Текст книги "Исцелить разум, обнажить чувства...(СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 34 страниц)

Подобное упрямство заставило усмехнуться уголком губ.

– Убит во время ареста, – коротко бросила я, не желая вдаваться в детали, и судя по тому, как нахмурился капитан полиции, стоящий вперед остальных, его такой ответ не устроил. Впрочем, заострять внимания на этой детали немолодой уже мужчина не стал, решив, по-видимому, довериться ФБР в этих вопросах. – В любом случае, сейчас мы имеем дело с абсолютно другим человеком со своими мотивами и взглядами, и вам не стоит смешивать эти убийства между собой. Наш субъект моложе, уверенней в себе, осторожней и гораздо опасней. Он незаметен, не привлекает к себе внимания, когда ему этого не хочется, и, скорее всего, вы даже не обратите на него внимания, если пройдете мимо на улице. Этот человек держится обособленно от других, возможно, не имеет семьи и близких друзей, которые заметили бы его длительное отсутствие. В том месте, где он держит похищенных девушек, ему приходится провести много времени, это скрыть не так-то легко.

Под конец размеренный, негромкий голос, все-таки, дрогнул, и я, разозлившись на себя за эту слабость, запнулась, пытаясь проглотить застывший в горле комок. Тишина, повисшая в помещении, казалась звенящей, изучающие, внимательные взгляды, скользящие по телу, начали раздражать, и желая хоть как-то скрыться от этого, я медленным шагом отодвинулась назад, словно надеясь, что за спинами остальных членов команды буду чувствовать себя уверенней.

Спина натолкнулась на чужую грудь, горячее дыхание защекотало шею, от чего по коже пробежались мурашки, а на плечо опустилась тяжелая ладонь, остановившая мое предательское отступление, и я резко оглянулась, уже догадываясь, что могу увидеть. Рид, все это время стоящий позади остальных и молча кивающий в подтверждение слов команды, не спрашивал, что произошло и все ли в порядке, ему понадобилось всего лишь мгновение, чтобы изучить мое лицо внимательным, подмечающим каждую деталь взглядом, а по истечению этого времени мужчина, не говоря ни слова, легко проскользнул мимо меня вперед, закрывая своей долговязой фигурой от остальных находящихся в комнате людей. Эмили, без труда разгадавшая прием друга, едва заметно качнулась в сторону, делая вид, что хочет еще раз изучить наши заметки, и как-то так получилось, что я оказалась под надежным прикрытием своей команды, позволяющей мне сделать короткий перерыв.

Крепко зажмурилась, восстанавливая сбившееся дыхание, после чего, последовав примеру Дерека, точно так же присела рядом на деревянную столешницу, едва удержавшись от того, чтобы не потереть устало лицо. Морган, заметивший мой «бодрый» вид, задорно подмигнул, вызывая слабую улыбку, и взглянул на Рида, который, откашлявшись, продолжил начатую мной речь:

– Основной отличительной чертой нашего субъекта является то, что он левша, – рефлекторным, немного нервным движением поправив тугой узел галстука, гений чуть нахмурился. – Согласно статистике, на левшей припадает лишь пятнадцать процентов людей, что существенно сужает наш круг поисков. После убийства Кассандры Гэйб, убийца будет искать себе новую жертву, скорее всего, во все той же «Маленькой Ирландии», поэтому стоит установить за этим заведением наблюдение. Кроме того, мы не дадим субъекту то, чего он хочет, не будем придавать это дело огласке и не будем поднимать панику среди мирного населения. Он жаждет внимания, и как раз этого мы ему не предоставим.

– Он начнет нервничать, будет совершать ошибки, – словно подводя итог всей нашей речи, подал голос Росси, до этого предпочитающий делать вид, что куда больше его интересует собственная золотая печатка на мизинце левой руки. Смахнув с пиджака невидимые пылинки и поправив и без того идеальную прическу, старый итальянец выровнялся, обвел почти равнодушным взглядом полицейский участок, сгрудившийся этим вечером в одном не слишком большом помещении, после чего пожал плечами. – Эти ошибки позволят нам вычислить его и арестовать до того, как он похитит еще кого-то.

