Текст книги "Безмолвный (СИ)"

Автор книги: ivyblossom

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

Последняя угроза. И единственная известная ему цель – я.

Ты не сможешь скрывать его вечно.

Я – наживка.

– Ты выдавал себя за Мориарти, – я знаю, что ты уже не спишь. Поворачиваешься, смотришь на меня.

Лежишь, завернувшись в покрывало, от тебя все еще пахнет сексом. Ты кажешься напуганным. Думаешь, я не смогу тебе этого простить? Да, ты причинил мне боль, жуткую боль, но я понимаю, почему. Попроси ты меня тогда сделать это: потерять тебя ради того, чтобы защитить, чтобы сохранить твою тайну и помочь тебе уничтожить крупнейшую преступную организацию в мире, ради того, чтобы этот человек не смог больше угрожать нам, – я бы ответил «да», не позаботившись о том, чтобы выпытывать подробности. Я всегда считал, что умру ради тебя, Шерлок, примирился с этой мыслью с самого начала. Я обнимал бы тебя в том полете с крыши, даже если это означало бы всего лишь дать тебе еще несколько секунд поддержки. Ты ведь и сам знаешь, что это так. Ты всегда знал, что можешь на меня рассчитывать очень во многом. Я всегда готов был дать свое согласие.

– Я не думал, что на это уйдет столько времени, – звучит как извинение. Ты не собирался оставлять меня на три года. Не хотел, чтобы я так сильно страдал, не хотел, чтобы твое предприятие затянулось до бесконечности. Мы не должны были остаться в одиночестве, друг без друга настолько долго. Если бы ты рассказал мне правду и попросил это сделать, мое поведение было бы другим. Оно бы не было правдоподобным, я не смог бы жить дальше. Я ждал бы тебя здесь, зная, что ты вернешься. Сидел бы здесь, в гостиной, босой, уставившись в телефон и ожидая твоего возвращения.

Ничего страшного. Ничего страшного, Шерлок. Поверить не могу, что я действительно так считаю, но так и есть. Я понимаю. Ты сделал то, что должен был. И ты почти победил.

– Он угрожает тебе, – я говорю это, потому что хочу, чтобы ты знал: я прочел сообщения и все понял. Он хочет обнаружить меня, захватить, пытать, уничтожить. Высылать тебе по частям почтой. Не потому, что хочет мучить меня. Потому, что хочет заставить тебя страдать еще сильнее. Единственный способ добраться до тебя – причинить боль мне. Он ведь знает, что я тебе не безразличен. И я это понимаю. – Он ищет меня.

Киваешь. Тебе ведь нужно, чтобы он меня обнаружил. Если ему это удастся, ты сможешь обнаружить его самого. И ты прячешь меня здесь, в стенах укрытия, надеясь, что он догадается проверить, нет ли здесь тебя. Потому что, стоит ему приблизиться, ты его засечешь. И на этом все закончится.

Я сейчас уязвим как никогда. Холодно, я стою перед тобой нагишом. Я собирался забраться обратно в кровать, прижаться к тебе, к теплу. Целовать и гладить тебя. Нашептывать на ухо, как сильно я тебя люблю. Я – твое слабое место, уязвимая точка, ведь так. Ты сделал меня своей величайшей силой. Пистолет у меня в ящике. Я не боюсь Морана. Я собираюсь со всем этим покончить.

– Так пусть он меня найдет.

========== Глава 48: Безотказный вариант ==========

Ты пытаешься отпить из чашки вот уже второй раз подряд. Она пуста, Шерлок. В ней все еще ничего нет. Ты допил кофе десять минут назад. Хочешь еще? Я принесу, мне не сложно.

Ты сейчас явно где-то далеко. Погрузился в раздумья, уставился на стену так, словно можешь проломить ее усилием воли. Не удивлюсь, если это окажется правдой.

На экране ноутбука – трансляция с камер наблюдения, в руке у тебя – два телефона. О, а это еще откуда? В кухне на столе развернута карта Лондона, вся исписанная твоими пометками, испещренная значками, выведенными красной ручкой, облепленная стикерами. В центре, там, где сходятся все складки, она протерлась. Ты сворачивал и разворачивал ее много раз. Быть может, каждый день, каждый вечер раскладывал ее на столешницах, кроватях и столиках пропыленных подвальных квартирок. Кое-где на бумаге пятна. Кофе? Кровь? Надеюсь, не последнее. Хотя бы, что кровь не твоя. Надеюсь, что это так.

