Текст книги "Столкновение (СИ)"

Автор книги: KaroT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 44 страниц)

Отстранённо отметив, что заботливый эльф перенес его на кровать, Гарри перевернулся на бок и провалился в глубокий, спокойный сон. Он уже не видел Драко, ложившегося рядом и бурчавшего о наглых домовиках, не давших ему насладиться чтением. Эльфийская магия тут же его обняла и успокоила, отогнала все ненужные мысли. Прижавшись к спине Поттера, Драко удовлетворённо вздохнул и сам не понял, как уснул.

***

– Если Гриндевальд хотел видеть своего наследника здоровым, у него действительно не было другого выхода, – отстраненно заметила Мариза. Оторвавшись от созерцания пространства перед собой, она повернулась к Алоизу. – Но это не наши заботы. А, вот чем нам надо заняться, так это воссозданием портрета Лили.

– Действительно, а то после приведения замка в порядок, эльфы от безделья уже второй водопад в парке выстраивают, – произнёс лорд Гевин, входя в раму. – И ещё, хотя английские гоблины и уверены в невозможности восстановления родового гнезда Поттеров, не мешало бы, самим это проверить. Глядишь, к лету получится сделать Гарри сюрприз и восстановить особняк.

Сказано – сделано. К проверке, а затем и к трудоёмкому процессу по очищению от остаточной тёмной магии, которая не позволила бы «прижиться» новым чарам, были привлечены гоблины из французской общины. Поверенный Леруа – Фурин Убур, подыскал парочку сородичей, которые специализировались именно на реставрации старых домов, а Гротхан – с недавних пор ведущий дела Гарри в Англии, предоставил для этих целей родовой амулет и первоначальный план поместья Поттеров.

Поверенные и домовики с портретами предков занимались одним делом, а Гарри, на время, отодвинувший финансово-экономическую составляющую своего наследства, погрузился в учебу, общение с семьей и друзьями. Благо, ничего пока не отвлекало от этого процесса. Всему что непосредственно не касалось родных и Драко, которого Гарри неосознанно уже давно причислил к семье, он уделял минимум внимания, особо не концентрируясь на деталях.

Для многих долгожданное исключение из школы Финнигана и Томаса Гарри заметил только спустя день, и то только потому, что не пришлось в экстренном порядке эвакуировать Невилла с прямой видимости соседей по комнате, во избежание неприятностей для двух представителей красно-золотых. Ну и чары на его кровати, сундуке и шкафу остались нетронутыми.

Освещаемые в прессе реформы, происходившие в магическом мире Британии, «чистка» в Министерстве магии, а также светские сплетни – лорда Поттера не особо интересовали, хотя и обращали на себя внимание. К примеру, Люциус Малфой. После легализации тот неожиданно для всех не стал, как раньше крутиться в Министерстве и совать свой длинный нос, куда не просят, а самоустранился. Драко, на вопрос Гарри, пожал плечами и сказал, что восстановление родового имения, дома во Франции (куда старшие Малфои переехали из дома Блэков) и финансового положения семьи важней всего остального, и после небольшой заминки попросил на время домовика. Гарри недолго думая, презентовал ему бывшего эльфа семейства Крэббов и Шелли. По словам Шотте – они стали парой, так что в семействе Малфоев скоро будет пополнение.