Было видно, что полицейские под предводительством своего капитана недовольны, если не сказать, разочарованы, они косились на нас с недоверием, будто бы не до конца понимая, что мы здесь делаем, и это почему-то заставляло меня изгибать губы в кривоватой улыбке. Эти ребята наверняка думали, что позвав ФБР, они смогут перебросить всю работу на нас, они наверняка думали, что мы приедем и за пять минут найдем серийного убийцу, бесспорно передав им все лавры и скромно скрывшись в закат, а вместо этого мы уже второй день разгребали материалы дела, строили догадки, мотались по возможным свидетелям и нагружали патрульных работой, которой у них и так хватало. Было видно, что от профайлеров они ожидали подробного описания убийцы, а не смутных догадок, которые мы могли им предоставить, замечание Рида о том, что поиски левши существенно упрощают дело, были восприняты, как шутка, не более, и в глазах хмурого капитана я видела глухое раздражение, которое он даже не пытался скрыть.

Это было почти смешно, ведь до нашего прибытия в Модесто у полиции не было и этих фактов, и чужое двуличие бесило просто невероятно. Впрочем, как и остальные члены моей команды, я не собиралась заострять на этом внимание, прекрасно понимая, что приехали мы сюда не за этим.

Завершив представление профиля, Хотчнер еще раз попросил капитана поставить возле «Маленькой Ирландии» пару патрулей, не желая понапрасну рисковать, галдящие, обсуждающее все произошедшее полицейские разбрелись по участку, явно не собираясь перетруждаться с оставаться на своих местах после завершения рабочего дня, а вот мы, к сожалению, таким наплевательским отношением к делу похвастаться не могли, прекрасно зная, что наша работа не закончена. Морган, подтянув к себе старые материалы дела в Атланте, что-то черкал в своих записях, составляя сравнительную таблицу и отчаянно при этом хмурясь, Рид, занявший место у исписанного стенда, погрузился в изучение отчетов патологоанатома по прошлым убийствам, будто желая убедиться в том, что ничего не пропустил, а Джей-Джей, извинившись, выскользнула из переговорной, вытащив из кармана мобильный телефон и явно желая выделить хотя бы пару минут на разговор с семьей.

Хотчнер, до этого о чем-то тихо шепчущийся в уголке с устало потирающей шею Прентисс, открыл рабочий ноутбук, активно застучав по клавишам, и не прошло и пары секунд, как на экране большого телевизора, висящего на стене, возникло улыбающееся лицо Гарсии, как раз в этот момент кокетливо поправляющей непослушную челку пушистой розовой ручкой.

– Я уж думала, вы совсем обо мне забыли, – знакомый веселый голос прозвучал неожиданно громко, разрывая установившуюся в комнате тишину, широкая улыбка немного приободрила, отвлекая от накатившего чувства полнейшей безысходности, и я сама не заметила, как мягко улыбнулась в ответ, помахав подруге рукой. – Выглядите уставшими.

– Ты даже не представляешь, насколько, детка, – хмыкнул Морган, подняв взгляд от своих записей и откинувшись на спинку неудобного стула. – Чем-то нас порадуешь?

– Я проверила записи с видеокамер банкомата у переулка, где была обнаружена ваша последняя жертва, – отрапортовала Пенелопа, усиленно защелкав мышкой, и на экране вместо ее лица возникло несколько картинок, на которые мы уставились с недюжинным интересом. – Всего за ночь мимо того места проезжало пять машин, только три из них при этом останавливались, но фонарей там нет, расширение видео откровенно плохое, поэтому рассмотреть почти ничего невозможно. Я почистила их и, как могла, улучшила качество, но сами видите…

Наш технический аналитик была права, фотографии, которые она нам демонстрировала, было совершенно хреновыми, и мне пришлось почти до боли напрячь зрение, чтобы увидеть хоть что-то. Черты трех автомобилей, привлекших внимание Гарсии, едва угадывались в темноте, но приложив усилия, я смогла различить какой-то небольшой фургон, внедорожник и обычный старый седан, припаркованные возле того самого переулка, в котором утром было обнаружено тело. Людей рядом с ними не было, или, может быть, их просто не было видно, но что-то мне подсказывало, что лучших материалов у нас и вовсе не будет.