Этим утром я еще даже одеться не успел, а ты уже погрузился в работу. На полу теперь расставлены открытые коробки. Обхожу их с кофейником в руках. Книги, бумаги, папки с документами. Три года работы, расследований, конфиденциальных свидетельств и прочего. Три года – долгий срок, чтобы их упаковать, нужно много коробок.

Ты прикончил половину своего завтрака, а это что-то да значит. Ты ведь составляешь план. Пытаешься нащупать любые варианты развития событий, любые варианты их окончания. Это бессмысленно, Шерлок. Есть только один путь, и ты это знаешь: я должен показаться ему на глаза. Я – наживка, мной нужно помахать у него перед носом, вынуждая клюнуть. И я не должен быть где-то под защитой, под полным контролем. Я должен покинуть укрытие, выйти за пределы устроенного тобой и твоим братом «ограждения». Тебе нужно, чтобы он появился и попытался меня пристрелить. Я готов на этот риск. Но ты ведь продумываешь все на двадцать четыре шага вперед. Ведь все не может быть настолько просто. Ты планируешь разыграть эндшпиль. А все мои мысли – только о кофе. Точнее, не только. Я вспоминаю. Не могу прогнать мысли о том, как прикасался к твоей коже. О тех стонах, что слышал в темноте. О твоих губах. Все произошло на самом деле? Кажется совершенно невероятным, если честно. Но ведь это же было. Было.

Закрываешь глаза, откидываешься на спинку кресла. У тебя все еще не до конца высохли волосы. Мне хочется наклониться, оставить поцелуй на твоей шее, за ухом, хочется взять тебя за руку, сжать пальцы, прижаться губами к внутренней стороне запястья. Мне хочется отвести тебя обратно в постель и целовать тебя при свете дня, сцеловывать с твоих губ сладость кофе, хочется рассказать тебе, как сильно мне тебя не хватало. Но я не буду всего этого делать. Не время. Тебя это только отвлечет, и ты будешь от этого не в восторге. Когда я поцеловал тебя впервые, ты этого ждал. Будешь ли ты ждать этого снова? И смогу ли я это понять? Всему свое время, знаю. Сейчас – время завтрака, кофе, газет, раздумий и отсмотра записей с камер. Тебе нужен план. Ты желаешь опережать его на двадцать четыре шага, ты мысленно проигрываешь сценарий. Какой там конец, Шерлок? Я выживу? Надеюсь, что да. Ты сможешь найти решение. Сможешь, я знаю.

Все хорошо. Сейчас налью тебе еще кофе. Черный, два кусочка сахара, я помню. Сейчас.

– Спасибо, – ты открыл глаза, изучаешь меня. Наливаю тебе кофе, ставлю кофейник на стол. Добавляю сахар. Два кусочка, я помню. А как же иначе? Руки совершают уверенные, давно заученные движения. Я даже мечтать не мог, что вернусь к этой прежней непонятной жизни, к странно-тесным отношениям с тобой. Но возвратился ты, а вместе с тобой и я, со своей преданностью и мускульной памятью. Изменилось все и ничего. Кофе: два кусочка сахара.

Ты все еще внимательно разглядываешь меня. О чем ты думаешь, Шерлок? О прошлой ночи? Я тоже. Не могу перестать о ней думать, сегодня точно не получится забыть. Болтаю ложкой в твоей чашке, легкое позвякивание металла о фарфор напоминает обо всех тех утренних часах, когда ты был рядом. Каждое утро, проведенное с тобой, хранится в памяти, а все остальные настолько размыты, словно я едва замечал их. Три года одно утро сменяло другое, и вот все они поблекли, обесцветились в одну ночь, и причина тому – ты. Теперь есть лишь ты. Улыбаешься, и это кажется приглашением. Поцелуй меня.

Я готов и буду целовать тебя, всегда, до тех пор, пока ты не решишь, что с тебя хватит, Шерлок. Ты даже представить не можешь. Я люблю тебя. И в какой-то момент мне обязательно нужно будет тебе это сказать. Но не сегодня. Не сейчас. Нас ждет дело.