К продолжавшимся статьям о Дамблдоре, Поттер относился равнодушно. С недавних пор, на старика ему было плевать. Иной раз, видя плотоядную ухмылку Невилла, Гарри даже ему сочувствовал. Дамблдору туго придётся, вздумай он появиться в поле видимости «новорожденного» демонёнка. Кузена за нежданный сюрприз в виде рунического браслета Гарри, разумеется, не придушил. Хотя потрепать хотелось. Не сложилось. Сначала Невилл целую неделю валялся в больнице. Потом некоторое время они разбирались в принципе действия связи, получалось, мягко говоря, не очень и это до зуда бесило, а стихийные выбросы озадачивали. Но в один прекрасный момент до Гарри дошло: все эти эмоции, не его. С этого дня он отфильтровывал «своё от чужого» и стало значительно легче. Кроме того, Гарри не без помощи Алоиза установил Невиллу окклюментивный щит и вплотную занялся обучением кузена тонкому искусству защиты разума. Юному демоненка было это очень важно, поскольку владение окклюменцией способствовало и контролю эмоций. А пока…Чувствуя любые колебания, как магического фона, так и настроения кузена, Гарри оберегал и успокаивал. Иногда своей магией, а иногда словом и физическими упражнениями. И главное, Невилл действовал согласно инстинктам. А вот чем руководствовался Гриндевальд, не посчитав нужным предупредить о жизненной необходимости Хранителя, который гасил магические всплески и подпитывал «новорожденного», было непонятно. Но очень злило.

Общение с Гермионой ограничивалось двумя-тремя словами «о погоде и ни о чём», с Роном же они серьезно и обстоятельно поговорили. Недосказанности между друзьями практически не осталось. Но, тем не менее, занятый по самые уши дополнительными занятиями и опекой Невилла, Гарри возможно и пропустил бы намечающиеся изменения в личной жизни друга, во всяком случае, на начальном их этапе, если бы не одно «но».

– Мама оставила решение за мной. Сказала, что это мой… род, моя кровь и мне решать будут ли мои потомки нести в себе наследие эльфов и ещё просила тебя о встрече, – Инесс села рядом с Поттером и, окружив их согревающими чарами (на открытой галереи было довольно холодно), протянула письмо.

Гарри оторвался от прочтения учебника по древним рунам и несколько секунд недоуменно моргал, переводя взгляд с девушки на пергамент в её руках. Наконец, до него дошло, о чём речь.

– И каково же оно? – быстро пробежавшись глазами по строчкам, написанным каллиграфическим почерком, Гарри на секунду замер, нахмурился и наконец, улыбнувшись, посмотрел на Инесс.

– Я не вправе отказываться от наследия предков, – девушка встала с каменной скамьи и опустилась перед Гарри в глубоком реверансе.

– Вот и прекрасно, – буркнул он со вздохом. Все эти этикетные выверты его выводили из равновесия. – Изучу, что да как и через неделю проведём обряд, – захлопнув книгу и свернув письмо, Гарри хитро прищурился. – Твоя мама хочет поговорить со мной о Роне… У вас настолько серьёзно?

Как оказалось, всё не просто серьёзно, а очень серьезно. Гарри, конечно, замечал, что Рон уделял повышенное внимание Лерье, да и говорил о ней с нежностью, но не думал, что так быстро дойдёт до возможной помолвки.

Вместе с леди Маргарит – матерью Инесс, Гарри всю неделю готовился к энергоёмкому ритуалу по введению в Род, но тот не понадобился. Поразмышляв немного, они пришли к выводу, что основной этап мог случиться в Хогсмиде, во время нападения Пожирателей смерти, когда своим самопожертвованием девушка сняла проклятье. Как пояснил лорд Гевин, после нескольких минут задумчивого созерцания пространства – сие действо сопровождалось сильнейшим магическим выбросом, ну и само намерение, тоже сыграло свою роль. Что за намерение и чьё оно, Гарри спрашивать не стал, потому как, глядя на портреты предков, задавался вопросом: до чего ещё он должен сам додуматься и почему не раздражается на такую манеру семейства вводить его в курс дела. «Потому что это часть наследия», – ответил сам себе на вопрос Гарри и, вздохнув, под присмотром или руководством старших, тут как посмотреть, сделал завершающий штрих, чтобы имя Инесс появилось на семейном древе Поттеров. Вот тут и случилось кое-что любопытное и неожиданное. По магии, крови и наследию они являлись родными братом и сестрой, а вот фамилии у них были разными.

– М-да, – разглядывая пергамент с истинным семейным древом, на котором рядом с его именем появилось еще одно: Инесс Маргарит Леруа, глубокомысленно протянул Гарри и потёр подбородок. – Раз так, надеюсь, факт вхождения в род жены, не изменит намерений Рона.

