Текст книги "Гарри Поттер и келья алхимика. Главы 1-8."

Автор книги: Constance_ice

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 32 страниц)

«Ну?» – новость действительно была ошеломляющей. Десмонд Уоррингтон всегда мне казался тупым и сонным громилой, чем-то вроде помеси Крэбба с Гойлом. Правда, сражаясь с ним бок о бок у стен Хогвартса, я немного изменил свое мнение, но предположить, что потомственный слизеринец Уоррингтон, отец которого, к тому же, был одним из ближайших сторонников Вольдеморта, пойдет против семьи открыто, я даже представить не мог.

«Ага. Эта сволочь, его папаша – он в Ближнем Круге заведует Пыточной Бригадой после смерти МакНейра – попытался втянуть в свои грязные делишки и его. Дес забрал сестер и сбежал. Кажется, Орден помог ему спрятать девчонок, но сам он отказался от помощи и сформировал свой собственный отряд. Там много наших, даже, говорят, кто-то из Гриффиндора есть. Сейчас они орудуют на северо-западе. Как раз перед Рождеством Дес и его ребята захватили канцелярию Лорда в Оксфорде, там обнаружилась куча интересной информации. Ты в курсе, что Лорд собирает досье на каждую семью магов?»

«Это можно было предположить. Надо знать, на кого и как можно давить. Страх – самый лучший способ управления людьми, помните методы Снейпа?»

Тед хмыкнул.

«И это еще не все», – Кларенс замотал головой, вытряхивая остатки хмеля. – «Когда мы последний раз виделись с ребятами Десмонда, они сказали, что самое интересное было не в этом. Люди Лорда интересуются не только магами, но и магглами тоже».

Этого следовало ожидать, и мысль о подобной возможности уже приходила мне в голову, но я все равно вздрогнул.

«И что такого особенного было в тех бумагах?»

«На них стоял новый шифр Ближнего Круга, но одна из его девушек – помнишь Салли-Энн с нашего факультета, вы с ней в одной параллели учились? – смогла прочитать кое-какие документы. Гарри, ты не поверишь, но», – в глазах Кларенса стоял туман. – «Судя по всему, Лорд готовит нечто вроде концентрационных лагерей. Для магглов».

Ого.

Ничего себе.

«Думаю, она могла ошибиться», – неуверенно пожал плечами Тед. – «Как ему это удастся? При всем том ужасе, который он наводит на людей, не совсем понятно, откуда у него такие возможности. Это ж какую колоссальную магию задействовать надо!.. Кларенс, тебе плохо?»

Дэйвис, действительно, после того, как почти совсем оклемался, вдруг снова с трудом оперся о стол.

«Брось, Тедди», – пробормотал он. – «Я – идиот, не надо было на пустой живот нажираться».

«Рехнулся», – сокрушенно покачал головой Тед. – «Честное слово, я даже рад, что сейчас Упиванцы отслеживают аппарацию. Ты бы расщепился в два счета, и они схватили бы тебя прежде, чем ты успел бы сказать „квиддич“!»

«Кстати, об аппарации», – я небрежно позвенел ложкой о край блюдца. – «Под главную лабораторию в Илинге еще никто из наших не пытался подкопаться?»

«О, Поттер!» – протянул Кларенс, явно трезвея. – «Чую, пахнет крупной заварушкой. Давай, колись, что у тебя там для нас припасено. Удивишь – поставлю тебе пинту темного».

***

«Мисс Вэл, мне нужно поговорить с вами».

«Гарри, что случилось? Что-то произошло, пока я была в Йоркшире?»

«Случилось. Но не сегодня. Сегодня это должно закончиться».

«Ты говоришь загадками, Гарри, я не понимаю…»

«Я объясню. Вы можете связаться с Орденом Феникса и сказать, что Дамблдор вернулся?»

«То есть как? Ты видел его, Гарри? Ты с ним говорил? Или опять письмо?»