Улыбаюсь в ответ, сажусь. Наливаю кофе и себе тоже, а почему бы и нет? Добавляю молока, смотрю, как напиток медленно меняет цвет от черного к теплому, коричневому. В этом и есть моя роль: заниматься с тобой любовью, готовить завтрак, наливать тебе вторую порцию кофе. И, выйдя на улицу, подставляться ради тебя под пули. Именно так все и должно быть. Именно это идеально.

Погодите-ка. Это же… Откуда она здесь? Там, в одной из твоих коробок, среди бумаг, склянок и еще бог знает чего, лежит книга. Не одна, понятное дело, но уж эту суперобложку я точно узнал. Моя книга. У тебя есть моя книга?

Ты ее купил. Или, быть может, кто-то купил ее для тебя. Ведь, в конце концов, ее герой – ты. Может, это Майкрофт принес тебе экземпляр. Ты ее читал? Господи. Я представлял, как ты ее читаешь. Тот, придуманный ты, обнаженный, спокойный, сговорчивый, тот ты, которого мое воображение поселило в моей кровати, сворачивался на ней калачиком и читал мою книгу. Тому тебе она нравилась. Ты ее читал? Мне бы хотелось это знать. Быть может, она попала к тебе недавно. Она ведь не так давно опубликована. Может статься, у тебя до нее еще не дошли руки. Достаю и убираю на стол бумаги. Вытаскиваю книгу. Обложка слегка потрепана, но вполне вероятно, что это из-за переезда. Книга же лежала в коробке, вместе с папками и склянками с гравием и прядями волос. Она потрепана, но это вовсе не значит, что ты ее читал.

Ты снова закрыл глаза. Сложил у лица ладони домиком. Над твоей чашкой вьется пар. Шерлок, у тебя моя книга. Ты читал ее? Эта мысль заставляет волноваться. Ты ведь был мертв, и потому у меня даже не возникало мысли, что ты сможешь ее прочесть. Я немного романтизировал твой образ. А как же иначе, ты ведь герой книги. Вот черт.

Стоп. Это один из подписанных мной экземпляров. Там мой автограф. Как у тебя оказался этот экземпляр? Ты замаскировался и подошел ко мне с книгой? Господи. Неужели ты стоял рядом, по другую сторону стола, а я тебя не узнал? Тут лишь моя подпись, ничего больше. Если бы ты действительно приходил, я бы уточнил имя. Спросил бы: «Как точно пишется ваше имя?». Глянул бы на тебя по-дружески безобидно. Увидел бы твои глаза и тут же узнал бы тебя. Нет, ты точно не приходил. Это невозможно.

Там только моя подпись, и все. Никаких «Для Джо», «Для Джорджа» или «Для Амелии», как на обычных экземплярах с автографом. Значит, эта книга с приема в честь публикации. Вот она, моя подпись, неровная, начертанная усталой рукой. Прямо под строчкой посвящения: «Для Ш. С любовью». Ты бы понял тут же, что это значит «для Шерлока», ведь так? Конечно, ты понял бы. С любовью. Выходит, я уже тебе признался. Вот так. Ты ведь видел посвящение? Заглядывал в книгу?

О, да. Заглядывал. Несомненно. Боже ты мой!

Исписанные поля, подчеркнутые строки, между страниц вложены листочки с пометками. И так вся книга. Повсюду стрелочки, обведенные кружочками слова и фразы. Почерк твой. Да, ты точно ее читал. От корки до корки, похоже. И комментировал. Искал ошибки? Читал и делал поправки? Ха! Ну, разумеется, ты так и делал. Конечно же.

Автомобиль был синий, а не красный. Ты намеренно исказил факты?

Не понимаю, зачем вообще тратить время на описание нераскрытых дел, Джон. Едва ли из них можно что-то вынести! С какой стати у кого-то может возникнуть желание узнать о них? Но, похоже, тебе видней. Людям твои рассказы нравятся.

Признаю, этот рассказ вышел очень занимательным. Даже Майкрофту понравилось. К сведению, его прочли почти все сотрудники МИ-5. Быть может, смогут у тебя чему-то поучиться.

Его звали Фрэнк. Пытаешься сохранить в тайне его личность, защищаешь? Джон, он мертв, так что вряд ли это теперь необходимо.

Не думал, что ты столько времени уделяешь разглядыванию моих рук. Неужели они настолько интересны, что им стоило уделить целый абзац?

Чушь. Но я польщен.

