Текст книги "Пламенеющие Небеса. Книга Третья. Сгущающиеся тучи (СИ)"
Автор книги: Астромерия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)
– Более чем прекрасно, Ваше Величество, – удивления своего, как бы там ни было, Фэрт не выразил ни единым движением на лице, ни единой ноткой голоса. Природные особенности и долгая, нудная, невыносимо тошнотворная муштра в Саммирсе когда-то очень хорошо сделали свое дело. Позволили научиться отражать ровно те эмоции, которые было нужно, и чаще всего – совершенно далекие от истинных.
– Искренне рад за тебя, – натянуто, откровенно сухо улыбнулся Арэн. – А почему отложена твоя поездка?
– Возник ряд непредвиденных задержек в выполнении порученной Городской Гильдии Чародеев работы по изучению чародейской секции городской библиотеки, и мне пришлось лично разбираться в причинах. Вопрос практически улажен, Ваше Величество, ежели пожелаете, я предоставлю по завершению работы подробный письменный доклад.
– Не стоит… – В том, что это на самом деле мало сейчас интересовало Фламберга, Бэнджамин не сомневался. Но что именно случилось, понять никак не удавалось. – Не знаю, доходили ли до тебя сведения… – Ближе к делу, уже хорошо. И все же это было странно, очень странно. – Не так давно, а если говорить точнее, сегодня моя сестра, прогуливаясь в парке, стала свидетелем прелюбопытнейшей сцены, – глаза впились еще острее.
– Какой же, если позволите, Ваше Величество? – Убедившись, что продолжать Император не собирается, уточнил Бэнджамин.
– Моя супруга и некий молодой человек, прогуливаясь там, вели себя весьма непристойным образом. Они целовались, держались за руки и общение их более всего напоминало романтическую прогулку. – Вот сейчас самую толику изумления сдержать не удалось. Алеандра? Самир ушам своим не верил, слишком хорошо успев изучить девушку, и даже если бы лично стал свидетелем подобной сцены, ни за что в нее не поверил бы. В этом Дворце принцесса Оринэи была последним человеком, способным вообще поступить подобным образом. Но вслух, однако, маг произнес совсем другое.
– Если позволите… Принцесса Иларда лично это видела?
– И не только она. Ее стража. Более того, в парке не обнаружено следов применения чар. Там уже работали представители моей охраны, из числа людей. – Из числа людей? При всем уважении к младшим собратьям, Бэнжамин никогда не питал большого почтения к их магическим способностям. За редчайшими исключениями, вроде Файгарлона Умбра, особой тонкостью ощущения магических потоков они не отличались. Арэн это прекрасно знал, однако самиров туда почему-то не отравил. Что тут случилось, во имя Диады Богов?! – В библиотеке, где якобы должна была быть моя супруга, ее не было – и в библиотеке не обнаружено никаких чар. Правда, там не работали самиры… – И там тоже, странно. Очень странно.
– Вы желаете, чтобы мои ребята нашли этого мужчину и допросили его? Особый Отряд должен принять участие в работе с парком и библиотекой? – Уточнил Бэнджамин. Он бы, во всяком случае, именно так и поступил. И давно бы поступил, сразу. Впрочем, времени прошло еще не слишком много, следы должны были сохраниться… Если они были, а в их существовании Фэрт не сомневался, поскольку сама Целительница так поступить явно не могла. И все же, казалось, Арэн в это отчасти поверил. Получили объяснение и его мрачные ухмылки, и то, как мужчина кривил губы. И иные, даже самые мелкие, странности его поведения. И с одной стороны это даже было понятно – история с Лайнери как будто бы повторялась в какой-то мере, кроме того, что тогда-то, как раз, измены действительно происходили. Но с другой…
– Особый Отряд действительно примет участие в этой работе, – подтвердил властитель Империи. – Но искать его нужды нет – он здесь. – То, что стояло за этими словами, было слишком очевидно. И невероятно, странно, до неверия дико.
