Текст книги "Столкновение (СИ)"

Автор книги: KaroT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 44 страниц)

Потенциал: Преемственность, присущая процессам трансформации и развития.

Ключевые качества: Поддерживающая энергия, выносливость, долголетие.

Практическое применение: Полезна, когда вы нуждаетесь в просветлении.

Традиция полагает, что к силам руны Eihwas обращались с целью проникать в загадки Иггдрасиля, в тайны жизни и смерти. В этом аспекте своего магического применения Eihwas становилась руной мудрости. Как символ Мирового Древа соединяющего все девять миров, Eihwas использовали для установления связи между ними. Современные источники истолковывают это как установление связи между различными пластами или уровнями реальности. Работа с этим аспектом руны Eihwas крайне сложна и требует не только огромного опыта работы как с отдельными рунами, так и с целыми заклятиями, не только значительных запасов личной магической силы, но и глубокого понимания волшебных искусств и оккультных наук вообще. Согласно «Речам Сигрдривы» руна Eihwas относится к группе рун прибоя, хотя по характеру магического воздействия ее следовало бы отнести к рунам трансформации. Второй немаловажной областью ее применения является защита, – она одна из самых сильных защитных рун, причем посредством этой руны можно защитить не только себя, но и близкого человека. Эта руна связана с тайнами жизни и смерти, кроме того, способна помочь в обретении памяти о прошлых воплощениях.

Выдержки из работ: Кеннет Медоуз и Ральфа Блума.

– Сlauditur orbis ignis* – (лат) заключить в огненное кольцо

========== Глава 33 ==========

Глава отбечена. Бета: НеЗмеяна

Гарри словно парил в воздухе. Такое ощущение легкости он испытывал только в анимагическом обличии. В человеческом же, никогда. Нечто подобное было после окончательного вхождения в наследие, но тогда к чувству «полёта» добавлялась ломота в мышцах, она-то и сводила на нет приятные ощущения. Гарри приоткрыл глаза и пару секунд наблюдал за танцующими на потолке тенями. Судя по всему, было либо раннее утро, либо вечер.

«Интересно, сколько сейчас времени? – отстранённо подумал он. Доносившиеся приглушенные голоса убаюкивали, и, перевернувшись на бок, Гарри погрузился в приятную дрёму. Мысли лениво перетекали от одного вопроса к другому, пока перед самой гранью, за которой следует крепкий сон, не появились те, что отодвинули приятное забытье на задний план. Нападение на Хогсмид, и нахождение там Дамблдора. Спавшее проклятье с рода Лерье, и как итог – странная татуировка… – Нужно будет представить Инесс предкам и всё рассказать. А может, и не надо ничего говорить. Портреты-то магические, небось, всё и так узнали», – Гарри вздохнул, предчувствуя долгий, наверняка нелёгкий разговор, и недовольно скривился. Вряд ли в ближайшем будущем у него найдётся время посетить родовой замок. Занятия, и после всего случившегося деканы совершенно точно никого не выпустят из поля зрения. Хотя если разобраться, то и в Хогвартсе не так уж безопасно… Интересно, как долго Крауч тут околачивался и отчего так глупо подставился?

– Жажда была слишком сильной, вот и не выдержал, – раздался голос Люпина. Гарри на секунду замер, сообразив, что последнее пробурчал вслух, и медленно повернулся. Окружавшая кровать ширма исчезла, явив перед его глазами не только Ремуса.

– Леди, – приняв вертикальное положение, Гарри склонил голову, приветствуя Джулиану Забини и Нарциссу Малфой. Последняя, одарив его холодным взглядом, величественно кивнула.

Поудобнее устроившись на кровати, Гарри осмотрел компанию, в которой странным образом оказался. Особо пристального взгляда удостоились два представителя блондинистого семейства.

– Что это значит? И почему я отключился? – Гарри повернулся к Ремусу, краем глаза отмечая отошедшую к окну леди Малфой. Что-то с ней было не так, но вот что, он понять пока не мог.

– Вы, Поттер, бестолковы, безответственны, но… поразительно удачливы, – стоявший у кровати Драко Снейп одарил Гарри мрачным взглядом.

