Текст книги "Smoking gun (СИ)"

Автор книги: candied v

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 35 страниц)

Паб внутри тоже перестал походить на выделенное на добровольной основе помещение для студенческой вечеринки. Круглые, натертые до блеска столы были на своих местах, звучала задорная ирландская волынка, в отражении большого зеркала позади барной стойки летали пылинки, блестели банки на полках, и изредка тихо наполнялись пивные бокалы, да открывалась служебная дверь – парень выносил тарелочки с орешками и картофельными чипсами. Немногочисленные посетители вели беседы, играясь с пробковыми подставками под стаканы, было и двое мальчишек в футбольной форме. Красные, вспотевшие лица юнцов сияли счастьем, те восседали на барных стульях, жадными глотками опустошая высокие бокалы с шипящей колой.

– … а я тебе говорю, это не самый короткий анекдот! – седой мужчина в твидовом пиджаке стукнул по барной стойке кулаком, обращаясь к товарищу.

– Старый врун, нечего тебе добавить, так и скажи! – отвечал второй. Пол – бессменный бармен в лице хозяина заведения – искоса поглядывал на двух приятелей, опираясь о барную стойку и пожевывая соломинку.

– А я тебе говорю есть! Вот слушай. Проходит ирландец мимо паба… – старик выдержал паузу и сам залился хохотом. Слезы проступили на нижних веках. Его товарищ, секунду-другую обдумав сказанное, широко улыбнулся, а затем захохотал, да так, что заскрипела спинка его барного стула. Пол покачал головой, выдав полуулыбочку, не переставая жевать соломинку.

Тейт тихо зашел в помещение, приобнимая Вайолет, словно телохранитель, укрывающий звезду от папарацци. Тревис шел следом, почесывая и слегка приподнимая голову, будто осматривал помещение, но посвященные сразу могли понять, что делал он это из страха, что из разбитого носа снова потечет кровь.

Лишь завидев компанию во главе с сыном Пол нахмурился, взглядом вопрошая, все ли в порядке и нужна ли помощь. Тейт сурово покачал головой, Вайолет выдала вымученную улыбку, после окончательно потупив взгляд. Все трое тихо и практически незаметно прошмыгнули мимо посетителей к дверному проему, ведущему к лестнице.

Маленькие узкие коридорчики и низкий потолок давали весьма небеспочвенное основание для паники. Вайолет приходилось отступать на шаг назад, чтобы должным образом суметь пройти по проходу. Тревис выкрикнул что-то насчет уборной из противоположного конца коридора, и подростки остались вдвоем. Пригнувшись под коробовой аркой, блондин сделал еще несколько шагов и остановился у темной дубовой двери. Вайолет затаила дыхание. Вот он – момент истины. Ручка повернулась, открыв взору девушки комнату девятнадцатилетнего юноши.

Вайолет сделала шаг. Его спальня действительно казалась большой. Но, что самое жуткое – девушка узнавала обстановку: узнавала мебель, узнавала местоположение кровати, стола, комода. Все это уже было. В ее сне. В том самом, нагнавшем такую панику сне.

Точно в прострации, Вайолет медленно двинулась от входа в сторону комода, осматривая предметы, что попадали в поле зрения, чтобы хоть как-то отвлечь себя от навязчивых мыслей. На поверхности покоилась баночка мужского одеколона – скорее всего того же самого, тонкий аромат которого распространялся по помещению. Рядом фото с отцом на фоне бейсбольного стадиона – Тейту на снимке не больше семи. Вайолет улыбнулась, подмечая уже тогда проявившееся сходство с Полом. Далее стопка книг: толстый томик Пруста, Артюр Рембо, Андре Мальро и еще несколько французских писателей и поэтов, блокнот, напоминавший одну из тетрадей Кобейна, серебряный поцарапанный термос, стопка дисков без опознавательных вкладышей, протертая черная кепка и несколько кредиток со сверкающими выпуклыми цифрами. Вайолет нахмурилась, еле сдерживая ехидную улыбочку.

– Мастеркард? – демонстративно приподняла одну та.

Тейт усмехнулся, облизнув губы.

– Надо же было чем-то делать дорожки из кокаина.

Вайолет побледнела.

– Оу… – и испуганно отложила кредитку на место.

Тейт улыбнулся.