Намерения у друга были более чем серьёзные, и менять он их отнюдь не собирался.

– Знаешь, я рад, что тебя это не напрягает, – после непродолжительного молчания произнёс Гарри.

– Меня напрягало нечто другое,– пробурчал Рон в ответ,– Инесс уже прочла мне лекцию, даже амулетом снарядила, да и мама умеет прочищать мозги.

– Неужели… – Гарри многозначительно пошевелил бровями, – скоропалительные романтические отношения, вызвали напряжение, м-м-м?

– А ты как думаешь? Сначала я за ней следил, потому как знал, она предполагаемый враг. Потом, когда оказалось что и не враг вовсе, стал следить просто так, потому что вдруг в моих глазах она стала самой… интересной девчонкой… Так что, нет, меня не напрягает перспектива вхождения в род любимой девушки. Тем более это справедливо. А род Уизли…Гордость, единственное богатство загнивающего рода… Представляешь? Ему не позволила войти в род мамы гордость! Где, дементор подери была его гордость, когда все кому не лень смешивал его с дерьмом? Быть на побегушках у Дамблдора, гордость, значит, позволяла? Мать тоже хороша! Почему не настояла? Да дядья первые кто поддержал бы её в этом! Спасибо, что хоть мозгов хватило не входить в гнилой род! Любовь, драккл её подери! Пусть я неблагодарный сын, пусть так нельзя и прочее, но лучшее что мог сделать отец, это умереть, раньше, чем мы все его возненавидели… раньше, чем поняли… – Рон сгорбился и закрыл лицо руками. – Я люблю его. Несмотря ни на что он нас защищал, оберегал, любил. Он наш отец. Родная кровь. Но… ты бы видел маму… Она почернела от горя, а за спиной, будто крылья выросли. Словно всё это время её пригибали к земле, не давали развернуть плечи; поднять голову. Мы все почувствовали смерть отца… было так больно… а с плеч словно гора упала…

Припомнив первый их серьёзный разговор после похорон мистера Уизли, Гарри тяжело вздохнул. Он не ждал и совсем не хотел таких откровений, когда всё же поинтересовался насчет родового гнезда, с возвращением которого поздравил Драко. Да и внешние изменения Рона Гарри не мог не заметить.

– И потом, чтобы я упустил возможность настолько породниться с Гарри Поттером? Да никогда!

– Вот и прекрасно, – с улыбкой проворчал он в ответ. – Помолвку устроим на Гриммо, скажем, в первых числах января… м-м-м? А со свадьбой определяйтесь сами. Но не думаю, что раньше следующей зимы она будет уместна.

Подготовкой к столь ответственному и скорому мероприятию Гарри приступил уже на следующий день, взяв на себя самую важную роль – распределителя обязанностей. В конце концов, кто глава семьи и… тот, кто абсолютно ничего не смыслит в свадебных церемониях? Задал он сам себе закономерный вопрос, и сам же на него ответил. Как только ответственные лица были назначены, а гоблины-управляющие получили указание подыскать особняк с приличным земельным наделом в подарок молодоженам и приступить к его обустройству в соответствии с пожеланиями будущих супругов, Гарри самоустранился.

Но полностью уйти от действительности и погрузиться в учебу, в этот раз, не получилось. Хотя, он всё время что-то делал. Подписывал чеки; писал школьные эссе; готовился к сдаче недостающих для академии СОВов и снова начал разбираться с наследством. По вечерам отрабатывал лечебные чары – сам и боевые с Невиллом. И так по кругу. Частенько удавалось затащить Малфоя в Выручай комнату, а там по обстоятельствам. Страстная отповедь и не менее страстный секс – сначала. В продолжении – книги из библиотеки Леруа – для Драко, и когда он погружался в увлекательное чтиво, Гарри, как правило, начинал разбираться с документами, куда спустя несколько минут кое-кто непременно совал свой любопытный нос. А далее следовали вопросы и поучительные лекции о тупости некоторых эльфов, которые сомневаются в нужности и возможности не только восстанавливать родовое гнездо Поттеров, но и… например, расконсервировать летний домик.

