Текст книги "Дарт Вейдер ученик Дарта Сидиуса"

Автор книги: Jamique

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 50 страниц)

Император, медленно спустившись вниз с лестницы, захлопал в ладоши. Вейдер почти улыбнулся. Вот старый актёр… И чуть не закашлял. Нет, всё остальное – потом… Аплодисменты по такому поводу окончательно избавили Люка от желания убить папу. Только что же теперь?

– Хорошо, – император улыбался Люку. – Твоя ненависть сделала тебя сильнее. А теперь подчинись своей судьбе, мой мальчик, и займи место твоего отца возле меня.

Что он имеет в виду?…

Мальчишка понял однозначно. Убей.

Ситх вас всех подери, Великая Сила…

Нет, мальчишка не собирался его убивать. Но дело было не в этом. Вейдер слушал императора. Видел его глазами. Мальчишку. Джедая. Отца. Ситха. Тёмная сторона. Светлая сторона…

Вейдёр закрыл глаза. Открыл.

Ты решил сдаться?

Люк тем временем медленно, прямо как Оби-Ван когда-то зажёг – выключил меч.

– Никогда.

Слишком спокойный и твёрдый голос.

А потом он выпрямился, повернулся к императору и отбросил рукоятку в сторону.

– Я никогда не перейду на Тёмную сторону. Вы потерпели поражение, ваше величество. Я джедай. Как и мой отец.

Шахта.

Не было времени на то, чтобы думать об очередной нелепости. Теперь всё было не важно.

– Что ж, – сказал Палпатин. – Пусть будет так… Джедай.

Всё.

– Если ты не перейдёшь на Тёмную сторону, ты умрёшь, – сообщил Палпатин Люку. И улыбнулся. Мило. А потом протянул руки, и с кончиков его пальцев сорвались голубоватые молнии.

Ласковая улыбка. Невменяемые от упоённости глаза.

Надо встать. Очень быстро.

Легко сказать.

Тем более, что сын его уже упал, отброшенный разрядом на край мостика. И корчился теперь там, цепляясь за металлические перила.

А император развлекался.

Дыхание ещё было не в порядке, но встать ему удалось, и без той дурноты, которой он боялся. Только воздух в системе вентиляции лёгких всё сипел, не переставая. Испортилось там что-то, что ли?…

– Юный глупец, ты только сейчас понял это? – спрашивал меж тем Палпатин. Всё с тем же упоением на грани безумия и удовольствия от хорошо проделанной работы. И продолжал прожаривать юного джедая. – Все твои навыки – ничто перед могуществом тёмной стороны силы. Вот перед этим, – новый заряд. – Ты заплатишь за свою слепоту. Все джедаи заплатили за свою слепоту…

Новая порция энергетических разрядов. Корчи тела на полу напоминали спазмы. Вейдер смотрел и не знал, что делать. Он ведь что-то хотел сделать. Он даже рассчитал…

– Отец… помоги…

Вейдер закаменел. Он понял.

Посмотрел на Люка. На императора. На императора. На Люка. Потом он уже не знал, куда смотреть.

Император мальчишку убьёт. Теперь он это знал точно.

Поток и поток молний. Перерыв.

– А теперь, юный Скайуокер, – император как будто добрую сказку на долгую ночь мальчику читал, – ты умрёшь.

И новый поток. С удвоенной силой.

В мыслях и ощущениях Вейдера возникла странная пустота. И как будто какой-то промежуток во времени, где время ненадолго остановилось.

Теперь он знал замысел Оби-Вана. Точный расчёт психолога-джедая. Основанный на том, что в последнее время император всё больше сдаёт. На наивности мальчишки, которая приведёт его прямо в руки безумного ситха. На его отцовскую привязанность к своей крови. На его трезвом уме, который сочтёт, что безумие не излечишь.

Лучше убить невменяемого учителя, чем дать умереть сыну.

Ты этого хотел от меня, мой фальшивый учитель?

Пустота пропала. Секунда закончилась.

Вейдер повернулся к Палпатину и сухо сказал:

– Хватит.

Император дёрнулся к нему, не переставая испускать поток молний.

– Хватит, – повторил Вейдер ещё более сухо. – Мы играем на руку врагу. Я уже убил одного джедая. И что? Ничего, кроме его мерзкой улыбочки перед смертью, мне не досталось. Я полагаю, Оби-Ван имеет ментальный контакт с мальчишкой после смерти. Он хочет, чтобы мы убили друг друга, учитель.

