Текст книги "Столкновение (СИ)"

Автор книги: KaroT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 44 страниц)

Бесшумно передвигаясь, Рауль стал спускаться по лестнице. Метнувшаяся к нему тень застала мужчину на середине пролета. Одно четкое движение, и ряженый в маске, даже не крякнув, упал на ступеньки. Но вот стук тела услышали. Чертыхнувшись, Рауль побежал назад и прижался к стене в ожидании гостей. Первого он убил быстро, а второй с воплем: «Avada Kedavra», отпрыгнул в сторону, и летящее заклятье с чавканьем врезалось в стену, пробив в ней приличную дыру. Зеленый луч Пожирателя, взъерошив волосы, пролетел в нескольких дюймах от лица Рауля. Перекатившись по полу, маг послал в ответ серебристый луч – и в этот раз увернуться Пожирателю не удалось.

«Если тебя примут, то в компании безголовых привидений станет на одного больше», – мужчина обновил на себе чары «Хамелеона» и снова двинулся к лестнице. В поле зрения попали еще трое: двое стояли по обеим сторонам от лестницы, прижавшись к стене, а еще один спрятался за углом, только кончик палочки выглядывал. Еще как минимум двое на кухне. Мужских воплей уже слышно не было, а вот от женских душераздирающих криков закладывало уши. Рауль стиснул зубы, но со своего места не сдвинулся. Он умеет ждать. Сейчас главное – Гарри.

– Поттер! Выходи сюда!

«Так, это, кажется, тот, кто показывает мне кончик своей палочки».

– Иначе твоя тетка сдохнет!

«А это уже с кухни. Итого пять, если считать, что на ку…»

Рауль метнул пару заклятий на неожиданно сорвавшихся с места Пожирателей смерти. Один сразу свалился, зато второй с ловкостью кошки увернулся и со скоростью света стал кидать проклятья в ответ. Посыпалась штукатурка, и пыль попала в глаза. Рауль попятился назад, выставляя перед собой щит и одновременно пытаясь проморгаться. Глаза щипало, взбежавший по ступенькам Пожиратель смерти расплывался. Рауль почувствовал резкую боль в колене и еле успел увернуться от летящего зелёного луча. Судя по точности – маскировка с него спала.

– Поттер! Я с тебя живьем кожу сдеру, маленький ублюдок! – зарычал, посылая в сторону Рауля заклинания и одновременно увертываясь от встречных, Пожиратель смерти.

«А почему они считают, что Гарри один»? – мужчина присел, кривясь от боли, и, выставив вперед ещё левую руку, послал в ответ на красный луч волну огня. Дикий вопль и запах палёного волоса подсказал, что цель уничтожена.

Внезапно его отшвырнуло к стене. Плечо и ребра хрустнули, весь левый бок обожгла дикая боль. Рауль покачнулся, прижимая руку: в глазах потемнело, и он осел на пол. Сквозь кровавую пелену боли, застилающую глаза, Рауль все же заметил в комнате Гарри сиреневую вспышку и, стиснув зубы, рывком вскочил на ноги.

Ввалившись в комнату, мужчина облегчённо выдохнул, увидев, что мальчик в безопасности, но купол вокруг него уже посветлел. Рауль тряхнул головой и, закусив губу, сконцентрировался. Пот застилал глаза, кровь хлюпала в ботинке, вся левая сторона тела была словно в огне, но мужчина установил еще один щит перед Гарри.

Рауль сделал шаг к и упал на колени, споткнувшись обо что-то. На долю секунды боль оглушила его. Перед глазами заплясали огненные круги, а в ушах нарастал гул. Встряхнувшись, он с трудом сконцентрировал свой взгляд на чем-то под его руками. «Чем-то» – оказался труп Пожирателя. Его серебристая маска «играла» в тусклом свете комнаты.

– Проклятье… окно! – прошипел сквозь зубы Рауль, переступая через тело. Луч врезался ему в спину. Мужчина отлетел к окну, едва не вывалившись из него. Крутнувшись волчком, он послал ответное заклятье: они одновременно сорвались с обеих рук и врезались в два направленных в него луча. Срикошетив, одно заклинание Рауля все же попало в цель. Второй Пожиратель смерти был отброшен назад красным лучом.