– Я пошутил. Это шутка.

Вайолет бросила быстрый смеющийся взгляд. Рядом с комодом черная гитара модели “Washburn” и картонная коробка, набитая книгами. На тумбочке – один из первых кассетных проигрывателей “Sony Walkman”. Вайолет завораживало абсолютно все, каждая мелочь, каждая деталь. Этот юноша действительно жил в своем особом мире, в одном из таких, в каком так хотела поселиться и она сама. Где нет правил и запретов, где не надо зависеть от века, года и чисел на календаре. И Вайолет приуныла. По заторможенным движениям девушки Тейт явно это понял.

– Ладно, – начал тот, взъерошивая свою шевелюру и перекидывая ремень сумки через голову, – не против пока без меня осмотреться? Я пока принесу тебе чистые вещи и еду.

Вайолет улыбнулась, все еще переминаясь с ноги на ногу возле постели.

– Звучит так, словно я под домашним арестом.

Тейт премило поджал нижнюю губу, покачав головой и поиграв взглядом.

– Да. В некотором роде.

Оба коротко рассмеялись. Тейт вышел за дверь, а Вайолет так и осталась стоять в раздумьях посередине комнаты. Девушка уже было хотела присесть на матрас, но опустила взгляд, обнаружив полосатое постельное белье, и вздрогнула.

«Дай бог, чтобы это было последним совпадением…»

***

Вайолет держала на коленках небольшую тарелку, вопросительно глядя на юношу.

– У нас было только арахисовое масло… и кунжутный хлеб. И ветчина.

Девушка вновь посмотрела на теплые тосты и пристроившиеся рядом полосочки ветчины.

– Мстишь мне за овсянку с беконом?

Между бровей Тейта появились глубокие морщинки. Юноша разинул рот, желая уверить, что он не нарочно, но Вайолет опередила, рассмеявшись.

– Расслабься, – продолжила та. – Шучу я, шучу. Я люблю несочетаемое.

Тейт растянул уголки губ в ехидной ухмылочке. За небольшими окошками погода продолжала портиться, словно тоже была недовольна столь скудным ланчем девушки. Вайолет хрустела тостами, запивая молоком из высокого стакана. Неловко простаивая у постели со стопкой одежды, Тейт все же опустился на матрас, прочищая горло.

– Я подумал, что неплохо было бы тебе переодеться после… – Тейт зажмурился, – … в общем после того как ты собрала пыль с пола видеопроката. Здесь мои спортивные штаны и футболка. Если станет холодно, я дам тебе кофту, – юноша опустил вещи на постель рядом. Жуя, Вайолет коротко кивнула, чувствуя себя немного пристыженной. – И да, в конце коридора ванная, чистые полотенца там же, – добавил тот и умолк, молча дожидаясь, пока Вайолет не закончит с едой. Но даже когда на тарелке остались одни крошки, блондин все еще не знал, что нужно сказать. Нельзя было, конечно, вот так вот сидеть и таращиться на кушающего человека, но Тейт ничего не мог с собой поделать.

– Я… кхм, – юноша снова откашлялся, – мы заказали еду. Надеюсь, ты не против китайской. Скоро должны доставить, так что это считай просто закуска, – Тейт взял у нее из рук грязную посуду. – Или, может, ты еще хочешь?

Вайолет улыбнулась, помотав головой.

– Нет, спасибо. Ты… в-вы все так заботитесь обо мне… я чувствую себя обузой.

Тейт отмахнулся.

– Перестань. Мне приятно… – секундный контакт глаз, затем Тейт отводит взгляд, потирая джинсовую штанину одной ладонью. – Я пока отнесу это на кухню… – недосказанность так и повисла в воздухе. Вайолет приоткрыла рот, пытаясь заполнить паузу, но блондин поднялся с постели, медленно направившись к выходу. Оба хотели что-то сказать, предложить. Прикроватный будильник показывал пять, и Вайолет совсем не представляла, чем можно заняться, если Тейт сейчас снова куда-нибудь убежит, оставив ее одну, наедине со своими мыслями.

– Тейт, – выдохнула та, набрав воздуха. Юноша тут же замер, сжимая пальцами дверной короб.

– Мм?