– Я бы поспорил со всем, кроме удачливости, профессор, – невозмутимо отозвался Гарри, бросив не менее выразительный взгляд на Снейпа. Будучи не в настроении выслушивать очередную порцию нравоучений, Гарри всё же признавал необдуманность своего поступка. Однако, действуя спонтанно… впрочем, не в первый раз, он чувствовал, что справится с волком. Кстати… – Крауч жив? – обратился к Ремусу Гарри. Он и ухом не повёл, услышав шипение Снейпа, слаженное бурчание слизеринцев и приглушенный смешок Джулианы.

– Жив. Правда, потрепал ты его прилично. Раны-то магические, так что заживать будут долго, – отозвался Люпин. – А что касается того, что я сказал про жажду, тут всё просто. Крауч в детстве перенёс болезнь, опасную для врожденных анимагов. Заразил его брат-близнец. Итог, один сквиб, правда, не от перенесённой болезни, а от полученных ран… обернувшись волком, Барти его изрядно потрепал. Ну а сам… Ему в равной степени было трудно находиться и в облике волка, и в облике человека. В животной ипостаси его постоянно мучила жажда крови и… м-м-м… магической энергии, что ли, отсюда и вылазки в Запретный лес. А в человеческой проблем оказалось не меньше: начиная от стихийных всплесков, до почти полного истощения. Не понимаю, как он умудрился столько лет занимать пост в Министерстве и не раскрыться, – Ремус покачал головой. – По сути, напитавшись, будучи волком, Крауч мог более или менее нормально существовать в естественном виде. Когда Северус и девочки его удерживали, он выкачивал из них энергию, впрочем, как и из других, находившихся тогда в помещение.

Гарри кивнул. Теперь понятно, почему он отключился – банальное истощение.

– Попытка таким образом справиться с этим существом, всё равно, что тушить пламя огневиски, – глухо произнесла Джулиана. – Я вообще не понимаю, как ты умудрился забыть сей факт, – недоумённо добавила она, глядя на Снейпа. Тот в ответ что-то проворчал, и Гарри мог бы поклясться, что услышал: «Заразился тупостью у своих студентов», но переспрашивать не стал. Очень уж не хотелось выслушивать очередную порцию нотаций. – От него же за милю разило нежитью, – между тем продолжала леди Забини. – Что бы ни использовалось для поддержания в нём жизни, это определённо относилось к некромантии. Дамблдор не прочь побаловаться с запрещенными чарами. Что же, это нам только на руку.

Гарри передёрнул плечами, внезапно ощутив ползущий по спине холодок.

«Что ещё произошло?» – глядя на хищную, едва заметную улыбку Джулианы, задался он вопросом. Но что бы это ни было, оно достаточно серьезное и как-то связано со стариком. – А брат, как я понимаю, Филч? – задумчиво протянул он. Тема «Забини, Дамблдор» была отодвинута на задний план, ибо что-то подсказывало: она скоро всплывет. Получив утвердительный кивок Ремуса в ответ на свой, в общем-то, риторический вопрос, Гарри усмехнулся. Интересно получалось. Он мог бы побиться об заклад, что никто из посторонних, кроме Дамблдора, об этой милой детали не знал. – И где он?

– Умер несколько лет назад, – выражение лица Снейпа было красноречивей всяких слов. Ещеё бы, уже второй раз учителя Хогвартса, что называется «прощёлкивают» чужого под собственным носом.

– Угу, – пробурчал Гарри и встрепенулся, вспомнив, с кем Крауч уходил из лазарета. – А миссис Уизли, с ней всё в порядке? Хагрид?

– Жива и здорова. А Хагрид заливает шок собственноручно изготовленной бурдой, – откликнулся Ремус. – Это же он закинул Крауча в окно, когда тот сцепился с Клыком.