– Исходя из того, что за дверью лишь двое Молчунов, и они не могут быть замешаны в подобном, и кроме нас и представителей Отряда, – Бэнджамин невольно скользнул по ним взглядом. Так вот для чего они здесь оставались. Обеспечить безопасность? Сопроводить в дворцовые «нижние покои»? – Здесь более никого… – Фэрт не договорил, низко склонившись в поклоне. Едва заметное движение и кинжал в добротных черных ножнах, как и снятый с запястья браслет, оказались у ног государя. Даже это еще можно было понять, имелись свидетели, требовалось расследование, и было бы вполне логичным на время отстранить самира от работы. Но почему-то казалось, хотя и было после стольких лет крепкой дружбы нелепым, что Арэн в это все же верил. И не просто традиции сейчас соблюдал. – Полагаю, мои полномочия надлежит сложить на время расследования в виду того, что я отстранен от своей деятельности. – Выпрямившись, закончил волшебник.
– Я не собираюсь принимать каких бы то ни было окончательных решений до того, как расследование будет завершено. – Очень правильный шаг и очень ожидаемый в данной ситуации. – Но ты на время его отстраняешься от работы с Особым Отрядом и от выполнения своей иной деятельности. – Кивнул Маг Крови. – Вот только я не уточнял…
– Едва ли предполагаемый виновник присутствовал бы среди вашей стражи, сир. – Отозвался самир, хладнокровно, ничем не выказав того, в какой шок приводило его это сообщение. Мало того, что якобы измена со стороны оринэйки, что само по себе было почти невероятно, так еще и с ним. С ним?! Никогда вообще на нее как на женщину не смотревшим, впрочем, не только на нее? Хороший друг, но… Не более. Как Арэн мог поверить-то в такую ересь? И все же чем дольше длилась эта странная беседа, тем меньше мужина сомневался, что Арэн в это поверил-таки. – Посему я допустил, что предполагаемый виновник – ваш покорнейший слуга. В виде пояснений по своей деятельности в указанный день могу, если дозволите, – разумеется, дозволение было дано. – Сообщить, что с рассветом я покинул покои и в сопровождении помощника Главного Дарианского Хранителя Архивов барона Сайнату, а также двоих членов Совета Семи Вилайров, Вилайров Таку и Манжаго, отправился в Городскую Гильдию Чародеев, где провел большую часть дня и во дворец мы вернулись менее получаса назад. Нас сопровождала стража в лице представителей Особого Отряда и Преобразователей Мангарсов и Онрэса. Полный поименный список сопровождавших меня представителей Отряда вам может предоставить Вице-Мастер Карру. Свидетелем моего отъезда и возвращения может являться леди Элиа – она находилась по личным причинам в покоях. – Точнее говоря, получила, поскольку ей слегка нездоровилось, выходной. – Но свидетельствовать в мою пользу она, как сестра, не может, ибо считается лицом заинтересованным. Результаты встречи с представителями Гильдии занесены в соответствующие бумаги Вилайров и Гильдии, каждая заверена соответствующими подписями, в том числе моей лично. – В долгие оправдания и объяснения мужчина пускаться не стал. Если даже Арэн в это и поверил, начал разбираться, а значит – разберется. Только вопрос времени.
– У тебя есть еще что добавить? – Осведомился хозяин покоев.
– С точки зрения дел, имеющих отношение к ситуации – нет. С личной… – едва слышные шаги, всего пара. – Я понимаю, ситуация кажется весьма двусмысленной и вопросы моего поведения и поведения Ее Величества выглядят тем более неоднозначно, что факт нашей с ней дружбы общеизвестен. И тем не менее… Я очень уважаю тебя и твою супругу и для меня было бы немыслимым поступком так очернить честь Алеандры и так обойтись с твоим доверием. – Не только для него, для любого уважающего себя самира, мужчины, друга… – Я не буду отрицать, что между нами были определенного рода личные взаимоотношения. И действительно состоялся поцелуй. – Будь он проклят, воистину. И… А не его ли Иларде и показали?! Они же тогда… В парке и были!.. – Но они завершились еще до условия науров и более не возобновлялись. – Рассказывать все это сейчас Императору было бы необдуманным поступком, но вот узнать, кто проводит расследование, и указать, на что стоит обратить внимание… – Более того, я готов поклясться своим вечным блаженством в общении с Барлой, что они не могут быть возобновлены.