«Нет. Но нужно, чтобы в Ордене поверили, что Дамблдор жив и продолжает руководить его действиями. Через меня. Вернее, предоставив мне карт-бланш».

«Гарри, как ты можешь просить у меня такие вещи?! Ты же знаешь, чего мне стоило убедить такое количество наших союзников в неправомочности действий Дамблдора».

«Знаю. Вы скажете им, что я... Как бы вам объяснить... Знаете», – я неопределенно взмахнул рукой. – «Как дракон на штандарте, за которым несется в бой целая армия, воодушевленная тем, как их знамя стелется на ветру. Но у знамени обязательно есть знаменосец. Вы будете их знаменосцем, мисс Эвергрин».

«Ты хочешь, чтобы я попросту прикрылась тобой, Гарри? Но для меня это совершенно неприемлемо, неужели это нужно повторять столько раз?»

«Я еще не закончил, мисс Вэл».

Она сердито посмотрела на меня, как на нашкодившего глупого мальчишку.

«Вы знаете, что на ваши аргументы откликнулись далеко не все члены Ордена. Есть еще профессор МакГонагалл. Есть еще», – я вздохнул, – «профессор Люпин. Поэтому мой план поможет сделать так, что ни одна из этих партий не будет разочарована, он погасит разногласия. Сторонники директора подумают, что я – лишь послушный исполнитель его воли».

«Ты считаешь, что в таком случае сам директор открыто себя проявит?»

«Это возможно. Но мне почему-то кажется, что нет. Если честно, моя идея заключается совсем в другом».

«У тебя есть какой-то план?»

«Есть».

«А ну-ка выкладывай».

Выкладываю. Реакция однозначна, как я и предполагал.

«Гарри, ты с ума сошел, если считаешь, что я могу одобрить такое… Это самое настоящее безумие! И ты невероятно, совершенно кошмарно рискуешь, как только у тебя даже мысль такая появилась?!»

«Это закономерное развитие событий. Риск в этом случае оправдан. К тому же поздно что-то менять, мисс Валери. План давным-давно запущен и действует. Часы уже тикают».

«Но… Господи, Гарри, ты говоришь, как Джейс. С кем поведешься… Но я никогда не позволю этого, слышишь!»

«Тогда я сделаю это сам. И возможностей у меня хватит».

«Я не понимаю, Гарри. Ты хочешь сказать, что если я не соглашусь на эту абсолютно смертоубийственную авантюру, ты будешь действовать сам, один?»

«Я уже давно работаю над этим, мисс Вэл. Но не один. И то, о чем я вас прошу – только последний стратегический кирпичик в основание Плана».

Она растерянно смотрит на меня.

«Ты понимаешь, что если все так серьезно, я буду вынуждена просто нейтрализовать тебя, чтобы ты не натворил глупостей?»

«Я знал, что у вас может возникнуть такая мысль. Поэтому предупреждаю, что буду вынужден дать вам отпор», – я встал.

«Гарри, я не узнаю тебя! Ты мне угрожаешь?!» – она смотрела на меня снизу вверх.

«Нет. Предупреждаю. Я понимаю, что в вас заложена невероятно сильная магия. И знаю, от кого вы ее унаследовали. Но, мисс Эвергрин, вы сознаете, что кроме Дамблдора и Вольдеморта я – единственный маг, который может вас одолеть?»

«Хочешь помериться со мной силами, Гарри?.. Нет, я просто не верю, что мы ведем такой абсурдный разговор!»

«А вы поверьте. Я не шучу».

Молчание.

«Думаю, вы прекрасно осознаете, что ваша стратегия ошибочна. Вы лишь посеяли сомнение, но сейчас это гибельно, вы и сами это поняли после того, как йоркширская группа отказалась сотрудничать с Орденом».

«Откуда у тебя эти сведения?»

«Неважно. Если мы не хотим потерять три четверти наших сил, то нужно сменить направление действий. Не разъединять, а объединять».

«И что же станет объединяющим фактором?»