На каждой странице. На всех до единой. На это должны были уйти долгие часы. У тебя есть моя книга, более того – экземпляр с моим автографом, и ты спорил со мной на ее страницах. Тогда, наблюдая за мной в разных кафе, ты делал именно это? Читал мою книгу, исписывал ее комментариями – страница за страницей?

Рад, что ты это отметил. Это была очень важная деталь.

Кажется, здесь пропущено слово.

Неужели мои ресницы достойны внимания? Ты упоминаешь их вот уже шестой раз. Они настолько примечательны? Никогда не думал.

Спасибо, Джон, но едва ли это можно назвать гениальной догадкой. Все очевидно, достаточно было посмотреть на его потертые туфли.

Серьезно? Это поразительно? Мне казалось, это общеизвестный факт.

Ты словно по-прежнему смотрел через мое плечо и комментировал все, что я пишу. Как обычно. Тебе ведь этого тоже не хватало. Мне – да, несомненно.

Написать книгу оказалось единственным возможным способом быть к тебе как можно ближе, не лишившись рассудка. Я писал для тебя, Шерлок. Писал потому, что все вокруг свыклись с мыслью о том, что ты – подделка, а я знал, что это не так. И я описывал тебя таким, каким ты был, каким тебя знал я, чтобы все смогли понять тебя так же, как понимал я. За этим нет никакой лести, да и не было тебя рядом, некому было льстить. В этих рассказах – чистая правда. Это – история любви, Шерлок. Любовное послание тебе. Знаешь, я готов был писать их до конца жизни. И, если ты не возражаешь, я продолжу их писать.

– Ты допустил ряд ошибок, что удивительно, – отпиваешь глоток кофе, разглядываешь книгу в моих руках. Ты кажешься слегка встревоженным. Я не должен был ее обнаружить?

– Я придумывал, – я менял имена, менял обстоятельства. Мне не хотелось попасть под суд. Но самая суть осталась. Остался ты. – Поверить не могу, что ты ее читал.

– Разумеется, я ее читал, – ты всегда читал все, мной написанное. Мы оба ничуть не изменились, ведь так. Мы теперь навсегда крепко связаны. Каждый из нас перестроился, давая в себе идеально подходящее другому пространство. Когда мы не вместе, сквозь эту оставшуюся, незатягивающуюся пустоту свищет ветер. Мы – те, кто мы есть. Мы оба, а не только я.

Это ведь действительно правда. Господи. Шерлок. Мне тебя тоже не хватало.

– Тебе понравилось? – провокационный вопрос. Ты, в лучшем случае, не испытываешь теплых чувств к беллетристике. Но здесь несколько другой случай, разве нет? Это не совсем беллетристика, не совсем вымысел. Это – книга о тебе.

Смотришь на меня, подняв брови. Нравится что-то или нет, значения не имеет. Оно может быть либо верным, либо нет. Правдивым, либо нет. Ты записываешь эксперименты, оперируешь фактами, а я – описываю твои ресницы. Пишу о том, как это – находиться в одной комнате с тобой, о том, как это – быть свидетелем того, как ты собираешь воедино разрозненные факты, составляя из них гармоничное, музыкальное целое. Я написал о том, что видел, Шерлок. О том, что чувствовал. О том, что знал. И это точно такая же правда, как и все остальное. Даже больше, и неважно, какого на самом деле цвета была та машина. Тебе понравилось, Шерлок? Я писал ее ради тебя, на самом деле. Ради тебя.

– Да, – понравилось? Улыбаешься мне. Ты знаешь и понимаешь. Книга – объяснение в любви. Поцелуй меня. С радостью, Шерлок, с радостью. – Будешь писать дальше?

– Да, если не возражаешь.

– Хорошо.

Хорошо? Ты снова меня удивил. Значит, их станет еще больше. Любовных посланий, обернутых в беллетристику и посвященных тебе. Договорились. Так я и сделаю. Контракт уже подписан. Я покажу тебе наброски, ты рассмеешься. Обязательно рассмеешься, но я не против.

Вздыхаешь, отставляешь чашку на стол. Из нее выплескивается немного кофе, но ты не обращаешь на это внимания. А может, тебе до этого просто нет дела. Последнее вероятней.

– Идиот! – кто, я? Я идиот? Наверное, так. Я уже привык к такому положению вещей. Что я такого в этот раз сделал? – Опять ищет тебя не там.