– Как долго они были припаркованы на своих местах? – спросил Хотчнер, сложив руки на груди и подойдя к телевизору поближе, словно желая рассмотреть то, чего мы не видели.

– Внедорожник приехал в половине второго ночи, простоял четыре минуты, седан оказался там всего через пару минут, припарковался почти на час. Фургон приехал в три сорок семь, а уехал в шесть, – свои слова Гарсия сопровождала соответствующими фото и видео, такими же размытыми, и я почувствовала, как от пристального рассматривания экрана начинают болеть и без того воспаленные глаза. На мгновение крепко зажмурилась, смахнув выступившие в уголках слезы, и тут же поспешила обратить внимание на слова подавшей голос Прентисс.

– Ему не было смысла стоять возле этого переулка так долго, если он только не пытался замести следы, – женщина поочередно посмотрела на каждого из присутствующих и пожала плечами. – Мне кажется, нужно обратить внимание на внедорожник. Четырех минут вполне хватит на то, чтобы вытащить из багажника тело, выбросить его возле мусорных баков и уехать.

В целом, с подругой я была согласна, рассматривая движущиеся на экране тени и пытаясь угадать, может ли хоть одна из них быть нашим субъектом. Осветление картинки не помогало, чернота становилась просто серой, и понять, выходил ли кто-то из внедорожника, открывал ли багажник, было нереально. Я видела только смутные пятна вспыхивающих фар, модель машины и вовсе оставалась загадкой, и это мне совершенно не нравилось.

В этом чертовом деле загадок было слишком много.

– Пенелопа, нам нужны записи с городских камер, нужно узнать марку и номер, и проследить, куда он потом уехал, – отдал команду глава ОПА, прекрасно понимая, что такую возможность упускать нельзя. Слишком многое стояло на кону.

– Будет сделано, – Гарсия согласно кивнула, даже не пытаясь спорить, помещение вновь наполнил мерный перестук компьютерных клавиш, а Хотчнер, словно вспомнив об еще одной немаловажной детали, внезапно оживился.

– Ты проверила то, что я тебя просил вчера?

Судя по тому, как удивленно посмотрели на своего непосредственного начальника остальные члены команды, загадочная просьба оказалась для них сюрпризом, я заметила, как переглянулись Дерек с Росси, а Спенсер, наконец, отвлекся от своих отчетов, повернувшись в нашу сторону. На большом экране вместо фотографий вновь появилось лицо технического аналитика, согласно кивнувшей на поставленный вопрос, а то, что я услышала в следующий момент, заставило меня изумленно округлить глаза и совершенно неэтично открыть рот.

– По имеющимся у меня данным, доступ к материалам дела Тейлора Андерсона имели девять офицеров, включая детективов Дэвис и Прайса, – Пенелопа говорила предельно серьезно, чуть нахмурившись при этом и рассеянно помахивая своей блестящей ручкой. – Капитан Эндрю Портер никогда не пересекал границу штата, двое детективов по этот день работают в двенадцатом участке Атланты и находятся в городе, лейтенант Томпсон вместе с семьей уже два года живет в Канаде, Питер Майерс и Кол Греббенс успели выйти на пенсию, а лейтенат Курт Уоррен был уволен через год после смерти Андерсона и с тех пор нет никаких упоминаний о том, что он официально трудоустроен где-то в другом месте.

– Нужно найти этого парня, – решил Аарон, явно думая о чем-то своем, а я, наконец, справившись с удивлением, порывисто спрыгнула со стола, на котором до этого сидела.

