Текст книги "Гарри Поттер и келья алхимика. Главы 1-8."

Автор книги: Constance_ice

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

«Итак», – подвел итог высокий колдун. – «Война?»

Война. Это было написано на большинстве лиц.

«Могу я в таком случае взять слово?»

«Доктор Йозеф Линдгорст, директор института Дурмштранг», – слегка запнувшись, прокомментировала мисс Валери.

Так этот человек – новый директор Дурмштранга? Я внимательно всмотрелся в резкие черты лица, напоминавшего хищную птицу.

«Благодарю, дорогая. От имени нашего учебного заведения, научная база которого широко известна, я рад предоставить в распоряжение наших английских друзей все, что им понадобится. Но мы хотели бы только, чтобы проекты не использовались магглами. Если мы придем к соглашению по этому вопросу, то я могу предложить вам последние разработки наших специалистов в области Слепящих и Болевых Проклятий, а также Мимикрирующих Чар…»

«Доктор, может быть, стоит сперва проконсультироваться по поводу законности предоставления наших разработок магам иностранных государств?» – в мягком голосе русской колдуньи с плохо запоминающейся фамилией я услышал предостережение.

«Вы имеете в виду, что нам сперва нужно испросить разрешения у магловских правительств наших государств? Да?» – с иронией переспросил Линдгорст. Его мантия запылала оттенками алого, точно чувствуя перемены в его настроении. – «Не знаю, как отреагирует ваше правительство, но с тех пор, как Дурмштранг больше не находится на территории вашей державы, нашей школе стало гораздо легче избегать контактов с представителями простецов».

«Простите, Йозеф, но я имела в виду совсем не…»

«А мне кажется, дорогая Феврония, что в ваших словах это прозвучало совершенно недвусмысленно», – протянула американка с оттенком злорадства. – «Ведь если мне не изменяет память, большинство ваших научных достижений связано с совместными разработками».

«А разве ваши подопечные не занимаются той же работой?» – несколько раздраженно отреагировала русская директриса. – «Не надо думать, Кэндис, что мы не в курсе усиления магловской армии вашей страны последними усовершенствованиями военной амуниции. Бронежилеты с Противоударным Проклятием – очень умно, но не слишком честно».

«Вы говорите о честности? Наши исследования спонсированы магловским правительством на высшем уровне, что нас весьма устраивает, потому что магглы не мешают нам работать. А в вашей стране сейчас кто больше платит, тот больше и получает, верно?»

Феврония Карамазофф медленно поднялась.

«Дамы, дамы», – успокаивающе поднял руку Флетчер. – «Давайте не будем сейчас говорить о наших политических предпочтениях в отношениях с магглами».

«Вы называете это политическими предпочтениями?»

«Думаю, нам не стоит преувеличивать…»

«Могу ли я взять слово?..»

«Вот так всегда. Все из-за магглов! Все колдуны могли бы жить спокойно и без проблем, если б не магглы».

«Господа! Тише, господа!..»

«Да что же это?.. Почему никто никого не слушает?»

«Иногда я даже понимаю желание этого Лорда Вольдеморта уничтожить эту гнусь. Из-за них…»

«Но носить магловскую одежду вы, я вижу, не стесняетесь?»

«Всякий порядочный волшебник, получив что-то от маггла, отбросит его прочь, как это и стоит делать!»

«Мундугнус! Это уже дело чести!»

«Колдовской чести, дорогая».

Поднялся базар. Возмущенные выкрики с мест слились в единый протестующий гул, пока некоторые маги, применив Сонорус, не принялись зычно перекрикивать остальных. Мне в глаза бросилось спокойное выражение лица Флетчера, разочарованное – Валери Эвергрин, растерянное – Флитвика, устало-раздраженное – Снейпа, и я уже был готов зажать уши руками, как посреди бедлама, в который начала превращаться конференция уважаемых колдунов-педагогов, воздвиглась высокая фигура темнокожего колдуна. Он закатал рукав черной мантии, небрежно щелкнул пальцами, и все затихли.