Мужчина вскинул руку, и в копошащуюся в проходе тень врезался темно-красный луч. Не успело заклинание еще долететь до цели, как Рауль покачнулся и стал оседать на пол. Его подхватили, не давая упасть, сильные руки. Оторвав взгляд от входа в комнату, он встретился с испуганными зелеными глазами Гарри.

– Все… нормально, малыш. Портключ… у меня… на шее… поместье… уходим, – с трудом выдавил из себя мужчина, изо всех сил стараясь оставаться в сознании, но с каждой секундой его сердце замедляло свой бег. «Чуть-чуть, еще немного», – эта мысль билась в его голове, помогая сконцентрироваться на главной цели.

Заметив движение в дверном проёме, Рауль, уже теряя сознание, нашел в себе силы оттолкнуть от себя мальчика и швырнуть в Пожирателей огненный шар. Крик ударил по перепонкам. Теряя сознание, он почувствовал, как Гарри снова подхватил его, и, ощутив рывок, Рауль облегченно выдохнул.

***

Гарри виделось тёплое ласкающее кожу солнце. Лучики проникали в самое сердце, согревали изнутри, изгоняли вросший в душу холод, к которому он так привык за последние годы. Он вдыхал полной грудью чистый, свежий, как после дождя, воздух, и голова кружилась от тишины. Тело наполнялось силой. Он сидел на мягком ковре из травы, запрокинув голову, глядя распахнутыми глазами в ярко-голубое небо, теряясь в нём. Было так тепло. Хотелось летать, разрезая толщу воздуха, распахнув объятья навстречу ветру.

Тишину постепенно сменил нарастающий гул. Гарри открыл глаза как раз в тот момент, когда мимо него промелькнула чья-то тень. Он нахмурился и попытался сконцентрировать свой взгляд на тёмном силуэте. Получилось не сразу: вспышки чуть ослепили и дезориентировали. Но осознание, что что-то происходит, пришло очень быстро. Вскочив на ноги, Гарри сощурил глаза и схватил со стола волшебную палочку. Действуя на автомате: он послал невербальный «Stupefy» в тёмный силуэт у двери. Повернув голову, Гарри в ужасе ахнул и, подлетев к другу, подхватил его, не давая упасть.

Сладковатый запах ударил в нос. Под его руками тело Рауля было липким и скользким от крови, сочащейся из многочисленных ран. Рубашка была вся изрезана и изорвана, белое лицо, повернутое к нему, словно светилось изнутри.

– Всё… нормально, малыш. Портключ… у меня… на шее… поместье… уходим, – хрип был едва слышен, но рука оказалась на удивление сильной и Гарри впечатало спиной в стену. Секунду спустя огромный клубок огня сорвался с рук Рауля и поразил двух Пожирателей, в ступоре замерших в проёме двери. Последовавший крик был совершенно жутким и оглушающим.

Юноша снова подлетел к мужчине и схватил уже оседающее на пол тело. Рывком подтянув его вверх, Гарри развернул и, обняв одной рукой за талию, прижал спиной к себе. Рука скользила, но он не обращал на это внимания. Странное спокойствие снизошло на Гарри. Не было мыслей и эмоций – только инстинкт. Именно благодаря ему, Гарри сумел выставить перед собой сильнейший щит за пару секунд до того, как в комнату ворвался «Адский огонь». И за эти же две секунды он впервые выпустил из своей палочки зеленый луч.

***

Сильный ветер раскачивал ветви деревьев, срывая с них мелкие сухие веточки. Они срывались и летали, врезаясь в землю или в редких путников, имевших глупость бродить по улице в эту ненастную летнюю ночь. Дождь лил, не переставая, вот уже несколько часов. Погода резко изменилась после того, как Дементоры вышли из-под контроля Министерства и покинули Азкабан вместе со сбежавшими заключенными.

Ремус Люпин одной рукой сжал воротник потрепанной мантии, а второй пытался вытереть лицо и протереть залитые дождем глаза. Он, прищурившись, вглядывался в темноту.

«Черт! Что могло её так задержать»? – мелькнула мысль за секунду до еле слышного хлопка аппарации.

– Люпин, ты какого Мерлина торчишь у всех на виду? – прорычал ему кто-то в ухо.

– Грюм… – выдохнул тот, оборачиваясь, – ты, что тут делаешь? Где Тонкс?