Дрогнула пустота. Повернулась. Опала. Дёрнулось колесо. Колесо судьбы. Развалилось на части. Потом разломилось что-то ещё. Не важно.

Император опустил руки. Струйки последних молний вяло стекли с пальцев.

– Оби-Ван Кеноби? – спросил он. – Как же я раньше не догадался…

В его глаза медленно возвращался рассудок.

Эндор, станция и околопланетное пространство вокруг Эндора.

Где-то там ещё корчился и попискивал Люк. Продирал глаза. Приходил в себя, ничего не понимая. Два ситха смотрели друг на друга. Палпатин щурил глаза. Они становились… карими.

– Вейдер, ты безумец.

– Старался поспеть за вами, учитель.

– Ты блефовал.

– Мой блеф имел эффект.

– Ты закончил курс психологии?

– Психиатрии, мой повелитель.

Усмешка. Резко дёрнувшая старческий рот. Старый ситх признал справедливость слов. Но не здесь. Не при мальчишке…

И тут на Вейдера навалилось чувство страшной опасности. Разворот головы. Ощущение забытого ими обоими боя возле Звезды. Подбитая “ашка”, которая мчится на…

Сила учителя влилась в его силу. “Ашку” отбросило. Завертело. Жалко, не на повстанческий корабль. На Звезду.

Ничего. Звезда выдержала. Её даже не тряхнуло.

Вейдёр сел прямо на мостик.

– Так мы Империю с вами проиграем, повелитель.

Кажется, теперь можно. Расслабиться. И продолжать не верить.

На Люка, который таращил на них глаза и мотал башкой то на одного, то на другого, он внимания не обращал. Он слишком устал сейчас. И откуда этот сигнал?…

К системе связи подошёл император.

– Что там? – мрачно спросил он.

– Ваше величество, – сказал деловой голос, – докладывает наземная станция Зелёная луна. Мы захватили в плен группу повстанцев. В неё входят их главари. Что с ними делать?

– И как вы их поймали?

Вейдер поднял голову и прислушался.

– Они, ваше величество, захватили одну самоходку и вышли из неё с нами на связь. Тот, кто с нами связался, надел на голову шлем штурмовика. Сказал, что задание выполнено, но мятежники уходят в лес и им нужна для преследования помощь штурмовиков из числа тех, что находятся внутри станции.

– И? – спросил император вдруг очень весело.

– Они не назвали пароля, – ответили ему на том конце. – К тому же за ходом боя могли следить не только с одного места. Были дублирующие наблюдатели. Мы так и предполагали, ваше величество, что повстанцы совершат подобную глупость. Поэтому мы сделали вид, что поверили, немного потянули переговоры, а потом к нам подошли те самые резервные силы, которые им так хотелось увидеть…

И тут Люк услышал то самое, восприятия чего он лишился некоторое время назад.

Лорд Вейдер откинул голову и захохотал.

Кашлял, но хохотал всё равно. На всё наплевать.

– В этой бригаде есть Лея Органа? – спросил между тем император.

– Да, ваше величество.

– А Хан Соло?

– Да, ваше величество.

– А один крайне неопрятный вуки?

– Да, ваше величество.

– Обращаться аккуратно. Доставить на станцию. Остальных задержать до дальнейшего выяснения.

– Есть, ваше величество!

Император переключил канал.

– Командующий Джерджеррод?

– Ваше императорское величество!…

Похоже, командующий почти испугался. Или его оторвали от вида боя. В котором только что чуть не взорвали флагман.

– Как там “Исполнитель”?

– Всё в порядке, ваше имп…

– Атакуйте повстанцев.

– Есть!

– На уничтожение.

– Да, ваше имп…

– Но если они предпочтут капитуляцию – примите её.

А потом император на секунду отвлёкся от разговора и сделал одно, только одно маленькое движение.

Пол чуть качнулся под ногами.

– Что это?… – сбитый с толку, ошалевший, перепуганный, почти невменяемый Люк резко приподнялся и посмотрел безумными глазами на отца.

Два ситха переглянулись.