«Так-то лучше», – заметил он холодно и стряхнул с рук разноцветные искры. – «Итак, если по-другому не получается, то пока почтенное собрание думает, слово хочу взять я. Мисс Эвергрин…»

«Доктор Борегар Моллумба, колледж Святой Мари Лаво», – с надеждой произнесла Валери.

Святой? Какой еще святой?

«Спасибо. Господа, возможно, далеко не все сейчас считают, что промагловская политика правильна и закономерна. Особенно те, кому я сейчас заткнул рот при помощи одного из последних сглазов, изобретенных на базе нашего колледжа. Но возвращаясь к тому, с чего мы начали, к науке, я хотел бы обратить ваше внимание на одну весьма примечательную вещь. Мы изучаем магию со всех сторон. Мы открыли множество ее закономерностей и удивительных особенностей. Но мы многие тысячи лет ищем ответ на самый главный вопрос – что она такое, и не можем найти его. Почему есть мы, и есть те, кому она не дана – магглы? Мы спрашиваем: что в нас есть такое, что дает нам возможность взлететь в небо без крыльев, накормить одним хлебом сотни страждущих, убить человека, произнеся лишь пару слов? Я думаю, самая главная ошибка, как это часто бывает, заключается в постановке вопроса. Надо спросить – что есть в них, что позволяет им летать в небо на металлических машинах, превращать горсть разноцветного порошка в кастрюлю супа и с помощью нехитрого устройства обращать в пепел целые города?»

Вновь повисло молчание.

«Я уже стар, хотя это и не заметно. Я стар, потому что я – оунган, и Данбала говорил моими устами сотни раз, пока я шел по пути, указанном мне Легбой, и вел за собой своих учеников. В те дни, когда еще молодым я каждое новолуние ходил в рейды на жаждущих крови бокоров в самое сердце Гаити, я видел столько, сколько даже ты, Йозеф, не видел в магловских лагерях на далеком севере. И я скажу вам, опытным магам, то, чему каждый день учу своих детей и буду учить детей их детей: зло не в человеке, маг он или маггл. Зло в его делах, в его желаниях. И если маггл хочет убить маггла – он несет в себе столько же зла, сколько в нем было бы при желании убить мага. И если колдун хочет убить того, кого многие из нас часто зовут простецами, зло в его поступках, а не в его жертве. Желать зла – значит творить его. Гран Ме учил, что когда в начале сущего были лишь звезды, не было ни магов, ни магглов, но магия уже была. Мы все сотворены из звезд. Магглы тоже».

Некоторые волшебники закивали. Остальные медленно отходили от потрясения после воздействия парализующего сглаза.

«Друг просит тебя о помощи, помоги ему – вот и все», – просто сказал доктор Моллумба. – «Ты – человек. Ты не лоа, чтобы требовать за это плату. Все ресурсы моего колледжа в распоряжении наших английских коллег», – обернулся он к профессорам Хогвартса и кивнул Снейпу. – «Включая последние разработки по защитным и поражающим зельям».

Чернокожий колдун сел, и над столом тут же вновь поднялась лоснящаяся лысина директора Дурмштранга.

«У меня, конечно, есть, что высказать по поводу ваших маглолюбивых взглядов, Бо», – скользко улыбнулся Линдгорст. – «Но вы правы, здесь не место для споров. Вопрос в другом: что решат наши уважаемые хозяева? Смогут ли они добиться, чтобы результаты наших исследований не попали в руки магглов или еще хуже…»

«Дорогой доктор Линдгорст…»

«Я имею в виду», – еще одна извиняющаяся улыбка. – «Достаточно ли хорошо будут охраняться наши проекты? Если речь идет только о небольших разрозненных подразделениях бывших авроров Министерства Магии, то, простите, о какой надежности может идти речь?»

«Отряды гигантов и армия гоблинов вас устроят?» – спросил я с места. – «А подразделения домовых эльфов?»

«Простите?» – Линдгорст близоруко прищурился, пошлепал ладонью по столу и нацепил на нос узкие стекла очков. – «Вы…»

«Я – Гарри Поттер».

Моя дипломатическая карьера с треском провалилась. Колдуны зашушукались. Валери Эвергрин сидела с таким выражением лица, словно была готова отшлепать меня за то, что я влез в разговор старших.