А. Ты о Моране. Что ж, он же не ты, Шерлок. Он – не равный Мориарти. Он – не гений, а загнанный в угол кот. Он понятия не имеет, где нужно искать. Он – обычный. Как я. И тебе, для разнообразия, нужно попробовать думать именно так, как это делаю я. Да, это для тебя трудно, понимаю.

– Значит, надо показать ему, где именно искать, – учитывая количество разбросанных по комнате телефонов для связи с ним, вряд ли это должно казаться тебе таким уж сложным делом. Он же пишет тебе. Нужно всего лишь написать ответное СМС. – Разве нельзя, чтобы одна из твоих «личин» просто написала ему, где я?

– Слишком опасно.

Опасно? Мне это кажется наиболее безопасным вариантом.

– Почему?

Снова вздыхаешь, берешь чашку. На столе остается влажный полукруг. Ты по-прежнему утомлен, такой недосып, как у тебя, не исчезнет всего от одного позднего подъема, нужно спать гораздо больше. Я только за. Мне нравится чувствовать, как ты ровно дышишь у меня под боком.

– Мне нужно, чтобы он узнал, что ты здесь. Но, если он это поймет, мы потеряем преимущество.

А оно у нас есть? Скривившись, вытягиваешь ноги, складываешь ладони домиком. В чем наше преимущество? Ты действительно прячешь и защищаешь меня, но тебе нужно, чтобы он пришел к этому выводу. Ты меня защищаешь, но в то же самое время тебе нужно, чтобы он меня обнаружил. Разумеется, при этом план не может быть не запутанным. В чем наше преимущество?

– Шерлок? – окликает снизу миссис Хадсон. Мне слышно, как за ней закрывается дверь ее квартиры. Что случилось? Мы всего лишь завтракаем. Хотя и поздновато, как я понимаю. – Джон? – она поднимается к нам, голос рождает на лестничной клетке легкое эхо.

– Доброе утро, миссис Хадсон! – громко откликаешься ты, подносишь чашку к губам и откидываешься в кресле. Она будет здесь через пару секунд.

Надеюсь, она не слышала нас ночью. Через два этажа – вряд ли. Не должна была. Мы ведь не так сильно шумели, верно? Ты точно не шумел. Не было ни громких возгласов, ни вскрикивания – лишь твой голос у самого моего уха. Тихий, интимный. Ведь так? Что мне ей сказать? Что, если она начнет задавать вопросы? Господи. Правда, она всегда считала, что мы пара. Быть может, она совсем не удивится. Было поздно, она, несомненно, уже спала тогда. Лучше бы она ничего не спрашивала. И не нужно никакого заговорщицкого подмигивания и намеков. Надеюсь, обойдется без этого.

Лучше бы держаться вежливо. Она открывает дверь, в руке – маленькая коробка. Ты сидишь с закрытыми глазами и даже не поворачиваешься в ее сторону. Ты снова проигрываешь в голове эндшпиль.

– Джон, пожалуйста, – взмахом руки указываешь на дверь.

«Пожалуйста» – что?

Открываешь глаза, смотришь на меня.

– Посылка, – ты не глядя, понял, что миссис Хадсон принесла ее. Разумеется, а как иначе.

Как обычно, вежливое общение – моя обязанность. Так всегда было. Я общаюсь с окружающими, ты берешь на себя необходимые размышления. Встаю, иду к двери. По пути касаюсь твоего плеча. Я вовсе не намеревался так делать, это новообретенный инстинкт. Жест значит: да, конечно, я со всем разберусь. Но, похоже, за всем этим стоит просто желание прикоснуться к тебе. Вряд ли уместное на людях. Уверен, для этого еще слишком рано. Слишком рано. Но ты, похоже, не против.

– С добрым утром, миссис Хадсон, – подхожу к ней, улыбаясь. Она улыбается в ответ. Она явно взволнована.

– Только-только ее обнаружила, – она указывает на коробку. – У черного хода.

Она держит посылку так, словно та в любой момент может разлететься на части, вспыхнуть или взорваться. Коробка совсем маленькая, не больше шести дюймов в длину. На крышке шариковой ручкой выведено твое имя. Моран? Шерлок, быть может, он в курсе. Не исключено, что он не такой уж идиот, каким ты его считаешь. Он ведь может и понять, что ты здесь. Осторожно забираю посылку. Легкая, внутри что-то скользит туда-сюда. Что там?