Несколько минут Люпин рассказывал Гарри, что тот пропустил, пока спал, а именно: явление в Хогвартс отряда авроров, просмотр в омуте памяти воспоминаний Молли о фееричной драке, начавшейся с превращения лже-Филча сначала в Крауча, потом в волка. Нападение на него Клыка, и свободный полёт в окно лазарета. Рассказ, приправленный язвительными комментариями Малфоя, мог быть смешным, если бы произошедшее не было бы столь опасным. Только благодаря тому, что кто-то из присутствующих имел анимагическую форму достаточно сильную, чтобы справиться с анимагом-вампиром, всё закончилось хорошо. Услышав завуалированный комплимент сначала от двух слизеринцев, потом от Снейпа, Гарри наклонил голову, дабы скрыть довольную улыбку. Ему была приятна такая оценка его возможностей.

– Как я уже говорил, вы поразительно удачливы. Не каждому подростку по силам совладать со стихиями и магическим животным, даже если это его вторая натура, – Снейп нахмурился. – Как я понимаю, во время нападения на Малфой-Мэнор вместе с Грюмом были вы. Не вопрос, скорее констатация факта. В подтверждение Гарри чуть склонил голову, при этом смотрел он не на Снейпа. Пристального внимания была удостоена леди Малфой. После слов профессора женщина резко повернулась. Недоумение сменилось удивлением и досадой, но спустя всего пару секунд лицо снова стало бесстрастным. – Силу ветра вы весьма наглядно продемонстрировали, – Снейп скривился, тем самым показывая своё отношение к подобной «демонстрации», – чем ещё умеете управлять?

Задумчиво разглядывая Нарциссу, Гарри пожал плечами. «Ну и наглость!» – минуту спустя с некоторым восхищением подумал Поттер и, усмехнувшись, посмотрел на Снейпа.

– В анимагической форме мне по силам справиться с силой молнии и воды, – повторил он слова Рауля. – Мой наставник говорил, что на это потребуются годы, но, видимо, это не касалось ветра. Его силу я почувствовал если не в первое, то во второе превращение совершенно точно. Наверное, потому, что воздух, это родная стихия птиц, – резко закончив говорить, Гарри прищурился. На него вдруг накатило раздражение. Невзирая на то, что спас шкуру одному из представителей блондинистого семейства, предоставил ему крышу над головой, Поттер его терпеть не мог и поэтому сдерживаться в выражениях не собирался, да и узнать о дальнейших планах своего временного жильца не помешало бы. – Значит вам, мистер Малфой, надоело прятаться за женской юбкой, и вы наконец-то решили действовать… Похвально, – ядовито произнёс Гарри и, не спуская пристального взгляда с задохнувшейся не то от возмущения, не то от злости «женщины», хищно усмехнулся. Оказывается, ему весьма нравилось выводить из себя мужскую половину семейства Малфоев. Но, глядя на Драко, он получал эстетическое удовольствие что ли, да и вообще отношение к сокурснику было иным, нежели к его отцу.

– Ты наглый, полу… – зашипела та, стремительно отходя от окна.

– Не стоит продолжать, – бесцеремонно оборвал Гарри. «Нарцисса» резко остановилась, словно налетев на невидимое препятствие, лицо её побелело от еле сдерживаемого бешенства, – если, конечно, не хотите ощутить на своей шкуре всю прелесть моего плохого настроения.

– Давайте не будем сейчас выяснять отношения, – произнесла Джулиана, тем самым разрядив напряженную атмосферу царившую в лазарете последние минуты.

Одарив жестким взглядом застывшую фигуру, Гарри опёрся о спинку кровати и, сложив руки на груди, осмотрел присутствующих. Во время разговора с Малфоем он забыл об окружающих и сейчас с интересом ожидал, что же последует далее, ибо, судя по удивлению одних, недоумению других, хмурому выражению лиц Снейпа и леди Забини они были не в курсе того, что перед ними не миссис Малфой. Интересно, это оборотное зелье или иллюзия? Гарри глубоко вдохнул наполненный ароматом лекарств запах, но, похоже, недавно обретенный тонкий нюх исчез. С восходом солнца. Повернувшись к окну, Гарри посмотрел на заметно посветлевшее небо.

– Я понимаю, ты волновался за сына, но проникнуть таким образом в Хогвартс, это весьма неразумно. А если бы тебя кто увидел? Ты сейчас совершенно не готов… а если бы защита школы… – начала Джулиана, но Гарри её перебил и виновато улыбнулся.