«Ну, если сам Гарри Поттер может гарантировать нам такую мощную армию…» – иронически поджал губы Йозеф Линдгорст.

«Могу. Потому что это правда, и мне наплевать, что вы мне не верите», – к скучечервям этот политес. Краем глаза я поймал испуганный, но восхищенный взгляд Флитвика, и решительно посмотрел на Линдгорста сверху вниз, прямо на лысину. Лысина дрогнула.

«Мистер Поттер говорит истинную правду, господа», – невыразительно обронил Флетчер. – «Переговоры с гигантами уже давно увенчались успехом, но в прошлом году к ним добавилось еще и соглашение с домовыми эльфами. А всего несколько недель назад – с гоблинами».

«Разве мистер Поттер обладает властью призывать гигантов и гоблинов под знамена Ордена Феникса или, уж не знаю, бывшего Министерства Магии?» – вкрадчиво поинтересовался Линдгорст. – «Мы все знаем душещипательную историю о бедном сироте, внезапно повергшем в небытие Темного Лорда. Но разве это означает, что все реальные политические силы острова теперь подчиняются – ребенку?»

«Договор с гоблинами – целиком и полностью заслуга именно этого ребенка, Йозеф», – желчно заметил Снейп и скрестил руки на груди. Я почувствовал, что неистово краснею. Еще никогда мне так сильно не хотелось его укокошить, как сейчас. – «Как и идея привлечь к разрешению нашей проблемы магглов. Не могу сказать, что идея удачная, но пока она себя оправдывает почти стопроцентно».

Шаффл бы удар хватил от такого заявления. Услышать такое – от Снейпа!

«В таком случае, Северус, я могу только поздравить сообщество магов Британии с тем, что на вашем политическом небосклоне появилась, наконец, истинная звезда, сумевшая собрать всех на свой свет», – криво усмехнулся дурмштранговец, но усмешка вышла жалкой. Волшебники одобрительно переглядывались. Кажется, я ухитрился не только стать гарантом доверия, но в их глазах теперь действительно являлся лидером всех британских магов. Ситуация явно изменилась в нашу сторону, и сейчас я мог бы поспорить, что все, что они могли бы нам предложить, уже в кармане у Сопротивления.

«С этого и надо было начинать», – протянула американская директриса. Мне показалось, что ее голос звучит несколько разочарованно, и я почему-то вспомнил, как настойчиво она предлагала нам помочь. – «Признаться, не ожидала, что при отсутствии технических и финансовых средств вы добьетесь соглашения с гоблинами».

«Все возможно, дорогой директор», – сухо заметил Флетчер. – «Как видите, в данной ситуации я могу заверить всех присутствующих в абсолютной сохранности ваших разработок… Кстати, уже пять часов, господа. Чаю?»

***

Внутренний вихрь автоматической аппарационной установки выплюнул меня обратно к черным громадам камней. Было уже совсем темно, и среди мутных бледных облаков на небе я увидел первые звезды, подрагивающие, точно от мороза. Я натянул на плечи мантию, почувствовав, как холод пробирается сквозь широкие рукава и неприятно щекочет шею.

Было невероятно тихо. Звуконепроницаемый защитный барьер заглушал шум, который должен был доноситься с трассы. Все еще стоявший вокруг места собрания волшебников, он еле заметно колебался в воздухе, искажая отчетливость отдельно стоящих камней на фоне равнины, сгрудившихся на стоянке машин и редких фигур авроров, застывших на страже с палочками наизготовку. По слабому огоньку, светившемуся в сторожке, и одиноко белевшему в мокрой траве загадочному ящику Шаффл я догадался, что, видимо, вся компания «подземельцев» взяла перерыв и отдыхает от обилия волшебников.

