Текст книги "Столкновение (СИ)"

Автор книги: KaroT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 44 страниц)

– Хватит брыкаться, Малфой, – обдавая его ухо горячим дыханием, прошептал Поттер. – А то вспомню, что делают с необъезженными и норовистыми скакунами.

– Предупреждаю сразу: никаких плёток и прочих извращений в постели не потерплю. Я за традиционный секс, – уткнувшись лицом в подушку, выдохнул Драко.

– Я имел в виду терпение, настойчивость и ласку, – Гарри дунул на светлый затылок и улыбнулся, слушая приглушенные бурчания в ответ. Он сел Малфою на ноги, зачерпнул ароматной мази из баночки и продолжил начатый массаж.

Уходя мыться накануне вечером, он очень надеялся, что Драко придёт следом, тогда можно будет завершить длинный день одинаково приятно. Но, видимо, у Малфоя потрясение было слишком велико. Пришлось Гарри довольствоваться собственными услугами и созерцанием сладко посапывающего в кресле партнёра. Удрученно вздохнув, он вместе с Драко устроился на кровати и не заметил, как уснул.

Пробуждение было крайне неприятным. Задыхаясь, первые секунды ничего не соображая, Гарри скатился на пол и, едва сдерживаясь от крика, свернулся клубком. К горлу подкатывала горечь, в паху всё горело и дёргало, а благодаря утреннему стояку получить удар было не просто больно, а очень больно. Матерясь на чём свет стоит и мысленно обещая хорошенько оттрахать Малфоя, или наоборот оставить того изнывающим от желания, чтобы охота брыкаться исчезла раз и навсегда, Гарри провалялся на тёплом ковре довольно много времени. Но едва ощущения стали менее болезненными, он вызвал Добби, приказал домовику принести несколько баночек с мазью из собственных запасов, да что-нибудь на завтрак. Затем выпроводил прилипчивое существо и принялся себя намазывать, с удовольствием отмечая возвращающуюся жизнь к обиженному органу. Ну, а когда Драко протяжно застонал и скукожился на кровати, тяжело вздохнул, избавил его от одежды и принялся разминать сведённые судорогой мышцы.

Погладив раскрытыми ладонями задницу Малфоя в завершающем движении, Гарри встал на колени, раздвинул тому ноги и, прежде чем склониться, провести языком по тугому колечку мышц, огладить бока, поясницу и укусить за ухо, наложил на любовника очищающие чары.

Драко дёрнулся, выплывая из приятной неги, которую дарили руки Поттера. Ощутив прижавшееся к спине горячее тело, лёгкое давление на сфинктер и скользящие движения между ягодиц, он распахнул глаза, но тут же зажмурился. Протестовать совершенно не хотелось. Приподняв бёдра, Драко подался назад, навстречу движениям, еще сильней вжимаясь в пах Поттера. Из-за изменившегося угла член любовника вместо того, чтобы и дальше дразнить, легко вошел в расслабленный анус. Ощущение растянутости было невероятно приятным. Сначала осторожные, потом всё более и более резкие и сильные толчки вырывали из его горла непристойные стоны и рычание. Голова кружилась, возбуждение с каждой секундой нарастало, воздуха стало катастрофически не хватать.

За пару вздохов до момента, когда никакие высшие силы не смогли бы заставить его замереть на месте, Гарри суметь остановиться. Перевернул партнёра на спину и снова с силой в него вошел. После нескольких жестких толчков лицо Драко исказилось, он выгнулся и, кончая, стиснул член Поттера внутри себя. Уже через мгновенье Гарри оглушил мощнейший оргазм. Он даже, кажется, на секундочку потерял сознание, чего раньше за ним не наблюдалось, поэтому услышав вопрос Малфоя заданный хриплым голосом: «Так что там с нежитью?» – не сразу понял, о чём речь. Ну, а когда до него дошло… Прижимая барахтающегося и сквернословившего партнёра к кровати, Гарри от души хохотал. И целовал, целовал, целовал, до тех пор, пока смех и ругань не превратились в стоны удовольствия.

***

– От вас требуется максимальная концентрация, чтобы воспоминания были наиболее полными и… никакого бурного воображения, будьте так любезны.