– Постойте, вы что, проверяли всех, кто имел отношение к тому расследованию? – голос звенел от возмущения, разрывающего грудь изнутри, я смотрела на своего непосредственного начальника со смесью недоверия и обиды, не ожидая от него подобного, и от того, что мое недовольство разбивалось о волнорез мужского равнодушия, разрастающаяся в груди буря лишь усиливалась. Я почувствовала, как отчетливо дрожат сжатые в кулак руки. – Это же бред, я работала с этими людьми, я их знаю! Они полицейские, они неспособны на убийство!

– Блейк… – с безгранично тяжелым вздохом начал Хотчнер, явно не желая со мной спорить, однако я не стала его слушать, чувствуя, как копившееся на протяжении всего дня напряжение ищет выход.

– Никто из них этого не делал, – твердо заявила я, с непонятно откуда взявшимся упрямством глядя на главу ОПА. – Если уж на то пошло, никто из них не подходит под наш профиль.

– А этот парень, Курт Уоррен? – поинтересовался Морган, дернув подбородком на экран телевизора, на который Гарсия успела вывести большую фотографию. При виде знакомого лица из прошлого я не сумела сдержать злой оскал, обнаживший зубы, и, поддавшись эмоциям, резко махнула рукой, пытаясь хоть как-то выплеснуть их.

– Уоррен трус и подонок, ясно? – голос так и сочился ядом, и ничего поделать я с собой не могла. – Он должен был помогать нам в расследовании, но в итоге слился, когда стало понятно, что оно может остаться нераскрытым, не хотел портить свое подобие репутации хорошего копа, которой у него никогда не было. После того, как Андерсон был убит, он шатался по всей больнице, собирал и разносил сплетни, все рассказывал, что будь он на месте Дилана, он бы повел себя, как мужик, не сплоховал бы и спас и заложницу, и меня, и Андерсона бы до кучи вытащил, чтобы придать суду, – чувствуя, как от ярости дрожит и ломается голос, я на мгновение умолкла, шумно вздохнув, чтобы успокоиться, и попыталась вернуть привычное хладнокровие. – Я тогда сломала ему нос и обозвала трусом. Он сказал, что я поехавшая стерва, и что со стороны Дилана было безумием платить своей жизнью за мою.

Не самые приятные воспоминания вновь поспешили вернуться, мертвым грузом упали на плечи, заставляя сутулить плечи, пронзительные взгляды команды и сочувствующий – Пенелопы, раздражали невероятно, и чтобы хоть как-то избавиться от этого чувства, я сложила руки на груди и прошлась по переговорной от одной стены к другой, чувствуя, как все еще немного подрагивают запястья. Поступок Хотчнера выбил меня из колеи, а от одной лишь мысли, что кто-то из полицейских мог быть причастен к убийствам, происходящим в Модесто, почему-то становилось больно. Да, не со всеми я была в хороших отношениях, Курта и вовсе ненавидела за то, что он ляпал тогда своим длинным языком, поливая грязью и меня, и Дилана, однако никто из старых коллег не мог быть убийцей, и в этом я была абсолютно уверена.

Кажется, о чем-то таком рассуждал Спенсер, когда мы были еще в Атланте, тогда его домыслы я пропустила мимо ушей, была слишком занята другими мыслями, а теперь всего лишь один взгляд, брошенный из-под опущенных ресниц на друга, заставил меня задуматься, не Рид ли подкинул нашему начальнику столь замечательную идею проверить тех, кто имел доступ материалам дела. Таким уж бредом эта догадка не была, непроницаемое лицо гения, упрямо скрестившего руки на груди, только убедило меня в моей версии, и я едва сдержалась от того, чтобы громко и со вкусом выматериться.

Если так подумать, совсем уж удивленным Спенсер не выглядел, в отличии от Прентисс, Моргана и Росси, которые насторожено переводили взгляд с меня на Хотча и обратно.