– Это я исправил свою ошибку, мой мальчик, – сказал император мягко. – Боюсь, что твои друзья Ведж и Калриссиан всё-таки погибли, – он сожалеюще улыбнулся. – Это моя вина. Не надо было мне всё так затягивать… Но они хотели взорвать эту станцию, – пояснил он Люку. – А здесь всё-таки все мы. Я. Ты. Твой отец. Скоро будет твоя сестра и твой приятель Соло. К тому же здесь очень много других людей. И большой флот… Вейдер, ты ничего не хочешь сказать Пиетту?

– Поздравьте его от моего имени с рождением заново, – сухо усмехнулся Ведер. – И, кстати, вас, император, я поздравляю тоже.

Они, не сговариваясь, почему-то посмотрели туда, в отверстие шахты.

Что, это возможное будущее слало им знак перед тем, как раствориться в небытии?

Потом они отвернулись. Возможное будущее исчезло.

Карие зрачки императора посмотрели Вейдеру в линзы.

– И тебя.

Он кивнул в ответ.

– Ты рисковал, мой мальчик.

Рядом дёрнулся Люк. Но Вейдер знал, что на этот раз всё так, как и нужно.

– Вы спасли меня двадцать лет назад, – сказал он по-прежнему сухо. – Ценой моей жизни стала ваша дряхлость. Её же ценой стало ваше безумие. Я всегда плачу по счетам. По всем. По плохим. По хорошим, – он повернулся к Люку. – Оби-Вану я ещё не заплатил.

Промежуток между картинами.

Двадцать лет назад.

Палпатин.

Колыбельная смерти.

Гонит Ночь свою печаль.

Спи, мой мальчик сероглазый.

Боль не жалость. Мне не жаль.

У меня рыдает разум.

Тьмы прохладное крыло

Остужает след от лавы.

Яркий свет – он тоже зло.

Так что светлые не правы.

Боль, когда рыдает смерть,

Пострашней любого ада.

Ты не должен умереть.

Я прошу тебя. Не надо.

Если ты умрёшь, то я

Навсегда останусь слабым.

Так рыдает Тьма моя.

Так что светлые не правы.

Партия в саббак.

Картина вторая.

Достаём новую упаковку колоды.

Хроники пишутся победителями, потому что побеждённых не остаётся.

Тронный зал.

В околопланетном пространстве догорал бой. Итог его был: две трети сборного флота Альянса уничтожены полностью. Одну треть спас Акбар, согласившись на безоговорочную капитуляцию.

Имперский флот почти не пострадал.

Из тронного зала были видны обломки кораблей, медленно дрейфующие прочь, чтобы через некоторое время либо уйти в космос, либо на время стать шлаком на орбите планеты, который когда-нибудь в виде различной величины метеоритов упадёт на её поверхность. Где-то там же плавали обломки “Сокола” и антиллесовского “крестокрыла”. Как ещё одна жертва пропавшему будущему.

В тронном зале были только Вейдер и император. Ещё гвардейцы. Они снова застыли алыми изваяниями по обе стороны от дверей.

Они вернулись почти сразу после этого.

И вошли в зал тем немного западающим от поспешности шагом, который выдаёт тревогу, переходящую в сильную боль.

Остановились. Застыли.

И не ринулись к императору с намерением чуть ли не ощупать его и обнюхать только из-за своего железного профессионализма. Вейдер видел, как им этого хотелось. Они чувствовали, что чуть не произошла беда. Профессионал – это тот, чей глаз на детали отточен до такой степени, что сродни чутью Силы.

Палпатин встретил их лукавой, тщательно скрываемой в стариковских складках рта улыбкой.

Но гвардейцы увидели её в глазах. Те всё больше молодели и живой блеск их становились все ярче.

– Мальчика к медикам, – отдал он им приказ. – Очень хорошо обходиться. Но не давать делать глупостей.

Короткий поклон – и успокоенного разве что коротким кивком Вейдера Люка – увела за собой другая пара.

Они остались ждать.

Когда в тронный зал привели принцессу и её дружка без вуки, диспозиция там была примерно такая. Император сидел в кресле. Спиной не к тем, кто вошёл. Спиной к звёздам. Вейдер стоял рядом. По правую руку от кресла. И свою собственную отрубленную прикрыл плащом. Дыхательная система почти пришла в норму. И это было хорошо. Не то впечатление произвёл Тёмный лорд на повстанцев, встреть он их сипением изношенного механизма.

