Текст книги "Пламенеющие Небеса. Книга Третья. Сгущающиеся тучи (СИ)"
Автор книги: Астромерия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)
Мы же, проведя попутно еще пару коротких аудиенций с дворянством Империи, тоже покинули бальную залу, и я направилась к себе, где ожидали поднесенные днем украшения и одежды, богатейшие, тщательно выделанные. Выслав служанок, кроме Ниэни, я наконец дала волю полыхавшему внутри гневу, зародившемуся еще в тот момент, когда начали подносить подарки. Подарки во время чумы? Подарки, когда кто-то нуждается, на самом деле, в помощи? Когда люди там, на юге, вот-вот начнут умирать?!
– Тварь! – в растопленный Ниэни камин полетело нечто с подноса, что именно, меня мало заботило. – Скотина! Урод!
– Ваш Величество? – робко окликнула оринэйка.
– Мерзавец, ему еще хватило наглости нас поздравлять, таращить свои глаза и приносить соболезнования, – опустошив ближайший из подносов и наблюдая за тем, как пламя весело пожирало подарки одного из самых ненавистных мне, после Карлона, людей, я бессильно рухнула в кресло. – Они устроили все это и теперь соболезнуют! Они извели тысячи людей и подарили мне какие-то тряпки!
– Здесь еще портрет, Ваше Величество, Ваш, – пробормотала Ниэни. – Кажется, его писала принцесса Стунга. – Одного взгляда оказалось достаточно для того, чтобы признать ее правоту, узнать знакомый стиль, знакомые мазки. Очень похож на меня, на ту, несколько лет назад, что улыбалась с портретов о розыске… Бросить в камин его рука не поднялась, и я, не глядя, сгребла с подноса что-то шерстяное, магией подкрепив пламя и удержав в очаге. Но отправить эту вещь в огонь не успела, ибо в гостиную как-то незаметно, бесшумно, даже без предупреждения со стороны стражи, приставленной у двери покоев Арэном, впорхнули Илли и бабушка Карса.
– Алеандра! – тут же ужаснулась первая, завидев меня. – Что ты делаешь?!
– Жгу подарки Алкира…
– Что?! – нечто, оказавшееся плащом ручной вышивки работы жриц-отшельниц, вырвали из рук, заставив Ниэни погасить пламя, чтобы спасти уцелевшие вещи. – Это же подарки! Да, он не самый приятный человек, но… Но их поднесли к вашей свадьбе, это неуважение, это… – совершенно по-детски насупилась Иларда.
– Алеандра, я понимаю, какие эмоции у тебя может вызвать встреча с человеком, принесшим тебе столько недоброго, – мягко заметила старейшая в семье Фамэ женщина, опуская руку на мое плечо. – Но эти вещи ни в чем не виноваты, их мог бы поднести тебе кто-то другой. Да, ты сейчас озабочена тем, что случилось в Милэсайне, тебе кажется кощунством дарить что-то по случаю давно прошедшего события, когда люди страдают. Но это лишь самая обычная традиция, протокол, общий для почти всех стран мира.
– Даже просто во время дипломатического визита считается хорошим тоном и добрым признаком одарить властителя страны или членов его семьи. Пусть даже символически, – кивнула Илли. – А у вас недавно было венчание, и на нем присутствовал только посол Великого Рокканда, притом только в Храме и на принятии присяги, он сослался на недомогание…
– Я пальцем к этим вещам не прикоснусь! – прошипела я, стараясь не смотреть на насмешливо сверкавшие на свету жемчужины очередного «одеяния».
– Хорошо, – согласилась сестра Арэна. – Давай тогда я их заберу? Портнихи их починят, подгонят для меня, и я буду их носить. Это хорошие, соответствующие статусу одеяния.
