Текст книги "Скитальцы Северных Пределов. Летопись 1 из эпопеи "Последние герои Средиземья" (СИ)"

Автор книги: george_george

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 37 страниц)

– Не понял! – изумился Фридерик. – Зачем же мы лезем вверх, на эту скалу? Ты, следопыт, потерял след, что ли? И ничего не говоришь!?

– Успокойся, – примирительно подняв руку, промолвил Томми. – Мы давно уже не идем по следу обоза…

– Вот те на! – выдохнул Фридерик. – И ты утверждаешь, что всё нормально?..

– Мы идем по следам тех, кто возвращался назад, – устало пояснил Томми. – А они – те, кто возвращались, спускались по этому откосу. Если по нему можно спуститься, значит, можно и подняться… Я лишь экономлю время!

– Ага! Понял…

– Ну, и славненько!

И хоббиты продолжили свой путь.

Начался десятый день путешествия…

К счастью, оказалось, что чутье не подвело «главного следопыта». Затяжной подъем закончился, и хоббиты вновь вышли на унылое плоскогорье.

Чем-то (за исключением полного отсутствия растительности и присутствием непроглядной стены серого тумана) окружающий пейзаж напоминал Фридерику часть уже пройденного пути.

«Заплутали», – подумал было молодой хоббит. Но Томми, насвистывая известную всем жителям Залучья непристойную песенку, уверенно шагал вперед, вселяя в души приятелей исчезающую временами уверенность. Даже Альфа, похоже, повеселела.

Впрочем, было еще что-то, заставляющее Фридерика излишне нервничать.

– Что-то не нравится мне всё это! – заявил Фридерик на очередном привале, опередив Мерика, который уж было открыл рот.

– Э… Интересно… – лишь промямлил тот.

– Что именно тебе не нравится? – осведомился Томми.

– Вот уж скоро одиннадцать дней, как мы вышли от Чертовых сходен, а Тиминской крепости всё не видать!

– Точно подмечено, приятель, – воскликнул Мерик. – Последний раз Кролова банда ровно в двадцать дней уложилась со своим походом туда и обратно! Могу засвидетельствовать!..

– Вот только твоих свидетельств нам и не хватало! – парировал Томми. – Ты, что ль, за этой бандой следил?

– Следил-следил, будь уверен! – заверил Мерик.

– Я не о том, ребята, – прервал зарождающийся спор приятелей Фридерик. – Может быть, мы проскочили мимо крепости? В таком-то тумане это несложно…

– Не туман это, – возразил Томми. – Облака! Слишком высоко в горы мы забрели…

– Туман, облака… – Мерик хлопнул себя по коленям. – Как по мне – всё едино! Может быть, Фридо прав? Сбились мы с пути…

– Посмотрим… – уныло промолвил Томми. – Следы, вроде, совсем свежие… Еще день пути. Максимум – два…

– Скока? – уточнил Мерик.

– Погодите! – воскликнул Фридерик. – Я вот что сейчас подумал…

– Па-адумал, вишь ли… – процедил Мерик.

– Да помолчи малость! – гаркнул Томми и Мерик замолчал. – Что ж ты надумал? – обратился он к Фридерику.

– Ты только не сбивай меня с мысли…

– Молчу, как рыбка…

Мерик фыркнул.

– Ну, я же просил!

– Так мы ж тебя слушаем…

– Может быть, подумалось мне, и не ездит никуда наш Староста последние годы?..

– Классная мысля! – хлопнув в ладоши, воскликнул Мерик. – Мне нравится!

– Погоди, дай Фридо закончить, – произнес Томми, нахмурив лоб. – Ну, приятель, продолжай!

– Что продолжать-то? – воскликнул хоббит. – Неужели, не понятно? Дурят нас Кролы! Ну, куда, скажите на милость, Старосте нашему разлюбезному по таким-то горам шляться в его-то преклонном возрасте?

– Точно! – согласился Мерик. – Да он бы помер, не одолев и половины Сходен! Что тут говорить про всю остальную дорогу до Крепости! Ан нет, туда же… Громадинам, вишь, бока намял в последнем походе! Тьфу!

Томми пожал плечами.