Я мог их понять: подковерные интриги таких, казалось бы, далеких от политики людей, как учителя, меня не только удивили, но и сильно утомили, и мне страшно хотелось спать, но мешали мысли, упорно лезущие в голову после того, чему я только что стал свидетелем. Преподаватели! Профессора! Цвет волшебства, интеллектуальная элита! Если бы я знал, что и в Хогвартсе постоянно идет разработка научных проектов, связанных с Боевой магией, что бы я сказал на это еще пару лет назад? Флитвик, оказывается, изобрел Артикуляторное Заклятие, позволяющее произносить заклинания с бОльшей скоростью, из-за чего в свое время и стал чемпионом среди дуэлянтов. Снейп варил в своей подземной норе такие зелья, по сравнению с которыми изучаемые нами яды Борджиа и Красная Смерть могли бы показаться примитивным бульоном. Даже бедняга Хагрид, оказывается, выращивал своих монстров с попустительства не только директора, но и Министерства Магии, открыто выказывавшего свое неодобрение, но тайно поощрявшего его хобби. Еще бы! Из панцирей драклов в Отделе Тайн делали магические доспехи, нить акромантулов шла на Неразвязываемые веревки, а пресловутых бякоклешней, от которых я пострадал в свое время, и вовсе использовали как ингредиенты к магическим бомбам! Немудрено, что поддержку именно этих людей мисс Эвергрин считает более важной, чем долгие переговоры с политиками. Стоило только их расшевелить, как у нас сразу прибавилось козырей в рукаве.

То, что я, не выдержав, брякнул посреди форума, явно будет иметь значительные последствия, и для меня в том числе. Не этого ли от меня ожидал Дамблдор? Почему я все время хочу сделать что-то сам, а получается так, как запланировал он?

Я в сердцах пнул кочку с пожухшей травой, покрытую остатками снега. Голова кружилась от обилия свежего воздуха после многочасового сидения в комнате, прокуренной великими педагогами современности, и я представил себе, как, забыв обо всем, отосплюсь в машине по дороге в Лондон. Закрыв глаза, я еще раз вдохнул влажный ночной воздух и стоял бы так еще долго, если бы знакомый треск и запах горелой бумаги не заставил меня очнуться.

Оно появилось снова, наплевав на все защитные барьеры и охранные заклинания. Я слышал, как издалека кричали авроры, видел, как они несутся ко мне, наставив палочки на возникший в снопах искр черный конверт, но когда колдуны-секьюрити приблизились к барьеру, я уже читал очередные строки, извивающиеся в непроницаемой тьме:

«Каждый человек создаёт свою жизнь – счастливой или несчастливой – сообразно своим деяниям…»

Вспышка – и от письма в очередной раз ничего не осталось. Аврорам осталось лишь затаптывать шипящие в траве язычки пламени и встревоженно пускать серебристые тучки Зовущего Заклинания во тьму аппарационной установки.

«Что это было?»

«Мистер Поттер, вы целы?» – в сторону. – «Если что-то случится с Поттером, шеф превратит меня в червяка. Сам обещал».

«Но он же, вроде, на месте …»

"Лайнус, немедленно вызови подкрепление!.. "

«Да нет, господа, не надо, со мной ничего не случилось».

«Не бомба? Но что тогда – специально наведенный портключ? Его хотели похитить?»

«Отсюда? Лайнус, ты в своем уме? Да никакая магия не могла бы проникнуть сюда извне, мне та магглянка все объяснила…»

«Магглы могут ошибаться!»

«Не в этом случае, Сид. Здесь бы так шарахнуло – мало бы не показалось».

«Но как тогда объяснить появление этой штуки? Барьер-то цел?»

«Сканирование ничего не дало, сэр».

«Да и я ничего подозрительного не вижу. Может это был болотный огонь?»

«Окстись, где ты болото здесь увидел?»

«С вами точно все в порядке, мистер Поттер?» – взволнованные лица из-под синих капюшонов внимательно рассматривали меня.

«Спасибо, в полном», – и я отряхнул руки от пепла.

Сообразно своим деяниям.

Да.

Глава 6. Искушение.

Дождь так отчаянно барабанил по окнам, и без того иссеченным ветрами, что она весь день беспокоилась, как бы не треснули стекла. Под самыми старыми подоконниками на чердаке натекли большие лужи, и туда пришлось подставить все ведра и миски, которые она нашла в доме. Рассохшиеся древние рамы починить не так просто – чарами пользоваться нельзя.