– Да уж защита. Профессор МакГонагалл недавно говорила, что скоро на территорию Хогвартса не сможет проникнуть даже чужой домовик, а их магия несколько отличается от нашей. Но что мы видим? – одаривая «Нарциссу» холодным взглядом, Гарри развёл руки в стороны. – Здесь ходят все кому не лень. Хотите отправиться следом за Краучем? Или нет, у Министра же вы на особом счету, – вспомнив разговор с Фаджем, Гарри издевательски поклонился. – Те из слизеринцев, кого насильно вернули в школу, будут счастливы, доставить вас на потеху своему обожаемому лорду.

После этих слов в палате воцарилось форменное безобразие, как выразилась мадам Помфри. Она появилась почти в конце ожесточенных дебатов, в которых, к слову, Гарри не участвовал. Что называется «Мавр сделал своё дело, мавр может уходить». Он заставил присутствующих отбросить излишнюю осторожность и таинственность. И за час до того, как колдомедик прекратила сие безобразие, успел многое узнать.

Например, что Люциус собирался связаться с Фаджем, или что ритуал, проведённый Нарциссой и Джулианой по вызволению главы семейства Малфоев, целиком и полностью «заслуга» Дамблдора. А уж как Снейп позабавил… Гарри даже не ожидал, что профессор может так выражаться. Глядя на покрасневшую от злости «Нарциссу», он задавался вопросом: это временная смена пола так повлияла на Малфоя-старшего, или несдержанным тот был всегда, а неприступный вид являлся лишь иллюзией, которая прямо на глазах колдомедика так не вовремя начала таять.

– Северус! Что. Это. Значит? – после грозного рыка Поппи в палате установилась оглушающая тишина. – Мистер Малфой, какого дементора… – запнувшись и глядя на волшебную палочку, направленную ей в лицо, Помфри прищурилась, – только посмейте, и, клянусь Мерлином, вы пожалеете, что заявились сюда!

– Великолепная иллюзия, молодой человек, – весёлый голос профессора чар разрядил напряженное молчание. – Но здесь не место для выяснения отношений, детям нужен отдых, и к тому же мистер Поттер прав, – Флитвик подмигнул Гарри, – защиту нужно укреплять, дабы избежать проникновения на территорию Хогвартса посторонних. Северус, мы с ребятами и Помоной ждем тебя в башне, не задерживайся, – и, галантно поклонившись леди Забини, быстро скрылся из виду.

– Люциус, пора уходить, пока тебя ещё кто-нибудь не увидел, – несмотря на то, что голос Снейпа звучал устало, яда в нём было предостаточно. В ответ Малфой дернул бровью, сжал плечо Драко, наклонился и что-то ему прошептал. Выпрямившись, Люциус посмотрел на Гарри. – Благодарю, мистер Поттер, за спасение сына и жены. Я ваш должник, – отвесив короткий кивок, он повернулся к Джулиане. – Идем.

– Мне тоже пора, – бросив настороженный взгляд на грозное лицо колдомедика, Ремус поднялся с кровати. – Отдыхай. – Но прежде чем уйти, он склонился к Гарри и выдохнул тому прямо в ухо: – Молодец.

– Так, ну-ка все укладываемся. Я сейчас принесу лекарства и завтрак, – едва четверка магов скрылась из виду, Поппи взмахнула волшебной палочкой, восстанавливая ширмы. Но до того как матерчатая преграда вновь появилась, Гарри уловил на себе две пары внимательных глаз и вздохнул. Он-то удовлетворил любопытство, а вот парочка слизеринцев, похоже, нет.

***

Прошло несколько часов с того момента, как вопреки своему желанию Минерва оказалась в Святого Мунго. С детских лет она не выносила подобные места, но пришлось уступить требованиям Поппи и Флитвика.

– Никогда не думала, что у Филиуса такой отвратительный характер, – проворчала женщина, вспомнив угрозу профессора чар обездвижить и переправить её в таком виде в больницу. Радовало одно: перед тем, как оказаться в ненавистном заведении, ей удалось помочь коллегам, и, объединив усилия со старостами, они доставили в Хогвартс отсутствующих студентов.