Это еще вопрос, у кого оно бурное! Гарри раздраженно посмотрел на Снейпа. Язвительный, шипящий и исходивший желчью зельевар не был неожиданностью. Конечно, кому понравится, когда навязывают чужую волю. Но всего за полчаса Снейп успел порядком надоесть. Остальные преподаватели были более терпимы и спокойны. Внимательно выслушав краткий, лишенный каких либо деталей и эмоций рассказ, они красноречиво молчали. Флитвик задумчиво хмурился и постукивал пальцами по подбородку, Спраут то и дело отряхивала подол на удивление чистой мантии и шевелила губами, что-то беззвучно бурча, МакГонагалл укоризненно покачивала головой. Но, что бы ни случилось в дальнейшем, Гарри не собирался отказываться от своего стремления быть в стороне. А если исходить из напрочь испорченного настроения, то очень хотелось сделать что-нибудь неожиданное для Снейпа и приятное для себя. Сразу же пришла мысль, что стоит подстраховаться, дабы быть уверенным: его тайны министерские не узнают.

– При всём моём уважении, профессор, – не спуская жесткого взгляда с зельевара, Гарри чуть склонил голову, – но детальный просмотр рассказанного выше, будет только после Непреложного обета. Я не хочу, чтобы ещё кто-то знал, что на самом деле произошло. Спорить или что-либо доказывать я не намерен. Обет или никаких подробностей. Плюс чары, используемые в доме Блэков.

Наверное, такой оглушающей тишины кабинет директора Хогвартса еще не знал. Готовясь к новой волне негодования, Гарри невозмутимо сидел в кресле и переводил взгляд с одного собеседника на другого. Он отдавал себе отчет, что своим ультиматумом если не оскорбил, то совершенно точно обидел профессоров. С другой стороны, та же МакГонагалл ведь поняла его при первой беседе по душам, должна понять и сейчас: делится он своими тайнами только с теми, с кем желает сам. А министерские вывернут их четверых наизнанку, чтобы докопаться до истины. Шутка ли – миф о Мальчике-Который-Выжил, столько лет ходивший в миру, лопнул как мыльный пузырь.

Но вопреки опасениям, взрыва не последовало. Спустя пару минут весьма неуютного и, если можно так сказать, укоризненного молчания деканы кивнули, соединили руки и принесли Непреложный обет.

– Спасибо, – Гарри тихо выдохнул и, сев удобнее в кресле, прикрыл глаза. Перед внутренним взором тут же начали всплывать события, как он в облике орла взлетел над Хогвартсом и дальше… Улавливая одно воспоминание за другим, Гарри отправлял серебристые нити в Омут памяти, чтобы через пару минут окунуться в него вместе с четырьмя деканами.

Паря рядом с собой – орлом, Гарри с удовольствием рассматривал величественную хищную птицу. Долина и древний замок не произвели такого впечатления, как тогда – чёрно-белые воспоминания были лишены объемности, следовательно, и очарования.

Ух! Ничего себе… Повернувшись в сторону вспышки, казавшейся особо яркой на фоне сероватого тумана, Гарри удивлённо округлил глаза. И если судить по возгласу профессоров, для них сейчас увидеть цветные ауры было тоже большой неожиданностью.

– Странно, очень странно, – бормотал Флитвик, потирая то нос, то подбородок.

– Хм… никогда не думала что в акромантулах столько магии, – задумчиво протянула МакГонагалл. – Гарри, ваше зрение в анимагическом обличии всегда такое или только на дальнем расстоянии?

– Всегда. А вблизи ещё и обычное проявляется, – отозвался он и задумчиво нахмурился. Похоже, сам того не ведая, он сделал акцент именно на цветность аур, ведь это было самое главное. Но все равно странно. Насколько Гарри помнил, при просмотре воспоминаний даже огонь казался серым, ну, разве что более прозрачным, чем всё остальное вокруг.

– Как же мы его не почувствовали-то? Или всё же? Хм… – едва в поле видимости орла попал предположительно Волдеморт, Флитвик подался вперёд, словно пытаясь рассмотреть поближе зловещий объект. – А знаете, молодой человек, что означают эти кроваво-красные прожилки в его ауре?