– Не бросай меня. Давай побудем вдвоем. Может… – Вайолет подползла к изножью, не глядя отодвигая принесенные юношей вещи, -… может, фильм какой посмотрим. Пожалуйста, – тихо добавила та.

Лицо Тейта засветилось, как новогодняя гирлянда на фасаде гипермаркета.

– Я только отнесу посуду.

***

На небольшом телевизоре напротив кровати шел второй час «Битлджуса». За окнами темнело, вскоре пришлось включать настольный светильник. Свернувшись возле Тейта, Вайолет едва заметно потирала одну ногу о другую – прохладная свободная серая штанина создавала приятное трение, Вайолет это успокаивало. Девушка откинулась на подушку, доедая куриный рамен с креветками из полипропиленовой супницы, внимательно следя за происходящем на экране словно в первый раз просмотра. Пустая же посуда юноши стояла на тумбе. Тейт мял край своего свитера, уставившись в одну какую-то точку то ли на телевизоре, то ли на стене позади.

– Вай, – позвал юноша.

– Мм? – Вайолет втянула полоску вермишели, не отрываясь от экрана.

– Мне кажется, я тебя люблю.

Девушка перестала жевать. Живот скрутило настолько приятно, что та еле удерживала себя от нахлынувшей счастливой истерики. На секунду все замерло, словно потемнело перед глазами, затем Вайолет медленно отставила супницу на тумбу возле своей половины постели.

– Ты не уверен? – Вайолет продолжала смотреть на экран телевизора, боясь и стыдясь поднять взгляд на юношу.

– Я хотел убить того говнюка. Правда хотел, – Тейт не отрывал взора от все той же неизменной точки, словно пытался разглядеть там знамение.

Мурашки побежали по спине. Откинув волосы назад, Вайолет чуть сползла на кровати вниз, разворачиваясь, чтобы видеть лицо юноши. Тейт не двигался. Лишь подрагивали кончики его волнистых прядей у висков при каждом вздохе. Розовые губы приоткрывались и снова смыкались, будто юноша хотел еще что-то добавить к ранее произнесенному, на скуле все еще краснело пятно от драки. Вайолет потянулась за пультом, не глядя нажимая кнопку выключения. Что-то такое было во всей этой ситуации, что заставило ее почувствовать свой собственный контроль. Прохрустело постельное белье, и, опираясь о матрас, Вайолет присела и с деликатной осторожностью прильнув к губам юноши. Тейт ответил. Не сразу, поначалу сделав глубокий вдох и поверив, что это действительно происходило. Ее волосы казались мягким шелком под кожей его пальцев. Вайолет перекинула левую ногу через его туловище, и юноша никак не смог сдержать самодовольной ухмылки от удовольствия. Поцелуй продолжался, и это было так медленно и ярко, глубоко и осторожно, что Тейту казалось, что это лучший поцелуй в его жизни, потому что тепло ее тела передавалось ему через слои одежды, ее правая рука мяла его свитер на торсе, а корпус терся о его собственный, и тихий стон, что она испустила в поцелуе, заставил его сжать собственные бедра – сладкая истома от возбуждения разлилась по телу, пульсируя от эпицентра и распространяясь волнами. Его губы были словно в огне, казалось, она вкладывала всю свою злость и весь накопившийся гнев в свои действия. Ее маленькие ладошки касались его шеи, плеч. Если она еще раз коснется его джинсов, он не выдержит, не сможет более сдерживать себя – думал Тейт. Огромных усилий Вайолет стоило продолжать дышать. О, как она заблуждалась, думая, что это она контролирует ситуацию! В один миг Тейт перевернул ее на спину, устраиваясь между ее ног, прерывая поцелуй лишь чтобы впитать красоту и юность девушки, запомнить каждую черту, каждую деталь. Ее розовеющие губы пульсировали, большие распахнутые ореховые глаза увлажнились. Он был так близко от нее, ближе, чем они были ранее, даже ближе, чем в тот раз, когда он касался ее шрамов на запястье. Вайолет выглядела очаровательно испуганной, и он знал, что она никогда не чувствовала ничью эрекцию на своем бедре, и был горд и нескончаемо доволен тем фактом, что это он тот единственный, у кого есть такая возможность. «Есть и будет» – проскочившая мысль вызвала побочный эффект, и юноша начал осознавать, насколько же тесными были его собственные джинсы. Вайолет запустила пальцы в его кудри, настойчиво притягивая голову юноши, словно больной, отчаянно вожделевший получить свое лекарство. Тейт не был против. Со сладкой улыбкой на губах блондин все увереннее и уверенне пользовался ситуацией. Тончайшая кожа на ее шее пылала красным, рождая у него бешеное желание оттянуть край темной футболки и попробовать ее на вкус здесь, возле ключиц, потом ниже, ниже и не останавливаться. Никогда не останавливаться.