– Когда надо, он бывает чрезвычайно настойчив, – раздался голос человека, которого в данный момент меньше всего хотелось слышать. – Утро доброе, Минерва. Как себя чувствуешь?

МакГонагалл вскинула голову и внутренне подобралась. Появление здесь Дамблдора ни к чему хорошему привести не могло, она поняла это сразу, как только встретилась взглядом с холодными, нет, просто ледяными глазами, хотя тон голоса был участливым.

– Бывало и лучше, – Минерва с трудом села, ибо не хотела выглядеть беспомощной перед бывшим учителем.

– Я рад, что ты не слишком пострадала, – Дамблдор опустился на стул, стоявший у тумбочки, и обвел взглядом выставленные в ряд склянки с зельями, – меня весьма огорчило бы, если бы я не рассчитал с силой проклятья, – тихо произнёс он, глядя на МакГонагалл. – Возраст, знаешь ли, уже не тот, иначе как можно было так ошибиться в своём заместителе, правой руке и старом друге?

– Это как я могла ошибиться в тебе, Альбус! – вскинулась Минерва и попыталась выпрямиться, но невидимый груз буквально пригвоздил её к кровати, не давая пошевелиться. – Твои действия переходят все границы дозволенного, – выдохнула она, ругая себя за несдержанность.

– Минерва, Минерва… Прости за наложенные заклятья, но ты не явилась на мой зов, и я был вынужден прибегнуть к крайним мерам, дабы иметь возможность спокойно поговорить, – Дамблдор скорбно покачал головой. – Я не осуждаю тебя за то, что ты поверила мальчику, чьё богатое воображение причудливо переплелось со страхами, превращая фантазию в реальные воспоминания. Гарри мне очень дорог, но я никогда не закрывал глаза на его недостатки и нежелание учиться, – еще один тяжелый вздох и укоризненный взгляд. – Да и недавние события показали, насколько глубоко проник Том в его сознание, а я ведь делал всё, чтобы этого не случилось.

– Ты мог бы прислать сову, а не накладывать на меня проклятье, которое, к слову, на заре введения кардинальных реформ в магической Англии, будучи Верховным чародеем Визенгамота, сам возвёл в ранг запрещенных, – проигнорировав выпад в сторону Поттера, Минерва позволила себе лёгкую улыбку снисходительности в ответ на мелькнувшее удивление в глазах Дамблдора. Что ж, он всегда недооценивал находившихся рядом людей. Впрочем, как и любой другой человек с высоты прожитых лет. – Уж не думал ли ты, что подобное могло пройти мимо моего внимания?

Дамблдор мягко улыбнулся и покачал головой.

– Я всегда ценил твой тонкий ум; твои советы были неоценимы, и, разумеется, я нисколько не сомневался в твоих способностях анализировать ситуацию. Однако сейчас тебя ввели в заблуждение. Гарри себя не контролирует, он уже не тот мальчик, которого мы знали, и это целиком и полностью моя вина. Я упустил момент, когда осколок души Тома завладел им, – пристально глядя на МакГонагалл, тихо произнёс Дамблдор.

После этих слов Минерва едва сдержалась. Было больно раз за разом убеждаться в своих ошибках и противно, словно на неё вылили ушат грязи. А ведь раньше, прежде чем узнала всё… или почти всё, она поверила бы этой исповеди.

– Гарри чистокровный вошедший в наследие волшебник. И ты должен хорошо знать, что это значит, – Минерва не могла не дать последний шанс бывшему учителю прекратить игру. Но следующие слова перечеркнули слабую надежду на благоразумие, как она думала, адекватно мыслящего человека. Дамблдор в своём стремлении во что бы то ни стало добиться желаемого не замечал ничего вокруг.

– Если бы речь шла о ком-нибудь другом, я бы с тобой согласился. Но Том… его сила с каждым днём растёт, и вместо того, чтобы сконцентрироваться на борьбе против него, Министерство идёт на поводу у юнца, – Альбус обреченно покачал головой. Усталый голос совершенно не вязался с полыхающей яростью в голубых глазах.