Когда отряд штурмовиков втолкнул в зал отчаянно брыкающуюся худосочную девчонку и её дружка-контрабандиста, Вейдер шагнул от трона императора и спустился вниз.

Возможно, девчонка испытывает де жа вю. Звезда смерти? Или Беспин? Не важно. Хан Соло ругается на хаттском. Повелитель тьмы ответил ему несколькими мерными фразами на том же. На контрабандиста это произвело впечатление, будто под ним всё же взорвали Звезду смерти. Он даже с лица спал. И отступил, потрясённый. Замечательно, мрачно подумал Тёмный лорд. Какое убийственное впечатление производит, оказывается, обнаружение мелких человеческих слабостей у машины для убийства.

– Поскольку мы с вами всё же нашли общий язык, Хан Соло, – сказал он так же мерно, – то надеюсь, наш с вами разговор всё-таки состоится.

– Как на Беспине? – прищурился контрабандист.

– А он у нас там был? – спросил его Вейдер. – Вы в основном кричали.

– Мерзавец, – сказала принцесса.

– Да, – ответил он. – И я вам сочувствую, ваше высочество.

-Х отите сказать, вы нас обоих убьёте, я так должна вас понимать? – кривящимися от ярости губами спросила принцесса. – Как Ландо и Веджа?

Тёмный лорд только приподнял под маской кожу надбровных дуг. Изо всех потерь флота их интересуют только эти. Как забавно.

– Убить вас могли и раньше, – в ритм дыханию ответил он. – А господа Калриссиан и Антиллес были уничтожены при попытке совершения террористического акта, который мог повлечь за собой не только гибель нескольких сот тысяч людей, но и угрожал существованию Империи в целом. На этом же основании были уничтожены две трети вашего флота. Вы удовлетворены?

– Нет! – плюнула Лея. – Они ещё ничего не начали делать – а вы заставили их броситься на щит!…

– Две трети флота?

– Вы издеваетесь.

– Конечно, – он это и не скрывал. – Появиться возле станции вместе с флотом, с целью проникнуть внутрь и взорвать её реактор после отключения щитов, это, безусловно, “ничего не делать”.

– Мы слышали разговоры в том ангаре, куда вы согнали всех пленных, – зло сказал контрабандист. – Они бросились на щит, потому что решили, что щит отключён.

-Это было их проблемой, не так ли?

– Вы внушили им это! – крикнула Лея.

– Не я, – он позволил себе улыбнуться.

-Вы убили их, – сказал Соло.

– Это война, – Тёмный лорд вновь позволил себе усмешку. – Вы с таким же удовольствием взорвали бы нас.

– Если представится возможность – взорву при первой же!

– Благодарю за откровенность.

Вскинула голову принцесса:

– Хватит издеваться, лорд Вейдер! Вы уже показали вашу суть, когда просто так бросили на щиты Веджа и Ландо, – она скривила губы в язвительной улыбке. – Только потому, что они, как вы говорите, были потенциально опасны. И вы говорите, что не собираетесь нас трогать, – она язвительно рассмеялась. – А мы, значит – не опасны? Хотя бы потенциально? И мы на Эндоре ничему не угрожали?!…

– Вы с вашими эвоками – нет.

Принцесса даже задохнулась и не смогла ответить. Вейдер своё глубочайшее презрение и не думал скрывать.

– Значит, не убьёте? – вдохнув опять, она снова бросилась в атаку. – Понятно! Дайте-ка я угадаю…Так значит, пытать?

– Ваше высочество, – он ничего не мог с собой поделать. Уж больно это было глупо. – Я никогда не забуду, как вы на первой Звезде смерти упали в обморок от одного вида шприца медицинского дроида.

– Медицинского дроида?!… – у принцессы началась стадия нового задоха. – Чёрный медицинский дроид?

– Да, ваше высочество.

– Зачем?!…

– Чтобы напугать вас до полусмерти, ваше высочество. Что с блеском и удалось.

– Зачем? – севшим голосом спросила принцесса.

Прим. ред. Может, «переспросила».

– Чтобы гранд-мофф поверил в реальность допроса, – ответил Вейдер. – Так вы бы у меня и минуты не протянули.

Принцесса стала холодна, как камень.

– Я вам не верю, – ледяным тоном сказала она. – Это очень в вашем стиле, лорд Вейдер: оскорблять беззащитных перед вами людей.

– Привыкай, дочка, – сказал он спокойно.