– Я хочу спросить у тебя только одно, – поднялся мужчина, довольно резко и почти зло. – Как ты мог? Хотя нет, у меня два вопроса сверху. Когда это началось между вами? И что она к тебе испытывает? – Боги, что он несет? Если это работа Алого Тигра, Бэнджамин их сообразительности почти готов был похлопать. Так удачно выбрать, на что надавить, было виртуозным мастерством. Он и раньше Внемлющих не недооценивал, но сейчас они показали чудеса изобретательности. Весьма неприятные для участников этого фарса чудеса.
– Между нами ничего не началось, мой Император, и я не могу ответить ни на один ваш вопрос. Нас связывает не более, чем дружба. – Спокойно отозвался, выдерживая и свою, и друга марку, Бэнджамин. Арэн же потом сам жалеть будет. И лучше пусть разговор идет хотя бы ровно.
– Я спросил, что между вами. Я хочу знать это, прежде, чем принять решение. – Рука застыла рядом с плечом самира. – Когда она выходила за меня замуж, почему, харрово отродье, она не стала твоей женой? Или вы возобновили позднее? – Во имя древнейших предков, Фламберг, какая же ересь. И все же вслух Бэнджамин по-прежнему говорил совсем другое.
– Ваше Величество, я не могу ответить ни на один из Ваших вопросов. Меня и Императрицу связывает исключительно дружба. – Все так же спокойно продолжал самир. То, что рассказать о своих соображениях стоило, было более чем очевидно. Вот только пока еще было неясно, кому рассказать. Кто этим занимается? Ладар? Это, пожалуй, было бы идеально… – Между нами была попытка отношений, но она окончилась неудачей. – Да это и попыткой-то назвать было трудно, блажь, минутное помутнение. Однако, судя по всему, кто-то (и даже понятно кто!) нашел способ повернуть его в свою пользу. – Задолго до условия со стороны Ночного Острова. – И все же достойно завершить эту бредовую, странную, почти дикую беседу не удалось. Едва заметное даже на опытный, натренированный и не по-человечески острый взгляд, хорошо поставленное многолетними практиками, движение. Грохот повалившегося набок, случайно задетого кофейного столика, звон чашек и ваз, раскатившиеся по ковру яблоки, кофейное пятно на светлой обивке… Металлический привкус крови во рту… И запоздалая, впрочем, вполне терпимая боль. Бэнджамин, не глядя на самиров, окончательно слившихся со стенами, медленно поднялся, украдкой сплюнув выбитые зубы и стирая с уголка губ кровь. Вот зачем здесь остались его подчиненные. Не просто следование формальностям. И это было бы низко, даже если бы Арэн не считался его другом. Но с учетом этого было гораздо обиднее и вовсе не скула и ушибленный при падении локоть причиняли самую большую боль. Даже не получив еще доказательств вины, даже не разобравшись до конца, когда сам Фэрт всеми силами выдерживал ровное, подобающее течение разговора, так унизить. Император пал низко, слишком низко даже для человека, чем бы он ни руководствовался в тот момент. Но волшебник, сглотнувший собственную кровь, позволить себе пасть столь низко просто не хотел и не мог. Как и оставаться на прежней должности, с учетом случившегося, даже после расследования. Слухи не могли не пойти, и Арэн не мог этого не знать. И специально оставил в качестве стражи именно подчиненных Фэрта – чтобы унижение оказалось еще более сильным. Грязная игра со стороны того, что еще этим утром считался лучшим другом. Считался, но не был.
– Мне надлежит ожидать известия о Вашем решении… – Как ни в чем не бывало, произнес он вслух, скрывая то, что творилось на душе. То, что на самом деле хотелось высказать, но в этом не было бы ровно никакого смысла. Слова бы ничего не изменили.