– Ты сказал, что хочешь поговорить. О чём? – спустя несколько секунд холодно спросила МакГонагалл. Пора было заканчивать ходить вокруг да около.

Дамблдор нахмурился. Зная своего учителя слишком хорошо, Минерва видела: ему явно не понравилось, что продуманную до мелочей речь приходилось менять. Но ей было уже все равно. Пару минут в палате царила тишина, разбавляемая редким шорохом шагов и гулом голосов, доносившихся из коридора. Медленно поглаживая бороду, Дамблдор смотрел в окно, будто чего-то или кого-то ожидая. Наконец, он словно очнулся и повернулся к Минерве.

– В последнее время люди стали во мне сомневаться. Это очень, очень удручает, ибо я всегда действовал во благо. И вместо того, чтобы быть со мной, поддержать в трудную минуту, как, безусловно, поступился бы я сам, ты, мой друг, делаешь всё, чтобы своими ошибочными выводами ещё больше смутить простой люд, – Дамблдор подался вперёд. – Минерва, одумайся, прошу тебя, иначе будет поздно. Том готовит что-то разрушительное. Ты же была в Хогсмиде, видела, как один за другим исчезали дети, я уверен: они у него в руках, и это только начало…

– С детьми всё в порядке, они в Хогвартсе… Филлиус воистину мастер чар, – решив слукавить, добавила МакГонагалл. – А что до всего остального… людям не нравится, когда их используют вслепую, жертвуют их здоровьем и жизнью; им не нравится твоё «благо», Альбус, – жестко произнесла Минерва. – И мне оно тоже не нравится.

– Вижу, ты встала на ложный путь и не собираешься с него сворачивать. Что же, очень жаль. Я действительно опечален, что должен сделать во имя процветания магического мира, – вздохнул Дамблдор, направляя на Минерву волшебную палочку…

========== Глава 34 ==========

Глава отбечена. Бета: НеЗмеяна

Ни один мускул на лице МакГонагалл не дрогнул, а вот Дамблдор нахмурился. Впервые Минерва видела нерешительность, и… разочарование в глазах учителя, словно тот ожидал от неё чего-то другого, но это длилось какие-то жалкие секунды, за которые она не успела сконцентрироваться, чтобы иметь возможность достойно встретить проклятье и постараться ему противостоять.

– А знаешь, что больше всего меня удручает? – неожиданно произнёс Дамблдор и опустил взгляд на мерцающий огонёк, образовавшийся на кончике его волшебной палочки. – То, что ты действительно веришь тому, что пишут и говорят обо мне, – тяжело вздохнув, Альбус покачал головой, – веришь, что я… не меньшее зло, чем Том.

МакГонагалл растерянно моргнула, сбитая с толку резким переходом от явной угрозы к усталой обреченности. Всего на секунду отведя взгляд от учителя, она увидела открывающуюся в палату дверь, но вот разобрать, кто там, не успела – её закружило в водовороте аппарации.

– Ох, Минерва…

– Я же говорила, прежде чем читать вслух, надо всё изучить… как дети малые, честное слово!

– Прекратите этот балаган…

Словно сквозь толщу воды до МакГонагалл доносились отрывистые фразы и чьи-то смешки, судя по всему, детские. Декан Гриффиндора испытывала нестерпимое желание потрясти головой, дабы прояснить мысли, прекратить противное жужжание в ушах, да и от застилавшей пелены перед глазами, мешавшей сориентироваться, хотелось бы избавиться, но, разумеется, ничего такого делать не стала.

– Северус, будь любезен, не шипи мне в ухо, – за те мгновения, пока её кружило в пространстве, женщина успела себя обругать и даже собраться, но в который раз за последние минуты её ждал «крутой поворот». Чего она не ожидала от Альбуса, так это вынужденной отправки в Хогвартс. Хотя, может, тот был и ни при чем.

– Ты как? – Помона подхватила Минерву под локоть, помогла подняться с пола и усадила на трансфигурированный Снейпом стул.