– Я за нее! – рыкнул он в ответ. – Идём за мальчишкой!

Оставив вопросы на потом, оборотень последовал за хромоногим аврором в отставке. Тот, несмотря на утерянную конечность, довольно быстро передвигался, и уже через пять минут мужчины замерли около дома номер 4 по Тисовой улице. Люпин сделал шаг к двери, но Грюм резко схватил его за плечо, вынуждая остановиться. Экс-аврор, как ищейка, втянул воздух и, повертев головой из стороны в сторону, чертыхнулся. Незаметно для Люпина выхватив волшебную палочку, он описал в воздухе окружность, затем что-то прошипел и, наконец, сдвинувшись с места, подошел к входной двери. Три раза громко стукнув, Грозный Глаз застыл в ожидании.

У оборотня было странное предчувствие – это, вроде, и не ощущение опасности, но и на душе почему-то неспокойно. На всякий случай вытащив волшебную палочку, он встал позади Грюма так, чтобы в поле его зрения попадала тускло освещённая улица и входная дверь.

Секунды ожидания растягивались, превращаясь в минуты, а в доме царила оглушающая, тревожащая тишина. Люпин нахмурился и чуть повернул голову, прислушиваясь к любому шороху. Напрягая до предела слух оборотня, Ремус подался вперед, буквально вжимаясь в дверь. В доме явно кто-то передвигался, и этот кто-то сейчас замер у двери.

Неожиданно Люпина накрыла тьма, но сознание, тем не менее, он не потерял. Тёмная остаточная магия тонкой струйкой выползала из дома и обвивала своими щупальцами Ремуса. Грюм с шумом втянул в себя воздух и одним движением выбил дверь. То, что предстало перед их глазами, Люпин, да и Грюм, еще не скоро забудут: вся прихожая была в пятнах крови, а посреди коридора бесформенной кучей лежали изломанные тела. Аластор резко повернул голову направо: около стены, забившись в угол, сидел толстый мальчик – кузен Гарри. Его огромные и совершенно пустые глаза смотрели прямо перед собой.

– Великий Мерлин! – выдохнул Ремус и опустился перед ним на колени. – Гарри… нужно найти Гарри!

Услышав вскрик, Дадли вздрогнул, его глаза закатились, и он потерял сознание.

Люпин вскочил на ноги и, не обращая внимания на крик Грюма, понёсся к лестнице. У подножья Ремус мельком взглянул на два тела в черных мантиях и побежал вверх по ступенькам, не задерживаясь рядом с ними. В середине пролета оборотень споткнулся об еще один труп и, припав на одно колено, зашипел от боли.

Люпин стиснул зубы и, замедлив темп своего передвижения, поднялся на второй этаж. В коридоре было чуть светлее, чем на лестнице, поэтому еще два тела в черных мантиях, лежащих недалеко друг от друга, он увидел сразу. И кровь… она была повсюду. Чувствуя подкатывающую тошноту от сладковатого запаха, Ремус двинулся дальше, но, пройдя несколько шагов, резко остановился: дверь, ведущая в комнату Гарри, была выбита. В коридоре перед ней лежало четыре тела в черных мантиях. Ноги еще одного выглядывали из комнаты. Люпин в ужасе прикрыл глаза.

– Надо проверить… – хромая, Грюм прошел мимо застывшего оборотня и, оказавшись около двери, застыл. Люпин потёр глаза. Сердце от охватившего его страха почти не билось, во рту пересохло, ноги дрожали, и Ремус с большим трудом заставил себя сдвинуться с места. Когда он приблизился к Аластору, то не смог сдержать хриплого звериного рыка. Обгоревшие стены комнаты были покрыты толстым слоем копоти, только окно ярким пятном выделялось на чёрном фоне. Тусклый свет уличных фонарей проникал внутрь. Грюм взмахнул палочкой, и комнату залил яркий свет. При тусклом освещении комната выглядела устрашающе, но сейчас, когда каждый уголок был хорошо освещён, это было чудовищно. Ничего не осталось. Только лежащие то тут, то там кучки пепла говорили о том, что в комнате когда-то была мебель. Железный каркас стоявшей у стены кровати оплавился и принял причудливую форму. Грюм шагнул в комнату. Прах сгоревшего наполовину человека рассыпался, стоило только экс-аврору задеть его ногой.