– Как хочешь. – Отмахнулась я, чем девушка незамедлительно и воспользовалась, кликнув служанок, чтобы отнести уцелевшие одежды в ее покои, и продолжая то ли бранить меня, то ли внушать мысль, что сжигать официально поднесенные другой страной подарки – крайнее неуважение. Как будто бы, мрачно думала я в ответ, позволить Алому Тигру поглотить и коснуться десятков тысяч человек, самиров, гномов, варов и неразумных животных, и даже, если верить канкам и Наар-Гха, духов среднего и низшего звена, было большим уважением к другой стране и ее жителям. Да еще и подносить, словно глумясь, после этого подарки правящей чете пострадавшей державы…
========== Глава 4. Лекарство от подарков ==========
Роккандскую делегацию привели в Дариан вполне обычные, рутинные причины, связанные с взаимными расшаркиваниями и покуда еще успешными попытками обеих сторон изображать тесные, дружеские взаимоотношения между нашими странами. Разумеется, никакого сближения и никакой разрядки давно накалившейся обстановки не было и в помине, но и Великий Рокканд, и Никтоварилья старательно изображали обратное, и потому-то при отце в самом начале его правления снова появились взаимные посольства, и даже мне в первые годы на престоле случилось посетить Великий Рокканд, однако маршрут в столицу королевства тогда не пролегал, и с Карлоном я встречался в одном из восточных узловых городов, собственно роккандском. Научный обмен, и чаще всего в его рамках мудрецы и ученые мужи Рокканда прибывали к нам получить опыт и знания, доступные для иностранцев, торговые взаимовыгодные связи…
Все это имело место быть, как и многое другое. И все это было лишь видимостью, за которой стояла тонкая игра, и от того, кому и кого удалось бы в итоге в ней опередить и перехитрить, зависело многое. В определенном смысле судьба, вернее, скорее дальнейший путь развития мира.
И именно об этом я думал сейчас, слушая довольно-таки сухие, лишенные присущих его отцу торжественности и пафоса, выступления кронпринца непризнанной Империи, посвященные вопросу не только научного, но и магического сотрудничества Великого Рокканда и моей собственной Империи.
– Разумеется, – заметил мужчина, уловив скептичное движение моих губ. – С учетом весьма напряженных, в настоящие дни, отношений между нашими странами, речь не идет о вопросах, связанных с боевой магией. Скорее я говорю о теоретических и практических достижениях, связанных с повседневной жизнью страны, с управлением погодой, с изысканиями в области Магии Стихий, Целительства, Поиска… Уверен, подобный обмен опытом, полученным чародеями наших стран, был бы исключительно на пользу обеим… Империям. – Я исподтишка изучал взглядом правильный, строгий профиль, уверенное, совершенно невозмутимое, даже словно бы слегка отстраненное лицо, отголоски прикрытых свитой мыслей. И по мере нашего долгого, уже часы тянувшегося приватного разговора складывалось все более стойкое ощущение, что гость Империи относился к нашей встрече как к рутинной обязанности, никакого энтузиазма у него не вызывавшей. Просто нужно, и не более того. Точно так же, как к этому разговору, в котором на деле было не больше смысла, чем во всех якобы «нейтральных» отношениях с Роккандом – просто прикрытие для подготовки к открытому противостоянию, – относился сам я.
– Полагаю, вы понимаете, Ваше Высочество, что затронутый вопрос достаточно серьезен и…
– Я не требую немедленного ответа, государь, – равнодушно бросил АлкирКаэрри, казалось, куда сильнее заинтересовавшийся чернильницей-совой на моем столе. – Я понимаю, вам следует обсудить с лицами, ответственными за магическое развитие и магическую безопасность Империи, подобное предложение, исходящее, паче того, от страны, с которой у Темной Империи, смею надеяться, я не задеваю ваши чувства, называя ее подобным образом, не лучшие отношения. Я лишь хотел бы выразить надежду на то, что Ваш ответ будет получен мной до отъезда нашей делегации. К сожалению, мне предстоит встреча с Королем Санджаем, и, при глубочайшем восхищении Империей почтении к ее жителям, я не могу оставаться в Дариане слишком долгое время. И искренне рассчитываю на понимание с Вашей стороны. – Чем больше я видел и знал этого человека, чем больше общался с ним, впрочем, в подобном, относительно равном, ключе, наедине, пожалуй, мы беседовали впервые, тем сильнее приходилось недоумевать. И тем более странным он представлялся. Вот только даже при таком непонятном поведении он всегда, даже в самый лютый накал обстановки, даже сейчас, когда нет-нет, да и проскальзывала на краешке сознания предательская мысль, что он когда-то претендовал на роль супруга Алеандры, и она-то вчера ностальгировала во время приема делегации, АлкирКаэрри, наследник трона вражеской державы, Властелин Огня, признанный многими правителями как очень образованный и разумный человек, был куда более приятным собеседником, чем его отец. Да и внешне они были совсем не похожи… Да и, пожалуй, характером тоже.