– Признак некроманта, – шокировано выдохнул Снейп. – Магов с таким даром даже чарами не так просто обнаружить, а тут… – зельевар резко замолчал, прервав на удивление бессвязную речь. Деканы обменялись ошарашенными взглядами: видимо, к ним пришло понимание, что некто, за кем наблюдает анимаг, был совсем не тем, кого обнаружили они.

Гарри чуть улыбнулся. Хорошо, что он так мало рассказал. Теперь будет получать удовольствие, ведь шанс увидеть удивленных профессоров выдаётся не так уж часто.

В это мгновение орёл попал в воздушный вихрь, образовавшийся от пронёсшегося мимо него дракона, и их закружило. Гарри судорожно сглотнул, потряс головой и зажмурился, пережидая секунды головокружительного пируэта.

– Мерлин величайший! Это что такое? Ничего не понимаю! – как и Флитвик минуту назад, МакГонагалл дёрнулась вперёд, но ближе к схватке не стала. И только когда анимаг приблизился, деканы смогли рассмотреть и того с кем дрались, и силки, опутавшие с головы до ног их анимагическую форму.

– Нежить, – Снейп утвердительно кивнул и взглянул на Минерву. – Но как такое возможно? Мы же чувствовали живую плоть! Если только… – зельевар прищурился и, проследив взглядом за тоненькой чёрной ниточкой, тянущейся от лже-Волдеморта до невидимого объекта с клубящейся вокруг него тёмной аурой, выругался.

Орёл мощным рывком взмыл ввысь, и пара нелестных слов снова досталась Гарри.

– Поттер, вы можете хоть секунду не двигаться! – с обреченностью в голосе, выдал Снейп.

– Я птица, профессор. А птицы, как известно, по воздуху летают, а не стоят на месте, – ехидно отозвался Гарри. В этот миг анимаг развернулся и с головокружительной скоростью понёсся вниз. Яркая вспышка ослепила. Чертыхнувшись, Гарри тряхнул головой. Мышцы неприятно заныли, словно тело вспомнило, что тогда лишь усилием воли он вырвался из пут.

– Святые небеса! – в ужасе воскликнула Спраут. Ей вторили и остальные, а Гарри, проморгавшись, во все глаза смотрел на собственную схватку.

Вот орёл встряхивается и, ломая ветки, взмывает вверх. Пульсирующие, словно дышащие, чёрные нити опутывают большую птицу. Столб огня и пыли взвивается над лесом. Он-то и сметает, развеивает по ветру сотканную из тёмного дыма гигантскую змею.

«Теперь понятно, откуда все эти кучи земли, поваленные деревья и поляна внизу. Похоже на бесконтрольный выброс… Надо у Алоиза спросить», – подумал Гарри, наблюдая, как перья орла заискрились. Путы вспыхнули и с оглушительным хлопком лопнули. И вот уже вниз на врага несется не чёрная, а огненная молния. Вокруг неё заклубился тёмно-серый сгусток, чтобы через секунду сорваться и, опережая анимага, врезаться в землю. Стена огня с гулом окружила невидимую фигуру.

Приземляясь, орёл поднимает столб пыли и…

– Вау! – не сдерживая чувств, воскликнул Гарри, таращась на себя самого, но уже в облике эльфа. А он даже не подозревал, что вызвал адский огонь, будучи в своей истинной ипостаси.

– Это не «вау», дементор вас задери, Поттер! Это… да вы понимаете, что чуть было не разнесли к мордредовой бабушке Запретный лес вместе с Хогвартсом! – Снейп чуть не задохнулся, хватанув слишком много воздуха открытым ртом. – Вы должны сдерживать стихии, вашу мать, а не отпускать их на свободу! – прохрипел он и закашлялся.

Гарри даже ухом не повёл на слишком уж эмоциональный выкрик зельевара, боясь, что если ответит, то сорвётся. Правда, вспыхнувшее раздражение быстро улеглось. Стоя рядом с деканами и наблюдая за беснующимся пламенем, Гарри вдруг понял, что собственные воспоминания несколько видоизменились после того, как тогда – в первый раз – его ослепило, и он непонятно как оказался на земле.