– Стой… вдруг… вдруг…

– Это не Гарри, Рем, – Аластор судорожно сглотнул, разглядывая волшебным глазом останки, – это тоже Пожиратель… Мальчик устроил им достойный приём.

Они медленно вошли в комнату, с особой осторожностью делая каждый шаг. Тёмная остаточная магия липла к телу оборотня, как вторая кожа. Он начал задыхаться, перед глазами замелькали тёмные круги. Зажмурившись на мгновение, он потряс головой: иногда обостренное звериное чутье играло с ним злую шутку.

Грюм с шипением шагнул к окну и замер. Люпин, справившись с головокружением и тошнотой, подошёл к нему и глянул вниз. Горло перехватило, а в сердце словно вонзились острые когти, оставляя за собой кровоточащие раны. Ремус даже не понял, когда успел упасть на колени рядом со сгоревшим дотла человеком.

– Гарри!! – полувой-полурычание. Ремус задрожал. Обеими руками он оперся об пол, не в силах сдержать слёз, и тихо, беззвучно зарыдал. Он проклинал себя за сдержанность по отношению к мальчику. За то, что часто наступал своим чувствам на горло, прислушиваясь больше к Дамблдору, чем к себе. За свою звериную сущность, не позволившую быть ближе к ребенку своих друзей. А сейчас его сердце разрывалось от невыносимой боли. На его плечо легла рука.

– Возможно, это не он, Рем, – тихо прошептал Грюм. Его хриплый голос вывел Люпина из состояния эмоционального шока. Оборотень вздрогнул и поднял воспалённые красные глаза вверх. Потянув носом воздух, Ремус содрогнулся от запаха.

– Когда… почему… почему никто не узнал… не помогли… – Ремус с трудом выдавливал из себя слова, пытаясь справиться с дрожью и слезами, продолжавшими литься по щекам.

– Судя по всему, этим вечером. А не узнали, потому что дом был закрыт куполом. Я заметил остатки заклинания, как только мы подошли, – Аластор взмахнул палочкой: он пытался уловить хоть что-нибудь, указывающее на то, что тело, лежащее в комнате, не является Гарри Поттером. Он медленно и аккуратно ступал по периметру комнаты, плетя узоры заклинаний. Ремус все еще сидел на полу и молча следил за ним.

Аластор слегка наклонился и провёл палочкой вдоль того, что осталось от трупа: лёгкое тёмно-серое облако появилось и исчезло. Грюм нахмурился, но отчего-то его хмурое лицо зажгло едва заметную искорку надежды в душе оборотня.

– Это не он, – выдохнул Аластор после еще нескольких пасов волшебной палочкой.

– Ты… ты уверен?

– Почти… я почти уверен, что это не Гарри. Остаточная магия… аура – совсем не те… не похожи на Поттера.

– Адский огонь мог все выжечь… изменить, – Ремус уже чуть заметно улыбался, но всё же боль, сжимающая сердце, не давала полностью расслабиться и поверить в невероятное. Поверить в то, что Гарри жив.

Экс-аврор ничего не ответил, но отошел от тела. Проговаривая себе под нос какие-то заклинания, он вышел из комнаты и пару раз взмахнул волшебной палочкой над мертвыми телами.

– «Seko»… очень сильное. «Stupefy» и «Seko»… вместе… очень необычно. А это вообще не пойму, что такое, – бормотал Грюм, плетя заклинания над Пожирателями. – «Avada»… один раз… странно: с трудом определяется… похоже, отраженная… слишком сильная, – Грюм скрылся из вида, но оборотень все еще слышал его бурчание. – Разорвала почти пополам. Так, а это что за… твою мать!!

Люпин, услышав возглас, вскочил на ноги и выбежал из комнаты. Грюм стоял над Пожирателем смерти, об которого споткнулся Ремус, и держал маску в одной руке, а второй выводил узоры волшебной палочкой.

– Что… что такое?

– Мортон… чёртов ублюдок! – прорычал Аластор, пиная тело искусственной ногой, отчего оно скатилось вниз по лестнице.

– Эллисон? – Люпин сбежал по ступенькам и выругался сквозь зубы, увидев члена Ордена Феникса. – Вот как они прошли сквозь защиту!

– Да не было тут никакой защиты! – гаркнул Грюм и, плюнув на мертвое тело, стал водить палочкой над другими.