– Не знаю… Может быть, Кролы и разыгрывают народ малость. Может быть, и не ездит никуда наш разлюбезный Староста последние годы – просто отсиживается со своими престарелыми родственничками за стенами Заставы. А обоз ведет кто-то другой. Сынок его, к примеру… Может быть, так оно и есть. Да нам-то что от этого?

– А то, – пояснил Фридерик, – что путь до крепости может оказаться куда длиннее, чем мы рассчитывали. Может статься, идти нам еще да идти…

– А может статься, и нет тут никакой Тиминской крепости, – заявил Мерик.

Фридерик вздрогнул и покосился на приятеля.

– Как это нет?

– Уж поверьте мне, – продолжал Мерик, – если бы невдалеке было хоть какое-то жилье, я бы давно учуял! Во-первых, запахи всякие… Во-вторых, звуки. В горах, сами знаете, даже блеяние стада слышно издалека. Должна же быть у них, в крепости, хоть какая-то живность? И строения какие-нибудь наверняка на глаза попадались бы: амбары, сараи и прочее. Дороги, опять-таки, проезженные. А тут – форменная пустыня кругом!

– Может быть, Фридо и прав, – рассудительно промолвил Томми, – и до крепости еще далековато…

– Крепость есть, это точно! – уверенно сказал Фридерик. Он припомнил, что рассказывал Старик. – И древний тракт, что ведет через горы от южных княжеств к северным владениям норлонгов, проходит совсем недалеко от крепости. А дальше, по пути на север, надо еще преодолеть два перевала…

– Почем ты знаешь, не выдумки ли это? – скривился Мерик.

– Знаю! – отрезал Фридерик и, перебросив через плечо заметно полегчавший дорожный мешок, первым двинулся вперед. Шли с опаской. Ведь никто с уверенностью не мог сказать, что именно ждет их впереди…

День близился к концу, когда Томми, по-прежнему возглавивший небольшой отряд, радостно вскрикнув, присел на корточки над полоской голой земли. Мерик и Фридерик поспешно догнали приятеля.

– Всё в порядке, друзья! – провозгласил Томми. – Вот они – следы обоза-то! Фух!

– Кто бы сомневался, – съязвил Мерик, но тоже присел, разглядывая неглубокие отпечатки колес на твердой почве. След, казалось, был совсем свежим и вел прямиком к узкой расщелине в скалах. Фридерик тревожно огляделся по сторонам, и вдруг изумленно застыл.

– Что это?..

– Ух-ты! – проследив за взглядом приятеля, восторженно воскликнул Мерик.

Неширокая полоса влажной, серой земли заканчивалась среди мокрых валунов, над которыми возвышался невысокий гранитный уступ. Клочья тумана, совсем серого в свете уходящего дня, медленно ползли вдоль неприветливой долинки, в самом низу которой остановились измученные путники. И вот, словно по мановению волшебной палочки, в разрыве тяжелых облаков возникло видение: темно-серые, сложенные из крупных камней, округлые стены с узкими, вертикальными бойницами нависли над изумленными хоббитами. Вершина рукотворного сооружения, казалось, терялась в небесном тумане.

– Башня… – широко раскрыв глаза, прошептал Мерик.

– Слава Единому! – устало промолвил Фридерик. – Похоже, добрались…

– А вы мне не верили? – улыбнувшись, напомнил Томми.

Хоть и уставшие, хоббиты, не сговариваясь, сбросили наземь свою поклажу и с радостными криками «ура!» вприпрыжку понеслись к загадочному сооружению. Альфа также припустила было бежать вслед за друзьями, но тут же остановилась подле крутого, каменистого откоса, недоуменно крутя головой во все стороны.

Мерик, конечно же, первым добрался по мокрым валунам к подножью долгожданной башни и, упершись руками во влажные, растрескавшиеся от времени камни, задрал голову, пытаясь разглядеть в сгущающихся сумерках вершину величественного строения.

– Это ж совсем другое дело! – возбужденно бормотал он, медленно двигаясь вдоль стены. – Настоящая крепостная башня… Такой я ее себе и представлял!

– Что-то ни крепостных стен не видно, ни рвов… – с сомнением покачал головой Фридерик.

– Ты ничего не понимаешь, – возразил Мерик. – Возможно, это сторожевая башня, стоящая поодаль от крепости…

– Давай, дружище, обойдем ее с другой стороны да посмотрим, – предложил Томми.