Все происходящее вдруг начало изрядно давить на перегруженное сознание, усталость, пронзающая каждую клеточку тела, запутала и без того кипящие мозги, и я, прервав свой челночный бег от одной стены к другой, замерла напротив главы ОПА, уставившись ему прямо в глаза и чувствуя, как нестерпимо хочется просто-напросто лечь и уснуть, чтобы отрешиться от всего этого дерьма.

– Курта уволили за то, что он начал пить, просаживать деньги в казино и пропускать работу без объяснений и предупреждения, – хрипло пробормотала я, крепко сжав челюсти, от чего на скулах заиграли желваки. – Шеф Портер терпеливый, но даже он не мог долго закрывать глаза на паскудное поведение этого придурка. После увольнения он подсел на наркоту, а в участке я потом слышала, что родители отправили его на лечение в закрытую клинику, где занимаются такими вот случаями, – взгляд на мгновение скользнул к экрану, а после вновь вернулся к Аарону, слушающему меня с необыкновенно серьезным видом. – Если вы действительно подозреваете его, можете проверить эту информацию, но гарантирую, что это будет просто зря потраченное время. К тому же, Курт правша.

Завершив свою хладнокровную тираду, я поочередно посмотрела на каждого из присутствующих, отвернулась, заметив исключительно виноватое выражение лица Гарсии, вновь возникшего на экране, а после, желая оказаться на свежем воздухе, решительным шагом вышла из переговорной, едва не задев плечом как раз возвращающуюся Джей-Джей, которая удивленно посмотрела мне вслед.

На улице за это время уже успело похолодать, прохладный ветер дрожью прошелся по коже, забираясь под тонкую рубашку, и я, остановившись на крыльце, запрокинула голову к черному небу, бездумно наблюдая за тем, как одна за другой зажигаются яркие звезды. Голова уже не просто болела, она разрывалась и готова была вот-вот отвалиться, глаза отчаянно слипались, и в какой-то момент мне всерьез показалось, что уснуть я могу прямо так, стоя. Неожиданная вспышка ярости отобрала слишком много сил, заставила почувствовать себя полностью разбитой, и я вынуждена была признать, что вспылила совершенно зря.

Если так подумать, ничего плохого Хотчнер не делал, он просто проверял все возможные версии, как и я, желая найти нашего убийцу, и его вины не было в том, что я эту новость восприняла слишком близко к сердцу.

Глупая истеричка.

Горький дым от прикуренной сигареты наполнил легкие за один глубокий вздох, никотин успокаивал разошедшиеся нервы и заставлял расслабляться ставшие буквально каменными мышцы, и я, устало потирая лоб, облокотилась на металлические перила, лениво наблюдая за тем, как одна за другой отъезжают от полицейского участка личные автомобили сотрудников. На рабочих местах оставалось не так много людей, ночь постепенно вступала в свои права, а город понемногу стихал, готовясь к длинному отдыху, и мне невольно подумалось, что за возможность просто спокойно поспать и ни о чем не беспокоиться я бы отдала душу.

– Так и думал, что найду тебя здесь, – послышался за спиной голос агента Росси, и я даже не удивилась, когда старый наставник поравнялся со мной, сложив руки на груди и опираясь спиной на холодную стену. – Опять куришь.

– Опять курю, – согласилась я, не желая ни с кем спорить, и лишь ухмыльнулась украдкой, когда итальянец с готовностью закатил глаза, словно ничего другого от меня и не ожидая. Невольная мысль, пробившаяся в сознание, заставила нервно забарабанить пальцами по окрашенному синей краской металлу. – Хотч сильно злится на меня?

– Ему стоило сказать команде о том, что он проверяет твоих коллег, – уклонился от ответа мужчина, и я понимала, что выпытывать не имеет смысла, все равно ведь не скажет. Да и так понятно, что проблемная подчиненная опять вывела из себя главу ОПА, что уж там. – Но тебе не стоило реагировать настолько остро. Или мне стоит попросить штатного психолога о проверке твоего состояния?

Росси шутил, даже не пытаясь этого скрыть, однако смотрел серьезно, и мы оба понимали, какой подтекст скрывается за этими глупыми остротами.