Вайолет тихо охнула, когда губы Тейта коснулись щеки, а затем чувствительного места возле мочки уха. Он улыбнулся, и дуновение теплого ветерка защекотало ее кожу.

– Тейт, – промурлыкала та, дотягиваясь ладошками до края его свитера – того самого места, где ткань плавно переходила к джинсам. Блондин дернул тазом, боясь, что от ее касания он действительно взорвется, потеряет сознание или вроде того. Столь соблазнительной и заманчивой казалась идея, но суть не в том, чтобы удовлетворить свои потребности. Только не сегодня. Тейт не дурак и ясно уловил, чего она хотела.

– Нет, – тихо шепнул тот, оставляя еще один поцелуй в уголке ее губ. От Вайолет пахло персиками – тончайший аромат геля из ванной Тревиса.

– Нет? – Вайолет двинула головой меж двух подушек, пытаясь поймать взгляд юноши. – Я сделала что-то не так?

Тейт почувствовал, как что-то сжалось в его груди. Она выглядела такой потерянной, невыносима была одна мысль об отказе.

– Ты расстроена, напугана. Ищешь способ, чтобы стало легче. Но я не хочу, чтобы твой первый раз прошел вот так, – он был уверен по тому, как напряглось все ее тело, по ее взгляду, что вот сейчас она вскочит на ноги и пошлет его куда подальше. Тейт улыбнулся, быстро прильнув к ее губам, продолжая сквозь поцелуй. – Но есть и другие способы… – он отстранился, сползая на кровати, между ее ног, проводя ладонями от ее бедер к коленям, мягко касаясь ткани спортивных штанов. – Если ты хочешь, конечно…

Что-то щелкнуло вдруг внутри, и Вайолет почувствовала страх. Ноги инстинктивно сжались. Возбужденная, растомленная Вайолет приникла щекой к прохладной стороне подушки, еле слышно издав стон.

– Вай? – Тейт ждал команды. Хотя бы какой-нибудь реакции. Вайолет сжала простыни.

– Окей.

Окей?

– Что окей? – Тейт гладил внутреннюю сторону ее голени.

– Да, я хочу…

Блондин потянулся к спортивным брюкам. Как бы хорошо его одежда не смотрелась на ней, вообще без нее она куда привлекательнее. Пока он тянул за края бантика выше пуговок, то чувствовал, как пульсировал низ ее живота, как тяжело и рвано она дышала. Вайолет по-прежнему глядела на потолок, с трудом сглатывая. С каждым его движением ее щеки покрывались все более и более заметным румянцем. Казалось, она расслабилась, полностью поддалась желанию, но когда пришло время стянуть вниз ненужный слой одежды, ее бедра вжались в матрас.

– Вай?

– Прости, продолжай…

Хлопок с едва уловимым трением скользнул по ее длинным стройным ногам вниз, пока Вайолет не закусила губу, еще сильнее уткнувшись в подушку. Тейт тяжело вздохнул.

– Окей, что не так?

– Ничего, я в порядке.

Ну конечно.

– Я нервничаю.

– Я знаю, – Тейт медленно протянул штаны до самых голеней, затем отбрасывая их назад, на пол, позволив им упасть там, где те того захотят.

Вайолет выпустила стон, повернув голову так, чтобы видеть, что он делал. Тейт развел губы в чарующей улыбке. Вайолет сглотнула. Блондин часто и заметно дышал – грудь вздымалась и опускалась. Его собственное возбуждение трудно было не заметить – от одного только вида полуголой юной девушки на его постели ему хотелось уединиться в ванной комнате. Его майка сидела на ней слишком мешковато, из-под края торчал кусочек нижнего белья. Тейт облизнул губы, потянув вверх ткань футболки, оголяя ее живот. Вайолет затаила дыхание, покорно наблюдая. Нежно-голубой цвет нижнего белья с принтом из маленьких летучих мышей заставил Тейта улыбнуться, поднимая взгляд на девушку и вскидывая одну бровь. Какой невинной, потерянной она выглядела в этот момент!