Хоббиты медленно двинулись по скользким камням вдоль закругляющейся стены, и вскоре Фридерик заприметил небольшое, рваное отверстие в кладке чуть выше собственной головы. Недолго думая, он ухватился руками (а руки у хоббитов, как всем известно, цепкие) за острые выступы камней и стал осторожно взбираться вверх. Томми молча подставил спину приятелю, и хоббит без особого труда проник в темное, сквозное отверстие.

Стена оказалась достаточно толстой, больше шести футов в глубину, на глазок. Хоббит двигался на четвереньках крайне медленно и осторожно. Наконец, почувствовав под руками, что стена обрывается, он лег на живот, приблизился к краю кладки и осторожно заглянул вовнутрь. К сожалению, в сгустившихся сумерках ничего не было видно…

– Эй! – негромко крикнул хоббит, и тут же до его слуха донеслось отразившееся от стен эхо.

– Ну, что там? – услышал Фридерик нетерпеливый возглас Мерика.

– Ничего не видно, – пожаловался Фридерик, вывернувшись в пол-оборота. – Колодец какой-то… Эх, оно, конечно, днем было бы лучше видно…

– Ну, так вылезай, – предложил Томми.

– Сейчас…

Фридерик еще малость поворочался и улегся на спину. Уцепившись руками за выступы рваной кладки, хоббит еще раз заглянул в колодец башни и разглядел далеко вверху серое, округлое пятно.

– Нет там ничего, – спрыгнув вниз и отряхивая одежду, сообщил он заждавшимся приятелям. – Башня изнутри пустая. Знать, давно ею никто не пользуется… Ох, не похоже, что здесь бывают люди.

– Это ничего не значит, – тут же возразил Мерик. – Может, эту башню забросили за ненадобностью. Вот доберемся до крепости…

– Темнеет, – напомнил Томми. – Если хотим хоть до чего-то добраться, надо поторапливаться.

И хоббиты стали спускаться в долинку, где их поджидала Альфа. Походные мешки вновь оказались за спинами, и друзья двинулись дальше по следам недавно проследовавшего обоза. Но не прошли и четверти мили, как впереди в тумане замаячил еще один, уже знакомый, темный силуэт.

– Опять башня, – растеряно произнес Фридерик.

– И без тебя вижу…

– Тише! – прервал друзей Томми.

– Что? Что такое?

– Тише, говорю! Слышите?

Путники настороженно прислушались.

– Вроде, коза блеет где-то неподалеку… – шепотом сообщил Фридерик.

– Похоже на то…

– И дымком, вроде как, попахивает, – добавил Мерик, принюхиваясь. – Овсянка… Похоже, с луком. Пойти, что ли, разведать? – безо всякого энтузиазма предложил он.

– Нет, – принял решение Томми. – Идемте все вместе, так будет спокойнее. Мало ли что…

Стараясь не шуметь, приятели приблизились ярдов на десять к подножью таинственной башни. Они даже разглядели в стене темный дверной проем и щелочки, через которые просачивался неяркий свет. И тут Альфа вдруг зарычала и, одним прыжком преодолев расстояние до двери, громко залаяла. Хоббиты замерли, как вкопанные…

В следующее мгновение дверь медленно, но с пронзительным скрипом растворилась, и в светлом прямоугольнике проема притихшие путники увидели сгорбленную, в длинной хламиде, фигуру с крючковатым посохом в худой руке. Фридерик невольно вздрогнул: на какое-то мгновение ему показалось, что перед ним возник Старик. Но иллюзия была лишь мимолетной, поскольку тут же раздался каркающий старушечий голос:

– Кто тут бродит, на ночь глядя? Кому неймется? Если вы почтенные путники и пришли с миром, приблизьтесь к свету, а то я вас не вижу. А коль лиходеи с темными мыслишками, катитесь своей дорогой! Здесь вас привечать не будут… И уберите эту проклятую собаку, не то – как съезжу палкой по башке!

Хоббиты переглянулись и, сделав несколько неуверенных шажков вперед, остановились у границы падающего из раскрытой двери света. Альфу отозвали свистом, и та пристроилась за спиной Фридерика, недовольно порыкивая.

Старуха еще больше сгорбилась, разглядывая нежданных гостей.

– А-а… Малорослики… – наконец проскрипела она, распрямляясь. – Иль дети малые?..

