моём Истинном семейном древе имена твоих детей и внуков проявились. Причем до обряда, – и ядовито добавила: – Ты уверен, что не перепутал ритуалы по изменению памяти и аур? В конце концов, ты никогда не был силён в такого рода магии. А может просто забыл, что полностью спрятать своих отпрысков носитель наследия демона вообще не может? И, кстати, какой ритуал отречения ты использовал?

– Я ничего не забыл и не перепутал! – Гриндевальд одарил бабку тяжелым взглядом. – И это не совсем ритуал отречения. Наследие рода должно было сохраниться в моих потомках. Но видимо время всё же внесло свои коррективы, – едва слышно пробормотал он, невольно задумавшись о том, что мог совершить какую-то грубую ошибку во время ритуала. «Или уже пытаясь выбраться отсюда, – глядя на полыхающий в жерле камина белый огонь, подумал Геллерт и потер кончики пальцев. Их ощутимо покалывало, впрочем, как и всё тело. Чего давненько не было. И это не могло не радовать. Взглянув на Августу, он спросил: – Аурелия умерла? Жаль, – дождавшись кивка, выдохнул Геллерт. – Она была сильной девочкой. Надеюсь, дочь успела выполнить свой долг перед родом и произвела на свет сильного наследника?

– Он погиб вместе с женой, – припечатала Августа и закашлялась, вспомнив о словах Батильды. Мерлин великий, наследие демона!

– Все мы смертны, – равнодушно пожал плечами Гриндевальд, но в глубине его глаз начало разгораться пламя. Старый маг сощурился, взглядом предупреждая открывшую было рот дочь, молчать. Женщины! Сколько же от них шума! Но без них нельзя. Как-никак хранители наследия. Геллерт тяжело вздохнул и потёр живот. Давненько он не ел запеченного мяса… – Питти, принеси мне зелье от желудочных колик. – Через пару секунд опорожнив склянку, он похлопал по лысой макушке домовика, который стоял у его стула с опущенными ушами и посмотрел на Августу. – Рассказывай, что стряслось с твоим сыном? Кто виноват? И что с внуками?

Видимо сказалось обильная и сытная еда, а может и добавленное в вино успокоительное зелье, не зря же эльфы виновато прятали глаза, но в этот раз разговор был хоть и эмоциональным, но вполне конструктивным. Не было криков и взаимных претензий.

– Невилл примет наследие. С ним и Гарри попытаюсь привести в чувство Фрэнка, – спокойный голос старого мага никак не вязался с потемневшими от ярости глазами. – Лучше конечно на Самайн, предки помогли бы мне передать знания, а мальчику принять силу без последствий. Но раз вы говорите о стремительном падении магии, нужно спешить, – встретившись с вопросительным взглядом бабки, Гриндевальд поморщился. Было видно, что эта тема ему неприятна, если не сказать больше. – Я лишь носитель. Отец, как и пять поколений до него не счел нужным активировать кровь демона в своём наследнике, посчитав меня слишком… импульсивным.

– И оказался прав. А ещё ты безответственный, самоуверенный… – Батильда ядовито усмехнулась, когда пламя в жерле камина полыхнуло, а Геллерт угрожающе сощурился. – Вот именно из-за своего темперамента ты и влип в неприятности, длившиеся больше пятидесяти лет. А ещё, привлёк к своей… силе известную в Британии пиявку, – пробормотала старая леди и потёрла глаза. Как-то неожиданно накатила усталость. Хотя почему неожиданно? Бессонная ночь вкупе с тяжелым разговором и эмоциональным напряжением и молодого скрутят в рог, чего уж говорить о ней или Алфредо.

– И «пиявка» может быть полезна, – смерив внимательным взглядом Батильду, проворчал герцог Орсини. Он уже несколько часов чувствовал понемногу «вытекающую» из него магическую энергию. Если бы на месте ученика, друга и единомышленника коим по праву являлся Гриндевальд, был кто-то другой, он бы принял меры. Но пришла пора «открывать карты», иначе дамы просто заснут, а у них ещё куча дел. – Хотел вернуть должок таким вот способом? – спросил Алфредо и парой заклятий проявил символы, начертанные на стене по периметру комнаты. В нескольких местах связь цепочки истончилась, тем самым прилично ослабляя воздействие чар.

– Надеялся, – тонкие губы Гриндевальда изогнулись в хищной ухмылке и одним щелчком пальцев уничтожил светящиеся руны, – только было это давно. Потом чары замка начали подпитываться за мой счет и сил на нейтрализацию уже не хватило. – Старый маг прижал руку к груди, жестом принося извинения гостям за свой поступок. Хотя по расчетливому блеску глаз было видно: не жалел он ни секунды, ибо такой способ был куда быстрее восстанавливающих зелий. – Но всего минута вашего здесь нахождения позволила мне их изменить, – и, откровенно насмешничая (хотя тот, кто хорошо знал Гриндевальда, воспринял это как констатацию факта), добавил: – Поскольку первому Тёмному лорду столетия ваша жизнь выгоднее, нежели смерть. Единственному кому грозило тотчас расстаться с бренным миром, появись он здесь, разумеется, это Альбус. Хотя, признаться не отказался бы узнать, сколько же тузов припасено в рукаве у старого козла.