– Несомненно, – кивнул я. – Как правитель, роль которого на мировой арене достаточно высока, я понимаю, что подобные путешествия ставят определенные рамки для лиц нашего с вами положения. Вы получите ответ в ближайшие дни. К слову, удовлетворяют ли вас условия, обеспеченные нашей… придворной гостиницей? – Именно там, в детище Особого Отряда, остановился тактично отклонивший предложение жить во дворце молодой принц. И нельзя было сказать, чтобы данное обстоятельство как-то всерьез меня опечалило. Чем дальше от внутренних дел Империи, тем лучше. Там, в этой же гостинице, вспомнилось отчего-то, ожидала в свое время первой аудиенции Алеандра… Как же она ее окрестила? Дыра?
– Они весьма чудесны, – невинно отозвался Каэрри, по-прежнему не проявляя никакой заинтересованности в итогах нашей встречи. – Благодарю вас, но я и мои спутники всем довольны и весьма признательны Империи за проявляемое вами гостеприимство. Однако… – неожиданно ярко блеснули серые глаза, и равнодушное лицо вдруг вытянулось, а голос стал ниже. – Мне хотелось бы обсудить с вами несколько иной вопрос… Я искренне соболезную Империи, понесшей столь скорбный удар. Но… – взгляд скользнул по охране у двери. – Я хотел бы обсудить с вами вещь крайне важную, требующую полной секретности. Если это необходимо, ваши стражники могут обыскать меня, и представители доблестного Особого Отряда блокировать мой дар на время, для уверенности в вашей безопасности. – Нечасто те, кому я давал достаточно закрытые встречи, просили о полной приватности, пожалуй, последним намекал на нее КарлонКаэрри. И совсем редко при этом царственные или близкие к правящим особы были согласны даже на определенные «унизительные» меры.
– В этом нет необходимости, господа…
– Ваше Величество, – мягко, но вполне однозначно отозвался собеседник. – То, что я намерен сообщить вам, я бы предпочел оставить исключительно между очень узкой группой лиц. Я согласен на любые меры предосторожности со стороны Империи…
– Полагаю, сведения, которые вы желаете сообщить, должны быть особенно важны, – усмехнулся я, даже не представляя себе, что такое мог мне сказать сын злейшего врага, что и страже слышать не следовало. – Вы говорили о группе лиц…
– Я имел в виду Императрицу Алеандру и… Думаю, Гранд-Мастера Фэрта. Им было бы интересно услышать эти сведения. Более того, Гранд-Мастер мог бы обеспечить вашу и вашей уважаемой супруги охрану, – все так же спокойно, уверенно продолжал немного оживившийся роккандец, и лишь привычный к тому, чтобы выискивать самые тонкие оттенки, слух уловил, что на слове «супруга» голос принца немного, всего на сотую долю мгновения, дрогнул.
– Вы желаете дождаться их появления? – уточнил я. Бэнджамина было бы действительно достаточно в качестве охраны, тем более в присутствии аж трех Молчунов, незримых для моего собеседника. Однако понять, зачем было необходимо присутствие супруги, не удавалось. Связано с Оринэей это нечто сверхтаинственное? С Целительством? Или это просто такая уловка, чтобы увидеться с ней?
– Если вас не затруднит. Либо, если встретиться в указанном мной составе сейчас не представляется возможным…
– Представляется. – Прервал я. – Пригласите сюда Императрицу Алеандру и Его Светлость. И уточните, что я желаю видеть их незамедлительно. – Один из гвардейцев, поклонившись, поспешил исполнить приказание, пока слуги, чтобы как-то загладить неловкую паузу, беседовать помимо дел нам было решительно не о чем, подавали кофе на четыре персоны. Не прошло и десятка минут, впрочем, как в кабинете появились собственной персоной Гранд-Мастер Фэрт и Императрица Алеандра. Последняя одарила почтительно склонившего голову Алкира таким ненавидящим взором, что даже если бы мне хотелось ее ревновать, не удалось бы.
– Ваше Величество, мое почтение. Всех благ уважаемому герцогу, магическое и воинское мастерство которого широко известны и высоко чтимы, – словно бы не замечая впившихся в него неприязненных взглядов Алеандры и Дорра, и внимательного взора Бэнджамина, приветствовал их роккандский принц.
– Для нас большая честь встретиться с вами, – за всех сразу отозвался, изображая подобие учтивого кивка, самир. – Ваше Высочество. Государь желал видеть нас…
– Это желание исходило от меня. – Пока покидали кабинет гвардейцы и с моего позволения Алеандра и Угодник занимали свободные кресла, а Дорр улегся в ногах оринэйки, поведал молодой Властелин Огня. – Великий Рокканд, как я уже упоминал при приеме нашего посольства правящей четой, был весьма опечален, услышав известия о случившемся в провинции Милэсайн, – о том, что это устроил сам Рокканд, никто, разумеется, не вспоминал. – Более того, достаточно несложно провести некоторые… параллели. Это очень напоминает ситуацию в Оринэе, периода Последней Войны. После окончания военных действий и вхождения Королевства в состав нашей… державы, нашими учеными мужами, Целителями и Королевским Магическим Советом, при некоторой помощи Саммирса и Минаура, были произведены серьезные изыскания. И нам удалось отыскать некоторую общую формулу, позволяющую исцелить погрузившихся в сон людей. Формула была открыта достаточно поздно, к сожалению, когда большинство покинули бренный мир. Но она была проверена на практике и нам удалось разбудить более дюжины человек. У некоторых остались определенные последствия, у кого-то ухудшилось зрение, у кого-то слух… Но мы продолжаем наблюдать за ними, оказываем поддержку их семьям, и я с уверенностью могу сказать, что из этой группы скончался только один человек, по причине тифа. У большинства удалось достаточно полно восстановить нанесенный здоровью урон.
– И вы решили рассказать нам это, чтобы… – дернулись губы Алеандры. Чтобы поглумиться, без труда читалось на ее лице продолжение фразу.
– Я хотел бы передать эту формулу вам. Разумеется, она может быть доработана вашей стороной, но это избавит вас от довольно большой работы и существенно ускорит открытие лекарства для пострадавших, – улыбнулся Алкир, совершенно искренне, без малейшего намека на пафос и то, что он делал прямо-таки несравненную и неизмеримую услугу для нас. Вот только, по сути, если бы эта формула оказалась рабочей, услуга была бы действительно очень ценной. И позволила бы, возможно, спасти множество жизней. И тем более странным было подобное предложение получать от представителя злейшего врага и виновника произошедшего. – Поскольку вы весьма сведущи в Целительстве, Императрица, и познания в области теории магии и магических сетей у самиров неизмеримо более высоки, нежели у людей, что невозможно отрицать, я бы просил вас и герцога оценить, достойна ли формула вашего внимания и изучения, – эти слова вполне проясняли то, почему, собственно, кронпринц Великого Рокканда пожелал видеть мою супругу. Мои знания о Целительском деле были куда как скромнее, чем ее.
– Вот как? – неприязненно выгнула бровь Алеандра, всем видом выражавшая крайне скептичное отношение к речам молодого принца. – Весьма неожиданное благородство со стороны Королевства Великий Рокканд – на то, как мы именовали его государство, Алкир и бровью не повел, что вновь разительно отличало его от отца, вспылившего бы на таких словах. Каэрри-младшему, судя по всему, было вообще все равно, как мы Великий Рокканд и его самого называли. – В вас проснулись лучшие качества? – эта фраза за рамки протокола уже выбивалась, но совсем немного, и ее молодой волшебник тоже пропустил мимо ушей.
– Я понимаю, вы можете питать ко мне и моему народу не самые теплые отношения, принцесса Алеандра, с учетом неоднозначности событий периода Последней Войны. И, называя вас принцессой, я желал подчеркнуть связь вас и именно оринэйского престола, – торопливо добавил немного усталый голос. – Я понимаю это и, тем не менее, таково ваше право, и я лишь скромно прошу ознакомиться с тем, что хочу передать. Более я не посмею вас задерживать.
– Не отношения, а чувства, Ваше Высочество, вы выразились не вполне верно, – спокойно поправил Бэнджамин.
– Прошу прощения, я иногда делаю ошибки, когда говорю на наанаке. Благодарю, Гранд-Мастер Фэрт, разумеется, чувства.
– Если вам будет проще объяснить формулу на фаргаре, – заметил я. – Вы можете это сделать, герцог прекрасно им владеет, как и Императрица. Я достаточно неплохо с данным языком знаком.
– Я очень признателен, – кивнул гость, доставая откуда-то из складок своего одеяния тщательно сложенные многократно листы, испещренные рунами, буквами, цифрами и рисунками, и, как я успел заметить, пронумерованные. Листы эти были в правильном порядке разложены на столе, всего их оказалось пять, и три мага склонились над ними, скользя глазами по строкам и рисункам, и, повинуясь легким движениям пальцев самира, над столом вырастали какие-то странные, замысловатые фигуры из магических нитей, форма заклинания, приобретшая выражение, постоянно поправляемые, изменяемые, под тихие пояснения Каэрри и чаще Алеандры, как единственного здесь мага, учившегося именно Целительству. «Трехсторонние нити Даула, сплетенные в узел Шайа»… «Как круг»… «Нет, вот здесь должно быть скрепление только одним словом, а двумя – тут»… И какие-то слова, как будто обозначавшие болезни, термины, мудреные фразы, и я пару минут спустя отчаялся понять, о чем шла речь и на что все трое так заинтересованно и воодушевленно взирали. И почему в конце концов Бэнджамин, рубящим жестом оборвав действие заклятья, совершенно иным взглядом, как и Алеандра, уставился на визитера.
– Но… Но… – замялась оринэйка. – Она, кажется, будет работать. Гранд-Мастер, вы…
– Формула достаточно своеобразна и непривычна, – медленно, как-то удивленно изрек Угодник. – Но вполне рабочая. Собственно, проследить исходные составляющие достаточно выполнимая задача для Лаборатории Отряда, более того, будет несложно восстановить форму выражения и необходимые действия, если Его Высочество оставят нам эти бумаги.
– Конечно, – согласился роккандец, переходя обратно на наанак. – Только я бы просил вас, чтобы об их наличии знало как можно меньше самиров и людей. Вы должны понимать, что то, что я передал, очень важно и секретно. И Алому Тигру, вернее, его сподвижникам, совсем не стоит знать, что они у вас есть. – Сам факт передачи спасительного заклинания уже озадачивал безмерно, и мелькнула на миг мысль, что это было своего рода уловкой со стороны Великого Рокканда. Сперва совершить подлость, ударить в спину, а затем изобразить столь дружеский жест. Но сейчас закралась мысль еще более безумная, что и не вся секта причастна была к произошедшему, и Алкир представлял ту ее часть, которой это случившееся не понравилось. Не Рокканд? Но тогда кто? Появилась третья сторона игры?
– Разумеется, я и Императрица всего лишь… Сохраним то, что они содержат, и уничтожим бумаги. То, как подобные сведения попали в наши руки, останется только между присутствующими. К слову, варсэ-тангу, каково ваше мнение? – Дорр, все это время не спускавший глаз с Повелителя Огня, рыкнул, помахав опущенным хвостом:
– Насколько я могу увидеть структуру, эти чары могут быть запущены. Хотя, от имени свободного народа варов, который, как известно, очень прямолинеен, я скажу кое-что. Прошу принца помнить, что это только моя позиция, а не Империи.
– Даже если это позиция Империи и лично Императора, вы имеете на нее полное право. – Пожал плечами мужчина. Что-то в нем заставляло даже уважать этого еще молодого, но весьма умного, проницательного и серьезного человека. Вероятно даже, не будь ситуация такова, как она есть, он мог бы быть мне симпатичен. – Я готов услышать, каковы бы ваши слова ни были.
– Они очень просты, – уркнул тигр. – Вы последний человек в мире, от которого я ждал столь доброго дела. Сегодня вы заставили меня думать о вас лучше, чем раньше.
– Если это действительно так, я весьма рад, что сумел заслужить в ваших глазах более расположенное ко мне отношение. С учетом случившегося с вашей стаей и истории нашего знакомства вы имеете все основания недолюбливать и даже ненавидеть меня. – Усмешка, мелькнувшая на худом лице, была пропитана какой-то явной горечью, хотя Алкир и попытался ее скрыть. – Смею надеяться, переданные мной сведения помогут народу Империи смягчить последствия произошедшего. Мне очень прискорбно слышать, что подобное несчастье произошло в подобной стране, благородство которой никем не подвергается сомнению уже многие сотни лет. – Серые глаза на мгновение скользнули на окаменевшее вновь лицо Алеандры, ответившей на это неприязненным, ненавидящим взором.
– Эти сведения бесценны для нас сейчас, – опустил голову в подобии поклона Гранд-Мастер Особого Отряда. – От имени всего ведомства, вверенного мне государем, я выражаю вам самую искреннюю благодарность, Ваше Высочество, – и все же в самой глубине темных глаз отчетливо читалось напряженное, тщательное изучение нашего гостя, даже сейчас, даже получив нечто столь многообещающее и важное для нас, Бэнджамин оставался Бэнджамином.
– Услышать вашу похвалу, и более того вашу благодарность, герцог, для меня огромная честь. Я наслышан о ваших достижениях как воина и волшебника, о ваших дипломатических талантах и вашей широкой эрудиции, и восхищаюсь вами. – Совершенно искренне откликнулся роккандец. – Благодарю вас за столь добрые слова в адрес моей скромной персоны. – По всем правилам высшего этикета, со всеми витиеватостями, и отчетливо видно, что только по долгу протокола, отнюдь не потому, что подобные елейности доставляли бы ему большое удовольствие. Неоднозначный, странный человек, и все же – куда более приятный, нежели Карлон Мудрый. Но что могло его толкнуть совершить подобное? Не Рокканд стоял за Милэсайном, а кто-то еще? Или это инициатива не всех в Рокканде, а только нашего гостя? Впрочем, последнее было бы весьма несложно проверить.
– Это столь благородный жест, – любезности прервались тихим голосом Алеандры, за которым без труда читалось желание задушить кронпринца голыми руками. – Что я, право, не нахожу слов, чтобы описать, насколько он благороден. Поэтому я просто, с позволения государя, покину кабинет и отправлюсь в Лаборатории. Полагаю, формула, переданная… Его Высочеством… Позволит нам открыть лекарство в кратчайшие сроки.
– Разумеется, – кивнул я, скользнув взглядом по тонким чертам женского лица. Ее преданности Целительству и нашему долгу как правящей четы, можно было даже позавидовать. Терпела пытки, выполняла любые, даже дикие, условия, рисковала жизнью, забывала о себе, чтобы помогать другим – оринэйцам, жителям Империи, ополченцам Альянса, варам… И даже сейчас действительно размышляла, не тая эти мысли от нас с Бэном, что чем скорее начнется работа над лекарством, тем скорее оно будет создано и тем больше жизней будет спасено. – Вы и герцог Фэрт можете быть свободны. – Лаборатории Особого Отряда располагались в Штабе последнего, на другом берегу, попасть туда они могли по суше – через Второе Кольцо по мосту, по воде, пока еще работали паромы в Первом Кольце, или под землей, туннелем, созданным специально для нужд Отряда, под водным покровом. Тщательно укрепленный, подпитываемый неусыпной магией, отданный под бдительную охрану самиров, сейчас он являл собой для моей жены самый безопасный путь. Слишком лютовал народ даже в Дариане, проводя связь с Оринэей. И почему на мой беззвучный приказ отправиться в Лаборатории именно так, тайно, последовал едва уловимый сухой кивок самира. Я знал, что к Алеандре приставлен плотнейший надзор Особого Отряда, что ее охраняли на совесть, и все же так было спокойнее. Едва за троицей закрылись двери, под мой приказ пока не входить для стражи, на что Угодник весьма красноречиво поднял бровь, показывая, что мне еще предстояло «получить нагоняй», и Молчуны насторожились, будучи единственной моей охраной сейчас, взгляд против желания упал на длинные распущенные волосы и коричневатый бархат камзола-мундира.
– От имени Империи и своего собственного я благодарю вас за ваш поступок, принц Алкир. В самое ближайшее время мы официально направим ноту благодарности Гвенто-Рокканду.
– Это будет лишним, – тут же отозвался парень. Собственно, я лишь проверял свои соображения, но реакция его оказалась достаточно красноречивой.
– Отчего же?
– Ваше Императорское Величество, как я уже говорил почтенному герцогу Фэрту, есть те, кому не следует знать, что я передал вам подобные сведения. Императору Карлону и Совету Всех Земель лучше будет думать, что вы сами открыли лекарство. В противном случае это может обернуться неприятностями для обеих сторон нашей беседы. – Вполне однозначно, и все же не говоря прямо, мужчина давал понять, что действовал без разрешения и даже вопреки воле своего отца. И, сколь бы странным ни казалось подобное, но я предпочитал отнестись к этому предупреждению серьезно.
– В таком случае для меня даже более удивительно, что вы решились на подобный шаг от собственного имени, – заметил я вслух. – Сколь я понимаю, он расходится с позицией Великого Рокканда?
– Знаете, – как бы невзначай бросил молодой волшебник, поглаживая подлокотник кресла. – Реформа религиозных воззрений в Рокканде имела место совсем недавно, за полгода до моего венчания с дочерями КаораМунго. Именно тогда поклонение Диаде и отдельным Творцам было окончательно запрещено…
– Нам это известно. Мы наслышаны о религиозных предпочтениях вашего королевства. – И вновь укол пропущен был мимо ушей.
– Полагаю, вам было бы интересно услышать, Ваше Величество, – как-то мягко, добродушно заметил на это юноша, – что я долгое время оставался Жрецом Всемилостивого Отца Трингула. К моменту, когда Император Карлон ввел закон о реформе религии в силу, – взгляд уперся в мои глаза, приобретя неожиданную серьезность и твердость. – Я оставался практически единственным Жрецом Трингула в Великом Рокканде. Я, несомненно, следую позиции нашей страны, однако… Разделяю не все ее воззрения. – Вполне очевидно, что и это намек, но на что? Что мой собеседник не Внемлющий? Или что Внемлющий, но все же с несколько иными взглядами? Да и… верить ли? Однако следующее замечание поставило меня в несколько иной тупик: – К слову, я не могу не заметить, что вы подчеркиваете, что Никтоварилья продолжает считать Рокканд королевством. Я понимаю, что вас интересует моя реакция. Но вынужден заметить, что мне решительно все равно. То, является ли Рокканд Империей, вопрос весьма спорный, однако данное наименование его меня нисколько не задевает. – Я никогда не слышал, чтобы сын моей злейшего врага имел способности читать мысли. Но эти его наблюдения могли бы свидетельствовать все же об обратном. Я ведь не позицию Империи обозначал, больше, а на реакцию хотел посмотреть… – И… Поскольку мне известен весьма импульсивный нрав Императрицы и неприязнь, которую она питает ко мне, неизмерима… Я просил бы вас сообщить ей, что подарки для Ее Величества готовила моя… принцесса Фаха. И для нее было бы весьма лестным, если бы Ее Величество почтила нас, надев до нашего отъезда один из этих нарядов.