– В ваших покоях. – Бэнджамин, вновь коротко кивнув, развернулся, направляясь к двери, но замер уже на самом пороге. Кое-что сказать все же следовало, если в этом человеке еще оставались хотя бы капля здравого рассудка и совести. И самир очень надеялся сейчас, что ума не трогать оринэйку ему все-таки хватило. И все же, стоя спиной к застывшему посреди гостиной с опущенными руками Императору, он не видел того, как расчерченное когтями харра лицо исказила гримаса раскаяния, сожаления и боли.
– Она никогда бы этого не сделала. Ни со мной, ни с кем бы то ни было еще. Более преданной данному слову девушки мне не доводилось видеть. – И сильнее любившей бы своего супруга и его семью. И тем более диким выглядело это обвинение в измене.
Едва эти слова отзвучали, высокий мрачный силуэт исчез за дверью, а взгляд Императора упал на оставленный «гостем» кинжал… С каждым мгновением общения и каждым прозвучавшим словом реальность того, что рассказала Иларда, становилась все более сомнительной. И тем страшнее становилось ошибиться, что в таком случае я уже успел нанести удар по отношениям с Андри, показав ей свое недоверие… И только что не просто обидел лучшего и ближайшего друга. Унизил его. В его же собственных глазах.
– Ваше Величество, – один из стражников подал-таки голос, намереваясь поднять оставленное визитером оружие. – Позвольте…
– Нет необходимости. – Сухо, резко, и все же с едва уловимой ноткой вины в голосе ответствовал Император. – Вы ничего не видели и не слышали. Если кто-то из вас станет рассказывать о случившемся здесь…
– Мы ничего не знаем, сир, – отозвались хором два голоса. И все же слишком очевидно было то, что слухи и шепотки о происшествии не могли не пойти. И что стоило поручить работу с их воспоминаниями о вот этом самом моменте Карру. В силу беззаветной преданности и уважения к Бэнджамину. Дружба, подчас самоотверженная, крепкая. Такая же, что еще этим утром связывала молодого правителя древней Империи и одного из его ближайших, наиболее доверенных помощников… И которую Арэн, как бы ни хотелось обвинять в этом Алого Тигра, самого Фэрта, Иларду, кого угодно, собственными же руками здорово подорвал.
***
В гостиной пахло новомодными ароматическими маслами из большой лампы на каминной полке. По заверениям торговки, всучившей эту смесь Эль во время визита последней на рынок в Четвертом Кольце, она обеззараживала помещения, улучшала сон, исцеляла недуги и хвори и вообще была просто чудесным средством против всего на свете. Разумеется, ничем из перечисленных свойств масла эти практически не обладали, как показало их тщательное изучение. Но и вреда не несли, а запах, цветочный, и впрямь оказался приятным…
По каменной стене скользнула легкая, гибкая тень, прошуршали по каменным полам складки домашнего облачения, атласного, по-самирски свободного, и на плечо опустилась узкая ладонь. Как оказалось, когда чародей добрался до покоев, Элиа все-таки отправилась на службу, в Штаб Особого Отряда, о чем гласила оставленная ей записка. И, к счастью, того, в каком виде Сиятельный Герцог прибыл в свои покои, не увидела. В том, что невиновность его будет доказана, Фэрт не сомневался, и волновать девушку не хотел. А к моменту ее возвращения история придумана была вполне складная – конечно, Эль узнает правду, но лучше чуть позже, когда все утрясется. Втягивать в это еще и ее не хотелось совершенно.