Фридерик и Томми одновременно пнули Мерика в бок, и тот, сделав шаг в сторону двери, учтиво поклонился, как того требовал хоббитский обычай.

– Драсьте, сударыня, – произнес он. – Доброго вам вечера, и просим прощения за наше столь позднее вторжение.

Старуха что-то невнятно проворчала. Не дождавшись более никакой реакции со стороны странной хозяйки, Мерик продолжил:

– Мы мирные путники, сударыня! Меня, к примеру, зовут Мерик, к вашим услугам… А это – мои наиближайшие друзья, Томми и Фридерик…

– Можете называть меня Фридо, – промолвил молодой человек. – К вашим услугам… – И тут же получал в бок от приятеля.

– Заткнись, – прошипел Томми.

– Собачку же нашу кличут Альфой, – продолжал Мерик. – Она также сопровождает нас в нелегком путешествии. Она очень милая и незлобная псинка, а то, что она вас облаяла – это от чувства долга, и, так сказать, повинуясь своему собачьему инстинкту. Так что, вы на нее-с не обижайтесь…

Послышалось невнятное бульканье. Не сразу, но хоббиты всё же сообразили, что старуха смеется.

– Да, не дети, не дети… – произнесла она, наконец. – Значит, вы малорослики из Восточной долины! Учтивые и воспитанные, к тому же, что в наше время большая редкость. Все только и умеют, что хамить да ругаться непотребными словами… Кстати, ваши же собратья, в первую очередь! Так что, считайте, вы меня проняли до глубины души. Кто же вас, молодые люди, так воспитал?

– Ах, – смиренно ответил Мерик. – Нашим воспитанием занимались исключительно наши же почтенные родители…

– Передайте им мои поздравления! – прервала его старуха. – А сейчас я вот что скажу: нечего держать дверь моего дома открытой в такую сырую погоду и студить единственную теплую комнату. Решайте сами, либо следуете за мной внутрь, к очагу, либо идете своей дорогой!

– Благодарствуем, сударыня! – воскликнул Мерик. – С превеликим удовольствием!

– И перестань величать меня сударыней! – проскрипела старуха. – Терпеть не могу…

Один за другим хоббиты проскочили под рукой у грозной хозяйки и оказались внутри башни. Быстро привыкнув к яркому, как показалось после ночной мглы, свету, друзья огляделись.

Внутренности «дома» выглядели следующим образом: в центре полукруглого помещения пылал открытый очаг – единственный источник тепла и света, над которым висела пара казанков, покрытых толстым слоем сажи, и в которых, кстати говоря, что-то варилось. Всё пространство меж очагом и голыми, серыми стенами было выстлано пестрым ковром из козьих шкур. Низкий, закопченный, деревянный потолок с округлым отверстием посредине, в котором исчезал сизый дымок, поддерживали толстые, растрескавшиеся балки. В беспорядке, там и сям, валялась нехитрая домашняя утварь. К запаху очага и прелых козьих шкур примешивался приятный аромат незнакомых трав. В дальнем углу виднелась плотно закрытая низкая дверь. Вблизи двери лежала, казалось, беспорядочно набросанная куча шкур. Приглядевшись, Фридерик, к своему изумлению, заметил, что поверх них возлежит тонкая, изящная, человеческая рука.

– Мм… Дочка моя отдыхает – проследив за взглядом хоббита, заметила старуха. – Тяжелый у нее день нынче выдался… Так что не шумите, проходите и садитесь, где хотите. А собаку оставьте на подворье! Нечего ей делать в доме!

Фридерик мельком поймал унылый взгляд блеснувших в свете пылающего очага глаз Альфы, и дверь захлопнулась. «Ничего, – вздохнув, подумал хоббит, – до утра не пропадет…»

Скинув торбы, хоббиты подсели к очагу, невольно протянув свои озябшие руки и ноги к горячему пламени. Старуха, меж тем, ворча себе под нос, скрылась за приземистой дверцей.

– Ты врубился, Мерик? – тут же зашептал Фридерик, – Она про нас, хоббитов, знает! Наверняка, видела и обоз…

– Ты меня, что – за дурня держишь? – огрызнулся в ответ Мерик. – Всё я заметил…

– Тсс… – прошипел Томми, выразительно скосив глаза на неподвижную белую руку в углу. Меж тем, старуха бочком вывалилась из-за дверцы, плотно прикрыв ее за собой. В руках она держала несколько на удивление чистых мисок и ложки.