– Спасибо, – говорю ей. Снова улыбка. Она волнуется, и я тоже.

Мне открыть ее, Шерлок? Это опасно? Ты повернулся ко мне спиной и, кажется, вообще не обеспокоен. Получается, ты уже знаешь? Ты знаешь, что внутри. Ты ждал этой посылки. Значит, мне нужно ее открыть. Снимаю крышку. На дне коробки лежит телефон. Еще один чертов сотовый.

– Телефон, – сообщаю тебе. Уверен, это мое замечание совершенно бесполезно.

– Да, – протягиваешь руку через плечо ладонью вверх. Безмолвная просьба отдать его тебе. Ладно. Был еще один арест? Задержали того, кто чуть не убил Мэри? Вероятно. Кладу сотовый тебе на ладонь, твои пальцы на мгновение касаются моих, и я точно знаю: это не случайность.

– Еще один телефон! – миссис Хадсон складывает руки на груди. – Сколько же ему их надо?

Улыбаюсь в ответ, качаю головой. Тут вряд ли что-то можно ответить. Вопрос риторический. Мы с ней оба знаем: нам никогда до конца не понять братьев Холмс. Нужно сменить тему.

– С новым котлом все в порядке?

– М-мм? – она озадачена.

– Просто наверху с утра было холодновато, – это действительно так. Точно? Может, я просто забыл включить батарею.

– Оу, я проверю котел. Думаю, он в полном порядке. По крайней мере, он лучше того, старого, из которого достали взрывчатку.

Погодите? Что?

– Взрывчатку? – в котле была… что?

– Да, старый ей был просто забит. Разве Шерлок не говорил? А я-то все думала, почему он так плохо греет. Оказывается, она была в котле не один год. Целых три года на кухне было так зябко, что мне приходилось кутаться в еще одну шаль, и все из-за какой-то несчастной взрывчатки. Шерлок вернулся, и котел убрали. Уйму времени потратили.

– В котле была… – взрывчатка? Шерлок, да что такое творится? Ты уткнулся в телефон, читаешь сообщения, почти не обращаешь внимания на нас.

– Мориарти предусмотрел запасной, безотказный вариант, – объясняешь ты телефону. – Заминировал дом. Стоило ему активировать взрыватель, и дом взлетел бы на воздух.

Это дело рук Мориарти? Зачем ему это было нужно? Чтобы угрожать тебе? Но ты же сказал, что он угрожал мне.

После того, как ты умер, я отсюда съехал. Не смог остаться, это было непереносимо. Но этого он узнать уже не мог никак, он умер раньше. Он не знал обо мне. Умер он, не ты. Он заминировал дом. Планировал воспользоваться дистанционным взрывателем? Мог поднять Бейкер-стрит на воздух, стоило лишь только пожелать? Быть может, он оставил взрыватель кому-то другому? Скрытая угроза, на случай, если ты обманешь его ожидания и останешься жив. Безотказный вариант. Страховка. Моран. Боже мой, Шерлок. Моран мог устроить взрыв на Бейкер-стрит в любой момент?

– Больше взрывчатки нет? – котел вынесли два месяца назад. Я сам видел, его там не было. От него избавились очень странным образом. Помню, там были следы нагара. Взрывчатка. Боже ты мой, Шерлок.

– Ее переместили, – указываешь на окно телефоном. Бомбу перенесли в другое место. Зачем? Тебе нужно, чтобы он устроил взрыв. Как тогда, с квартирой Мэри. Сигнал взрывателя можно проследить. Где же тогда взрывчатка? В этом случае она должна быть недалеко.

Фургон. Ох, черт, тот белый фургон. Припаркован у дома с самого моего приезда сюда. Шерлок, ты что, переместил бомбу из дома в фургон? Периметр безопасности. Твое нежелание, чтобы я задерживался у дверей. Неудивительно, что на улице так тихо. Майкрофт пустил движение машин в объезд. Моран может устроить взрыв в любую секунду. Вот чего мы дожидаемся? Вот почему ты все смотришь в окно, то и дело подходишь к нему, выглядываешь на улицу. Ждешь, когда фургон взлетит на воздух?

– Разумеется, мощность теперь существенно ниже. Изначально взрывчатки хватило бы на разрушение всей улицы.