И для остальных Бэнджамин, возвращаясь во дворец, упал с взбунтовавшейся лошади. Удачно, отделавшись только ушибом руки и парой выбитых зубов. Впрочем, «удачливость» его «падения» мало повлияла на тут же засуетившуюся с лекарственными отварами и примочками сестру. Элиа хлопотала вокруг так заботливо, так нежно, что даже злость на бывшего друга и недоумение угасали. Наверное, именно поэтому она когда-то заняла в его жизни и сердце совершенно особенное место… Потому что именно рядом с ней было так спокойно и по-настоящему уютно…
– Жами, – любое другое разумное создание, назвав его так, отправилось бы тут же в мир лучший, но Элиа всегда было позволено немного больше, чем другим. И все же… Он ведь всю ночь, почти, просидел здесь, в гостиной, слишком много было эмоций, чтобы уснуть. В ход и вовсе пошли лучшие запасы вина из тех, что имелись в покоях – правда, самир их практически не пил, скорее, наблюдал за тем, как дорогостоящий товар из Сархара и Саммирса превращался под влиянием магии, медленно, в ничто, растворяясь в магических потоках Бартиандры. Странный способ успокоиться, но на удивление действенный. Но, тут же стало очевидным по немного усталому, встревоженному личику, склонившемуся к нему, Эль тоже не ложилась. – Что случилось? Тебя что-то беспокоит…
– Все в порядке, родная, – руки сами сжали маленькие кисти в ладонях. Маленькая, хрупкая. И, несмотря на то, что совсем рядом, недосягаемая. – Не волнуйся.
– Бэнджамин, – девушка, вздохнув, опустилась на подлокотник кресла. В серебристых глазах мелькнул огонек. – Я очень хорошо и достаточно давно знаю тебя, дорогой. Ты не ложился всю ночь, ты мучаешь бедное вино. Ты выглядишь так, словно случилось несчастье. Я подумала, что что-то случилось с герцогиней, но… Ты бы уже уехал в поместье. – Пальцы осторожно стиснули узкую, чуть дрогнувшую от сдерживаемого гнева ладонь. – Я не могу видеть тебя в таком состоянии.
– Это… Всего лишь небольшие разногласия, не стоит придавать им значения, – уголки губ судорожно, против воли, дернулись в ухмылке. – К слову, утром я останусь дома, я временно… Получил пару выходных, чтобы оправиться.
– Оправиться? – Эхом переспросила Эль. – Но ты не настолько серьезно пострадал. Даже не пришлось обращаться к лекарю. К тому же весь Отряд подняли, когда я была в Штабе, прибыли люди из Дворца, от Ладара… И при этом Гранд-Мастер получил отдых?! О Диада! Ты ведь… Вы с Императором ведь не… – глаза девушки расширились и пальцы ощутимо задрожали. И все же как было объяснить ей, в чем дело? «Понимаешь, милая, я якобы крутил роман с Императрицей, и нас якобы видели в парке за непотребными занятиями»? После того злосчастного поцелуя, свидетелем которого она оказалась? И который причинил ей тогда столько боли? – Бэнджамин, во имя Диады, скажи мне правду. – Давить на Гранд-Мастера Особого Отряда за всю его жизнь отваживались считанные единицы – в детстве матушка, случалось, правда, скорее в рабочих вопросах, Император, и собственно Элиа. Даже в самом начале знакомства, когда отношения между братом и сестрой скорее напоминали холодный зыбкий нейтралитет, у нее не было ни капли страха перед ним. Даже наоборот. И уж тем более сейчас, когда они оба знали, что она – единственное в мире создание, которому позволено все. – Что произошло между тобой и Его Величеством?
– Элиа, прошу, не волнуйся, – голос прозвучал с легкой ноткой хрипотцы и самир нежно погладил сестру по щеке. То немногое, что они позволяли себе уже много лет, оставаясь рядом без малейшей надежды хотя бы просто открыть свои чувства. И его, после стольких лет этих безнадежных, опасных, и все же счастливых чувств, винить в связи с другой женщиной. Арэн ведь знает правду. Поэтому? Решил, что, раз с Элиа Фэрт быть не может, он выбрал объект для удовольствий плотских? Довольно низкое мнение для того, кто считался почти братом. – Ничего страшного, просто небольшое недоразумение, не более того. Я уверен, скоро все выяснится и все утрясется.
– Утрясется что?! – И все же рассказать, признал волшебник, приходилось.
– Хорошо, я объясню, только не волнуйся, – какие глупые слова, духи предков. Обычно они заставляют волноваться еще сильнее. – Дело в том, что вчера… – Но продолжить не дал настойчивый, требовательный звук дверного молотка. Дверь, повинуясь легкому движению руки и не менее легкому заклятью, открылась, продемонстрировав взору опустившую голову служанку, тут же удалившуюся под почтительное бормотание «прошу прощения…», и крупного, белоснежного с черным, ухоженного тигра в прочном блестящем ошейнике. Дорр, махнув хвостом, переступил порог.