– Это без сомнения Волдеморт, – через минуту молчаливого созерцания, спокойно констатировала МакГонагалл. – Будь это не так, тёмная метка не исчезла бы.

– Выходит, Тот-Кого-Нельзя-Называть знал о защите школы? И в то время, когда мы разбирались с приманкой, он пытался убить студента, – медленно бредя за Гарри по тёмному лесу, произнесла Спраут и, чуть приподняв подол мантии, зачем-то перелезла через ствол, забыв, что это были виртуальные завалы.

– Шпион в Хогвартсе – не новость, но всё равно неприятно. Хотя в этот раз нужно будет искать среди древних обитателей. Живые, к счастью, все под чарами замка и тайну открыть не смогут: магия не позволит, – Флитвик нахмурился, разглядывая себя самого и остальных коллег, живописным ромбом развалившихся на голой дымящейся земле. – С этим можно и позже разобраться, а сейчас… – он развернулся к Гарри.

В это мгновение они оказались в кабинете директора Хогвартса.

– Я бы очень хотел знать вот что, молодой человек, – продолжил маленький профессор, не спуская с Гарри проницательного взгляда, – как вы умудрились побороть чары Изъятия души и сети Смерти? Наследие эльфов, их магия и сила тут ни при чем. Вы смогли сбросить то, что не под силу даже сильнейшему некроманту. Мало того, сохранили своё физическое и магическое тело целым и невредимым. Потом умудрились создать, направить и удержать непредсказуемые и крайне опасные чары. Тогда как после схватки с Волдемортом, к слову, израсходовавшим почти все свои силы (это было видно по практически истаявшей ауре), должны были остаться с крохами магических сил, – забрасывая вопросами ошалевшего от такого напора Гарри, Флитвик поднялся на воздушной подушке перед ним и в такт словам похлопывал его по плечу.

– Вероятно, на теле мистера Поттера есть нечто, что послужило своеобразным замком, – устало опускаясь в кресло, пробурчал Снейп. – Но что это, судя по упрямому выражению его лица, он нам не скажет.

Гарри в начале экспрессивной речи профессора чар недоумённо хлопал глазами и не мог понять, о чем тот толкует. Но потом, сопоставив собственные ощущения тогда с тем, что увидел сейчас, внезапно понял, в чём тут дело. Эйваз – руна защиты, подаренная самой магией, спасла его. И Снейп прав, он ни за что не расскажет о ней, потому что придется ещё разъяснять, как это случилось. А вот об этом знать учителям совсем не обязательно. Собственная жизнь и семья – это его дело и ничьё больше.

– Идите, отдыхайте, Гарри, – МакГонагалл тяжело вздохнула и махнула рукой, отпуская ученика. Едва за ним закрылась дверь, она посмотрела на коллег. – А нам нужно продумать всё до мельчайшей детали. Министр не должен ни на йоту усомниться в нашем рассказе. Как бы я ни относилась к решению мальчика держаться в стороне, должна сказать, он поступает весьма расчетливо и умно.

– Предательство нельзя прощать, – едва слышно произнесла Помона. Женщины обменялись жесткими взглядами, и до без четверти двенадцать кабинет директора Хогвартса был запечатан магией замка. Четыре декана, впервые за много столетий оказавшиеся единым целым, готовили речь и лже-воспоминания о падении Того-Кого-Нельзя-Называть.

========== Глава 38 ==========

Глава отбечена. Бета: НеЗмеяна

Из кабинета Гарри вышел в глубокой задумчивости. Привалившись плечом к стене, он некоторое время размышлял. В процессе просмотра воспоминаний всплыли новые детали, но они не уменьшили, а наоборот – увеличили количество вопросов. Спонтанное превращение и стихийный выброс. К тому же не до конца понятно, почему нежить осталась в облике Волдеморта после его смерти, и вообще, зачем Том создал обманку? Допустим, для отвлечения внимания. Пока бы все разбирались с клоном, он быстренько расправился бы с Мальчиком-Который-Выжил. Тогда чего медлил? Avada в лоб – и нет противника. Не то чтобы Гарри позволил вот так запросто себя убить, но сам факт.