– Как не было… о чём ты?

– Проверь мальчишку, – указав на находившегося без сознания Дадли, прошипел Аластор. Сам он подошел к чете Дурслей. Ремус знал, что они были отнюдь не самыми прекрасными людьми на свете, но такой участи не пожелал бы никому. Люпин оглядел коридор и решил отлевитировать подростка на кухню. Подняв в воздух грузное тело, он осторожно, стараясь не поскользнуться на крови, сплошь покрывающей пол прихожей, прошел мимо Грюма, шипевшего проклятья в адрес…

«Дамблдора»? – Люпин вздрогнул и чуть не уронил кузена Гарри, но вовремя вернул сконцентрировался и, уложив того на диван, обернулся к Грюму.

– Что ты обнаружил?

– Надо здесь подчистить, связаться с Тонкс и вызвать авроров, а потом и магловскую полицию.

– Аластор!

– Так, что тут с мальчишкой? – Грюм подошёл к дивану и провел несколько раз палочкой вдоль тела Дадли. – Проклятий нет… повреждений тоже. Видимо, просто шок.

– Аластор, что ты обнаружил? – Ремус видел, что друг не желает отвечать на заданный вопрос. Но он должен знать… в конце концов, он имеет на это право…

– Потом… мы поговорим потом. А сейчас – за дело!

В течение нескольких часов они и вызванная в срочном порядке Тонкс удаляли все следы битвы и тела мертвых Пожирателей смерти. Грюм молчал. Люпин и Тонкс, не спрашивая ни о чем, просто делали, что им говорили.

– Слушай, хотел спросить, зачем ты попросила Грюма прийти вместо тебя? – они стояли на крыльце, молча наблюдая за действиями Аластора, который наворачивал круги вокруг дома, чертыхался, сыпал проклятьями и что-то напевал, водя по воздуху волшебной палочкой.

– У отца был сердечный приступ. Пришлось везти в больницу.

– Как он? – обеспокоено спросил Люпин, зная, что у мистера Тонкса это был не первый приступ.

– Нормально, – Тонкс вздохнула. – Как думаешь, что все это значит?

– Хватит трепаться! Вызывайте авроров! – Грюм треснул кулаком по перилам крыльца. – А я ухожу отсюда. И запомните – меня тут не было! Ни для кого! Ясно?

========== Глава 2 ==========

Глава отбечена

Бета: Призрачная, НеЗмеяна

– Что значит: «его нигде нет»?!

– Два дня? Два дня! И вы только сейчас об этом говорите?

– Все это время я искал его.

– Искали? Позвольте узнать, каким образом?

– Этим занимались я и несколько надежных авроров.

– Интересно, почему не кто-нибудь из нас? И вообще, мне кажется, что вы говорили о том, что за Гарри все время кто-то присматривал.

– А за ним и присматривали, Уизли.

– И что?

– Результат присмотра: исчезнувший Поттер, три трупа Пожирателей смерти и еще два – четы Дурслей.

– Мерлин Великий!

– Флетчер, расскажи-ка нам, что ты видел?

– Я ничего не видел!

– Ну, еще бы! Ты, Флетчер, наверняка нализался и дрых в кустах!

– Ничего подобного! – возмущенный писк разбудил изображение на задернутом драпировкой портрете, и к крикам на кухне добавились еще и вопли спавшей до этой минуты Вальпурги Блэк. Старуха выглядывала одним глазком из-за занавески и с наслаждением поливала отборными ругательствами всех, кого узнавала по голосам.

– Хватит! – рыжеволосая женщина в сердцах швырнула половник в раковину. Когда металлический грохот затих, в комнате воцарилась тишина. Даже леди Блэк, подавившись, замолчала. Восемь пар глаз ошеломленно воззрилась на разгневанную женщину. Молли Уизли славилась своим мягким характером и, даже если и позволяла себе кричать, то только на своих детей в целях воспитания. Но чтобы с такой яростью… Артур чуть вжал голову в плечи. Он знал свою жену слишком хорошо: её сжатые в тонкую ниточку губы и побледневшее от ярости лицо не предвещали ничего хорошего. – Я говорила, Альбус, что мальчик не должен был возвращаться к своим родственникам? – обманчиво спокойным голосом продолжила Молли, буравя потемневшими глазами директора.