Она уже давно перестала бояться за собственную жизнь, хоть и понимала: сроднившись со страхом, люди перестают его замечать, а эта привычка притупляет чувство самосохранения. Но посреди этого вечного холода часто вспенивался кипящий фонтан. Хорошо еще, что в последнее время такое случалось, когда она бывала одна. Ожидание часто приносило с собой обжигающие волны ужаса за тех, кого не было сейчас рядом, потому что всегда казалось, находись она с ними, и ничто не сможет причинить им боль. Эта почти огненная ярость была, наверное, единственным, что еще могло так сильно напугать ее; в подобные минуты взорвавшийся шкаф или сполох пламени, взметнувшийся из камина, как шаровая молния, были не самым жутким зрелищем. В первый раз такой жаркий внутренний огонь заставил как следует понервничать ее семью, а сестру и вовсе довел до истерики, когда ей чуть не разбила голову объятая пламенем люстра в гостиной. А ведь она тогда всего лишь испугалась, что морозом побьет любимые яблони отца. Что же теперь? Контролируй свои страхи, учили ее, направляй их в безопасное русло, пусть твой внутренний огонь станет для тебя щитом, а мечом – только против того, кто желает тебе зла. Ты – ведьма.

И все равно, к чему она пришла теперь?

К тому, что опасность может подстерегать везде.

Конечно, если бы она могла выбирать, то никогда бы не выбрала этот дом. Только закоренелому аскету он мог бы показаться раем. Покосившееся, изуродованное многолетними бурями строение на краю безвестного фьорда оказалось самым ужасным убежищем из всех, которые они сменили за эти годы: обглоданные грибком сырые потолки, подозрительно скрипящие лестницы и полчища мокриц. Зато место уединенное, ближайшая деревня в десяти милях, и никому не приходит в голову наведаться на заросший мхом и осокой склон ручья, впадающего в испещренный подводными камнями узкий залив. Очень удобно: в скалах заложены скрытые установки маскирующих заклятий, а чтобы перейти через ручей, нужно знать код, иначе действие Трассирующего Сглаза превратит вас в решето. Магглы не сунутся, для них уже возле деревенской дороги расставлены ловушки репеллентов, а любого мага и аппародетекторы, и щедрый набор заклятий сможет остановить в два счета. Она вспомнила, как в первый же день он, сидя на метле, настраивал маскирующие установки на каменистых склонах. Знал, что она боится и наблюдает за ним, конечно же знал! Иначе бы просто не стал петушиться и выделывать в воздухе такие кульбиты, которым позавидовал бы не только дрессированный гиппогриф, но и шустрый сниджет. Любовь к квиддичу у него, наверное, никогда не пройдет. Мальчишка! Какой же он, в сущности, мальчишка! Даже в такое время не может удержаться от детских выходок, а кое-кто, небось, и рад этому…

Она взяла с трухлявого комода свечу и поднесла ее к нервно тикавшим ходикам на стене. Кривобокий циферблат показывал начало девятого, но за окнами уже была непроглядная тьма. Авроры не позволяли ночью пользоваться в комнатах электричеством, опасались, что огонь будет виден издалека. Ей внезапно показалось, что ночь теперь будет всегда, и она тоже навсегда останется одна в этом доме на краю света, где солнце каждый раз неохотно вставало из-за края холодного моря, а закаты были стремительными, как алый водопад... Дом еще раз яростно встряхнуло налетевшим с моря порывом осеннего ветра, и даже сквозь стену защитных заклятий она услышала, как внизу угрожающе шумят волны. Господи, что за ночь! Этой осенью так быстро похолодало, что ручей стал замерзать по ночам уже в конце сентября. Но с неделю назад тихие морозные вечера внезапно оглушило непривычным ревом юго-западных ветров, и периодически срывавшиеся снежинки превратились в ледяные потоки дождя. Он должен вернуться через два дня, еще каких-то два дня и терпеть. Хотя нет, терпеть – это не подходящее слово, неправильное... Вполне может быть, что кто-то из ребят принесет новости еще до его возвращения. Всем известно, на что он способен в припадке энтузиазма, так что если на рейде его опять задел Упивающийся, Дамблдор пришлет или деликатного Люпина, или осторожного Артура, чтобы подготовить ее к тому, что он снова заявится, обмазанный клейкой желтой гадостью, или весь в бинтах. Только бы не ввалился Сириус, как тогда… Черт знает, на что способна его бесшабашная голова, и этот странный блестящий взгляд... Блэк уже один раз случайно задел его Сногсшибателем, и долго потом извинялся, – еще один мальчишка. Ох, как стонет дверь… Надо бы закрыть ее еще на один засов, возможно, от такой бури ветром может снести с нее чары помельче. Надо же, какой безумный шторм.