– С лёгкой руки бородатого плебея Министерство превратило твою собственность, в памятник, а ему и дела нет! – Малфой бесцеремонно вырвал из рук Гарри гроссбух и, тыкая пальцем в записи, датированными далекими сороковыми, продолжил: – Смотри вот, вот и вот. Поттеры с самого начала этот домик сдавали в аренду и не плохо на ней зарабатывали. Один Мерлин знает, зачем неким Самуэльсенам или Линвальдам понадобилось снимать жилье в такой дыре. Наверно какие-нибудь контрабандисты или охотники за редкими животными, или ещё кто-нибудь преследуемый властью. Что может быть забавней, чем окопаться под боком у светлейшего мага и главы Визенгамота, м-м-м?

Подобные разговоры, происходившие с завидным постоянством, наконец, убедили Гарри, что посетить Годрикову Лощину надо не «когда-нибудь», а в ближайшем будущем.

– Как можно вести дела, если не знаешь в каком состоянии твоя собственность? – возмущению Малфоя не было предела. – А рудники?

Обычно, после таких вот проповедей не на шутку разошедшегося Драко, приходилось затыкать не оригинальным, но весьма действенным способом.

К своему удивлению у Гарри даже оставалось время, для молчаливых участий в беседах сокурсников. Благо недостатка тем для обсуждений и размышлений, щедрой рукой подбрасываемых прессой, не было. Одни лишь перестановки в Министерстве и публичные суды над чиновниками, чего стояли. А тут ещё участившиеся нападения…

– Скитер кое-кому хвост не просто прищемила, а расплющила. Вон уже второе нападение «грабителей» за неделю… – произнёс Пикс и, не отрываясь от газеты, отхлебнул из кубка тыквенного сока. – Такими темпами, она изведёт всё население Лютного. Одного Бомбардой разнесла, другого просто связала, а он взял да грохнулся на землю и расшиб себе голову.

– Ага, прищемила. А ещё длинный нос и бороду подпалила, – буркнул Колин, шелестя страницами «Ежедневного пророка». – О…

… очередная атака на подданного другого государства. Не далее как вчера на одной из маггловских улиц Лондона было совершено дерзкое нападение на владелицу парижского модного дома, Арабеллу Бинош и двух её несовершеннолетних детей…

… похищены семейные украшения…

… по словам авроров, мадам ударили по голове чем-то тяжелым, а на детей набросили нечто, очень напоминающее маггловскую рыболовную сеть…

… на лицо попытка инсценировать маггловское нападение…

… расследование продолжается…

– Кто-то явно решил продемонстрировать представителям МКМ, что в Англии разброд и шатание и новая власть вместо того чтобы защищать граждан, перетряхивает грязное бельё экс чиновников… – вставила свой кнат Лаванда.

Гарри оторвался от талмуда по чарам и удивленно взглянул на девушку. Вот уж никогда не думал услышать подобные речи из уст столь легкомысленной особы.

Миссис Бруствер, вдова недавно объявленного погибшим Кингсли Бруствера, выписана из больницы Святого Мунго сегодня утром. К сожалению, десятилетнюю дочь, доставленную вместе с матерью в клинику, спасти не удалось. Единственный ребенок Брустверов страдала редким заболеванием и ранение, полученное в результате нападения неизвестных, лишь усугубило её состояние…

… почерневшая от горя миссис Бруствер, отказалась давать интервью, но сказала, что убийцу её дочери скоро настигнет небесная кара…