Тот, в очередной раз пригладив бороду, тяжело вздохнул: – Молли, я в сотый раз повторяю: у кровных родственников Гарри был в полной безопасности… и до его совершеннолетия ему ничего не угрожало…

– Да неужели? – яд сочился из каждого слова. – Тогда, может, объясните нам, почему там, где ему ничего не угрожало, лежат убитыми его тетя и дядя, а также трое Пожирателей смерти, включая члена Ордена Феникса?

– Молли, если ты хочешь мне что-то сказать, говори прямо, а не намекай, – все еще мягкий и усталый, но уже с прорезающимися металлическими нотками голос Дамблдора странным образом успокоил женщину, и она усмехнулась совсем не мягкой улыбкой Уизли, а жесткой – Пруэтт.

– А я и так говорю прямо: вы, Альбус, виноваты в том, что мальчик исчез, и молитесь, чтобы он не оказался похищенным Пожирателями смерти. Вы виноваты в том, что погибли его единственные родственники, – Молли сняла фартук и обратилась к мужу: – Артур, я ухожу… не желаю слушать все это… С меня хватит! – и сопровождаемая озабоченным взглядом Артура, недоуменным – Билла, задумчивым – Грюма и Кингсли, несколько шокированным – МакГонагалл, и хмурым – Снейпа, женщина вышла из кухни.

Вылетев из дома на манер пробки из бутылки, Молли, прежде чем аппарировать, еще несколько секунд стояла на крыльце и тяжело дышала.

– Проклятье! – женщина дернула полы мантии и в ту же секунду с едва слышным хлопком исчезла.

Появилась она недалеко от ограды возле полуразрушенного гаража. Молли глубоко вздохнула, успокаиваясь, и оглядела свой дом. Его вид всегда приводил её в благодушное настроение. Каждый раз, разглядывая высокое согнувшееся под замысловатым углом строение, она начинала вспоминать о счастливых минутах, проведенных в нём. О первой беременности, первых шагах детей и о разнесенной в дребезги детской во время неконтролируемых выбросов магии. Самый сильный выброс, пожалуй, был у Фреда и Рона: тогда пришлось ремонтировать чуть ли не половину дома. С Чарли было и проще, и тяжелей одновременно – из-за его любви к разным опасным зверушкам. Перси был довольно тихим ребенком: сам себе на уме, с ним вообще проблем не было. Билл, Джордж и Джинни хоть и были более уравновешенными и вдумчивыми, но все же оставались подвижными и по-детски живыми, в отличие от серьезного Перси. Сначала ей казалось, что близнецы как две капли воды походили на Фабиана и Гидеона, но чем старше они становились, тем больше проявлялись различия.

Солнце окрасило горизонт в красно-оранжевый цвет: утро нового дня постепенно вступало в свои права. Молли отворила калитку и зашла во двор. Охранные чары «лизнули» её кожу и чуть взлохматили волосы. Женщина покосилась в сторону гаража и в который раз дала себе зарок выкинуть к Мерлину все эти маггловский штуки, которыми Артур до основания его забил.

Дом замер в ожидании нового дня с его хлопками дверьми и смехом близнецов, возмущенными воплями Рона и снисходительной речью Джинни. Дети… чтобы они были счастливы, и им ничего не угрожало, для них она готова на всё. Гарри тоже стал её ребенком, и, если нужно послать к черту, к Мордреду и еще куда дальше Дамблдора, она это сделает, но не позволит старому интригану больше вмешиваться в жизнь мальчика, которая, благодаря тому же Дамблдору, и так была полна опасностей.

«Мерлин! Главное, чтобы не было поздно»! – женщина рухнула на стул и обхватила руками голову.

Почему все эти годы она позволяла им манипулировать? Почему ещё в одиннадцать лет не настояла на его усыновлении? – Да потому что расслабилась и плыла по течению всё время, прошедшее без войны, наслаждаясь каждым часом, прожитым в кругу семьи. Потому что не хотела, снова сбивая кулаки в кровь, кому-то что-то доказывать! Потому что оказалась не такой сильной, какой считала себя когда-то. Потому что никто не стоял рядом с ней плечом к плечу – как давно стояли братья. Артур, как бы она его не любила, слаб и никогда не пойдет против силы…

– Мам, что это было? – Билл тихо вошел в кухню и сел напротив Молли. Та чуть вздрогнула и подняла голову, взглянув на сына.