Последнюю мысль заглушил грохот волн, снова обрушившихся на берег. Странно, почему кажется, будто море стало куда ближе? Ночной прилив начался раньше? Стоп!..

Стоп.

Это не прилив. Это заграждающее заклятие снято!

Бросившись вниз, она на ходу нащупывала палочку и автоматически прикидывала варианты защиты входной двери и черного хода под лестницей. В любом случае, если это нападение, то, как только она воспользуется магией, в доме появятся знакомые ребята из Аврориата.

Она задула свечу, и огонь погас. За двойным утепленным стеклом в потоках дождя мелькнула неясная тень. Покачнувшись, тень начала взбираться на крыльцо, что, кажется, стоило ей значительных усилий. Пока ветер раздраженно пытался сорвать незнакомца с лестницы, она успела метнуться за шкаф, выдернуть палочку из рукава и принять боевую стойку, которой старик Моуди научил ее, кажется, уже бог знает сколько жизней назад. В зеркале, которое весьма кстати висело под удобным углом, ей было прекрасно видно, как черная тень добрела до двери и как-то странно привалилась к ней боком. После этого в дверь поскреблись так нерешительно и тихо, что палочка в ее руке дрогнула. А если это он вернулся пораньше? Или кто-то из Ордена принес сообщение? Код-то был известен только им обоим и Дамблдору. Но ее все равно бы заранее предупредили. Аппародетекторы молчат, но защита взломана. Значит, чужак. Чужак.

В дверь постучали чуть громче. Она набрала в легкие побольше воздуха, шагнула из-за шкафа и подняла палочку.

«Открой…» – негромкий охрипший голос из-за двери оглушил ее своей неожиданностью не меньше порыва урагана. – «От.. открой, пожа…» – он закашлялся.

Наверное, кто угодно на ее месте дважды подумал бы, прежде чем открыть дверь в такой ситуации, и сорок раз перепроверил бы личность входящего. Но когда она услышала его голос, все страхи разом исчезли. Она отшвырнула палочку, подергала ржавый ключ, несколько раз со скрипом повернула его в замке и распахнула дверь. В лицо ей ударил порыв холодного ветра.

«Ты?.. Сегодня?»

Фигура, неловко скособочившись, продолжала стоять в темноте.

«Уди… удивлена, да? А кого ты ждала?»

Странные шутки. Может, стоит на всякий случай проверить… нет, глупости все это.

«Заходи скорей, промокнешь», – она отступила назад, давая ему пройти. – «Что случилось?»

«С чего ты взяла?» – голос звучал приглушенно, но раздраженные интонации в нем она ни с чем не могла спутать, поэтому окончательно успокоилась. – «Все в полном…»

Тень покачнулась и ухватилась за косяк двери. Она автоматически подхватила его и с удивлением заметила, что мокрые капли, падающие с капюшона мантии, почему-то теплые и липкие. Отдернув руку, она увидела, как по давно не крашенной двери медленно ползет темная капля.

«Господи, ты ранен?!»

«Прекрати суетиться. Так, немного задели. Я был тут недалеко, поэтому подумал, что лучше…»

«Он подумал!» – она сдернула с него мантию и в ужасе уставилась на промокшую от крови одежду. – «Боже… Сядь, скорее сядь!»

Дверь захлопнулась. Видимо, она перепугалась не на шутку, потому что свечи сами собой ярко вспыхнули, вытянув пламя почти до потолка. Стало видно темный след, протянувшийся от двери до смятого в кучу плаща на полу. Он молча наблюдал за тем, как ее глаза расширились, а белки испуганно блестели, пока она сдирала с него рубашку.

«Ножницами лучше».

«Молчи уж…Ничч-его себе! Разрезальное?! Кто тебя так?..»