– Хотите в клинику меня запихнуть? – делано возмутилась я, выдохнув ввысь очередное облачко седого дыма, а после покачала головой, словно возражая самой себе. Помолчала несколько мгновений, стряхнув пепел с окурка, и только ниже склонилась над перилами, закрыв ладонью лицо. – Это дело просто выводит меня из себя. Я знаю, что должна оставаться хладнокровной, я знаю, что должна держать себя в руках, но у меня… У меня просто не получается, и я… Черт, это сложно.

Злясь на себя за собственную слабость, я резким движением отбросила недокуренную сигарету куда-то в сторону и разогнулась, принимая вертикальное положение. От быстрого движения на мгновение зазвенело в висках, и мне пришлось замереть, ожидая, пока смазавшееся зрение придет в норму. Прохладный ветер ерошил совершенно растрепавшиеся и утратившие весь приличный вид волосы, в сознании было абсолютно пусто, а внимательный взгляд Дэйва, скользящий по моему лицу, заставлял чувствовать себя неловко.

– Слушайте, я не психопатка, правда, – пытаясь убедить в этом то ли себя саму, то ли старого наставника, я покосилась на него и тут же отвела глаза, предпочитая рассматривать темный город, раскинувшийся впереди. – Но это расследование заставляет меня вспоминать то, что я не хочу, с чем я так старательно боролась все это время, и мне так хочется кого-то пристрелить, вы даже не представляете. Я почти два года старалась забыть обо всем и жить так, словно ничего не произошло, как вы меня учили, а сейчас мне кажется, что все было бесполезно. Это смешно, правда?

– Мне кажется, ты просто слишком сильно устала, – покачал головой Росси, с мужских губ сорвался тяжелый вздох, и я вздрогнула, когда на плечо опустилась горячая рука. – На тебя навалилось слишком многое, ты подавлена и растеряна, и не знаешь, что делать дальше, и в сложившейся ситуации…

– Тоже считаете, что мне было лучше оставаться в отпуске? – не удержалась я от ядовитого вопроса, и тут же смутилась под удивленным взглядом итальянца, не ожидающего от меня подобной реакции. – Извините. Просто Спенсер сказал… Мы с ним немного повздорили по этому поводу, и он… Он считает, что в этом расследовании от меня больше вреда, чем пользы.

– То, что между вами двумя черная кошка пробежала, видно и так, – хмыкнул в ответ Росси, лукаво мне подмигнув, и я внезапно для самой себя почувствовала, как полыхнули румянцем смущения щеки. Почему-то от безграничного понимания, плещущегося в глазах старого наставника, стало не по себе, и мне моментально захотелось то ли голову в плечи втянуть, то ли оказаться от мужчины подальше. – Не знаю, почему вы поссорились, но если кого-то интересует мнение старика, то я считаю, что вам нужно просто сесть и поговорить об этом, а не вести себя, как дети.

– Я… – начала было я, испытав действительно невероятно детское желание оправдаться, однако продолжить итальянец мне не позволил.

– Просто поговорить, Блейк, – с намеком произнес он, похлопав меня по плечу так, что я чуть не упала, после чего выровнялся, отступив на шаг. – Но не сейчас, сейчас нам всем нужно поспать. Езжай в гостиницу, прими теплый душ, и чтобы до завтрашнего утра я тебя не видел. И не беспокойся о Хотче, – поспешил добавить Дэйв, заметив, как я открыла рот, собираясь возразить. – Он тоже собирается ехать отдыхать, как собственно, и остальные. Новых зацепок у нас все равно нет, полиция дежурит у того бара, а от бесконечного чтения одних и тех же материалов мозги кипят уже у всех, так что не спорь со мной и езжай.

Словно в подтверждение слов наставника, из участка, широко распахнув дверь, показалась Прентисс, в руках которой я заметила свой рюкзак. При виде нас женщина улыбнулась, а после, не сдержавшись, от души зевнула, едва успев прикрыться ладошкой.