– Прошу прощения за возможное беспокойство, – заметил он. – Бэнджамин, нам очень нужна твоя помощь. У Ее Величества минувшей ночью произошло несчастье. Она потеряла ребенка, – Элиа, тихо вскрикнувшая, прижала руку ко рту, самир с силой стиснул жалобно треснувший подлокотник. Ребенка?! Но о ее беременности даже не было известно! И так «своевременно». Не стараниями ли собственного супруга? С учетом вчерашней выходки последнего, пожалуй, Гранд-Мастер Фэрт уже не слишком бы удивился, если бы это оказалось так. – После этого известия у нее проснулось Темное Целительство. – Новость крайне неприятная, почти страшная, но не удивительная. Подобные способности крайне редко спали всю жизнь и наверняка открывались при таких потрясениях.
– Она… Она кого-то… – В ужасе пробормотала Элиа над ухом.
– К счастью, нет. В покоях несколько работников Отряда, они гасят выплески энергии, – отозвался вар. – Но мы не можем ее успокоить. Выход магии становится все сильнее, и она просто в ярости. Ниэни просит Бэнджамина…
– Помочь успокоить Алеандру? – Закончил за тигра мужчина, поднимаясь. – Разумеется, я сделаю все, что могу. Но, если ты не против, я хотел бы узнать, почему это случилось.
– Точно мы не знаем, – проворчал Дорр. – Она почти ничего не объясняла, но у нее вчера было состояние, очень близкое то ли к истерике, то ли к срыву. Она все время плакала, что-то бормотала о подозрениях в неверности. Даже мне и Сайгу вместе не удалось ее успокоить, а за тобой посылать она категорически запретила. – С учетом минувшего дня решение это было даже здравым, и все же зубы скрипнули и пальцы с хрустом сжались в кулак. Арэну ума хватило дернуть еще и собственную жену, вместо того, чтобы сначала разобраться. Да пусть даже выплеснуть злость на него, Фэрта. Но не втягивать в этот бред еще и девушку.
– Я попробую помочь, Дорр, – вслух пообещал мужчина, взглянув на сестру. – Элиа, думаю, тебе стоит сегодня остаться дома, – за окном окончательно рассвело. Новый день, но вместо радости или хотя бы покоя он принес новые беды. – Я все объясню, как только вернусь, хорошо? – И если минувшей ночью, заготовив несколько рапортов об отставке в связи с тем, что теперь занимать пост было бы совершенно неразумно, Бэнджамин еще как-то пытался хотя бы успокоиться и постараться простить Императора, о дружбе речи идти уже не могло, то сейчас возникло немалое желание отправить все к харрам и вернуться в Саммирс. Подальше отсюда.
***
Для своей ситуации Алеандра держалась относительно неплохо. По меньшей мере, опытный взгляд сразу распознал, что девушка пыталась успокоиться и действовать сколь-нибудь здраво. И все же прорвавшая защиту в паре мест разрушительная магия оставила несколько разбитых безделушек на полках и выженное пятно на стене. И, по словам Ниэни, немного пострадала Сатия.
– Оставьте нас, – как ни крути, Гранд-Мастером Фэрт все еще оставался, и самиры, бесшумно, скрылись за дверью. Ниэни и Дорр остались там же. Едва слышно скрипнули дверные петли и изумрудно-зеленые глаза волшебницы впились в чуть напрягшуюся, как всегда случалось, когда приходилось задействовать такие силы, спину. Бэнджамин, мягко улыбнувшись и старательно создавая невозмутимо-спокойный вид, обернулся к подруге.
– Андри, – незаметно оказывая успокаивающее воздействие и определяя, как было бы лучше подойти к временному «усыплению» действительно, как и описал по дороге тигр, взбунтовавшегося дара, начал он. – Я могу с тобой поговорить?