"Я".

«Нет».

«Как хотите. Если вы откажетесь, я поговорю с профессором Снейпом».

«В Ордене ему не поверят. Только Моуди знает о том, что его связывает с Альбусом Дамблдором, но Аластор не любит Северуса».

«Жаль. Вы, конечно, самая подходящая кандидатура, но если вы отказываетесь…»

«Гарри, ты можешь пообещать мне, что не станешь сам принимать участие в…»

Я перебил ее.

«Скажите, мисс Валери, вы знали, что означает мой шрам?»

«Прости?»

Я откинул волосы со лба.

«Мой шрам. Тот, который Вольдеморт оставил мне на память о нашей с ним первой встрече?»

«Ты думаешь, что он что-то означает? Гарри, следы от проклятий бывают самой причудливой формы. Память о схватке с Мамой Тейлор сохранилась у Аластора в виде шрама в форме спирали. А у Дамблдора, по слухам, после общения с Гриндельвальдом на ноге появился шрам один в один похожий на карту лондонского метро. Молния – еще не самый странный вариант».

«Это не просто молния. Вы изучали в Хогвартсе древние руны? До сих пор не могу понять, как я проглядел очевидное, и первым, кто сказал мне об этом, был маггл – профессор МакТаггарт!»

Она непонимающе посмотрела на меня.

«Когда Гермиона и Сью переводили свиток Ллуда, я на всякий случай заглянул к ним в словарь и все проверил. Это действительно руна Соулу, мисс Эвергрин»

«Что?»

«Руна Победы».

***

С этого дня квартира МакТаггарта к огромному неудовольствию ее хозяина окончательно превратилась в штаб Сопротивления.

В мой штаб.

В любое время суток в окно мог ввалиться промерзший и вымокший под дождем ястреб Аластора Моуди, тощая крикливая сорока Теда, раздраженный Корби или любая другая птица с комком пергамента, болтающимся на лапе. Бедняга Пик тоже еле успевал мотаться туда-сюда с кучей самых разных писем, а, вернувшись, старался незаметно проскользнуть к своему излюбленному уголку кухни, – над мойкой – чтобы его снова не послали с заданием куда-то в холод и темноту.

Хедвига так и не появилась.

Телефон постоянно издавал нервные трели, и теперь незнакомые голоса требовали позвать уже не МакТаггарта, а меня. Его компьютер окончательно оккупировала молчаливая Гермиона. Как-то совершенно незаметно она стала моей правой рукой и теперь проводила целые дни за работой: передавала информацию, шифруя и рассылая каждый день тонны писем по электронной почте и сообщений на пейджеры. Джейсон сперва удивлялся, потом ворчал, потом изощренно ругался, а потом просто сбежал в свою спальню с лэптопом, который раньше брал с собой, исключительно уходя «на дело». Каждый раз, когда в доме появлялась мисс Вэл, он начинал громко и показательно орать, что группа подлых террористов использует его кровную недвижимость для своих негодяйских целей, но было заметно, что этот факт только подстегивает его интерес к происходящему и кроме того дает возможность Валери Эвергрин послужить мишенью для его язвительных подколок. Они способны были ругаться так, что стены просто ходуном ходили, а через пять минут как ни в чем не бывало обсуждать какие-то общие воспоминания. Но когда у МакТаггарта прибавилось законной работы, он все же воспользовался этим шансом для того, чтобы как можно меньше бывать дома, потому что дым тут стоял коромыслом, и он банально не выдержал.

Кроме оглушительных телефонных звонков и опасности извозиться в обильно рассыпанном по всему дому птичьем помете МакТаггарт рисковал не только столкнуться с «чокнутыми борцами за свободу». Кроме этого было вполне возможно наступить на разбросанные по всем комнатам книги и подробные карты Лондона – магловские и магические, переполненные пепельницы, пачки ксерокопий, огрызки яблок, грязные тарелки, сваленную в кучи одежду и массу прочего барахла, под которым постепенно исчезал пол. Один раз я даже удостоился чести услышать от МакТаггарта, что стал как две капли воды похож на него.