Поттер потёр переносицу и сощурился. Может ли быть такое, что Волдеморт не знал, кого атакует? Вероятность этого, конечно, была, но вот почему-то в это слабо верилось. В общем, много непонятного во всей этой схватке. Ясными были только два момента: руна Эйваз спасла его душу, следовательно – жизнь; и пророчество, будь оно трижды проклято, всё-таки сбылось. А всё остальное… Гарри расправил плечи и потянулся. До вечера, который целиком и полностью принадлежал Малфою, ещё куча времени. Конечно, дел было тоже предостаточно, но на разговор с предками он уже настроился. И потом, в замке до сих пор «гостила» Лестрейндж, и вопрос: «Что с ней делать?» – давно висел в воздухе.

– На Гриммо. Прихвачу Ремуса… – пробурчал Гарри и собрался было идти к лестнице, как вдруг по древним стенам прошла силовая волна, которая словно бы оттолкнула его от святая святых Хранителя Хогвартса. Гарри медленно повернулся и взглянул на каменную горгулью. В какой-то миг ему даже показалось, что глаза статуи блеснули. – Ну, раз сама школа выпроваживает… – хмыкнул он и устремился по коридору к выходу.

Проходя мимо небольшого окна, из которого открывался прекрасный вид на опушку Запретного леса, Гарри остановился и пару минут наблюдал за тем, как старшекурсники вместе с учителями расчищали завалы. Кто-то избавлял поваленные деревья от веток, другие – зависшие на метлах в нескольких футах над землей – споро левитировали уже очищенные бревна на задний двор домика лесника. Хагрид же, отсутствующий в школе последние дни, вооружившись громадной лопатой, разгребал кучи земли. В общем, работа кипела.

Выбравшись из школы и добежав до Чёрного озера, Гарри аппарировал в дом Блэков. Первые пару секунд после перемещения он чувствовал себя, как всегда, отвратительно, а тут еще Нарцисса с Джулианой… Гарри на мгновение зажмурился, пытаясь сообразить, о чём его настойчиво спрашивали. Но, когда он заметил в дверях Люциуса Малфоя с забавным выражением лица, мокрыми волосами и облаченного в домашний халат, в его голове что-то щелкнуло. Метка! Около часа Гарри потратил, чтобы коротенько изложить историю упокоения Волдеморта в исполнении деканов, наконец, оставив ошалевших временных обитателей особняка Блэков, прихватил пребывавшего в прострации от таких новостей Люпина, он оказался там, куда так стремился попасть.

– Ну, вот мы и в родовом замке Леруа, – дезактивировав охранный чары в комнате прибытия, произнёс Гарри и, взглянув на Ремуса, хмыкнул: – Что там с Грюмом?

– Выживет. Но если бы Батильда не смогла остановить действие чар… – Люпин мотнул головой, словно желая избавится от навязчивых мыслей, и перевёл рассеянный взгляд на Гарри. – Это заклинание действует в течение получаса. Кости постепенно превращаются в кашу. Я вообще сначала думал, что в него Avada попала, но Аластор оказался на земле чуть раньше. Не нравится мне твой рассказ, – на одном дыхании произнёс Ремус и прищурился. Довольная ухмылка и хитрющие глаза Гарри лишь укрепили его сомнения относительно правдивости недавно поведанной истории.

– Об этом чуть позже. Идём, познакомлю тебя с предками, там и поговорим. Угу?

Разговор был долгим и не сказать, что лёгким. Гарри пришлось по нескольку раз повторять одно и то же, чтобы у всех сложилась общая картина произошедшего.

– Похоже, Волдеморт рассчитывал создать себе вместилище для собственной души, – нервно расправляя полы туники, выдохнул лорд Гевин и посмотрел на Гарри. – Если мне не изменяет память, именно для этого нужны чары Изъятия души и сети Смерти. Первые – вытягивают, ну, а вторые уничтожают.

– Ну да, ведь своей… хм… внешностью он кого-то одарил. На нежити не иллюзия, это и был Волдеморт, только без важной составляющей – души, – Мариза зябко поёжилась. – Как тебе удалось выпутаться из всего этого?