«Риторический вопрос…» – он зашипел и скрипнул зубами, когда она дернула за второй рукав.

«О нет, только не говори, что Сириус опять…»

«Он-то здесь при чем? Я отвозил мальчишек МакКиннонов на похороны, а потом к их деду в Армадейл, а там уже была засада. Мелочь я отправил портключом, но меня зацепил какой-то сукин сын. Аппарировать в Лондон слишком далеко, сил не хватило. Ближе было сюда добраться».

«Так про Марлен – это правда?» – неужели еще одна одноклассница погибла? Чтоб ты сдох, черный мерзавец.

«Правда. Тиш-ш-ш-ше, ты же шкуру с меня сдерешь! Затягивающее Зелье у тебя есть?..»

«Есть, есть, но сперва я должна все это обмыть, обработать и заклеить. Вот так. О, господи, опять кровь пошла… Давай я помогу тебе до ванной добраться».

«Эти порезы совсем не повод обращаться со мной, как со смертельно раненым. Сам дойду», – он подскочил, точно его смертельно оскорбили, но тут же покачнулся. – «Не хватай меня!»

«Упрямый гриффиндорский осел», – вполголоса.

«Чего это ты там бормочешь?» – подозрительно. – «А сама-то?» – он взялся за ручку двери и тут же отдернул испачканные кровью пальцы. – «Мерлин, кажется, я и здесь наследил…»

«Я все вытру, не волнуйся. Сюда…»

«Спасибо за приглашение. Я знаю, где здесь ванная, сам выбирал дом».

«Ужасный, кстати».

«Знаю. Но расположен идеально…» – его голос прервался, и он, стиснув зубы, начал сползать по стене с облупившимся кафелем.

Нет! Она успела подхватить его руку и забросить себе на плечо, когда его голова уже бессильно болталась, а набрякшие под глазами мешки быстро потемнели по сравнению с посеревшим лицом. Потерял сознание. Так. Мокрое полотенце. Аптечка (на коврик посыпались пузырьки, в которых она нервно шарила в поисках нужного). Нашатырный спирт. Его голова резко дернулась, и взлохмаченные черные волосы мазнули ее по лицу.

«Убери от меня эту магловскую вонь!» – он потряс головой и закашлялся. – «Убери…»

«Согласись, помогает лучше буботуберового гноя? Давай помогу снять…»

«Я сам!» – он покачнулся.

«Ты думаешь, что сможешь меня чем-то удивить?»

«Сам», – упрямо повторил он, снова стремительно бледнея.

В ванне быстро поднималась вода.

«Осторожно, не поскользнись», – она придержала его за острый локоть. Он промолчал, но при виде окрасившейся в алый цвет воды еще крепче сжал зубы, и она увидела, как на желтоватых скулах выступил румянец.

Контрастный душ помог немного его встряхнуть, и когда она, наконец, отбросила ковш, он, вылезая из ванны и кое-как прикрывшись полотенцем, уже привычно ворчал:

«Лучше бы я рискнул и отправился к Св. Манго, хоть это и далеко. Там хоть не заставляют нюхать всякую гадость».

«У тебя свежие шрамы. Сзади, на спине».

Он замолчал.

«Ничего не хочешь объяснить?»

«Зачем? Это что-то изменит?»

Теперь замолчала уже она и молчала всю дорогу до темной спальни, в которую они добрались почти без потерь, если не считать сверзившихся от толчка с комода фотографий и опрокинутого стула.

«Ложись. Я сейчас принесу все, что нужно, а пока», – рыться в шкафу в темноте было весьма неудобно, но кое-какие вещи отыскать она ухитрилась. – «Вот, возьми белье и брюки, а рубашку дам, когда…»

«Нет».

«Что – нет?» – не поняла она, стоя со стопкой маек в руках.

«Я не возьму эту одежду».

«Не будь идиотом, ладно?» – хорошо бы, носки оказались не разного цвета. Надо принести из кухни побольше свечей. – «Твоя мантия вся испачкана, а рубашку я порвала в клочья».

«Брюки хотя бы верни. Мои брюки».