«Может быть, я обсчитался, и ты все же – мой сын», – хохотал он.

Кроме этого в дом начали приходить люди.

Большинство посетителей этой странной квартиры не подозревали о том, что я в ней живу, они были убеждены, что большую часть времени я обретаюсь в неизвестном им месте под крылышком Дамблдора, а в дом, зажатый между русским рестораном и старым кладбищем, прихожу исключительно для встреч со связными. Я никого не разубеждал.

Приходили Билл и Флер. В обтягивающей ее фигуру форме консультанта Гринготтса она никому не была заметна на улице, потому что при выходе из подземелий на ее голове тут же магическим образом возникал скромный котелок, который носили внешне неотличимые от гринготтских служащих магловские «бэби-бобби». Каска на голове Билла тщательно скрывала длинные рыжие волосы. Полисмен на улицах Лондона – зрелище привычное, к тому же до сих пор Упивающиеся не осмеливались открыто нападать на представителей магловской власти. Такая маскировка была идеальна: и маги, и магглы принимали их за периодически дежуривших в богемном Челси представителей полиции, но охраняли они покой не целого района, а лишь одной квартиры.

Приходил Перси. Вытянувшийся еще больше, вечно теряющий узкие стеклышки очков, соскальзывающих на кончик заострившегося носа, он доставал из внутреннего кармана куртки чистые листы пергамента. На них никто не смог бы ничего прочитать, потому что зачарованы они были с помощью жутко сложного бесконечного кода, придуманного Шаффл. После произнесения нужной формулы на пергаменте проступали строки донесений из безымянного местечка на северо-западе Шотландии. Там, милях в десяти от Хогвартса, на ферме у троюродной тетки жила Пенелопа Кристаллуотер. Каждые три дня она надевала лыжи и спускалась в долину, где переходила реку по подтаявшему льду, огибала развалины Хогсмида и ложилась на опушке Запретного леса в заранее приготовленное укрытие из снега, веток и прошлогодних листьев. Оттуда сквозь цейсовские окуляры совершенно магловского армейского бинокля был отлично виден Хогвартс и сновавшие вокруг него группки Упивающихся, маршировавших через главные ворота. Подсчитав их количество и записав некоторые их разговоры с помощью несложного магловского подслушивающего устройства, она вновь вставала на лыжи, съезжала еще ниже к подножию гор и на почте небольшой деревеньки отправляла информацию в Нортумберленд. Там донесение шифровалось и, пока Пенни ехала на поезде обратно, летело дальше, чтобы вместе с бутылкой молока попасть к дверям коттеджа в Хэрроу, который снимал Перси.

Приходили Падма и Парвати Патил. Они были связными группы Дэйвиса и Тойли и передавали такую информацию, которую нельзя было доверить ни птице, ни телефону. Обе виртуозно владели Дурильной Порчей и выследить обеих девушек, замысловатым путем возвращавшихся из Челси в гудящий от взлетающих самолетов Ханслоу было практически невозможно. И тем более маловероятно, чтобы Упивающиеся Смертью или даже Элитная Бригада Ближнего Круга могла найти следы двух молодых женщин в многочисленной крикливой индийской общине юго-западного пригорода.

Приходил круглолицый Тоби Табби, связной валлийской группы, возглавляемой Анжелиной Джонсон. Он оставлял на пороге квартиры номер свежей газеты, в которую была вложена записка от Анжелины, а вечером в каком-нибудь банке служащие помогали симпатичному молодому человеку с выражением лица хронического растяпы оформить документы для получения крупного перевода на имя Невилла Лонгботтома. Сотрудники банка даже не подозревали, что перед тем, как исчезнуть в небольшом бронированном кейсе мистера Лонгботтома, стопки банкнот проходили весьма сложный и извилистый путь, который начинался в гринготтских сейфах, переполненных блестящими галлеонами.