– Почему «козла»? – Августа откашлялась. Она хотела вернуть разговор в нужное русло, ибо судьба внука и сына волновала её куда больше, во всяком случае, в данную минуту, но последняя реплика отца её несколько обескуражила, поскольку на оскорбление не походила.

– Превращается он в него, – хмыкнул Гриндевальд в ответ. – А у братца такая же форма защитника. Причем научился его вызывать уже по окончании Хогвартса, после одного события, – пробормотал он себе под нос и в ответ на заинтересованные взгляды, рассказал кое-что из истории семейства Дамблдоров. Неприглядную такую историю, закончившуюся смертью Арианы. – Альбус был в ужасе. Азкабан не то к чему он стремился. А Аберфорд, как мне показалось, не столько был убит горем, сколько ослеплён яростью и ненавистью к брату. Вот он и приласкал Альбуса Crucio, – Геллерт криво усмехнулся, – его удовольствие при этом можно было потрогать руками.

– Очень хорошо его понимаю, – сощурилась Августа. Невилла старому козлу она никогда не простит.

– У каждого своё понятие счастья, – Алфредо потёр ногу, – но это дела минувших дней. И Дамблдор, – выделил он, бросив взгляд на нехорошо прищурившихся дам, – сейчас не главное.

– Для кого как, – буркнул в ответ Гриндевальд и потёр руки.

– Мне всё равно, что между вами случилось полвека назад, а ещё раньше, что не сошлись во мнениях и не поделили… «конфетку», – отчеканил герцог Орсини и, выпрямившись, стукнул тростью о пол. В комнате ощутимо похолодало. – Сейчас ты должен вспомнить, сколько людей рисковало, идя за тобой, разделял взгляды и устремления…

– Ладно-ладно, я уже понял, что отдыху и самолюбованию пришел конец, – удрученно закончил Гриндевальд, поднимаясь, и тут же осклабившись, резко взмахнул руками. С пальцев сорвались искры. Вокруг высокой фигуры тёмного мага шипя и вспыхивая, закружился маленький вихрь, а когда исчез… – Говорил тебе, Альбус, никого кроме меня она не примет и вернётся, как только позову, – любовно поглаживая узловатую волшебную палочку, материализовавшуюся у него в руках, произнёс Гриндевальд и хищно ухмыльнулся. – Пока Дамблдор будет рыть носом землю, потрошить сознание старых знакомых и своё, бить копытом, беснуясь из-за потери нечестно добытого трофея, мы приведём в чувство детей, призовём должников и оповестим единомышленников. Питти, внешний контур защиты восстановили? – вдруг крикнул Геллерт и, выслушав четкий ответ из пространства, поскольку эльфа видно не было, посмотрел на дам. – Сейчас отдыхать! Вам приготовлены комнаты. Но прежде сообщите обоим мальчикам: воздержание, воздержание и еще раз воздержание во всём кроме сна, плотной еды, питательных зелий в ближайшую неделю. Невилла это особенно касается. Ни дуэлей, ни глупых размахиваний палочкой на трансфигурации и чарах. Вообще, ему надо только спать, гулять на свежем воздухе и хорошо питаться. Привлеки Марка и Сметвика, они знают что делать. Гарри должен будет проследить, чтобы указания колдомедиков в точности исполнялись.

– Вот и хорошо, – Алфредо медленно поднялся и поморщился. – Вы пока занимайтесь детьми. А меня ждёт заседание в Международном суде, – с этими словами он крутанул на пальце массивный перстень и бесшумно исчез.

***

– Гарри, что-то случилось? – Гермиона осторожно тронула друга за плечо. Как же она хотела услышать от него правдивые объяснения того, что в последнее время произошло, но понимала: раз не говорит, значит, не её это дело. Прошли те времена, когда они втроём ничего не скрывали друг от друга; когда мальчишки нуждались в ней и её советах. Вон и Рон, вернувшись после недели отсутствия, ничего не рассказал, не поделился своим горем, а лишь спросил, что было задано, и углубился в изучение пропущенных тем и написание эссе. При этом, выглядел он как никогда уверенно и… взросло. Но она не должна обижаться, а показать ребятам, что всегда рядом, и по мере сил сможет им помочь.