– Не смотри на меня так, словно я собираюсь тебя задушить.

– Прости, мне страшно.

Тейт провел пальцами от колен до бедер, наслаждаясь нежностью ее кожи, и, склонившись над девушкой, оставил еще один поцелуй на ее губах.

– Если что-то тебя не устраивает, сразу скажи, и я остановлюсь. Обещаешь?

– Да… – от него пахло вкусным мужским одеколоном, Вайолет облизнулась.

Ее тело подрагивало, бледная кожа покрывалась мурашками под его касаниями. Ноги мерзли от прохлады, стоящей в комнате, но все это компенсировалось его губами, что обжигали живот, и пламенем, полыхавшем, казалось, в каждой клеточке, в каждом мускуле. И он чувствовал. Чувствовал, как напрягались и расслаблялись мышцы ее ног, как часто билось ее сердце, как учащался пульс, и билась венка на шее над рваным краем его протертой футболки. Тейт не двигался, а Вайолет не смотрела, слишком пристыженная и взволнованная. Бездействие тяготило.

– Т-тейт, что ты-

Вайолет не договорила. Лишь сделала один большой вздох – в одно мгновение Тейт стянул ее нижнее белье, утягивая кусочек материи к лодыжкам, затем, уличив момент, и вовсе откинул к спортивным штанам, не заботясь о том, куда они приземлятся.

– Т-т-

Она даже не могла закончить фразу. Лишь часто дышала и вспыхивала всем телом от неловкости и возбуждения. Тейт оставил нежный поцелуй чуть ниже пупка. Вайолет сжалась, почувствовав его улыбку на своей коже. Она все еще отказывалась смотреть вниз.

– Тейт… – произнесла она столь тихо, что голос можно было принять за шелест листьев в саду.

– Ш-ш… – юноша поднял взгляд, улыбаясь, сжимая внутреннюю часть бедра подушечками пальцев, чувствуя, как она подрагивает под его касаниями. Вайолет сглотнула. Его рука была все ближе к тому самому месту, которое ни один живой человек доселе не видел, к которому никто не прикасался, разве что кроме нее самой. И она пылала, кожа казалась липкой.

– Ты так нежна, – шептал Тейт, вызывая холодок, пробежавший по позвоночнику девушки. Вайолет дернулась, не выдержала, приподнимая голову. Любопытство взяло верх, Тейт медлил, а она не желала признавать факта того, что сейчас должно было произойти.

– Что ты соб– о-о, боже… – стон абсолютного стыда, и Вайолет рухнула обратно на подушки, теряя нить мысли. Тейт коснулся большим пальцем клитора, и тепло распространялось неспешными волнами по всему телу, словно взорвался главный генератор, пустив тысячи вольт по каждому из проводов.

– Ты уверена, что я тебе нравлюсь? – лукаво задал вопрос юноша, чуть нахально запрокидывая голову. – Потому что ты не настолько влажная, – Тейт продолжал неспешно массировать, выбирая именно тот нужный темп и тот уровень давления, что девушка непроизвольно прогнулась в спине, глубже растворяясь в мягких подушках. Через мгновение Тейт, словно довольный кот, улыбался, опираясь на свободную руку. – Да-а… другое дело, – прокомментировал тот, утопив большой палец в теплой, вязкой влаге. Вайолет заскулила, цепляясь за наволочку пальцами. – Ты словно горишь.

– Мне кажется, взорвусь.

Ее слова выходили на выдохе, растворяясь в воздухе, а ноги дергались, словно были привязаны к тонким невидимым ниточкам, и кто-то продолжал тянуть за них все настойчивее и настойчивее.

Тейт облизнул губы.

– Не могу не помочь в этом.

– Ты уже, – Вайолет сделала паузу, издав один долгий мучительный стон блаженства, запрокидывая голову. Волосы беспорядочно раскинулись по подушкам. Тейт нашел точку, от прикосновения к которой все ее существо собиралось именно там, все мысли и чувства, все стекалось лишь в одно единственное место, – ты уже видел меня голой, – закончила девушка, закусывая губы. Тейт усмехнулся.