Приходила Инь Гуй-Хань. Отвечавшая за контакты с зарубежными членами Ордена Феникса и сторонами Стоунхенджского договора, она занималась тем, что доставляла от них сообщения, которые нельзя было доверить ни птице, ни магловской почте. Сегодня она неслась в Кембридж, чтобы на ежегодном семинаре археологов встретить молчаливого надменного мага со следами вырождения на лице и визиткой с надписью «граф Раймон-Ангерран де Тренкавель» в кармане. Завтра она могла отправиться в Саутхэмптон, чтобы получить авиапочтой здоровенный контейнер с разноцветными мягкими игрушками от французского филиала Красного Креста. Согласно декларации – для семейного детского дома в Бате. В результате этих встреч квартира МакТаггарта оказывалась завалена распотрошенными плюшевыми трупиками игрушечных медвежат, а в спальне ровными рядами укладывались под шкаф небольшие металлические цилиндры с вырезанными на них заклинаниями на мутной древней помеси провансальского и вульгарной латыни и надписью по-французски – «Осторожно, взрывоопасно!»

Приходил Джек Хэммер. Оглушительно ругая узкие входные двери, он затаскивал в дом громоздкую коробку из-под ксерокса. В коробке обычно прятались загадочные предметы: комплекты защитных сглазоупорных доспехов из драконьей кожи, небрежно упакованные свертки с надписями на каких-то восточноевропейских языках, зачарованные воздухонепроницаемые сферы, набитые мелодично позвякивавшими колбами с разноцветными зельями, коробочки, полные серебряных пуль, остро пахнущих чесноком, и другие странные вещи, ценность которых знали только те люди, которые отправляли их, и те, которые их получали.

Приходил Эрни Макмиллан, обеспечивающий связь с группой Уоррингтона. Он с важным видом слезал с весело раскрашенного мотороллера и напористо стучал в дверь условным стуком. Когда ему передавали очередную коробку, он по-хуффльпуффски аккуратно закреплял ее позади сиденья и неторопливо отчаливал. Если в течение следующей недели «Пророк» начинал кричать о новых нападениях на Упивающихся в Глостере или Оксфорде, Перте или Ливерпуле, мы понимали, что посылка была доставлена благополучно.

Приходил Рон. Он устало швырял куртку на диван, измученно брел на кухню и начинал шарить по кастрюлям. После того, как притихшая Сью, которая все эти дни вела себя так, словно боялась попасться мне на глаза, накладывала ему полную тарелку еды, он, давясь и крепко сжимая ложку в кулаке, начинал жадно заглатывать ужин. Потом он откидывался на спинку стула и начинал подробно рассказывать о последних наблюдениях за большим зданием торгового центра в Илинге. Во внутреннем дворике торгового центра скрывалось покосившееся здание старой библиотеки, истинное предназначение которой знали немногие. Рону приходилось каждый раз изобретать все новые и новые способы, чтобы подобраться поближе к этому странному заведению и запомнить, кто и когда входит в его двери и выходит оттуда. После того, как он передавал эти сведения мне и безуспешно пытался чмокнуть в щеку с трудом подавляющую раздражение Гермиону, Рон отправлялся в крошечный паб в Гринвиче с видом на Катти Сарк. Там незаметный человек в сером плаще подсаживался к нему за столик, покупал ему пиво и орешки и внимательно слушал, как Рон подробно пересказывает ему ту же самую информацию.

Приходила Валери Эвергрин, иногда злая и уставшая, а в другие дни – с горящими глазами, с трудом подавляющая возбуждение к активности. После того, как в Ордене ей поверила не только Минерва МакГонагалл, но даже страдавший манией преследований Моуди, дел у нее прибавилось, и чуть ли не самым сложным из них оказалось убедить старого аврора в невозможности встретиться со мной лично, чтобы провентилировать мои мысли и узнать, где находится Дамблдор. Впрочем, я считал это уже перестраховкой и был уверен, что смог бы с легкостью закрыться ментальным блоком от любых попыток мыслечтения со стороны Аластора Моуди.