– Бедный ребёнок…

Внимательно слушая Колина, зачитывающего выдержки из «Ежедневного пророка» Гарри обвёл взглядом сокурсников и посмотрел на Невилла. Тот был мрачным, но вины за смерть Бруствера в нём не ощущалось. Сейчас это не было странным, всё-таки наследие меняет еще вчерашние незыблемые ориентиры. Кузен вообще очень сильно изменился за последние дни. И это касалось не только внешности, которую Гарри маскировал через связующие рунические браслеты. Активированное наследие предков не только помогло восстановить здоровье, но и в некотором роде раскрепостило. Невилл даже разговаривать стал по-иному. Но раньше-то он о Кингсли тоже не вспоминал. После того случая у озера, когда кузен выплеснул на него историю упокоения соратника Дамблдора, на тот момент пребывавшего под личиной Лестрейндж, эта тема больше не всплывала. То ли Августа что-то такое сделала, чтобы внука в конец не загрызла совесть, то ли сам Невилл понял: если и была его вина в смерти Кингсли, то только косвенная. Гарри задумчиво постучал пальцами по раскрытой книге, вспоминая, упоминалось ли в прессе о нахождении тела Кингсли, или его смерть как-то иначе подтверждалась. Но как не старался, не мог вспомнить ничего подобного. Впрочем, это было неважно. И потом, он сомневался, что Августа могла так подставиться. Скорей всего она просто расщепила тело, ну а в Министерстве, не говоря уж о семье, масса способов подтвердить или опровергнуть смерть мага.

– Оставили бы расследование магглам, ну или поговорили с полицейскими. Наверняка нападение на Бинош было рядом с какой-нибудь галереей или бутиком, а там камеры везде понатыканы… Гарри, может, следует намекнуть аврорам?

– Это предложение или вопрос? – не глядя на Колина, поинтересовался он. Сунув книгу в сумку, и в два глотка допив остывший чай, Гарри уловил себя на мысли, что уже отвык от таких вот «включений» его в разговор.

– Как думаете, кто напал на Брустверов?

Дальнейшие рассуждения Гарри слушать не стал. Под аккомпанемент громовещателя, полученного кем-то из Хаффлпаффа, он вместе с Невиллом вышел из Большого зала. Но «вопросу» или «предложению» Криви, Гарри внял и все-таки черкнул пару строк Ремусу. Тот в свою очередь передал сообщение Боунс и понеслось.

Спустя несколько дней сидя в Серебряной гостиной дома Блэков, Люпин делился с ним впечатлениями от общения с Министром и рассказывал последние события. Оказывается, несмотря на то, что ещё с середины двадцатого века между Министерствами в лице Министра магии и премьер-министра Англии существовала договоренность о сотрудничестве, рамки оного были строго ограничены. И помощь в поимке преступников в понятие «сотрудничество» не входила. Предупреждение о возможной опасности – да, но никаких двухсторонних взаимодействий между служителями закона и в помине не было. Вот сейчас и получилось, что с одной стороны статус секретности соблюдён, то есть прибывшим на место происшествия полицейским слегка подправили память, как, впрочем, и медикам с зевакам, вызвавшим экстренные службы; с другой – обрезали все ниточки, которые чисто теоретически могли бы привести к нападавшим. А что касалось авроров, то они не то чтобы совсем не были в курсе маггловских «примочек», просто не стали об этом размышлять.

– Амелия хочет создать в Аврорате специальный аналитический отдел. Сейчас прорабатывает детали. В идеале в него должны входить как люди, так и маги, носители наследий и магические существа, – Ремус как-то неопределённо дернул плечом. – Конечно, это практически невыполнимо, но будет просто отлично, если, скажем, носитель магического наследия или чистокровный маг согласится стать кем-то вроде консультанта. Потом у нас с каждым годом всё больше и больше магглорождённых. Количество смешанных браков на порядок возросло, а маггловский мир мы знаем чисто условно. Правда, о жизни магических существ, Министерство знает ещё меньше. Отсюда и проблемы, – встретившись с лукавыми зелёными глазами, Люпин смущенно кашлянул. Хитро улыбнувшись, Гарри подавил желание прокомментировать внезапное красноречие и подумал, что Ремус определенно не скучал в последнее время. И совершенно точно экс оборотню в этом отделе уже приготовили место. Что он и подтвердил, спустя пару секунд, но вот обещанная должность…

– Консультантом, это хорошо. А вот… Посредником между кем и кем? Она вообще в курсе, что ты уже не оборотень, м-м-м? Или, по доброте душевной решил сунуться в стаю, не взирая ни на что? – хотя, Гарри и понимал, что, будучи с самого детства отверженным, Ремус испытывал слепую благодарность к любому, кто закрывал глаза на его оборотничество. Однако всё равно был разочарован.