Вот оно. Как только он поймет, что я здесь, он попытается поднять Бейкер-стрит на воздух. Воспользуется этой взрывчаткой, чтобы заставить тебя покинуть укрытие. Ему неизвестно ни то, что ты знаешь об этом резерве, ни то, что ты здесь, со мной. Правильно? Тогда, раньше, в мире существовали вы оба, темная и светлая стороны, танцующие друг с другом, а это значит – и бомбу заложили уже давно. Это резерв, чье назначение – держать тебя в узде. Последняя угроза, на случай, если не сработают все остальные. Это дело рук Мориарти. Не секрет, что он спокойно мог проникнуть в дом в любой момент. Он сообщил тебе о бомбе? Угрожал взрывом тебе, мне, миссис Хадсон, твоему дому и всему, к чему ты привязан? Или ты позже догадался обо всем сам? Догадался, и сохранил все в тайне. И теперь это твой безотказный вариант.

– Я проверю батареи наверху. Что-нибудь еще нужно, Джон? – в голосе миссис Хадсон материнская забота. – Мне не трудно выскочить в магазин, если что.

– Нет, спасибо, – отвечаю. – Все хорошо, ничего не нужно.

Похлопывает меня по руке. Считала, что мне все известно. Ты ничего мне не сказал, хотя, быть может, и пытался – по-своему. Ты все еще разбираешься с телефоном и не смотришь на меня. Шерлок, что случится, когда фургон взлетит на воздух? Скажи, мне нужно услышать это от тебя.

– Если будет что-то нужно, скажи.

Улыбнись, прояви вежливость. Спасибо вам, миссис Хадсон, за то, что нас терпите. В ваш дом заложили бомбу, а вы, несмотря на это, все еще готовы покупать нам чай и печенье. Шерлок любит вас за это ваше бесконечное терпение, за эту вашу невероятную способность не впадать в шок, что бы ни случилось. Взрывчатка в отопительном котле. Что ж, это объясняет его неординарное исчезновение. Она выходит, закрывает за собой дверь.

Мы снова остались вдвоем.

Кажется, я все понял. Ты не хочешь подставлять меня под выстрел, пытаешься защитить. Тебе нужно, чтобы он воспользовался этим безотказным вариантом. Ты отправил меня в другой «Теско», командовал останавливаться под камерами наблюдения. Он должен догадаться, что я живу здесь, что я вернулся. Что я, наконец, дома. Морану вовсе необязательно будет целиться в меня из темного оконного проема. Тебе совсем не нужно, чтобы я упал на улице, раненый. От меня можно избавиться, всего лишь сделав один звонок. Или отправив сообщение. Кто знает, как точно активируется взрыватель. Тут нельзя точно сказать.

По крайней мере, так считает он. И именно этих действий ты от него добиваешься. Вот только котел не взлетит на воздух, меня не убьет взрывом. Мы всего лишь услышим, как задребезжит фургон, а после можно будет вычислить укрытие Морана. Вот в чем все дело, так? Вот зачем ты его задираешь. Стоит ему узнать, что я живу на Бейкер-стрит, он воспользуется взрывателем, тут же обнаружив себя. Он – последняя цель, и ты сможешь вычислить, где он, даже не покидая квартиры. Гениально, Шерлок. Это гениально.

Нужно, чтобы он проследил мой путь до дома. Я должен куда-нибудь пойти, а ему нужно обнаружить меня, проследить мой путь обратно, на Бейкер-стрит. Он должен узнать, что я здесь. Должен считать, что силовой аргумент на его стороне, именно это тебе нужно. У него есть секретный рычаг, и он должен воспользоваться им, чтобы надавить на тебя. Понимаю. Он полагает, что у тебя есть слабая сторона, но именно в ней твоя сила.

– «Критерион», – ресторан превосходно просматривается и уж точно расположен вне периметра безопасности. Ты отправил меня в «Теско», но это не помогло. «Критерион» должен сработать. Когда-то мы там с тобой бывали. Вероятно, он может ожидать, что я там появлюсь. Рядом – Бартс. В ресторане – огромное панорамное окно. Там повсюду камеры наблюдения. – Я могу позвонить Стэмфорду, пригласить его пропустить стаканчик, – это не вызовет подозрений. Моран же уверен, что я по-прежнему считаю тебя мертвым. Пригласить старого друга выпить – естественно. Я ведь так и раньше делал. Так и нужно поступить. Это сработает.