Но в квартире на Айфилд роуд бывали не только люди.

По вечерам сквозь стену просачивалась долговязая фигура моего нового знакомого – Человека в Цилиндре. С легкой брезгливостью оглядывая пыхтящий от натуги принтер и подмигивающий экран монитора, он шелестящим шепотом сообщал мне новости, которые стекались в тауэрскую келью сэра Томаса Мора. Призраки традиционно привязаны к назначенному им месту обитания, но если нужно, могут быть мобильны и вездесущи. Время потребовало от них использования этих способностей в максимальном объеме. Теперь в сырых каменных переходах огромного здания в центре Лондона, где Ближний Круг во главе с Морисом Бладштейном собирался на свои мрачные заседания, незаметно сновал десяток эфирных созданий, слишком быстрых и незаметных, чтобы быть обнаруженными и тем более схваченными. Упивающиеся обсуждали вопросы собственной безопасности, политики и экономики, а в окружавших их холодных стенах призраки молча слушали эти разговоры.

Результат работы нашей системы дал о себе знать через две недели, когда из Тауэра нам пришло сообщение, которого все мы давно ждали: Ближний Круг решил провести инспекцию интересующего нас объекта на высшем уровне.

Что ж, почему бы не совместить сразу два пункта Плана? Это сэкономит время и ресурсы.

***

«На улице как, тепло?»

«Дождь идет. Но несильный».

«Цепи не повредит?»

«Не должен, мы проверили изоляцию» – с дрожью в голосе отозвалась с дивана Шаффл.

«Квилл на месте?»

«С пяти утра, только что звонил второй раз».

«Хорошо», – я встал. Вслед за мной поднялись остальные. – «Ну, дай нам Мерлин удачи. Выходим на место по очереди».

Народ негромко загудел, вставая, и повалил в прихожую – одеваться. Зашнуровывая кроссовку, я видел, как Рон деловито защелкивает на спине Шаффл медные застежки защитного панциря.

«Гарри», – тихонько позвала меня Гермиона.

«Да?»

«Мне нужно поговорить с тобой».

«Это срочно? Гермиона, не сейчас, ладно? Если ты будешь просить взять тебя с нами, то мой ответ – нет, как и раньше. Мы не можем себе позволить потерять такого стратега и организатора как ты».

«Это насчет Сьюзен».

«Сьюки?» – я остановился, держа в руке вторую кроссовку. – «С ней что-то случилось? Она заболела? Ты же понимаешь, мне за эти недели было некогда уделять ей достаточно внимания».

«Она…»

«Гермиона, прошу тебя, подожди. Когда мы вернемся, то есть, если мы вернемся, я все улажу со Сьюки, сварю ей антипростудное зелье, даже обычные магловские лекарства куплю. Но не сейчас. Не сейчас».

«Эй, Гарри, ты идешь?» – нетерпеливо позвал Рон из коридора.

«Ну, видишь, у нас нет времени. Лучше пожелай мне удачи».

«А с ней ты попрощаться не хочешь?»

«Вчера ночью я подлил снотворное ей в молоко».

«Что?!»

«Гермиона, послушай, я не хочу долгих проводов, не хочу думать о том, что могу не вернуться – это нарушит все мои планы! Сегодня на чашах весов лежит слишком многое, чтобы я мог позволить себе такую слабость, как смерть. А Сьюки обязательно расплачется, и у нее этот страх будет на лице написан».

Гермиона странно подняла руку, точно защищаясь от моих слов.

«Да, я вижу, Сью была права», – пробормотала она. – «У-удачи. Возвращайся жи… в общем, возвращайся поскорее».

«А мне?» – Рон подмигнул ей.

Гермиона демонстративно повернулась к нему спиной, но когда я закрывал дверь, то услышал, что она громко расплакалась.