Принцесса задохнулась снова. Хан Соло рванулся из рук штурмовиков:

– Не смей над ней издеваться, чёрный урод!…

– Чёрная уродливая маска, – поправил его Вейдер. – Простите, господин Соло, но это не издёвка. Лея и Люк – мои дети. Так что позвольте представить вам заново вашу подругу: Лея Органа, урождённая Скайуокер, моя дочь.

После этого наступил долгий промежуток полного молчания. У девчонки вся кровь отхлынула от лица. А она сейчас опять в обморок упадёт, понял Вейдер. Что ж это она, при всей своей стервозности, такая чувствительная?

А вот контрабандист, кажется, поверил. Посмотрел в лицо своей возлюбленной – и поверил. Вейдер с усмешкой, скрытой под маской, смотрел на то, как Соло медленно отодвигается от…

Лея это тоже увидела. Взгляд её, обращённый к Соло, стал взглядом затравленного животного. Тот сглотнул и отвернулся.

– Вот видишь, – сказал Тёмный лорд девочке. – Как интересно реагируют люди, когда видят, что ты не такой…

Она, мгновенно взорвавшись, чуть не кинулась на него:

– Вы хотите убедить меня, что вас надо пожалеть? Так вот, у вас ничего не выйдет! Да, Хан, Люк – мой брат. А раз он сказал, что наш отец Вейдер… Мне наплевать на это! Вы ничего, кроме отвращения, мне не внушаете, Тёмный лорд! Мой отец – садист и убийца! Я не считаю вас своим отцом! Вы… нелюдь. Виновник, быть может, моей жизни! Но это значит только то, что я вас за это ещё больше ненавижу! Моя мать не зря спрятала нас от вас! Она-то знала, что вы из себя представляете! Да лучше жить, как Люк, на Татуине, чем рядом с вами…

-Но вы-то жили в королевском дворце на Альдераане, ваше высочество, – насмешливо прервал её Вейдер.

– Который вы взорвали.

– Собственноручно.

– Кажется, – язвительно бросила ему в лицо Лея, – вы гранд-моффа за руки не хватали.

– Мне только этого не хватало, – усмехнулся Вейдер.

– Значит, вы виновны…

– А у тебя очень хорошо получается, девочка, – донёся сзади из кресла задумчивый голос. – Твоя ненависть просто превосходна. И мне даже не надо предлагать тебе выпустить её наружу и дать собой завладеть.

Лея секунду смотрела на императора.

– С-старый сморчок! – вырвалось у неё.

Император поднял голову, так, что из-под капюшона стало лучше видно его лицо. Старческие губы образовали складку улыбки.

– Это твоя дочь, Вейдер.

Всё. Сказал – как холодом повеяло. Лея вдруг сжалась и отступила. И, кажется, испугалась. Контрабандист хмуро смотрел на всех вокруг.

– Нас убьют? – спросил он.

– Я повторяю, – ответил Вейдер, – вас давно убили, если б хотели.

– Тогда что? И где Люк?

– В медицинском отсеке…

– Что вы с ним сделали?! – взвилась Лея.

Ответ опять раздался из-за спины.

– У нас с ним, – императорские губы теперь сморщились в брезгливой складке, – вышел маленький спор. И я перестарался.

Контрабандист побледнел. Это уже не страх. Это холодная ярость.

– Сволочи, – сказал он. – И ты, тёмная нечисть, собственную дочку тоже, как сына? – он плюнул на пол, вложив в плевок всё своё презрение. – Мразь.

Вейдер порадовался на то, что штурмовики дисциплинированные люди. Они не будут никого бить ногами и заламывать руки, если о том не прикажет их господин. Им незнакомо чувство оскорблённости за командира. Они просто выполняют приказы.

– А куда дели вуки? – спросил он штурмовиков. Отвернувшись от плевка Соло и самого Соло.

Вперёд выступил командир.

– Он был слишком физически силён и неподконтролен, милорд. Мы решили дать ему дозу снотворного и так оттранспортировать в одну из камер станции. Прошу прощения, если поступил не верно.

– Всё верно, – махнул он перчаткой целой руки. – Здесь только его не хватало.

– И всё-таки вы сволочь, – сказал сейчас из-за его спины Хан Соло. Очевидно, он твёрдо решил добиться какой-то реакции на себя.

Добился. Вейдер задумчиво посмотрел на него.