– Ничего. Это просто письмо от леди Августы, – выплыв из раздумий, Поттер отстранённо улыбнулся встревоженной подруге. Видимо лицо у него было ещё то, раз Гермиона так всполошилась. Но новости, а главное указания на ближайшую неделю были, мягко говоря, странными. Как, по мнению вновь обретенного родственничка он должен был, да ещё втайне от всех, во избежание лишних вопросов, оградить Невилла от треволнений, использования им магии и обеспечить плотным, энергоёмким питанием? Нет, ну с последним без проблем справится Добби, первое можно обеспечить успокоительными зельями. Наверное. А как быть с уроками? Тут без МакГонагалл точно не обойтись. О проблемах Невилла она частично знала, так что… Улыбнувшись Гермионе и подождав пока она отойдёт от его стола и займётся своими делами, он снова развернул пергамент и пробежался взглядом по наиболее значимым строчкам.

… в здравом уме. Из-за комбинированных чар (Нурменгард уже был под временнЫми чарами еще и Дамблдор что-то там накрутил) вместо пятидесяти лет, для Геллерта прошло что-то около четырёх.

… когда наш домашний колдоврач и целитель Сметвик составят необходимую диету, я пришлю её тебе. Позаботься, пожалуйста, о том, чтобы Невилл в точности придерживался рекомендации…

… в воскресенье не планируйте никаких дополнительных занятий…

… проведёт ритуал…

… ваш дед очень надеется, что когда с Невилла спадёт проклятье, вы втроём сможете помочь Фрэнку…

Гарри свернул послание Августы, засунул его в рюкзак и, обведя взглядом стол, заваленный фолиантами и исписанными пергаментами, потёр глаза. В них уже ко второй половине дня, словно песок насыпан. Чувство такое, что профессора намерены заставить седьмой курс переписать всю библиотеку Хогвартса, да ещё половину семейных архивов в придачу. Так что по сравнению с этими бесконечно-длинными эссе, задача последить за кузеном сущая безделица.

– Гарри ты получил от бабушки письмо?

– Угу. Будешь у меня спать, есть и гулять по расписанию, – Поттер сдвинул брови и погрозил кулаком, – а будешь капризничать, спеленаю и суну в рот соску!

Отсмеявшись, ребята быстро доделали свои эссе и отправились на трансфигурацию. Потом поговорили с МакГонагалл, решили вопрос с применением магии на уроках. А вечером после спарринга в Выручай комнате Гарри наконец-то рассказал Невиллу о Белле, и о том кто и, главное, зачем так настойчиво «приглашал» его в гости. Пофантазировали о способах частичной нейтрализации проклятья. Сойдясь на том, что, скорее всего, нужно не только встречаться с Дамблдором, но и проводить какой-нибудь сложный ритуал свернули эту тему, поскольку видеть старика совершенно не хотелось.

– Эх, жаль, что нельзя вот так… – дурачась, Гарри вытянулся в струнку, возвёл руки вверх, словно обращаясь к Создателю или собирая вокруг себя магию, и щелкнул пальцами. В это мгновение подул лёгкий ветерок, взлохматив обоим ребятам волосы. В Выручай комнате заметно потемнело. Пламя свечей затрепетало и на мгновение стало белым, – и проклятье ослабнет, – едва слышно пробормотал Гарри и нервно откашлялся. – Что это было?

– Ну… – как не странно Невилл был само спокойствие, – узнаем через полгода. Если Дамблдор всё еще будет плести паутину, а мы желать ему запутаться и удавится в ней, то значит, ты ослабил проклятье.

***

Пламя от горящих по обеим сторонам коридора больших факелов обжигало кожу лица, а ползущий по полу холод морозил ноги. И судя по тому немногому, что ему доводилось слышать о Международном Магическом Суде, это только видимые неудобства. Шагая за двумя сопровождающими из комнаты прибытия, в зал проведения заседания, Дамблдор старался ни о чём не думать, ибо любая мысль в таком заведении может стать достоянием судей. А те уж не преминут воспользоваться временной слабостью обвиняемого. Во всяком случае, Он в лице Визенгамота использовал различные способы «выбивания» нужных правосудию сведений. Старый маг мысленно выругался, «обрывая» цепочку мыслей. Проверил в рукаве волшебную палочку, еще раз выругался и вперил яростный взгляд в макушку, как он предполагал оборотня.

Какой позор! Его – величайшего мага столетия обыскали словно маггла, изъяв при этом несколько защитных и энергетических амулетов. Но палочку слава Мерлину оставили. Хотя толку от неё ноль, поскольку на здании суда лежали чары полностью блокирующие современную магию. Дамблдор скривился и в третий раз выругался из-за потери Старшей палочки, на которую подобные ограничения не действовали и амулетов, не снимаемые им вот уже больше полувека. Увлекшись призывом всех земных и небесных кар на голову Гриндевальда, так не вовремя выбравшегося из небытия, и обдумыванием планов по окончательному упокоению бывшего друга и единомышленника, Дамблдор не сразу заметил, что они уже прибыли и мало того его усадили на крайне неудобный стул. Дав себе время расслабиться с одной стороны, и сконцентрироваться, с другой, Альбус медленно пригладил бороду – возникшее так внезапно раздражение улеглось. Поправил полы парадной мантии, разложил широкие рукава на узких деревянных подлокотниках и, соединив кончики пальцев, окинул цепким взглядом переполненный зал.