– Вы, молодые люди, губу-то не раскатывайте, – заявила она. – Щедрого угощения не дожидайтесь, не те нынче времена. Вот вы завтра, к примеру, уйдете восвояси, а мне – одной – здесь жить да жить. Аж до самой весны… Но законы гостеприимства я знаю! Тем более что сама пригласила… Редко, кого я пускаю в свой дом, это верно… Так что, не очень-то перебирайте!

Фридерик, меж тем, внимательно рассматривал сварливую хозяйку. Конечно же, она была из людского рода. И хоть жизнь, похоже, «согнула старуху пополам» (как говаривал старина Барсукс), была она заметно выше хоббитов. Длинная, серая, замаранная хламида висела на старухе, как старое тряпье на огородном пугале. Тонкие руки светились синими венами и были сплошь покрыты старческими пятнами. Лицо же, лицо! Сплошная маска из морщин с крючковатым носом и тонкими, бесцветными, потрескавшимися губами. Неопрятные комья седых волос торчали из-под жалкого подобия косынки, а густые, спутавшиеся брови не давали возможности даже разглядеть глаза. Ну, прямо ведьма из сказки!

Старуха, продолжая ворчать, разливала густое варево деревянным черпаком по мискам (не более двух черпачков в каждую, как заметил Фридерик). Повеселевший было Мерик загадочно подмигнув приятелям, и вновь обратился к старухе:

– Позвольте, разлюбезная наша хозяюшка-с, э… коль вам так не нравится наше к вам обращеньице-с, узнать, как же вас величать? В смысле, звать…

– Величать?.. – хмыкнула старуха. – А мне всё едино! Зовите, как хотите. Хоть Старухой!

Фридерик закатил глаза. Да что это они, громадины, сговорились все?

– Нет-с, – уверенно заявил Мерик. – Так не положено! Может быть, нам следует обращаться к вам «бабушка?..»

– Ха! – воскликнула старуха. – Тоже мне, внучек нашелся!..

– Или «тетушка…»

– Мм… – старуха, казалось, задумалась ненадолго. – Вообще-то, покойные родители называли меня когда-то Розочкой… Эх! Ну, какая из меня нынче «розочка?» Поди, одни колючки! Так что, не майтесь дурью, молодые люди. Старуха – она и есть старуха…

– Тогда, надеюсь, в свете всего вышесказанного, – продолжил Мерик, – вы, уважаемая, не станете возражать, если мы будем величать вас… э… тетушкой Розалиной!

– Тьфу на вас! – махнула рукой старуха. – Я же сказала, как хотите, так и зовите. Хоть розовым кустом!

– Хвала Единому, – вздохнув, произнес Мерик, бросив на приятелей красноречивый взгляд. – Теперь, когда мы, наконец, познакомились, можно приступить и к трапезе…

Горячая оловянная миска приятно обжигала руки. Варево, состоящее, в основном, из овсяной крупы (обоняние не подвело Мерика!) с крохотными дольками козьего мяса, сдобренное луком, чесноком и незнакомыми Фридерику травами, казалось на редкость вкусным. Вот только маловато! Фридо вздохнул, вылизывая остатки супца со дна миски и заедая зачерствелым куском ржаного хлеба. «Эх, пивца бы», – подумал он.

– Мм… благодарствуем, тетушка, – причмокивая и облизывая ложку, произнес Мерик. – Достойнейшая трапеза, не знаем, как и благодарить-с… Давно, очень давно так приятно не отобедовали!

Старуха лишь хмыкнула, но было заметно, что она польщена.

– Кстати, – тут же продолжил приятель, – позвольте поинтересоваться… Как мы с моими друзьями поняли из предыдущего нашего разговора, вам приходилось уже общаться с нашими уважаемыми соплеменниками?

Старуха лишь искоса глянула на хоббита и насторожилась.

– Может, и приходилось, а может, нет…

– И кстати, – подмигивая друзьям, продолжал Мерик, – вы, вроде бы, упомянули про наш народец, живущий в… э… Восточной долине, если я правильно понял, и что про него многим известно?