Гарри потёр виски. Теперь было самое трудное. Рассказ о нападение на Хогсмид плавно перешел к Лерье. И предсказуемо начался бедлам.

– Довольно,– жестко произнёс Гарри, когда понял: предки сами не заткнутся, и медленно поднялся с кресла. Мгновенно наступила оглушающая тишина. До сих пор молчавший Алоиз приоткрыл глаза и, обменявшись взглядом с Маризой, лордом Гевином, Антуаном и Августой, улыбнулся. – Я глава рода, и мне решать, кто достоин нести в себе наследие его основателя, а кто нет, – ледяной взгляд потемневших глаз прошелся по портретам и остановился на герцоге Леруа, проклявшего и изгнавшего свою дочь. Тот сжался и сделал шаг назад. – С вас началось падение нашей семьи. Леди Августа сумела его остановить. Я же стану тем, кто возродит некогда великую династию.

Волна магии прошлась по комнате, придавая простым словам статус клятвы. Гарри глубоко вдохнул, чувствуя приятные покалывания во всем теле, расправил плечи и тряхнул головой. Ему не надо было смотреться в зеркало, чтобы понять: он в своей истиной ипостаси.

– Мерлин! – как-то задушено прошептал Ремус, переводя ошеломлённый взгляд с мальчика на Алоиза.

– Магия никогда не ошибается. Она дарует абсолютную силу только достойным, – основатель рода Леруа плавно поднялся с кресла и склонил голову перед своим потомком. – Круг замкнулся. Все мои знания и мощь нашего рода теперь твои, Гарри.

– Очень хочется спросить: что же это значит? Но, кажется, уже знаю ответ, – пробурчал Гарри, ощупывая свои острые уши. И действительно, сейчас он в полной мере не только понял, но и осознал, а значит, принял то, о чём прочитал в дневниках. – Надеюсь только, что иллюзия не будет сползать с меня постоянно.

– Это не совсем иллюзия… – Мариза задумчиво пошевелила пальцами, – за многие века сосуществования эльфов с людьми это стало своеобразным защитным механизмом. А перестает он действовать, когда эльф или носитель наследия начинает черпать силу из, скажем так, скрытых резервов, или когда чувствует себя в безопасности. Когда абсолютно и всецело доверяет собственному окружению.

Некоторое время разговор тёк в безопасном русле. Пока Ремус рассказывал о ритуале, проведённом в Годриковой лощине, Гарри пошептался с Маризой о предстоящем обряде по избавлению Драко от шрама. Говорили об обстановке в магической Британии, его перспективах на поприще колдомедицины. От возможности скорейшего разговора с Гриндевальдом глаза Антуана Леруа загорелись в предвкушении, правда, при этом он досадливо морщился. После того как предок нехотя поведал о причине столь неприкрытого воодушевления, Гарри покачал головой и улыбнулся: прадед, чья тайная страсть к демонологии так и осталась для всех тайной, сожалел, что при жизни общаясь с Геллером, не знал о его активном наследии.

– Кстати, надо бы подчистить опушку леса, – молчаливо созерцая перекинувшегося в оборотня Ремуса, ни с того ни с сего произнёс Антуан. И тревожно сдвинул брови. – Бьюсь об заклад, что Реддл проводил обряд на месте. Хоть в Британии и в мои-то времена оставалось крайне мало магов, чувствительных к подобным обрядам, рисковать не стоит. Надеюсь, ваши деканы сообразят об этом раньше, чем кому-либо из министерских придёт в голову проверить окрестности Хогвартса на подобного рода магию. Вопросов тогда возникнет масса. А если уж до кавалера ордена Мерлина дойдёт сей занимательный моментик…

Заканчивать Антуан не стал – и так было понятно. Когда от репутации Дамблдора остались одни ошмётки, нельзя было оставлять ему и малейшего шанса на восстановление реноме. Попади старику в руки сведения о проведение ритуала некромантии у границ Хогвартса, он, без сомнения, выжмет из них максимум выгоды.