– Что ж. Храбрости вам не занимать. Однако, это безрассудная храбрость.

– Вот уж без чего обойдусь – так это без ваших наставлений!

– Хотите умереть героем? – спросил его Вейдер.

Контрабандист хотел что-то сказать. Но замолчал. В интонации Тёмного лорда было нечто, что начисто отбивало охоту ему говорить хоть что-то.

Вейдер переждал паузу, за которую стало понятно, что Хан не скажет ничего. Тогда он холодно произнёс:

– Вас обоих отведут в камеры. Больше ничего в отношении вас предприниматься не будет. Я не могу позволить, чтобы по имперской станции на свободе разгуливали фанатики-террористы. Пока я считаю вас опасными для жизни людей и целостности объекта. И, пока я так буду считать, вы будете содержаться на положении военнопленных.

Хан поднял бледное лицо:

– Значит, это ты тут распоряжаешься, мордоворот? А старый сморчок, он просто для декору?…

Рука Тёмного лорда поднялась и опустилась. Соло отбросило на арматуру. Принцесса завопила. Контрабандист, взвыв и заскрипев зубами, попробовал подняться. Его больше всего убило то, что на него Вейдер пожалел даже своего знаменитого телекинетического захвата. Он просто дал ему пощёчину.

– Никто и никогда, – сказал Тёмный лорд, деля слова, – в моём присутствии не смеет оскорблять моего повелителя. Ты легко отделался, контрабандист, – кивок в сторону отряда: – Увести их. В камеры на общих основаниях, как военнопленных. Стандартный режим.

Он подождал, пока штурмовики поднимут на ноги ругающегося Соло. И уведут его вместе с принцессой, от горя и ярости плюющей какие-то ругательства.

– Запомните, вы мне – не отец!…

Очень было надо.

Когда тронный зал опять оглох тишиной, и в нём не осталось никого, кроме них с императором и гвардейцев, Вейдер медленно и тяжело повернулся к своему повелителю.

– Нам надо что-то делать, учитель…

Император поднял голову.

– Мальчики, – сказал он двум неподвижным алым фигурам, – за дверь, – и махнул маленькой старческой ладонью.

– Ты прав, конечно, – ответил император, зябко закутываясь в свой балахон. Почтительные подданные называли это мантией или хламидой. – Если нас не разомкнёт друг от друга, то я протяну самое большее ещё лет пятнадцать. Десять. И я не ручаюсь за состояние своего ума…

– Это я виноват…

Император прервал его нетерпеливым жестом.

– А ты после моей смерти не проживёшь и месяц. Такова грубая реальность, мой друг.

– Да, – ответил Вейдер.

– Пока мы замкнуты друг на друге, – медленно продолжил император, – никто не гарантирует нам, что то, что было, не повторится…

– Если б меня не замыкало на сыне!…

– Замолчи, – голос Палпатина прозвучал негромко. – Отрицательный опыт – тоже опыт. Главное, чтобы выводы, сделанные из него, помогли тебе в дальнейшем. И главное, – он поднял голову и усмехнулся своему ученику, – чтобы опыт этот не закончился фатально.

Тёмный лорд медленно кивнул.

– Проблему ты обозначил, – сказал Палпатин, ещё плотней закутываясь в балахон и почти подбирая под себя ноги. – Хотелось бы верить, что она имеет решение… – он встрепенулся, прислушался, улыбнулся. – О, – сказал он, – моя девочка сюда едет. Далеко, конечно, но уже рвёт сюда лапки… Переволновалась… – он внезапно хихикнул. – Ты знаешь, Вейдер, откуда она едет и куда я её посылал?

– Куда, повелитель?

– На Татуин. Убивать твоего сына.

Промежуток тупого молчания.

– Да, да, – кивнул император. – Это когда они все вместе пошли освобождать своего драгоценного Соло. Я приказал ей подсуетиться и убрать сопляка… Но у неё не вышло.

Промежуток тупого молчания закончился. Вейдер расхохотался.

– Какие же мы с вами два идиота, мой повелитель…

– Это есть… – император ещё глубже закутался в хламиду. – Холодно тут, Вейдер, – пожаловался он. – Кто строит такие большие и такие холодные тронные залы?

Вейдер повернулся к учителю, а потом немного неловко, ибо действовал одной рукой, отстегнул от своей амуниции плащ и одной рукой же накрыл им императора.