– Я-то в порядке, – МакГонагалл, чуть поморщившись, потерла ушибленное колено и окинула взглядом изрядно расширенный старый класс, где совершенно случайно наткнулась на Книгу Основателей. «Точно ни при чем», – пришла к заключению она, глядя на пол, где были начертаны символы и разложены старые пергаменты. – Вопрос другой: что вы тут делаете, да ещё вместе с детьми? Мы ведь договаривались отложить изучение текстов. Или что-то случилось?

– Ничего не случилось, просто… гм… – Филлиус одёрнул сюртук и потупился.

МакГонагалл удивлённо смотрела, как после её в общем-то простого вопроса коллеги начали вести себя весьма странно – один подозрительный кашель Северуса чего стоил. Вопросительно взглянув сначала на студентов, которые изо всех сил сдерживали смех, потом на Помону, Минерва потребовала объяснить, в чем собственно дело.

В то время, когда в восточной башне Хогвартса происходил разбор древних текстов, а попутно и занятный разговор, из которого МакГонагалл стало понятно, что коллеги, приобретя с годами большой жизненный опыт, а некоторые и седины, всё ещё не избавились от банального любопытства и нетерпения, Святого Мунго наводнили авроры. Прибыл даже Министр вместе с главой аврората. Шутка ли: из защищенного здания прямо на глазах ведущего колдоврача исчез преподаватель Хогвартса, да еще при непосредственном участии бывшего председателя Визенгамота и некогда чуть ли не хранителя законности магической Британии. Но допрос оного и скрупулезное изучение волшебной палочки, до 1945 года принадлежавшей Гриндевальду, ничего не дал.

– Это уже никуда не годится, – тотчас спрятав в рукав оружие, так необходимое почти каждому волшебнику, Дамблдор скользнул тяжелым взглядом по аврорам, стоявшим вдоль стены допросной комнаты, и остановился на их начальнике. – До сих пор я был весьма терпим, относился с пониманием и шел навстречу любым вашим требованиям, хотя они и вызывали во мне протест. Но случившееся сегодня переходит всякие границы… – старый маг слегка прищурился, глядя на Скримджера, – я всегда считал вас умным и осмотрительным человеком. Как-никак выпускник Рейвенкло, но вы разочаровали меня, Руфус. Подобные необдуманные действия присущи только обывателям, но никак не стражу правосудия…

– Знаете, Альбус, вы меня тоже очень разочаровали, – со стороны двери раздался голос Амелии Боунс. Уже несколько минут она стояла здесь и прислушивалась к разговору, который, мягко говоря, её оставил недовольной. Конечно, глупо было надеяться, что так вот, с наскока получится вывести на чистую воду этого хитрого, просчитывающего каждый шаг и слово мага. Однако и оказаться в качестве объекта завуалированных насмешек, как-то не рассчитывала. – Много пустых слов в ответ на изложенные, признаюсь, хоть и пока бездоказательные факты о ваших не совсем законных действиях. А поскольку времена, когда в Азкабан заключали, основываясь лишь на слухах, домыслах или веря на слово одному единственному человеку, прошли, кроме того… – кивком отпустив авроров, Амелия, повинуясь собственной интуиции, закончила: – С Минервой МакГонагалл всё в порядке, она в Хогвартсе, поэтому у Министерства к вам больше нет вопросов.

Не говоря ни слова, впрочем, этого было и не нужно: всё сказали ледяные голубые глаза, Дамблдор быстро вышел из комнаты.

– … пока нет, – пробормотала Боунс. Она прошла вглубь кабинета и, сев на стул, устало прикрыла глаза. – Чувствую себя первокурсницей, Мордред бы всё побрал!