Поднимаешь на меня взгляд. На твоем лице смешались воедино удивление, страх и обожание. Все – по отношению ко мне? Похоже, так и есть. Да, я знаю, что предложенное опасно, но ведь именно поэтому я здесь. Пусть он найдет меня, Шерлок.

– Там нужно будет сделать некоторые доработки, – это не отказ. Не попытка отмахнуться от идиотской идеи. Ты ее осмысливаешь. – Майкрофт и все подразделения правительства, которыми он командует, с этим, несомненно, справятся.

В кои-то веки план действий придумал именно я. Неожиданно, да. Моран – такой же, как я, и, чтобы покончить со всем этим, тебе тоже нужно думать, как я. Шерлок, мы с тобой хорошая команда. Что бы ни случилось, оно того стоит. Что бы ни случилось.

Наберу Стэмфорда. Пора со всем этим покончить.

========== Глава 49: Сомнамбула ==========

Эта хитрая аппаратура, наверное, стоит больше, чем я могу в принципе вообразить. Все такое крохотное. Наушник настолько мал, что тебе приходится сажать его на клей при помощи пинцета. На каком он питании работает? Это ведь динамик, да? Крохотный, закрепленный в моем ухе динамик. Он слишком мал, он не будет работать. Уверен, мне не будет ничего слышно, и тебе придется выковыривать его обратно. Ты прилаживаешь его, и в ухе слегка зудит.

Должно быть, такая фантастическая аппаратура – одно из преимуществ работы на МИ-5. Как в бондиане. А крохотный пистолет, замаскированный под ручку, у тебя есть? Или отравленные дротики в темных очках? Автомобиль, превращающийся в лодку одним нажатием кнопки? Черт, что ты там делаешь?

– Аккуратно! – позволить тебе ковырять у меня в ухе острым металлическим предметом вовсе не кажется мне такой уж замечательной идеей.

– Да, так я и делаю.

Ты отвечаешь таким утвердительным тоном, как будто я сделал тебе комплимент. Я бы рассмеялся, но любое неосторожное движение сейчас грозит тем, что пинцет попросту проткнет мне барабанную перепонку. Так что я просто улыбаюсь. Забавно, Шерлок. Очень забавно.

На самом деле, ты совсем не изменился. Ни капли. Да и я тоже. Думал ли ты, что вновь ворваться в мою жизнь будет настолько просто? Твоя рука лежит на моей шее, совсем невесомо. Не чтобы удержать, но как напоминание не дергаться. Наверное, ты и в самом деле действуешь осторожно. При желании. Мне не хватало тебя, Шерлок.

Если честно, это приводит меня в замешательство. Ты подделал собственную смерть, мы тебя похоронили. Я тебя оплакивал так долго, а ты все это время наблюдал за мной, ты все знал. Ведь так? Ты смотрел, как я съезжаю с Бейкер-стрит, ты читал мои рассказы в «Стрэнде», ты видел мою ужасную серую квартирку. Видел, как мы с Мэри съехались. А может, даже видел, как мы познакомились. Мы ведь были счастливы сначала. Счастливы, невзирая ни на что, невзирая на ложь и на то, что я так и не смог ей рассказать. Майкрофт знал, что я купил ей кольцо. И ты тоже наверняка знал об этом, не мог не знать. Он тебе, несомненно, об этом сообщил. Быть может, просто желая тебя предупредить. Ты знал, где я покупаю кофе, и, полагаю, также знал, где я покупаю газеты. И о том, что больше я ее не люблю, ты знал тоже. Когда я приехал сюда, ты уже знал, что мы с ней расстались. Как, откуда? Ты знал про меня почти все, ведь так? Как если бы ты наблюдал, как я от тебя отдаляюсь, но сам никогда меня не покидал. Было ли тебе больно наблюдать за мной? Наверняка. Наверняка так и было. Ты этого не хотел, и я это знаю. Теперь знаю.

– Ты оставлял для меня сообщения в рубрике объявлений, – мы это так и не обсудили по-настоящему. Но это так, ты размещал те заметки в рубрике частных объявлений для меня, это очевидно. Их было минимум тринадцать. По крайней мере, именно столько мне удалось найти. Быть может, их было и больше.