– Конечно, – Целительница медленно кивнула. – Но… Ты зря попросил их уйти. У меня…
– Я вижу. Я смогу защититься, если возникнет необходимость, – ласково, спокойно отозвался Бэнджамин, внимательно наблюдая за малейшими движениями женщины, за мельчайшими изменениями магической энергии. То, что сейчас бессильно билось об окружившие комнаты Императорской Четы магические сети, поражало своими силой, страшной, разрушительной, и глубиной. Едва ли уступавшей Целительским способностям девушки и полностью обратной им. – Присядь, пожалуйста, – на удивление оринэйка даже не пыталась спорить, напротив, покорно опустилась на край кровати, наблюдая за тем, как Фэрт, придвинув пуф, присел рядом.
– Опасаюсь, тебе не следовало сюда приходить, – заметила молодая волшебница, криво, едва заметно, улыбнувшись.
– Если моя Императрица пожелает, я могу покинуть покои, – разумеется, самир прекрасно знал, что этого его собеседница бы не захотела, но именно сейчас приходилось выдерживать большую, чем когда-либо, осторожность. Слишком страшные последствия могло повлечь то, что сейчас тщательно, выверяя каждую ниточку чародейства, сковывал Гранд-Мастер Особого Отряда.
– Нет, – голос дрогнул, как и пальцы опустившейся на покрывала руки. – Я просто боюсь, что он… Еще что-нибудь себе напридумывает.
– У Его Величества, полагаю, сейчас много забот, – самым краешком губ усмехнулся Бэнджамин, – более того, в покоях остаются слуги и стража. И едва ли мы оба в подходящем для того, в чем нас обвиняют, состоянии.
– По меньшей мере, я, – нельзя было сказать, чтобы Целительица находилась при смерти, но все же каждое ее движение, каждое мельчайшее изменение лица говорили о том, что боль, испытываемая девушкой, носила не только душевный характер. Да и… – Ревность Его Величества мне слишком дорого обошлась… И, раз уж ты здесь… Я написала в Таунак, попросила прислать мне Целителя.
– Уверен, что Ваше Величество поступили верно, – мрачно кивнул Бэнджамин. Даже в сравнении с тем, что имело место тогда, несколько лет назад, после пересечения принцессой границы Империи, эта сторона способностей Алеандры проявилась с невероятной силой. Слишком отчетливо, чтобы теперь уснуть. Разве что сдержать ее удавалось бы.
– Но пока он не прибудет… Думаю, тебе стоит на время взять мой дар под контроль. А лучше временно… Блокировать полностью. Сати уже досталось, и я не хочу, чтобы кто-то еще пострадал, – и здесь самир полностью был согласен с подругой. Что и озвучил вслух, набрасывая очередную петлю на визуализированные нити способностей девушки. – Думаю, у тебя это прекрасно получится.
– Я сделаю все, что смогу, – пообещал Бэнджамин. – К тому же, полагаю, в ближайшее время у меня высвободится… Весьма много времени и сил.
– Почему? – Слабое удивление, скользнувшее в хриплом голосе, было хоть какой-то положительной эмоцией. И это даже радовало, с учетом ситуации. – Он и тебя…
– Его Величество мудры и справедливы, – отозвался самир. – Однако, опасаюсь, некоторые перемены…
– Что он сделал? – Взгляд, почти безжизненный мгновением ранее, буквально впился в волшебника.
– Ничего страшного. К тому же, сир имели полное право.
– Что он сделал?! Будет намного лучше, если об этом мне скажешь ты, – тонкие пальцы с силой сжали ткань домашнего платья. Однако вместо ответа последовала заметная даже человеку, чуть неестественная улыбка, продемонстрировавшая отсутствие пары зубов. В зеленых глазах промелькнуло мрачное пламя.
– Какой благородный жест, – движение губ можно было счесть даже усмешкой. Очень горькой, полной боли усмешкой. – Я сожалею, что тебе пришлось с этим столкнуться. И… Я могу помочь?
– Кровь уже остановили, полагаю, когда дело немного утихнет, я обращусь в Лекарский Дом. – Отмахнулся Фэрт.
– Я оплачу расходы, – мрачно кивнула девушка. – Это, так или иначе, вина нашей семьи. И… У этого были свидетели, да?