– Кому известно, кому неизвестно, – ответила старуха, насупившись. – Мне всё равно! Я тут одна живу, и только за себя в ответе!

– Но, тетушка…

– Никакая я тебе не «тетушка!» – вдруг заерепенилась та. – Ишь, чего удумали! Я их, видишь ли, подобрала посреди ночи, приютила, накормила… А они тут всякие каверзные вопросы задают! Так-то вас воспитали, оказывается? А кто вы такие и зачем в эти края заявились, о том ни словечка! Буду я всяким проходимцам отвечать…

– Ну, что вы, в самом деле?.. – потупившись, смущенно промолвил Мерик. – Если что не так, извините! А цель нашего, с позволенья сказать, визита ни для кого не секрет. Направлялись мы в Тиминскую крепость с неотложным делом к ихнему князю, да видать, малость заплутали. Что неудивительно, во тьме-то такой, да тумане…

Старуха фыркнула, и Мерик продолжил:

– И уж если мы, помимо своего желания, чем-то вызвали ваше неудовольствие, то единственная наша просьба – укажите нам путь до крепости! И мы смиренно покинем ваш дом.

Старуха лишь усмехнулась, недоверчивая разглядывая хоббитов.

– Тиминская крепость, говорите? Чего уж проще? Это, – она обвела вокруг себя костлявыми руками, – и есть Тиминская крепость! А я, следовательно, местная княжна!

И старуха, всплеснув руками, захохотала, предоставив ошарашенным путешественникам возможность полюбоваться своими редкими, желтыми зубами.

Фридерик, похоже, первым обрел дар речи.

– Вы уверены, сударыня, – робко произнес он, – что это и есть Тиминская крепость? Вы не ошибаетесь?..

– Сказала же, не называй меня сударыней! – рявкнула старуха.

– Шуточки у этой бабки какие-то странные! – озадаченно пробубнил себе под нос Томми, надеясь, наверное, что старуха не расслышит. Но не тут-то было!

– Я, молодой человек, шучу оч-чень редко! – прошипела она, упершись костлявыми руками в бока. (Теперь она чем-то напомнила Фридерику покойную бабку Жебреницу). – Жизнь у меня такая выдалась, разлюбезнейший, что к шуточкам не располагает…

– Погодите минутку, – воскликнул Мерик, примирительно воздев руки. – Мы, похоже, друг друга не совсем понимаем! Достопочтимая тетушка Розалина! Вы, похоже, нам не доверяете и, возможно, у вас есть на то причины. Но поверьте, мы проделали долгий путь через горы…

– Тоже мне, долгий!.. – скривилась старуха. – Мне ль не знать? Дней десять, от силы…

Приятели только удивленно переглянулись.

– Мм… Короче говоря, – продолжал явно растерявшийся Мерик, – у нас ответственное поручение к его светлости князю. Мы должны кое-что ему вручить… То есть, передать… Поэтому нам крайне необходимо достичь крепости как можно скорее. Может быть, вы любезно просветите нас, смиренных путников, как нам найти дорогу?..

– Дурни! – махнула рукой старуха. – Уши у вас, вроде, есть. Да ничего-то вы не слышите!

– Может быть, вы объясните?.. – неуверенно предложил Фридерик.

Старуха вздохнула и прежде, чем удостоить непонятливых странников ответом, наградила всех по очереди тяжелым, неодобрительным взглядом.

– Тиминская крепость, господа, если вы имеете в виду оборонительное сооружение, а не принятое в народе название местности, – произнесла она, наставительно подняв крючковатый указательный палец, – была здесь, на этом самом месте, лет, этак, шестьсот назад. А может быть и больше! Всё, что от нее осталось – руины нескольких башен да остатки рва на западной околице.