– Что было после моего ухода?

– Ну… отец извинился за твоё поведение. Дамблдор отмахнулся, сказав, что ты была права, обвиняя его, и взял всю вину на себя, – Билл потёр глаза и хмыкнул: – Грюм, как обычно, сцепился со Снейпом, Флетчер незаметно смылся и, если бы я за ним не следил, стащил бы столовое серебро, МакГонагалл ушла почти сразу же после тебя, ну а Кингсли и директор многозначительно молчали. Я решил, что работа главней рассматривания их физиономий, и вот я здесь.

– Иди пока умойся, а я приготовлю завтрак, – женщина встала и, нацепив фартук, принялась выводить па волшебной палочкой. Уже через несколько секунд в кухне запахло жареным беконом и гренками, в миске венчиком взбивались яйца, из холодильника вылетела банка с молоком, пакет с мукой подскочил вверх и встал на стол в ожидании своей очереди. Молли краем глаза отметила уход сына и, тряхнув головой, налила в тарелку с взбитыми яйцами молоко.

«Слава Мерлину, Билл работает в банке. Ни Министерство, ни Дамблдор не имеют власти в Гринготсс. Чарли в Румынии и, слава Мерлину, никакого отношения к нашему Министерству и Ордену не имеет. Перси… Перси в фаворе у Фаджа, и вряд ли ему повредит её противостояние с директором, который, к слову, был не в лучших отношениях с Министром. А вот с Артуром, Роном и Джинни – сложнее. Если директор захочет, то сможет доставить неприятности, особенно, детям».

– Мам!

Молли очнулась от размышлений и смачно выругалась (чем привела Билла в еще большее удивление), сдергивая сковородку с огня: яичница чуть не подгорела, а гренки превратились в черные головешки, наполнив кухню серым едким дымом.

– Эй, чего тут у вас? – отчаянно зевая, проворчал Рон, заходя на кухню: рыжие волосы были всклокочены, глаза полузакрыты и слезились.

– А ты что так рано? – миссис Уизли быстро очистила сковородку от подгоревших гренок и положила новую порцию.

– Да… блин, Гермиона, прислала письмо, – мальчик помахал пергаментом и плюхнулся на стул. – Она с родителями уехала в Испанию, ну, и решила в красках описать своё впечатление о первом дне. Гарри тоже, наверное, получил и радуется, что его разбудил не жуткий тетушкин будильник, а сова, – Рон подпер голову обеими руками и покосился на часы. Стрелка отца указывала «В пути». – Папа скоро придет. Что там опять случилось?

– Гарри пропал, – ответил Билл, ероша свои волосы.

– Что? Как пропал? Куда? – Рон вытаращил глаза на брата: сон как рукой сняло.

– Два дня назад Пожиратели смерти напали на дом родственников Гарри. Тётя с дядей погибли, а Гарри исчез, – тихо сказала Молли. Она, разложив еду по тарелкам, села за стол и тяжело вздохнула, отметив побледневшее лицо сына. Тот открывал и закрывал рот, переводя взгляд с неё на Билла.

– Два дня! Вы молчали два дня? – заорал он.

– Рон! Перестань кричать. Мы тоже только сегодня ночью узнали, – мистер Уизли сел на стул и обвел взглядом своё семейство. – Дамблдор… выработал план поиска… – продолжил он, но замолчал, услышав презрительное фырканье жены.

– Дай угадаю… м-м-м… Кингсли со своими аврорами будут и дальше, почти не создавая шума, обыскивать все подворотни магического Лондона, Снейп – прощупывать Пожирателей, ведь он наш первейший источник ценной информации, – миссис Уизли прищурилась. – Только что-то я не заметила этой самой ценной информации! А ты, Артур? Лично я вижу, как гибнут наши люди, как из-под носа ускользают Пожиратели Смерти, стоит нам лишь появиться в месте очередного нападения, словно их кто-то предупреждает.

– Мортон – предатель! – Артур вытащил из кармана носовой платок и вытер им лоб.