– Я накрыл тебя одеялом и снял одежду. К тому же было темно. Не хотел, чтобы на утро ты чувствовала себя неловко, – его слова разнились с тем, что он сейчас делал.

– Так ты не-о-о боже, Тейт… – еще один выдох, его имя словно невесомая пыль, оставшаяся в воздухе от рассыпанной пудры. Вопрос повис без ответа, через секунду она и забыла о том, что хотела знать. Все, что ее волновало – это как не дать растущему чувству внизу живота угаснуть.

Вздохи становились все более частыми, голос дрожал, она почти что хныкала, извиваясь на простынях, бедра совершали непроизвольные движения. Казалось, нижняя часть тела жила собственной жизнью. Тейт склонялся над ней, подмечая все, что можно было подметить на будущее, когда ему придется снимать напряжение самому, потому что Вайолет еще слишком неопытна и невинна, чтобы позволить себе ее портить. Она не умеет доверять мужчинам, она не питает доверие ни к кому. Он должен, должен научить ее.

Его губы снова на ее собственных, потому что она сейчас до боли соблазнительна. Она отвечала, но была слишком расфокусирована, чтобы прилагать усилия. Все что она могла – издавать нескладные звуки, похожие на обрывки фраз или слов сквозь поцелуй. И Тейт в курсе – она на грани, потому что ее грудь не двигается, она сдерживает дыхание, и напрягаются мышцы бедер.

– Ч-черт, черт, ч-ч… – тихий вскрик абсолютного блаженства, и она больше не смотрит на него, ее веки плотно сомкнуты, нижняя губа зажата меж зубов, и пальцы отчаянно ищут контакта с чем-нибудь, за что можно ухватиться, сминая подушки у головы, оттягивая свитер юноши у шеи.

Ее влага сочится на его ладонь, а отдельные точки тела так ярко пульсировали, что Тейту стоило больших усилий, чтобы не кончить прямо здесь, на постели, чтобы не остановиться и не стянуть свои боксеры.

Тейт ждал, все также продолжая медленно массировать клитор. Ждал, пока последние волны ее оргазма не угаснут, постепенно померкнув, а Вайолет не обмякнет на постельном белье, словно бы разомленная жарой и палящим солнцем. Глаза подернулись влажной завесой, а от уголка до виска поблескивал свежий влажный след.

– Все хорошо? – Тейт не мог сдержать улыбки, мягко поглаживая внутреннюю часть ее бедра. Вайолет издала тихий смешок, словно совсем выбилась из сил. Все хорошо? Словно бы они играли в салки, Вайолет запыхалась, а заботливый Тейт поинтересовался, все ли хорошо. Щеки розовели, а от тела исходил жар и аромат возбуждения. Она так медленно дышала, что казалось, будто время замедлилось в этой комнате.

На улице стемнело. Сквозь два тонких слоя оконных стекол слышен был собачий лай. В свете комнатной лампы кудри Тейта сияли, делая его похожим на ангела с золотым ореолом.

Вайолет не помнила, ответила ли она что-то – настолько усталость поглотила все ее нутро. Не помнила она и как уснула. Лишь приглушенный лай пса, едва уловимая музыка из паба этажом ниже, да тихое гудение не успевшего остыть телевизора с недосмотренной кассетой остались на задворках сознания. Нет, Тейт никогда не сделает ей больно, никогда не сможет подтвердить ее опасения. Сны – это не реальность. Они лишь наводят на мысли, подают идеи. Не все опасения должны обязательно иметь подтверждение. По крайней мере, проявления они могут находит в совсем иной форме…

========== Chapter XXIV ==========

– Чьи это часы? – белокурая девушка приняла сверкающий предмет из рук пятилетней девочки.

– Не знаю, нашла под той грудой камней у входа. Стройка скоро закончится?

Девушка нахмурилась. Прошелестело ее легкое платье.

– Не от нас зависит.

– Ты видела, что написано на обороте? – продолжила девочка. – Прочти мне, я не могу.

Блондинка задумчиво перевернула корпус часов.

– А ты сделала задания?

Девочка помотала головой.

– Чему он тебя учит? – продолжила блондинка.