– Вы как хотите, а я еду спать, – авторитетно заявила она, протянув мне мои вещи и совсем по детски потерев кулаком глаза. Кажется, даже тот факт, что при этом немного осыпалась на щеки черная тушь, совершенно подругу не смутил. – Остальные тоже уже собираются, и нам нужно поспешить, если мы хотим принять горячий душ. Знала бы ты, какие проблемы в этой чертовой гостинице с водоснабжением, Блейк, это просто ужас. Представляешь, если слишком много постояльцев одновременно включают у себя в номерах воду, то течет только холодная!

Продолжая болтать о всяких глупостях и явно желая отвлечь меня от нашего расследования, Эмили ловко подхватила меня под локоть, подмигнула ухмыльнувшемуся Росси и решительно направилась к одному из трех внедорожников, оставшихся на парковке. Сопротивляться подруге у меня не было сил, да и смысла в том я не видела, поэтому покорно позволила тащить себя прочь от участка, понимая, что коллеги, в общем-то, правы. Нам действительно стоило сделать паузу и передохнуть, полиция была начеку, а новых деталей в деле не предвиделось, и я просто надеялась на то, что наш чокнутый убийца решит смилостивиться и хотя бы один вечер не создавать проблем.

В конце концов, он ведь тоже должен спать и отдыхать, правда?

Маленькая гостиница располагалась недалеко от участка, представляла собой ничем непримечательное кирпичное здание на пять этажей, и дожидаясь, пока Эмили припаркуется, я уже старательно представляла, как сейчас войду в свой номер, приму горячий душ, пока остальные члены команды не отняли у меня такую возможность, а после завалюсь в мягкую постель и просплю до самого утра, и наплевать на все остальное. Буквально деревянное тело уже вовсю ныло, мечтая об отдыхе, рот раздирала зевота, и приходилось очень сильно стараться, чтобы глаза не закрылись до того, как я окажусь в комнате – что-то мне подсказывало, что в ином случае я их уже попросту не открою, как бы меня ни будили.

На удивление бодрый и улыбчивый администратор за стойкой рецепции поприветствовал нас так, словно мы с Прентисс были самыми желанными гостями, полюбопытствовал, не желаем ли мы заказать в номера ужин или воспользоваться другими дополнительными услугами, но сил на то, чтобы улыбаться в ответ, у меня попросту не было.

– Поверьте, уважаемый, единственная услуга, которую я хочу сейчас получить, это крепкий, спокойный сон, поэтому давайте как-то в другой раз, – облокотившись на стойку, я пристально уставилась молодому парнишке в глаза, надеясь, что мой уставший вид только убедит его в моих словах, где-то за спиной приглушенно прыснула Эмили, старательно делающая вид, что куда больше ее интересует скромный интерьер нашего временного места жительства, а не ожидавший подобного ответа парень явно смутился, приняв из моих рук протянутый паспорт.

– Конечно, извините, – пробормотал он, сверяя информацию в своем компьютере, пару раз щелкнул мышкой, выискивая мое имя в базе, а после, сняв один из пары десятков ключей, протянул его мне вместе с документами. – Ваша комната двести десять, второй этаж, налево от лестницы и в конец коридора. Рады приветствовать вас в нашем отеле, мисс Дэвис.

– Вы необыкновенно любезны, – желая продемонстрировать всю свою доброжелательность, я благодушно оскалилась, сжала пальцами прохладный ключик с пластиковым брелоком, на котором маркером был написан номер комнаты, после чего обернулась ко все еще улыбающейся Прентисс. – Ты на каком этаже?

– На пятом, так что я, лучше, на лифте, – женщина перебросила на другое плечо свою сумочку, заправила за уши темные волосы, и, протянув руку, на мгновение сжала мои пальцы своими, даря приятное ощущение тепла. – Спокойной ночи, Блейк. Отдохни, как следует. Завтра будет тяжелый день.