– Как ни прискорбно. Именно поэтому занимать пост я не смогу.
– Ты собираешься уехать в Саммирс? – Прикусила нижнюю губу чародейка.
– Пока не знаю. Однако… Здесь мне делать особо нечего…
– Я могу предложить… – Алеандра вздохнула, все же поднимаясь и делая несколько медленных, неловких шагов. – Мне нужен… Кто-то вроде личного советника, помощника. Я не слишком хорошо знаю многое в Империи…
– Я буду рад занять это место, – Фэрт, последовав примеру оринэйки, поднялся, мягко касаясь ее плеча и скрепляя последние «скобы» заклинаний. Последние скрепы.
– Жалованье не уменьшится, рабочее время будет более определенным. – Продолжила девушка.
– Я не нуждаюсь в деньгах.
– И, тем не менее. К тому же Элиа скорее всего в Отряде не останется…
– Да и Карру, – кивнул Бэнжамин. – Я думаю предложить его на роль Гранд-Мастера, но до меня дошли слухи, что твой муж поручил именно ему работу со свидетелями. А в таком случае… Он вряд ли останется там после моего ухода.
– Думаю, у меня может быть и два советника, – длинные, распущенные вопреки обыкновению волосы скользнули, когда голова чуть поникла, по хрупким плечам. – В любом случае, спасибо, что ты зашел. Это ведь Ниэни попросила, да?
– Именно. Они с Дорром очень волнуются за тебя. И мы с Эль тоже. Если мы сможем хоть что-то для тебя сделать, мы обязательно это сделаем, обещаю.
– Едва ли… Все самое страшное уже случилось. И, признаться, мне очень жаль, что пострадала Сати. Жаль, что на ее месте не оказалась принцесса Милэсайна, – именно этого Бэнджамин и опасался, того, что могло проснуться в Живом Ключе после пробуждения Темного Целительства и какие самые страшные уголки ее души могли прийти в действие.
– Андри, – длинные пальцы чуть сильнее стиснули плечо девушки. – Я не отрицаю того, что она очень сглупила. Что ей в подобных вещах часто не достает… Сообразительности или опыта. Но я сомневаюсь, что она хотела, чтобы все обернулось именно так.
– Она не могла рассказать мне, тебе… Я понимаю. Но она могла пойти с этим хотя бы к Ладару!
– Его не было в городе, он вернулся совсем недавно. А терпением Иларда никогда не отличалась. – Отозвался самир. – Андри, я понимаю, как тебе сейчас больно, но я прошу тебя, постарайся хотя бы… Не простить их, нет, просто понять. Никто из нас не хотел, чтобы это случилось, я уверен, что Алый Тигр готовился к этому с особым тщанием. Они знали, на что давить, знали, кому это показать… Насколько я понимаю, была задействована очень тонкая иллюзия, и следы остались совсем эфемерные, люди едва ли могут их заметить, и самирам отнюдь не всегда удается. По меньшей мере, не задействовав очень большие ресурсы.
– Как я понимаю, случилось это ровно там, где случилось, – Алеандра, чуть слышно всхлипнув, уткнулась лбом в жилистое плечо под черным бархатом. – Погода примерно совпадает, косу я и тогда заплетала… В какой-то мере мы и сами сыграли против себя, когда… Сделали эту глупость. И, все же…
– Я могу понять Императора, хотя и не могу его одобрить, – сильная рука осторожно коснулась густых волос. – Это оказался удар в очень больное место.
– Но я не Лайнери. Даже если это оказалось сходным с тем, что случилось тогда… Я не знаю, насколько этот человек, с которым она… Был близок к Арэну…
– Он был его лучшим другом, – занимая примерно то же самое место, что впоследствии занял сам Фэрт. – В определенной мере для него все повторилось. Я не могу сказать, что готов простить все это, но понять, в целом, могу, – девушка едва заметно вздрагивала от слез, но самир не спешил оказывать влияние, позволяя Алеандре выплакаться. – В любом случае, с твоим решением относительно способностей я согласен, и твое предложение принимаю…