– Это все меняет.

Услышав приглушенный голос и вскинув голову, Гарри увидел спускавшуюся по лестнице Джулиану. Женщина кивком его поприветствовала и, сев на диван, устремила напряженный взгляд на Люпина.

Некоторое время в гостиной было слышно лишь тихое потрескивание дров в камине, да завывание ветра в трубе. Наблюдая за переглядываниями Ремуса и Джулианы, Гарри наклонил голову, дабы скрыть улыбку. Тесное соседство двух одиноких людей сделало своё дело. Но, что-то ему подсказывало, не только это подтолкнуло друг к другу таких разных магов. Ну, ничего, он вытрясет из них двоих всю интересующую информацию.

========== Глава 45 ==========

Не отбечено

– Полагаю, Азкабан отменяется, – целую вечность спустя, стряхнув задумчивое оцепенение, Гарри покачал головой. Вот уж не зря говорят: мой дом, моя крепость. Стоило не просто спросить, а потребовать немедленного ответа, и гостья выложила все как на духу. Ремусу оставалось только дополнять рассказ деталями.

– Извините, что без разрешения присвоила ваш трофей.

– И чтобы я с ним делал? Вот была бы голова, повесил над камином, а так, – не обращая внимания на Ремуса, шокировано приоткрывшего рот и расслабленно усмехнувшуюся леди Забини, Гарри постучал пальцем по губам.

– Кх-м… да. Правда, Аластор не оставляет надежды станцевать у камеры Дамблдора. Плясун он ещё тот, особенно после последнего ранения, но ведь мечтать-то никто не запрещает, – рассеянно пробормотал Ремус и содрогнулся, видимо в красках представил себе только что сказанное Гарри.

– Значит, Кровная месть. И не просто Авада в лоб или какие-то необратимые чары, а сложный ритуал… и пепел надо развеять непременно над виновником. Хм… домовику хватит одного волоска, чтобы отыскать объект. А высыпать всё это добро на голову, секундное дело. С этим понятно. А дальше, всё страннее и страннее. Дружок старика с блоком на воспоминаниях от Некроманта, зачем-то доставляется в Аврорат. И это при том, что Министр роет землю, собирая компромат на Дамблдора, – Гарри побарабанил пальцами по подлокотнику кресла и ядовито ухмыльнувшись, продолжил: – М-м-м… еще, ты, бывший оборотень, вдруг безропотно соглашаешься на предложение Боунс стать посредником между волками и магами. Я, конечно, понимаю… благодарность и прочее, но у подобной глупости должна быть истинная причина,– Гарри посмотрел на несколько опешивших Ремуса и Джулиану и прищурился. – И что-то мне подсказывает, её-то вы мне и не раскрыли.

Причина оказалась до безобразия банальной и сводилась к одному: «Они не подумали». Не подумали, что в Министерстве найдется некто способный опознать работу Некроманта и это после десятилетий гонений и уничтожения в Британии «опасных тварей». Не подумали, что Боунс быстро сложит два и два и поймет, кто за всем этим стоит. Ну и естественно, не подумали что-либо отрицать, когда та заявилась на Гриммо, 12 и вывалила на их головы свои соображения, претензии и предложение о взаимовыгодном сотрудничестве. Отказавшись помогать в сборе улик против Дамблдора, им обоим пришлось согласиться работать на Министерство, дабы избежать неприятных последствий своих необдуманных действий.

– А ещё меня называют безмозглым гриффиндорским идиотом. Так мне в некотором роде простительно, всё-таки мне нет и восемнадцати. А вот чем вы думали? – проворчал Гарри, вздыхая. Он понял, что есть ещё одна причина с виду странных поступков, уж больно странным выглядел ритуал. Что-то тут явно не стыковалось. Активированный обряд Кровной мести не бывает избирательным. Он бьёт наверняка.