Покосившись на часы, Гарри мысленно пожелал деканам удачи, нисколько не сомневаясь, что она будет на стороне профессоров. А там, впереди, обещанная Министром эпохальная пресс-конференция и очередная «бомба» в прессе. Уже предчувствуя, в каких выражениях Скитер обласкает Дамблдора на страницах «Ежедневного Пророка», Гарри злорадно ухмыльнулся и задумался. Не лишним было бы еще парочку гвоздиков в крышку гроба экс-директора забить. Это ему напомнило о второй причине посещения родового гнезда.

«Главное – правильно подать имеющиеся у Беллы сведения», – думал Гарри, с нетерпением ожидая, когда домовик приведёт в кабинет Лестрейндж, и прокручивая в голове сказанное Маризой. Судя по словам пробабки, вместе с магией Белла лишилась и «безумия Блэков», а это означало лишь одно: её магическое ядро было сильно искорёжено, раз оно так повлияло на психику. А вот что послужило причиной его изменения, было не понятно. Впрочем, Гарри это не особо волновало.

«Хорошо, что память до кучи не отшибло…» – наблюдая за присевшей в кресло Беллой и видя, что она узнала не только его, но и Люпина, Гарри покачал головой. Он с трудом мог соотнести эту внешне спокойную, аккуратно причесанную женщину в светло-сером платье и ту – яркую, с горевшими безумством глазами Беллатрису Лестрейндж, ярую сторонницу Волдеморта.

Белла сейчас до невозможности напоминала Гарри Нарциссу, что и не удивительно: сестра ведь. И как-то совсем не вовремя пришла мысль, что сквиб – не сквиб, а Лестрейндж всё так же принадлежала магическому миру, и наказание за прошлые «заслуги» никто не отменял. Плюс еще Лонгботтомы. Они до сих пор не знали о Белле. А когда узнают? Гарри тяжело вздохнул, потёр шею и посмотрел на Люпина. Ремус после долгих препирательств был всё же на его стороне. И им двоим придётся ещё пободаться с Амелией и Министерством, чтобы отстоять Белле право на жизнь. На относительно свободную жизнь. А сейчас стоило прояснить ситуацию, чтобы она знала, что, собственно говоря, от неё ждут.

Около часа длилось это «прояснение», и с каждой минутой Гарри удивлялся всё больше и больше. Ну не может, так сильно изменится человек, всего лишь потеряв магию. Где ярость или обреченность? Стоя у окна и слушая спокойный, даже отстранённый рассказ Беллы о рейдах, соратниках, местах сбора, Гарри видел, что она то и дело потирала руку, поглядывала на предплечье, словно сомневаясь, что метки и её хозяина больше нет. Что при этом ощущала сама женщина, было совершенно не понятно. Гарри прищурился и, посмотрев на Маризу, хмыкнул. Определённо, это бабкина заслуга, что перед ними сидит не бешеное нечто или разъярённая тигрица (и не важно, испарилось или нет «безумие Блэков»), а чуть ли не серая мышь.

Обговорив все детали, Гарри с Ремусом и Беллой переместились на Гриммо, 12. Чуть позже туда прибыла вызванная в срочном порядке Амелия Боунс. Снова разговоры и снова разборки. Аппарировал Гарри к Чёрному озеру, когда уже наступили сумерки. Ошалело тряся головой в попытке избавиться от женского ора, всё еще стоявшего в ушах, он мысленно попросил прощение у Ремуса. Гарри даже посочувствовал Люциусу, ибо три взвинченных до предела ведьмы, плюс еще одна, хоть и сквибка, но при этом (как оказалось) не менее опасная, и ко всему прочему портрет Вальпурги Блэк – слишком много для двух мужчин.

– Надеюсь, дом выдержит, – пробурчал Гарри, спешно направляясь к Хогвартсу.

***

– Я не опоздал? – Поттер увидел, как вздрогнул лежавший на кровати Драко. Спина его напряглась, но он не повернулся, всем своим видом демонстрируя недовольство.

– Вы как раз вовремя, – Поппи подошла к тумбочке и поставила несколько склянок с зельями. – Мистер Малфой, прошу вас успокоиться. Ритуал требует…

– Давайте начнём, – перебил колдомедика Гарри, кожей ощущая вздымавшуюся в Драко злость. Очистив и согрев руки, он ближе подошел к кровати и наклонился.