– Так лучше, учитель?

Палпатин усмехнулся, закутываясь в тяжёлое полотно:

– Намного…

Они снова подлили тишину. Император согревался. Вейдер его не торопил.

– Меня всегда интересовали выходы из безвыходных положений, – задумчиво произнёс император, в то время как его поза медленно расслаблялась от приливающего тепла. – В моей юности для меня это были чрезвычайно интересные логические задачки. Но никогда ещё от их решения не зависела моя жизнь. И жизнь моего ученика… Нет-нет, Вейдер. Я тебе скажу точно: пять лет мы с тобой ещё протянем. Катастрофа случится не завтра… Хотя… как знать… Вылез же из своей татуинской щели наш старый друг Кеноби… Постой-постой, – император привстал в кресле, – ты говоришь: ментальный контакт? У него с твоим сыном – ментальный контакт?

– Да, повелитель, – немного озадаченно ответил Повелитель ситхов. – Я в этом почти уверен. Его ощущения и мысли… Мальчишка видит это именно так. Но я могу проверить.

– Проверь, – кивнул Палпатин. – И как можно быстрее. Нам надо это точно выяснить. Если есть вход оттуда, то будет и вход туда.

– Но, насколько я понял, сам Люк не может контролировать этот канал. Он не может вызвать Кеноби. Старый хрыч является ему сам, когда пожелает.

– Старый хрыч, – эхом ответил император. – Или ещё кто-то… Ну, Вейдер, – хмыкнул Палпатин, – не мне тебе говорить, что твой сын и себя контролировать не может. Не то что – канал с миром Силы… Между прочим, это тоже часть комбинации. Люка до девятнадцати лет не учили ещё и для того, чтобы в сознательном возрасте манипулировать им, как придётся. Парень в этом деле совсем новичок, он и то, что лазерный меч к себе может подвинуть, уже принимает как чудо. А призрак Кеноби вообще… Но в нём есть, есть твой скепсис. И желание жить своими мозгами. И своими чувствами. На этом надо сыграть.

– А Лея?

Император засмеялся.

– Они с Марой прекрасную пару составят. Надо поручить моей девочке эту ненормальную. Они, конечно, сцепятся, но твоя дочка на Мару весь свой пыл истратит, нам будет легче… А она-то тебе как?

– Кошмар, – только и ответил Вейдер. – Я почти не жалею, что мы взорвали Альдераан.

Палпатин ему улыбнулся:

– Хорошие были времена, верно? И я был в своём уме, и сын твой рядом не маячил… Простая комбинация: с одной стороны Таркин с единомышленниками, с другой – мы с тобой. И принесло же туда Кеноби…

– Угу, – ответил ужас галактики лаконично. – Так что вы говорили о ментальном контакте?

– Нам надо воспользоваться этим каналом, – пояснил император. – Зацепить оттуда Кеноби. Или того, кто себя за него выдаёт.

– Смысл?

– Сначала зацепим, а потом смысл в этом искать будем, – проворчал император. Он стал совершенно домашним, что означало, что окончательно согрелся. – Энергетика из того мира велика, найти применение всегда можно… И, – он лукаво улыбнулся, – просто по-человечески, Вейдер. Если это всё же Кеноби. Ну, разве ты не хочешь просто посмотреть в бледную физиономию этого мерзавца и сказать: не вышло! Не улыбаться вам больше вашей мерзкой улыбочкой, мой дорогой учитель! Ни мне, ни сыну. Спорю, на его лице будет только одно: бежать, бежать… Ну, а если это не совсем он… Что же. Мы встретимся ещё с кем-то. И, возможно, это будет гораздо полезней… – император стал очень собран и деловит. – А знаешь ли, пока мы с тобой тут лясы точим… Шёл бы ты, Вейдер, к сыну прямо сейчас. Пока наш джедай или кто там ещё не успел испариться в мире Силы. Такие каналы, конечно, не рвут за пять минут, но что-то подсказывает мне, что наш старый знакомый сейчас усиленно пилит мостик между мирами. Останови его в его труде. Сейчас.