Расположенные по периметру кресла были заняты членами суда, без сомнения, являвшимися главами почтеннейших и древнейших родов. И если глаза его не обманывали, то подавляющее большинство лощеных аристократишек было членами Международной Конференции Магов. Справа от стола судьи восседал герцог Орсини в компании с… Меррисот! Дамблдор в который раз за вечер выругался. С этой своенравной дамой у него никогда не ладились отношения. А попытка востребовать Долг жизни вообще превратилась в фарс. И что она здесь делает? Неучтённый соперник, может принести немало неприятностей. Встретившись глазами с Галатеей, Дамблдор учтиво склонил голову и скользнул взглядом дальше. Судья в отличие от большинства членов ММС был довольно молод. За столом по левую руку от него восседала Боунс и Фадж. Последнего он никак не ожидал здесь увидеть, поскольку Алфредо на дух не переносил британских чиновников в целом и министров в частности. Что же касается Амелии, то её присутствие вполне ожидалось и линия поведения с бывшей соратницей выстроена заранее. Все претензии аврората к нему были совершенно недоказуемыми. И он ещё заставит зарвавшуюся девчонку принести извинения за инсинуации в его адрес. Дамблдор в предвкушении сощурился, бросил взгляд на судью и чуть нахмурился. На сердце вдруг стало неспокойно.

– Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, – зычный голос судьи разнёсся по всему залу. – Вы вызваны в Международный Магический Суд, чтобы принять наказание за недопустимые с точки зрения магических законов действия в отношении членов магического общества. И да будет Магия тому свидетель!

– Сириус Орион Блэк, за предательство Поттеров, за убийство Питера Петтигрю и ни в чем не повинных магглов вы приговариваетесь к пожизненному заключению в Азкабане. Приговор окончателен и обжалованию не подлежит!

Стук и металлический лязг решетки. Понурая лохматая голова мальчишки Блэка. Дамблдор вдруг вспомнил даже внутреннее ликование, когда играючи убрал с дороги весьма сильного противника, коим без сомнения мог стать Сириус. Мог, но не стал.

– Позвольте спросить, в чём меня обвиняют? И что значит «принять наказание»? – со всей учтивостью, на которую был способен в данный момент, спросил Дамблдор, хотя внутри кипел от злости. Слова молодого выскочки перечеркивали оборонительно-наступательную позицию, выработанную им и, без сомнения, ведущую к снятию всех смешных обвинений.

– Обвиняют Вас, в недопустимых с точки зрения магических законов действиях в отношении членов магического общества, – любезно повторил судья и позволил себе слегка улыбнуться.

От этой улыбки у Дамблдора перехватило дыхание, и ледяные мурашки поползли по спине. Да как смеет нелюдь судить его – величайшего мага столетия?!

– Наказание, это мера воздействия, применяемая к лицу, совершившему какое-либо противоправное деяние в отношении другого лица или группы лиц… – меж тем продолжал струиться мягкий завораживающий голос. – Следует ли мне продолжать зачитывать выдержки из словаря, или же объяснять великому магу столетия…

От откровенной насмешки Дамблдор недобро сощурился.

–… что означает «принять наказание»? Вина представшего пред полным составом Международного Магического Суда доказана и сомнению не подлежит. Не будь сие так или хотя бы один пункт обвинения в присланном Вам, Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, свитке-портале был ложным или бездоказательным, Вас здесь, в Зале Правосудия не было бы.

– Это не обвинения, а гнусные инсинуации! – хотел рявкнуть Дамблдор, горя праведным гневом, но получился едва ли не мышиный писк. То ли магия свитка, брезгливо сунутого им в карман мантии, и неприятно покалывающая бок, то ли тёмная сила поднявшегося с места судьи так подействовала на него, но горло перехватило, а руки величайшего мага столетия, коим он без сомнения являлся, начали предательски подрагивать.

– За преступную халатность в отношении вверенных Вашим заботам членов благородных семейств отныне и до конца жизни, Вам, Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, запрещено словом или делом смущать неокрепшие детские умы. С этой секунды вы больше не слывёте наставником! Но Ваше имя останется в истории школы чародейства и волшебства Хогвартс, как имя незаурядного ученика лауреата Премии Варнавы Финкли, награждённого Золотой медалью за эпохальное выступление на Международной алхимической конференции в Каире. Да будет Магия тому свидетелем!