– Да, ты тоже отдыхай, – кивнула я, проводив двинувшуюся к лифту подругу взглядом, а сама направилась в противоположную сторону, к узкой деревянной лестнице, устланной каким-то потертым ковром.

Старые ступеньки скрипели на каждом шаге, заставляя морщиться, однако вокруг было на удивление тихо, и поднимаясь на второй этаж, я размышляла о том, что было причиной – хорошая звукоизоляция или небольшое количество постояльцев. Впрочем, время было уже поздним, вполне возможно, что гости просто уже отправились отдыхать, и я намеревалась последовать их примеру, чувствуя, как неприятно оттягивает плечо не такой уж и тяжелый рюкзак. В голове, что странно, не было ни одной мысли по поводу расследования, мозги отказывались воспринимать хоть какую-то информацию, и последние пару метров до комнаты я преодолела на чистом упрямстве, не желая свалиться посреди узкого коридора, освещенного тускло горящей люстрой, представленной в единственном экземпляре.

Деревянная дверь с нужным мне номером действительно располагалась в самом конце этажа, из выходящего на улицу окна, размещенного в стене напротив, немилосердно дуло, и я, невольно поежившись, поспешила уйти со сквозняка. Маленький ключик немного застрял в замке, заставив меня попыхтеть возле него пару минут, бодрости это отнюдь не прибавило, однако в тот момент, когда я уже вполне созрела для того, чтобы спуститься обратно к администратору и надрать ему задницу, по ушам, наконец, ударил долгожданный щелчок. Дверь распахнулась с душераздирающим скрипом, заставляя вспомнить обо всех фильмах ужасов, которые я когда-то посмотрела, тусклый желтоватый свет залил часть прихожей, не позволяя рассмотреть ничего дальше собственного носа, с губ сорвался обреченный вздох, и я, убедив себя в том, что агенту ФБР как-то глупо бояться темноты, решительно шагнула в номер.

С очередным давящим на слух скрипом закрылась за моей спиной чертова дверь, погружая комнату в полнейшую темноту, рука, скользнувшая по холодной стене, нащупала выключатель, однако свет, к моему удивлению, не спешил загораться над головой, заставив меня чертыхнуться.

– Ну, полный блеск, – разозлилась я, двинувшись вперед вслепую и ориентируясь только на смутные очертания окна, скрытого плотной занавеской. Ориентироваться в незнакомом, абсолютно темном помещении было невозможно, я сделала пару неуверенных шагов вперед и остановилась, прекрасно понимая, что так дело не пойдет, потянулась было за телефоном, собираясь включить фонарик, но тут же невольно замерла, чувствуя, что что-то не так.

Какое-то странное ощущение, что-то вроде натянувшихся оголенными проводами инстинктов, не давало покоя, заставив подобраться всем телом, будто перед прыжком, а глаза до рези вглядывались в темноту в бесполезной попытке рассмотреть хоть что-то. Через окно до меня доносились приглушенные звуки улицы, где-то там громко орала музыка и слышался визг шин по асфальту, в соседнем номере где-то за стенкой вопил телевизор, но все это обходило меня стороной, было абсолютно неважным, потому что…

По-прежнему протянутая вперед рука чуть подрагивала, сон, еще пару минут назад давивший свинцом на веки, отступил, уступая место непонятно откуда взявшейся настороженности, а в мозгу вспыхнула заполошная мысль о том, что нужно отступить назад, к двери, открыть ее нараспашку, чтобы иметь возможность увидеть хоть что-то. Какой-то странный звук, похожий на шелест ветра, надавил на обострившийся слух, сердце гулко стукнуло где-то в горле, перекрыв кислород, а в следующее мгновение я вдруг отчетливо поняла, что рядом со мной в этом номере еще кто-то есть.

Тело словно пронзило молнией, рука, подчиняясь выработанным инстинктам, скользнула к поясу, крепко сжав рукоятку пистолета, однако не успела я ничего больше сделать, как в ночном сумраке прозвучал тихий, чуть усталый голос: