Текст книги "Пламенеющие Небеса. Книга Третья. Сгущающиеся тучи (СИ)"
Автор книги: Астромерия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)
– Представляешь, у меня куда-то пропало одно зелье, я делала его для своих подруг. Но вместо него обычный отвар для снятия усталости, причем немного странный, хотя и приготовлен правильно, но как будто его делали впервые. Завтра спрошу у Ниэни, что это значит.
– Почему Ниэни?
– У других служанок нет права что-то делать в моих шкафах с лекарствами. Там есть вещи, которые лучше не трогать, если плохо разбираешься в Целительстве и лекарском деле. Я учила Ниэни, она понимает в этом.
– А что за зелье? – Как бы невзначай, опускаясь на подушки, уточнил я.
– Оно мешает женщине зачать ребенка. Но эффект длится недолго время, его нужно постоянно принимать. Пока не подойдет время стать матерью. – Подобную шутку я провернул с двумя бутылями, но заметили мои проделки только теперь… И светила знатная трепка. – Я не понимаю, что произошло. Я точно помню, что готовила этот отвар. А сегодня Амина пришла ко мне.
– Амина? Амина Бано, твоя фрейлина?! Жена советника по внутренней политике?
– Именно. Они год назад родили первенца и пока не хотели второй беременности, и я готовила ей отвар. А она сказала, что повитуха определила у нее беременность на маленьком сроке. Я проверила отвар, еще одну бутыль, он долго хранится. И там…
– Это я, – сознаться рано или поздно бы пришлось. – Это я приготовил другой отвар и заменил. Я думал, ты его пьешь.
– Пила бы его я, заметила бы раньше, что это не то. Арэн, Диада пресветлая, зачем?! Зачем ты туда вообще полез?!
– Болела голова…
– Я посоветую Амине назвать малыша в твою честь. И что я скажу Илли, о духи?
– Иларде?!
– Она… – оринэйка, побледнев, обернулась. – Она просила для своей подруги. Но, Арэн, ты мог бы спросить меня, зачем мне такое зелье, даже если как-то понял, что оно из себя представляет. Признаюсь, я пила его поначалу. Но уже давно этого не делаю, и если Диада будет милостива, у нас скоро будет ребенок. – Кровать скрипнула под ее весом, и я привлек девушку к себе, перебирая рассыпавшиеся волосы. – Глупый. Я ведь люблю тебя. Но сейчас все так закручивается… Может, и хорошо, что я не жду ребенка…
– Андри… Обещаю, если я что-то еще увижу, странное, я обязательно поговорю с тобой, хорошо? И, все же, зачем Иларде такое зелье? У нее кто-то есть? – В том, что зелье было нужно некой мифической подруге сестры, я сомневался. – Кто?
– Есть, но я не скажу, кто. Илли взяла с меня клятву, что она сама все тебе расскажет. И с бабушки тоже, так что не донимай Карсу, ей нездоровится.
– И с Элиа Фэрт? – Уточнил я.
– И с нее тоже. Элиа знает, но она тебе ничего не скажет. Только так и будет «сир, я не могу сказать, сир, принцесса взяли с меня клятву именем Богини»…
– Ох уж женские секретики, – хмыкнул я, приподнимая подол сорочки смущенно хихикнувшей Ал и скользнув ладонями по теплой коже бедер. – Я все равно узнаю… И этому кому-то ох как непоздоровится…
***
Обещание Дорра «иметь ко мне разговор» воплотилось в жизнь следующим утром, когда служанки, подав кофе и булочки с медом, традиционно поставляемые любимым кондитером Императрицы, Халниром Бэрку, удалились. Стражник сообщил, что варсэ-тангу Дорр, советник и приближенный Императрицы Алеандры, имевший право доступа в личные покои правящей четы, с согласия оной, просят дозволения войти. Дозволение, разумеется, было дано, и крупная белая кошка, страшно линявшая в теплые сезоны и постоянно требовавшая хорошего расчесывания, деловито просеменила к креслам.
Однако вопреки обычному доброжелательно-игривому выражению морды Дорра зубы тигра слегка оскалились и нос раздраженно втягивал воздух. Да и хвост подрагивал слегка настораживающе. Однако супруга, на которую я невольно бросил взгляд, осталась совершенно спокойной.
– Дорр, что случилось? – Осведомилась девушка. То, насколько спокойно и бесстрашно она не просто позволяла находиться рядом опасному хищнику, но и даже в минуты злости последнего совершенно невозмутимо приближалась, когда-то даже изумляло. Впрочем, то, что вольности в обращении с собой тигр позволял только Алеандре, секретом не было, как и то, что даже в минуты борьбы разума и звериного инстинкта Дорр беспрекословно подчинялся добровольно избранной хозяйке…
– Ваше Императорское Величество, вы совсем недопустимым образом обращаетесь со свободным народом варсэ-тангу, – прорычал, помахивая хвостом, вар. – Держать вара в клетке! На цепи! Это вопиюще!
– На цепи?! – Порядком удивилась Алеандра. – Дорр, ты не на цепи, ты не в клетке, ты свободно ходишь по всему дворцу, по парку, по пристройкам. Да тебя половина города узнает, потому что видела!
– А я не о себе, – огрызнулся тигр. – Я посетил знаменитый зверинец Императора Арэна Второго, и захотел познакомиться с его не менее знаменитой тигрицей… Ну, я питаю склонность к представительницам…
– Избавь нас от подробностей, ладно? – Улыбнулся я. – Я понимаю твои потребности и не имею…
– Она вар!
– Что?! – На сей раз хором воскликнули мы, почти синхронно опустив чашки на стол. – Дорр, ты о чем?!
– Она вар. Только рыжий. Такие живут в Кальре и Сархаре, может, где-то еще, не знаю.
– Дорр, … уже несколько лет здесь живет, мне подарили ее почти котенком. Она никогда не выказывала никаких повадок и особенностей вара. Что с тобой?
– Мне виднее, – ворчливо отозвалась кошка, повернув в мою сторону сердитую морду. – Я только что с ней разговаривал. И я лапу поставлю на то, что она вар. И… Так обращаться с варом… Почему тогда я не в клетке, а?!
– Дорр, Диады ради, я неоднократно была в зверинце. Я бы и не подумала, что она не просто тигр. У нее просторный вольер, ей дают лучшую дичь, приносят живую для охоты, и… Цепь позволяет ей перемещаться по всему вольеру…
– Ты надень цепь и поноси, – все еще ворчливо отозвался Дорр. – Посмотрим, как тебе понравится просторный вольер.
– Дорр, нам сделал подарок один из Каоров, молодую тигрицу, мы постарались создать для нее уютные условия, и я не стану отрицать, что считал ее жемчужиной своего зверинца. Однако… Если бы мы знали, что это вар, разумеется, этого бы не было. Возможно, сархарцы ошиблись или обманули меня. Если она вар… – отпускать на волю было неразумно, как и дать свободу здесь, еще толком ничего не зная о нечаянной пленнице. – У меня будет к тебе просьба, тигр. – Именование по видовой принадлежности нашему гордому зверю страшно льстило. – Познакомься с ней, узнай побольше, присмотрись. Чтобы не повторилось случившееся с тем обманным тобой. И если все будет в порядке…
– То мы ее отпустим, извинимся и дадим право решить, что она хочет делать. – Кивнула Алеандра. – Но почему она не рассказывала, что она не просто тигр?
– Сначала очень злилась на людей, да и браконьеры, что ее поймали, наложили какие-то чары, мешавшие общаться с вашими расами. Ну, чарванами, самирами там тоже. А потом привыкла. Неволя, как она рассказала, но зато тепло, сыто и уход, опять же. Но я возмущен. Это вопиющая несправделивость. – Тонкие пальцы легли на холку уткнувшегося носом в колени Ал Дорра. – Хорошо. Я присмотрюсь.
– У тебя это получится лучше, чем у самиров, и тебе она больше доверится, – заметила оринэйка, озвучивая наши общие мысли. – Ладно?
– Тебе я не могу отказать, – совсем по-человечески выдохнул Дорр. – Ладно, хорошо. Но если она окажется чиста, и вы ее не отпустите – я уйду обратно за Нерушимую, вот.
***
А вечером того же дня, вновь наполненного встречами, советами и переговорами, произошло еще одно событие, казалось бы, совершенно пустячное и незначительное, однако в целом ряду других, подобных, сыгравшее свою роль. Я сам пригласил Бэнджамина скоротать вечер за партией лайнаасиэ, пока Алеандра и Элиа Фэрт, как ее ближайшая подруга, собирались в театр. Приглашен был и Ладар, однако, туманно и витиевато описав целую «кучу» дел, жутко важных, по его словам, предложение последний тактично отклонил.
Но то, что к моменту моего появления в гостиной в ней же будут находиться уже нарядившаяся для поездки супруга и самир, с переброшенными через плечо распустившимися длинными волосами, как-то не ожидалось. Как и то, что поглощенная бурным то ли спором, то ли рассуждением, Андри будет держать в пальцах тонкую прядь. Самиры не выносили прикосновения к волосам, ревниво оберегая обычно длинные локоны от любых посягательств, но Бэнджамин воплощал собой вселенское спокойствие.
– Ваше Величество, – бросив взгляд на шум, кивнул волшебник.
– Полагаю, мне пора, – улыбнулась Ал, отпустив-таки самирские волосы и подойдя ближе. – Мы спорили касательно открытия Дорра, Бэнджамин настаивал на общении его ребят с варсэ-тангу, но, кажется, мне удалось убедить его поручить это Дорру. Иногда самиров становится почти невозможно переспорить, – вздохнула девушка, притворно нахмурившись. – Ваше Величество, Гранд-Мастер Фэрт… – откланявшись, оринэйка удалилась, пока Бэнджамин, тихонько ворча что-то себе под нос, рылся в потайных карманах облачения.
– Чертовы ленты, – заметил самир. – Третья за неделю рвется. – Проворные движения рук, стянувших рассыпавшиеся пряди в уже привычный тугой хвост под моим внимательным взглядом.
– Ты довольно-таки спокойно отреагировал на действия Ал, – нельзя было сказать, чтобы это меня как-то настораживало, или, тем паче, вызывало ревность. Но все же недоумение прорвалось наружу.
– Она мой друг, – отмахнулся Фэрт. – Да и я уже читал ей об этом нотации, не помогло. А что касается этой девушки-вара… Не понимаю, почему вы не хотите, чтобы…
– Бэнджамин, если мы сочтем ее подозрительной, мы дадим добро. Пока я не вижу в этом необходимости. Но я не совсем об этом, в общем-то. Меня интересует тот мальчик, Сахо… И вообще все это дело… И, раз уж Элиа отбыла…
– Мы в ссоре, – пожал плечами друг, едва заметно улыбнувшись. – Мы имели счастье посетить родовое имение, матушке случилось там оказатьсся. Не буду утомлять тебя подробностями, но она не нашла ничего умнее, чем выложить Элиа историю моих романов. Со мной вторую неделю почти не разговаривают…
– О женщины, ревнивые создания, – усмехнулся я. – Иларда рассказала Андри о моем послужном списке, и на меня тоже сердиты. К слову, ты не слышал, кто у нас выступает ухажером принцессы?
– Иларды?
– А есть другая?! – Я коротко описал случай с зельем Андри и той самой загадочной подругой Илли, которой оно, якобы, предназначалось. – В наличии подруги я очень сомневаюсь, но расколоть дам не удается. Бабушка тоже держит оборону, я видел ее в обед. Посему, Угодник, надежда только на вас с Тихоней. К кому мне имеет смысл наведаться с фламбергом?
– Ты ставишь меня в тупиковое положение, – отозвался самир, обильно поливая патокой кусочки соленой свинины и рассматривая доску для лайнаасиэ. – Если я скажу, я подставлю хорошего человека. Если не скажу, это будет недружеским шагом по отношению к тебе… – задумчиво пробормотал он.
– Ты о чем?!
– Ладар…
– Ладар?! Ти…
– Угу, – кивнул Фэрт. – Он самый, уже довольно давно. Но намерения у него вполне серьезные, Ар. Он не стал бы с ней играть. Младшая сестра лучшего друга… На том, чтобы тебе не знать, настояла Илли. Запугал ты сестренку.
– Серьезные намерения? – Было нелегко даже представить рядом нашу живую, задорную Иларду и суховатого, деловитого Сайрау, годившегося, к тому же, почти ей в отцы. И, все же, мелькнула здравая мысль, если она была счастлива, как я мог этому мешать. – Ладно, посмотрим на эти их серьезные намерения… И, все же, что с этим парнем? И что с покушением?
– Как мы и полагали, организатор тот, кого я называл. Вопрос о мере наказания решать суду и Императору, группу для ареста я отправил.
– Тут и решать нечего, повешение. Покушения на Императоров и принцев караются позорно. – Кивнул я. – Отчет утром в письменном виде. Не позднее полудня, желательно…
– Ладар занимается Сахо, документы почти готовы, сможете освободить. Тио предложил, уже, ему роль компаньона, предложение принято. Учителя на ближайшее время имеются. С учетом силы и особенностей Боевых чар и Иллюзий этому будут обучать самиры… Из Отряда, разумеется. Пиуэргурдран, к слову, со мной связывался и вполне сие одобрил. И… Минувшей ночью со мной беседовал Истинный Творец лично, мой Император.
– Что?! – Кости выскользнули из руки, со стуком оставшись на полированной древесине доски.
– Удовольствие, скажу я вам, сир, то еще, – мрачно оскалился Бэнджамин. – Виски разрывало. Хотя Карру постарался над щитами, как никогда. Допытывался у меня о судьбе и содержании «Истинных Стражей и Великих Потрясений», обещал немыслимые блага – сначала деньги, потом невероятные силы, потом еще более невероятное здоровье, мужскую, прошу прощения, мощь. Бессмертие… И нечто, что, по его уверениям, позволило бы мне открыть свои отношения с Элиа, венчаться, родить детей. Как он сказал, я отказываюсь от того, за что бы полжизни отдал, а просили в обмен всего ничего…
– Переезд в Рокканд, что ли? – Уточнил я. На связи Бэнджамина с Эль мы никогда не акцентировались, и, все же, это было самым соблазнительным для моего друга, понимал я, самым скользким и заманчивым, аргументом. Деньги, силы, да и здоровье в этот список едва ли входили, бессмертие в перечне интересов самира тоже не числилось, а вот возможность быть с любимой женщиной, с которой не было ровно никаких шансов состоять в открытой связи…
– Насколько я понял, некие сведения с доказательствами полнейшей законности наших чувств. Слушать эту ересь, естественно, я не стал. Но факт есть факт. Посему вашу защиту мы усилим, Фламберг. И знать вам не мешает, в контакт он ввязывается, не скажу, что добровольно, хотя и явно с трудом.
– Иногда я почти тебя боюсь, – заметил я, все же подобрав кости с доски. – Так спокойно говорить о встрече с нашим главным врагом, отклонить столь заманчивое предложение…
– Цена великовата, – без тени иронии отозвался Бэнджамин. – Арэн, при том, что я родился и вырос в Империи, при том, что мои близкие друзья – люди, я был и остаюсь самиром, представителем Особого Отряда и, невзирая ни на что, строгим приверженцем Диады и Науров. И я сейчас о верных наурах. – В темных глазах мелькнули странные, почти зловещие искорки. – И то, во что я верю и что заслужило мои симпатии, я буду защищать независимо от того, кто и что мне обещает…
– Самый неподкупный народ, – выдохнул я, кивнув. – Извини… Хорошо, наверное, что он попал именно на тебя. И что книга в твоих руках. Лучше бы никто не защитил…
– Давай только без лести, а? Не подействует…
***
Длинное бархатное платье цвета сархарского вина прошуршало подолом по полу Янтарного Кабинета, отвлекая от работы Императора Арэна Второго, погруженного в изучение доклада Министра Торговых Дел об ожидавшемся караване из Амаша и продлении торгового соглашения с Таунаком, которому Никтоварилья обязалась поставлять зерно по сниженной цене. Таунак являлся давним, проверенным партнером и не так давно в который раз снизил стоимость своих услуг и поставляемых в Империю лекарств, зелий и ингредиентов для них…
Когда-то давно груженные лучшими озимыми, местной древесиной, рудой и изделиями для горного промысла корабли уходили из северных гаваней в Оринэю – крупнейшего на тот момент торгового партнера Империи за пределами Круга. Но с той поры кое-что сильно изменилось, главными партнерами не из Круга стали Саммирс и фактически входящий в него Таунак. А в крупнейших портах Зибира все еще пришвартовывались корабли, доставлявшие зерновые, фрукты, овощи, лекарства и травы и многое другое из самого сердца оринэйских земель. Только знамена на них красовались красные с черным, вместо когда-то привычных зеленых с белым и золотым. Великий Рокканд. Империя, родившаяся в огне и крови, на костях. Так и не дождавшаяся всеобщего признания.
Покушение на Тио имело место в самом начале осени, незадолго до сокращения строительных работ, Сахо Мэлри, получив документы и подданство Империи, занял место компаньона и личного помощника Тио, активно обучался. И, к немалому удивлению, единственной наградой попросил освободить его подругу, Сатию. Девочка, дочь вождя из племени сугдха, наотрез отказалась возвращаться домой, пока ситуация оставалась напряженной, продолжила помогать Ниэни Тангу и даже познакомилась с Тионием, вполне, казалось, довольным своими новыми друзьями… Впрочем, они и нас, даже весьма скептичного Бэна, устраивали вполне.
Семейством обзавелся и Дорр, общение которого с новоявленной варсэ-тангу в итоге вылилось в торжественное создание тигриной пары и основание, как шутил сам вар, колонии добрых варов в Дариане. Пока двух. И даже, казалось бы, Алый Тигр приутих, после неудачного общения с Фэртом более никак себя не проявляя. Разве что вылавливали самиры Отряда отдельных сектантов, но – не более того. Попыток связаться со мной, Андри или Тио Третий Творец не предпринимал, подготовка к войне шла полным ходом, союзы и тайные соглашения уже сложились, и, по мнению Пиу, после следующей распутицы действу и надлежало начаться. Что давало необходимое пока еще время…
Покушение на Тиония произошло в самом начале осени, в начале Златеня, даже листья тогда еще не успели пожелтеть, а сейчас за окном царили теплые дни Цветеня. Еще не летний зной, но уже очень приятное тепло…
Иларда, немного подождав, деликатно кашлянула, прошуршав складками платья, привлекая тем самым внимание брата. Из обитателей Дворца считанные единицы имели возможность попасть в мои владения, буде я не оговорил обратного, не получив приглашение или не уведомив о визите, после моего одобрения, лишь члены семьи Фамэ и глава Особого Отряда. Впрочем, последний этим правом почти не пользовался. Тионий постепенно подключался к практике правления и, не столь давно, получил право обращаться по возникшим трудностям ко мне и Первому Советнику в любое время в любом месте, впрочем, наследный принц предпочитал разбираться в тонкостях политики и дипломатии сам. Кроме Тио, который платья, разумеется, не носил, попасть сюда могли уехавшая на юг бабушка Карса, все чаще жаловавшаяся на здоровье – а Дариан, как ни крути, был куда ближе к северу материка, которая вернуться собиралась не раньше, чем через пару недель. Давно и весьма прочно переложив большую часть обязанностей на Илли, она вполне могла себе позволить сию поездку, сама Иларда, подобным правом обладавшая как-то негласно с детства – тогда, правда, она допускалась еще к наследнику престола, и Алеандра. Последняя предпочитала ставить меня в известность о своих визитах, и смотреть, кто именно вторгся в рабочие владения правителя, в самый обычный, довольно-таки даже свободный, день, даже не было особой необходимости.
– Что привело тебя ко мне? – Взгляд привычно скользнул по лицу сестры, большим голубым глазам и аккуратной прическе, и невольно отметил залившую бледные щеки густую краску.
– Я даже не знаю, что об этом думать, – Иларда без приглашения уселась в ближайшее к ней кресло, в весьма на сей раз целомудренном платье разбавляя общую затененность помещения. – И что это вообще может значить. Но не сказать тебе тоже просто не могу…
– А что случилось? – До меня, мысленно прокручивавшего в голове сообщение, наконец дошло, что в облике сестры казалось странным – дрожавшие губы, изумленно моргавшие глаза, и руки, нервно сцепленные на животе.
– Я тебя только очень прошу, Ари, выслушай меня внимательно и не делай ничего поспешного… – Иларда, быстро подхватившая домашнее имя от супруги, вскинула голову. В ее ошарашенных чем-то глазах медленно воцарялось спокойствие. – Ты и сам прекрасно знаешь, почему.
– Да в чем дело? Ты так выглядишь, словно призрак отца увидела, – я, оставив стол, наполнил бокал водой из кувшина и протянул Иларде. – Илли, что произошло? Кто-то тебе что-то… Илли, – теплая ладонь, немного пухлая, дрогнула в руке.
– Да лучше бы призрак, – девушка тряхнула головой, не торопясь принимать бокал. – Я видела сейчас, прогуливалась в парке, кое-что куда менее приятное… Твою супругу…
– Андри? – Я решительно не понимал, что привело ее в такое состояние и что вообще могло так поразить и впечатлить полную миролюбия и доброжелательности Иларду, которую искренне обожали все обитатели Дворца… – Раньше она на тебя такое впечатление не производила, – свести дело к шутке и разговорить тем самым Иларду, не удалось. Наоборот, это я осекся, увидев влажный блеск ее глаз.
– Не одну, – сестра покачала головой, глубоко вдохнув. – С Фэртом. И едва ли это можно было назвать дружеской прогулкой – они… – девушка почти задыхалась, то ли от спешной ходьбы, то ли от волнения. – Я не знаю, что все это может значить, Арэн, просто не знаю, но он держал ее за руку, она хихикала и… В довершение всего они поцеловались.
– Бэнджамин и Андри?! Бред какой-то! – Услышанное казалось одновременно издевкой, глупой шуткой, и пробуждало слишком яркие, слишком мрачные воспоминания. Даже допускать подобную мысль не хотелось. И от этого только сильнее разгоралась ярость, недоуменная, слепая, перемешанная с ревностью…
– Я лично это видела, и я лично видела ее стражу, – Иларда мягко погладила здоровую щеку, всхлипнув. – И моя стража все это тоже видела. Преобразователи проверили парк, но не нашли следов магии. Я спросила их, не может ли это быть видение или морок какой… – девушка виновато улыбнулась. – Я же не владею магией… Думаю, лучше проверить Отряду или твоей страже. Может, заставить Вилайров.
– Я… – хрусталь жалобно звякнул о пол и разлетелся на осколки. – Я тоже так думаю… – Говорить оказалось невероятно трудно, и еще труднее было держать себя в руках. Даже сама мысль о том, что это – правда, казалась абсурдом. И от этого мысль причиняла еще больше боли. – У нас есть весьма изобретательные враги, любящие давить на то, что окажется неприятно…
– На слабое место, – Иларда фыркнула. – Вот потому я и не могла тебе не сообщить, – она мягко коснулась моего плеча. – Что в этом нужно разобраться.
– Я разберусь… – С трудом вникая в смысл ее слов и отчетливо представляя описанную девушкой сцену в парке, кивнул я. – И спасибо за предоставленные сведения. Мне стоит побыть одному… – Стоило подумать, понять, как действовать, как поступить, справиться с душившими обидой, злостью. Нежеланием верить в то, что эти дикие, безумные слова сестры – правда. Второй раз. Снова. Только на этот раз, в отличие от Лайнери, я действительно любил ее. На этот раз мне казалось, что меня любят. И… друг, которому я доверял как самому себе, если не больше.
– Ари, – Иларда потормошила меня за плечо, принуждая взглянуть не нее. – Я не все, конечно, помню, но насколько мне известно, тогда… – тон ее невольно подчеркнул это слово. – Все было иначе и скрывалась она куда лучше.
– Я знаю. Отец рассказывал, – следующую реплику решительно прервала принцесса.
– А здесь… Возможно, кто-то хотел, чтобы я это увидела. Я займусь делами, вызову Ладара из Фарсина, он мне поможет. Тебе лучше отдохнуть, обдумать все и разобраться в ситуации…
– Твоей страже, – неужели снова? Неужели опять, как тогда Лайнери? Неужели как двое из тех, кого я попытался позволить себе любить… Нет, они не изменили в прямом смысле, по крайней мере, сведений таких не было, но вот играть с доверием позволяли себе весьма. Неужели и она тоже?! – Лучше молчать о том, что они видели.
– Им уже приказано держать рот на замке, и я более никому этого не сообщала, – Иларда сочувственно улыбнулась. – Арэн, я не могу представить Алеандру, которой бы пришла в голову такая мысль. Она любит тебя, я вижу… Здесь что-то нечисто, да и она едва ли так открыто бы…
– Ты не каждый день гуляешь в парке. Словно и правда кто-то подгадал удобный момент, – горько улыбнулся я. – Я разберусь. Если не возражаешь, я хотел бы побыть один.
– Я понимаю. Но еще раз, убедительно, прошу не принимать поспешных решений. – Голубые глаза сверкнули.
– Я пошлю магов исследовать парк и выясню, где ей надлежало быть, да и ему… Особый отряд только пока лучше не привлекать, – Иларда на мгновение застыла у двери и согласно кивнула. И, подобрав тяжелые юбки, скрылась за дверью. Касаясь дара – хотя бы для того, чтобы не сорваться сразу, я почти слепым взглядом уставился на осколки бывшего бокала и медленно подсыхавшую воду. Если это все-таки так, если они и впрямь там прогуливались, это будет последнее предательство… Сами собой пальцы правой руки сжались в кулак. Больше никому и никогда не удастся меня предать. Потому что даже мысль о том, что она так поступила с нашими чувствами, казалась и невыносимой, и почти невероятной. Она не могла. Просто не могла… Угодник не мог.
Обычный день, едва переваливший к приходу Илли, за полдень, превратился в настоящую пытку ожидания сообщений магов, работавших в парке, и слуг, которым было велено установить, где находились Императрица и герцог Фэрт, и где они должны были находиться. Работать, как ни пытался я взяться за бумаги, решительно не удавалось. И в голову лезли совсем иные мысли.
Та поездка в резиденцию Иларды, День Именин Тио, отказ Бэнджамина выполнять задание. А ведь он прежде никогда не отклонял мои приказы. Ревность Элиа, так часто и так ярко ощущавшаяся в присутствии Алеандры почти до нашего венчания. Близкая дружба, порождавшая когда-то немало слухов по всему дворцу и даже столице, иногда почти подозрительно гармоничное взаимопонимание… Порой чуть ли не без слов… И перед самым оглашением третьего условия Алеандра посетила поместье Сиятельного Герцога…
И тогда, осенью. То, что удивило меня, и я списал это на самую обычную дружбу. Самиры ведь не выносят касания к своим волосам, если только речь не идет о возлюбленном. Но на разъяренного Бэнджамин тогда вообще не походил.
Слухи об их романе ходили до нашей свадьбы, и даже у меня мелькали такие подозрения, и тем это казалось более странным, и тем непонятнее была ситуация. И тем сильнее она давила, пробуждая самые мрачные чувства и мысли. Я ведь давал ей время и возможность быть с тем, с кем ей бы хотелось. Я готов был заплатить за это ее счастье. И если эти слухи, эти подозрения имели основание – почему? Почему никто не сказал прямо? Догадались о планах науров?.. Когда это началось? До свадьбы? В Милэсайне? После? Первый год брака я сам наполнил разъездами, то своими, то Андри. И нередко Фэрт оставался поблизости от нее, но я даже представить не мог, чтобы это могло так закончиться… Романом, которому, судя по всему, было по меньшей мере полгода. У меня под самым носом… А, быть может, она жила со мной, испытывая чувства к совсем другому человеку. Да даже не человеку, если уж вдуматься. Боялась причинить боль, открыв правду? Только вот мне теперь было от этого еще больнее.
Я почти надеялся услышать то, что опровергло бы эти мысли. Но доклад за докладом забивали гвозди в руки. Следов магии в парке не нашли, по крайней мере люди. Императрица Алеандра заявляла, что проведет день в библиотеке, но не появилась там, только провела урок с кронпринцем и встретилась с посетителями. Чем была заполнена образовававшаяся в планах брешь, перед встречей с Гильдией Учителей Дариана, неизвестно. Герцог Фэрт должен был еще намедни уехать в Фарсин, но перенес поездку на неделю. В Штабе во Дворце тоже не появлялся, как и в городском…
Встреча с библиотекарем, Госпожой Манси, утверждавшей, что не видела ныне государыню, оказалась последней каплей, переполнившей сосуд попыток держаться. Когда женщина удалилась, откланявшись, я, приказав слуге немедленно, без разницы где, найти Императрицу и передать, что я хочу ее видеть сейчас же, опустился в кресло. Сам не зная, чего именно хотел. Увидеть? Посмотреть в глаза? Узнать, как долго это продолжалось, когда началось, и зачем? И… И почему? Ностальгия при тех немногих встречах с Алкиром Каэрри… Теперь вдруг приобретшая новые краски дружба с самиром. Зелье, которое она, по ее же признанию, пила… Да и неопытность отношений не могла не играть свою роль. Приняла симпатию ко мне за любовь?.. И не потому ли настаивала на отсутствии близости, а вовсе не из-за страха, поначалу? Боялась причинить боль другому? Но ведь…
Чем больше я пытался думать, понять, что могло двигать поступками девушки, и как вообще мог тот, кого я знал с детства, кому доверял, нанести мне такой удар в спину, тем больше вопросов и меньше ответов все это порождало. И чем более правдоподобным выглядел рассказ Иларды, тем меньше хотелось в это верить…
***
Стража, сопровождавшая довольно быстро явившуюся Императрицу Алеандру, осталась за дверью, тут же прочно запечатанной чарами. Безумием было бы предполагать, что они искали выгоды, когда она вступила в брак со мной. По крайней мере, куда уж было искать выгоды Угоднику. Но не меньшим безумием еще утром казалась бы мысль о том, что они так поступили. Однако же…
– Присядь, пожалуйста, – удерживать себя в руках удавалось с огромным трудом, только касаясь дара. И все же тронуть ее я просто не мог, женщина, более того, та, кого я любил. Как бы отвратительно она со мной не поступила. Но сохранять спокойствие в голосе удавалось лишь ценой немалых усилий. Алеандра, пристально вглядываясь в меня, опустилась в ближайшее к двери кресло. Пальцы судорожно смяли чистый свиток, пока мозг лихорадочно подбирал слова.
– Что случилось, Ари? – Ласковый, хотя и обеспокоенный голос, и то, как она обращалась ко мне, после своего предательства, резанули еще сильнее. Она, которая всего пару часов назад целовалась с моим же другом на глазах моей же сестры. Женщина, от которой я меньше всего ждал такого удара.
– Арэн. – С трудом подавив желание повысить голос, отрезал я. – Скажи мне, пожалуйста, – слова тянулись медленно, словно выдавливаясь откуда-то из глубины, падая тяжелыми каплями. – Где ты была вчера?
– Ну… – от неожиданности ойкнула девушка, принимаясь копаться в памяти, и даже не удосужившись заслониться от моего дара. – Утром я встретилась с Илардой, мы обсуждали платье на прибытие короля Найтрена, портнихи как раз им занялись, потом было занятие с Тионием, после обеденной трапезы я принимала просителей, до вечера. Я к ужину успела только переодеться. А далее ты знаешь… А в чем дело?
– А сегодня после урока и встречи с просителями?
– Я была в библиотеке, изучала фарсан и заодно подыскала книги по традициям и культуре, – мягкие шаги прошуршали по коврам, девушка мягко прикоснулась к спине. И невольно заставила отдернуться, из-за отчетливо нарисовавшейся перед глазами картины совсем других объятий. В тонкое запястье стальной хваткой впились пальцы, аккуратно, просто мешая снова коснуться меня.
– И кто-то может это подтвердить?
– Госпожа Манси, она приносила мне книги, стража, они меня сопровождали весь день…
– Кто именно? – Все меньше это напоминало разговор, и все сильнее, до безобразия, походило на допрос. И стоило огромного труда хотя бы разговаривать спокойно. Слишком мрачные воспоминания проснулись после рассказа сестры. И слишком трудно было поверить в то, что они поступили со мной так. Любимая женщина. И практически брат.