Но как бы то ни было, в итоге удалось всё более или менее благополучно разрулить. По настоянию Гарри в кое-какие детали посветили МакГонагалл, а она предоставила опутанного эльфийской магией домовика Дамблдора, которого Высший светлый эльф с удовольствием присвоил. А вот, несмотря на то, что с экс директора не один год сыпалась труха, в Хогвартсе не нашли ни одного его волоска. Видимо он, как и многие чистокровные маги использовал заклинание уничтожения всех своих биологических частичек. Зато как чиновник высшего ранга, Дамблдор был обязан добровольно предоставить в специальный отдел Министерства пару унций своей крови и несколько волосков, так сказать, на всякий случай. Таких случаев за долгую службу было несколько и последний «самый возмутительный из них», как пищал ныне арестованный Робардс, случился не так давно. Убедить Амелию отдать последнюю составляющую чар принудительной аппарации было крайне сложно, а отдать, не задавая вопросов, практически невозможно. Но как оказалось «практически» – это не окончательно и не бесповоротно.

Со скрипом равноценный обмен состоялся. И одним декабрьским вечером Дамблдор получил двойной удар. Информация, которую удалось выудить из Дирборна, вкупе с той, что уже имелась в распоряжении Амелии о «благих деяниях светлого мага», тянула на пожизненное заключение без каких либо прав на смягчение приговора. Бывшему личному домовику теперь уже ходячего смертника потребовалось пару десятков секунд, чтобы отыскать старика и распылить над ним ритуальный пепел. Ну а в деталях определить месторасположение Дамблдора и «вонючего рыжего коротышки», как морща мордочку, рапортовал домовик, о выполненном задании, было дело техники и приказа нового хозяина. Гарри решил сделать своеобразный реверанс власти. И потом, публичный суд, и последующее заключение Дамблдора (до его скоропостижной смерти в результате Кровной мести), лишит магическую общественность окончательных иллюзий на его счет.

Но служители закона оказались намного медлительней старика и Флетчера. Двух завсегдатаев Лютного, схватили тепленькими, а вот Дамблдор с дружком улизнул. И что самое неприятное, как рассказывал Ремус, хмуро разглядывая довольного жизнью Гарри, старика авроры даже не видели.

А за неделю до Рождества Сметвик решил вывести из искусственного сна Гриндевальда, ну а тот…

–… встряхнулся, наглотался зелий, побродил по больнице и на пару с герцогом Орсини прямехонько направился в Министерство. Какого дракла его туда понесло? – оторвавшись от письма, Невилл вскинул голову.

– Леди Августа начала выражаться, это радует, – проворчал Гарри. Если честно его удивляла болезненная привязанность к совершенно незнакомому человеку. Ну, биологический отец, понятно, но Мордред, Августа же его совершенно не знает. Вот Невилл перестал говорить о Гриндевальде с придыханием как раньше.

– Это не она, а я… – буркнул в ответ Невилл, снова погружаясь в чтение послания от бабушки. – М-м-м… кстати, рождественской индейкой будем угощаться у леди Батильды. Бабушка пишет, чтобы в семнадцать ноль-ноль были в Годриковой Лощине. И координаты дала. Вот, – показав Гарри описанные ориентиры для аппарации, он еще раз прочитал письмо, нахмурился и в раздражении свернул несчастный листок. – Нет, ну, вот какого Мордреда он туда попёрся?

– Это называется «ход на опережение». И потом, чего бояться подданному другого государства? Магический суд практически его амнистировал, сделав «невинно посаженным» или «неправомерно закрытым»… хм, – Гарри с наслаждением потянулся и зажмурился. Что может быть лучше выходного дня после трудовой недели, лёгкого морозца, яркого солнца, безветрия и уединённого местечка на берегу Черного озера? – Индейка, это здорово, только я туда чуть раньше наведаюсь. Могилу родителей надо навестить, да на дом посмотреть.