– Пока я тут пытался казаться самому себе не полным идиотом, мне в голову пришла кое-какая мысль. В отделение душевнобольных есть три человека, в мозгах у них, конечно, пустота, но, прибегнув к помощи родственников, можно попытаться оттуда извлечь полезную информацию. Подобные обряды… кхм… запрещены, но это единственное, что может помочь. И ещё, до исчезновения Бруствер отправил часть своих людей в Австралию по обмену, их надо бы вернуть, – Скримджер потёр подбородок и нахмурился, наблюдая за Амелией: та разворачивала конверт, влетевший в кабинет секунду назад, – и тщательно проверить. Что-то мне подсказывает, это звенья одной цепи. Еще у нас есть Артур…

– Уже нет, он умер десять минут назад, – мрачно произнесла она и, поднявшись, распорядилась: – Доставь их сюда в кратчайшие сроки. И вот ещё что: пропускную систему в Министерство надо подкорректировать. Привлеки к этому отдел тайн. – «А я в Хогвартс», – мысленно добавила Амелия, выходя из кабинета. Узнать у Минервы, что произошло, ну, и обсудить дальнейшие планы тоже не помешает.

***

– Вот, выпейте это, – школьный колдомедик протянула Гарри стакан с бледно-желтым содержимым.

– Я себя отлично чувствую, – недовольно проворчал он и со вздохом выпил зелье. Поморщившись от горького вкуса, Гарри просительно добавил: – Можно мне уже идти, а?

Мадам Помфри несколько секунд придирчиво рассматривала своего беспокойного пациента, наконец, произнесла:

– Хорошо, но сначала позавтракайте, – она установила поднос с едой на выдвижной столик перед Поттером, а сама села на стул. – Но прежде чем вы уйдете, я бы хотела кое-что обсудить, – добавила Поппи, расправляя полы больничного халата. – Коль вы являетесь моим учеником, а в скором времени станете коллегой, и, видя улучшение самочувствия мистера Малфоя, думаю, именно вы сможете помочь…

– С Малфоем что-то не так? – вскинулся Гарри после секундного ступора, поскольку был уверен, что речь пойдет о руне на его теле. Сердце отчего-то тревожно сжалось, хотя поводов для волнения вроде как не было.

– Ничего необычного, кроме того, что он поразительно быстро восстанавливается, хотя повреждения были довольно серьезные, – Поппи чуть улыбнулась, когда после её слов Поттер облегченно выдохнул. – Я заметила, что после вашего массажа магия шрама словно… затухает, что, учитывая его природу, крайне необычно. Причина этого, думаю, скрыта в даре целителя. Повторюсь, очень редком даре, ну, и немаловажную роль в лечении играет ваше личное отношение к мистеру Малфою, – лукаво добавила она.

– Угу… – пробурчал Гарри и кашлянул, чувствуя себя не в своей тарелке под пристальным взглядом Поппи. Допив сок, он откинулся на спинку кровати и протяжно выдохнул. Всё же ощущать в желудке что-то, кроме отвратительных зелий, было приятно. – Я предлагал ему помощь… сказал, что подумает, хотя в переводе, означает: отвали, Поттер, – криво усмехнувшись, добавил Гарри и вздохнул. Вообще-то он был не против повторения того, что последовало за тем разговором, впрочем, как и помочь Драко без его на то позволения.

– Конечно, трудно лечить пациента против его желания. Однако думаю, вы сможете убедить мистера Малфоя сильно не упорствовать, – мадам Помфри вдруг подмигнула и улыбнулась. – Магия светлых эльфов на многое способна, особенно если её обладателю некий объект… м-м-м… симпатичен, – закончила она, но, прежде чем выйти за ширму, добавила: – Только давайте договоримся: никакой самодеятельности. Массаж, это одно, а нейтрализовать весьма специфические чары, совсем другое. К этому нужно как следует подготовиться.

Гарри мог бы поклясться, что под словом «симпатичен» скрывалось «желанен». Покачав головой, он быстро переоделся и практически выбежал из больничного крыла, поскольку особого желания отвечать на вопросы слизеринцев у него не было. Ну а «лечение пациента против его желания», дважды заканчивавшееся одинаково приятно, он решил перенести в более удобное место.

***

– Вы в своём уме? – просипел Ремус, когда до него, наконец, дошло: всё сказанное в течение последних двух часов, отнюдь не шутка, и недоверчиво уставился на компанию, состоявшую из двух дам весьма преклонного возраста, герцога, тоже далеко не юнца, миссис Лонгботтом и Грюма. – Вы серьёзно собираетесь воскресить Гриндевальда? Нам что мало, Пожирателей, их лорда и Дамблдора?