От него не требовалось ничего сверхъестественного. Обряд был до безобразия простым. Нужно было с помощью ритуального речитива нейтрализовать чары. Ну, а своей «живительной магией», как выразилась Помфри, избавить Драко от шрама. Произносить названия заковыристых латинских символов могла бы и Поппи, но Гарри настоял, что всё сделает сам. Вероятно, если бы не это… Проваливаясь в транс, едва закончив напевать, Гарри неожиданно понял: нет обряда избавляющего от клейма, есть только «отпущение», иначе говоря, добровольный выбор хозяина даровать рабу свободу. Клеймо бледнело, но не исчезало, потому как магия чар прочно срасталась с ядром носителя. Мариза знала или догадывалась, но ничего не сказала. А этот ритуал требовался для того, чтобы целитель, смог «прорваться» сквозь кокон чар.

Чёрные, будто подрагивающие лапки паука, нити расходились от грязно-коричневого толстого рубца, по которому то и дело пробегала красная рябь. «Усики» пульсировали, они ввинчивались в нежную плоть, и Гарри, словно наяву увидел искаженное лицо Драко. Повинуясь интуиции, он потянулся к источнику боли партнёра. В ладони тотчас впились сотни иголок, разрывая и проникая под кожу.

Взволнованно вглядываясь в отрешенное лицо Гарри, Поппи едва не пропустила момент, когда с рук мальчика стали срываться золотистые ленты. Они окутывали Драко, впитывались в его кожу, даря ей необыкновенное сияние. Помфри с каким-то детским восторгом взирала на всё это. Ей очень посчастливилось увидеть истинного целителя в действии. Совсем скоро Гарри замкнётся, закроется, чтобы ни крупицы магии, благословенной предками, не пропало даром. А сейчас она глубоко дышала и буквально купалась в тепле, исходившем от мальчика.

– Мордред, какая гадость!

От раздавшегося голоса, Поппи вздрогнула и открыла глаза. Удивлённо оглядевшись, она увидела, как Гарри брезгливо тряс руками.

– Что?

– Вы не представляете, какая это мерзость! – Гарри передёрнул плечами, провел ладонями по спине Драко, с удовольствием рассматривая изрядно побледневший и уменьшившийся шрам. Малфой что-то пробурчал, но не проснулся. – Думаю, он проспит всю ночь…

Поппи быстро наложила сначала на одного, потом на другого мальчика диагностирующие чары и недоверчиво покачала головой.

– Поразительно, тебе даже восстанавливающие зелья не нужны. Но все равно останешься здесь, – непреклонно заявила мадам Помфри и взмахнула волшебной палочкой: ширма раздвинулась, заключая в свои объятия еще одну койку.

Гарри лишь кивнул. Сходив в душ, он сначала улёгся на свою кровать, но когда убедился, что Поппи больше не обрадует их своим визитом, перебрался к Драко. Прижавшись к спине любовника, Гарри, удовлетворённо вдохнул аромат блондинистых волос и закрыл глаза.

***

Подмор и Дирборн с беспокойством наблюдали за Дамблдором. Их старый друг за последние дни сильно сдал. Это выражалось не только в абсолютной потере самообладания, но и в нелогичности некоторых поступков. Конечно, когда ты столько лет взбирался на лестницу власти и в одночасье всё потерял… Подобное кого угодно выведет из равновесия. Но сейчас не время позволять эмоциям главенствовать над разумом.

«Неужели откат от нарушенной клятвы так подействовал? И перед кем Альбус провинился?» – задался вопросом Дирборн и посмотрел на Стерджиса.

– Альбус, – начал было Подмор. Пора брать всё в свои руки как тогда, когда в порыве ярости старый друг отправил целый замок «скитаться» в безвременье. Геллерт посмел променять годы, проведённые рядом с ним, Дамблдором, на вечность заключения. Старик покачал головой. Он не понимал, как можно было отказаться от свободы, пусть и относительной. «Одним словом, аристократишка. Только для этого племени милее быть до конца жизни заключенным, чем временно стать рабом», – брезгливо скривившись, подумал Стерджис. – Надо обдумать, что будешь говорить на… – но в это мгновение дверь открылась, и в комнату стремительно вошел Флетчер.