– Принцесса Фаха?
– Следуя традициям Сархара, младшая принцесса желала таким образом почтить вашу супругу и поздравить ее со свадьбой. Она сочла, что это будет весьма символично. Мы вступили в брак незадолго до отъезда из Гвенто-Рокканда, и равным образом вы совершенно недавно заключили брачный союз. Я, разумеется, не настаиваю, это исключительно право вашей супруги, но, если это уместно, принцессе Фахе это было бы очень приятно…
– Принцесса Фаха… Ваша…
– Моя младшая жена, Ваше Величество. Младшая дочь КаораМунго. – Подобное событие вызывало непонимание, отторжение, заставляло думать о Каэрри хуже, и все же что-то в позе ли или в голосе кронпринца отчетливо показало другое – великой любовью сразу к двум девам тут и не пахло, относился новоиспеченный муж к ним достаточно холодно, да и отчего-то я был почти уверен, что восторгов по поводу своего брака мужчина не испытывал…
***
До покоев Императрицы Алеандры я добрался весьма поздним вечером, отпустив слуг и стражу, однако супруги там не оказалось, и было принято решение ее подождать на месте. Ниэни Тангу, как выяснилось, получила выходной, в покоях было безлюдно и тихо, пахло умиротворяюще то ли травами, то ли настоями. Лампы или камин разжигать по моему приказу не стали, и как-то незаметно навалилась уютная, спокойная дрема, прерванная приятным, хотя и хриплым от усталости голосом.
– Оставьте меня в покое, не надо помогать, я вызову вас утром, если понадобитесь. – Стража, разумеется, оставалась снаружи, дверь закрылась, погружая гостиную в почти полный мрак, и по полу прошуршали длинные свободные юбки, затихшие у камина. И, прежде, чем я успел бы открыть рот, вновь зашуршала ткань, дверь приоткрылась, пропуская крупную белую кошку, и засовы лязгнули, повинуясь чарам владелицы покоев.
– Бэнджамин у себя?
– Нет, в Лабораториях. Они с Карру увлеклись магической сетью, сказали, хотят еще поработать. Я не стал ждать. – Отозвался вар, мягко ступая лапами. – Кстати, мы не одни… Ваше Величество, мое почтение. Алеандра, у тебя проблемы с даром?
– Мы весь день прибегали к магии, я устала, – отозвались из полумрака, когда свечи на каминной полке вспыхнули по воле девушки, и зашуршала плотная ткань, поворачиваясь к нам. Бледное лицо попало в пятно света и изумрудные глаза довольно радостно блеснули даже за общей изнуренностью облика. – Если так пойдет и дальше, Дорр, мы не только восстановим заклинание, но и сможем его улучшить. Вероятно, потом этим людям потребуется минимальная помощь! – Взгляд упал на меня. – Я не ожидала вас здесь увидеть, сир, в столь поздний час…
– Я хотел кое-что обсудить с тобой, – подавив зевок, отозвался я, поднимаясь из тихо скрипнувшего кресла. Спина немного заныла, видимо, затекла.
– Мне оставить вас наедине? – уточнил Дорр, оскалив клыки в улыбке.
– Зачем?!
– Муж и жена хотят поговорить… Я окажусь здесь ли… – сказать фразу до конца вару не дали перчатки, одна из которых осталась на крупной мохнатой макушке. – Вот видите, Арэн, как наша с вами супруга резка и груба, – посетовал вар, обернувшись ко мне и опуская голову, чтобы освободиться от груза. – Я избаловал тебя, человечек, точно избаловал. Никто себе такого не позволяет…
– Ниэни била тебя поварешкой! – хмыкнула девушка, пересекая комнату и зарываясь лбом в мое плечо. – Эстер звала тебя шкурой… Но к ним ты не придираешься!