– Но нам, определенно, казалось… – завозражал было Мерик, но старуха его прервала:

– Слушайте внимательно, молодые люди, и не перебивайте! Повторять не буду! Так вот…

История, которую поведала старуха, была приблизительно следующей: в очень давние времена князья Северного Арнора надумали подчинить себе малочисленное племя отступников – норлонгов, обосновавшихся на севере и провозгласивших себя княжеством в изгнании. Но северяне оказались крепким орешком, и хоть много доблестных воинов полегло меж этих гор, но ничего-то правители Хордии не добились… Вскоре планы правителей южного княжества изменились, и их взоры обратились в другую сторону. Но норлонги, оказавшись не в меру мстительными, не простили южанам прошлых обид. По диким горным тропам их легкие, хорошо вооруженные воинские дружины пробирались к северным селениям Хордии, сея там страх и панику. Тогда, видимо, и было принято решение о строительстве здесь, на диком горном перевале мощной крепости. Так сказать, чтобы прикрыть спину княжеству от происков враждебно настроенного соседа. Крепость строилась долго, насколько десятков лет… Как она выглядела ранее, ныне уж никто и не помнит. Известно лишь, что в те далекие времена постоянно пребывали в ее стенах полторы тысячи воинов, не считая мирных жителей. Из них только лучников пять сотен! По тем временам – не просто крепость, а непреступная твердыня!

Тут старуха сделала паузу, засунула руку куда-то под наваленные в беспорядке на полу козьи шкуры и, к удивлению хоббитов, проворно извлекла на свет кривую деревянную трубку. Некоторое время гости заворожено наблюдали, как бабуля набивает трубку заморским (по запаху!) табаком, раскуривает ее и с удовольствием затягивается.

– Может быть, уважаемая, вы и нам разрешите поддержать компанию… – спросил Мерик.

– Курите, если хотите. Мне всё равно… – кивнула хозяйка. Хоббиты оживленно засуетились. – Только на мой табачок не рассчитывайте, самой едва хватает… Так на чем мы остановились? Ах, да – настоящая твердыня! Вот только надеждам, кои возлагали правителями Хордии на эту крепость, не дано было сбыться… Северяне воспользовались обходными тропами через горы, и вскоре набеги на мирные поселения и торговые обозы возобновились с новой силой. Норлонги, надо заметить, всегда славились редкой жестокостью: поселения предавали огню, мужчин убивали на месте, женщин уводили в рабство на север, скот угоняли, а посевы уничтожались. Гарнизон же Тиминской крепости оказался в стороне от хитрых горных проходов и никак не мог помочь жителям княжества. Поэтому земли северных уделов Хордии стали пустеть. Кто мог, уходил на юг за реку Амун и в другие, более спокойные края… Даже хорошо укрепленный город Салихард, рассказывают, в те годы обезлюдел наполовину!

– Удивительно! – воскликнул пораженный Фридерик. – И откуда же вам, бабушка, про всё это известно?

– Откуда мне известно – не вопрос! Удивительно, что вы об этом ничего не знаете. Видать, не шибко вас, малоросликов, учат Истории. Знать, чужие проблемы вас не слишком-то волнуют…

– Почему же? – возразил хоббит. – Мы все читали Алую Книгу Западных Пределов! Она у нас в каждом доме есть!

– А-а… – махнула рукой старуха. – В Алой Книге описаны очень давние времена и события. Нынче уж и не понять, где в ней правда, а где вымысел…

– Какой-такой вымысел?

– А такой! Может вам и неизвестно, но книгу ту неоднократно переписывали всякие проходимцы да пройдохи! Вот я и говорю, что сейчас уж трудно определить, какие деяния, описанные в Книге, истинные, а какие – плод глупых фантазий и домыслов! И к нашим временам те события отношения не имеют! Так что вернемся к истории Тиминской крепости, если вам еще интересно…

Хоббиты дружно закивали.

– Набеги норлонгов продолжались до времен правления князя Итенемира. При нем с северянами был вначале заключен мир, а позже и военный союз. Случилось это приблизительно в 1840 году по Новому, естественно, Летоисчислению. А может быть и позже… После этого надобность в крепости, и так служившей плохой защитой от северного соседа, отпала вовсе. Гарнизон в ней, впрочем, какое-то время оставался, надо понимать, но он быстро сокращался. Оно и понятно! Содержание воинов в здешних условиях – дело недешевое. Ведь провизию, фураж и даже пресную воду приходилось возить обозами из Салихарда, до которого не меньше месяца пути. Да и война, начавшаяся на юге и растянувшаяся на долгие годы, требовала всё больше воинов. Когда крепость покинули последние жители, мне неведомо. Но известно, что никогда более ее стены и башни не использовались по назначению… Время же сделало свое дело: ветры, дожди и снега разрушили древние стены. Дерево сгнило, хотя кое-где до сих пор видны растрескавшиеся балки старых перекрытий. Башни – единственное, что простояло до наших дней. Думаю, оттого, что их строили подобротней всего прочего… Такая вот история!