– Я… – Темный лорд дёрнулся, потом с досадой посмотрел на свои плечи. – Без плаща я чувствую себя…

– Так я тоже пойду, – император поднялся и легко сбросил с себя чёрный плащ ученика. Протянул ему обеими руками. – Я же не в тронном зале собираюсь жить. Апартаменты поуютней мне тоже, как-никак, построили. А гвардейцы меня проводят… Ты его всё равно одной рукой не пристегнёшь, – сказал он, глядя на попытки Вейдера восстановить свой плащ на плечах. – Пригнись. Нет, повернись спиной и встань на ступеньку ниже. Вот так, – он ловко щёлкнул застёжками. – Теперь можешь отправляться и пугать окружающих дальше. И, пожалуйста, в конце дня не забудь починиться.

– А также выпить перед сном стакан молока, – проворчал Вейдер. – Вы ещё посоветуйте мне есть по утрам манную кашу.

– Овсяную, – хмыкнул Палпатин. – Она полезней.

Они посмотрели друг на друга.

– Большую проблему надо решать по частям, – наставительно сказал император. – Иначе она придавит себя своей величиной и ты не сможешь сделать не шага. Иди к Люку и попытайся вытащить джедайскую морду на этот свет. Расскажешь о результатах. А пока, – он сделал шаг с возвышения вниз, – можешь проводить меня до двери.

Медицинский отсек.

Тёмный лорд вошёл в медицинский отсек широким шагом. Бледное вскинутое на него лицо сына. Не менее бледное лицо единственного человека-медика, у которого ампула для инъекций чуть не раздавилась в ладонях. Единственно нормально реагирующие на него медицинские дроиды.

Конечно. Это же не армия, где к нему привыкли.

Перед дверями лаборатории стояли два гвардейца. Они пропустили его. Он остановился рядом с ними на минуту, чтобы сказать:

– Император требует, чтобы пока Скайуокера охраняли только люди из Алой гвардии. У парня есть особые способности. Штурмовики потому не надёжны. Для подтверждения приказа свяжитесь с императором.

Теперь он был здесь. Взгляда на сына было достаточно, чтобы понять, что мальчишка скорей психологически раздавлен, чем серьёзно пострадал.

Превосходно.

– Свободны, – сказал он медику. – Идите к себе, вы здесь долго не понадобитесь. Кыш, – приказал он дроидам.

Когда они остались одни, глаза Люка приобрели величину каждый с погибший “Сокол”.

– Папа…

– Мама, – резко ответил лорд. – Говорю сразу: с твоей сестрой и её дружком всё в порядке. Они сейчас по камерам сидят.

– По камерам?!…

– А где ещё? Или мне им свою квартиру предоставить? Хорошая мысль, – хмыкнул Вейдер, садясь и разматывая плащ. – Запрём их в моей медицинской камере и пустим туда кислород. Через девять месяцев у тебя появится очаровательный племянник. Которого я, – жёстко, – заберу от счастливых родителей и буду воспитывать сам. Как тебе такой сценарий сюжета?

– Папа… ты не можешь…

– Даже не представляешь, насколько могу! И не такое. Но об этом потом. Я был прав, когда предположил, что ты общался с Кеноби после его смерти?

Люк испуганно кивнул. Тёмный лорд улыбнулся под маской. Великая сила, какой же он иногда растерянный и смешной. Или это на него молнии императора подействовали? А что, может быть. В умеренной дозировке это полезно. Теперь он хоть цитатами не шпарит.

– Ты похож на мою мать, – сказал он. – У меня была мать, знаешь? Твоя бабка. Её убили. Я её очень любил.

– Любил?… – на выдохе.

– Это было давно. Потом поговорим. Сейчас Кеноби. Как ты с ним общался?

– Я… – Люк затеребил край одежды. – Сначала он явился мне на Хоте и послал на Дагоба…

Вейдер не без юмора выслушал про явление Бена Кеноби во время снежного бурана.

– А если б ты замёрз, дурень? – спросил он. – Какое б было Дагоба? Этот старый идиот об этом подумал?

– Я не знаю, – сказал Люк упрямо. – Он сказал, чтоб я летел на Дагоба… И вообще-то он мне и раньше являлся. В виде голоса в наушниках. У первой Звезды.

– Не в наушниках, а в ушах, – наставительно произнёс Вейдер. – Если б он тебе в наушниках явился, то комлинк нас и с миром Великой Силы связать умеет… И что он тебе сказал?

– Доверься своим чувствам, Люк, – хмуро ответил парень. – А что? – вскинул голову упрямо: – Ты считаешь, я не должен был этого делать?