«Они тоже в крови. Я постираю их попозже, но… Подожди, я, кажется, поняла. Ты дразнишь меня. Дразнишь, да?»

«Повязка отклеилась. Очередное магловское недоразумение», – он отвернулся и еще крепче закутался в полотенце, промокая краем простыни набухающую кровью рану. Ряд выступающих острых позвонков на его худой исчерченной шрамами спине внезапно показался ей невероятно интимным зрелищем, намного интимнее, чем все то, что она уже видела раньше. Чтобы успокоиться, она изо всех сил вцепилась в трухлявые перила, но только когда он с трудом поднялся, чтобы одеться, она отвернулась и начала быстро спускаться по лестнице изо всех сил стараясь игнорировать приливший к щекам жар.

Спустя полчаса она уже сидела возле кровати в окружении выставки свечей и целой батареи мисок, в которых плескались разноцветные тягучие зелья. Придерживала ему голову, поила восстанавливающим зельем. Он полулежал на подушках и настойчиво сверлил ее глазами, стараясь не смотреть на обработанные желеобразной зеленой массой края огромного пореза, уходящего за левое плечо.

«Вот сейчас и проверим, вырос ли мой талант в Зельеделии. Неплохо приготовлено, верно?»

Он нехотя глотнул и поперхнулся.

«Горчит немного, но в целом сойдет».

«О, из твоих уст это звучит, как комплимент», – оторвав широкую полосу бинта, она начала накладывать повязку прямо на расплывающуюся зелень. – «Между прочим, это», – она кивнула на плесенеподобную мерзость на его плече. – «Тоже улучшенный вариант. Я долго копалась в книгах, чтобы найти ингредиенты, ускоряющие заживление, и все же нашла. Ни за что не поверишь – слеза феникса! Элементарно, и как до этого никто раньше не догадался?»

«Не понимаю, почему ты в свое время не пошла учиться вместе с Резником в Манго? Из тебя получился бы прекрасный лекарь – с твоей-то страстью возиться с сирыми и убогими».

«А сейчас ты снова меня дразнишь, или это очередной приступ самобичевания? Лучше скажи, почему ты не отправился в Хогвартс? Уж тебе-то Фокс не отказал бы в исцелении, к тому же до школы ближе, чем до Лондона».

«Без разрешения хозяина Фокс не смог бы мне ничем помочь», – он стиснул зубы. – «А хозяина не было».

«Не было?»

«Он еще вчера вечером улетел в Стокгольм. За старшую он оставил МакГонагалл, но мне на всякий случай открыл ваш последний код. Сказал, если что случится – к тебе».

«Проклятый мерзавец!» – вырвалось у нее, прежде чем она сумела сдержаться. – «Проклятый…»

«Не надо».

«Он снова бросил тебя. Я бы еще сто раз высказала ему в лицо все, что о нем думаю!» – она яростно заработала тампоном, а потом отшвырнула его и стянула повязку так сильно, что у него чуть не хрустнули ребра.

«Полегче…»

«Извини, я не хотела», – она осторожно погладила пальцами шероховатую поверхность бинта. – «Сильно болит?»

Он кусал губы и молчал, но через минуту все же не смог сдержаться.

«Быстрее. Иначе ты рискуешь наутро оказаться в невыгодном положении – с горой чужой окровавленной одежды на руках и…»

«И посторонним мужчиной на брачном ложе? Это тебя волнует?»

Он дернулся, но она не совсем поняла, из-за того ли, что его назвали посторонним или от чего-то другого.

«Если твои усовершенствованные зелья так эффективны, как ты говоришь, то я тебя надолго не задержу».

«Не волнуйся, раньше, чем через два дня нам никто компании не составит».

«Уверена?»

«А ты думал, что все будет как в той истории? Муж вернулся домой и обнаружил, что в его постели ночевал раненый рыцарь?»

«Я не читаю слезливых дамских историй. Магловских историй», – сухо подчеркнул он.

«Правда? А „Турнирный кодекс“ кто в третьем классе прятал под учебником Трансфигурации? Уж точно не я».

Он не ответил, осторожно двигая плечом. Повязка крепко стягивала порез, и, хотя сквозь бинт проступали зеленоватые пятна зелья, рана перестала кровить.