Старуха замолчала, раскуривая потухшую трубку. Хоббиты вновь растеряно переглянулись.

– И других крепостей здесь, значит, нет? – недоверчиво поинтересовался Фридерик.

– Уж будьте уверены… – хмыкнула старуха.

– А как же вы, тетушка, здесь живете, одна-то? – спросил Мерик.

– Ну, не одна… – задумчиво ответила старуха, попыхивая трубкой. – Вон – дочка дрыхнет. Меной ее зовут… В соседней башне семь коз заперты на ночь. Днем, ясное дело, они гуляют. А ночью приходится запирать, поскольку много охочих до козьего мясца тут шастает. То одной не досчитаешься, то двух… Собака у меня была… Ну, не собака, а так… собачонка! Только и пользы – всех облаивала. Сдохла два года назад…

– Мм… Мы, собственно говоря, не об этом, почтеннейшая, – уточнил Мерик. – Хотелось бы понять, э-э… Видно, что женщина вы умная, образованная, начитанная…

Старуха лишь хмыкнула:

– Не подхалимничай!

– Почему же вы, тетушка, поселились в такой глуши? – продолжал юный «подхалим». – Ведь неспроста, надо понимать, оставили вы большой мир и, если позволительно так сказать, обрекли себя на нищенское существование в столь суровых условиях?

– Это совсем другая история, – проворчала старуха. – Ни к месту и, уж точно, ни ко времени. Пора спать ложиться. Что-то я притомилась. День какой-то неспокойный выдался…

Воспользовавшись паузой, Томми толкнул Фридерика под локоть и громко заявил:

– Мне надо до ветру…

– Мне тоже, – поспешно сообщил молодой хоббит.

– Э… прошу простить великодушно, любезная хозяйка, я бы тоже не отказался… – добавил Мерик.

– Валяйте! – старуха кивнула. – Только у самого дома не безобразничайте!

Приятели вскочили и дружно бросились к двери.

Не успела скрипучая дверь отгородить живой, трепещущий свет очага от холодного мрака, а глаза хоббитов привыкнуть к ночной мгле, как Мерик торопливо зашептал:

– Нечисто всё это! Ох, чувствую, врет нам стерва старая! Зубы заговаривает…

– Тише, ты… – прошипел Томми. – Давай, отойдем подальше!

Хоббиты отошли подальше. Знакомая тень метнулась к Фридерику. Хоббит машинально потрепал псину по холке, ощутив под пальцами знакомый металлический ошейник.

– Не договаривает что-то старуха, – продолжил Мерик, – умалчивает, глаза замыливает…

– Я так скажу! – заявил Томми. – Что дело это нечистое, мы и раньше подозревали! Либо родственнички мои, Кролы действительно народ дурят, либо мы сами чего-то сообразить не можем… Надо же, сколько живу, столько и слышу: Тиминская крепость, великий князь Тиминский, тимины!.. Трудно, ох, трудно поверить, что всё это ложь!

– Может быть, тут какая-то ошибочка вкралась, – несмело заметил Фридерик. – Ах, в любом случае, мы очень мало знаем. От того-то, наверняка, и сообразить ничего не можем…

– Точно! – поддержал друга Мерик. – Я завтра с самого утра старуху малость поспрошаю! Авось, и выведаю чего. Хотя… не любит, ох, и не любит отвечать старушенция на вопросы…

– Так и сделаем, – согласился Томми. – Ты займешься старухой! Я прогуляюсь по окрестностям… А тебе, Фридо, особое поручение!

– Какое? – промолвил хоббит, понимая, к чему клонит приятель.

– Придется тебе, друг наш любезный… – Томми по-отцовски обнял молодого хоббита за плечи, – с доченькой старой ведьмы пообщаться!

– Ой, братцы, – взмолился Фридерик. – Если бы вы знали, как я этого не люблю…

– Тебя не свататься посылают, дурёпа, – засмеялся Мерик, – а только получить от милой девушки необходимые для нас сведения!

– Если она такая же милая, как бабуленция…

– Закрой глаза и представь себе принцессу! – посоветовал Томми.