– Артур, ты сам-то в это веришь? – женщина покачала головой и положила на тарелку мужа омлет. – Эллисон появился два месяца назад. А вся эта закулисная возня длится бог знает сколько времени. Не так открыто – согласна, – кивнула головой Молли, стоило мужу приоткрыть рот для возражения. – Но, тем не менее, кто-то уже довольно давно ведет свою игру, а наш уважаемый директор только и делает, что твердит «все под контролем» и «не о чем волноваться»!

– Мам, о чем вы тут говорите, черт возьми? Может, объясните все-таки! – взревел Рон – ему отчаянно хотелось разбить что-нибудь, но он только до хруста сжал кулаки.

– Сегодня ночью Дамблдор собрал некоторых членов Ордена и рассказал о том, что два дня назад, 30 июля, на дом родственников Гарри было совершено нападение. Тётя и дядя мертвы, а его кузен в состоянии сильнейшего шока был отправлен в маггловскую больницу. Два Пожирателя смерти и новый член Ордена Феникса – как ты понимаешь, Рон, этот член прибыл вместе с Пожирателями – были найдены мертвыми прибывшими ночью того же дня Люпином и Тонкс, – отрапортовал Билл. – И да, ещё… комната Гарри была выжжена Адским огнём, – Молли ахнула. Билл, посмотрев на мать, добавил: – Это Грюм сказал. Он прибыл сразу за аврорами.

После этих слов в комнате установилась тишина, только скрип щеток, моющих кастрюли, нарушал её.

Губы Рона были плотно сжаты, а в голове роем носились разные мысли: «Если бы Гарри похитили Пожиратели, то Тот-Кого-Нельзя-Называть раструбил бы об этом всему миру. Значит, Гарри просто сбежал, ведь так? Тогда почему он не дает о себе знать»?

– Ты сказал, что там было три убитых Пожирателя… То есть, получается, это Гарри их убил? – вслух произнес Рон и нахмурился.

– Выходит так. Только это была не Авада. Кингсли сказал, что один убит, скорее всего, Бомбардой, а два других – режущим заклинанием… просто оно попало в шею, ну и…

Рон содрогнулся, представив, какой кошмар там был и встал: – Я пойду… Гермионе надо написать…

– Подожди, – Молли обвела взглядом своих детей и мужа и с несвойственной ей жесткостью произнесла: – Я всем запрещаю выносить любую информацию за пределы этого дома. Никто без моего ведома не должен что-либо с кем-либо осуждать.

– Молли, – начал Артур, но замолчал под ледяным взглядом жены.

– Это не обсуждается! Если возникнет необходимость, я со всей семьи возьму Непреложный Обет.

– Я согласен! – Рон кивнул. – Но Гермиона – наш с Гарри друг, и она имеет право знать, что он пропал и находится в опасности.

Взгляд Молли смягчился, когда она посмотрела на младшего сына: – Сообщи ей об этом, но больше ничего.

– Не бойся, мам! Я… да и Гарри тоже, не очень-то доверяем профессору Дамблдору… особенно последний год, – и с этими словами Рон вышел. Столкнувшись в коридоре с замершей смертельно бледной Джинни, он схватил её за руку и потащил наверх по лестнице в свою комнату.

В кухне после слов Рона установилась тишина. Уизли молчали, переглядываясь между собой, и, судя по чуть приподнятым бровям, всем троим пришла в голову одна и та же мысль: «Если Рон прав, то именно поэтому Гарри до сих не объявился. Ведь Дамблдор уверял всех, и его в том числе, что дом его родственников – самое безопасное место, а тут в него вваливаются Пожиратели смерти. И если учесть, что Гарри – совершеннолетний и далеко не глупый мальчик, то он просто мог спрятаться на некоторое время…»

В последующие дни ничего нового узнать не удалось. Артур и Билл продолжали присутствовать на собраниях Ордена, но каждый раз, приходя, отвечали одно и тоже: «Ничего. Дамблдор советует держаться и не терять надежду». Но спустя девять дней после исчезновения Билл пришел с несколько ошеломленным выражением лица.

– Представляете, мы сегодня не смогли попасть на площадь Гриммо, 12!

– Это как? – уставился в изумлении на него Рон. Он и Джинни за последнее время сильно изменились: осунувшиеся лица младших детей очень беспокоили Молли, но женщина и сама, что называется, «спала с лица». Чем больше времени проходило, тем тревожней ей становилось, хотя она и уверяла себя, что с мальчиком все в порядке.