– Вместе навестим, – Невилл сунул письмо в карман мантии и, подняв лицо к солнцу, зажмурился. – Как думаешь, что он будет делать?

– Даст интервью.

И предположение Гарри сбылось на все сто процентов. Гриндевальд в красках живописал всю свою жизнь, и Скитер наравне с другими журналистами выдавала статью за статьей. Зачитываясь откровениями, не только первого Тёмного лорда столетия, но и его друзей и единомышленников, магический мир Британии был ошеломлён, дезориентирован и уже не знал: где правда, где ложь, и во что вообще верить. Нет, Гриндевальд не был невинным агнцем. Большинство его высказываний ещё полгода назад вызвали бы бурю негодования и страха. Сейчас же они подтолкнули обывателей к размышлениям и очередной переоценке ценностей.

Молодое поколение магического мира тоже дискутировало. В Хогвартсе, новый преподаватель истории магии, член европейского исторического сообщества, прибывший по приглашению профессора МакГонагалл, в ответ на многочисленные вопросы студентов решил посвятить несколько уроков временам активной деятельности Гриндевальда. А поскольку у шестых и седьмых курсов сей предмет отсутствовал, все желающие могли прийти на первую общую пятничную лекцию. В итоге студентов оказалось больше, чем мог вместить в себя класс. Поэтому первые десять минут урока были потрачены на расширение пространства и увеличение посадочных мест. Наконец, когда все расселись, профессор Динглл снял золотое пенсне с тонкого носа, положил его на стол и, удобно расположившись в кресле, обвёл внимательным взглядом притихших учеников.

– Это было время Великой войны и Великих изменений. Не буду вдаваться в подробности Второй мировой войны, если захотите сами прочтёте. Скажу только, что хаосом, царившим вокруг, не воспользовался бы только глупец. Гриндевальд же им не был. И после многолетних попыток донести до общественности свою мысль, ему, пусть и посредством единомышленников, наконец-то выпал шанс это сделать, – профессор потёр переносицу и вздохнул. – Основной его идеей, как вы знаете, было возврат к истокам. Прогресс, это прекрасно. Только он не должен касаться основ мироздания. До Святой Инквизиции в обществе существовала четкая градация. Маги, магические существа и потомки смешанных браков, то есть люди имеющие наследия. Все было понятно. Каждый занимался своим делом. Никто не совался на чужую территорию и не изображал того кем не являлся в действительности. Но постепенно всё начало меняться. К примеру, мелким лавочникам-магам, растившим и продававшим растения захотелось стать аптекарями. И не важно, что от природы они не расположены к тонкой науке производства снадобий. Их магия совсем другая. Это все равно что ржавым ножом нарезать ингредиенты для лечебных зелий. Действовать будут, но вот как, большой вопрос. Ну а когда высшие магические существа «растворились в людской толпе», устав от противостояния с зарвавшимися магами, настало время больших костров. Равновесие было потеряно окончательно. А дальше становилось всё хуже и хуже. От природы люди весьма падки на разного рода слабости, и зависть к чужой силе, породила лжеученых. Стали создаваться разные артефакты, в том числе и усиливающие магическую мощь, ставшие впоследствии для многих семей родовыми, а поскольку создавали их кто попало, гонора много, а глубинных знаний меньше, чем мало, они меняли не только фон, но и магическое ядро. Хорошо это или плохо? Для слабых магов, скажем, пожелавших стать целителями, хорошо, ну а, для тех, кто пользовался их услугами, очень плохо. Ведь созидательная магия не всё равно, что разрушительная. Никто из, так называемых, ответственных лиц: учителей, глав клиник, тех, кто выдавал лицензии, не желал задумываться о том, какое воздействие будут оказывать на больного, например, простейшие диагностирующие чары, накладываемые колдомедиком с подобным амулетом на шее… – профессор Динглл посмотрел в окно и, тяжело вздохнув, продолжил: – От многовекового хаоса с первого взгляда благополучная Европа вот уже без малого полвека пытается прийти в себя, но пройдет ещё столько же, если не больше, пока она окончательно встанет на ноги…