– Римская империя. Он сказал, что в следующий раз принесет карту…

***

Вайолет снова вырвали из сна. Девушка распахнула глаза обводя комнату сонным взором. Быстро узнав обстановку, Вайолет подскочила, выпутываясь из одеял.

– Доброе утро, – в дверях стоял Тейт, брызги от его влажных волос попадали на боковую стенку комода – юноша вытирал голову махровым полотенцем.

– Тащи часы и мой мобильник, – Вайолет словно не заметила юношу, с маниакальным рвением кидаясь к небольшому письменному столу юноши, сбрасывая на пол свои сложенные вещи, – кажется, я знаю, что надо делать.

***

Вайолет, простаивая у стола во все той же майке юноши, потирала стопой о другую ногу, то ли успокаиваясь таким образом, то ли пытаясь согреться. Тейт принес из комнаты Тревиса сумку, и теперь на письменном столе валялся мобильник девушки, а Вайолет вертела в руках часы.

– Не верю, – все продолжала бубнить та, – до сих пор не могу поверить… все это время оно было у нас под носом, а мы и не замечали…

Тейт хмурился, посасывая нижнюю губу. На обратной стороне циферблата полукругом были отчеканены семь букв латинского алфавита – V.I.T.R.I.O.L.

– Бессмыслица какая-то… – юноша вздохнул, взъерошивая влажные кудри. Вайолет подперла лоб ладошкой, склоняясь ниже над столом.

– Здесь должен быть смысл, мне кажется, я где-то видела этот набор букв…

Тейт снова вздохнул, отлипая от поверхности. К локтю прилип чистый лист бумаги.

– Доброе… – зайдя в комнату Тейта Пол осекся, оглядывая подростков, … утро, – неуверенно добавил мужчина. Голое тело Тейта по прежнему опоясывало одно лишь полотенце, Вайолет испуганно натянула майку блондина пониже, присаживаясь на край стола.

– Доброе, Пол, – отозвалась та, нервно улыбаясь Лэнгдону-старшему.

Пол хитро прищурился, подавил ухмылку, бросая беглый взгляд на общий коридор, затем, облизнув губы, продолжил.

– Из диспетчерской звонили, говорят, на маяке никто не отвечает. Вайолет, где твой отец?

Улыбка сползла с лица девушки. Вайолет откашлялась, раздражительно задергав край футболки.

– Не знаю.

Пол вздохнул, проведя рукой по своей щетине.

– Ладно, ребятки, на кухне есть бутерброды, если хотите, спускайтесь, составите компанию Тревису. Мне пора открывать паб, – Пол глянул на сына, Тейт тепло кивнул в ответ.

– Ну что, поедим и продолжим? – вернулся блондин к прерванной теме. Вайолет помотала головой, суя в рот карандаш, затем, быстро похватав со стола бумагу, распечатки, мобильник и часы, пробурчала ответ.

– Нельзя прерываться, я точно уверена, что знаю эти буквы.

***

Сквозь маленькие кухонные окошки с витражными стеклами в помещение проникал теплый утренний свет, играя на темно-зеленой плитке камина. Сверкали прозрачные баночки со специями и вялеными томатами. Тревис восседал на коробках с пивом, жуя сэндвич с беконом и копаясь в своем смартфоне.

– Доброе утро-о, – пропел Тейт, вплывая на кухню. Махровое полотенце вокруг талии сменилось джинсами, голый торс – майкой и свитером. Тревис, жуя, поднял взгляд, радостными возгласами пытаясь выразить аналогичное приветствие.

– Как спалось юной леди? – прожевав, спросил тот, откладывая свой сотовый. Вайолет вздрогнула, испугавшись что, возможно, Тревис слышал что-нибудь ночью.

– Прекрасно, – лучезарно улыбнулась та.

– Ты прямо путешественница, – продолжил мужчина, – за три дня сменила три постели.

– Трев, перестань, не дразни ее, – Тейт доставал из деревянного шкафа над плитой небольшие тарелки. Вайолет с улыбкой свалила гору бумаг на просторный стол, служивший еще и рабочей поверхностью во время готовки.

– А это что? – Тревис отхлебнул чай из керамической кружки. Вайолет присела на стул, убирая от лица передние пряди.

– А ты не знал? – подал голос от плиты Тейт, разрезая мягкий белый хлеб. – Мы искатели сокровищ!

Тревис наигранно посмеялся, откусывая сэндвич.

– Ладно-ладно, вот настанет момент, когда тебя точно посадят за незаконную деятельность, а кто потом будет расхлебывать всю кашу? Правильно. Тревис… всегда Тревис… – бурчал тот, утыкаясь обратно в смартфон.

Хихикая, Вайолет потянулась за одной из трех чашек, заботливо приготовленных Полом. Чай остыл. Отпивая жидкость, девушка внезапно защелкала пальцами.

– Погугли мне вот это слово, – протянула Вайолет Тревису листок с семью буквами с обратной стороны часов. Мужчина тут же отложил сэндвич, принимая бумагу и вглядываясь в надпись. Глаза блеснули, Тревис сладко улыбнулся.

– Что-то противозаконное, да? Шифр Пентагона? Код доступа в Белый дом?

Тейт усмехнулся, промывая листья салата в раковине, Вайолет пододвинула стул ближе, забираясь на сидение с ногами.

Ожидание тяготило, девушка нервно вертела карандаш между пальцев.

– Ну? Что там? – воскликнула Вайолет.

– Секу-унду… – Тревис вдумчиво вглядывался в светящийся экран, затем хмыкнул, вскидывая одну бровь. – Итак, слушайте. «V.I.T.R.I.O.L» – это не слово, а аббревиатура масонской формулы, которая написана на стене Камеры размышлений – помещения, где находится кандидат в члены Ложи перед тем как стать учеником. Формула расшифровывается как “Vista Interiora Terrae Rectificando Invenies Occultum Lapidem”, – прочтя фразу на латинском с весьма неплохим акцентом, Тревис заставил Вайолет засомневаться, а так ли хорошо она знает тех, кто ее окружал. – Перевод звучит так: “Посети недра земли и очищением обретешь сокрытый камень”. Имелось в виду, что Камера находилась под землей, а “сокрытым камнем” в итоге оказывалась профессия каменьщика.

Вайолет все еще пыталась осмыслить фразу на родном для нее языке, когда Тейт вступил в разговор.

– Тревис изучал латынь в колледже, не удивляйся.

Вайолет улыбнулась.

– Так значит, фраза связана с масонством…

– Помнишь, в тот день я зашел за тобой и мы побывали в пансионе для девушек? – Тейт опустил на стол тарелки с сэндвичами и сам опустился на стул напротив девушки. – Ты в то утро просматривала информацию о масонах. Может, поэтому буквы тебе показались знакомы? Может, ты уже читала похожую статью?

Идея Тейта казалась разумной, Вайолет поначалу даже приоткрыла рот, дабы выразить облегчение от осознания, но что-то все равно было не так, что-то все же не отпускало. Девушка помотала головой, зарываясь пальцами в волосы.

– Нет, это все равно не то. Я видела их где-то еще… – Вайолет бездумно отшвыривала лежащие друг на дружке листы с распечатанными страницами Книги. Тревис кинул взгляд на бумагу поверх телефона, поправляя пальцем съезжавшую ветчину меж двух хлебцев своего сэндвича.

– Мне кажется, мы снова в тупике, – Вайолет помахала перед лицом Тейта распечатками, – мы все еще не знаем откуда они!

– Раз часы были так нужны тем парням, значит, эта аббревиатура важна…

– Ребята, – позвал Тревис, все еще вглядываясь в листы в руках девушки. Подростки его не слышали.

– Да, но черт его знает, что с ними теперь делать!

– Ребята!

Тейт и Вайолет обернулись.

– А зачем вам страницы четвертого тома? – беззаботно спросил тот и откусил сэндвич. Захрустел лист салата. Подростки ошарашенно замерли на местах. Вайолет разинула рот, Тейт сглотнул.

– Повтори, – воскликнула девушка.

Тревис пережевывал пищу.

– Ну я это к тому что… это же ведь страницы из того последнего тома Келлской книги, который еще сейчас считается украденным. Вы же смотрели новости, да?

Вайолет мотнула головой, будто бы пыталась проснуться.

– Да нет, откуда ты знаешь, что это страницы последнего тома?

Тревис покосился на Вайолет так, словно та спросила небывалую нелепицу.